Герои: таких уже не будет

Видомина разлепила глаза и подняла голову, пытаясь понять, почему она спит сидя, уткнувшись носом в собственные колени, а во рту стоит отчетливый вкус соли... Затем она ударилась макушкой о крышку клетки и вспомнила — и сразу же глубочайшее отчаяние пронзило ее душу. Боль, стократ более сильная, чем любое физическое страдание — от осознания того, что впереди ее ждут лишь бесконечные мучения без какой-либо надежды на спасение. Все вновь было так же, как и когда она была во власти Духа — теперь она даже и не знала, радоваться тому, что ее спасли, или нет... В тот раз в ее страданиях была хоть какая-то цель — по крайней мере, поначалу. Вооружившись «амулетом спокойствия», она забрала Проклятую Чашу из рук Мота — тот сидел, привалившись спиной к стволу высохшего дерева, и не показывал признаков разума — хоть вроде бы дышал, и пульс на его тощей руке прощупывался. Чашу он при этом не желал отдавать... По правилам Видомине стоило бы предложить ему «амулет спокойствия» — но она знала, что тогда ее саму ничто не будет защищать от влияния злого артефакта. Потому она предпочла, ослабив черного рыцаря проклятием, силой вырвать Чашу из его пальцев — тот, похоже, уже полностью сдался отчаянию и не оказал деятельного сопротивления — лишившись артефакта, он лишь бессильно сполз по стволу, практически распластавшись на земле. Но для чародейки самое трудное лишь начиналось — теперь вся мощь «Духа Уныния» была обращена против нее. Защищенная от воздействия на разум благодаря амулету, она не почувствовала сперва ничего, кроме необыкновенной тяжести Чаши — та оттягивала руки так, будто состояла из цельного куска гранита, и девушке стоило немалых усилий просто взобраться с нею на коня... Но и особого выбора у нее не было — ей предстояло доставить Духа в Стоункастл, и никакого адекватного способа, кроме как отвезти, не существовало. Можно было, конечно, приказать кому-то из мертвых воинов взять артефакт и тащить, но вот незадача — они даже приблизиться к темной реликвии не могли, замирая без движения в двух-трех ярдах от нее — и с этого момента не подчинялись больше никаким командам. Схожая участь, если судить по Моту, ожидала и живых невольников — и вообще любого, кто не был защищен чарами спасительного амулета. В итоге послали Видомину — и она приняла это задание, сама понимая, что благодаря своим заклинаниям будет иметь куда больше шансов, чем Тамика — которая, кстати, и не вызывалась добровольцем... Верхом до города было около трех дней пути — но лишь обычно. Чародейка догадывалась, что в данном случае их путешествие будет намного медленней — хотя и представить не могла насколько... После всего лишь пары шагов конь встал как вкопанный. Ни удары ногами, ни даже хлыст не заставили его сдвинуться с места — а после еще нескольких минут борьбы он просто опустился на землю, словно показывая, что лучше сдохнет, чем поедет дальше. Очевидно, «Дух Уныния» воздействовал и на него тоже — и это не было для Видомины неожиданностью. В своих первоначальных расчетах она предполагала, что будет помогать животному ободряющей магией — а если станет совсем плохо, убьет его и сделает зомби. Но ничего из этого не получилось бы сотворить здесь из-за проклятой земли — которой, кстати, не должно было здесь быть — ведь граница ее максимального распространения пролегала в паре миль к северу. «Дух Уныния» создал ее заново — к таким выводам могла бы прийти некромантка, если бы сохранила способность мыслить здраво. «Надо было взять телегу...» - в итоге же ее умственных возможностей хватило лишь на такой запоздалый вывод. Минут двадцать мучительного размышления, большую часть из которых она просто смотрела в одну точку с абсолютно пустой головой, потребовалось ей, чтобы придумать решение, предлагавшее хоть какие-то шансы на успех — выбравшись из седла, она взяла Чашу в левую руку и вытянула ее вперед, чтобы отнести как можно дальше от коня, а правой потянула за поводья. Если она умудрится дотащить лошадь до края проклятой земли — до него было ярдов сто или двести — то там сможет заколдовать весельем, и они поскачут... Поначалу этот безумный план даже начал работать — скакун согласился подняться на ноги и последовать за хозяйкой. Однако каждый шаг давался с невероятным трудом — и не только ему, но и самой некромантке. Процесс мышления полностью прекратился — она продолжала героические и бессмысленные усилия, истекая потом и задыхаясь, но не получая никакого результата, кроме истязания себя. Она утратила счет времени — и снаружи минуло целых два дня, прежде чем она наконец осознала, что не продвинулась... Нет, они с конем определенно преодолели некоторое расстояние — но заветная граница была теперь дальше, чем вначале. Проклятая земля расширялась быстрее, чем они шли. Это жуткое открытие повергло Видомину в пучину отчаяния, из которой ее не спас даже «амулет спокойствия». Спокойствие не было противоположностью уныния — и теперь она спокойно понимала, что обречена. Бросив поводья, она пошла дальше без лошади, надеясь, что успеет выбраться хотя бы одна. На деле ей, конечно, стоило выбросить сам «Дух Уныния» — но именно эту спасительную мысль злой артефакт, жаждавший пожрать ее душу, не позволял ей подумать... Как ранее Мот, она приросла пальцами к проклятой чаше, и чем глубже становилось отчаяние, тем крепче она сжимала ее. Прошло еще три дня — если бы не проклятие «часов невзгод», спасавшее ее неведомо для нее самой, Видомина должна была бы уже умереть от истощения. В итоге же она рухнула на землю, исчерпав не физические силы, но моральные. Перед глазами все плыло, и она не видела даже Чаши у себя в руке и не знала, что здесь делает — помнила только, что страдает и будет страдать вечно... Она мечтала умереть, но не могла. Если бы ей хватило воли перевернуться на спину, она смогла бы увидеть Тамику, которая пыталась прийти ей на выручку — но, не имея защитного артефакта, не сумела даже приблизиться — и безвольно упала на колени в нескольких футах от нее. За все пять дней они не преодолели даже сотни ярдов от того места, где забрали артефакт у Мота — и больше не могли сделать ни шагу. В таком положении их и обнаружили Стракер с провидцами, отыскавшие девушек на восьмой день их страданий. Точнее, сперва они обнаружили не их самих, а орду скелетов, неподвижно стоявших вдоль границ проклятой земли... Целая живая (или, скорее, мертвая) стена — здесь был и батальон Мота, и воины самой Тамики — вместе более трехсот. - Мде, недалеко ушли... - прокомментировал Теодорус. «Пропавшая» армия находилась в жалких двух милях от хижины Жеддиты и практически на прямой дороге от этой хижины в Стоункастл — возможной причиной, по которой их не обнаружили ранее, могло быть то, что дозорные-призраки поворачивали назад, почуяв необычно мощную проклятую землю — но визуальной разведке живыми людьми она никак не мешала. - Если бы использовали нормальный способ транспортировки, ушли бы дальше, - отозвался чернокнижник, бывший невысокого мнения об умственных способностях дейянских военачальников. При этом сам он выражал презрение к ним в довольно нелепой позе, уставившись в носки собственных сапог, чтобы не выдать смотрящему через его глаза никакой стратегической информации... - Ну и какой же способ, по-твоему, нормальный, а? - старший из провидцев, чуть менее ехидный, чем двое других, поинтересовался с некоторой долей раздражения — он явно был не в восторге от затеи своих товарищей «спасать мир» от злого артефакта. То ли с высоты своего опыта он лучше мог видеть грозящую им опасность, то ли наоборот забыл, почему происходящее здесь может быть так важно. - Способ первый — обвязать его как можно более длинной веревкой и волочь по земле, сохраняя дистанцию. Способ второй — положить на тележку и тащить на веревках уже ее. Как минимум это даст какую-то фору... - Жеддита поделился своими идеями, которые звучали вполне здраво — становилось ясно, почему он ощущал такое превосходство на тупыми некромантами, не сумевшими до этого додуматься. - Но тебе все равно придется подойти к нему в начале, - напомнил Теодорус. - А для этого тебе нужен как минимум «амулет спокойствия» и еще какие-нибудь заклинания для поддержки. - Ну, у них амулет был, - пожал плечами колдун. - А у нас-то нет... И это ты его им отдал! - Ну да... - А как вы передавали друг другу «Дух Уныния» до этого? - Стракер наслаждался новообретенной способностью говорить, по-прежнему не понимая, как она работает — слова просто вылетали из его рта, как до этого вылетали из челюстей скелетов — и притом это было намного проще... Конечно, он все еще старался помалкивать — его спутники были жуткими древними колдунами, которые до сих пор терпели его присутствие лишь по своей прихоти — и раздражать их глупыми вопросами не стоило. Говорить лишь тогда, когда молчать невозможно — полезная привычка, которая обязательно разовьется у тебя, если за каждое слово ты будешь платить болью и маной. - Если к нему даже приблизиться нельзя...? Старцы переглянулись, словно решая, должны ли они объяснять дураку очевидные вещи, но затем самый главный, отчего-то симпатизировавший молодому послушнику, снизошел до ответа: - Когда он в руках у человека, то не так опасен. - А сейчас? - А сейчас это не человек, а овощ! - мрачно усмехнулся старик. - Жеддита ведь уже объяснял тебе, - вмешался Теодорус. Все-таки он был учителем и не мог терпеть вид юного балбеса, не способного с первого раза понять то, что ему говорят: - Мы передавали его друг другу, чтобы держать под контролем! Со временем он сломит твою волю и начнет подчинять все вокруг — что и происходит сейчас. Твои хозяева, кстати, совсем слабаки — втроем всего на две мили утащили... Вот я, когда был моложе, доходил до старого мастера — миль двадцать, а то и больше — забирал Духа и с ним возвращался к себе — и даже без «амулета спокойствия»! - Да, молодежь ничего не может... - согласился длиннобородый провидец. - Ни мозгов, ни яиц. Твой план, Жеддита, кстати, тоже дурацкий — давай лучше я запрыгну внутрь, пну эту штуку ногой и выкину с проклятой земли — тогда малец под гипнозом подбежит и привяжет веревку, а вы будете за нее тянуть... Молодые разинули рты, обалдев от такого плана — он предполагал наличие если не мозгов, то уж «яиц» точно... вообще, все звучало так, будто старик собирался одним пинком зашвырнуть легендарный артефакт чуть ли не на четверть мили! - Старый мастер, ты забыл... - подал голос Теодорус — он один знал своего собрата по ордену достаточно хорошо, чтобы судить о пределах его способностей — и потому осмелился открыто сомневаться в них. - Дух подчинил себе всех этих скелетов — едва ты к нему приблизишься, они на тебя набросятся... На проклятой земле ты не сможешь обратить их всех в пыль по щелчку пальцев, как обычно! - Точно, - старик почесал в затылке, словно поражаясь, как столь малозначительная деталь ускользнула от его внимания. - Забыл... - Мне кажется, это в любом случае не лучшая идея, - тут уже и Жеддита осмелился высказаться. - «Дух Уныния» сделан из Грааля — если будете пинать его ногами, Небеса могут вас и покарать... - Ааа... - старый провидец лишь отмахнулся. - Разве ты сам не предлагал волочь его по земле на веревке? Небеса ничего не сделали, даже когда те богохульники превращали Грааль вот в это — с чего им теперь наказывать нас? - А может это и есть наказание? - предположил Стракер. Он все еще собирался спасти свою хозяйку, но в глубине души не мог отрицать, что страдает она не без вины. Вообще, чуть