Герои: таких уже не будет

Та же тревожная ночь у Кристиана и его соратников прошла в столь же тревожных приготовлениях. Как бы командующий ни стремился атаковать криганский лагерь быстрее, чем враги укрепят свои позиции, он все же не был готов, подобно Ингэму, повести своих людей на неприятельскую территорию ночью. Потому под покровом темноты войска были лишь стянуты в северную часть долины, но дальнейшее продвижение отложили до утра, разбив временный лагерь. Со стороны командующего, впрочем, временный лагерь ничем не отличался от полноценного — для него поставили его обычную палатку, где он имел возможность отдохнуть или же провести последние расчеты перед грядущим сражением — и Кристиан не был бы Кристианом, если бы не предпочел второе первому. Как и обычно, он терзал себя, просчитывая кучу совершенно невероятных вариантов, в каждом из которых что-то шло не по плану... Главная проблема, впрочем, была очевидна даже дураку — им предстоял штурм укрепленной вражеской позиции, среди защитников которой были огнеметные магоги, грозные сами по себе — так еще и ведьма, как назло мастерица Стрельбы, была на их стороне! Это означало абсолютное превосходство противника в бою на дальней дистанции — в худшем случае они вообще не смогут сделать ни выстрела. Кристиан хорошо помнил эпизод из сражения на Верхнем Мирхемском перевале, когда ему пришлось вызвать на поединок джиншу, чтобы поделать что-то с ее непреодолимым воздушным щитом. На этот раз с ним была Саня, чтобы уравнять шансы, но надеяться, что она выиграет сражение единолично, он не мог, а объективная оценка позиции говорила о том, что он должен будет использовать седьмую доктрину — ту самую седьмую доктрину, которую он не любил больше всего... Альтернативой ей была осторожная и выверенная одиннадцатая — «‎доктрина правильной осады» с катапультами, траншеями и подкопами. Будь Кристиан простым командиром с заданием уничтожить конкретную вражескую позицию, он бы не сомневаясь выбрал именно этот вариант — и почти наверняка бы преуспел, ибо понимал в артиллерийских дуэлях больше большинства людей. К сожалению, он был командующим армии, и в его обязанности входило думать не только о тактике, но и о стратегии. А стратегически одиннадцатая доктрина не подходила — она требовала для своей реализации недель, если не месяцев. Такого времени с избытком хватило бы противнику, чтобы собрать свои разрозненные силы — и тогда им уже не потребовались бы укрепления. Преимущество Кристиана строилось именно на том, что он со всем своим войском занимал центральную позицию, а враги с несколькими армиями удерживали окраины области — что естественно вынуждало их делить силы. Стремительной атакой он мог уничтожить любого из них, но ни в коем случае не должен был позволить им объединяться. И более того, он был уверен, что как только о его передвижениях станет известно, противник попытается зайти в долину с юга — ни из чего не следовало, что ангельская защита будет работать против нигонцев так же хорошо, как против демонов — и на той стороне наверняка должен быть кто-то достаточно умный, чтобы подумать об этом. Сам Кристиан, если бы он руководил вражескими силами, обязательно бы проверил это в первую очередь. Но если враги думали, что возможность контратаки остановит его или хотя бы заставит разделить силы, то они ошибались — он действительно оставил в городе гарнизон, но в основном для того, чтобы приглядывать за местными — и состоял этот гарнизон лишь из дюжины наг. Вся остальная армия — полный батальон копейщиков со стрелковой поддержкой — отправлялась в бой вместе с ним, и этими силами он собирался нанести противнику стремительный удар, а затем вернуться в город раньше, чем туда доберутся враги. И для успеха этого предприятия ему предстояло отказаться от данного себе обещания и вновь обратиться к душегубской доктрине... Конечно, седьмая доктрина не была так проста, как то, что давеча попытался исполнить отец Ингэм (с закономерным результатом) — она включала в себя ложные отступления, диверсии и прочие хитроумные маневры. К сожалению, ее основа оставалась прежней — принятие неизбежности потерь. Это было не так грубо, как тупое нигонское задавливание числом или обреченное самопожертвование четырнадцатой доктрины. Седьмая доктрина проповедала, что необходимо понести определенные потери, чтобы избежать еще больших потерь — и по сути это было просто верное утверждение, не согласившись с которым ты вообще не смог бы вести войну. Жестокая же часть состояла в том, что командующему предлагалось выбрать, кем он хочет пожертвовать — и именно она так не нравилась Кристиану. Даже наличие добровольцев не делало ситуацию легче, а лишь еще противней... Отец Ингэм попросил разрешения искупить вину за поражение, возглавив авангард, и независимо от него отряд «‎оживленных» вызвался сыграть роль этого самого авангарда — мотивируя тем, что они уже мертвы и пытаться избегать смерти им было бы глупо. Следуя жестокой военной логике, командующий должен был отказать в самопожертвовании аббату — потому что капеллан имел ценность — а прошение солдат удовлетворить, потому что их жизни мало чего стоили и к тому же были уже один раз потеряны. Но какой же сволочью он должен был себя в этот момент ощущать! Впрочем, теоретики седьмой доктрины, должно быть, тоже чувствовали что-то подобное, потому что все трактаты по ней были посвящены единственной теме — как сделать «‎необходимые» потери сколь возможно меньше... И вот эти-то книги Кристиан ожесточенно изучал. Проблема была в том, что ему не хватало практики — понимая смысл написанного, он не мог понять, насколько это применимо к его текущей ситуации — и авторы книг тоже не смогли бы, ибо не так уж много людей когда-либо возглавляли успешную атаку на укрепленный пункт, защищаемый магогами при поддержке ведьмы... Возможно даже, что если завтра у него получится, он станет первым — и тогда книжки сможет писать уже он. «‎Как же трудно быть гением...» - устало подумал рыцарь, накрывая глаза очередным бесполезным фолиантом. - Командующий, - нага, развалившаяся на кровати в ожидании него — и длилось оно уже не первый час — замогильным голосом окликнула его: - Пошли спать. Читая книжки, ты никого не победишь. Рыцарь вздохнул. Вот уж кто действительно был гением седьмой доктрины, так это Рейнельда! Честно говоря, одной из главных причин, по которой он решил оставить наг на защите города, было то, что они использовали эту доктрину слишком упорно. Их предыдущая атака на ифритов уже стоила жизней двоим из их сестер — и что хуже всего, никто не мог гарантировать, что в следующий раз потерь не будет вдвое больше... Кристиан боялся потерять свою подругу — хотя она, если бы узнала, смертельно оскорбилась бы — так что он оберегал ее вместе с ее подданными, стараясь использовать их лишь в качестве элитной гвардии. Увы, своим собственным солдатам он не мог оказать той же милости... - Еще немного, Ваше Величество... - пробормотал он и снова уткнулся в книгу, заставив нагу-королеву сердито зашипеть — она уже рассматривала возможность утащить его в постель насильно, и в другую ночь именно так бы и поступила. Но то, что она терпела его непочтительное к себе отношение на этот раз, говорило о том, что она понимает — или, по крайней мере, волнуется за него слишком сильно, чтобы ссориться перед битвой... Все-таки у нее было женское сердце. И когда он почти готов был оставить свои тщетные попытки отыскать несуществующее лучшее решение ради ее объятий, у входа в палатку показалась еще одна обладательница женского сердца. - Прошу прощения, сэр, я увидела у вас свет... ой, - снаружи девушке наверняка было видно лишь силуэт читающего рыцаря, но оказавшись внутри, она увидала его гостью — и выражение ее лица из робкого сразу же стало осуждающим. Кристиан не был удивлен — более того, не находись они на святой земле, он бы не удивился, увидев рядом с ней Нину с точно таким же выражением... В данный момент Сорша, вероятно, действовала по собственной инициативе — но дерзкие ведьминские нотки спародировала очень точно: - Я думала, вы остались в городе, Ваше Величество! - Я пришла, чтобы утешить командующего перед битвой, - нага не осталась в долгу — она не просто так звалась королевой, и умение уничтожать соперниц не только кулаками, но и насмешками было заложено в нее на уровне инстинкта: - Ты ведь здесь за этим же? Несомненно, она попала в точку — чтобы это понять, достаточно было увидеть лицо смущенной девушки, которая не смогла даже подобрать слов, чтобы правдоподобно опровергнуть эти обвинения... Конечно, Сорша не имела в виду ничего предосудительного — она хотела всего лишь поделиться с командующим своими тревогами по поводу грядущего сражения, а дальнейшее могло включать или не включать «‎утешение» ее им в зависимости от его желания — но она определенно была готова к любому исходу и имела некоторые фантазии по этому поводу... - Вы чего-то хотели, Сорша? - рыцарю пришлось помогать ей, поскольку она продолжала стоять и беспомощно пялиться на него. - Я хотела узнать... какой будет моя роль, - наконец ей удалось выдавить из себя что-то вразумительное. - О, я же обещал вам, что вы будете меня охранять, - это «‎обещание» он дал ей после самого их знакомства, когда она еще не потеряла руку — и тогда это казалось безопасной работой... В итоге же он постоянно оказывался в гуще событий, но посражаться бок о бок с Соршей им так и не довелось — она была то в плену, то на другом задании — и сейчас, вернувшись к этой мысли, он обнаружил, что не только она изменилась с тех пор, но и он — работа по его охране могла теперь запросто войти в пятерку самых опасных занятий в этой стране. - Простите, завтра не выйдет — я собираюсь возглавить атаку. - Тогда я хочу быть рядом с вами! - немедленно заявила молодая воительница. - У меня есть Небесный Щит, - сухо напомнил рыцарь. Он не гордился этим, но лишь благодаря этой защите он мог повести в бой свой героический авангард под огонь магогов, создавая видимость, что разделяет их жертвенность — а без защиты ему ни за что не хватило бы на это яиц. Помимо заклинания у него была еще и почти непробиваемая броня из шкуры мантикоры, о чем подарившая ее нага не постеснялась немедленно напомнить. - Вы-то там как собираетесь выживать? - Ну, у меня есть способности госпожи Нины... - С каких пор Нина стала Ведьмой Уворота от снарядов? - Кристиан был полон решимости оставить храбрую девушку в тылу, но неожиданно на помощь ей пришла Рейнельда. - Командующий, ты совершенно не понимаешь женщин... - соскользнув с кровати на пол, она заползла юной сопернице за спину и положила верхние руки ей на плечи. Непонятно, чего она добивалась, но Кристиану показалось, что нага пытается задрать Сорше юбку — и похоже, что у девушки сложилось то же впечатление, потому как та отчаянно вцепилась единственной рукой в свое сюрко. - Твоя служанка пришла сюда, потому что думает, что может завтра умереть, и хочет провести свою последнюю ночь с тобой, - продолжила Рейнельда. - Как, в общем-то, и я... Ты, конечно, ничего не обязан давать ей до совершения подвига, но хотя бы оставь ей возможность отличиться, чтобы потом заслуженно потребовать свою награду! - Я не собиралась ничего от вас требовать! - раскрасневшаяся воительница вырвалась из объятий наги и, едва не плача, возопила: - Просто как ваш адъютант я должна следовать за вами! Если с вами что-то случится, как я оправдаюсь перед госпожой Ниной?! Она и впрямь была ученицей Ведьмы Тактики — ибо именно этот аргумент мог воззвать сейчас к совести Кристиана, как никакой другой. Раздраженный, он ответил ей равноценным ударом: - Ну а если там будет Зола? Можете поклясться, что не подведете меня? - жестоко было спрашивать ее о таком, но ему было более чем довольно прошлого раза — а ведь в поведении той, кто подвела его тогда, были многочисленные признаки того, что она страшится встречи с бывшей хозяйкой — признаки, которые он наивно проигнорировал... Но во взгляде Сорши он увидел лишь обиду: - Я буду вам надежным щитом, даже если меня порежут на куски! - Ладно. Будь по-вашему... Идите, - Кристиану пришлось отпустить ее, ибо продолжайся их разговор на минуту дольше, она бы точно разрыдалась. Едва девушка выбежала из палатки, рыцарь с упреком посмотрел на нагу: - Вы были слишком жестоки, Ваше Величество. Человеческие женщины предпочитают не говорить о своих чувствах так прямо... - Да неужели... - вместо того, чтобы вернуться в кровать, шестирукая красавица угрожающе приблизилась к нему: - А я прямо говорю тебе, что ты идешь со мной в постель — и на этот раз у тебя не выйдет поймать меня, как в про... - неожиданно пальцы рыцаря оказались у нее на подбородке, а второй рукой он аккуратно взял ее за затылок и приблизил к себе. - А зачем нам идти в постель? - щечки королевы покрылись румянцем, когда он уселся ей на хвост, словно на стул, дерзким щелчком по груди предлагая ей самой избавиться от лифчика... - Командующий, есть ли предел твоему бесстыдству?! Их отдых был недолгим — нага-королева покинула командирскую палатку еще в предрассветных сумерках, ибо с первыми лучами солнца армия уже должна была выступить из лагеря. Путь предстоял вполне преодолимый за день, но все еще неблизкий, и на начальном участке пришлось подниматься в гору — если бы криганцы заняли оборону прямо здесь, атаковать их было бы еще сложнее. Но они, похоже, сами не могли определить, на каком расстоянии от города будут находиться в безопасности — немудрено, ибо тут и там были заметны пятна голой земли, покрытой бугорками пепла — не иначе следы попаления нечестивцев небесным огнем... В итоге те заселились домой к ведьме, сочтя, видимо, что раз она может там находиться, то и им будет не страшно — и до сих пор это действительно так работало. Ну а для людей Кристиана это означало, что им придется пройти еще много миль, прежде чем они доберутся до врага. Подъем закончился и, миновав дорожный указатель, они двинулись вдоль леса на восток. Возможных мест для засады здесь было предостаточно, так что идти приходилось с опаской, да и погода не радовала — накрапывал мелкий дождик, не столько мешающий, сколько неприятный. Все это не лучшим образом влияло на боевой дух — они словно покинули рай и возвращались в суровый и мрачный мир... Командующий, и без того имевший достаточно поводов для беспокойства, ехал во главе смурнее тучи. За ним тенью следовала притихшая Сорша — ночью она, как и обычно, наговорила лишнего и теперь не знала, должна ли стыдиться своих выходок, обижаться на Рейнельду или ревновать командующего. Поблизости был еще отец Ингэм — но и он сегодня помалкивал. А вот леди Сани, которой пришлось накануне дважды применить Городской Портал на сверхдальнее расстояние, вовсе не было с остальными — она отдыхала в телеге. И это тоже сказывалось на общем настроении — слава книжницы как героини-победительницы дьяволов была велика, но восхищаться ею было куда труднее, когда она вела себя, как старая больная женщина. Всем, от командующего и до простых солдат, было бы куда спокойней, будь с ними ее супруг... Но его не было — и именно в этом, по его словам, состоял план. Наконец впереди показалась лесная опушка, а с ней и криганская линия обороны... Две деревянные вышки, по сути — просто столбы с установленными на них открытыми площадками, до которых, однако, нужно было еще добраться. Подступы к ним не были защищены никакой дополнительной фортификацией (впрочем, обороняющиеся могли пресечь любые попытки штурма, просто подняв наверх веревочные лестницы) — но где-то на полпути к ним, посереди поля, возвышалась еще пара оборонительных сооружений иного рода, в коих все ветераны мигом узнали колонны глаз — включая и Кристиана, который надеялся их сегодня не увидеть и заради скорости марша не взял с собой осадные машины... - Вы про них не говорили! - с возмущением повернулся он к Ингэму. - Их не было! - развел руками аббат. - Два дня назад?! - в голосе командующего все еще звучали сомнения, но он уже понял, что случилось именно то, чего он боялся — криганцы догадались, что за первой атакой последуют другие, и укрепились. Следовало радоваться, что они не успели сделать больше — даже обычные траншеи, вырытые поперек поля, превратили бы и без того крепкую позицию в сущий ад для атакующих... - Мы их уничтожим! - немедленно предложил свои услуги святой отец. - Нет, - Кристиан отверг его помощь, возможно, слишком поспешно — мощь эрафианских фанатиков была велика, что не всегда легко было осознать выходцу из секулярной армии Энрота. Справедливости ради, командующий сомневался не столько в самой способности Ингэма и его сподвижников успешно перестреливаться с бехолдерами, сколько во времени, которое эта перестрелка могла занять — отцов было слишком мало. Пока же создавалось впечатление, что у них есть преимущество внезапности, и терять его на ровном месте не хотелось. - Вы нужны нам, чтобы расправиться с ведьмой... Попросим Саню. Рассудив так, рыцарь немедленно направился к обозу, где книжница уже перестала притворяться спящей и как раз перелазила с телеги на лошадь. Командующий, быстро спешившись (он все равно собирался идти в бой с пехотой), помог ей с этим делом. - Видишь, что творится? - с намеком спросил он. - Ага, неделя Злобоглаза дает о себе знать... - в самом деле, со вчерашнего дня неделю Ангела сменила неделя, куда менее благоприятная для эрафианской армии — хоть ее и не боялись так сильно, как месяца Троглодита или месяца Гарпии, во время которых даже в поле нельзя было выйти поработать из-за мародерствующих повсюду нигонцев... Злобоглазы же сидели обычно на своих колоннах и полей не разоряли — кроме того случая, когда колонны были установлены на самом поле, как сейчас. - Думаешь, уже приросли? - Ну, приросли или нет, а воткнули их сюда точно с расчетом, что они быстро размножатся, - пожала плечами Саня. - Кто разберет, сколько их там на столбе? А представь, что была бы неделя Баллисты, когда твои машины стреляли бы в полтора раза быстрее... Ты бы тоже их везде навтыкал. - Можешь что-то сделать? - Кристиан прервал радостные рассуждения книжницы — та явно была очень довольна тем, что в ее услугах снова нуждаются, вопреки изначальным заявлениям командующего, что ему будет достаточно только помощи с перемещением войск. - Метеоритный дождь подойдет лучше всего, - быстро ответила она. Это заклинание обладало высокой дальностью и было практически равноценно обстрелу из катапульт, в случае Сани — очень большого количества очень быстро стреляющих катапульт. Бехолдеры, смертельно опасные в перестрелках на средней дистанции, становились совершенно беспомощны на дальней — ибо были по своей природе неторопливы и не умели находить укрытия. Кристиан, ранее пришедший к схожим выводам из опыта использования катапульт и арбалетчиков, не нуждался в этих объяснениях. - Только не переусердствуй, - сказал он. - Тебе нужно сохранить ману, чтобы перенести нас обратно и... - Отбиться от дьяволов, если они появятся, - прогундела книжница. - Знаю я! Ээээх... - она взмахнула руками и начала заклинание: - Sapiens dominabitur... Нет, не хватит. Нужно расширенное. - А не лишнего будет? - обеспокоенно переспросил командующий. - Не бойся — идеально масштабируемое заклинание. Стоит как два обычных и бьет как два обычных, но быстрее, чтобы не разбежались... - она не стала посвящать его в детали — за условную «быстроту» приходилось платить прочтением более длинного заклинания, которое в принципе знали далеко не все, еще и в идеальном исполнении — но он бы все равно не оценил. Дирижируя руками, словно регент церковного хора, она начала заново: - Numquid iste est vir, qui conturbavit terram, qui concussit regna, qui posuit orbem desertum et urbes eius destruxit... Quomodo cecidisti de caelo? Deiectus es in terram! Еще до того, как она закончила, из-за облаков донесся гул, постепенно нарастающий — и Кристиан испугался даже, что враги, услышав его, разбегутся, но, как и обещала Саня, это было невозможно — что стало ясно, как только десятки сияющих лучей пронзили облака и обрушились на нигонские «укрепления» — их было слишком много, и каждый нес в себе каменный снаряд, так что даже если бы кто-то начал бежать с первыми словами заклинания, все равно бы не успел покинуть область поражения... В итоге рыцарю оставалось с возмущением и восторгом смотреть, как его подруга решетит воронками поле, по которому ему и его людям предстояло еще наступать. Но все было не так плохо — она разбомбила ни акром более, чем требовалось, и оставила для них парочку ровных дорог — похоже, пока еще она могла держать себя в узде. Разумеется, после такого представления их не могли не заметить, и реакция противника не заставила себя ждать — почти в одно мгновение платформы обеих вышек оказались накрыты, словно куполами, вихрями стремительно движущегося воздуха... То самое, о чем рассказывал отец Ингэм — и даже Кристиан сразу опознал заклинание воздушного щита. - А нам такое можно сделать? - на всякий случай уточнил он. В сущности уже то, что Ведьма Стрельбы использовала заклинание для защиты от стрел, говорило о том, насколько оно эффективно — но то, что при этом она все еще сохраняла свое звание, означало, что против него существует не менее замечательный контрприем — то, что позволяло применять воздушный щит ей, но не против нее. И Саня же подтвердила его опасения. - Не стоит. У них там магоги, а с огнем оно не очень хорошо взаимодействует... - Тогда может ты ей туда своим огнем выстрелишь? - Кристиан готов был отказаться от намерения использовать Саню лишь в качестве поддержки, если бы это дало ему шанс на быструю победу — но, конечно, книжница бы и сама сказала о такой возможности, если бы она существовала. - Атаковать ведьминский дом — не лучшая идея. Она заключила пакт, по которому не может выйти наружу, но этот же пакт дает ей защиту против каждого, кто попытается использовать эту слабость. Может, проклянет нас, а может просто заклинания отразит... - Саня вновь опустила немаловажные детали, но кое-что Кристиан понимал и сам — даже если ее атака неожиданно окажется успешной, по словам отца Ингэма, ей придется занять место убитой ею ведьмы — риск, на который командующий точно не собирался идти. Саня была слишком ценна и для армии и для него лично — ради ее благополучия можно было пожертвовать несколькими десятками или даже сотнями жизней, а уж в сегодняшней операции их общее выживание всецело зависело от нее... Потому план был таким, каким он был: используя седьмую доктрину, атаковать и уничтожить вражескую заставу, а затем уже телепортировать к ведьме монахов, якобы способных расправиться с нею безопасно... На самом деле командующий не возражал бы, если бы ведьму не пришлось убивать вовсе: несмотря на ее помощь врагу, он сочувствовал ей, понимая, что не все из этого она делает по доброй воле. Конечно, требования Ингэма были теперь уже вполне законны и десятки загубленных с ее помощью жизней возопили об отмщении — но он собирался дать ей как минимум справедливый суд. С другой стороны, если криганские подкрепления прибудут раньше, чем битва завершится, или враги, воспользовавшись его отсутствием, атакуют город, придется очень быстро отступать — для этой цели Саня и берегла ману на Городской Портал — и тогда суда не случится. Для Кристиана, ставившего первоочередной задачей уничтожение криганского гарнизона и подготовку западни для второй неприятельской армии, именно такой расклад был предпочтительным. Ингэму он не собирался об этом говорить, ну а Саня наверняка догадалась сама — точно так же, как он стал лучше разбираться в ее способностях за время совместных странствий, она изучила большинство его предпочитаемых стратегий. - Тогда мы пошли, - закончив их небольшой военный совет, рыцарь еще раз обозрел поле боя и завершающим штрихом дополнил готовый план: - Когда мы дойдем до тех воронок, телепортируй туда арбалетчиков. - Поняла. - Итак, ребята, - вернувшись к своему передовому отряду, он обратился к людям — хотя не так уж много мог им сказать: - Будет трудно, но мы должны стараться, потому что Небеса смотрят — никто не знает, в какой момент Господь смилуется и пошлет нам ангелов! - это был бы совсем не убедительный аргумент, но ведь в прошлый раз ангел в самом деле появился — и те самые люди, которых он вел сейчас за собой, получили помощь, когда по всем человеческим меркам для нее было уже слишком поздно — никакие слова для них не были бы убедительней, чем это. Командующий же намеревался добиться победы с божественным вмешательством или без него. Поле боя представляло собой собственно поле — или, если угодно, очень большую поляну между двумя лесными массивами — южным, вдоль которого двигалась эрафианская армия, и северным, на опушке которого расположились ведьминский дом и криганская вышка, с такого расстояния неотличимые друг от друга. Немного в стороне находился еще лагерь, но он представлял из себя просто совокупность палаток, и разорить его не составило бы труда — если бы вышло избавиться от стрелков на вышках. Говорят, что жизнь прожить — не поле перейти, но в данном случае именно за переход поля предстояло заплатить множеством жизней, и именно оно — открытое пустое поле — было самой страшной линией обороны. До другой стороны было около полумили, и даже заклинание Сани не могло переместить всю армию на такое расстояние за раз — а телепортируя каждый отряд дважды, она бы потратила всю ману, и не осталось бы ничего на само сражение. Потому как минимум часть пути бойцам Кристиана предстояло одолеть своим ходом. Вперед выдвинулся авангард, во главе его — сам он, словно какой-то эпический герой, но на самом деле просто защищенный Небесным Щитом, а позади него Сорша со своим рондашем (этот щит крепился к запястью на ремнях, что позволяло увечной воительнице носить его на правой руке, оставив левую для оружия). По сторонам от них расположились солдаты, также переквалифицировавшиеся в щитоносцев. Мантелеты, не такие огромные, как нигонские боевые плуги, но более легкие в изготовлении и переноске, давали передовым бойцам хоть какие-то шансы выжить при обстреле. Позади же передового отряда длинными растянутыми шеренгами построился весь остальной батальон. Было понятно, что стрелять будут по всем — и все это были лишь методы сокращения потерь. Стрелков, однако, командующий не хотел пускать вперед, не зная, с какого расстояния по ним начнут палить. Если бы противник был вооружен луками, он не беспокоился бы ярдов до двухсот, но им предстояло столкнуться с криганским колдовством — никто не мог сказать, по каким законам оно работает. Но простая логика подсказывала, что противник не разместил бы бехолдеров за пределами эффективной дальности своих атак... И в самом деле, стоило им приблизиться к красовавшимся посередине поля воронкам, как ветряные купола над вышками исчезли — и в следующий миг на них обрушился ад. Среди врагов, как и ожидалось, оказались магоги, мечущие взрывающиеся огненные снаряды — по ощущениям, штук по сорок за залп... Сразу несколько метили в командующего, но его накрыл Небесный Щит — этого он как раз ожидал и даже рассчитывал, потому и шел нагло впереди. А вот солдатам вместо эпического заклинания приходилось уповать на щиты обычные... Перед сражением деревянные мантелеты облили водой, но даже так они быстро вспыхивали — и после этого у щитоносца была буквально пара мгновений, чтобы бросить щит и не обгореть самому. - Кто без щитов — отходите назад! - скомандовал рыцарь «обезоруженным» бойцам, а сам повернулся помахать руками Сане — но та уже сама все поняла и как раз в этот момент отправляла ему его подкрепление. Тактика, избранная противником, была уже знакома Кристиану по предыдущим сражениям — ведьма собиралась поднимать и опускать магическую защиту, чтобы давать своим союзникам возможность атаковать или защиту по мере необходимости. И сейчас ему срочно требовалось создать для нее необходимость защищаться... Арбалетчики появились прямо в созданной бомбардировкой импровизированной «траншее», давшей им хоть какую-то защиту от огненных шаров, но у них сразу возникла другая проблема — для их оружия расстояние в четыреста ярдов, все еще отделявшее их от вышек, было слишком большим, чтобы прицельно бить по врагу. Кто бы ни придумал эту систему обороны, он хорошо понимал, что делает — страшно представить, что было бы, если бы войскам Кристиана пришлось атаковать бехолдеров «традиционным» способом, а магоги бы поддерживали их огнем... Но и без этого вышло не сильно лучше — пока он добился лишь того, что вместо уже почти разбитого авангарда град огненных снарядов обрушился на арбалетчиков, а те стреляли в ответ, но ни в кого не могли попасть. Понятно, что в такой ситуации у противника не было ни единого повода возвращать воздушный щит и прекращать обстрел... К счастью, у эрафианцев имелся еще один резерв — те же самые сигналы, которые командующий подавал Сане, относились и к нему тоже, и он не заставил себя ждать. Над лесом поднялись десятки точек, стремительно растущих по мере приближения — и вот они уже промчались над армией и полетели дальше по направлению к вражеским укреплениям. Наездники на грифонах — род войск, массовое использование которого Кристиан был вынужден приостановить в самом начале кампании из-за невозможности восполнять потери как в возницах, так и в зверях. Но не напрасно Саня отыскала «поясницу Легиона» — благодаря поистине чудесным свойствам этого артефакта новый питомник в Мирхеме начал давать прирост войск гораздо раньше, чем вылупившиеся из яиц грифонята стали пригодны для езды и боя — просто потерянные, раненые и отставшие от своих подразделений наездники со всей страны начали собираться, каким-то образом находя дорогу именно туда — зачастую вместе с боевыми зверями. За какие-то два месяца были сформированы новые подразделения, вновь взявшие на себя обязанности по разведке и доставке сообщений, а теперь командующий решил, что им пора вернуться и к непосредственному участию в боевых действиях... Как только это судьбоносное решение было принято (в основном по причине отсутствия приемлемых альтернатив), все, что ему оставалось сделать — попросить Саню вернуться Городским Порталом в Мирхем и забрать всю скопившуюся там небесную кавалерию. Мощности заклинания не хватало, чтобы перемещать армии из Сауспорта в Стедвик или куда подальше, но до Фейрфезера они успешно добрались. Теперь у Кристиана был элитный резерв, который он с неохотой пустил в ход — ибо понимал, что и он немедленно начнет страдать... И все-таки у грифонов получилось куда лучше — магогам было труднее целиться по стремительно движущимся целям, а стрелки-наездники могли обстреливать их с удобной дистанции, имея даже преимущество в высоте (благо криганцы не потрудились снабдить свои вышки крышами и сверху все было видно, как на ладони). Результат не заставил себя ждать — после первых же потерь они потребовали от ведьмы вернуть защиту, и вышки вновь скрылись за вихрями — но зато и разрушительный обстрел прекратился. Однако какой-либо из сторон было рано еще праздновать победу. Прежде всего, криганцы применяли воздушный щит куда умнее, чем их нигонские союзники — у них имелись, хотя и не у рядовых магогов, средства поражения, позволявшие бить сквозь него — одним располагала, вероятно, ведьма, а другим кто-то, находившийся на другой вышке. В итоге с обеих башен в грифонов полетели стрелы, неожиданно меткие и смертоносные, в то время как эрафианские стрелки не видели никого и не могли атаковать через вихрь. Но эта ситуация была предуведена командующим — и в ответ грифоньи наездники принялись забрасывать воздушные щиты мешочками с перцем. Такой странный и довольно-таки дорогостоящий метод бомбардировки был построен на том же принципе, что и поджигание вихря — воздушные потоки разносили острые специи по всей защищаемой области, делая пребывание внутри невыносимым... Почти сразу с вышек донеслись возмущенные выкрики и проклятия, и не было сомнений, что в конечном счете противник не выдержит и откажется от защиты ради спасения своих дыхательных путей. Другое дело, что как только это случится, магоги снова начнут стрелять — и войска на земле старались изо всех сил, чтобы получить как можно лучшую позицию к этому моменту. Подгоняемые выкриками Кристиана, копейщики мчались вперед практически бегом — и все-таки недостаточно быстро. Подстреленные грифоны падали с небес один за другим — жестокие криганские снайперы не утруждали себя выцеливанием наездников и били сразу по зверям, чтобы обречь на жуткую гибель весь экипаж разом. Для бегущих же внизу людей это означало, что уже скоро магоги смогут вернуться к их поджариванию без особой опасности для себя... По мере того как башни становились ближе, стала видна и последняя вражеская «линия обороны» — странные зубцы по периметру вышек оказались вовсе не зубцами, а своеобразным забором из перекрещенных бревен, на которых были распяты люди — живые, кашляющие от перца и терзаемые вихрями воздушных щитов, особенно мощными по краям. Одним словом, у криганцев были заложники, из-за спин которых они могли перестреливаться с нападающими — а для ближнего боя последним предстояло как-то карабкаться на вышки под огнем... Для решения таких задач у Кристиана была Саня — в первых рядах она в атаку не пошла, но когда промаршировал весь батальон копейщиков, пристроилась в хвосте — и по мере того как приближалась она сама, область покрытия ее телепортации также подбиралась все ближе к заветным платформам... Ей было так же тяжело, как и командующему, видеть гибель грифоньих наездников и их отважных зверей — если людей, попавших под огонь на земле, была еще надежда вылечить, то упавшим с высоты сорока ярдов даже она навряд ли смогла бы чем-то помочь. Потому, не дожидаясь дальнейшего улучшения позиции, книжница пришпорила коня и стала нагонять авангард. - Дель'эрой! - увидав в цепи копейщиков знакомого героя, она окликнула его. - Когда окажетесь наверху, сразу отвяжите этих бедолаг — и пусть их все время кто-нибудь держит за руку. - Есть, мэм! - понятливо кивнул однорукий воин. Понимал ли он принципы работы магических пактов или просто мог чувствовать благодаря своим телепатическим способностям, что это важно — в любом случае, инструктировать его было одно удовольствие... Но как раз в тот момент, когда она готовилась уже переместить полсотни копейщиков прямо к врагу, ее заметили — трудно сказать, как именно. Весьма возможно, что у неприятельских командиров были магические сферы, через которые они наблюдали за обстановкой снаружи — так или иначе, их действия были своевременны и отлично скоординированы. И вот разом две стрелы вылетели из недр воздушных щитов и помчались не ко все еще парящим в небе грифонам, а к Сане... Более опытный снайпер избрал целью лошадь, а более самоуверенный, коим, что забавно, оказалась сама Ведьма Стрельбы, метил книжнице прямо