Гарри Поттер и синдром василиска

В Хогвардсе у Луны появился первый друг. Правда, когда она написала об этом папе, тот очень удивился. Папа всегда считал, что у Луны с детства было много друзей, хотя это не соответствовало действительности. Даже Седрик, который был к ней добр и относился с некоторым покровительством, никогда не включал Луну в число своих друзей. А Джинни Уизли, которую папа приглашал в гости, считая подругой дочери, постоянно задирала нос, называла Луну умственно отсталой и отбирала у нее игрушки и украшения. Луне Джинни совсем не нравилась, она терпела ее только для того, чтобы не расстраивать папу. А Седрик нравился, но он был совсем взрослый и сам не хотел с ней дружить. Кассиус тоже был взрослый. Выше Луны раза в два. Крупнее даже Седрика. А еще он был невероятно силен: Луна могла видеть его магию, похожую на густую плотную вуаль. Эта магия то закручивалась вокруг него буйными вихрями, то опадала, обтекая плавной волной. Иногда из нее выскакивали мускулистые мозгошмыги и кружились стайками — и тогда глаза у Кассиуса темнели, как предгрозовое море. И хотя Кассиус был взрослый, а его магия вообще древняя, он сразу и искренне зачислил Луну в свои друзья. Это было немного странно, потому что больше таких друзей у Кассиуса не было. Был еще Люциан Боул, но дружили они по-другому: скупо, по-мужски, почти не общаясь. Только Луне Кассиус позволял седлать своих мозгошмыгов. И за это она готова была открыть ему весь свой мир. В школе Кассиуса боялись. Луна понимала — за что, но не могла понять, отчего глупые люди не видят истины. Огонь же тоже опасен, но каждый решает сам, развести ему костер, зажечь свечу или устроить пожар. Поэтому сама Луна не боялась Кассиуса никогда. Она сторонилась других людей. Близнецов Уизли, что совершенно не отвечали за свои поступки: кормили детей блевательными батончиками или угощали конфетой, от которой носом шла кровь, а потом только ржали. Могли ради шутки по-всамделишному покалечить человека, и ничего им за это не было. Габриэля Трумэна, магия которого была похожа на яркий безжалостный свет операционной, в которой он проводил свои эксперименты. И ему было совершенно безразлично, что резать скальпелем: муляж, лягушку или человека. Если бы это потребовалось для чистоты эксперимента, Трумэн без колебаний порезал бы и себя. Директора Дамблдора, притворяющегося добряком, но при этом сверкающего из-за очков оценивающим, жестким взглядом. У директора магия была густой, приторной, затягивающей в вязкое отдающее гнилью болото с первого же шага. Ступишь в такое, и потом не выберешься. Профессора Снейпа, чьи мозгошмыги, подобно плотному рою жирных навозных мух, почти скрывали его острую пряно-перечную магию, не давая ей прорваться наружу. Профессор был несчастным человеком, но совершенно не желал ничего менять, упиваясь своей несчастностью, купаясь в ней, как в бочке с тухлой, зазеленевшей от времени водой. И Луна никак не могла постичь, зачем же он это делает — ведь вокруг целый бесконечный мир, где рукой подать до свежести соленого моря! В общем, Луна обходила их всех стороной и старалась общаться с теми, кто ей нравился. Кто относился к ней по-товарищески. С приветливой Пенелопой Кристалл, с детства знакомым Седриком, добродушным Невиллом. Когда-то очень давно, в совсем-совсем детстве, они с Невиллом один раз встречались, и он уже тогда ей понравился. Скромный, добрый, уютный, похожий на плюшевого медвежонка. Потом она несколько раз просила папу отвести ее к новому знакомому или пригласить Невилла в гости к ним, но папа