Сдержи свою клятву

      «Я схватила её за плечо. К слову, она словно знала, что это произойдет. — Ты же знаешь обо мне больше, чем я сама! Так почему же ты молчишь, скрываешь от меня всё, словно мы не родные? Ты правда уверена, что отдаляясь от меня, ты пробуждаешь мое доверие к тебе? К Келлу, так спокойно зарекомендовавшего тебя, как хороший источник информации? Чего ты добиваешься, Натали? Нашей ссоры или того, что я покину этот дом, лишь исполнится мне 18? — Ты не знаешь ничего об этом, а значит останешься здесь. Я ничего не скажу про тебя, как не говорила Келлу. Прошу, оставь меня сейчас, вам же лучше.        С этими словами моя сестра вырвалась и выбежала из дома, ровно также, как вчера. Пробормотав что-то под нос, она вышла на проезжую часть, не глядя на дорогу совершенно. Последствия такого поведения не заставили себя ждать долго: чёрный внедорожник промчался в десяти сантиметрах от нее, перед этим просигналив как минимум секунд пятнадцать. Осознав, что только что произошло, что лишь взмах нежной руки Фортуны оставил ее в живых, Натали виновато взглянула на меня и перебежала дорогу до конца. Она скрылась за домом своей знакомой напротив, совершенно забыв, что автобусная остановка здесь.        Я не понимала её действий и её саму. Она несла полный бред, но в то же время такой правдоподобный. Она ведь не такая, как родители. Вся их информация несколько туманна, и они сами не верят этому, хотя и не имеют других версий. «Не скажу про тебя, как не говорила Келлу» — это ведь полная бессмыслица. Он сам мне вчера чётко сказал, что ему говор…» — Мисс Фриман, вы слушаете меня или нет? — голос преподавателя по истории, мистера Бернерса, вернул меня в реальность. — Первый урок истории у Вашей особы, а Вы уже в облаках витаете. Встаньте. Назовите год падения Римской империи, вдруг вы замечтались именно о той поре. — Сэр, но ведь ближайшие два месяца мы проходим Новейшее время, почему она должна знать это? — послышался довольно знакомый голос. — Меня это совершенно не волнует, мистер Дисней. Не думайте, что раз у Вас фамилия этого клоуна, то Вы можете вести себя так же. — Сэр, у меня такого в мыслях не было. Я лишь напомнил Вам, что у нас период Новейшей истории. Античность хороша, но не когда мы даже не повторяли эти темы. Оставьте Скарлет в покое, пожалуйста.       Мне была приятна такая забота о моих оценках и взаимоотношениях с учителями, особенно, когда я не знала причин её возникновения. Но при всём при этом я должна была ответить. Просто обязана. Эта дата всплыла в моей памяти, и я не понимаю как. По всем моим ощущениям последний раз учебник истории я открывала до своего сна, как его называет мама иногда. — Не надо, Джей, вмешиваться сейчас. Я разберусь сама, но спасибо за помощь. Римская империя пала в 476 году. — О, так ваша голова не до конца отупела еще, мисс Фриман. Что ж, раз так, то вы назовете и год падения Константинополя. — 1453, сэр. — Все еще удивлен тем, что Вы можете делать что-то, помимо сжигания кардиганов и витания в облаках. Чтобы в следующий раз не повторялось. Можете садиться.       Такие слова было слышать безумно неприятно, особенно от преподавателя. Откуда он вообще знал про кардиган, кто разболтал? Хотя и ежу понятно, что это мог сделать любой одноклассник, ведь по сути это не запрещено. Во мне начинала закипать обида. Вроде ничего не произошло, но тем не менее. — Сяду, но лишь в коридоре. Не в одной аудитории с Вами, — и как ни в чем не бывало, взяла вещи и вышла. Мне было совершенно безразлично, напишут ли на меня докладную, выгонят ли за такое. Я не была ни в чём виновата. Меня оскорбили и дабы не препираться больше, я покинула то место. Мистер Бернерс переступил черту дозволенного, так вот и мне пора.       Я не ушла блуждать, как вчера. Просто завернула за угол, не желая видеть даже кабинет столь непрофессионального преподавателя. Очень жаль Джея и остальных учеников, оставшихся там сидеть. Кстати, о Джее. Он не говорил о своей фамилии ничего ранее. И что, что мы знакомы лишь 24 часа, это совершенно не меняет положение. Представляю себе, как забавно бы звучала моя фамилия, будь она Дисней. Скарлет Эллен Дисней. Но честности ради, мне больше нравится мой вариант сейчас. Фриман — легко и просто.       