в сердце — и, к счастью, ведьма ошиблась. В результате Саня получила несмертельное ранение в грудь, но затем сразу же оказалась сброшена бьющейся в агонии лошадью — прямо на глазах у Сорши, которой какое-то шестое чувство подсказало именно в этот момент оглянуться назад. - Сэр! - в панике она принялась цеплять командующего за локоть, едва не разорвав ему рукав крюком. - Миледи... - Черт! Книжница лежала на земле, пришибленная — вдобавок к собственному падению на нее еще и рухнула сверху несчастная кобыла, которую изувер-криганец пристрелил специально таким образом, чтобы она сдохла не сразу, а в муках... И конечно, останавливаться на достигнутом враги не планировали, собираясь теперь добить саму Саню. Но между ней и второй парой стрел возник — не вполне неожиданно, учитывая, что он стоял в паре шагов, но все же очень своевременно — ловкий Лука. Он рассек оба снаряда прямо в воздухе — неизвестно, что именно криганцы планировали предпринять в ответ на это, но в этот момент уже самого Луку закрыл собой подоспевший Кристиан — и следующие две стрелы бессильно звякнули о непробиваемый Небесный Щит. Следом подбежали щитоносцы, формируя защитную стену вокруг всех троих героев — и таким образом вражеская диверсия была наконец пресечена. - Молодец, - командующий первым делом похлопал по плечу героического мечника, в то время как Сорша сразу бросилась проверять состояние раненой книжницы — лишь чтобы обнаружить, что та в сознании — недовольно скривившаяся, но невредимая. - Я в порядке, - стрелу она уже вытащила из себя, наплевав даже на зазубренный наконечник — все это была не та степень тяжести, с которой она не смогла бы справиться. - Пока это не смертельное ранение, я сразу исцеляюсь. Помогите мне вылезти... - Дура, зачем вперед выскочила? - несмотря на такие заявления, командующий ее отругал — и, вытащив из-под коня, уложил себе на плечо, словно отец, забирающий из песочницы непослушную дочку. Казалось, он был готов отшлепать ее прямо при солдатах: - Сказано ж было сзади сидеть! Конечно, он не мог знать, что дальность поражения обоих вражеских снайперов существенно превышает дистанцию в четверть мили — они могли бы пристрелить Саню и любого из участников сражения задолго до его начала. И их злодейский план еще не был доведен до конца — теперь, когда эрафианские солдаты сбились в кучу, да еще и все командование находилось в одном месте, магоги наконец получили идеальную мишень. Воздушные щиты, к этому моменту уже превратившиеся наполовину в перцевые, были немедленно убраны, и на прикрывавшую героев «черепаху» обрушился град огненных снарядов... Четыре десятка взрывов слились в один, разметавший по полю щитоносцев — человек двадцать сгорело на месте, остальные катались по земле еще живые, визжа и пытаясь сбросить с себя пламя... Не пострадали Кристиан со своим щитом (за время пребывания на святой земле ставшим как будто крепче), Сорша и Саня, находившиеся позади него, и Лука, успевший среагировать и тоже спрятаться за командующим — и тем неэтично, но эффективно спасшийся... - Готовьтесь, я нас перемещаю! - оттараторила книжница. По сути-то, сражение в этот момент было уже выиграно — она подобралась к вышкам достаточно близко, не только чтобы телепортировать туда отряды, но и чтобы развеиванием отменять любые чары, которые ведьма подумает применить. С этой минуты все превращалось в соревнование по запасу маны — и даже после бомбардировки и двойного Городского Портала у нее оставалось гораздо больше, чем у этой девочки... К сожалению, ситуация сложилась так, что вместо этого она должна была спасать дураков, которые примчались спасать ее. Переместить их в безопасное место или же, наоборот, закинуть в гущу событий? Будь речь только о Кристиане и Сорше, она бы сомневалась — но со всеми этими горящими копейщиками им было нечего делать на поле боя, а второй залп огненных шаров был уже на подлете... В результате книжница забросила их не на криганские вышки, а под них — в небольшое пространство между двумя деревянными столбами, накрытое сверху платформами — вероятно, единственное место в радиусе пяти сотен ярдов, куда магоги не смогли бы забросить свои снаряды. В этот момент все, кто по ее команде сумел сосредоточиться и принять пакт телепортации или же просто лежал на земле без сознания, оказались спасены — остальные же остались гореть на прежнем месте, после второго взрыва превратившемся в один большой костер... Сразу же после перемещения Саня массовым исцелением залечила раны тех, для кого еще не было слишком поздно. - Сидите здесь, я быстро, - сказала она командующему, который не успел пока сориентироваться в ситуации и принять какое-то осмысленное решение — но когда дело доходило до тактики использования заклинаний, ей и не нужны были ничьи приказы, ведь она уже точно видела путь, ведущий к победе. - Стой! - но Кристиан поймал ее за рукав — он уже понял, что она собирается оставить его в укрытии, а сама полетит сражаться дальше. И хотя у него не было лучших идей, но уже возникло рацпредложение: - Возьми броню. Броня из шкуры мантикоры не была доспехом в привычном смысле слова — рыцарь просто развязал лапы-лямки у себя на шее и накинул ее на плечи книжницы, словно шубу. С нею той были бы не страшны ни выстрелы, ни подлые удары в спину — на Кристиане же она не приносила никакой пользы, покуда не был пробит Небесный Щит — и не похоже, что кто-то еще успеет пробить его сегодня. - Ладно... - Саня поморщилась — «‎шуба» была тяжелой и соответствовала исключительно нажеским представлениям о красоте и удобстве — но отказываться от подарка не стала. В конце концов, бегать в ней или даже ходить пешком она не собиралась... Переместившись к ближайшему отряду копейщиков, который, пока враги отвлекались на более приоритетные цели, успел преодолеть большую часть поля (в чем, собственно, и состояла наиболее эффективная тактика седьмой доктрины), книжница скомандовала: - Люди, мы летим туда! Всем приготовиться к перемещению! - вражеские снайперы не успели даже совершить повторную попытку покушения. Мгновение — и человек сорок оказалось у них на вышке. Посмотрев на те с разных сторон, зоркая книжница уже определила, какая не является жилищем ведьмы, чтобы вторгнуться в нее, не подвергая себя проклятию. Недостаток же такой тактики и причина, по которой она не применялась гораздо чаще, состоял в том, что даже однократная телепортация дезориентировала, а несколько перемещений подряд вызвали бы морскую болезнь у любого человека, кроме исключительно подготовленного... Враги, конечно, тоже обалдели — но если бы схватка происходила в чистом поле, они почти наверняка успели бы разбежаться и даже начать забрасывать копейщиков огненными шарами со всех сторон. Однако забравшись на вышку, криганцы сами себя загнали в замкнутое пространство и теперь не могли стрелять, не задевая друг друга. Кого-то из них это не остановило бы, но другие предпочли броситься на эрафианцев в рукопашную — и на площадке, слишком тесной для такой толпы народу, воцарился полный хаос... Одной из первых сориентировалась и решила предпринять что-то судьбоносное юная ведьма — а точнее, она попыталась вновь подстрелить Саню. С такого расстояния она бы точно попала в не защищенную броней часть тела — но увы, для ее противницы эта дистанция боя подходила еще лучше... Телекинетически усиленная стрела замерла в воздухе в паре дюймов от саниного лица, остановленная ее собственным телекинезом, а в следующий миг замерла уже сама ведьма, пораженная пронзительным взглядом Глаз Орла. - Думаешь, меня так легко убить? - у Сани не было при себе трости, а без нее и с учетом веса мантикоровой шкуры и всех выпавших на ее долю физических упражнений, книжница не могла прямо стоять. Усталая, сгорбленная женщина — но она казалась изготовившейся к прыжку пантерой в глазах Каи. Стрелять с расстояния по беззащитным людям и трахаться с криганскими военачальниками, мечтая, что те помогут ей расправиться с нелюбимыми ею жителями ангельского города, она могла — но, похоже, только сейчас осознала, что теперь за все эти дела ее ждет казнь. Колени девушки затряслись так сильно, что, казалось, того и гляди должны были пуститься в пляс, а оцепеневшие пальцы выпустили лук... - Кая, сучка, дерись — запорю! - выкрикнула Октавия, пытавшаяся со своей стороны пробиться к книжнице и вступить с нею в схватку. Но толпа дерущихся криганцев и людей была слишком плотной — ифритка могла прикончить любого из них, но все равно не могла пройти. - Не лезь к магам, без нас разберутся, - Калх поймал свою буйную любовницу за локоть. Как стратег он видел дальше — битву на вышках нельзя было выиграть. С того самого момента, как его сородичи перестали держать поле под огневым контролем, увлекшись рукопашной схваткой, все было кончено — а в сущности все было кончено, уже когда эрафианцы привели триста человек на битву с сорока магогами. Помочь криганцам выстоять могло лишь подавляющее превосходство в магии или грубая ошибка противника. Того и другого не произошло — теперь было вопросом времени, когда враги задавят их числом. Даже убийство вражеской колдуньи этого не изменило бы — свою задачу она уже блестяще выполнила — а шанс угодить под какое-нибудь жуткое заклинание и стать кучкой пепла был велик. - Веревку мне подержи. Пора было подумать об эвакуации, но помимо этого криганского героя беспокоил еще один вопрос — исчезновение вражеского командующего, бывшего на виду всю первую половину боя... Могла ли его несокрушимая защита наконец исчерпать себя? И вот, когда Калх уже принялся спускаться вниз по удерживаемой Октавией веревке, вдруг увидел его — он и еще несколько человек, в основном тяжелораненых, сидели прямо у них под вышками! На лице магога появилась зловещая ухмылка... битва была проиграна, но войну еще можно было выиграть. - Так, меняем план, - выбравшись обратно на платформу, он привязал конец веревки к своей ноге, и отмерив один ярд, ткнул в нужное место ифритке: - Здесь держи. Он намеревался стрелять, повиснув на веревке вниз головой — тот еще акробатический номер, однако «золотой лук» должен был сгладить все погрешности прицеливания... Но тут Сорша, уже во второй раз за сегодняшний день, испытала непреодолимое желание посмотреть в нужном направлении — и увидела целящегося в них криганца. - Сэр, там! - выкрикнула она, но быстрее, чем Кристиан успел среагировать, это сделал Лука — он тоже смотрел в правильную сторону. Однорукий воин метнул свой клинок — не в Калха, но в веревку, на которой тот висел. Магог успел выстрелить, но в следующее мгновение полетел вниз, и стрела сменила траекторию, следуя за его взглядом, в результате чего воткнулась в платформу — в данном случае магия «золотого лука» сыграла против его владельца... Но криганцу не суждено было разбиться, упав с двадцати ярдов — все потому что Октавия, сиганув с площадки, устремилась следом за ним. Все ифриты умели летать, хоть некоторые пользовались этим реже остальных. Октавия предпочитала ходить на двух ногах и даже ездила верхом на адском скакуне, а дома у нее был паланкин с прикованными к нему на тысячу лет рабами — ее достаток и статус позволяли ей это иметь. Но сейчас она была просто девушкой, спасающей своего любимого — и без колебаний покрыла ноги пламенем, чтобы ускориться и подхватить его на руки. Они приземлились в десяти шагах от Кристиана и его телохранителей, готовые к бою — планы побега были забыты, как только выдалась возможность обезглавить целый вражеский фронт. С командующим было лишь два пригодных к драке бойца — все, кроме адъютантки и однорукого метателя мечей, не отошли еще от болевого шока и контузий