По-настоящему

Прошёл год с момента битвы за Хогвартс. Всё шло своим чередом, Гермиона и Рон готовились к свадьбе, а Гарри и Джинни съехались и начали жить вместе. Вроде бы, что нужно ещё, но юная мисс Грейнджер имела всего одно желание.

Лишь бы на месте Рона был Гарри…

Когда она поняла, что любит совсем не рыжеволосого парня, а своего лучшего и верного друга? Может, когда он участвовал в турнире за Кубок Огня, и она вечно боялась, что однажды он не вернётся из испытания? Или когда она случайно увидела его поцелуй с Чжоу? Или, может, когда они танцевали вместе в первый раз? Девушка не знала ответа на этот вопрос. Просто однажды, когда она с Роном и их лучшими друзьями встретились и Джинни объявила, что они с Гарри окончательно сошлись, Гермиона почувствовала укол ревности в сердце. Но ведь так нельзя… Она не могла обречь семью Уизли на старадания своей запретной любовью. Девушка не могла оставить Рона несчастным, ведь он хороший парень и её хороший друг. Она не имела права любить того, с кем провела семь лет в школе магии. Того, с кем выросла. Того, кто научил её видеть что-то вокруг, кроме книг. Она обжигалась этим чувством, каждым вечером вытирая горячие слёзы со щёк. Это было неправильно, но юная чародейка ничего не могла с этим поделать… За неделю до свадьбы все четверо встретились, дабы обсудить некоторые детали. Джинни была одним из организаторов торжества, и она всячески пыталась сделать так, чтобы Гермиона и Гарри как можно меньше виделись. Даже невооружённым взглядом было отчётливо видно, что рыжеволосая гриффиндорка ревнует. Но в тот день всё пошло не по плану мисс Уизли. Это была суббота, день отдыха всех магов. Гарри с Джинни пришли в гости к дому Рона и Гермионы, чтобы отпраздновать помолвку самой умной ведьмы Хогвартса и среднего сына семьи Уизли. Джинни вручила Гермионе подарок, обёрнутый в красную бумагу, и девушка, поблагодарив её, пошла на кухню. Грейнджер положила коробку на стол рядом с плитой, а сама принялась резать овощи — гости пришли, а салат ещё не готов. Вдруг в помещение кто-то зашёл, и Гермиона сначала напряглась. Но девушка, приняв этого посетителя за Джинни, успокоилась и продолжила дальше заниматься своим делом. — Джинни, можешь, пожалуйста, отнести тарелку с отбивными в гостиную? — не поворачиваясь, попросила ведьма. Снова послышались шаги, а потом — жаркое дыхание возле уха и слегка хриповатый голос. — Вот уж не думал, что я похож на Джинни, — произнёс Гарри. Девушка вздрогнула, нож выпал из её руки. Она медленно повернулась лицом к Поттеру, а он отстранился и отступил на несколько шагов. — Прости уж. И не надо было так подкрадываться! — надулась девушка, что было совсем не в её стиле. Сердце бешено забилось от осознания того, что буквально минуту назад он стоял так близко, а она даже не узнала его. Гермиона судорожно вздохнула и снова повернулась к столу, обратно взяв нож в руку. За спиной она услышала смешок. — Ну, надо было создать атмосферу неожиданности, не считаешь? Надо бы тебе расслабиться, а то уж слишком ты напряжённая, Герми, — она обожала, когда он её так называл. Слышать это от Гарри и от Рона — как небо и земля. Из уст Поттера это звучало нежно и трепетно, от чего девушку бросало в жар. Когда же это проговаривал Уизли, у неё не возникало никаких чувств. Буквально никаких. — Ну, свадьба, на носу, что поделать, — да, она лгала. Грейнджер переживала вовсе не из-за того, что свяжет себя узами брака с нелюбимым человеком, а из-за того, что вот-вот она потеряет Гарри и шанс на счастье с ним. Нет, этого не должно быть. Гермиона должна забыть об этом, немедленно. Никто не должен узнать, что будущая невестка семьи Уизли влюблена в своего лучшего друга. — Ну