Вспомнила фразу, что как о говне вспомнишь, так оно и всплывет. Нет-нет, не подумайте обо мне или Джее никак плохо. Просто он оказался тут ровно в тот момент, как я его вспомнила. — Что ты здесь делаешь, разве урок уже закончился? — мне не хотелось грубить ему, ведь он за меня заступился. — Что здесь делаю я? — Джей повторил мой вопрос. — Ничего, просто как ни в чем не бывало ухожу с урока. А ты чем занята? — Порчу отношения с учителями при первой же встрече, разве непонятно? — Это я понял давно, не волнуй… — Я не волнуюсь, тебе того же желаю. — Спасибо, но я здесь далеко не для того. — Дай угадаю, вернуть меня на урок? Нет, не надо, иди своей дорогой, с меня истории на сегодня достаточно. — Скарлет, я не враг тебе или кому-то ещё. Перестань пытаться стать знаменитостью во время первой же недели обучения.       Я?! Я не пытаюсь казаться кем-то другим, нежели той, кем я являюсь. Я могу быть вспыльчива, но не более. Я не понимаю, что в этом плохого. Никого не трогаю, разве что вынуждаю прогуливать вместе со мной. — Джей, я не собираюсь становиться знаменитостью, чего бы ты не подумал. Я вернусь на урок. Этого тебе достаточно? — Так в любом случае это не мне нужно, а мистеру Бернерсу и твоему аттестату в будущем, — я уже собиралась идти на урок, скрепя сердце, но Джей меня остановил, схватив за руку. — Погоди, — его взгляд был прикован к моим глазам. Я не знала, что ему нужно. Его рука дрожала, как и он сам. Это мог быть какой-то романтический момент в мелодраме, но, как оказалось, это был не он. Парень нахмурился, словно узнал что-то неприятное. — Что-то не так? Ты так смотришь на меня, будто я прокаженная, — решила отвлечь слегка зависшего Джея. — А? Все в порядке, извини, — он помотал головой, желая скинуть с себя эту пелену, в которой находился последние 30 секунд. — Надо будет сказать… — пробормотал парень, уверенный, что я его не слышала. — Кому же и что надо сказать? — не стоило оставлять это без внимания. — Ничего, тебя не касается, — кажется, что коготочки теперь выпускал он. — Ладно, потом, так и быть, расскажешь. А пока спасибо, что заступился за меня перед Бернерсом. Я ценю это, хоть ты и думаешь, что по мне не видно. Я пойду на этот чёртов урок, так что поговорим после, — я подхватила свои вещи и направилась в ненавистный мне кабинет.       Сам Джей не особо торопился. Неспешно прогуливался по коридору и ждал, когда я наконец окажусь в кабинете. Мне начало казаться, что я не в школе, а в дурдоме, где лишь табличка изменена. Разузнаю об этом позже, а пока… — Скарлет Эллен Фриман, Ваше поведение отвратительно, — мистер Бернерс начал меня отчитывать, едва я только показалась в дверях. — На Вас будет написана докладная, и надеюсь, что вы запомните этот день надолго. Пока вы дойдете наконец, у меня не будет времени разбираться на уроке с Вами. Сядете и заткнетесь. Надеюсь, что понятно. Продолжим. В 1986 году произошла…       Я пожалела, что послушала Джея. Я стала виновата в том, в чем моей вины лишь одна пятая. Я была готова расплакаться от обиды, на меня бы смотрел весь класс и осуждал. Они и сейчас это делают, и это заставляет меня ощутить, что у меня горле ком, и спроси меня кто-нибудь, я бы не ответила, а лишь разрыдалась. Я молча села на свое место и уткнулась в книгу, оставаясь лишь в своих мыслях. Все утро казалось слишком несправедливым. Совсем не таким, как я его представляла.        Меня кто-то ткнул сзади. Это была девочка лет 13-14, и я не понимала, что она делает в этом классе. Конечно, достаточно иронично слышать от меня, которая от пола три вершка, а если точнее всего 158 сантиметров, но не суть. Она протянула мне батончик, но увы, я не была голодна. Значит, не весь класс настроен против меня. Она жестом показала перевернуть мне страницу, с которой мы закончили работать. Я наконец присмотрелась к ней. Светлые волосы, собранные в две косички, лучезарная улыбка, милые щёчки кого-то мне напоминали, но тщетно я пыталась вспомнить кого. Я вымучила из себя улыбку и кивком поблагодарила за помощь.       Я начала собирать вещи, когда прозвенел звонок. Джей так и не вернулся, но вот это, например, никого не беспокоило. Зато когда меня оскорбили, то это никого не смутило. Я когда-нибудь узнаю, что не так с этой чертовой школой. Сейчас же ко мне не лез учитель, я была и на этом благодарна. Собрала вещи и отправилась к выходу, но меня остановили. — Ты выглядишь расстроеной. Что-то стряслось? — спросила у меня девочка с задней парты.       