и даже если пребывали в сознании, не были способны стоять на ногах. «Убьем его и потом смоемся» — переглянувшись, криганские герои без слов пришли к такому соглашению и одновременно кивнули друг другу. - Caelum defendat! - Кристиан, видя, что его пришли убивать, поспешил обновить Небесный Щит. У него оставалось не так много маны, но не было и особого выбора — как минимум одна из нападавших была ифриткой, и он хорошо помнил, как ее соотечественница практически вытерла ноги о сэра Замбу — бойца, куда более стойкого, чем он. Встречать такую противницу с неполной защитой было бы безумием... Он хотел приказать Сорше держаться позади него, но не успел — его заклинание будто послужило для врагов сигналом к атаке. - Это ты у нас ловкий? - у Луки не было больше меча, но он взялся за копье, которым виртуозно владел даже одной рукой — и в подтверждение своего таланта сразу же отбил им очередной выстрел Калха. Магог усмехнулся и тут же запустил в героя огненным шаром — то, что у него был лук, вовсе не означало, что он утратил пирокинетические способности своего вида. Но пламенный снаряд был пойман в воздухе и отправлен обратно — просто рукой, как сделал бы это сам Калх, если бы кто-то вздумал бросаться в него огнем — а его противник проделал это, будучи человеком, так еще и успел затем подхватить выпущенное из руки копье прежде, чем оно упало на землю... Вот теперь криганец был и правда впечатлен — поймав огненный шар обратно, он загасил его в ладони прежде, чем тот успел взорваться, и заключил: - Действительно ловкий. Тем временем его неугомонная союзница набросилась на Кристиана и Соршу — и уже секунд десять их яростно дубасила. У командующего был Небесный Щит, так что доставалось в основном его юной телохранительнице, пытавшейся закрываться от ударов щитом обычным. Но у ифритки была сабля, а изо рта била струя пламени, не менее опасная, чем если бы она имела второй клинок — и пока Сорша пыталась учитывать эти две угрозы, злодейка била еще и ногами. Не удивительно, что девушка была ею полностью подавлена — даже сильнее, чем в тот раз, когда над нею надругалась Ксемрус. Сражайся они один на один, она бы мгновенно проиграла, но Кристиан крутился рядом, пытаясь помогать, и часть ударов приходилась по нему (вероятно, даже большая, ибо именно его здесь хотели убить) — но даже с тем, что доставалась ей, Сорша едва успевала блокировать и понятия не имела, как ей перейти в наступление... Очередной пинок ифритки сбил ее с ног, и злодейка, не глядя, прижала ее железным сапогом к земле, сама тем временем фехтуя с командующим. Сверхъестественная защита уберегала его от прямых атак, но к оружию это не относилось — и Октавия, сама обладательница врожденного огненного щита, быстро поняла это — и сосредоточила свои усилия на том, чтобы обезоружить противника. Довольно быстро ей это удалось — ее боевые навыки были на высоте, чего нельзя было сказать о лодыре-Кристиане... Выбив меч из его рук, прагматичная ифритка повернулась добить трепыхающуюся под ее ногой девушку. Та билась, как могла, но сапог Октавии был словно недвижимая глыба, и давил сквозь щит на руку Сорши, а та на грудь — так что под этой тяжестью она начала уже задыхаться, а из-за щита не видела толком куда бить — когда же ткнула наугад, ее в ответ обожгло огнем и она выронила меч... так что теперь у нее еще и оружия не было! Видя, что ничего не помогает и ее того и гляди убьют, она щелкнула пальцами, прибегая к последнему средству, еще ни разу ее не подводившему. Но все когда-то случается впервые... ослепление было заклинанием магии Огня, о чем Сорша навряд ли даже имела четкое представление и уж точно забыла подумать в пылу схватки — и для Октавии эта атака была менее опасна, чем если бы девушка просто плюнула ей в лицо. - Дура... - фыркнула ифритка и ткнула саблей под щит. Но в этот момент Сорша в отчаянной борьбе за жизнь умудрилась каким-то образом высвободить правую руку и перехватить клинок своим крюком, отведя удар в сторону, так что тот лишь проскользил по пластинам бригантины... Ей говорили так не делать — и в следующий миг пришла расплата: с силой дернув саблю, Октавия сорвала протез с руки, а чувство было такое, будто вся рука того и гляди отвалится. - А? - злодейка с недоумением уставилась на «пойманный» ею предмет. - Однорукая, что ли? То-то у тебя щит не с той стороны... Так ты и есть та девчонка, которая покалечила нашу Ксемрус? Нужно будет тебя ей подарить. Но в этот момент ей самой едва не досталось — дело в том, что командующий, утратив меч, не растерялся и решил пустить в ход магию — причем в отличие от Сорши он собирался применить что-то вполне эффективное: краем уха ифритка услышала, как он уже дочитывает заклинание удара молнии... Собирался ли он поджарить свою адъютантку вместе с нею или знал, что она не даст ему закончить и просто хотел отогнать ее от Сорши, неизвестно — но произошло именно второе: Октавия не стала ждать пока ее убьют и устремилась к нему, с разгону лягнув ногой. Нога, разумеется, ударилась о Небесный Щит, но прицел рыцаря уже сбился и заклинание он не закончил. - У меня ведь тоже есть щит... - сообщила ифритка, потирая ушибленную коленку. - Проверим, чей сильнее? Покрыв себя пламенем, она грозно надвигалась на рыцаря, а тот пятился — явно не хотел узнавать, «у кого сильнее»... Конечно, она играла с ним, как кошка с мышкой — а когда решила, что игр довольно, бросилась вперед со скоростью и грациозностью тигрицы. - Сэр, держите! - Сорша, сумевшая подняться на четвереньки, доползла до командирского меча и бросила ему — как минимум на тактически правильные решения ее навыков хватало... То, что командующий не смог воспользоваться ее помощью — другой вопрос. Меч он все же поймал, но в тот же самый миг ифритка поймала его самого за запястье пылающей рукой. Но, похоже, Небесный Щит знал ответ даже на это — как бы она ни сжимала, противник не показывал признаков боли, и пламя, видимо, не вредило ему. Тогда она решила прорываться грубой силой, рубя рыцаря саблей — благо он, схваченный, не мог ни убежать, ни контратаковать... Удар за ударом сталкивался с мерцающим щитом, но рано или поздно эта защита должна была иссякнуть — Октавия уже знала, что это случится, поскольку видела, как в начале схватки он перенакладывал заклинание. Будь то ограничение по количеству ударов, общему понесенному ущербу или времени действия — оно существовало, и упорная ифритка собиралась его превзойти... Неожиданно она осознала, что уходит под землю — подлый человек вновь не тратил времени даром, и поскольку удары Октавии не вредили ему, преспокойно сколдовал зыбучий песок... Теперь ему достаточно было высвободиться из ее хватки и отойти назад — чего она, разумеется, не собиралась позволить и, наоборот, потянула его на себя, стремясь затащить в его же ловушку. Но в этот момент сзади налетела Сорша со своим мечом, и Октавии, у которой больше не было возможности лягаться, пришлось всерьез отражать эту атаку — и тут-то бесчестный рыцарь полоснул ее по пальцам ножом и вырвался, отделавшись лишь ожогом руки... Но удача наконец-то изменила ему — ифритка заметила ожог и поняла, что мощь Небесного Щита исчерпана — полновесная контратака пламенной королевской крови пробила защиту. Зажав раненые пальцы правой ладонью, она хищно оскалилась и завопила, что было мочи: - Пробила! - Понял! - отозвался Калх, все это время сражавшийся с непобедимым одноруким мастером. Перевес был не на стороне криганца, но все-таки он был достаточно хорош, чтобы не давать противнику отвлекаться и выиграть для Октавии время. Но теперь уже она просила помощи — и магог решил повысить уровень сложности... Мастерство среди его сородичей определялось не количеством огня, которое они могли извергнуть, а степенью контроля — более маленькие огненные шары несли меньше опасности для союзников и позволяли сберечь силы для решающей атаки. Когда же ее время наставало, умелый магог разражался градом стремительных снарядов, выпущенных со скоростью циркового жонглера — и именно это сейчас сделал Калх. Его противник, как бы безумно хорош он ни был, имел лишь одну руку — и должен был как следует постараться, чтобы перехватить и перенаправить все тринадцать выстрелов. А тем временем криганец, совершенно не заботясь о грядущей контратаке, натянул тетиву и выстрелил — в Кристиана. Стрела пробила лучший эрафианский нагрудник, словно бумажку — мощь оружия, способного бить на две с лишним мили, на столь малом расстоянии была поистине непреодолима. - Surge at age... - рыцарь приложил руку к раненой груди, но ему недоставало магической силы Сани, способной мгновенно исцелять раны, а также ее устойчивости к боли, пробужденной продолжительным самосожжением. Перед глазами начало темнеть, и он почувствовал, как его затылок коснулся земли... Достичь победы человеческими силами не получилось. Тем временем под так и не достроенными стенами Фейрфезера разгорелось другое сражение. Как и предполагал Кристиан, враги неспроста держали долину под постоянным наблюдением и не преминули воспользоваться уходом его армии. Войско, состоящее полностью из нигонцев — дабы проверить теорию о том, что ангелы препятствуют лишь демонам — спустилось с южного нагорья. Уже то, что троглодиты не побежали мародерствовать и осматривать старые шахты, а направились прямиком в город, показывало, что они очень хорошо понимают, что делают — так и было: разведданные, собранные «матерью Айрис», были переданы Дамакону еще до того, как шпионка нашла свою гибель в руках мстительной криганки. И теперь его воины должны были выкопать мощи отца Серафима и унести их прочь, чтобы лишить город святой защиты. План был рискованный — на такой не решилось бы большинство людей, не говоря уже о криганцах. Но троглодиты рисков не оценивали — для них было достаточно, что их бог велит им сделать так. Все же они встретились с сопротивлением раньше, чем ожидали — светоносный ангел, верный своему обещанию, сошел с небес и преградил им путь. - Остановитесь! - провозгласил он голосом, подобным гудению тысячи труб. И здесь вновь проявилась разница между людьми и троглодитами — люди бы безо всяких слов пустились наутек при виде сего страшного и великолепного создания, троглодиты же даже после громоподобного оклика лишь замешкались. Так же как и те, кого ранее видела Сорша, отвергли посулы дьявола, эти были готовы бросить вызов ангелу... Но прежде, чем они успели принести свои жизни в жертву своему богу, тот сам явился, усмотрев лазейку в законе, позволявшую ему оправдать свое присутствие. - Пусть идут — что тебе, благодать Божия? - призрачный троглодит вышел из пустоты, но был сегодня больше обычного размера — будто пытался казаться таким же величественным и грозным, как ангел. То было шоу во имя собственного самолюбия — ибо его подданные в любом случае ничего не увидели бы. Дамакон обращался к посланцу Небес дерзко, будто был не только равным ему, но и большим — и говорил не с самим ангелом, а с обитавшей в нем благодатью: - Разве не сказано, что Бог нелицеприятен? Вы уже пропустили сюда тех язычниц, - он указал в сторону города, как если бы оба, он и собеседник, могли ясно видеть находящихся там наг. - Почему не пускаете этих? - Я заключила пакт с лордом Александром, - не оспаривая утверждение ложного бога, ответствовала Божья благодать. - И по нему должна защищать эту долину от любого нападения. - Кто хотел этого больше — он или ты? - вопросил Дамакон, насмехаясь. - Но твой пакт — это еще не Божья воля. Значит, я могу противостоять тебе, не противостоя Ему... - Ты богопротивник по природе и по выбору, - парировало святое создание. - Само твое