только хмурился и вздыхал: бабушка Невилла ни с кем не желала общаться. А вот теперь они снова встретились, и Невилл почти не изменился. Правда вырос немного. Ну так и она чуть-чуть выросла. А еще она познакомилась с Гарри Поттером, которого все считали героем. Но Гарри не был героем, просто обычным мальчишкой, хотя и совсем неплохим. Его магия, сильная, чистая и светлая, пульсировала, словно сдерживаемая широким обручем, но Луна откуда-то знала, что когда придет время — она сможет прорвать все ограничители и взорваться сверхновой. Главное, чтобы сам Гарри от этого не пострадал. Гарри был смешным. Не знал, как плести ловцы снов, хотя Луне казалось, что это умеют даже младенцы. Она помогла ему, а заодно показала родник на опушке леса, трех пасущихся под соснами фестралов и стадо воздушных единорогов, убегающее к горизонту по облакам. Гарри смешно таращил глаза, кивал, но ничего не говорил, а его мозгошмыги озадаченно вились вокруг вихрастой черной макушки. Мозгошмыги у Гарри были симпатичными и целеустремленными, хотя Луне показалось, что Гарри не понял и половины того, о чем она ему рассказывала. Но ловец снов они вдвоем сделали отличный: большой и сильный, пусть и немного перекошенный с одной стороны. Через пару дней Гарри подошел к ней после завтрака и искренне поблагодарил, подарив коробку с маггловскими шоколадными конфетами: кажется, он до последнего не верил, что творение их рук на самом деле отгонит кошмары. Луна в ответ изобразила полагающийся по этикету книксен и с благодарностью взяла шоколад. У магглов шоколад был вкусным, без дурацких добавок вроде ушной серы или жабьей икры, жаль, папа никогда не привозил его из экспедиций. Вскрыв в коридоре коробку, Луна уселась на подоконник и принялась жевать конфеты, задумчиво глядя в окно и жмурясь от удовольствия. Конфеты были разной формы и таяли на языке, растекаясь горьковатой сладостью вкуснющих начинок. В одной ей даже орешек попался. Налетевшая сбоку Джинни Уизли сбила коробку у нее с колен, рассыпав шоколад по полу, потопталась по конфетам туфлями и принялась гневно орать, потрясая перед лицом Луны тощенькими сжатыми кулачками. — Поттер мой! Мой! Не смей на него даже заглядываться, моль бледная! Явившиеся следом Чжоу Чанг и Мариэтта Эджком остановились в паре шагов и принялись с жадным любопытством наблюдать за разворачивающимся шоу. У Мариэтты по всему лицу были рассыпаны прыщи. Лоб так вообще чуть ли не коркой из прыщей покрылся. У Чжоу тоже имелись высыпания, но та умело пользовалась чарами, и их было почти незаметно. — Мариэтта, — вежливо сказала Луна, не обращая внимания на разгневанную Джинни. — Тебе стоит обратиться к косметологу, иначе кожа будет безнадежно испорчена. Ты разве не видишь, что мази не помогают? Мариэтта скривилась, едва сдерживая слезы, развернулась и побежала прочь по коридору. — Злорадствуешь, видя своих рук дело? — сузив и без того раскосые глаза, прошипела Чжоу. Луна недоуменно похлопала ресницами. — Тебе тоже стоило бы заняться внешностью. Поддерживать чары гламура на постоянной основе вредно для магии. Она не развивается в других направлениях. Обделенная вниманием Джинни схватила Луну за запястье и стянула с подоконника: — Ты меня услышала, мразь? Не смей больше никогда даже подходить к Поттеру! Замуж за него захотела?! Луна дернула плечом, перекинула косу назад и выпрямилась во весь миниатюрный рост: — Я вовсе не хочу замуж за Поттера. Мы просто иногда общаемся. Я бы, наверное, вышла замуж за Невилла, он очень хороший, но у нас не совпадут векторы магии. Уже сейчас