ли не впервые за свою жизнь он столкнулся с ситуацией, когда группа сильных мира сего вполне заслуженно поплатилась за свои непомерные амбиции. Если же содержание прочитанных им документов было истинно, то все это — опустошение и проклятые земли — было продолжающимся на протяжении трех с лишним столетий наказанием Дейи за использование богохульного и проклятого оружия. И если к людям он еще мог проявить сочувствие, то на страну, от которой он сам столько настрадался, его доброты уже не хватало... - Глубокая мысль... - почесав свою лохматую бороду, произнес Теодорус — хотя непонятно было, сделал ли он те же мысленные заключения, что и дейянский послушник, или имел в виду что-то свое. - Так и есть, - согласился старый мастер. - Что ж, те трое внутри — потомки богохульников, которые создали эту проклятую штуковину, а мы — горе-герои, которые это допустили. Мы заслужили страдать, но ты — нет... не хочешь просто уйти? Стракер опешил от этого неожиданного вопроса, так хорошо перекликавшегося с его мыслями — он и себе-то не мог на него ответить, не то что грозному провидцу. Но тут на помощь пришел Жеддита, от которого он уж точно этого не ждал: - Справедливости ради, та девушка, что сейчас мучается — не потомок некромантов, а ваша бракадская студентка. - Это правда? - длиннобородый встревоженно обернулся к Теодорусу. - Не знаю. Не помню ее в Бракаде... - пожал плечами тот, но затем, приосанившись, изрек: - Но все-таки это я ее проклял часами — если ее не вытащить, она будет страдать там вечно, вместо того, чтобы просто умереть от голода — зная это, я не смогу спокойно спать. - Что ж, тогда поможем ей, - постановил старший провидец. Итак, все было решено — вновь без участия Стракера, но ему от этого было лишь легче — с него было довольно всех несогласованных с начальством решений, что он уже успел напринимать за последние дни — если после всего ему удастся избежать особо мучительной казни, это будет подлинным чудом! В итоге старцы уже всерьез перешли к составлению плана — и все разом посмотрели на старшего. Жеддита и Теодорус оба были знаменитостями — хоть первого знали в основном мастера темной магии, отщепенцы и ведьмы, а второй был известен как один из величайших учителей классической бракадской школы — но кем был он, кому эти два корифея позволяли командовать собой? Послушник подозревал, что когда он узнает ответ, тот окажется до смешного очевидным — но пока истина ускользала от него. Никто из провидцев ни разу не назвал «старого мастера» по имени, а спрашивать его самого казалось грубым и не вполне безопасным — а процентов на восемьдесят Стракер был уверен, что услышит в ответ очередное «забыл»... - Малец зайдет туда и заберет Духа, - прутиком старец начертил на земле зону предполагаемой операции и фигурку человечка — а затем принялся обводить последнюю, с каждым кругом называя заклинания: - Нужны гипноз, огненный щит и ускорение... - А огненный щит зачем? - послушник не возражал против того, что его будут использовать — в конце концов, провидцы, вероятно, и взяли его с собой именно для этого. С другой стороны, это давало ему некоторый контроль над ситуацией, пока нужный всем артефакт будет у него в руках. Часть с гипнозом нравилась ему уже куда меньше — но это мог быть один из немногих способов, позволявших обычному человеку приблизиться к «Духу Уныния» и не попасть под его власть... - Мастера полагают, что Дух бросит на нас этих скелетов, как только почувствует реальную опасность, - объяснил Жеддита, которому не потребовалось смотреть на простенькую схему, чтобы понять суть. - Если один из нас попытается подойти, это вызовет немедленное нападение — но тебе он позволит приблизиться, надеясь, что сможет тебя подчинить... Огненный щит поможет тебе, если они все-таки нападут — а точнее, он защитит тебя от моих заклинаний. - А госпожа?! - огненный щит совершенно не устраивал Стракера по той причине, что он собирался еще и вытащить свою хозяйку — а окутанный пламенем, он скорее убьет ее, чем спасет. Теперь же оказалось, что злосчастной вампирше угрожает опасность еще большая — если колдун калибра Жеддиты начнет разбрасываться огненными шарами, то все, на ком не будет огненного щита, просто сгорят... - Я постараюсь целиться по скелетам, - пообещал чернокнижник, но слова его не внушали доверия, ибо он уже заявлял ранее, что «тупая негодяйка» Тамика заслуживает смерти. Тем не менее он продолжал настаивать на своей меткости. - По тебе могу попасть, если они тебя облепят, но ей ничего не грозит — если только ты не собираешься тащить ее на руках. - Ты еще не понял? - хихикнул Теодорус. - Он именно что собирается тащить ее на руках. Далась тебе эта черномазая... так сильно ее хочешь? Послушник благоразумно прикинулся вновь онемевшим, так что волшебнику оставалось лишь обратиться к наставнику: - Что с ним делать, мастер? - Если хочет, то пусть рискует, - безразлично пожал плечами старец. - А мы еще и ману сэкономим. - Используем вместо огненного щита защиту от огня, - с полуслова понял Жеддита. - Я покажу тебе заклинание — сможешь сам наложить на кого захочешь. Оно простенькое и должно даже на проклятой земле работать. Но защита даже близко не стопроцентная — так что готовься к ожогам. - Давайте еще на гипнозе сэкономим, - проявил инициативу Теодорус. - У меня есть заклинание, которое защитит от уныния, но сохранит ему свободу воли... Ты небось думал, малец, что мы хотим тебя загипнотизировать и заставить отдать Дух нам? - Зачем нам это? - старый мастер скривился, похоже, страшно оскорбленный одним лишь предположением. - Даже Жеддита может в одиночку разделаться с тобой и всей твоей крохотной армией — а Теодорус еще сильнее... - А старый мастер может побить нас двоих вместе, - вернул комплимент волшебник. - Ему нет нужды тратить ману на гипноз ради кого-то вроде тебя... Что, забилось сердечко-то? - с неожиданной скоростью старик оказался рядом и положил послушнику руку на грудь с диким выражением лица, разом напомнившем Стракеру о том, что он вообще-то безумец... Конечно, сердце молодого некроманта бешено заколотилось — не столько из-за угроз провидцев, сколько из-за этой внезапной выходки — но в следующий миг его грудную клетку наполнила невообразимая тяжесть, а с нею пришло и спокойствие — в итоге он даже забыл отпрянуть от опасного деда. - Видишь? Это «каменное сердце» — до «амулета спокойствия» не дотягивает, но от паники и лишних мыслей защитит... Амулет все равно надень, как только найдешь! Послушник обалдело кивнул, все еще пытаясь осмыслить произошедшее. Затем Жеддита показал ему жест для сотворения защиты от огня, который он не смог повторить ни с первой попытки, ни со второй — пришлось колдуну объяснять ему весь процесс с самого начала. Наконец старший провидец одарил его чарами ускорения — у Стракера были свои собственные, но они и близко не стояли по эффективности, к тому же ему стоило поберечь ману для горе-начальницы... И вот, словно какой-то сказочный герой, получивший силу от троих мудрецов, он ступил на проклятую землю. Старики между тем продолжали обсуждать план действий и даже не следили толком за его успехами. Первое время ничего достойного внимания и не происходило — под странным заклинанием Теодоруса некромант чувствовал себя, словно каменный голем — и это ощущение было само по себе достаточно странным, чтобы не концентрироваться на прочих мелочах... Однако потом он заметил, что его шаг стал замедляться. Воины-скелеты, беспорядочно стоявшие вокруг, словно садовые статуи, оставались неподвижными и не излучали какой-либо угрозы. Не было ни голосов в голове, ни чувства усталости — но всего его наполнило ощущение полнейшей бессмысленности происходящего. Он переставлял ноги, не понимая зачем, и через какое-то время обнаружил, что топчется на месте... Он не ощутил ни удивления, ни досады по этому поводу — вообще из всех эмоций и чувств у него осталась лишь болезненная зажатость в груди от чар, наложенных на его сердце старым волшебником — они-то и спасли его от полного погружения в ничто. Откуда-то издали донесся голос Теодоруса: - Черномазая тебя ждет! Думай о ее шоколадной попке! - Он не может думать о задницах — ты его каменным сердцем заколдовал, - напомнил старый мастер, треснув младшего коллегу по макушке. - Хреновое заклинание, кстати — даже четверть мили не продержалось... Стракер, конечно, и в незаколдованном состоянии не помышлял о заднице своей госпожи — но именно выкрик провидца помог ему сбросить оцепенение. К счастью, он все еще помнил о своей миссии, хоть и перестал видеть в ней смысл... Но к бессмысленной работе служителю проклятого храма было не привыкать — и даже без мотивации он сделал шаг вперед. - Молодец! - продолжал поддерживать его волшебник. - Хватай ее и тащи сюда! - Чего ты ему говоришь? - вновь возмутился наставник. - Он должен не бабу притащить, а артефакт! Отойди-ка лучше подальше — проклятая земля плохо влияет на твою башку... - Кто бы говорил?! Имя свое не вспомнил еще? - Мастера, - Жеддита аккуратно подхватил старцев под локти. - Вам обоим стоит немного отойти... А юноша неплохо справляется по человеческим меркам. Это было воистину так — в отличие от Теодоруса, Стракер даже помнил, что идет не только за Тамикой, но и за артефактами — потому, достигнув распростертой на земле вампирши, он первым делом перевернул ее на спину. Некогда грозная командирша была безвольна, словно кукла, и глаза ее были стеклянными — но послушник искал «амулет спокойствия», и не найдя его на шее воительницы, повернулся к другой девушке. Та лежала всего в полутора ярдах — но как же трудно было их преодолеть! Стракер уже мог видеть Чашу, зажатую в вытянутой руке Видомины — и понимал, что если приблизится к ней без амулета, умрет. Заклинание старика уберегло его от паники, но даже не паникуя, он очень хотел найти способ избежать полностью бессмысленной смерти, пока не понял, что это также является частью чар «Духа Уныния» — коварный артефакт пытался внушить ему, что все кончено и спасения нет... и даже поняв это, противиться нахлынувшему бессилию было невозможно. Послушник уже практически прилег подремать — но тут под нос ему попался сапог командирши, и он вспомнил, как яростно она может пинаться. Не так уж часто она применяла к нему прямое насилие — но даже после однократного взаимодействия с ее богатырскими ногами он опасался, что второго раунда его яйца не переживут... А если бы она увидела его сейчас, то одним пинком точно не ограничилась бы! Даже беспомощная и полумертвая, Тамика устрашала — настолько, что одной этой мысли хватило, чтобы Стракер резко выпрямил спину и пополз к Видомине. Из последних сил вытянув руку, он дотянулся до ноги чародейки и дернул ее, притягивая к себе. Колдунью он на фоне Тамики совершенно не боялся, и потому не чувствовал необходимости быть аккуратным — найдя у нее на шее амулет, он сразу же принялся его стаскивать, а когда растрепанные волоски девушки зацепились за цепочку, вырвал вместе с ними... Чародейка выпучила глаза и издала задыхающийся стон — как если бы он попытался ее утопить — но для послушника главным было то, что спасительный артефакт оказался наконец у него в руках! Он надел амулет и сразу почувствовал себя лучше — как минимум, исчезло давящее чувство в груди и дышать стало намного легче. В голове по-прежнему было не слишком много мыслей, но он помнил инструкции провидцев. Надеть амулет, забрать «Дух Уныния», думать о шоколадной... нет, не то! Защита от огня — вот о чем ему на самом деле следовало