Мозаика

      Смеркалось. Сион возвращался от Инукаши, медленно переставляя уставшие ноги. Он припозднился, хотя прекрасно помнил наставления Недзуми и уже представлял каких тумаков тот ему отвесит. Его ворчливый голос так и всплывал в голове: «Вот будешь шастать по ночам, тебя обдерут как липку — оглянуться не успеешь». Сион невольно улыбнулся. Недзуми заботился о нём, но по-своему — как умел.       Он был готов идти вприпрыжку, потому что шел домой не с пустыми руками. Ему не терпелось посмотреть как удивится его друг. Дело в том, что Рикига принёс и буквально заставил принять в дар банку с малиновым вареньем. Непонятно откуда он взял варенье, и, тем более, с малиной. Но мужчине, видимо, хотелось проявить участие и заботу — тоже «по-своему». Как Сион не отказывался — Рикига и слушать не хотел, поэтому ему ничего другого не оставалось, кроме как поблагодарить и принять гостинец.       «Вот приду и скажу: "А я тебе малиновое варенье принес"».       Тяжелая склянка вечно норовила выскользнуть из рук. Но юноша был, как никогда, доволен сегодняшним уловом. Ах, какие бы оладьи испекла бы его мама, а с вареньем — просто объедение. Как жаль, что он сам не обладал подобным талантом.       До дома оставалось половина пути. С каждым шагом сердце билось сильнее и чаще. Сион вывернул из-за угла, весело напевая себе под нос, и окунулся в белую пелену.Туман опустился негаданно, обволакивая непроглядной дымкой, сбивая путника с дороги и скрывая верные тропы.       Сион поежился, холодок пробежал по спине. Он был один, совсем один, как будто бы провалился на дно белоснежного омута — еще чуть-чуть и можно захлебнутся. Весь прежний мир остался позади. Окружающие звуки притихли, словно не могли пробиться сквозь белесую поволоку. Парень прислушался, пытаясь понять есть ли кто рядом, но его собственные шаги, каждое движение, сопровождающееся щелчком в суставах, и шелест одежды перекрывали малейшие шорохи. Он словно ослеп — вытяни руки и не увидишь кончиков пальцев, потому что их поглотит туман, стелясь по воздуху невесомым полотном.       В голову стали лезть детские страхи… А что если он так и будет всю оставшуюся жизнь ходить в тумане, пока не раствориться в нем, не исчезнет, не пропадет без вести?       Становилось не до смеха.       Рядом вспорхнула птица, оглушая хлопаньем стройных крыльев.       Сион вздрогнул, еще крепче вцепившись в заветную банку.       «Домой… Домой... Мне надо домой», — эхом раздавалось в голове вместе с монотонным сердцебиением.       Вечерело и вместе с наступающей темнотой, воображение разыгралось не на шутку, рисуя необычные, порой чудовищные, очертания в пробегающих тенях.       «Угораздило же…»       — Л-о-ш-а-а-а-д-к-а-а-а, — протянул Сион, не сумев подавить глупый порыв, в наивной попытке себя повеселить. Вот надо же было такому придти в голову? Какая еще «лошадка»? Он их только на картинках видел.       Тык-дык.       Нечто стремительно пронеслось рядом, загнано пыхтя, легонько коснувшись жесткой шерстью ноги Сиона. Он не ожидал и попятился вперед спиной, сам не понимая куда.       «Накликал беду на свою голову»,— мелькнуло в мыслях.       Бултых.       Раздался всплеск. Вода сомкнулась над головой, щекоча прозрачными пузырьками, перехватывая дыхание, отрезвляя холодными потоками.       Сион всплыл. Как же хорошо что он, в свое время, научился плавать. Течение плавно несло вперед, обволакивая мирным журчанием. Он поднял голову вверх, вглядываясь в иссиня-черное небо. Звезды загорались одна за другой на небосводе.       Вдруг крепкая рука схватила его за шиворот, выдергивая из реки, попутно чертыхаясь такими изощренными выражениями, каких Сион в жизни не слышал.       — Какая на хрен лошадка? Что я тебе говорил? Не задерживаться! — тряс его Недзуми — Почему ты без меня даже до дома дойти без приключений не можешь?!       Рядом крутилась коричневая собака, которая громко принюхивалась и пыталась облизать лицо шершавым языком.       — Если бы не эта собака я бы тебя не нашел.       Вода струйками стекала по щекам, лаская кожу. Одежда намокла и отяжелела. Было прохладно. Зуб на зуб не попадал. Но парень был счастлив, потому что при виде Недзуми в груди теплело, словно Сиона согревало Солнце видимое ему одному. Хоть тот читает нотации, ругается и готов дать ему по шее — пусть, это он переживет, в отличие от того невыносимого чувства одиночества, которое овладело им, пока он бродил в тумане.       — Извини, я не нарочно. Но у меня есть варение! — стуча зубами произнес Сион, протягивая банку, которую судорожно не выпускал всё это время.       — Тсс...Не в варенье счастье.       Недзуми смягчился. Ну не мог он долго злиться на этого дуралея, особенно, когда у него такой жалкий потрепанный вид.       — Ладно, пойдем. Тебе надо быстрее согреться. Знаешь ли, личным врачом мы не располагаем, — уже без ноток раздражения, промолвил Недзуми, помогая другу встать на ноги.       — Знаешь, я тут подумал о том, как будет приятно сидеть на ступеньках, прихлебывая чай с вареньем и смотреть на звездное небо, — Сион почему-то смутился от своего же предложения.       Недзуми громко вздохнул, у него шла кругом голова от этого мечтателя. Он попытался скрыть улыбку не изменяя актерской игре, походу переключая разговор на другую тематику, недоумевая о том, как можно быть настолько рассеянным и не от мира сего, что иной бы решил, что у Сиона не все дома.       — Дай руку, а то снова потеряешься, — скомандовал темноволосый, сверкнув глазами.       Изящная кисть сжимала сионову ладонь, отдавая тепло. Недзуми шел впереди, словно маяк-проводник, что пробивается сквозь туман и указывает дорогу заплутавшим путникам. Он разошелся — как никогда, продолжая ворчать и ворчать, подбирая исключительные эпитеты, но несмотря на недовольство в голосе, ни на мгновение не выпуская руку из цепкой хватки. Сион же - не обращал внимания, воодушевленно размышляя о том, что всё-таки хорошо, что они снова вместе.