Буду рядом - Джейсеф

— Кто там? — откликнулся на стук женский голос. Я пришел домой к ШинХе и волновался очень сильно, что у меня аж ноги тряслись. — Парень твой. — мне было стыдно говорить это вслух, но подколоть ее шанса я не упущу. Мне показалось, что мне открыл дверь ангел. ШинХе так прекрасно выглядела. — Заходи, Тэхен. — Спасибо. ШинХе, я хотел тебе сказать… Этооо, — смутился я, повернув голову в противоположную от нее сторону, — прекрасно выглядишь. — Раз я так прекрасно выгляжу, что же ты отводишь взгляд? — хихикнула она. — Так, потому что я смущен. Я прям чувствовал, какое у меня было красное лицо. — Так и будем на пороге стоять. Проходи. — сказала мне девушка. — Спасибо. — Не надо меня за все благодарить. ШинХе засмеялась. Правда в последнее время она немного странно начала себя вести, и иногда даже избегала меня. Мы пошли в ее комнату. Не знаю почему именно туда, будто в зале не могли спокойно посидеть. Я никогда раньше не был в комнате девушки, ну кроме сестринской конечно. Тут все буквально пахло ею, каждая вещь в комнате была прекрасна, как и их хозяйка. Я сел на пол за маленький столик, который стоял посередине комнаты. — Подожди меня тут, я принесу попить и вкусненько. — Давай я тебе помогу. — предложил я. — Да не надо, ты же мой гость. Сиди тут и жди. Я покорно послушался. Пока ее не было и решил осмотреться. У ШинХе было в комнате все так аккуратно. У меня такую чистоту только на новый год встретишь. — Я вернулась. Не хочешь посмотреть фильм? У меня есть диск одного хорошего фильма. — Ага, конечно, я не против. Она положила все, что принесла, на стол, и аккуратно, поправив юбку, села рядом со мной. Я почему-то думал, что она сядет напротив. ШинХе села так близко, что я мог чувствовать цветочный аромат ее тела. Смутившись, я просто отвернулся. — Угощайся. Она указала на новогодний торт. Видимо она сама его приготовила. Я взял кусочек десертной ложкой и положил в рот. Он был действительно вкусным. — Клевый торт. Мне нравится. — Правда? Я сама его вчера с мамой испекла. — обрадовалась девушка, сложив руки вместе. Получается, я угадал. — Он правда очень вкусный. Кстати, у меня для тебя есть подарок. Я достал коробочку из внутреннего кармана куртки. — Это тебе. С праздником. Открой. — Спасибо, Тэхен. Она мне улыбнулась, но ее улыбка длилась недолго. ШинХе медленно открывала коробку, будто боясь, что оттуда что-то выпрыгнет. — Смелей, ШинХе. Внутри лежал кулон в виде ангельских крыльев. — Та-дам! Ну как тебе? — в ожидании реакции, сказал я. — Тэхен, спасибо. Это прекрасный подарок. Она смотрела на него, не поднимая глаз. А я так хотел взглянуть на ее лицо. — ШинХе, это ангельские крылья. Знаешь, я выбирал это, думая о тебе. Ты для меня, как ангел. Ты спасла меня. Спасибо. — я очень смущался, когда говорил это. — Тэхен, я не заслуживаю всех этих слов. Она говорила это, чуть ли не плача. Я хотел ее хоть как-нибудь подбодрить. — Ты заслуживаешь. Ты заслуживаешь даже большего. ШинХе, я тебя люблю, и буду любить всегда. А ты пожалуйста будь просто рядом. ШинХе ничего не ответила на мои слова. Закрыв коробку, она встала, чтобы положить ее в тумбочку. Заодно включила и фильм. Я не запомнил его название, потому что оно было какое-то дурацкое. ШинХе села снова рядом со мной, и мы принялись смотреть то, что она поставила. Как я понял, это была мелодрама. Говорят, девчонки такое любят. Фильм был о мужчине, которому изменяла любимая с его другом, и обманывала все это время обоих. Ужасная история. — Тэхен, что ты думаешь о главной героине? Она спросила это, сидя спиной ко мне и обнявшись за колени. — Она поступила отвратительно, никому такого бы не пожелал. — Ты так думаешь? Немного помолчав, ШинХе задала самый неожиданный вопрос: — Тэхен не хочешь заняться этим? Она повернулась ко мне лицом и явно не шутила. Такой серьезной я ее еще не видел. — Чем это «этим»? — смутился я. — Не притворяйся, ты знаешь. Парни же все знают о таком. ШинХе положила обе руки мне на плечи и повалила на землю. Ее черные длинные волосы висели и щекотали мое лицо и шею. Мы смотрели друг другу в глаза, и я чувствовал, как дрожало ее тело. Она поцеловала меня в губы. — Тэхен, почему ты так ведешь себя. Неужели не хочешь? Или я недостаточно привлекательна для такого красавчика, как ты? — Нет, все не так. Просто я не понимаю, почему так внезапно? — Внезапно, говоришь. Тэхен, у меня есть