думать — и пока эта мысль вновь не выскользнула из его сознания, Стракер поспешил воспользоваться ею. Круговое движение кистью и касание ее груди, за которое она съездила бы ему по морде, если бы была в сознании, наделило Тамику магической защитой — дилетантской по сравнению с теми чарами, которые применил к нему самому Жеддита — но будучи вампиршей, она имела теперь неплохие шансы пережить огненную атаку — куда большие, чем смертный послушник, если на то пошло. Позаботившись таким образом о своей хозяйке, он бросил взгляд на Видомину — в первую очередь потому, что искал «Духа Уныния», но в итоге остановился на ее искаженном муками лице — и ощутил не то что жалость, а скорее осознание, что ему предстоит решить судьбу этой женщины. Он уже лишил ее «амулета спокойствия», чем обрек на падение в бездну безумия, а если бы оставил лежать так, то стал бы практически убийцей — и пусть на самом деле она не могла умереть, проклятая магическими часами, это сделало бы ее муки еще более страшными, чем смерть... Облегчила бы защита от огня ее участь, или сделала бы страдания лишь более протяженными и мучительными? Стракер не мог и не хотел знать ответа на эту жуткую загадку — но решил все-таки пожертвовать остатками маны ради очистки совести, и сотворил второе заклинание... И вдруг колдунья зашевелилась — то ли из-за чар «часов невзгод» она не могла провалиться в беспамятство так же глубоко, как и Тамика, то ли вырывание волос и последующие действия послушника ее разбудили — все-таки, в отличие от вампирши, у которой все было закрыто и заковано в железо, она носила платье с глубоким вырезом, и рука Стракера могла задержаться на ее груди чуть дольше, чем было необходимо... В эту-то руку она и вцепилась — но не чтобы наказать, а чтобы просить о помощи — взгляд ее наполнненых слезами глаз был полон искренней мольбы: - Помоги... - простонала она, с трудом шевеля потрескавшимися губами. Он дернулся, чтобы освободиться — она не отпускала. Стракеру оставалось лишь схватиться за ее запястье в ответ и потянуть на себя, поднимая девушку с земли — в результате чего она уткнулась подбородком ему в плечо и вновь зашептала, теперь уже в самое ухо: - Забери меня... отсюда. «Когда вытащишь ее, она сразу тебе на шею бросится», - так сказал ему старый мастер, но послушник не представлял, что предсказание сбудется так скоро и так буквально... К сожалению, Видомина была не совсем той девицей, которую он собирался спасти — хоть он был в общем-то не прочь помочь обеим, но если бы отдал предпочтение ей, а не Тамике, это запросто могло бы стоить ему жизни... Потому, левой рукой укладывая жаждущую спасения некромантку себе на плечо, правой он попытался привести в схожее положение грозную командиршу — та не подавала признаков жизни и весила куда больше, из-за чего управлять ее телом было гораздо труднее. - Ничего себе — сразу двоих поднял! - восхитился на «берегу» Теодорус, когда парень, преисполнившись решимости, встал с двумя героинями на себе. Видомина по-прежнему сжимала в руке «Духа Уныния», так что по идее у него было уже все необходимое для завершения миссии — и оставалось лишь дотащить эту суперношу до края пустоши. Но то была непростая задача, и даже полностью здоровый человек, свободный от влияния проклятой земли, мог не справиться с нею — Стракер же был изможденным непосильным трудом калекой. Его героический порыв заслуживал восхищения, но задача, которую он на себя взвалил, лежала далеко за пределами его возможностей. Он обречен был проиграть — рухнуть без сил под тяжестью двух женщин и затем умереть от истощения — если только кто-то не придет к нему на помощь.. Старики-провидцы не спешили вмешиваться — и хотя длиннобородый побежал по краю проклятой области, жестами указывая послушнику, куда нужно тащить — но на этом вся «помощь» и заканчивалась. И тут неожиданно подмога пришла оттуда, откуда ее не ждали, но откуда в идеальном мире она и должна была бы исходить — со стороны верховного командования. Черная рука в латной перчатке схватилась за амулет на груди у послушника и, разорвав цепочку, забрала его. И в следующий миг клыки вампирши вонзились ему в шею... Он упал — то, что и так неизбежно случилось бы с ним через пару шагов — но коснуться земли ему не дали: теперь уже Тамика взвалила на плечо его. Вместе с кровью к ней вернулась какая-то часть разума, и, взяв «амулет спокойствия» в зубы, она одной рукой забрала свой «мешок с кровью», а другой попыталась отобрать у Видомины «Дух Уныния». Но чародейка вцепилась в него изо всех сил, очевидно, осознавая последними крупицами сознания, что если отдаст, ее просто бросят здесь — или же такова была магия темной реликвии, что взяв ее в руки, отпустить было уже нельзя... На Тамику, так или иначе, это не влияло — едва получив отпор, она схватила ослушницу за волосы и притянула к себе, после чего, разорвав платье зубами, отобедала прямо из ее левой груди. Навряд ли это были осознанные действия — скорее обезумевшая от голода вампирша подчинялась простому инстинкту хищника. На руках у нее были теперь два тела-источника свежей крови, и сгребя всю эту «добычу» в охапку, она потопала прятать ее в логово — подобного вороне, запасающей семена на зиму. Где находилось это воображаемое «логово», так и останется неизвестным, ибо как раз в этот момент «Дух Уныния» перешел к активной обороне. Предыдущие попытки Видомины вытащить себя, он не расценивал как угрозу — ибо знал, что сломает ее раньше. Тем более его не напугала героическая, но безумная затея Стракера. А вот Тамика — другое дело. Она была сильна и в самом деле могла унести на себе двоих человек — для ее вида это вообще было обычным делом — и хотя как личности, наделенной большими амбициями, но лишенной соразмерных талантов, уныние было свойственно ей даже больше, чем ее товарищам по несчастью, теперь ее разум вдруг перестал отвечать на призывы темного артефакта — и тот переполошился, сделав то, о чем умные люди предупреждали с самого начала... Орда скелетов пришла в движение, словно по мановению руки гениального кукольника, обступая свою бывшую повелительницу — чтобы окружить ее, обездвижить, вернуть в рабство, убить, если потребуется — но не дать покинуть мир страданий и тем более — похитить правителя этого мира. Но тут заработал Жеддита, разразившись градом огненных снарядов достаточно мощным, чтобы стереть с лица земли целый квартал... «Человек-дракон» — так прозвали его троглодиты, ибо он принес в пещеры Нигона огонь и разрушение и добился почитания, соответствующего этому громкому титулу. Большинство чернокнижников стремились обменять свои таланты на богатства и почести, но в случае с Жеддитой то была не плата, а выкуп — ему приносили дары, чтобы умилостивить, как самому настоящему дракону. Неудивительно, что когда дьяволы взяли его в плен, королева Мутара отказалась обменивать его на кого-либо из криганских героев, желая разом и сохранить ценных пленников и избавиться от опасного конкурента... И теперь он был здесь — выступал забесплатно, но после почти двухлетнего перерыва ему за радость было заняться любимым делом. Воздух наполнился запахом горелых костей, и фланги неживого воинства разделились, несколькими потоками устремляясь к источнику новой угрозы. Жеддита не мог, конечно, в одиночку сдерживать три сотни врагов... по своему изначальному плану он должен был телепортироваться, забрать «Дух Уныния» и так же быстро смыться. Однако старый мастер не рассматривал такой вариант, а сам он не стал предлагать свои услуги, отлично понимая, что бракадские мудрецы ему не доверяют — бросать же вызов разом проклятой реликвии и этим двоим было подлинным безумием... даже с телепортацией он не ушел бы далеко. Потому коварные планы были отложены до лучших времен, а пока он послушно играл роль приманки — и, продолжая поливать скелетов пламенем, начал пятиться назад. Там, позади, уже засучал рукава Теодорус. - Эй, Жеддита! - окликнув чернокнижника по имени, он запустил в него песочными часами — и тот, не глядя, поймал их правой рукой. - Запусти мне время — мне заколдоваться надо! - Уверены? - переспросил нигонец. - Вы можете этого не пережить... - Тогда оживишь меня! - Ладно... - Жеддита встряхнул часы в руке, освобождая от чар старика и двоих других — мастера явно решили не оставлять себя пространства на отход, а значит судьба их всех решалась сейчас... Теперь уже время самого чернокнижника остановилось, и он не мог усилить себя чарами — но ему это требовалось куда меньше, а зато стихли шевеления дьявольских щупалец в голове. Вдохнув воздух полной грудью, он изверг из рукавов небольшое море адского огня, заодно подрывая заблаговременно разбросанные мины. Все наполнили звуки взрывов и гудение исполинского столпа пламени, поднявшегося на высоту сотни футов... - Защита от огня. Каменная кожа. Щит. Ускорение. Удача... - на фоне этой какофонии уже «заколдовывался» бракадский профессор. Как подлинный мастер, произнося лишь названия заклинаний, он готовился применить комбинацию, которой скромная орда скелетов навряд ли заслуживала... Чтобы оценить истинный максимум его возможностей, сгодился бы лишь дракон — да и то не всякий. Когда-то очень давно он был наставником девушки, которая довела эту комбинацию до совершенства: - Контрудар. Полет. Сила дракона. Жажда крови... - Лишь два чародея не начинали ее с веселья. Лишь двое — величайшая из драконоубийц и ее старый учитель — доверяли своим боевым инстинктам достаточно, чтобы закончить ее берсерком и полностью отдаться ярости битвы: - Берсерк! Едва прозвучало последнее слово, как грозный старик сорвался с места с маской ярости на каменном лице и каменными же лохмами, вставшими дыбом, словно колючки дикобраза... Жеддита телепортировался, уходя с линии атаки, а вот ораве скелетов не хватило ни проворства, ни желания — и в итоге она столкнулась с мощью бешеного бегемота. Костяные воины не побежали, как сделали бы на их месте живые, но даже им волей-неволей пришлось сбиться в кучу, когда Теодорус обрушился на них, круша и расшвыривая — пока половина стремилась вступить в бой с волшебником, другая уже была отброшена — в результате те, что не были разорваны им, стали легкими жертвами для атак чернокнижника, который и не подумал ослаблять огонь. Полностью игнорируя присутствие друг друга — даже желая, возможно, причинить вред другому, ни один из них не верил, что получится — оба чародея сосредоточили все усилия на уничтожении скелетов. Ряды бывшей армии Мота стремительно таяли... Тем временем троица злосчастных некромантов валялась на земле — им досталось от первой огненной волны, и кабы Стракер не уговорил Жеддиту поделиться защитой от огня, как минимум двое из них уже умерли бы. В итоге же все были живы — но не имели теперь уже ни моральных, ни физических сил, чтобы оторвать себя от земли. Не даром говорили, что вблизи «Духа Уныния» вести бой невозможно — даже не опасные для жизни раны полностью уничтожали решимость жертвы — и та могла лежать с тлеющей юбкой, не предпринимая никаких усилий, чтобы ее погасить... Одна лишь Тамика все еще шевелилась, силясь доползти до отброшенного от нее Стракера. Ей от него была нужна, конечно же, лишь кровь — и второго покушения подряд бедный послушник мог бы уже и не пережить... Но к счастью, на помощь пришел старый мастер. Вокруг пленников не было теперь сплошного кольца из скелетов — и хоть некоторые из них все еще находились поблизости, за скоростью провидца им было не угнаться. Он подлетел так быстро, что за его