Я вернусь с летним теплом

Блог кафе Moonlight Dreams: «Привет-привет, всем бессонным полуночникам Сеула! Как ваши дела? Весна, наконец, вступила в свои права. Зимние морозы остались позади. Утром на траве все чаще виднеется искрящаяся роса, а не морозный иней. И, хотя зимний холод по-своему прекрасен, но наше кафе может радовать вас, только когда температура поднимается выше 10 градусов по Цельсию. И раз теплые весенние денечки вновь настали и вскоре сменятся жарким прекрасным летом, мы спешим сообщить, что вновь открываем для вас свои двери! Работаем, как обычно, с 8 вечера до 10 утра! Заглядывайте к нам, бессонные полуночники! И, быть может, вкусный чай и магический лунный свет навеют вам невероятно красивый сон». Комментарии: СверныйГость: Снова открываетесь?! Отлично! Обожаю заходить к вам после работы! От вашего чая реально спится лучше! Полуночник2000: Не знаю, что у вас за чай, но сны после него один интереснее другого. Зезднаядевочка: Я как-то задремала прям у вас, хотя обычно ночами страдаю от жуткой бессонницы. Всегда с нетерпением жду, когда вы снова откроетесь! Только вы и дарите мне минуты блаженного ночного сна! Гость214: А не убыточно работать по ночам? Не думаю, что у вас много посетителей, а аренда на берегу реки Хан дорогая. Это кафе – развлечение для какого-то чеболя? Аноним: Мне кажется, с их едой и напитками что-то не так… Как-то зашла, и мне такое привиделось потом. Ужас! Думала, пора в больничку. … Город пустел и стихал. Шум ветра становился все отчетливее. Небо затягивала сумеречная синева. Ночной мрак заливался в просторную гостиную сквозь приоткрытое окно. Он поднимался по стенам, поглощал немногочисленную мебель: диван, журнальный столик, телевизор, рабочий стол в углу. Хозяин апартаментов взял в руки телефон и прибавил свет люстры. Ночной мрак ощетинился острыми иглами теней, но владелец дома не заметил этого. Он был поглощен чтением и собственными мыслями. Почему некоторые люди не могут спокойно спать по ночам? Со Кан Джун думал, что знает ответ на этот вопрос. Он сам не очень любил бодрствовать при дневном свете. Ему казалось, что солнце не дает силы, а наоборот выкачивает их. Долгое пребывание под его лучами, как зависание на вечернике, где не очень хочешь быть, а нужно. Улыбаешься, веселишься, шутишь, танцуешь, вызываешь восхищение, но где-то глубоко в душе хочется вырваться на свободу, остаться в одиночестве и тишине. Почему же другие люди не могут спать по ночам? Кан Джун знал лишь свои причины, а почему герой его новой дорамы не может спокойно спать и видеть сладкие сны, как все нормальные люди, пока что оставалось загадкой. Кан Джун получил сценарий лишь несколько дней назад. Прочитал его довольно быстро и еще быстрее согласился на роль. Персонаж по имени Им Ын Соб показался интересным, близким Кан Джуну. И вот теперь настала пора познакомиться поближе, но герой дорамы не мог дать больше ответов, чем было в сценарии. Предстояло подключить все воображение, чтобы создать нового человека во всей его полноте и сложности, найти точки соприкосновения. И, что не менее важно, различий. Они станут хлебными крошками, по которым Кан Джун каждый раз будет возвращаться к себе настоящему, если слишком погрузится в роль. Кан Джун закрыл сценарий, который читал, лежа на диване, и положил на журнальный столик, где ровной стопкой пристроились скрипты первых несколько серий. Поднял с пола телефон. Третий час ночи. Несколько непрочитанных сообщений, но они точно подождут до утра. Сна ни в одном глазу. Кан Джун осторожно сел на диване, чтобы не потревожить сон котов Оки и Доки, свернувшихся клубочками друг рядом с другом. Они довольно урчали, иногда их лапки подрагивали. Так и хотелось погладить, но Кан Джун сдержался. Он сходил на