просьба, — немного помолчав, будто собирая силы, ШинХе сказала: — Очисти меня. — Очистить? Что ты несешь? — Тебе не понравятся такие грешницы, как я. ШинХе легла на меня всем телом, положив свою голову мне на грудь. Я всегда думал, что у нас этот момент будет каким-то особенным. Или это и есть особенно? Я не понимаю… — Тэхен, ты помнишь, как мы начали встречаться? Это был конец мая. Я думала, что счастливей меня в тот момент человека было не найти. — Я тоже был счастлив. Я обнял ее, потому что почувствовал какую-то грусть в ее словах. — А помнишь, как ты забил победный гол? Мы все были тогда так счастливы. Я даже чуть не расплакалась. Хотел бы я видеть с каким выражением лица она это говорит. Но, честно говоря, мне нравилось так лежать. — Конечно помню, мы тогда с ЕнГуком так сдружились. Он самый лучший капитан. Хотя, по идее, я не много капитанов видел, не с кем сравнивать. ШинХе посмеялась. Наконец-то. — Тэхен, а помнишь на твой день рожденья в июне мы ходили в аквапарк, и там у какого-то парня баллон прям перед моим лицом взорвался. — Да-да, помню, — посмеявшись сказал я, — ШинХе, я помню каждый момент проведенный с тобой. Я приподнял ее, и мы сели друг напротив друга на коленях. ШинХе плакала. Она правда плакала. — Тэхен, я грешница, а не ангел. — плача повторяла она. Я обнял ее и гладил по голове, чтобы успокоить. — Не надо так говорить, ШинХе, я прошу тебя. — Тэхен, тогда, осенью, помнишь, ты ходил на подработки, чтобы помогать семье. Я уходила домой не одна, а с Енгуком. Он попросил тебе этого не говорить. — Ничего страшного, он, наверное, просто за тебя переживал. Я ходил на эти подработки ради нее, чтобы купить этот кулон знаменитой недешевой марки, но ей сказал, что это все ради семьи. — Нет, Тэхен, Енгук провожал меня каждый день вместо тебя. А недавно, в ноябре признался в любви. Сказал, чтобы я забыла тебя, была с ним. В этот момент я невольно вспомнил его слова: «Тэхен, Ты молодец!», «Тэхен, мы же друзья, доверься мне. Я приму все твои пасы». Этот чертов лжец. Я не знал, как на это реагировать, и поэтому просто молчал, глотая комы в горле и обиду. — А потом, я… Она плакала все сильней, а я и слова вымолвить не мог. Все, о чем я думал, это то как набить ему морду. — Тэхен, через неделю ты так и не появился, а Енгук был рядом, провожал меня и смешил. Помнишь тот день, когда я не пришла в школу. Я заболела. Дома никого не было. Ты так и не пришел меня навестить, а Енгук… Мне казалось, что из ее уст слышалось только его проклятое имя. — Енгук пришел ко мне. Я была не в себе, и поцеловала его. А потом он просто, то есть я… Я не могу понять, как это произошло. Прости меня, Тэхен… Прости, пожалуйста… Она плакала все сильнее и сильнее, а я сжимал ее все крепче. ШинХе даже можно было не продолжать, я понял, о чем она. Я так зол. Говорила: «Люблю тебя, Тэхен», «Всегда будем вместе». Лгунья… Оба… Лгуны. Ненавижу. — ШинХе, я очищу тебя от него. Если я сделаю это, то можно считать все хорошо, ты снова моя. Я был так раздражен. Взяв ее на руки, я бросил ШинХе резко на кровать и сам навис над ней. Между моих рук находилось ее прекрасное заплаканное лицо. Мне было мерзко, но при этом я не мог ее отпустить. Я все еще любил ее… Я начал ее целовать в губы, в шею, в лоб, но не в щеку… это бы напомнило мне, как провожал ее. Наверное, когда этот ублюдок провожал ее, тоже в щеку ее целовал. Я будто рассвирепел. Расстегнув ее кофту, начал целовать ее ключицы. Я злился все сильнее от мысли о том, что буквально недавно ШинХе делала то же самое с капитаном. Я поднял ее руку, сжав за запястье. — Больно… — жалобно промолвила ШинХе. Эти слова напомнили мне о том дне, когда мы встретили отца, и она призналась мне в любви. Тогда я тоже также сжал ей руку. — Раздражаешь. Значит с ЕнГуком не было больно, он же у нас такой крутой, капитан. — закричал я. Мерзкий… Я такой мерзкий. — Ты как свой отец. Ничем не отличаешься. — прошептала она достаточно громко, чтобы я услышал. — Что ты сказала? — Ты — Это твой отец. — сказала она мне прямо в лицо. Хотела ли она меня обидеть, разозлить, а может просто проверяла, я так и не узнал. Я ударил ее по щеке, которую целовал почти каждый день. Я понял, что сделал, только потом, когда увидел ее лицо, покрытое красным следом от пощечины, и слезами. А ведь я все еще люблю ее. — Прощай. Я встал, взял свою куртку и просто развернулся, и ушел. Ненавижу… Ненавижу себя…