Держи себя в руках!

Антон не сразу пришёл в себя. Сначала он стал различать какие-то звуки, чей-то разговор в далеке, потом он стал чувствовать своё тело и температуру вокруг себя. А потом открыл глаза. Он не помнил ничего, что было с ним сегодня. Поэтому, когда он проснулся в гримёрке, то вообще не понимал, что происходит. Но оглядываясь по сторонам, разглядывая на себе одежду, он стал вспоминать что-то. Так, он приехал на съёмки, снимали выпуск, потом его били током, потом перерыв, потом Серёжа пошутил про то, что Арс гей, потом Дима сказал, что он щас дошутится, а потом их достанут с этим в директе, потом ещё съёмки, Дима и Серёжа в «мышеловках», шутка Павла Воли в сторону Матвиенко, над которой Антон ржал весь перерыв, снова съёмки, «Вечеринка», а потом ему пришла какая-то шутка в голову, но он её почему-то не помнит. Ага! Потом был звук, боль. Видимо снова был приступ. Но как он оказался в гримёрке? Антон попытался вспомнить что-то ещё. Кто-то кричал. Да, точно, кто-то кричал что-то ему. Но что? «О, очнулся!» Так, стоп, что? Нет, точно не это. В гримёрку вошёл Серёжа. Ааа, вот, кто это сейчас сказал. — Серёг, напугал! — воскликнул Антон. — А ты нас как напугал, Шаст! Что ты вытворял сегодня, это жесть, конечно! — А что я вытво… — Шастун, какого чёрта! — за Серёжей в комнату ворвался разъярённый Дима. — Ты вообще в своём уме? Ты в курсе, что Арса, из-за тебя, с потерей сознания на скорой увезли? — с пеной у рта прорычал старый друг Антона. — Что? — вскочил Тоха. По его испуганному лицу было видно вполне наглядно, что Антон ничего такого не помнит, да и сам бы он этого никогда не сделал. — Дима, успокойся, это было уже несколько часов назад! — как можно спокойнее проговорил Матвиенко. — Да он то должен об знать, маньяк этот несчастный! — показывая в сторону младшего актёра, злился Поз. — Что ты принимал перед концертом? Говори! Мы то поняли уже, что ты был в нетрезвом состоянии! — Я… Я ничего не принимал. — признался виновник. — Да неужели? — злобился Дима. — Дим, успокойся, дай я с ним поговорю. — вмешался Серёжа. Дима недоверчиво посмотрел на Антона, потом на Серёжу, но его нервы и так уже были на пределе, поэтому он, к облегчению Шаста, согласился и покинул гримёрку. — Так что с Арсением? — забеспокоился длинный. — Говорят, что сотрясение мозга. Очень надеемся, что это так и есть, а не что-то похуже. — негодуя, прошептал Серёжа. После он стал рассказывать, всё что тут происходило. Антон вышел из себя, стал всё крушить, разбил телефон Стаса Шеминова, Дима стал орать на актёра, потом Стас, который оператор, просто вырубил его, прямо на сцене. Все были в шоковом состоянии, никто не знал, что вообще сейчас нужно делать. Зрителей выпроводили из зала, а Антону вкололи снотворное. Потому что ничего другого им в этот момент на ум не пришло. Продюсеры быстро доложили обо всём произошедшем руководству канала. Тут начались разборки похлеще, чем на «Первом»! Весь день только и прошёл спорами, и продюсеры «ТНТ» поддержали идею об увольнении актёра, и о временном закрытии шоу. Никто не мог объяснить странное поведение Антона, но в любом случае многие были настроены против него. Авторы «Импровизации» снесли всё на алкогольное или наркотическое опьянение. За это время прошло порядком семь часов, и на часах было уже девять. Но Серёжа сказал, что есть и хорошие новости. — Какие такие новости? — вздохнул шокированный Антон. — Ну, во-первых, — начал петербуржец, — ты теперь можешь знать, кто твои настоящие друзья. Наверное. Знал бы ты, как Дима за тебя заступался! Он сейчас такой злой, потому что за сегодня его достали этими разборками. А так, он, конечно, не верит, что ты что-то употребляешь. Он чуть ли в драку не полез к одному из монтажной группы, которые с пеной у рта хотели тебя выгнать, непременно сегодня. Антон чуть приободрился, но всё ещё переживал от сказанного другом. — Кроме того, Стас и Паша также были на твоей стороне. По крайней мере, Воля не был против тебя около пяти минут, а потом он просто уехал на съёмки Comedy. — Антон лишь тяжело выдохнул. — Но Стас тут бился до последнего. Он уверен, что всё можно поправить. Шаст чуть-чуть повеселел, и уже больше напоминал старого Антона, который никогда не