видно, что Невиллу гораздо лучше подойдет Ханна Аббот. Джинни Уизли выпустила воздух и уперла руки в бока. Оглядела Луну с головы до ног. Погрозила кулаком: — Смотри мне! — Что здесь происходит? — строго спросила подошедшая к ним Пенелопа Кристалл и, нахмурившись, оглядела рассыпанные конфеты. — Девочки обсуждают женихов, — с некоторым ехидством пояснила Чжоу Чанг. — Вот как? Луна безмятежно улыбнулась: — Джинни нравится Гарри, а мне Невилл, но они нам не подходят. — Что это мне Гарри не подходит? Очень даже подходит! — снова завелась Джинни. — Возможно, мне стоит обратить внимание на Маркуса Флинта, у него такая надежная, спокойная магия, но я для него пока еще слишком мала, — продолжила Луна и увидела расширившиеся от изумления глаза Пенелопы. — Флинта??! — А почему не Уоррингтона? — поинтересовалась Чжоу. — Он так трогательно тебя опекает! — она фыркнула. — Кассиус слишком красивый и сильный, — спокойно пояснила Луна. — Ему и невеста нужна такая же яркая. Как Беллатрикс Блэк. Или Доркас Медоуз. Истинная темная ведьма. Другая просто не сможет выносить его детей или испортит породу. — Да уж, ты-то любому породу испортишь, — съязвила Чжоу. — Ну почему же? — вдруг сказала Пенелопа. — Тем же Малфоям Луна идеально подойдет. И засмеялась, глядя на вытянувшиеся лица девочек. Потом перешагнула через конфеты, взяла Луну за руку и повела в сторону классов. Однако странные у Луны были представления о невесте для друга. Белла Блэк — сильнейшая ведьма и великолепный боевик, заточенная в Азкабан пожизненно. И Доркас Медоуз, мастер ритуалистики и магии крови, погибшая при задержании. Хотя тела никто не видел — отряд авроров был вынужден использовать адский огонь, а после него остается лишь пепел. — Папа считает, что задумываться о помолвке следует не раньше третьего курса, — неожиданно поделилась Луна. — А почему тебе не нравится Флинт? Я же вижу, что не нравится… Он сильный и надежный. — Даже не хочу это обсуждать! — отрезала Пенелопа. — Это потому что ты уже выбрала? Пенелопа покачала головой и ладошкой в шутку зажала Луне рот: — Никому не говори. Жених сам еще не знает. Фэй Данбар училась на Слизерине и делила с Луной парту на трансфигурации и истории магии. Общались они мало, но вполне сносно ладили. Поэтому когда Макгонагал велела сделать групповой проект, это не вызвало сложностей. — Будем еще кого-то приглашать в команду? — только и спросила Данбар. Луна задумалась: — А кого ты хочешь позвать? — Асторию Гринграсс. Луна кивнула. В библиотеке оказалось слишком многолюдно, в гостиные друг к другу им было не попасть, и девочки собрались втроем в заброшенном, но относительно чистом классе. — Думаю, темой проекта нужно брать цветок, — сходу предложила Астория. — Только чтобы у бутона было много деталей: узорчатые лепестки, пестик, тычинки… Девочки дружно согласились. — Сначала нарисуем эскиз, прикинем, из чего трансфигурировать… Нужно живое, неживое и аналогичное. — Камень, — тут же сказала Фэй. — И какое-нибудь растение. Из живого… не знаю, у нас не такой большой выбор. Мышь? Ее можно в зоомагазине купить или в замке мышеловку поставить. — Лучше бабочку, — мечтательно улыбнулась Луна. — Папа привез много разных бабочек из Бразилии и выпустил их в оранжерее. Я попрошу, он пришлет несколько. — Отлично, записываю, — Астория макнула перо в чернильницу и взвизгнула: прямо из центра стола на них вылетел Пивз. — Нарушители-нарушители! — Мы ничего не нарушаем! — возразила Фей. Но Пивзу было все равно, он уже крутился вокруг них, увеличивая скорость, увлекая за собой воздушным