кухню, выпил стакан воды и пошел в спальню, поглощенную ночным мраком. Его разбавлял лишь бледный свет уличного фонаря, проникавший сквозь зазор между шторами. В комнате не было ничего лишнего: лишь кровать да тумбочка, с улицы не доносилось никаких посторонних звуков. Ничто не отвлекало внимание. Можно было бы спокойно уснуть, но сон не приходил. Кан Джун и овец пытался считать, и вдохи выдохи, даже попробовал отжиматься, чтобы пришла усталость, но вместо этого почувствовал себя лишь бодрее. Удрученно вздохнув, Кан Джун сел на кровати, а затем ярко улыбнулся. - Что ж, кажется, время погулять, - провозгласил он и подошел к просторному глубокому шкафу, вмонтированному в стену. Там на специальной полочке лежала экипировка для ночных прогулок: синие джины, черная чуть большеватая худи, бейсболка и маска. Кан Джун оделся. Маска отправилась в карман. В такой час вероятность встретить толпу поклонников на улице была крайне мала, если не отсутствовала напрочь. Таймер на экране телефона показывал половину четвертого утра. Кан Джун убрал смартфон в бездонный карман худи и пошел к выходу. - Пока Оки, пока Доки, - тихонько сказал он у двери. Оки сонно приподнял голову, внимательно посмотрел на хозяина с явной мыслью: «И чего этому… человеку не спится?», - и снова завалился спать. – Я тоже буду скучать. Скоро вернусь. Когда-то Кан Джун мечтал о собственной квартире с видом на реку Хан, но потом понял, что если будет видеть ее из окна каждый день, то величественный вид, всегда вызывавший бурю эмоций, вскоре станет обыденностью. Он уже не будет дарить силы и вдохновение, когда те покинут. Потому вид из квартиры Кан Джуна открывался на город, но путь до реки занимал всего минут пятнадцать. Улицы города казались вымершими. Светофоры горели желтым. Витрины закрытых кафе и магазинов светились холодным ночным светом. Воздух был свежим и прохладным, чуть морозным. Изо рта Кан Джуна вырывались облачка бледного пара. Когда он дошел до небольшого парка на берегу реки Хан, стало совсем зябко. Кан Джун ускорился и перешел на легкий бег. Час для пробежки был довольно странный, зато она согревала. Фонари бледно горели между деревьями, и на асфальтовые дорожки падали причудливые тени, напоминающие неровные горные плато. Кан Джун пробежал уже почти половину парка, когда неожиданно наткнулся на кафе Moonlight Dreams, возникшее, словно из ниоткуда. Еще несколько дней назад эта лужайка парка пустовала, а теперь на ней стоял небольшой дом. Фасад и половина боковых стен – высокие видовые окна, перемежающиеся с панелями из темного дерева, а та часть кафе, что скрывалась в тени парка, была полностью деревянной, с небольшими смотровыми окошками под самой крышей. С ее краев свисали гирлянды в виде месяцев и звезд, сиявшие холодным белым светом, так похожим на лунный. Неоновая вывеска мерцала, гипнотизируя и убаюкивая. Оказавшись напротив кафе, Кан Джун остановился. С улицы можно было легко рассмотреть все, что происходило внутри. А происходило там, собственно, ничего. За прилавком стояла девушка, увлеченно глядевшая в ноутбук. За столиком в самом дальнем углу сидела пожилая женщина, листавшая книгу. У ее ног маленькая белая собачка свернулась калачиком и сладко спала. От боковой части прилавка ко входу, в виде буквы «Г», стояли книжные полки. Они отгораживали пространство, где расположился всего один столик. Место для тех, кто хочет побыть в уединении. В левом ближнем к входу углу стоял синтезатор, за которым сейчас никто не сидел. Но место было выбрано отлично: играющий бы сидел спиной к кафе, смотрел на реку Хан, далекий город на противоположном берегу и не отвлекался на людей за столиками за спиной. Кан Джун немного помедлил. Ему казалось, когда заходишь глубокой ночью в кафе или магазин, привлекаешь