Обычный день в провинции...

«Цикл открывается повествованием о разведке Венеры, успешно проведенной в августе-сентябре 1991г. фотонным планетолетом «Хиус»… Героическая, без всяких натяжек, разведка выявила силу характера советских людей. Великолепные летные данные «Хиуса» продемонстрировали неоспоримое научно-техническое превосходство ССКР». «… Случайно попадает на «Тахмасиб» и затем на станцию Юра Бородин… И то, что – стараниями Жилина – Быков и Юрковский все-таки выслушивают восемнадцатилетнего стажера,- тоже не более, чем случайность». Переслегин С.Б. «Бриллиантовые дороги» Предисловие к изданию цикла произведений А. и. Б. Стругацких. «- Шарль?- глухо осведомился Быков… – Это Быков. Регистр «Тахмасиба» еще у тебя? Впиши в состав экипажа для спецрейса 17… Так… От коллектива Вязьминского завода металлоконструкций…Бородин Юрий Михайлович… Восемнадцать лет. Да, именно восемнадцать. Вакуум-сварщик…Стажер…Зачислен моим приказом от вчерашнего числа.» А. и Б. Стругацкие «Стажеры».

Ласковое августовское солнце неспешно поднималось над свежеумытыми уютными улочками старинного русского городка. Лето еще не собиралось сдавать свои права, но все же утро уже было прохладным, и в кронах деревьев появились желтоватые оттенки. И звучавшие откуда-то издалека слова старой песенки: «Скоро осень, за окнами август…» в новом исполнении модной группы «Доктор Ватсон», тоже настраивали на лирическое настроение. Но вся эта чудесная обстановка совершенно не вызывала у молодого инженера Вязьминского завода металлоконструкций Михаила Бородина желания присесть на одну из стоявших на ведущей к проходной завода аллее скамеек и насладиться столь замечательной атмосферой летнего утра. Несмотря на еще целых полчаса, остававшихся до начала рабочего дня, он шел на работу привычным быстрым шагом, хотя от производственных вопросов его мысли были столь же далеки, как и от единения с природой. Объяснение этому было старо как мир - вчера поздно вечером (практически уже сегодня) Михаил проводил свою молодую жену в родильный дом и с тех пор пребывал во вполне понятном для начинающего отца взволнованном, если не сказать больше, состоянии. Собственно, если бы он сегодня вообще не пришел на завод, это было бы встречено с пониманием, но Михаил свою работу любил и резонно рассчитывал, что на заводе томительное ожидание пройдет более незаметно. - Мишка, привет! – увесистый хлопок по спине едва не сбил с ног и вывел из состояния задумчивости. Михаил недовольно уставился на радушную физиономию Пашки Птахина, его однокашника, и теперешнего коллеги, спортсмена и души общества. – Ты чего такой смурной? - Да вот, Маришку к ночи в роддом отвез… - Так это ж здорово! Радоваться надо! А имя уже придумали? - Юрой решили назвать. Врачи говорят, мальчик будет. Только я все равно волнуюсь… - Да ладно тебе, все будет нормально! – Пашка, как всегда, излучал оптимизм не хуже активной зоны уранового реактора. – Разве может быть иначе?! - Ты прямо какой-то оптимистический фаталист – Миша невольно заулыбался, поддавшись обаянию простодушного здоровяка. – Считаешь, что все может быть только так, как оно есть и никак иначе. - Я материалист – гордо заявил Пашка. – Я считаю, что история развивается по единственному и объективно обусловленному пути. И мы этот путь строим. И размышлять «а что было бы, если бы» - чисто умозрительные упражнения. Ну, все равно как представить меня, ну, например, бандитом! Оба весьма смутно представляли себе кто такие бандиты, и рассмеялись абсурдности найденной Пашкой метафоры. - А у меня для тебя новость есть. – переключился Пашка на другую тему. - Собственно, тебе сегодня Быр Бырыч все равно скажет, но я уж его опережу. Мы заказ получили – конструкции для новой антарктической базы. Тебя решили включить в это направление – как никак молодой перспективный специалист по холодоустойчивым