передвижением не успел бы уследить человеческий глаз — и сразу же прижал кровожадную командиршу к земле самым непочтительным способом из возможных: поставив ногу ей на голову. - Разве хорошо кушать того, кто пришел тебя спасти? - безэмоционально отчитал вампиршу старец. Та скосила на него взгляд, то ли хищный, а то ли просто свирепый — и попыталась наброситься, но в итоге ей не хватило силы даже скинуть с себя ногу могучего деда. - Эх, не заслуживаешь ты его! После этого заявления он полностью перестал обращать внимания на ее беспомощную возню и вытянул руку в направлении «Духа Уныния». Повинуясь безмолвному приказу, Чаша вырвалась из хватки Видомины, едва не сломав ей пальцы — тем временем второй рукой провидец обезоружил устремившихся было к нему стражей проклятой реликвии и приказал их мечам, порхая в воздухе, сразиться с бывшими хозяевами... Его план удался на славу — конечно, он предпочел бы, чтобы Стракер в самом деле вытащил «Дух Уныния» за пределы проклятой земли — но в принципе был способен обуздать его и на его территории. В этом, в конце концов, и состояла их с Теодорусом работа на протяжении последнего полувека... Предложение Жеддиты тащить Проклятую Чашу на веревке никуда не годилось — а точнее, это был несерьезный план, который тот придумал как бы от лица глупых некроманток. Цель же провидцев состояла в том, чтобы держать злой артефакт под контролем, не позволяя ему распространять свое проклятие — и добиться этого можно было, лишь сразившись с ним напрямую. Старик впал в транс — управляемые мановением его руки мечи все еще продолжали двигаться, а нога неподъемной глыбой давила на затылок вампирши, но сам он замер, прикрыв глаза и лишь слегка шевеля губами. Где-то внутри происходила битва — возможно, куда более великая, чем та, что кипела снаружи. Но и здесь все было не гладко — все больше воинов-скелетов оставляли попытки бороться с младшими провидцами и устремлялись к старому мастеру... У Теодоруса и Жеддиты, конечно же, был план и на такой случай — один из них умел телепортироваться, а второй — и просто летать. Практически синхронно они перемахнули через толпу мертвецов и вновь оказались между ней и наставником. Но защищать кого-то от сотен врагов было куда труднее, чем просто крушить скелетов, а Теодорус под своим берсерком вообще мало годился для обороны — он сразу же вновь принялся вгрызаться во вражеское построение, уходя с правильной позиции и оголяя фланг... К тому же, наблюдая за ним краем глаза, Жеддита отметил, что старик начал замедляться. Ему и самому стало тяжелей — «Дух Уныния» был теперь куда ближе и колдун буквально мог чувствовать его ледяную хватку у себя на спине. Быть может, старый мастер и мог подавить Чашу в конце концов — но зато той не составляло труда сражаться разом со всеми присутствующими героями. - Мастер, надо уходить... - чернокнижник потянул старшего провидца за рукав, второй рукой не переставая забрасывать врагов огненными шарами. Он готов был перейти к запасному плану — тому, где он забирает своего главного союзника, а остальных бросает на произвол судьбы и обезумевших скелетов... Но все же он не посмел бы применить магию к старому мастеру без его согласия — и не из уважения, а потому что был уверен, что за это положено какое-то особое наказание. Если подумать, то и телепортировать непокоренный «Дух Уныния» могло быть крайне опасно... Возможно, старец тоже подозревал о чем-то таком или же по-прежнему не был готов доверить свое спасение чернокнижнику — но в итоге он, не выходя из транса, оттолкнул руку Жеддиты. А кольцо скелетов сжималось... - Ладно... Repello! - его следующее действие не имело никакого смысла для него самого, ибо проклятая земля не мешала ему колдовать. Забавно... К моменту, когда ты научишься отменять это ужаснейшее для любого мага проклятие, тебе это уже совершенно не нужно. Все-таки Жеддита решил дать своим союзникам возможность решить свою судьбу самостоятельно. Визуально картина вокруг никак не изменилась — все та же мертвая бесцветная пыль и стволы высохших деревьев — но в глазах обладателя Орлиного Взора последней стадии земля расцвела и заискрилась капельками росы-маны... И в тот же миг Видомина переместилась — похоже, давно уже собиралась с силами и волей для отчаянной попытки побега. Что ж, как минимум одну крысу он в итоге спас... С остальными же его союзниками все было пока не слишком хорошо. Теодорус продолжал отдаляться и просто не попал в созданную чернокнижником область свободной магии — да и получи он способность колдовать, навряд ли хотя бы заметил это в своем нынешнем состоянии. Старый мастер был по-прежнему поглощен внутренней борьбой и тоже ничего не замечал. Что касается некромантов, то Стракер просто валялся без сознания, а Тамика, хоть и трепыхалась, была бесполезна что с магией, что без оной. Их более талантливая подружка сбежала, не озаботившись их спасением (чем полностью подтвердила мнение Жеддиты о ней). Между тем грозный противник уже принялся отвоевывать территорию — по опыту борьбы с ним чернокнижник уже знал, что сможет удержать свободной от проклятия область радиусом примерно в один ярд. То, что ему временно удалось очистить в сто раз большую площадь, было большой удачей — но закончится все должно было тем же самым. Дух наступал, его воины наступали — и сдержать их человеческими силами было невозможно. Но неожиданно что-то изменилось. Успевший уже отчаяться Жеддита обнаружил это, когда один из скелетов с двуручным мечом наперевес прорвался-таки к старому мастеру. Чернокнижник не успевал остановить его, и это могло бы стать концом... но не успев нанести удар, костяной воин просто рассыпался — и не на косточки, а буквально став облачком пыли! Меч с глухим стуком упал на мертвую землю. Жеддита от изумления забыл даже о своем обещании не смотреть в сторону товарищей и взглянул... Несомненно, чары применил старый провидец — но при этом ничего не говорило о подготовке столь мощного заклинания. Старец стоял неподвижно и даже не смотрел в сторону поверженного противника, его внутренняя энергия также пребывала в покое. Колдун дал еще одному скелету шанс — теперь уже намеренно, чтобы посмотреть, что будет. Будучи человеком, он полагал, что такая способность должна требовать предельной концентрации, некоего времени подготовки, затрат маны, в конце концов... Но что же он увидел? Короткий выброс энергии, промчавшийся бесцветным сгустком от сердца старика даже не через руку, а напрямую к цели — но его хватило, чтобы еще один воин обратился в пыль. И старый мастер, очевидно, совершил это инстинктивно, не думая и не глядя. Человек без Орлиного Взора вовсе ничего бы не увидел — а Жеддита, видя, не мог понять, как такое возможно. Похоже, на другом уровне существования и правила были другие... Но получалось, что просто удерживая вокруг наставника участок мира безграничных чудес, он практически делал того неуязвимым — маны внутри старика точно хватило бы еще выстрелов на сто-сто пятьдесят. Это была такая хорошая стратегия, что о ней точно стоило бы подумать раньше — но провидцы слишком дорожили своими секретами и не выложили бы все козыря на стол даже перед лицом смерти. Мастера, вероятно, не знали об истинных масштабах способности Жеддиты, а тот мог лишь примерно представлять эффективность их техник, о которых читал в книгах, но счел описание сильно приукрашенным — на деле же они были даже лучше, чем на бумаге. Не имея Глаз Орла, авторы биографий не смогли оценить истинное величие своих героев. Жеддита же теперь смог — хоть ему и предстояло заплатить за это шоу немалую цену... Тем временем «Дух Уныния» медленно, но неуклонно проигрывал битву, хоть пока это и не было заметно. Где-то на заднем плане старик Теодорус совершал едва ли не величайший подвиг в своей карьере. Ему было сто двадцать лет, и он был, в отличие от старого мастера, человеком, и бился на проклятой земле, без магии и под берсерком — два условия, что практически гарантировали гибель любого героя, хоть чародея, хоть воина. Не было здесь лишь врага, способного забрать его жизнь — пропасть между скелетами и ним была больше, чем между овцами и драконом, пожирающим их без какого-либо сопротивления с их стороны — кабы ему дали безграничное время, он уничтожил бы бесконечное их число... Видя такой героизм стариков, младший колдун отказался от планов побега — он уже позволил своим наблюдателям увидеть лишнего, и скрываться не было больше смысла, да и возможности. В конце концов, он был не менее зависим от использования магии, чем любой другой обладатель Орлиного Взора. Способность старого мастера подала ему идею для новой техники, которую просто необходимо было испытать... Разрушающий луч, совмещенный с магией Огня и использованный через бехолдера. Наблюдатели в глазах Жеддиты не предназначались для стрельбы, но необходимые органы у них имелись — и когда злая воля чернокнижника наполнила их магией, они сделали единственное что могли... Два пылающих красных луча вырвались из глаз колдуна — и он мгновенно подтвердил теорию о том, что бехолдеры могут видеть и стрелять одновременно. Практический эффект от применения способности был куда ниже ее научной значимости, но как минимум Жеддита получил два дополнительных «орудия» — и в то же время он не переставал поливать несчастных скелетов огнем из рук. Ряды их продолжали таять. Закончилось же все тем, что выбравшаяся за пределы проклятой земли Видомина таки сумела сделать что-то полезное, взяв под контроль и отведя остатки нежити — к тому моменту это совершенно ни на что не влияло, ибо исход боя был давно решен... Когда уничтожать стало некого, Жеддита распрямил спину и осмотрелся. Старый мастер все еще стоял неподвижно, сконцентрировавшись на злой реликвии у себя в руке — теперь, когда та лишилась методов физического воздействия на своих противников, можно было спокойно закончить ее обуздание, и эта работа, вероятно, уже подходила к концу — Жеддита больше не ощущал влияния Чаши. Темнокожая командующая, выбравшаяся таки из-под ноги провидца, сидела на земле и сердито сопела, приходя в себя, но признаков буйства больше не проявляла. В конце концов ей даже достало порядочности перевязать рану на шее послушника, которую она сама же причинила — намек на то, что она, возможно, стояла в списке не заслуживающих спасения злодеев не на самом первом месте. Чернокнижник все еще подумывал о том, чтобы прикончить ее и снять с себя ответственность за все преступления, что она совершила бы в будущем, но сперва у него было более важное дело — Теодорус. Героический старик нашелся на самом краю пятна проклятой земли. Его заклинания иссякли, а вместе с ними и жизнь, которую он поддерживал в себе лишь неимоверным усилием воли — ибо должен был умереть еще до того, как единолично совершил эту неподъемную комбинацию чар, что запросто угробила бы двоих чародеев вдвое моложе него. Он умер бы, наверное, задолго до этого дня и даже до своей первой встречи с Видоминой и Тамикой, кабы «бесконечные часы невзгод» не заморозили его на пороге смерти — и едва эти чары рассеялись, его судьба была предрешена... Последними словами, что он произнес в твердом уме, старый маг просил Жеддиту оживить его — и даже зная наперед, что ничего не выйдет, чародей склонился над его телом, чтобы все-таки попробовать. Когда-то он был очень хорош в этом заклинании, и оживлял даже тех, в ком трудно было признать человеческий облик, издеваясь над законами естества как ему хотелось. «Последняя просьба» Теодоруса бросала вызов его