Мне не хотелось поругаться с кем-либо еще раз за эти 20 минут, но следующие слова вырвались как-то сами. — Я просто счастлива, что меня оскорбили, хочешь также? — Забавно, но нет, спасибо. Знакомиться, как я вижу, ты не собираешься? — Все может быть. Давай выйдем из этого кабинета в конце концов, я не хочу, чтобы ко мне опять прицепились с этим.       Я потащила девочку к выходу, но та даже вещи до сих пор не собрала. Я лишь боязливо поглядывала на мистера Бернерса, говорившего о чем-то с группой учеников. Он не кричал на них, не язвил им, вел себя нормально, как подобает учителю. Почему у него появилось такое отношение ко мне? Почему у всех учителей оно такое? Я поторопилась из кабинета, надеясь, что девочка меня догонит. — Мэри, — она оказалась рядом со мной буквально через 40 секунд. — А ты, насколько я знаю, Скарлет. — Вот видишь, мне даже представляться не надо, за меня все сделал Бернерс. Приятно познакомиться. — Мне тоже, — Мэри улыбнулась. — Не вешай ярлык на него, пожалуйста. Он хороший учитель и совсем не собирается писать на тебя докладную. Но порой бывает неправ. Просто так надо было, пойми его правильно.       Что?! Так надо было? Почему я вообще должна понимать такое отношение учителя к ребенку? Что она несет? — Извини, но нет, я никак не буду его понимать. Закроем тему уже с этим Бернерсом, не хочу мусолить одно и то же. Я осталась при своем мнении, вы же, верные псы учителя, при своем.       Мэри мой ответ лишь позабавил. Я же пока высматривала Джея. Вещи он свои оставил и явно не вспоминает про них. Глупо обвинять меня в том, что я сбежала, а через несколько минут делать то же самое.       Довольно странным также было, что я не замечала никого из вчерашних знакомых, которые, оказывается, мои друзья. Нет-нет, не хочу показаться грубой или какой-то еще по отношению к ним, но помнила я их лишь 24 часа от силы. — Ты о чем-то призадумалась. Огонь в глазах погас, и вот ты явно хочешь есть, — моя новая знакомая похлопала меня по плечу. У меня, кстати, так же всегда. Провести в столовую?       Каждый день как дежавю, но делать нечего, как и есть, а потому я кивнула. Каждый день новые знакомые, каждый день ругаюсь с преподавателем, каждый день это происходит перед завтраком. Ничего необычного, просто жизнь Скарлет Эллен Фриман. Ты чертовка, Скарлет, и даже не собирашься менять этого. — Что ж, может ты знаешь, где Джей? — я решила узнать про пропавшего, пока мы шли к столовой. — Он пришел за мной и не вернулся, но вот в этот раз Бернерс и слова не сказал. — О ком ты вообще собралась со мной говорить? — Мэри, казалось, была возмущена моим вопросом. — Он странный и непонятный, да и вообще больной какой-то, — такие ответы поразили меня. Спустя некоторое время девочка продолжила: — Большая часть здешних учителей и учеников не стоит моего времени и внимания. Но я решила, что раз Бернерс возненавидел тебя меньше чем за день — ты мне нравишься. Что-то не так?       Конечно, не так. Ее слова пробудили во мне что-то давно забытое, и от того голова моя словно налилась свинцом. Ноги стали ватные, а в глазах потемнело. Мне немалых усилий стоило не упасть. Голоса звучали повсюду и не давали мне возможности даже связать свою речь, перебивая меня. — Скар… тебе помо…? Что-т… случил…? — я не могла разобрать, что мне говорили, по крайней мере секунд 40. После в глазах наконец прояснилось, голоса стали тише, появилась возможность нормально стоять, но в голове мысли были спутаны все так же. — Что-то случилось? Если да, то извини, пожалуйста, — голос Мэри звучал виновато, и от того мне казалось, что это я её как-то обидела. — Нет-нет, все нормально, просто в глазах потемнело, — мне не хотелось долго объясняться, тем более о том, что я не поняла сама. — О, мы уже пришли. Сядешь со мной за стол к Теодору, Лаванд… — Ах нет и нет. Будешь сидеть с ними — уничтожишь всю репутацию. Ты уж пойми, но я сяду к другим       Девочка ушла в другую сторону от меня. Я же, снова зашатавшаяся от ее слов по совершенно непонятной мне причине, испытывая тоже самое, что и пару минут назад, была потянута кем-то в сторону какой-то комнаты, потом оказавшейся уборной. Кто-то настойчиво пытался умыть меня холодной водой, а второй голос предлагал нашатырь и позвать врача. Первый же уверял, что я пострадаю даже от этого. Весь разговор шел на повышенных тонах, что меня совсем не волновало.       