По венам

Аннет и в детстве была родным для меня человеком, поэтому стала той волшебницей, которой удалось вытащить меня из пучины отчаяния после той аварии, где мы обе потеряли дорогих людей. Сейчас же, несмотря на полный дом родственников, я чувствовала себя как никогда одинокой. Почти. Замок щелкнул, и я со вздохом открыла дверь. Нильсен молчал несколько секунд, вглядываясь в мое лицо, после чего произнес: – Мне бы не хотелось постоянно бегать за тобой. Я лишь выдохнула через нос, чувствуя, как грудь сдавило от его слов. Однако он продолжил раньше, чем я успела сказать хоть слово: – Но ты успешно делаешь все, чтобы я дальше почти послушно шел следом. Можно войти? Растерявшись от его слов, я неловко отступила назад, запуская Александра в комнату. На нем была идеально выглаженная белая рубашка, и я на несколько секунд выпала из реальности, думая о том, что таким «везунчикам», как я, обычно настолько красивые парни не попадаются. Он сделал лишь несколько шагов, не дойдя даже до середины, и обернулся ко мне, оставив между нами лишь небольшое расстояние. Алекс выглядел уставшим. – Я не привык разводить долгие разговоры и надоедать своим присутствием, если меня не хотят (от автора: ну ага, не хотят тебя,ну) видеть, – я нервно вдохнула, – но ты, мисс, умудряющаяся то заигрывать со мной на кухне, то сбегать при первой же возможности, решила вести собственную игру. Может, объяснишь правила? –Александр, я не…, – я оборвала себя, не дав закончить. Нильсен приподнял брови. Он смотрел на меня как-то странно, без привычной ехидной смешинки в глазах. А вот мой взгляд, уверена, был куда тяжелее и болезненнее. – Проблема не в тебе. Парень издевательски хмыкнул. – Если сейчас ты скажешь, что она исключительно в тебе, то я – балерина, а малыш Сэми любит кататься на черепахах, так как они очень медлительные. Ну? В иной ситуации я бы красочно представила их обоих, но сейчас лишь покачала головой, чувствуя, как начинаю злиться. На себя, на него, на все на свете. – Слишком сложно. – Будет проще, если хотя бы попробуешь объяснить, – разговаривая со мной, как с маленьким ребенком, протянул швед. И я сорвалась. – Да что тебе от меня нужно?! Нильсен вздрогнул от громкого возгласа, но не отшатнулся. – Ты спрашиваешь, что происходит, Алекс? Неужели так хочется знать? Мне страшно, хорошо? – где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что мой крик сгонит сюда всех домочадцев, но я тут же упустила ее, – я боюсь, что кто-то из людей, которых я считала семьей, совершил убийство! Что я потеряла родного человека! Что я даже не могу нормально с ней попрощаться, выплакаться, потому что необходимо найти убийцу! А кто в первую очередь под подозрением у всех? Парень стоял, не шевелясь, однако, на последних словах шагнул вперед, подняв левую руку, но… Остановился, услышав продолжение нахлынувшей истерики. – А еще… ты! И дело даже не в том, что ты свалился мне на голову, когда я совсем этого не ждала! – почему-то мой голос начал срываться именно здесь, не раньше, – тебя слишком много! Он отшатнулся, будто бы я врезала ему пощечину. Голубые глаза смотрели на меня без гнева, скорее, тяжело и удивленно. – И это неправильно! Потому что я должна быть сейчас занята другим! Просто…, – голос сорвался на еле слышный шепот, и я часто задышала, понимая, что вот-вот расплачусь, – просто уйди из моей головы… Казалось, что еще чуть-чуть, и тишина, поселившаяся в комнате после моего монолога, начнет давить еще сильнее, не позволяя сделать и вдоха. Александр молчал несколько минут, смотря куда-то поверх меня, а я, впервые выговорившись за все это время, вместо ожидаемого облегчения почувствовала пустоту и… отвращение к самой себе. Я только вывернула душу наизнанку. И, кажется, в том, что парень нравится, нормальные девушки уж точно так не признаются. Спокойный и равнодушный голос Нильсена прозвучал неожиданно громко, подобно выстрелу. – Так бы и сказала, что твои чувства ко мне лишь делают тебе хуже. Я схватила ртом воздух, впервые осознанно вскинув на него глаза. Он медленно опустил на меня взгляд, и я вздрогнула, не увидев там никаких эмоций. Парень чуть наклонил голову на бок, после чего произнес: – Я тебя услышал. Шаг, еще один. И дверь закрылась за его спиной, оставляя меня одну.