слишком много внимания. У работников возникает множество вопросов, хотя правила приличия не позволяют их задать. Но в этот раз холод и любопытство взяли верх, потому Кан Джун направился к двери, не забыв закрыть лицо черной тканевой маской. Дверной колокольчик в виде луны в окружении сонма звезд разразился мелодичным переливом, ласкающим слух. Внутри играла легкая фортепианная музыка, пахло подгоревшим сахаром и цветами. Девушка за прилавком оторвалась от ноутбука, приветливо улыбнулась и поклонилась. - Добро пожаловать в кафе Moonlight Dreams, - в ее лице не было ни намека на удивление или любопытство, только лучащееся дружелюбие. Кан Джун чуть поклонился в ответ. - Доброй ночи. - Снаружи похолодало, да? Я включила пару обогревателей, надеюсь, что внутри вам будет уютно. Можете присаживаться, куда пожелаете. Если захотите что-то заказать, можете нажать кнопку вызова. Или подойдите к прилавку. Как вам будет удобнее. - Спасибо. Кан Джун хотел было пройти к уединенному месту за книжными полками, но передумал. Он сел на ближайший к синтезатору столик так, чтобы можно было видеть прилавок. Девушка снова устремила взгляд в ноутбук. На ее лице сияла легкая светлая улыба, от которой на душе становилось теплее. Официантка выглядела бы как обычная молодая довольно симпатичная кореянка, если бы не светло-серые глаза, нетипичные для представителей их нации. В свете монитора казалось, что они светятся, словно луна. Меню кафе не было большим. Специализировалось оно на различных чаях и легких ночных перекусах, хотя было и несколько видов кофе, пирожных и мороженного. Кан Джуну ничего не хотелось, но сидеть, ничего не заказав, было неловко. Хотя, девушку это, похоже, мало беспокоило. Она или очень хорошо делала вид, что ей не интересен новый посетитель, или это на самом деле было так. Кан Джун снял бейсболку. Пожилая женщина за дальним столиком отвлеклась от своей книги и посмотрела него. Вначале ее взгляд показался строгим, но потом она улыбнулась, отпила чая из большой стеклянной кружки, и вернулась к книге, будто сказала: «Милок, мне дела нет до того, кто ты». Кан Джун снял маску и убрал ее в карман, а затем подошел к прилавку. Официантка, на бейдже которой был написано «Сим Со Ра», улыбалась также дружелюбно и приветливо. Ни один мускул на ее лице не дрогнул при виде Кан Джуна. Либо она его не узнала, либо киноиндустрия лишилась великой актрисы. - Можно мне двойной латте. - А можно я задам вопрос… - Кан Джун от чего-то внутренне содрогнулся, но вида не подал и приветливо кивнул. – Вы сегодня еще не ложились спать или так рано проснулись? - Еще не ложился… - Тогда не советую пить кофе. Не лишайте организм надежды, - Сим Со Ра улыбалась Кан Джуну, так, словно они были уже давно знакомы. - И что вы посоветуете? – Сим Со Ра чуть подалась вперед и внимательно посмотрела в светло-карие глаза Кан Джуна. Она будто пыталась прочитать его мысли, от чего он почувствовал себя очень неловко. - Чай «Пурпурные сны», думаю, вам подойдет. Есть ли у вас аллергия на какие-нибудь продукты? - Нет, вроде бы... - Тогда договорились? - Хорошо… Сколько с меня? - Рассчитаетесь перед уходом, если чай понравится. И извините, что так бесцеремонно заглянула вам в глаза, - Со Ра виновато улыбнулась и принялась колдовать над стеклянным заварочным чайником. - А вы давно открылись? Мне казалось, что несколько дней назад этого кафе тут не было. - Вы правы, не было. Оно открывается только в конце весны и работает до середины осени, пока не наступают первые заморозки. - И работает только по ночам? - Да, все верно. - И платят посетители, только если заказ понравился? – Кан Джун лукаво улыбнулся, Со Ра видела его улыбку в зеркало, висевшее над рабочей зоной. - Только в том случае, если я