профессиональной гордости — о чем тот скорее всего даже не знал, ибо расцвет славы Жеддиты пришелся уже на время его изгнания... - O miserum senem qui mortem contemnendam esse in tam longa aetate non viderit..., - положив руку на грудь мертвецу, прочел он. - Víxit et quem dederat cursum fortuna peregi, - услышав неожиданный ответ, чернокнижник покосился через плечо. Сзади к нему приближался старый мастер, неся в руках Проклятую Чашу, а еще дальше позади него плелись, поддерживая друг друга, Стракер и вампирша. Одна лишь трусливая Видомина стояла на противоположной стороне мертвого поля и не спешила приближаться (что, однако, могло говорить и об определенном уровне интеллекта). Жеддита думал, что смерть Теодоруса расстроит хотя бы старика, но тот говорил спокойно и будто бы даже пытался утешить его самого: - Он знал, что ты не сможешь его воскресить. Срок людей ограничен — это тело не может больше жить... - Что ж, - вздохнул колдун. Разумеется, он и сам уже пришел к тем же выводам — и если даже учитель Теодоруса не собирался его оплакивать, то у него и подавно не было на это времени. Его собственное тело уже охватывало окоченение — то, что неизбежно должно было случиться и чего он ждал с того момента, как позволил «Духу Уныния» попасть в поле зрения своих проклятых глаз. - Простите, мастер. Я не хотел становиться у вас на пути... но Он уже здесь. После этих слов даже Стракеру, не знавшему всей истории, стало не по себе — а старый мастер знал все, и сразу же напрягся... - Драться будем? - спросил он с намеком на старческую придурь, которую порой демонстрировал, однако надлом в голосе его выдал — даже ему было сейчас не до шуток. Чернокнижник медленно поднялся на ноги и повернулся... не дожидаясь его следующего движения, старый провидец плавно, но очень стремительно сместился — чтобы не стоять на проклятой земле, когда все начнется. Увы, этим он дал своему противнику именно то, чего тот хотел — растопырив пальцы, Жеддита выбросил два огненных шара — сперва небольших, но стремительно увеличивавшихся прямо в полете — в Стракера и Тамику. Чары защиты от огня могли уберечь их от случайной гибели — но не в случае, когда легендарный мастер в самом деле возжелал их убить. Однако этому злодейству не позволили свершиться — огненные снаряды сперва задрожали в воздухе, а затем резко рванули в сторону, приземлившись прямо в раскрытую ладонь старого мастера. Тот погасил их один за другим без видимых усилий... - Не слишком ли много ты думаешь о себе, стоя ко мне боком? - вопросил он, и голос его стал угрожающим — не как когда он обиделся на Стракера и принялся объяснять, как легко его будет убить, а по-настоящему. - Жеддита, повернись, - тот же голос, что донесся в ответ из губ чернокнижника, был и вовсе не похож на его обычный спокойный тенор — и, очевидно, не принадлежал ему, так как говорил о нем во втором лице. Этот голос не угрожал и не обещал никого покарать, но все же был самым жутким из всех, что Стракер слышал за сегодня — а возможно и за всю свою жизнь, хоть ему и было из чего выбирать. - Нужно проявить уважение к старому мастеру. - Я просто надеялся, что мы сможем закончить это быстро, - отозвался Жеддита своим обычным голосом, обращаясь, видимо, к послушнику — и это были самые искренние извинения за попытку убийства, которые тот мог надеяться получить от человека, все еще собиравшегося его убить. Явно не та ситуация в которой стоило бесстрашно смотреть смерти в глаза — по крайней мере, Стракер решил так, и дернулся было в сторону — но был остановлен. Тамика, что все еще продолжала держать его за локоть мертвой хваткой — навряд ли потому, что ей требовалась опора для ходьбы, а скорее всего потому что не желала, чтобы он удрал и избежал уготованной ею расправы — дернулась в строго противоположном направлении. Зачем-то она закрыла своего подчиненного собой и тут же подобралась, готовясь к прыжку — явно намеренная биться с покушавшимся на ее жизнь колдуном... К счастью, в этот момент всякая возможность взаимодействия между ними была пресечена — старый провидец взмахнул рукой, и прямо перед вампиршей выросла стена силового поля, непроницаемая ни для оружия, ни для магии. Лишь после этого Жеддита вздохнул и вынужденно повернулся к старику лицом. - Тан, верно? - чужой голос продолжил говорить из его рта и сразу же назвал прославленного героя по имени. - Весьма наслышан о вас. Не сомневаюсь, вы страшны в гневе, как о вас и рассказывают — но можем ли мы поговорить, как два цивилизованных человека? - Кого здесь ты назвал человеком? - старец горделиво запрокинул голову и соединил руки за спиной. Его глаза вспыхнули желтым огнем, а кожа начала стремительно синеть — и через несколько мгновений один из старейшин Бракады предстал перед обалдевшими некромантами и совсем не удивленным Жеддитой во всей красе. В глазах чернокнижника также пылал огонь — и если на человеческий взгляд это уже смотрелось достаточно жутко, то Тан знал того, кто скрывается за этой стеной пламени... Они никогда не встречались — старый джинн погрузился в безумие еще до того, как криганцы впервые высадились на Энроте — но даже сквозь безумие к нему приходили видения — и он знал главного врага человечества и все, что он сотворил. Однако того не было сейчас здесь — и великий мастер презрительно скривился: - Итак, ты собираешься драться со мной через этого юнца? - Я пытаюсь сказать, что нам вообще не нужно драться, ведь мы хотим одного и того же, - ответствовал повелитель демонов, попутно вынудив Жеддиту вытянуть левую руку и указать на спрятавшихся за магическим щитом некромантов. - Эти намереваются использовать ту Чашу, что сейчас у вас в руках, для воскрешения в виде лича короля Грифонхарта. Крайне неприятный ход событий, которого можно легко избежать... Я даже не прошу вас отдавать «Дух Уныния» мне — просто забирайте его и уходите — и тем вы спасете мир. - Пх, - фыркнул джинн. - До этого мира мне давно нет дела. Но не думаю, что ты можешь желать ему чего-то хорошего — если ты так сильно хочешь чего-то избежать, возможно, стоит позволить этому случиться... - Да навряд ли хоть кому-то будет от этого хорошо. Даже Жеддита согласен со мной, чего на моей памяти еще не бывало... Давай, скажи ему. - Мастер, Владыка прав на этот раз, - подал голос чернокнижник. - Мы с вами видели силу этой вещи и знаем, что она несет в себе. Она способна на это даже с простыми скелетами, а они хотят... - он указал рукой на тело Теодоруса, все еще распростертое у его ног, но выстроить аргументацию ему не дали. Во мгновение ока Тан оказался рядом и не вытаскивая рук из-за спины, ударил ногой. Жеддите пришлось спешно уклоняться — пинок джинна мог обладать сколь угодно огромной силой, но не его испугался чернокнижник, а жуткой способности испепеления, начинавшей действовать примерно в том же самом радиусе... В результате он телепортировался шагов на десять назад, не давая грозному противнику и шанса завершить атаку. Но того, как оказалось, волновала лишь честь павшего товарища. - Не тыкай в него! - потребовал он. - Он умер, спасая тех, кого ты сейчас пытаешься убить — уже это достаточный повод, чтобы оставить их в покое, как по мне! - Мастер, они не смогут контролировать «Дух Уныния»! - возразил чародей с безопасного расстояния. - Ни Вилмар, ни какая некромантия его не подчинят. Он вырвется на волю — и если воплотит себя в теле такого героя, как Николас Грифонхарт, то разрушит весь мир! - Мир — это очень крепкая вещь, мальчик, - отозвался старый джинн. - Ты сам же тут болтал о самозначимости магии и других заумных вещах! Вот как это работает — как только появляется что-то сильное и плохое, появляется что-то сильное и хорошее, чтобы с ним бороться. Тот урод внутри тебя просто не хочет дать этому случиться, потому что знает, что любой расклад будет против него! - Я тоже не хочу давать этому случаться... «Что-то сильное» означает что-то опасное, и будет оно плохое или хорошее — убивать скорее всего начнет с нас. Я лучше проверю свои шансы здесь... - Жеддита выставил вперед руки, собираясь драться — но голос изнутри оборвал его практически на полуслове: - Остановись, дурак! Ты погибнешь. - Я справлюсь, Владыка, - уверенно отвечал чародей. - Он держит сейчас «Дух Уныния», и его силы должны быть вполовину меньше! - Разве ты не видишь? Все наоборот. Сейчас они ОБА против нас, - разговор двоих собеседников через один и тот же рот выглядел в лучшем случае дико. Но «Владыка», очевидно, обладал в этом теле большей властью, чем его изначальный владелец — потому как руки колдуна в итоге сами собой вытянулись по швам. - Извините, мастер Тан. Наша личная битва была бы легендарной, но Жеддита такого просто не потянет... Однако я полагаю, что мы можем быть не одни. ЭЙ! - он возвысил голос и тот прозвучал стократ громче, разлетевшись эхом на много миль вокруг. - Я ЗНАЮ, ЧТО ХОТЯ БЫ ОДИН ИЗ ВАС ДВОИХ РЯДОМ И СЛЕДИТ! ТОТ, КОГО ВЫ УБИЛИ, СОБИРАЕТСЯ ВОСКРЕСНУТЬ! У ВАС НЕТ ВОЗРАЖЕНИЙ?! Слова, обращенные к невидимым «двоим» отзвучали и затихли, однако никакого ответа не последовало. Результатом внезапной звуковой атаки стало лишь падение всех троих некромантов на землю. Жеддита при этом смог устоять, но даже ему пришлось зажать уши руками... - Что ж, - подвел итог повелитель демонов. - Очевидно, я либо переоценил их, либо очень сильно недооценил... Возможно, они, как и вы, готовы пойти на самопожертвование, чтобы навредить мне. Ну, будем решать проблемы по мере их поступления... Мы уходим. Но сперва — эй, вы трое! - он обратился не только к Тамике и Стракеру, распластавшимся по земле в жалких десяти ярдах от него, но и к Видомине, что наблюдала за происходящим с очень почтительного расстояния — и все равно не укрылась от внимания жуткого дьявольского командующего: - Передайте вашему королю следующее: если у него есть мозги, пусть не прикасается к этой штуке — она его убьет. Так говорю Я. И извергнув это пророчество, он исчез — вернее, просто прекратил контролировать тело Жеддиты. Для человеческого глаза разница была не слишком заметна, однако Тан мог отчетливо почувствовать, как пропало зловещее присутствие Владыки Кригана. Он сразу же расслабился и даже сгорбился немного. - Ну, - крикнул он спасенным некромантам, небрежным движением руки убирая силовое поле. - Идите сюда! Как раз этого, с учетом всего увиденного и услышанного, им совсем не хотелось делать. Конечно, старик-джинн их спас, но причин отдавать «Дух Уныния» у него, если задуматься, не было. К тому же Жеддита все еще находился здесь — демон больше не повелевал им, но разве не он пару минут назад заявлял, что разделяет стремление оного всех поубивать? Словом, приближаться к грозным провидцам было мягко говоря страшновато — и Стракер в этот раз был полностью согласен с Видоминой, стоявшей в отдалении и наверняка с телепортацией наготове... Но у него не было телепортации, а была начальница — которая и в этот раз не пожелала отступать. Не терпящим возражения жестом она потянула послушника за собой. Словно овцу на убой... он, конечно, и не думал мечтать, что после второго уже спасения ее задницы их отношения радикальным образом изменятся, но вампирша, похоже, вовсе приняла его героизм как должное и планировала оставаться все той же сукой-начальницей. Впору было начинать благодарить ее за то, что не загрызла до смерти и не казнила за самовольство (то и то она, впрочем, еще успела бы сделать). И были еще провидцы — два безумных старика, способных стереть их в порошок щелчком пальцев, причем буквально — и которым они вдобавок были обязаны жизнями. Но Тамика вновь не стала никого благодарить и даже не повалилась джинну в ноги умоляя отдать то, за чем пришла, а просто объявила: - Нам нужен «Дух Уныния», - после такого обращения Тан примерно с равной вероятностью мог прикончить ее или отшлепать (на второе Стракер даже с удовольствием бы посмотрел). Но старик оказался неожиданно благодушным: - Ты должна уже знать, как это работает. Давай сюда «амулет спокойствия», - защитный оберег, как оказалось, все еще находился у вампирши во рту... Но стоило ли ей его отдавать? «Благодушное» предложение провидца было на самом деле сродни смертному приговору — они ведь уже убедились, что без амулета даже приблизиться к «Духу Уныния» не могут — и именно в этом обмене состояла изначальная ловушка Жеддита, в которую попался Мот... Ну а другим выходом было драться с бессмертным джинном, чего только что не посмел сделать даже грозный повелитель криганцев. В этот момент Стракер впервые заметил, что его госпоже все-таки тоже страшно — ей хватило ума не требовать от Тана отдать Чашу немедленно, но и меняться с ним она тоже не спешила. - Госпожа, не делайте этого... - У тебя что, язык отрос? - вампирша оглянулась на послушника скорее раздраженно, чем изумленно. - Насрать. Если не принесем эту штуку, король с нас шкуру сдерет. Лучше сдохнуть здесь. Она вытащила перемазанный слюнями амулет, который все это время держала за щекой, и протянула его провидцу. Здесь даже способность говорить не могла послушнику ничем помочь — он не так уж долго пробыл во власти «Духа Уныния», но все равно не мог поверить, что вампирша, чьи мучения длились гораздо дольше, готова добровольно вернуться обратно — из-за страха перед начальством... Хотя он ведь и сам был точно таким же — и именно это неожиданное сходство между ним и госпожой (а также осознание того, что за попытки продолжать спор шкуру сдерут уже с него) заставило его заткнуться и согласно кивнуть. - Я бы на твоем месте его не трогал, - старик, однако, не спешил принимать предложенный артефакт и отдавать свой — чем, кстати, нарушал якобы непреложное правило. Видимо, желание поучить неразумную девку взяло вверх. - Вот у малого будет больше шансов. - Мастер, без амулета я не смогу! - послушник сразу же забыл о намерении хранить молчание, когда в предполагаемые жертвы назначили его. Одно дело — пойти за безумной начальницей на смерть, и совсем другое — самому отдаться во власть безумия. Он уже попробовал сегодня и потому хорошо понимал, каким будет результат — и даже поправился для честности: - И с амулетом тоже не смогу! - Он слабак. Давайте мне, - неожиданно Тамика поддержала его самоотвод — а ведь могла бы заставить заткнуться и делать что велят, как ранее заставила Видомину. Но то ли после фиаско последней, едва не погубившего их всех, она полностью перестала кому-либо доверять, то ли и вовсе решила явить милосердие. В последнее, впрочем, с трудом верилось — особенно учитывая, сколько презрения она вложила в слово «слабак». Но Стракер был согласен на слабака... Единственным, кто не согласился, и одновременно единственным, чье мнение имело значение, был Тан. - Ты сможешь, - объявил он послушнику, полностью проигнорировав требования Тамики и упорно подсовываемый ему под нос оберег. - Я расскажу тебе секрет: Мы ничего не решаем в этой жизни. Ducunt volentem fata, nolentem trahunt — мудрый покоряется, а глупый может противиться, но лишь пострадает, ничего не изменив. Эта истина делает тебя рабом, но она же может сделать тебя свободным. Ты должен нести это бремя, поэтому бери и неси — и если ты понимаешь, что у тебя нет выбора, то и остановить тебя никто не сможет... - Это ведь именно то, что я сказала! - возмутилась Тамика, готовясь ударить старика за то, что решил пересказать ее мысль умными словами. В последний момент ей все-таки хватило ума сдержаться — и вместо джинна по шее получил Стракер. - Все понял? Бери и неси! - Я уже пробовал... - попытался оправдаться послушник, искренне уверенный, что из всей затеи ничего не выйдет. - Нытье тебя не украшает! Что тебе отрезать, чтобы ты снова заткнулся, голову?! - Подвиг, который вы с Теодорусом совершили сегодня, был подвигом, потому что вас ничто не обязывало его совершать — и поэтому было так сложно, - разъяснил провидец, протянув руку между вампиршей и Стракером, как будто вправду поверил, что та собирается отрубить ему голову. - То, что ты будешь делать сейчас, это просто работа. Думай о том, что деваться некуда — и продолжай идти. Мы с Теодорусом справлялись с этим пятьдесят лет... или шестьдесят. Девушка, отдай ему амулет, чтобы он дал его мне. - Как у вас все сложно... - проворчала командирша, но тем не менее послушно передала артефакт Стракеру. - Давай поживее. В этот момент, к счастью, подошла Видомина, решившая все-таки посмотреть, что происходит — и внимание вампирши переместилось на нее. Один из источников давления на все еще не способного решиться послушника исчез — вдобавок он обнаружил, что с «амулетом спокойствия» в руках принять решение намного проще, и запоздало понял, что именно в этом, а не в некой мифической «защите от уныния», состоял смысл использования этого артефакта. Это открытие придало ему еще решимости — у мудрых стариков в самом деле был план, и он продержался половину столетия — ему же, к счастью, не нужно было носить «Дух Уныния» так долго. Когда последние сомнения исчезли, он принял Чашу в свои руки. - Ваш замок в той стороне, - Тан быстро взял его за плечи и повернул в нужном направлении. - Я провожу тебя немного — пойдем. Неожиданно Стракер не почувствовал вообще ничего, когда проклятая реликвия оказалась у него — должно быть, усмиренный старым мастером «Дух Уныния» на время успокоился. Или он в самом деле желал быть отнесенным в Стоункастл, как ранее предположил Ксенофекс? Они с Таном пошли по полю, обходя по краю проклятую область и неспешно беседуя — в основном говорил джинн, а послушник кивал или молчал. Между тем Тамика нашла для своего начальственного гнева новую жертву. - Какого хрена ты смылась? - злосчастная чародейка оказалась повалена на землю и побита ногами. Ничего нового для их отношений, в общем-то — но сегодня вампирша пинала яростней, чем обычно. - У тебя что, была все это время телепортация? - Нет, госпожа, я только научилась! - пыталась оправдаться девушка, одновременно прикрывая от ударов лицо и живот. В итоге Тамика избрала целью ее зад и задала жесточайшую трепку, которую была готова продолжить при помощи ремня — но ее прервало появление еще одного горе-героя. - Что у вас здесь происходит? - рыцарь, бледный и очень худой — впрочем судя по рассказам, он был таким же и до того, как побывал в лапах «Духа Уныния» — приблизился к некроманткам. Те уже почти забыли о его существовании и уж точно не собирались помогать ему выбраться — но в конечном счете ему самому хватило сил, как только влияние злого духа исчезло. - Я — командующая Тамика, - вампирша спешно выпрямилась и помимо воли завела руки за спину, словно на докладе у старшего офицера. Признавать старшинство Мота у нее не было никакого желания — но не привыкла она вот так просто разговаривать с представителями высшей знати... Чтобы как-то компенсировать этот прокол, командующая постаралась сделать свой тон даже еще более грубым, чем обычно: - Король устал ждать, пока вы доставите «Дух Уныния», и приказал мне вам помочь. Получилось вроде как довольно неплохо — она одновременно указала Моту на его фиаско и сослалась на авторитет короля. Однако бледный рыцарь выглядел скорее озадаченным, чем впечатленным. Не переставая прожигать его суровым взглядом, как если бы она была Жеддитой и умела стрелять из глаз лучами, Тамика протянула руку распростертой на земле чародейке, предлагая той перемирие в связи с появлением общего врага. Видомина руки не приняла — достаточно было уже и того, что по милости злобной начальницы ей пришлось встречать Мота в таком унизительном положении! — и поднялась сама, посылая недовольные взгляды обоим командующим. - А это Видомина, моя служанка, - за непокорность вампирша отомстила ей издевательским представлением. - Наказываю ее за бесполезность. На этот раз Мот понимающе кивнул — о Видомине он, конечно же, слышал, и то, что Тамика держит ее в покорности, могло несколько укрепить авторитет новой командующей в его глазах. Сам он, впрочем, обошелся бы с чародейкой куда более жестко — на этот счет у той не было никаких сомнений, потому и жаловаться ему на злую начальницу она не спешила. - Прошу меня простить, госпожа, - тон ее ответа был столь же издевательским, как и у Тамики. Разведя в стороны обгоревшие края юбки, она чуть присела и наклонила голову: - Больше не повторится. Под этим она подразумевала, что больше вампирша не дождется от нее никакой «бесполезной» помощи... Командирша сердито цокнула, раздосадованная тем, что ее единственная союзница вздумала обидеться именно в этот момент, притом что били-то ее за дело! Тамика решила при первой же возможности продолжить с ней воспитательную беседу, но сейчас первостепенно важно было установить правильные взаимоотношения с Мотом. Тот продолжал озираться, словно пытаясь понять, что он пропустил — ни дать ни взять барин, вернувшийся после долгого отсутствия... Неожиданно его взгляд зацепился за Жеддиту — который все еще был здесь и с интересом наблюдал за перебранкой некромантов. Тамика проследила за этим взглядом и тоже «нашла» колдуна. - О! А тебя я арестую за покушение на командующего и шпионаж! - ей сейчас требовалось во что бы то ни стало продемонстрировать Моту, что она не потерпит никаких препон своей власти. Жеддита лишь усмехнулся — «арестовывать» его здесь было нечем. Конечно, вместе с Видоминой вернулась часть уцелевших скелетов и были еще зомби, приведенные Стракером — но чернокнижник за сегодня убил уже вдвое больше. Ему не составило бы труда прикончить обоих горе-командующих и всю их жалкую армию — но ему было, во-первых, недосуг, а во-вторых — поблизости находились два могущественных существа, затевать драку в присутствии которых было неразумно. - До свиданья... - просто попрощался он и телепортировался прочь. Тамика зарычала от злости, мысленно проклиная всех волшебников на свете, Мота же это явление заставило окончательно проснуться. Приметив на земле тело еще одного провидца, он подошел и опознал его. - Умер все-таки, старик. И часы не помогли... - Видомина предостерегающе вскрикнула, поняв, что он собирается сделать. У Тамики в силу отсутствия таланта к некромантии не было такого инстинкта — Мот же, несмотря на свою заурядность, был правильным дейянским аристократом. В этой стране любой оставленный без присмотра мертвец будет оживлен либо тобой, либо твоим конкурентом — и чтобы не проигрывать конкурентам, требовалось не упускать ни одной возможности... Но в момент, когда он уже провел рукой в воздухе, готовясь сделать из старика зомби, появился другой провидец. Он возник прямо рядом с телом, поставив свою спину на пути у темного заклинания. - Я его заберу, - объявил он, и в следующий миг оба старца — мертвый и живой — исчезли. Тамика мстительно рассмеялась — теперь они с Мотом оба выставили себя дураками — Видомина же вздохнула с облегчением. Остатки того, что было когда-то ее совестью, восставали против идеи превратить легендарного учителя в нежить... Так или иначе, провидцы скрылись, так и не дав объяснений ни мотивам, ни истинному содержанию оказанной некромантам помощи. Возможно, Тан успел