существование оскорбительно! - Для тебя? Возможно. Но в момент, когда Бог начинал творить, Он уже знал, что я появлюсь. Не сам же Он себя оскорбил? - Не ради тебя затевалось творение, болван каменный! - ангел возразил, но одновременно с этим, решив положить конец богохульной дискуссии, атаковал. Меньше чем за мгновение дистанция между ними была сокращена до нуля и пламенный клинок рассек воздух... но был остановлен трехпалой лапой мнимого троглодита. - Какая приятная ностальгия... - это было максимально далеко от яростной и великолепной схватки «в теле и духе» между ангелом и дьяволом — как будто здесь противникам пришлось снизойти до земного уровня, чтобы смочь сразиться — и словно воины из плоти и крови, они вошли в клинч. Но если небесный посланец буквально пылал яростью, то его оппонента ситуация явно забавляла: - Все-таки каждый инструмент должен исполнять задачу, для которой создан, ты не находишь? Его свободная правая лапа заискрилась молниями... Странная атака, не похожая ни на одно заклинание — будто бы маленькие разряды вылетели из груди каждого из сотен столпившихся позади своего кумира троглодитов и вошли в руку Дамакона, а уже затем, слившись в единый поток, ударили в грудь ангела. Но как бы это ни выглядело, оно было эффективно — и небесный воитель оказался отброшен разом на полсотни ярдов. - Лучше возвращайся на небеса петь гимны... Это мой мир. Даже на этом крошечном клочке земли, на который вы претендуете, я имею больше веры, чем вы, - провозгласил ложный бог, безмолвно приказывая троглодитам продолжить движение. Зеленый поток устремился вниз по склону — туда, где навстречу им уже выползали шестирукие защитницы города... Но ангел еще не считал битву оконченной — разогнавшись, он контратаковал Дамакона мечом и словом: - Вера измеряется делами, а не количеством голов! Мы не позволим земле, где жил великий Божий угодник, впасть в руки язычников. - Что ж, возможно, ваш «угодник» и смог бы меня победить, если бы был здесь... - рассмеялся темный владыка. Его последователи ушли, и он не мог больше кидаться перунами — но был вполне уверен в своей способности сдерживать ангела до тех пор, пока троглодиты не выполнят свою часть работы. - Но он умер, как и полагается человеку, а нынешние жители этого места не заинтересованы в вашем присутствии. Все, кто сражается за него сейчас — две толпы язычников, так какой смысл помогать одной из них?! - Нет. У нас есть настоящие защитники, которые всех спасут. - Ваш избранник — это тот, который некромант, или тот, который блудодействует с язычницей? Нашли праведников! - насмешливо фыркнул ложный бог, но ангел на этот раз остался невозмутим — он понял, что враг не понимает: - Просто смотри. Пока это скучное, но необходимое противостояние продолжалось (без него не случилось бы ни самой атаки на город, ни героической обороны), «две толпы язычников» готовились сойтись в куда более кровавой и зрелищной схватке. С одной из сторон было несколько сот нигонцев, с другой — десяток наг, и если могло показаться, что вторая сторона уступает, то так только казалось — коль уж битвы с троглодитами не испугались гремлины, то тем более ее не боялись наги! Каждая из них готова была потягаться с королевой-медузой (или как минимум верила в это) — в «глазах» троглодитов это уже был божественный уровень. Удивительно тут было не то, что наги посмели выйти на неравный бой, а то, что их противники не сбежали, притом что даже не имели за спиной собственной королевы или короля — впрочем, за их спинами был Дамакон и это все объясняло... Ну а у наг был отец Катберт. Другой батюшка, отец Грегор, укрылся в церкви вместе с большинством городских жителей — и это было как раз ожидаемое поведение. Наги не верили в оборону крепостей и предпочитали выйти рубиться в поле, но они совсем не возражали против того, чтобы их хрупкие союзники остались позади или спрятались где-то... Но этот священник был не такой — он настойчиво крутился рядом, обдавал всех кадильным дымом и постоянно предлагал еще какую-то помощь: - Хотите, я благословлю ваше оружие? - Не надо, - твердо отказалась Рейнельда. - Вот жажда крови бы не помешала. - Такого не могу... - грустно улыбнулся Катберт. «Ну и что ты тогда тут делаешь?» - раздраженно подумала королева. В бою она и ее подданные следовали седьмой доктрине (по крайней мере так утверждал командующий) — каждая дралась сама по себе, стремясь перебить как можно больше врагов, пока не убьют ее — и это отлично работало. Но как им делать это же, защищая кого-то слабого, Рейнельда не представляла — она бы даже командующему не позволила пойти следом за ней в такую атаку, а тут какой-то поп! Она хотела прогнать его, но вспомнила, что он якобы в одиночку сражался с дьяволом — и сдержалась. - Мы тебя защищать не будем, - предупредила она. - И не надо, - спокойно ответил священник — и так они отправились на битву вместе... Но еще прежде, чем две армии успели столкнуться, в небесах появился дракон. Дамакон, конечно, и не ждал, что его последователи смогут выстоять в схватке с десятью злющими нагами — для этого ему бы понадобилось не триста троглодитов, а все пятьсот. Но наги, в свою очередь, были уязвимы перед драконом — и пока они боролись бы с ним, пытаясь попутно защищать город, троглодиты вполне могли просочиться внутрь и завладеть мощами — в этом и состоял их план. У Рейнельды план тоже был — согласно ему, в случае появления серьезных вражеских сил полагалось подать сигнал цветным дымом, чтобы Саня перенесла назад командующего и его армию и вместе бы они устроили врагу эпический разгром. Самая слабая десятая служанка Бригитта была наказана оставлением в тылу — в нужный момент она должна была подбросить в костер порошок гематита и алюминиевой пудры. Но теперь, глядя, как дракон проносится над главной улицей, поджигая крыши домов, королева была уже не уверена в этой затее — перемещенные люди угодили бы прямиком под огонь... удивительно, как эти летающие твари могли разрушить даже самый хитроумный замысел одним своим появлением. Рейнельда, считавшая себя представительницей величайшей расы чудовищ, завидовала этой их способности черной завистью. - Священник! - в итоге ей пришлось обратиться за помощью к тому, от кого она только что пыталась избавиться. - Можешь спустить эту зверюгу на землю? - Нет... - покачал головой Катберт. Тут дело было уже не в уставе ордена — пожелай он использовать самую еретическую технику, в его распоряжении просто не было ни одного приема, пригодного к применению против драконов. - Долго же он не сможет так летать? Вон большой какой... - в принципе наги могли одолеть дракона — дождаться, пока он устанет кружить в воздухе и опустится передохнуть, а затем поймать его на земле. Но Рейнельда не хотела играть в догонялки — и к тому же понимала, что именно в этом состоит вражеский план... Какое количество наг она могла безопасно выделить для охоты на дракона, чтобы и они справились с задачей, и остальные успешно сдерживали троглодитскую орду? Две? Три? Все это выглядело, как крайне рискованная затея по обоим фронтам. Но если не предпринять ничего, разбушевавшийся зверь грозил в скором времени спалить весь город. «А может, пусть горит?» - раздосадованно подумала Рейнельда. Когда-то в Клаудфайре королева Мехтхильда приняла такое же решение — если город сгорит, сказала она, но мы отобьем врага, то сможем все восстановить. Но если будем гоняться за драконами, то даже если перебьем их всех, а нас возьмут штурмом, то будет уже неважно, сожгут они город или нет... В тот день они потеряли родной павильон и города в итоге тоже не спасли — но служанка Рейнельда никогда не спорила со своей королевой и, напротив, считала, что та приняла верное решение — до дня, когда она сама стала той, кто должна была решить судьбу города... - Ингеборга, со мной. Астритра, веди остальных в бой. Нашинкуйте этих троглодитов, а мы пойдем убивать дракона... И пусть Бригитта подаст сигнал, как только мы закончим, - вторая служанка обалдело кивнула — это был тот случай, когда даже нага не посмела возмущаться попыткой переложить на нее ответственность — было очевидно, что королева берет на себя подвиг не просто более сложный, но почти непосильный. Ингеборга же послушно последовала за госпожой, но после следующего приказа побледнела даже она: - Ты налево, я — направо. С чьей стороны он приземлится, той его и бить. - В одиночку? - севшим голосом переспросила служанка. Объективно ее мощь давно уже граничила с королевской — главная разница между госпожой и служанкой была в боевом духе. А точнее, одной из них не хватало подтверждения своего достоинства — Рейнельда-то уже точно знала, что является величайшей из ныне живущих в своем роду и после гибели ей гарантировано место на небе в ряду легендарных владычиц Клаудфайра... для Ингеборги же пока еще существовали подвиги, на которые она не могла решиться — такие, как поединок с ее королевой или с жутким огнедышащим монстром. - Ты видишь тут еще пятьдесят служанок? - но тиранка быстро привела замешкавшуюся помощницу в чувство — и даже влепила пощечину: - Попробуй только струсить — будешь разжалована в десятую служанку! Этот акт жестокого воспитания возымел действие — теперь щеки Ингеборги пылали от гнева и она была готова бросить вызов дракону — а то и самой Рейнельде... Но в этот момент зверь, делавший очередной заход на город, внезапно завалился на бок и, несколько раз беспомощно хлопнув одним крылом, рухнул на землю — ибо его второе крыло было поражено стремительным снарядом, достаточно мощным, чтобы пронзить драконью кожу. Обе наги, а с ними, наверное, и еще полгорода разом повернулись в ту сторону — но одно дело какие-то крестьяне, и другое — нага-королева: - Эй, он наш подвиг украдет! - такой была ее первая и честная реакция — она сразу же устремилась к месту падения чудовища, а за нею и Ингеборга, полностью единодушная со своей госпожой в данном случае — если уж решились убивать дракона, то отдавать эту славу кому-то другому — не дело. Подбитый зверь приземлился на восточной окраине города — и лишившись возможности летать, он, конечно же, не стал менее опасным. Если на то пошло, драконы совершали большинство своих убийств на земле — какой бы ужас ни вселял льющийся с воздуха огонь, куда страшнее было, когда к нему присоединялись хвост и лапы, усиленные многотонной мощью драконьей туши — да и огненные залпы становились куда точнее и продолжительней, если зверь не мчался куда-то со скоростью ветра, а просто сидел и дышал... К тому моменту, как наги добрались до него, десять ближайших к дракону домов уже превратились в головешки. - Госпожа... - Ингеборга вцепилась верхними руками в плечо сестры — она честно считала, что пред лицом такого жуткого врага не зазорно трусить даже наге. - Для меня было честью вам служить... Рейнельда воззрилась на нее с презрением — она, возможно, боялась не меньше, просто ей, королеве, некуда было отступать — не разжалуешь же саму себя в десятые служанки! - Что, хочешь, чтобы я явила тебе свою божественную мощь, одолев эту зверюгу в одиночку?! - спросила она, храбрясь. Но на такую трусливую просьбу даже Ингеборге не хватило подлости: - Нет, - всхлипнула она. - Я буду сражаться и умру подле вас... - Нет уж. Ты выживешь, и я буду припоминать тебе это до конца жизни, - королева издевательски потрепала свою обычно дерзкую сестру по щеке. - Не часто ты бываешь такой лапочкой... - Эй, вы, - рядом с ними приземлился крылатый воин — тот, кто и поразил дракона копьем. Это был лорд Хаарт, разумеется — кто еще мог появиться так своевременно? — выглядевший еще более героически, чем обычно. За