да, конечно, — голос Мальчика-Который-Выжил звучал напряжённо и немного отстранённо. Казалось, будто он хочет схватить палочку и уйти отсюда как можно дальше, — но только ответь на один мой вопрос, Герми. Грейнджер затаила дыхание. Что он хотел узнать? Почему сердце так и норовит выпрыгнуть из груди? — Да, конечно. Задавай свой вопрос, — в конце-концов подала голос бывшая гриффиндорка. Её ладони вспотели, а дыхание участилось. Что же происходит? — Ты счастлива с ним? — вопрос ударил её, как гром. Сердце будто остановилось, глаза начали бегать в поисках чего-то, что поможет ей отвечь Гарри от этого вопроса. Она повернулась лицом к собеседнику и ответила: — Что за вопросы, Гарри? — её дрожащий голос с головой выдавал её волнение. Он внимательно на неё посмотрел, в глазах мага читалось недовольство. Поттер подошёл к Гермионе ещё ближе, и она почувствовала, как её щёки пылают ярким пламенем. — Это не ответ. Ответь мне нормально, Гермиона: ты счастлива с Роном? — он наклонился к ней ещё ближе, и на глаза девушки выступили слёзы. Почему она не может солгать ему? Почему не может сказать и правду? Что ей мешает? Всё, что оставалось юной мисс Грейнджер, это отводить взгляд и искать в мыслях подходящий ответ. — Гарри, пожалуйста, — молила она, когда поняла, насколько он близко стоял к ней. Если бы кто-то из них захотел, он бы с лёгкостью мог поцеловать другого. Его яркие зелёные глаза прожигали её насквозь и она будто впала в транс. Гермиона и не заметила, как Гарри подался вперёд, и его губы впились в губы девушки. Это был мимолётный поцелуй, но если бы кто знал, как много он значил для них обоих. Когда Поттер отстранился, он сразу же вышел из кухни, оставив девушку в раздумиях. Так прошла оставшаяся неделя. Все были в подготовках, а Гарри и Гермиона не встречались после случая на кухне. Джинни занималась декорациями и меню свадьбы, Гарри же пропадал на работе до ночи. Рон и его мама выбирали костюм к свадьбе, а Гермиона свадебное платье. И вот сейчас, идя по красной дорожке с отцом под руку, девушка оглядывалась по сторонам, в надежде найти Гарри. Она хотела увидеть его глаза перед тем, как сказать перед священником такое ненавистное «да». Вдоль этой аллейки, по которой она шагала, сидели на стульях люди, но на них всех девушке было всё равно. Она искала парня в круглых очках, такого любимого и родного. Но где же он?.. Чем ближе они подходили к арке, тем больше нарастало напряжение и волнение в девушке. В груди что-то неприятно кольнуло от осознания того, что сейчас наступит конец. Конец её мечтам и надеждам. Но вот она увидела перед собой два тоскливых зелёных глаза. Слёзы навернулись на глаза, и Гермиона закрыла глаза, глубоко вздохнув. Наверное, все приняли это за волнение перед свадьбой, но только она и Гарри знали правду. Она не хотела этой свадьбы… Никогда… — Рональд Уизли, согласны ли вы взять в жёны Гермиону Грейнджер, быть ей верным мужем, быть в горе и радости, пока смерть не разлучит вас? — Да. — Гермиона Гренджер, согласны ли вы взять Рональда Уизли в мужья, быть заботливой женой, в горе и радости, пока смерть не разлучит вас? Повисла пауза. В ушах зазвенело, всё перед глазами поплыло, сознание ушло далеко за пределы ясности. Все ждали ответа, но девушка смотрела лишь в эти любимые изумрудные глаза, судорожно вздыхая. Но она набралась смелости, дабы ответить: — Д-да, — а после послышались апплодисменты и радостные крики гостей и родных… Уже была середина свадьбы, а Гермиона пряталась в туалете здания, в котором проводилось торжество. Все танцевали и радовались, одна лишь невеста плакала, пытаясь приглушить всхлипы. Чьи-то руки нежно обняли её сзади, но ей не нужно было никаких подсказок, чтобы