потоком листы пергамента, перья, чернила… Рождение мини-торнадо прервала Луна: — Тебе скучно, да? Пивз резко затормозил и вещи тут же посыпались вниз. — Конечно, скучно! — капризно заявил он, разводя руками. — Сходи к Миртл и повеселись, — с раздражением посоветовала Астория, пытаясь поправить сбившуюся набок сложную прическу из кос. — К этой дуууре? — пренебрежительно протянул Пивз. — Она тупая и у нее прыщи! — У нее переходный возраст. У тебя тоже будет, когда вырастешь, — рассудительно заметила Луна. Пивз обиженно поджал губы: — Но я никогда не вырасту! Никогда-никогда-никогда! С треском лопнула чернильница, разбрызгивая во все стороны густые вязкие капли. Взвизгнули Фей и Астория. Пивз злобно расхохотался и вылетел через стену. — Бедный мальчик, — сочувственно вздохнула Луна. — Кто мальчик? — не поняла Фэй. — Ты о чем? — переспросила Астория. Луна расфокусировано оглядела класс: — Скорей всего, он здесь учился. Раньше. До того, как случилось несчастье. А теперь ему скучно. — По-моему она про Пивза, — шепотом произнесла Астория и громко позвала: — Луна! Луна вздрогнула, тряхнула головой и пояснила: — С Пивзом что-то произошло. Нехорошее. Но я вижу, каким он был. Он совсем маленький, не старше нас. Вы… вы мне не верите? Девочки переглянулись. — Я — верю, — кивнула Фэй. — Это не школа, а балаган какой-то. Привидения, полтергейсты… Миртл вон застряла в туалете после того, как умерла. — Пивз не умер. И он совсем по-другому выглядит, — серьезно ответила Луна. — Он такой… худенький и щуплый. Жаль, нельзя сделать его темой нашего проекта. Было бы интересно. — Так мы и без проекта можем, — усмехнулась Астория, наконец-то приведя волосы в порядок. — Девочки, я серьезно — давайте Пивза трансфигурируем?! В того мальчика, которого видит Луна. — А законы трансфигурации? — вздернула бровь Фэй. — Пивза сложно назвать материальным объектом. Это раз. Трансфигурация меняет форму, но не меняет суть. Суть всегда стремится к своей изначальной форме. Это два. — Так Луна же считает, что суть Пивза — как раз тот облик, который мы собираемся ему придать, — возразила Астория. — Только если он сам согласится, — Луна прикусила губу и задумалась: — Он же и отказаться может. — Пивз! — громко закричала Астория. — Пивз, иди сюда! Полтергейст высунул голову из стены: — Зачем? — Тебе же скучно? — спросила Фэй. — Есть интересная идея. Давай мы тебя трансфигурируем? На мордахе Пивза отразился ужас: — Зачем?! — Тебе же сказали: для интереса, — менторским тоном сообщила Астория. — Тебе интересно, у нас эксперимент — всем выгода. Пивз на несколько секунд замер, потом по нему словно прошла рябь. — А вот и фигушки-фигушки-фигушки! Вам Пивза не разыграть! Вам Пивза не обмануть! — Бесполезно! — махнула рукой Фэй. — В этом случае слизеринский подход не прокатит. Пивз с хлопком испарился. — В кабинете прорицаний есть лупа — око истины, я могу попросить сестру, чтобы она одолжила его у Трелони. Ненадолго. Посмотрим через него на Пивза, — сказала Астория. — А там решим. — Я просто хотела ему помочь, — огорченно протянула Луна. — А у профессора Трелони правда есть такая лупа? Или она просто так называется, а на самом деле — глупая игрушка, как эти смешные отвлекающие штучки в кабинете директора? — Вот позаимствуем и узнаем, — сказала Астория. К сожалению, Луна оказалась права. Да и стоило ли ожидать, что у такой шарлатанки, как Трелони может заваляться дорогостоящий сложный артефакт? Так что Астория и Фэй вскоре оставили идею, а вот Луна — нет. В четверг после зельеварения девочки увидели Луну