спиной его сегодня были самые настоящие крылья, неотличимые от ангельских, а на руках он держал женщину, которую наги приняли было за Саню — но нет, то была не она: у этой были длинные темные волосы и белое тело, которое хоть и нельзя было назвать здоровым и близко не было так изуродовано, как у обгорелой книжницы. По большей части, впрочем, она была замотана в плащ, но голые ноги с рубцами и порезами торчали на виду... Похоже, рыцарь подобрал где-то очередную бедовую женщину — в перерывах между спасением городов и истреблением драконов: - Где Кристиан? - Мы как раз собирались его вызвать... После того, как убьем дракона, - с претензией заявила нага-королева, заставив героя усмехнуться. - Ладно. Я гарпун забрать пришел, - поставив свою «ношу» на землю, он вытянул руку, и гарпун — легендарное оружие клана Кастигар, доставшееся победителям королевы Деборы вместе с ее головой — вырвался из драконьего крыла и лег в его ладонь... Конечно, он мог бы сам добить дракона имплозией — это заклинание как раз для того и было разработано, но маны на него уходило немало, а он с утра перебил уже целую армию и собирался драться с еще одной — поблизости по-прежнему оставался Дамакон, а ангел, обещавший всех защитить, пока не исполнил свои обязательства. И уж точно Александр был не из тех, кто стал бы отговаривать людей от подвига, на который они сами вызвались: - Он ваш. Жажду крови? - Да, пожалуйста... - Рейнельда, поняв, что ей в самом деле собираются позволить убить дракона, ощутила что-то среднее между восторгом и трепетом — и от помощи отказываться не стала. А нахальная Ингеборга пошла еще дальше: - И защиту от огня, пожалуйста! - И защиту от огня, если можно... - потупив взгляд, повторила королева. Подлинная великая владычица имела бы парочку джиннов-рабов, которые сколдовали бы что угодно по ее слову — ну а ей приходилось выпрашивать заклинания у чужих героев... Но когда это был величайший из людей, было уже как-то и не очень стыдно. Рыцарь просто кивнул — жажда крови и защита от огня все еще стоили гораздо меньше имплозии — и даровал им то, чего они просили. - Кристиана все-таки призовите сейчас, - сказал он невозмутимо, хотя дракон заметил их и уже полз в их сторону, чтобы спалить наверняка. - Город тушить надо... - Труби, - Рейнельда переложила исполнение приказа на служанку. Жажда крови уже помутнила ей разум, и она не могла оторвать взгляд от своей жертвы. - Я драться! Ингеборга, которой даже заклинание не помешало схорониться за необрушившейся стеной одного из домов, поднесла к губам рог, и уже через несколько мгновений над городом поднялся густой столб красного дыма — Бригитте явно тоже хотелось совершить сегодня что-то героическое, и быстро выполнив свои обязанности, она помчалась догонять подруг... Кристиан в этот момент, конечно же, не был способен к тушению города — он лежал без сознания, игнорируя все попытки Сорши его растормошить, пока Лука прикрывал их обоих от наступающих криганцев... Больше никакой помощи не было — их с Калхом и Октавией эпическая битва продолжалась всего-то пару минут, так что копейщики были еще в пути, а схватка на вышках продолжалась — и Саня была занята. У врагов, впрочем, тоже не все было в порядке. Калх получил несколько ожогов от собственных огненных шаров, отраженных в него Лукой — и выжил лишь благодаря тому, что в отличие от большинства своих сородичей носил качественный нагрудник — Октавия же увязла по колено в зыбучем песке. - Вытащи меня! - потребовала она, буравя лежащего на земле рыцаря ненавидящим взглядом — смерть была слишком мягким наказанием за унижение, которому он ее подверг. - Мы сделали свое дело, давай уходить... - магог попытался успокоить ее, пока вызволял из ловушки, но тщетно — едва оказавшись на твердой земле, она приняла боевую стойку. - Нет! У них мощная лечебная магия — нужно добить, чтоб наверняка... У Сорши тем временем не было не только «‎мощной» лечебной магии, но и вообще никакой — она раз за разом выкрикивала заклинание «surge at age», но поскольку она знала только слова, но не училась этой магии, ничего и не происходило... И при этом она не могла даже вспомнить, должна ли вытащить стрелу как можно скорее или, наоборот, ни в коем случае ее не вытаскивать! - Он не просыпается! - с истерикой в голосе воскликнула она, обращаясь к единственному взрослому человеку, что был поблизости и в сознании. - Давайте я попробую, - предложил тот. - Прикройте нас... Они поменялись местами — бедная адъютантка готова была в этот момент забить обоих криганцев до смерти хотя бы культей, но остатки трезвого рассудка подсказывали ей, что она на такое не способна. - Ну, он жив, - после беглого осмотра командующего объявил ее союзник, чем заставил девушку вздохнуть с облегчением — она-то с испугу даже пульс нащупать не сумела. - Кажется, он успел залечить рану — но стрелу пусть лучше вытащит профессионал... - Сэр Лука! - в этот момент враги наконец изготовились атаковать, и Сорша испуганно вскрикнула, отлично понимая, что стрелы отражать не умеет — а вот Лука умел, и в очередной раз продемонстрировал этот чудесный навык, отбив древком копья стрелу, направленную в юную воительницу. - В девку не стреляй, - неожиданно потребовала Октавия. - Я ее Ксемрус хочу подарить. - Бабы, как с вами сложно... - простонал Калх. - В эту не стреляй, а этот стрелы отбивает — куда стрелять-то?! Но он возмущался только для порядка — а сам уже начал прикидывать траекторию, которая позволит ему добить вражеского командующего — благо «‎золотой лук» давал возможность управлять уже выпущенными стрелами. При желании он мог бы хоть через вышку стрельнуть — и если подумать, удивительней всего тут было то, что тот парень мог отражать его выстрелы несмотря на это! - Сэр Лука, а вы можете атаковать? - Сорша тем временем обратилась к своему союзнику с вопросом, который давно уже ее мучил — после всех тренировок и поединков с Рейнельдой она не могла не заметить, что однорукий мастер, несмотря на свои навыки, в основном только отражает атаки — и вот теперь было то же самое... - Могу, - неохотно отозвался воин. - Но только по одному за раз... Ладно, наглость — второе счастье! Сделав этот неожиданный вывод, он сорвался с места со скоростью, которой даже Октавия могла бы позавидовать, и устремился к Калху. - Куда?! - ифритка попыталась заступить ему дорогу, но он перемахнул через нее, совершив невероятное сальто в воздухе и оставив противницу в совершенном недоумении: - Чего?! - Да что с этим мужиком?! - возмутился магог, которому пришлось отбиваться, блокируя удары Луки луком — впрочем, он был достаточно хорош в этом деле. Существовала, разумеется, причина, по которой бойцу с телепатическими способностями было легче реагировать на атаки противника, чем пытаться предвидеть его реакцию на собственные удары, зачастую совершенно инстинктивную — так было и с Калхом. Он не пользовался никаким защитным стилем, а просто натренировался, будучи стрелком, следить за быстро движущимися предметами — и теперь сам умел сбивать снаряды в воздухе безо всякой телепатии. В ближнем бою он также активно пользовался и этой способностью, и огнем — одно неверное движение, и он пережог бы копью древко, оставив противника без оружия... Октавия, к счастью, реагировала совершенно неадекватно и скакала вокруг, пытаясь «‎помогать» своему любовнику — ее яростные и прямые атаки легко было читать, и никакого влияния на ход поединка они не оказывали. Конечно, Лука предвидел это — и в том была вторая причина, по которой он не любил нападать. Использовать человеческие слабости врагов (даже если сами они людьми не являлись) казалось слишком подлым... Но в данном случае это помогло Сорше оставаться в стороне от схватки, в которой она не была бы ровней ни одному из противников. Конечно, она не теряла бдительности и стояла в напряжении, готовая защищать командующего от любого нападения. Отбивать стрелы она, может, и не могла — но если, как говорили, у нее были те же способности, возможно она успеет хотя бы закрыть его собой? К сожалению, произошло событие гораздо худшее, чем просто подлая атака — к врагу пришло подкрепление. Две криганки, которых начало сражения застало на конюшне, так и не дождались никаких приказов для себя, но решили проявить инициативу, доставив начальству все необходимое для побега... Ксемрус в своих покрывале и вуали, из-за которых Сорша ее сперва даже не узнала, вела под уздцы пару адских скакунов, а Воспа — еще одного скакуна и цербера. - Господин, вот конь, бегите! - спеша выслужиться перед начальством, предложила она Калху. Лука при появлении новых противников поспешил прервать схватку — и не зря, ибо как только он отпрыгнул, Ксемрус сотворила огненную стену между ним и своими товарищами. - Нет, наоборот — нужно не дать им сбежать! - возмутилась Октавия. - Госпожа, враги приближаются... - промямлила чародейка. В отличие от Сорши, она узнала и ее, и даже Саню, едва увидев мелькнувший на вышке край фиолетового капелланского облачения... В том, что она не сможет сражаться с госпожой, криганка не сомневалась — как бы не случилось худшее и ее не заставили драться на другой стороне! Побег был пределом ее мечтаний — и то не ее собственный, а хотя бы товарищей. - Быстро убрала эту и сделала другую! - но Октавия не оценила такой заботы и отвесила ей подзатыльник. Пришлось подчиниться — «‎неправильная» огненная стена исчезла, а Сорша и Лука, уже понадеявшиеся было, что успешно отбились, оказались отрезаны от своих союзников другой такой же стеной... - Ну вот, другое дело! - одобрительно кивнула ифритка. Больше она ничего не успела сказать или сделать — потому что Воспа, не дожидаясь приказа, спустила с цепи цербера. Девушку можно было понять — она стояла в двух шагах от командующего, которому не было известно о том, что она в нарушение приказа держит запрещенного зверя — и чем быстрей бы она от него избавилась, тем меньше была вероятность, что ее об этом спросят. Брызжа слюной и яростно лая, трехглавое чудовище устремилось прямиком на Соршу, которая, водрузив на место свой протез, приготовилась принять последний бой... И в следующий момент произошло сразу несколько событий. Во-первых, копье Луки, направленное в сердце цербера, замерло в воздухе, остановленное неведомой силой. Во-вторых, сам зверь оказался разделен на три части и упал на землю в виде трех тел — мертвых, но человеческих. Тот, кто произвел эту атаку, действовал быстрее, чем замечал взгляд — он снизошел с небес, рассеял огненную стену и прошел сквозь цербера — все за менее, чем самую малую измеримую единицу времени, так что его движение слилось в единый световой луч... и следующей на пути этого луча оказалась Октавия. Она успела задействовать огненный щит на полную, окружив себя сферой пламени радиусом почти в целый ярд — скорее инстинктивно, чем на самом деле осознав, что ее атакуют — но и это ей не помогло: копье ангела, беспрепятственно пройдя сквозь огонь, пригвоздило ифритку к земле. Ну а еще в этот же самый момент Саня, заметив загадочное явление, повернула голову посмотреть — и глупая ведьма, что все это время не смела двинуться, пригвожденная к месту взглядом грозной книжницы, решила, что ей представился шанс для атаки... Она воспользовалась разрушающим лучом — довольно странный выбор, учитывая, что это заклинание должно было сперва размягчить одежду книжницы, затем ее плоть и лишь потом, возможно, убить. Но у него были и сильные стороны — к примеру, от него нельзя было защититься. Должно быть, девушка настолько уверилась в непобедимости Сани, что утратила веру в собственный навык. Телекинез не остановил бы луч, и