унывал и постоянно шутил над любой ситуацией. Заметив, что у друга поднялось настроение, Серёжа охотно продолжил: — А ещё, мы всё же смогли чего-то добиться. Авторы канала согласились оставить тебя, если конфликт внутри нашей передачи разрешится до конца мая. Иначе… Тебе просто найдут замену. Но я уверяю, я с Димой точно сделаем всё, чтобы ты остался. — А Арс? — снова забеспокоился Шастун. — А Арс? Ему стало лучше. — в дверях снова появился Позов. Антон уже было напрягся, но Дима в этот раз был спокойным. — Мне сообщили, что Арсений очнулся, и завтра его можно будет навестить! — бодро проговорил очкарик. — Пойдут все, но надо сказать, что тебе, Антох, туда запрещено идти. — как можно мягче сообщил Дима. — Да, я понимаю. — спокойно отреагировал Шаст. — Но, боюсь, проблема не только в этом. — Дима снова помрачнел. — В чём же? — нетерпеливо в голос поинтересовались ребята. — Я ему написал. Арс тебя даже видеть не хочет. — коротко пояснил старый друг Антона. — Он сказал, что ты слишком эмоционален, мягко говоря. «А ещё, что ты тварь, убийца и принимаешь наркоту, но тебе лучше не знать об этом» — мысленно добавил про себя Поз. — Ясно. — вздохнул Антон. — Шаст, может ты знаешь, может ты всё-таки помнишь что-то? Ну вот, может с тобой такое было уже? — перевёл тему Серёжа. — Да. — внезапно резко ответил Антон. — Я давно должен был вам сказать. И он рассказал про гримёрку, про приступы, про всё то, что во время них происходит, и про того парня ночью, когда всё началось. — Так что же ты молчал? — резко, но без злобы вскрикнул Дима. — Ты должен был рассказать, хотя бы нам! Мы бы уже решали эту проблему! Может сегодня бы ничего не случилось… Очевидно, тот парень вколол тебе яд. Иначе по-другому быть не может. Он хотел тебе навредить, вот что я скажу. Только зачем, не знаю. — По крайней мере, теперь мы можем сказать об этом Стасу. А то он сам стал уже сомневаться, в том, что ты не виноват. — кивнул Серёжа. — Я слышу, кто-то упомянул моё имя? — в комнату вошёл креативный продюсер. Вид у него был уставший и чуть ли не перекошенный. Лоб был слегка влажный от пота. Да, старик знатно побегал сегодня. — Стас! — откликнулся Серёжа. — Мы думали, ты уже ушёл! — Куда ж я уйду… — грустно протянул руководитель и сел на ближайший к нему стул. — Стас, прости меня, я не специально. — оправдывался Антон. — Как это произошло, Шастун? — Шеминов говорил с твёрдой серьёзностью, но без гнева. Он мог себя контролировать. Поэтому оставался спокойным, даже после всего произошедшего. — Я слушаю. — Стас, я не виноват! Мне вкололи какой-то яд, я перестал контролировать себя и… — И что? Ты думаешь в эту брехню кто-нибудь поверит? — неожиданно резко ответил продюсер. — Не можешь себя контролировать? На что ты тогда рассчитываешь в шоу-бизнесе? — продолжал всё тем же суровым голосом Стас, но всё ещё без злости. Антон, наверное, впервые, видел Стаса и Диму такими серьёзными. Они бывали иногда в ярости, как и все нормальные люди, но в основном все конфликты решали очень мирно, порой даже шутили. Такое внезапное напряжение буквально застало его врасплох. — Стас, Антон, как и мы, в не менее шоковом состоянии. Выслушай его, пожалуйста. Ты же и сам за него заступался в нужный момент. — вступился Серёжа. Стас хотел было возразить, но передумал. Он дал выговориться Антону, внимательно улавливая каждую мелочь в его рассказе. Не смотря на странную неправдоподобность, он всё же поверил ему, ведь вряд ли Антон стал бы врать в таких вещах. Тем более зачем ему это делать? Он может полностью доверять продюсеру, ведь он знает его много лет, да и к тому же старое товарищество только что подтвердил Матвиенко, рассказывая о том, как Шеминов стоял на стороне Шастуна.

***

Вечер. 21:43 Дима провожает Антона до его квартиры. Они разговаривают, шутят, и, кажется, к друзьям вернулся их бодрый дух. — Завтра поедем в Воронеж. Но сперва я схожу к Арсу со всеми. — сказал Дима. — Передай ему мои извинения. И бутылку колы. — немного беспокоясь, попросил Антон. — Я постараюсь ему всё объяснить. — заверил очкарик. — Спасибо, Дим. — Да не за что! Мы же друзья! — улыбнулся Позов. — А с твоим синдромом мы разберёмся, не переживай! — как можно бодрее пытался поддержать друга Дима.