бесцеремонно влезаю со своими советами. Со Ра достала из шкафчика несколько баночек. В одной Кан Джун увидел синие цветы, в другой ягоды малины, в третьей – зеленые листья. Со Ра сделала отдельный заварочный мешочек с синими цветами и отдельный с наполнителями. Налила в чайник кипяток, опустила в него первый мешочек, а затем повернулась к Кан Джуну и лучезарно улыбнулась. - Надеюсь, ожидание вас не утомляет? - Нет, ничуть, - Кан Джун покачал головой. Он пробежался взглядом по прилавку. У кассового аппарата стояла стеклянная вазочка с бесплатными конфетами в виде полных лун, звезд и месяцев. А рядом с ней подставка с карточками постоянного посетителя кафе за пять тысяч вон. - А на что дает право карточка постоянного посетителя? – спросил Кан Джун, чуть коснувшись края стопки кончиками пальцев. - На скидку пять процентов, доступ к блогу нашего кафе и одно неожиданное чудо. - Неожиданное чудо? – Кан Джун широко улыбнулся. – Какое, например? - Не знаю. Каждый нуждается в своем чуде, и происходят они всегда спонтанно. Может, в особо тоскливую ночь тучи на небе разойдутся, и вы увидите миллионы звезд и яркую луну. Может, вам позвонит человек, по которому вы очень скучаете. Может, нахлынет волна вдохновения, и вы сделаете то, что давно хотели, но почему-то постоянно откладывали… Как знать? Со Ра отвернулась к чайнику и достала из горячей воды, что приобрела насыщенный синий цвет, заварочный пакетик, а затем тут же опустила в нее второй. Тонкий прохладный армат мяты стал медленно заполнять пространство. - Вы так говорите об обыденных вещах, что они и вправду начинают казаться чудесными, - Кан Джун поймал себя на мысли, что не может перестать улыбаться. - Говорят, что счастье в мелочах. А счастье и чудо всегда где-то рядом. Сим Со Ра вновь отвернулась к чайнику. Она выбросила второй заварочный пакетик и перелила получившийся настой в кружку. Напиток так и не утратил насыщенного синего цвета. - Я думал, что чай называется «Пурпурные сны». - Секундочку, - во второй руке Со Ра держала небольшую баночку с лимонным соком. Она капнула в чашку буквально несколько капель, и цвет напитка начал меняться с синего на пурпурный. – Вот. Теперь все, как и обещано. - Я еще не постоянный покупатель, а чудеса уже случаются. Спасибо. - На здоровье. Вы не будете против, если я сделаю музыку немного громче? У нас традиция – перед рассветом наслаждаться музыкой, ни на что не отвлекаясь. - Конечно. Кан Джун вернулся обратно за свой столик. Сим Со Ра сделала музыку громче через ноутбук, а затем закрыла его крышку. Девушка вышла из-за прилавка и села за ближайший к нему столик. Она оперлась подбородком на сцепленные руки и прикрыла глаза, чуть покачиваясь в такт музыке. Кан Джун знал эту композицию: Ирума – «Танец». Она ему очень нравилась, и он тоже блаженно прикрыл глаза и сделал глоток чая. Лимон давал напитку легкую кислинку, смешивающуюся с нежной сладостью малины, мята приятно остужала. На душе было легко и спокойно, тело расслаблялось, и начинала накатывать сонливость. Пожилая женщина закрыла книгу. Кан Джун машинально повернулся в ее сторону и встретился с доброй улыбкой. Посетительница кафе легким движением головы указала Кан Джуну на окно, словно сказала: «Смотри». И он исполнил немое указание. По реке Хан медленно ползло большое туманное облако. Оно укрывало собой все вокруг, окрашивая пространство клубящейся белизной, сквозь которую проступали неясные темные силуэты деревьев. Огни города на противоположном берегу превратились в едва различимые точки. Кан Джуну вдруг показалось, что белый холодный свет, исходивший от гирлянд на крыше, стал стекаться в один большой световой шар, собиравшийся перед входной дверью кафе. От шара куда-то ввысь тянулась тонкая нить, как будто он был