рассказать что-то Стракеру, но расспрашивать немого было непросто, а сейчас — и вовсе нереально. У Тамики с Видоминой осталось лишь зловещее предсказание Ксенофекса, обрушившееся на них в тот момент, когда они едва отошли от пребывания в рабстве у темной реликвии и с трудом осознавали происходящее — Мот же не слышал даже его и наблюдал только стремительное исчезновение всех, от кого можно было потребовать объяснений. - Что с магами сегодня? - раздраженно поинтересовался он. Пусть захудалый, но все-таки лорд, он не любил сталкиваться с противодействием своему произволу даже больше, чем Тамика — и хотя не бросался сразу избивать наглецов ногами, но несомненно делал заметки на будущее. - Бунтуют... - с усмешкой отозвалась вампирша и сразу же хлопнула подвернувшуюся «магичку» по заднице, чем вызвала у той болезненный вскрик. - Эй, служанка! Приведи-ка моего коня! В самом деле, у нее был конь — возможность продемонстрировать свое превосходство и перед Видоминой, и перед Мотом — ибо их собственные лошади сдохли от истощения в ловушке «Духа Уныния». Тамика же сунулась туда пешей, и с ее вороным скакуном все было в порядке — он мирно кушал травку вдали от всех важных событий и, кстати, даже не попытался прийти на помощь попавшей в беду хозяйке. Но если такое же вероломство подчиненных приводило вампиршу в ярость, то в жеребце она подобные качества ценила — они назывались «норов». Боевой скакун Черного Рыцаря не позволил бы слабаку на себе ездить — и раз она выбралась живой, то вновь доказала свое достоинство... Наблюдая, как жеребец упирается, не желая следовать за Видоминой, вампирша позволила себе расхохотаться. - Так, а это кто? - Мот тем временем закончил осмотр территории и обнаружил бредущего вдали послушника. Тот успел уйти уже ярдов на двести — не так много, чтобы его нельзя было догнать, но притом гораздо больше, чем сумела преодолеть Видомина, когда «Дух Уныния» был у нее. - Никто, - фыркнула Тамика. Она была благодарна Стракеру за спасение — и даже не в глубине души, а чуть больше — но привлекать к нему внимание Мота уж точно не стоило. И надо сказать, что безразличие она отыграла вполне правдоподобно: - Обычный придурок из проклятого храма... - И что он там делает? - этот вопрос командующая просто проигнорировала, ибо в этот момент взмыленная Видомина наконец-то доставила ей коня. - На землю, - приказала командующая «служанке». - Все, нет больше доброй хозяйки! Чародейка со вздохом опустилась на четвереньки — в первые дни их знакомства, когда Тамика нещадно тиранила ее, ей уже довелось испытать эту горькую участь... - Простите меня... - она переступила через свою гордость и извинилась, понимая, что усиливающейся тирании просто не выдержит. Но вампирша не готова была помиловать ее так скоро: - Бог простит, - безразлично бросила она и, наступив ногой на спину девушки, взобралась в седло. Эта сцена, конечно, предназначалась не только для воспитания Видомины, но и Мота — чтобы он быстренько понял, кто здесь главный начальник... Но рыцаря унижение командирской «служанки» совершенно не заинтересовало, ибо он уже успел разобраться с ответом на свой предыдущий вопрос и был теперь не на шутку взволнован. - Вы что, доверили простому послушнику нести «Дух Уныния»?! - А что, хочешь сам попробовать? - Тамика теперь сидела высоко и могла вести себя как сука с полным на то основанием. Бедный рыцарь, видимо вспомнив результаты своей «попытки», побледнел пуще обычного. - Будем следить за ним. Если не справится — то я жду новых предложений. На тот момент никто, включая и командующую, не верил, что Стракер унесет Проклятую Чашу далеко — в конце концов, каждый из них уже попробовал сделать это сам... Видомина, стремясь быть прощенной, предлагала идеи особенно усердно — был рассмотрен и вариант с превращением носильщика в зомби, и ранее озвученный Жеддитой, в котором фигурировала веревка. В отличие от мудрых провидцев, что пытались предотвратить расширение проклятой земли и потому должны были усмирять «Дух Уныния», даже жертвуя своими жизнями, некроманты стремились лишь исполнить задание — и охотнее прокляли бы весь Антагарич, чем столкнулись бы с гневом своего короля. Даже борьба за власть между Мотом и Тамикой разгорелась поначалу не так сильно, как вампирша ожидала, ибо над обоими горе-начальниками уже нависла тень эшафота: было двадцать первое число, и их отставание от графика операции приближалось к полутора месяцам. Учитывая ситуацию, Мот снизошел до того, чтобы предложить свой метод решения проблемы: послать гонцов в ближайшие некрополисы и призвать много послушников, которые сменяя друг друга должны будут донести артефакт до Стоункастла. К сожалению, ничего из этого не было хорошим планом: носильщик-зомби навряд ли бы показал себя лучше покойного Видомининого коня, а веревка, хоть и позволяла держаться от Проклятой Чаши на большем расстоянии, не устраняла источника проблемы: «Дух Уныния» просто бы добрался до тебя чуть позже. План Мота предполагал немалые человеческие жертвы, но никудышным был по другой причине — навряд ли случайные послушники смогли бы даже приблизиться к проклятой реликвии, не говоря о том, чтобы унести, коль скоро у опытной чародейки это не получилось даже с пресловутым «амулетом спокойствия»! А между тем их послушник продолжал упорно двигаться вперед. В первый день начальники активно обсуждали, как его заменить — но день прошел, а замена не потребовалась. - Как он это делает, черт возьми?! - поразилась вампирша, вернувшись с завтрака на следующее утро. Стракер продолжал идти — медленно, но зато непрерывно, подобно столь любимым им зомби. Сами зомби, между прочим, следовали за ним и будто бы даже повторяли темп и манеру движения своего «предводителя» — позже, впрочем, оказалось, что это Видомина балуется. Надавав хулиганке по шее, Тамика рискнула подъехать к послушнику и посмотреть, как он там — тот шел, глядя прямо перед собой широко открытыми глазами, и находился, видимо, в состоянии, подобном трансу. Спрашивать его, сколько он еще продержится, командующая не стала — менять его все равно было не на кого. «Будешь идти, пока не сдохнешь» — жестокие слова, которых даже она не решилась ему сказать — и так же молча уехала. - Как он там с голода еще не помер? - на третий день Тамика забеспокоилась. Падение послушника от истощения грозило провалом операции — но это был бы ожидаемый вариант — и где-то в глубине души вампирша надеялась, что его все еще получится откачать — однако он так не падал и не падал. - Видомина, иди покорми его. - Госпожа, я не смогу подойти к нему без «амулета спокойствия»... - отвечала чародейка, даже не сомневаясь, что вампирша просто издевается. Та все еще не спешила ее прощать — чему немало способствовало нежелание самой Видомины как следует извиниться — и в результате ее продолжали называть «служанкой», а обращаться и того хуже. - Бесполезная тряпка... - в этот раз, к примеру, Тамика обругала ее за трусость — но притом пробовать кормить Стракера сама или посылать к нему кого-то другого не стала. Для них круг в два ярда по-прежнему был непреодолимым барьером, а способность послушника существовать в нем и продолжать идти, причем без питья и пищи — неразрешимой загадкой. С каждым часом и каждым шагом интерес к нему некромантов, включая и Мота, возрастал — он уже не казался им презренным инструментом, который стоит выкинуть сразу после использования... Тамика несколько раз замечала Мота за странными приготовлениями и заподозрила, что тот готовится «завербовать» послушника в свою армию, как только тот умрет — потому приказала Видомине воспрепятствовать этому любой ценой и даже запретила той спать, чтобы она не проморгала момент. - Он живой... - такими словами осовелая некромантка поприветствовала ее на утро четвертого дня. - Госпожа, он дойдет... Нужно послать в город и подготовить все — гробницу и тех людей, которые будут держать Дух под контролем до начала ритуала. В самом деле, уже к вечеру на горизонте должны были показаться башни Стоункастла — и им стоило бы задуматься о приготовлениях раньше, вот только они до последнего не верили, что зайдут так далеко! Что до Тамики, та понятия не имела, как они будут хранить опасный артефакт в городе — до сего дня она жила лишь мыслями о том, как доставить его на место. - Что значит «послать»? - нахмурилась она. - Сама беги. А если не найдешь людей, в гробницу отправим тебя! - Я поняла... - отозвалась Видомина замогильным голосом. - Вы и правда хотите, чтобы я бежала до города? Пешком? - Могу ехать рядом и погонять тебя хлыстом, если хочешь. - Не надо... Я все сделаю. - Целуй, - тут Тамика заметила, что Мот смотрит — должно быть, его заинтересовала их беседа, и он подъехал поближе — потому задрала правый сапог, поднеся носок прямо к губам стоящей перед ней чародейки — чтобы унизить ее еще больше. Видомина прожгла вампиршу ненавидящим взглядом, который из-за опухших глаз казался более жалким, чем грозным... Но куда ей было деваться? Сапог она чмокнула, после чего принялась стаскивать с себя платье, бежать в котором было бы слишком неудобно из-за длинной юбки с оборками. Под ним была еще нижняя юбка из шелка, считавшаяся вполне приличной, но Мот уже смотрел с большим интересом, будто ожидая, что чародейка снимет и ее... Спеша спастись от его наглых взглядов, Видомина ускорила себя и побежала. Она знала, что через два часа будет выжата как лимон — это заклинание придавало скорости, но не избавляло от усталости — и в итоге пройдет то же расстояние, что и собиралась за день, а потом ей еще и «приготовлениями» придется заниматься! Но кое в чем жестокая командирша была права — из всех них лишь Видомина могла все организовать. Она была не только самой подлой здесь, но и самой умной, не говоря о том, что будущий ритуал был ее затеей с самого начала. Она изучала «Дух Уныния», и хотя это не уберегло ее от попадания в ловушку, сам опыт, который она получила, был более ценным, чем у Тамики или Мота, ибо накладывался на данные ее предыдущих исследований. Конечно, ей недоставало мотивации — ее не только лишили всякой надежды воспользоваться плодами своих трудов, но и с каждым днем ущемляли все более, используя уже практически как рабыню... Впрочем, даже работая из-под палки, она вынуждена была давать результат, чтобы не получить самых буквальных палок — горькая реальность, с которой приходилось мириться сотням чародеев и послушников в этой стране. Неудивительно, что когда процессия во главе с неспешно бредущим Стракером добралась до города, все было уже готово. Этот момент мог бы выглядеть куда более торжественно, не будь Стоункастл городом мертвых — в большей степени даже, чем остальные дейянские некрополисы. Из живого населения здесь были лишь несколько послушников — коллег Стракера, доставленных для обеспечения работы нового проклятого храма — плюс пара чиновников, ведущих учет прибывшим и выбывшим рабам, еще пара торговцев трупами, приехавших предложить свои услуги, и полдюжины недомученных пленных магов. Даже если бы все они разом высыпали на улицу, то была бы весьма скромная приветственная делегация... На деле же вид у встречающих был еще менее праздничный — буквально никто из них не находился здесь по своей воле. Десяток рабов, закованных в цепи, и надсмотрщики-зомби с кнутами, управляемые некроманткой — ну и сама Видомина, хоть и свободная от оков, но ничуть не более добровольная участница этого действа. Жертв своих она набрала поровну из числа послушников и пленников-бракадцев, и последних