развеивание не отменило бы его воздействие, а контрзаклятия против него не существовало — но только не для Сани... Не успело заклинание сорваться с пальцев незадачливой колдуньи, как книжница ответила своим, воспользовавшись техникой подавления — два луча столкнулись, и слабейший из них был отражен — а затем неисчерпанная этим противостоянием мощь саниной атаки (там было еще процентов шестьдесят) — ударила по ведьме, в миг заставив ее тело растечься по платформе бесформенной лужицей... - Черт! - выругалась книжница. Именно этого развития событий она пыталась избежать, удерживая противницу на месте чарами ужаса — между прочим, безумно затратными по сравнению с теми средствами, которыми она бы воспользовалась, если бы хотела просто убить! Но за убийство ведьмы полагалось проклятие, и план состоял как раз в том, чтобы сдерживать ее до тех пор, пока не подоспеют Ингэм и остальные монахи... не получилось. Книжница прикрыла глаза, готовясь принять наказание. Минуло несколько мучительно тяжелых секунд, в течение которых она буквально чувствовала, как ведьминский пакт оплетает ее своими щупальцами — но затем ничего... Она не стала Ведьмой Стрельбы и по-прежнему была вольна покинуть это место. - Тааак, - решив, что подумает об этом в другой раз, она быстро осмотрелась, заново оценив ситуацию, и бросилась к лестнице. Битва магогов и копейщиков обернулась в сторону последних — не в последнюю очередь потому, что уцелевшие до этого момента грифоньи наездники спустились с небес и приняли в ней активное участие — так что теперь часть солдат занималась освобождением заложников, пока их товарищи добивали прячущихся криганцев в дальних уголках ведьминского дома. На вышках было больше нечего делать — а вот внизу явно происходило что-то очень интересное... Теперь уже все могли ясно видеть небесного воителя, стоящего над телом Октавии — у него были развевающиеся волосы, ярко-белая туника, на которую больно было смотреть, как на снег солнечным зимним днем, орлиные крылья и копье. Для кого-то этого зрелища было уже достаточно, чтобы замереть в страхе — Лука, к примеру, накрыл лицо рукой, а Воспа упала ничком, уткнувшись лицом в деревянный столб, как будто тот мог ее защитить... Но Калх решительно атаковал ангела, показав даже большую ярость, чем на протяжении всей схватки — он изверг огромный огненный шар, в котором поместился бы он сам на плечах у другого такого же магога. Их с Октавией дуэт был так смертоносен не только потому что она была отчаянной воительницей, а он — искусным стрелком, прикрывавшим ее во время ее авантюр. Дело было еще и в неуязвимости ифритов к огню — с нею магог мог швыряться пламенем, не беспокоясь о ее безопасности. Так и сейчас, даже надеясь, что его подруга еще жива, он не стал сдерживаться... Но как и в случае с огненной стеной Ксемрус и огненным щитом Октавии, огненный шар ангела не впечатлил — стоя в эпицентре взрыва, он остался неопаленным. Тогда Калх выстрелил в него из лука — он уклонился без видимого труда. Стрела описала дугу в воздухе, повинуясь взгляду магога, и попыталась атаковать ангела сзади — он отбил ее крылом не глядя. На протяжении тех нескольких секунд, что длилась эта бесплодная «‎перестрелка», крылья и лик посланца Небес источали все более яркий свет, предвещая скорую и неотвратимую контратаку... Тут уже не выдержала Ксемрус. Вероятно, ее чувства к Калху были не так сильны, как любовь между ним и Октавией, но они дополнялись чувством вины — ибо с первого момента появления ангела она не сомневалась, что это она каким-то образом навлекла на своих сородичей эту беду (справедливости ради, так и было). Самобичевание и паника переросли в отчаянное желание сделать хоть что-то — и хотя все инстинкты кричали о том, что ничем, кроме ее гибели, это не закончится, она запустила во врага ледяной стрелой... Будучи мастером огненной магии, Зола вполне отдавала себе отчет в том, что многие существа по природе своей к ней неуязвимы — не могла же она оставить себя полностью беззащитной перед ними! — вот и выучила еще пару заклинаний из других школ. И ледяная стрела впрямь оказалась эффективна — по крайней мере, ангел дернулся, как дернулся бы, наверное, если бы его ударили кулаком по лицу... Но в следующий миг пришла расплата — и криганка, пораженная ударом молнии, рухнула навзничь. Примерно этот момент застала спустившаяся с вышки Саня. Первым делом она бросилась к Кристиану и, убедившись, что он дышит, с облегчением вздохнула и приготовилась применить заклинание исцеления... но остановила себя. Маны оставалось уже слишком мало — из-за непредвиденных обстоятельств ей пришлось использовать на две телепортации и на два исцеления больше, чем она планировала. Добавить сюда этот последний разрушающий луч — и вместе получалось уже больше, чем средний волшебник мог сколдовать за день... Если бы она исцелила рыцаря сейчас, то уже не смогла бы использовать Городской Портал. Между тем на поле сражения стали появляться новые участники — пока это были немногочисленные ифриты, возникавшие то тут, то там, но похоже, что вражеское подкрепление наконец прибыло... Струйку красного дыма в южном направлении книжница тоже успела заметить. - Беги к ним и скажи, чтобы готовились к перемещению, - приказала она Сорше, которая давно уже не делала ничего полезного и просто беспомощно сидела над телом командующего. Под «‎ними» имелись в виду приближающиеся копейщики, дотопавшие до места сражения аккурат к его завершению. - Я использую Городской Портал. Кто не примет пакт — останется на растерзание демонам. - П... поняла! - девушка вскочила и побежала передавать сообщение. В это время Саня услышала голос, обращающийся к ней, в котором немедленно узнала ангела — хоть ранее никогда с ним и не разговаривала. Пока она не смотрела, тот уже успел провести свою смертельную атаку, и теперь поверженный криганский стратег валялся на земле вместе со своими союзницами. На опушке леса, однако, формировалось уже воинство ифритов, готовых, похоже, дать небесному воителю бой после получения еще некоторых дополнительных подкреплений — но он даже не смотрел в их сторону, а смотрел вместо этого на книжницу: - Заберите эти тела и похороните, - он указал копьем на три нагих тела — одно женское и два детских — лежавших на траве. Орлиный взор уже успел поведать Сане о том, что здесь произошло — это были останки цербера. Похоже, даже в ангельских силах было лишь даровать им быструю смерть... - Есть... - глухим голосом отозвалась она. В это время в Фейрфезере битва тоже подходила к концу. Победоносная Рейнельда восседала на трупе зарубленного дракона в обнимку со счастливой Ингеборгой — та была безумно рада, что осталась жива, но теперь ей полагалась еще и доля почестей за соучастие в подвиге ее королевы — как минимум позицию первой служанки она надежно застолбила на ближайшие лет пять, до тех пор, пока память об этой победе не изгладится, а кто-то из конкуренток не совершит что-то сравнимое по сложности... Вокруг, к сожалению, никто не спешил воздавать героиням хвалу — кто-то из горожан все еще прятался, другие носились с ведрами, пытаясь тушить пожар. Остальные наги во главе с Астритрой преследовали бегущих троглодитов — те оказались уже не такими смелыми, когда оказалось, что ни дракон, ни Дамакон им не помогут — и после всего лишь пары минут рубки обратились в бегство. Шестирукие воительницы были суровы к себе в минуты опасности, но и не менее безжалостны к врагу в его поражении — каждая стремилась настичь и убить как можно больше. Если бы в этот момент отряды Оррина и Проходимца Пятого спустились с гор и перекрыли нигонцам путь, как им было приказано, ни один бы не ушел живым... Ну а город тем временем пылал. Героические наги были готовы драться с коль угодно грозным врагом, но пожаротушение считали недостойным себя занятием — по схожим причинам они и строили свои павильоны в крупных городах, где для таких «‎неаристократических» дел было довольно черни. Тем более они не собирались спасать чье-то чужое жилье... К счастью, дождь, с утра лишь накрапывавший, начал усиливаться, так что не было нужды постоянно бегать за водой к колодцам — ведра, просто оставленные на земле, довольно быстро наполнялись. Вскоре же нужда в ручном тушении отпала вовсе — стало ясно, что Небеса сами справятся с этой задачей. Пожарные попрятались и даже нагам пришлось в итоге оставить свой трофей и уйти в шатер сушиться — так что у встречи лорда Хаарта с его союзницей не оказалось лишних свидетелей. Дамакон ушел вместе с остатками своей армии, как только стало ясно, что они ничего не добьются — и теперь два крылатых воина стояли друг напротив друга. Ливень их явно не волновал — да он как будто и лил над ними не так сильно... - Вот, это ваше, - Александр расстегнул ремни на груди, чтобы снять с себя ангельские крылья — а точнее, артефакт, созданный из этих самых крыльев богохульной Иезавелью не иначе как по дьявольскому наущению — ибо непонятно, как еще нигонские мастера, неспособные изготовить даже полный доспех, смогли сотворить такое чудо. У рыцаря не было и мысли оставлять его себе — пусть с ним было удобнее летать, чем с чарами полета, и ману не нужно было тратить, эти преимущества не стоили того, чтобы оскорблять Небеса. - Пришлось воспользоваться, чтобы успеть. Небесная посланница явно была готова закрыть глаза на это прегрешение. Удивительно, что вообще нашелся человек, готовый расстаться со столь эпической реликвией — стрелы из ангельских перьев, которые богопротивники всех мастей начинали мастерить, как только им удавалось хотя бы поцарапать ангела, так и не удалось вернуть все обратно. Истинный смысл задания, порученного лорду Хаарту, состоял даже не в том, чтобы изъять конкретный артефакт, а в том, чтобы помешать распространению богохульной идеи о том, что охота на ангелов может окупаться... - Стой! - в момент, когда квест уже можно было считать выполненным, неожиданно появилась Саня. На ангела она даже не взглянула — ее взгляд был устремлен на супруга и артефакт у него в руках, назначение которого она мгновенно определила. - Кристиан ранен, и мне не хватило маны, чтобы вовремя его исцелить! Нужно отнести его в Фонтан юности. - Понял, - точно так же, как лорд Хаарт не колебался, собираясь отдать крылья, он не стал мешкать сейчас — и вернул их себе на спину, на ходу застегивая лямки. - Летим. Приобняв супругу за плечо, он переместился вместе с ней, оставив вестницу небес одну под дождем. Та покачала головой, впечатленная, но не обиженная: - Maiorem hac dilectionem nemo habet, ut animam suam quis ponat pro amicis suis... - задумчиво произнесла она, прежде чем раствориться в воздухе. Тем временем Рашка под тем же самым дождем стоял над телами своих товарищей... Его план был как раз в том, чтобы держать армию ифритов и прочих духов подальше от этого лагеря — в надежде, что это сделает его неподходящей целью для ангельских атак. Это не сработало — и как только стало ясно, что ангелы напали все равно, они явились — но враг сразу же упорхнул, не дав им битвы, которой они желали — битвы равных, духов с духами. - Ты был прав... - Октавия была уже мертва, но Калх еще шевелился. Он потратил последние силы на то, чтобы подползти поближе к своей подруге, и у него осталось ровно столько, чтобы сказать напоследок эти несколько слов: - Это все цербер... Ни один мускул на лице ифрита не дрогнул. Обычно он мог кричать, отдавать безумные приказы, рубить головы — но на самом деле он в это время не злился. Подлинная же ярость клокотала внутри него, как клокочет магма в земных недрах, пока пробка на жерле вулкана еще не выбита: - Мы отомстим за вас.