Перед глазами мелькали лица и прежде, чем я смогла сфокусироваться, я поняла, что валяюсь, словно пьяная, на диванчике в коридоре. Моими же двумя спасителями оказались Теодор и Келл. Последний пытался связаться со мной, слегка мутной в тот момент, но не мог успокоиться сам. Либо его так пугает вид почти отключившихся людей, либо я даже предположить не могу.       С конца коридора к нам направлялась Лаванда и Джей, наконец объявившийся после истории. Девушка несла небольшую колбу в руках, которую она очевидно нашла у врача. Я не знала, почему меня не отнесли туда сразу, а пытались вернуть в нормальное состояние собственноручно. — Выпей, пожалуйста, — она протянула мне жидкость. На вкус она была как васильки, съеденные мною в детстве. Не думаю, что это помогло, но вот Лаванда решила, что сработало. — Извините, что вам пришлось так побегать, — я наконец села спокойно, уверенная, что в глазах не потемнеет. — Не знаю, что произошло. — Просто кто-то поторопился с действиями, — пробормотал Теодор. — Неважно, что случилось, Скарлет, главное, что сейчас, с тобой все хорошо, — уверил меня Келл. — Конечно, ты заставила нас поволноваться, но чтобы больше такого не случилось, ты пойдешь домой. — Ты серьёзно? Сейчас только 10 утра, а ты уже собираешься отправить меня домой, — мне была непонятна его логика. — А если что-то произойдёт? Мне ведь никто не поможет. Даже сейчас люди равнодушно проходят и не замечают нас посреди коридора. — Давай по порядку. Про равнодушие — ну так веками, мы ничего не поделаем с этим. А домой ты идешь с нами. Лаванда и Джей уже договорились насчет этого с классными руководителями и Натали. — Натали? Ты серьезно? Хорошо, а если со мной что-то дома случится? Кто будет скорую вызывать? — Забавно, но именно я и буду. Ты идешь к нам домой. На ночевку. Вновь знакомиться ближе со старыми друзьями. — Хм, так ты в их числе вроде не был. — Теперь есть, думаю, никто не против.       От такого количества информации голова кругом идет. Но, недолго думая, я согласилась. Хуже, чем есть сейчас, быть уже не может. — Ладно, я даже не знаю, зачем это мне, но я согласна.       Меня подняли на ноги сразу после этих слов и через пять минут мы уже шагали по улице к дому. Я не волновалась особо о родителях, раз уж Натали предупреждена о моем походе сегодня. Это ведь всего один день, от него ничего не будет. — Лаванда, у меня тут есть один вопрос. Как так получилось, что вы все из разных семей, не считая тебя и Теодора, но живёте в одном доме? — я наконец спросила то, что мучило меня последние 125 секунд. — Тут все гораздо проще, чем ты думаешь. Мы знакомы достаточно давно, да и денег у каждого достаточно, а потому решили снять один большой дом, — она говорила так, будто это в порядке вещей у людей. — Ах, он прекрасен. Раньше с нами жили еще Бекки и Фред, ты знакома с ними. — Неа. Вообще, я должна их знать, но не помню. — Ну ладно, я ожидала примерно такой ответ. Фред болен, а потому его младшая сестра постоянно находится рядом с ними. Родители у всех нас живут за городом, а потому нам было проще все снять тут. И все-таки удивительно, что ты ничего не помнишь.       Ее слова звучали фальшиво, но я решила не обращать на это внимания. Зато его требовали мои шнурки. Впереди был пешеходный переход, и идея шлепнуться на нем меня совершенно не прельщала. — Я за вами пойду, вы пока перейдите, а я шнурки завяжу.       Лаванда кивнула и перешла дорогу вслед за парнями, активно спорящими о чем-то. Я же завязала шнурки и обнаружила, что уже опять горит красный. Не умру, подожду немного.       Людей вокруг было немного, к слову, совсем не было, но, тем не менее, кто-то крепко схватил меня за руку. Со стороны выглядит странно, когда я пытаюсь бороться с собственной рукой, но мне было плевать на это, я хотела освободиться.       Теперь же я должна бороться за жизнь. На моем свитере расплывалось пятно крови, и с каждой секундой все больше.       Ноги подогнулись, и я вскрикнула от боли.