сплавам! Так что Антарктиды тебе не миновать! Ну не в этом году – пока разработка, то да се… Здорово, да? - Здорово, конечно… Хотя я, честно говоря, на другую базу рассчитывал – лунную… - Э брат, это как посмотреть! Луна она что – вся уже изъезжена вдоль и поперек и сфотографирована во всех видимых и невидимых диапазонах. А Антарктида… Там под ледяным панцирем такое можно отыскать! Вот я тут читал… Что читал Пашка так и осталось неизвестным, потому что друзья прошли через проходную и остановились возле группы сотрудников завода, напряженно застывших перед стоящим у вахтеров телевизором. «… восстановить связь с планетолетом «Хиус» пока не удалось. Заместитель председателя ГКМПС Николай Захарович Краюхин сообщил, что …» - Вот дела…, - Пашкино лицо стало непривычно серьезным – Эх, ребята, ребята… - Какие они тебе ребята? – Мише вдруг послышались в Пашкиных словах неприятные нотки. – На «Хиусе» пошли лучшие! И ты их не хорони раньше времени! - Да что ты, Миш… - Пашка попытался оправдываться, но не успел. - Михаил Павлович, здравствуйте! – к ним запыхавшись подходила Пелагея Сергеевна, пожилая сотрудница заводоуправления, напоминавшая Михаилу его первую учительницу, – Вот пошла Вас искать. Нам только что позвонили из роддома – у Вас мальчик! Все прошло прекрасно, Ваши жена и сынишка чувствуют себя хорошо! Первый день после выписки Марины и маленького Юры из роддома прошел бурно и завершился уже затемно. Последним из гостей вывалился за дверь Пашка Птахин и то после того, как Миша прямым текстом объяснил ему, что его присутствие при кормлении и отходе ко сну Юры Бородина вовсе не является насущной необходимостью. Убедившись, что малыш сладко спит, супруги тоже наконец смогли лечь отдохнуть. - Знаешь, когда нас с Юрочкой привезли в палату и мы уснули, я увидела какой-то странный сон… Страшный даже… Никогда не снились кошмары, а тут на тебе… Будто я поехала в Москву, к тете Наташе, ну маминой двоюродной сестре, ты знаешь. Только она почему-то не у себя в институте работает, а какую-то одежду возит, да еще бог знает откуда – не то из Турции, не то даже из Китая, представляешь? А я к ней еду, чтобы вместе с ней эту одежду возить, потому что больше мне работать не где… И вот я иду по улице, а вокруг люди бегают, кричат что-то, и лица у всех такие… А рядом танки стоят и вокруг тоже – люди, люди… А потом один танк троллейбус протаранил и загорелся и все снова кричать начали и мне так страшно стало, что я проснулась… - Да ладно тебе, не переживай, ну приснился страшный сон, с кем не бывает! Я тебе, кстати, всегда говорил, чтобы ты лучше классическую литературу читала, а не эти твои… сочинения. Вот ведь фантазия у людей без тормозов! Придумают же, а потом всякие несерьезные молодые мамаши кошмарами маются! Оба тихонько рассмеялись. - Да я и не переживаю… Просто поделиться хочу – понимаешь, у меня было какое-то странное ощущение, будто и не сон это… - Как это не сон? - Ну, как будто я там – это я, только без тебя и без Юрочки, и день этот – именно сегодняшний день и происходит все это на самом деле и именно сегодня, 21 августа 1991 года… - Слушай, это уже никуда не годится! Давай-ка спать! А то не посмотрю, что ты кормящая мать, волью в тебя валерьянки, и спите с Юркой на пару, как сурки! Молодая женщина довольно проурчала что-то и, уткнувшись мужу под мышку, скоро засопела. Миша покосился на стоявшую рядом кроватку, где тоже посапывал крошечный Юрий Михайлович Бородин, и перевел взгляд за окно. В ясном ночном небе сияла почти полная Луна. Вот было бы здорово… Хотя Антарктида тоже чертовски интересно! И вроде бы бабушка рассказывала, что кто-то из его предков даже служил у самого Беллинсгаузена? Надо будет позвонить ей завтра. И с правнуком поздравить надо… Эх, хорошо складывается жизнь! С этой мыслью Миша тоже задремал. За окном стояла ясная августовская ночь 1991 года.