в коридоре. Та разговаривала о чем-то с Джинни Уизли на повышенных тонах. А поскольку репутация у Уизли была не из лучших, а с Луной девочки не то, чтобы дружили, но хорошо общались, Фей решительно направилась в их сторону. Астория последовала за ней. — Эй, Луна, у тебя все в порядке? Джинни сердито вырвала у Луны какую-то тетрадь в черной обложке и отступила в нишу. — Все хорошо, — безмятежно улыбнулась Луна. — У Джинни есть друг Том, который живет в дневнике. Он знает, как договориться с василиском. Астория кашлянула. — У Уизли есть друг? Ну-ну… — Который живет в дневнике… — скептически продолжила Фэй. — …и знаком с василиском, — с ухмылкой закончила Астория. Луна улыбнулась еще шире и перевела взгляд с одной на другую: — Вы сейчас такие милые. Вы правда обо мне беспокоились? Фэй заметно смутилась и перевела тему: — Даже если чисто теоретически Уизли могла бы навести тебя на василиска, то зачем?! — Ну-у, — протянула Луна, — он окаменил кошку, значит, мог бы помочь Пивзу. Если попросить василиска посмотреть на Пивза через око истины, вдруг получилось бы зафиксировать форму? Астория взглянула на Фэй: — Вот поэтому Лавгуд попала на Райвенкло. Типичнейший случай. — Но у нас нет ока истины, мы уже убедились, что Трелони просто пускает всем пыль в глаза, — терпеливо напомнила Луне Фэй. — У меня есть, — сказала Луна и показала крохотную лупу, которая висела у нее на шее на золотой цепочке. — Дядя Скаламандер одолжил папе. Но ее нужно вернуть. — Василиски вообще-то огромные, — все так же терпеливо продолжила Фэй, — Тебя ничего не смущает? — Нет, — ответила Луна и прикоснулась к лупе палочкой. Та стала стремительно увеличиваться, пока не оказалась размером с блюдце. — Вот. В конце коридора как раз показался Пивз. Фэй глянула на него в лупу и опешила. На месте уродливого полтергейста прямо в воздухе висел старомодно одетый мальчишка, с любопытством вытянувший голову на тонкой шейке в их сторону. С таким выражением лица голодный бездомный смотрит через стекло ресторана на пирующих в нем людей. — Ой! — ахнула тоже заглянувшая в лупу Астория. Пивз заметил их внимание и быстро скрылся в стене. Луна снова уменьшила лупу и спрятала ее под мантию. — В общем, Джинни согласилась помочь, но у нас возникли некоторые разногласия, — поведала Луна. Обе девочки повернулись к забившейся в нишу Уизли. Та крепко прижимала к груди большой черный блокнот. — Уизли, какого драккла ты дуришь голову нашей подруге? — ласковым тоном спросила Астория. — Что за дневники? Что за василиски? Тебе сглазов давно не прилетало? — Это еще кто кого дурит? — сердито зачастила Джинни. — Знаете, что она написала Тому? Что он не настоящий мальчик! А чтобы стать настоящим, ему нужно найти новорожденного фестрала, выпоить его единорожьим молоком, вырастить, оседлать, а потом влезть ему в одно ухо, а вылезти из другого. После чего искупаться в трех котлах: с мертвой водой, живой и в кипящем молоке… — Ты кое-что упустила. Котлы должны быть разные: золотой, серебряный и из медного олова, — вмешалась Луна. — У Тома случай куда более запущенный, чем у Пивза. — Вот! Вы это слышали?! — возмутилась Джинни. — Конечно же, Том решил, что над ним издеваются, и обиделся. — Дай-ка сюда тетрадь, — потребовала Астория. — Сейчас мы выясним, что у тебя там за Том. — Не дам! — насупилась Джинни. Фэй притеснила ее плечом и ловко выдернула из чехла ее волшебную палочку: — Давай тетрадь по-хорошему, или прощайся с палочкой. — Эй! Отдай! — закричала Джинни. — Я… Я буду жаловаться! Но Астория уже выхватила у нее блокнот и пролистала