привязан к луне, а, может, то была веревочка, по которой ее свет спустился на землю. Прошло несколько секунд, и шар у входа стал менять очертания. Он превратился в прозрачную девушку в легком белоснежном платье. Она блуждала среди тумана около кафе, пытаясь кого-то найти. Туман начинал светлеть – рассветное солнце уже понемногу поднималось над горизонтом. Его теплые желтые лучи острыми лезвиями пронзали облако тумана, но они замирали около призрачной девушки, блуждавшей среди него. Солнечный свет собрался около девушки и превратился в сияющего юношу. Он поклонился, приглашая на танец. Она приняла его руку. И они закружились в плавном и невероятно нежном танце, точно попадающем в такт мелодии, игравшей в кафе. Солнце и Луна двигались, словно в замедленной съемке. Туман вокруг них клубился причудливыми завитками. Но чем ярче сиял юноша, тем бледнее становилась девушка. Она исчезала, но они продолжали танцевать. И вот, когда Солнце наклонилось, чтобы поцеловать Луну, та исчезла окончательно. Солнечный юноша тяжело вздохнул и медленно расселся в воздухе, прогоняя туман. Пожилая женщина встала из-за стола, громко отодвинув стул. Кан Джун даже подпрыгнул на месте от неожиданности. Ее маленькая собачка проснулась и бегала вокруг хозяйки, виляя хвостиком. - Спасибо, Со Ра, - сказала женщина, направляясь к выходу. - Удачной дороги домой, госпожа Мин. Ждать вас завтра? - Нет, надо съездить в родной город. Приду через пару дней. - Хорошо. Буду ждать вас, - Со Ра встала из-за стола и поклонилась уходившей посетительнице. Кан Джун решил, что задремал. К своему большому удивлению он обнаружил, что полностью выпил чай, хотя совершенно не помнил, как это происходило. Тело наполняла невероятная легкость. Хотелось поскорее оказаться дома, укрыться одеялом и раствориться в таком же прекрасном сне, как тот, что навеяла дремота. Кан Джун встал из-за стола и надел бейсболку. - Чай был восхитителен. Сколько с меня? – спросил он, подойдя к прилавку. - Пять тысяч вон, - Со Ра выглядела уставшей. Под глазами вдруг появились темные круги, девушка побледнела, но пыталась улыбаться, как ни в чем не бывало. - И карту постоянного посетителя. - Тогда девять тысяч семьсот пятьдесят вон. Можете выбрать любую карту. На обороте найдете адрес нашего блога и временные логин и пароль для доступа к нему. На каждой карте были нарисованы луна и облачко, а в облачке цитата для каждой карты разная. В Кан Джуне отозвалась фраза: «Лунный свет был ключом к моему сердцу. Он распахивал его каждую ночь, но входить в него было некому. Ночь – время одиночества». - Откуда эта фраза? – спросил Кан Джун, прислоняя телефон к терминалу оплаты. - Вот из этой головы, - Со Ра указала пальцем на собственный висок. – Вы выбрали одну из немногих карточек, которые подписывала я. Надеюсь, она подарит вам чудо, в котором вы больше всего нуждаетесь. - Мне кажется, что этой ночью чудес было слишком много… Спасибо. До свидания. - Сладких снов. До свидания, - Сим Со Ра поклонилась уходящему Кан Джуну, но тот неожиданно замер в проходе и обернулся. - А вы всех постоянных посетителей знаете по имени? - Только если они мне его доверяют, - Со Ра хитро улыбнулась Кан Джуну. - Я… Ли Сын Хван. - А я Сим Со Ра, рада с вами познакомиться. - И я рад. - Надеюсь, вы еще зайдете к нам, господин Ли. - Постараюсь. Кан Джун вышел из кафе и пошел по залитой утренним солнечным светом улице в сторону дома. Легкая улыбка никак не сходила с губ. Он не имел привычки привязываться к людям, местам, предметам, но дорожил теплыми воспоминаниями, согревающими сердце. И воспоминание об этом раннем утре должно было стать именно таким. Потому Кан Джун оставил в нем свое настоящее имя, словно сигнальный маячок, который сумел бы помочь вернуться обратно.