понять: это был Гарри. Она повернулась к нему и уткнулась носом в плечо, не прекращая рыдать. — Ну, тихо-тихо. Не надо плакать, милая, — он гладил её по голове, а она стучала кулачками по его торсу. — Ну почему? Почему, Гарри? Почему я не могу сказать Рону, что не люблю его, что не хотела этой свадьбы? Почему я не могу так поступить? — истерика по-немногу угасала, и она обняла Поттера в ответ. — Просто ты у меня добрая, Герми, — тепло разлилось по телу, и она подняла свое заплаканное лицо, вглядываясь в его глаза. И слов не нужно было, чтобы понять, чего она хочет. Гарри притронулся губами к её губам, Гермиона же почувствовала себя такой счастливой, как никогда ранее. Он быстро отстранился, и снова обнял её. — Всё будет хорошо, мы что-нибудь придумаем… После свадьбы прошло два месяца. Гарри и Джинни редко приходили к ним с Роном в гости, и ни Поттер, ни Грейнджер и словом не обмолвились про их «моменты». Даже между собой они мало об этом говорили. Но не всё было так красиво, как все думали. Рон часто изменял Гермионе, она однажды застукала его с Лавандой в их постели, но, глотая слёзы, сделала вид, будто ничего не видела. Ей было до боли обидно, что она пошла ради его семьи на такую жертву, а он вот так растоптал её и её поступок. — Я пойду поставлю чайник, — вымучено улыбнувшись, молвила миссис Уизли. — Давай я помогу, — послышался голос Гарри за спиной у девушки. Они только что с Джинни пришли в гости к новоиспечённой семье по просьбе младшей Уизли. — Д-да, мне как раз надо, чтобы ты достал с верхней полки конфеты, а то я не достаю, — неловко оправдалась Гермиона, увидев в глазах Джинни и мужа вопросы насчёт поведения Поттера. — Так давай я помогу, — прервал её Рон, но девушка только отмахнулась. — Нет-нет, не надо. Вы с сестрой и так мало видитесь, пообщайтесь немного. Наша парочка зашла на кухню, закрыв за собой двери. Как только они удостоверились, что их никто не слышит, Гермиона кинулась в объятия Гарри, снова захлёбываясь слезами. — Он предатель, Гарри, он чёртов предатель! Я жалела его, а он изменил мне! — кричала девушка в рубашку парня. Он застыл на месте. — Как изменил? С кем? — Гарри никак не мог понять, как можно изменить такой девушке. — С Лавандой, представляешь! Я не знаю, что мне делать… — Давай сбежим? — вопрос был как гром среди ясного неба. Гермионе понадобилось несколько минут, чтобы всё осознать. — Сбежим, — повторила она, пробуя слово на вкус. Такое сладкое, но с горькой ноткой. И тут она осознала всю колкость даной ситуации. — Но… как же? Как же Джинни? — её уже не волновал Рон, но Джинни…пусть она и не была хорошей подругой ведьме, но Гермиона не может ничего такого ей сделать. Это было бы…неправильно. — Она призналась, что не любит меня. Наши «отношения» так, для вида, — ответил он, — так что, давай? Девушка поринулась в раздумия. А ведь правда: что её здесь держит? Рон изменил, Джинни всегда её тайком ненавидела, родители вообще не там. Но это так неправильно....она будто бы боролась с двумя сторонами себя: с той, которая понимала, что это неправильно, и с той, которая твердила, что только так она будет счастливой. И когда одна из них победила, Гермиона вздохнула. — Да, я хочу быть с тобой, Гарри. Почему же ты не видел раньше, как я тебя любила? — Я всё видел, всё. Я всё знал, но думал, что ты любишь Рона. Боже, каким же я был дураком, — они обнялись снова, и девушка сказала: — Надо оставить хотя бы записку, — когда Гарри кивнул, Гермиона взяла листок с ручкой, и начала что-то писать. А потом, переглянувшись с парнем, она подошла к нему, он взмахнул палочкой, и они растворились в ярком пламени заклинания. И только теперь Гермиона почувствовала себя счастливой.

По-настоящему.