от корки до корки. — Здесь пусто. — А ты напиши, и Том ответит, — Луна протянула Астории маггловскую ручку с зелеными перламутровыми чернилами. Астория вспомнила вкладыш от последней шоколадной лягушки, пристроила блокнот на подоконнике и вывела аккуратными округлыми буквами: «Дамблдор — величайший из волшебников современности!» Слова впитались в лист и пару секунд ничего не происходило. Потом на этом месте возникла строчка: «А нам обязательно обсуждать величие Дамблдора?» Строчка исчезла и проявилась другая: «Я считаю величайшим из основателей Салазара Слизерина». — Так. Что здесь происходит? — у девочек за спиной появился Перси Уизли. — Перси! — обрадовалась Джинни. — Накажи их! Они отобрали у меня волшебную палочку и… и… — тут ее голос сел: — и тетрадку. — Мой блокнот! Джинни, я тебе сколько раз говорил, чтобы ты не трогала чужие вещи! Он требовательно протянул руку, и Астория вернула блокнот Перси. Джинни тут же забрала свою палочку у Фэй и показала той язык. Фэй надменно вздернула подбородок. Перси прочитал запись про Слизерина и разозлился. — Нет, ну это уже слишком! Он еще и агитирует. Девочки, не одолжите перо? Луна охотно протянула еще одну ручку — на этот раз красную. С блестками. И все принялись заглядывать Перси через плечо, благо, почерк у него был четкий и разборчивый: «Послушай, ты, бесполезное недоразумение! Хватит строить из себя великого философа! Ты годишься только на растопку. Мне недавно подарили маггловский еженедельник, вот он — вещь! В сто раз круче тебя. Кожаная обложка с вклеенной закладкой-шнуром. Девяносто шесть белоснежных, линованных страниц для записей. Календарь, соотношение единиц измерения, карта мира, куча полезных сведений. Вот на какой формат тебе надо равняться, пакость ты устаревшая!» Луна хихикнула. Перси захлопнул блокнот, убрал его в сумку и строго посмотрел на девочек: — Вы на обед не опоздаете? — и убежал. — Ладно, — фыркнула вслед брату Джинни. — Скоро День Святого Валентина, он поведет свою Пенелопу в Хогсмид, а я освобожу Тома. — Тома не освободить, — покачала головой Луна. — Он же не настоящий! День Святого Валентина прошел буднично и незаметно. А вечером неподалеку от больничного крыла близнецы Уизли нашли окаменевшего Колина Криви. Камера в руках у Колина расплавилась, а на лице застыло выражение крайнего изумления. Поппи Помфри, застукавшая Форджей, когда они пытались не то реанимировать Колина (как утверждали сами братья), не то пошарить у него по карманам (как это выглядело со стороны), подняла громкий шум, на который сбежались ученики и аврор Долиш. Колина тут же перенесли в больничное крыло, а близнецов препроводили в кабинет директора для разбирательства. И хотя Дамблдор подтвердил, что Уизли не имеют к окаменению Колина никакого отношения, ему поверили далеко не все. — Что, балбесы, Криви пытался вас шантажировать? Наснимал компромат? — ехидно высказалась Пенелопа Кристалл. — Но зачем же вы его сразу так сурово? Вы же обычно ограничиваетесь навозными бомбами и раздутыми головами? Директор Дамблдор, который отчего-то решил, что информация о случившемся не покинет стены Хогвардса, сильно недооценил привычку аврора Долиша к составлению рапортов. Первый краткий рапорт полетел в Департамент Магического Правопорядка тем же вечером, сразу после размещения Колина на больничной койке, а подробные доклады в Министерство и Попечительский совет Долиш отправил утром с совой, убедившись, что состояние потерпевшего не изменилось. Появление очередной комиссии стало для администрации школы неприятным сюрпризом.