жалела даже больше — но не более, чем себя... По мановению ее руки зомби щелкнули кнутами, гоня невольников вперед — им предстояло отобрать у Стракера Чашу. Ритуал обмена артефактами, придуманный провидцами, обладал, похоже, некой самозначимостью — лишь этим Видомина могла объяснить то, что Стракер и Мот, добровольно расставшиеся с «амулетом спокойствия» ради доступа к «Духу Уныния», продержались в итоге дольше, чем она сама и Стракер в его первый заход, когда «амулет спокойствия» у них был... Теперь, к сожалению, они играли против этого феномена — амулета не было, а Дух требовалось забрать. Пришлось действовать грубой силой — на основе опыта Тамики и своего собственного, чародейка заключила, что боль может освободить от власти темной реликвии как минимум частично. Но страдать сама она, конечно же, не собиралась... Фактически, это была реализация идеи Мота, и на короткой дистанции это работало — оставалось лишь преодолеть сопротивление Стракера, который уже успел прирасти к своей ноше руками... Видомина была бы не прочь эти руки отрубить, но тут вмешалась Тамика, набросившись на послушника сзади и вцепившись ему в шею. Она рисковала собой, вновь входя в зону действия Чаши — но ей, видимо, так понравилось пить его кровь. Так или иначе, парень был уже на последнем издыхании и держался непонятно как — так что после укуса он быстро обмяк, и его пальцы удалось общими усилиями разжать... Вампирша еще и приказала Видомине вылечить его потом — к ней она несомненно не проявила бы такого милосердия! Между тем невольные «сменщики» Стракера поволокли свою добычу по улице — едва один из них замирал или падал, как зомби начинали лупить следующего, принуждая его поднять Чашу, а уже потом приводили в чувство отставшего — опять же поркой... Решение явно было временным — в конце концов «Дух Уныния» должен был полностью подчинить чувства носильщиков, так что они перестали бы ощущать удары — но скорее всего просто умерли бы раньше, забитые до смерти. К счастью, им и не требовалось преодолевать таким образом расстояние четырехдневного пути — достаточно было дотащить реликвию до мавзолея и оставить там. Чего невольникам не сказали — так это того, что они тоже там останутся. Видомина специально набрала группу людей с лучшими магическими способностями (исключив себя, разумеется) — она надеялась, что с ними «Дух Уныния» потратит больше времени и не начнет проклинать город сразу. Таким образом, несчастным была отведена роль не только тягловой силы, но и подношения темному артефакту. Хуже всего, пожалуй, было то, что чародейка точно знала, через что им предстоит пройти... Когда со всем было покончено, она просто повернулась и потопала в форт, не ожидая, что ее похвалят за проделанную работу, и не испытывая никакого удовлетворения сама. Ей было уже наплевать — на Тамику, на ее отношение, и даже на то, сожрет ли в итоге «Дух Уныния» этот город и следом за ним половину провинции, или Вилмар успеет добраться сюда и исполнить замысел, что был некогда ее замыслом... Ей хотелось лишь добраться до кровати, упасть на нее и лежать — без каких-либо планов на завтрашний день и на свою жизнь. Она ввязалась в игру, что была слишком страшной даже для чародейки ее таланта — да и вообще для любого человека. Старый профессор, великий джинн, сам Ксенофекс, в конце концов — силы, с которыми она столкнулась, привели ее в ужас — но страшнее всех был сам «Дух Уныния»! Видомина умудрилась не погибнуть — и даже ее работа над новым заклинанием для побега, начатая после предыдущего фиаско, принесла плоды в самый подходящий момент — но спастись она все же не смогла. Ее душе была нанесена смертельная рана. Она твердила себе, что хочет пойти и лечь спать, но на самом-то деле ей хотелось резать, убивать и совершать немыслимые богохульства — все ради того, чтобы подтвердить, что она все еще существует и все творящееся вокруг не является одним тянущимся бессмысленным сном... В тот момент, когда заставляла зомби бить кнутами невольников и гнала тех на верную смерть, она ощутила некую толику удовлетворения, за которую теперь было стыдно. Идей, что делать дальше, у девушки не было — будь она кровопийцей вроде Тамики, наверное, нашла бы себе жертву и тешила себя, издеваясь над ней — но Видомине такое не очень нравилось... Одна «игрушка» у нее, впрочем, была — та баба, что пленила их с Тамикой в первый раз. Сделав из нее зомби, чародейка держала ее в клетке у себя в комнате как дань своей мстительности. Когда она придумывала это, то полагала, что будет любоваться на оскверненную монахиню и тем залечит раны от своего собственного унижения. С тех пор, однако, она пострадала куда больше и прошлые злоключения казались просто смешными, а до Винзелы и вовсе не было никакого дела... Войдя в комнату, Видомина бросила на клетку короткий взгляд, просто подтверждая, что зомби еще там. Да, она была там — стояла на четвереньках, высунув изо рта язык, как ей было приказано еще две с половиной недели назад, гниющая и голая, но в шлеме, издевательски надетом на ее голову. Выглядело все это отвратительно — а сама покойная охотница не чувствовала, должно быть, и толики стыда за свое нынешнее положение — и теперь Видомина подумала, что ей стоило бы избрать более изощренный способ мести. Она отвернулась — и встала как вкопанная. У нее на кровати сидел Мот. - Я стал искать себе покои и решил, что эти подойдут. Не слишком ли они хороши для служанки? - объявил он, специально дождавшись, когда на лице у чародейки появится обалдевшее выражение. В первый миг она едва не убила его — даже навеянное «Духом Уныния» безразличие уступило место гневу... Конечно, убивать Мота вот так было нельзя — он был важной шишкой, и она бы лишь порадовала Тамику, а себя обрекла бы на гибель — чем, вероятно, порадовала бы злую вампиршу еще раз. Видомина сдержалась: - Госпожа позволила мне здесь жить, - процедила она сквозь зубы. То была серьезная ошибка — она будто бы сразу принялась оправдываться, чем позволила Моту продолжить нападки: - Я спрошу ее — уверен, она согласится передать их мне, - конечно, она согласилась бы — теперь, когда она искала любой способ унизить опальную подчиненную! Видомина была бы вовсе не удивлена, если бы в итоге ее отправили спать на конюшню... Пока она мысленно возмущалась, Мот поднялся на ноги и принялся ходить вокруг, по-хозяйски оглядывая — как она запоздало поняла, вовсе не комнату. - А что это у тебя? - поинтересовался он, ткнув пальцем в клетку. - Какой-то особенный зомби? - Это Винзелла, - буркнула Видомина, практически гордясь, что хотя бы тут может его уделать — ее «пленница» была более известным героем, чем сам Мот. Но торжество длилось недолго... - Винзелла, - черный рыцарь, конечно, и сам знал ответ. - Прославленный эрафианский герой, владевший, вероятно, ценной информацией — та, кого лорды Дейи давно уже приказали схватить... Как минимум, ее место в качестве трофея на стене в Молдере — что же она делает у тебя в клетке? - Пошел вон! - выплюнула чародейка. Она уже видела ловушку, в которую он ее ловил, и не видела выхода — но по крайней мере у нее было достаточно могущества, чтобы не выслушивать претензии от него лично. - Если хотите получить здесь что-то, получите сперва разрешение командующей — а не то я вам руки отморожу! - Что ты себе позволяешь, девка?! - Мот влепил ей пощечину — то, чего она вполне могла ожидать, но за что уж точно оставила бы его без рук. А вот чего она не ожидала — так это того, что с этим ударом из нее будто все силы вышибет... Антимагия? Видомина не могла знать наверняка, ибо никогда не бывала под ее действием — но кто вообще мог подумать, что этот червяк владеет таким заклинанием?! Еще больше она злилась на себя, не понимая, как умудрилась пропустить эту атаку... теперь она была полностью беспомощна — о чем Мот отлично знал. Горделиво выгнув грудь, он принялся отчитывать ее, словно дворовую девку: - Я лорд, и мне служат сотни рабов и «служанок» вроде тебя. В моей власти завалить эту комнату трупами так, что ты задохнешься под ними! Отлично понимая, к чему идет дело, девушка скосила глаза, оценивая расстояние до двери... Колдовать она не могла, но не было и особых оснований полагать, что без магии она не удерет от Мота — тот был тщедушным и на выдающегося атлета не тянул. - На меня смотри! - рыцарь отвесил ей вторую оплеуху и, не рассчитав сил, сбил чародейку с ног — что она и использовала как возможность для побега. На тот момент она совершенно не думала о том, что будет дальше и как она намерена прятаться от некроманта в кишащем нежитью некрополисе. Ее охватила паника — как и многих из тех, кто, привыкнув в течение долгих лет полагаться на магию, внезапно лишился ее... бежать куда угодно и отсидеться, пока не спадет проклятие — а потом уже думать! Но Мот даже не дал ей возможности стать жертвой страшилки-игры с погоней и прятками — а все потому что подходящая охотничья гончая была у него прямо под рукой. - Взять ее! - скомандовал он, стоило девушке метнуться к двери — и в тот же миг клетка Винзелы распахнулась и зомби-монашка рванула своей создательнице наперерез. Она была голодна — ибо Видомина, разумеется, не позаботилась обеспечить ее пищей на время своего отъезда — и она была быстра. А все потому, что над ней поработала гениальная некромантка, а не какой-то замученный переработками калека, клепающий по пятнадцать зомби в ночь перед дедлайном... но теперь, утратив возможность колдовать, эта мастерица лишилась и контроля над своим творением — и Мот, который ни за что не перехватил бы у нее мертвеца в честном поединке, был все-таки достаточно умел, чтобы завладеть бесхозным зомби. Он, видимо, заранее подпилил замок на клетке, а значит изначально планировал подвергнуть ее именно этому унижению... Бедная чародейка не успела даже коснуться дверной ручки, как была схвачена. Цепкие холодные руки не знали жалости — по велению хозяина они готовы были переломать свои же пальцы, но не упустить указанную жертву. Винзела схватила некромантку одной рукой за запястье, а другой за волосы, и опрокинула на пол, сама рухнув сверху, словно мешок с песком — но затем принялась совершать уже более точные движения. Видомина в отчаянии осознала, что ее пытаются поставить на четвереньки — и к сожалению, она была слишком слабой, чтобы оказать хотя бы подобие сопротивления — после позорно короткой борьбы охотница добилась своего. - Так-то лучше, - одобрил Мот, взглянув на поверженную колдунью сверху вниз — Винзела заставила ту запрокинуть голову, сжав волосы на затылке с такой силой, будто вот-вот должна была вырвать их с корнями. - Теперь в клетку — и подумай о своем поведении. Видомина выпучила глаза, не в силах поверить услышанному — она понимала, что ничего хорошего ее не ждет, но столь извращенного издевательства все-таки не ждала. Однако бездушная стражница без промедленья принялась исполнять приказ, и ей пришлось поверить — ее затолкали в клетку, ту же самую, в которой она держала Винзелу, и которая была тесновата даже для одного тела — но тут зомби принялась пропихиваться следом за ней, совершенно не заботясь ее мнением и отчаянными попытками отбиваться... В результате девушка оказалась зажата со всех сторон — полом, прутьями решетки и смердящим мертвым телом, которое при этом весьма живенько толкалось, стремясь причинить ей как можно большие страдания. Мот обещал завалить ее трупами и, очевидно, не шутил — причем для приведения угрозы в исполнение ему хватило всего лишь одного мертвеца — Видомина уже сейчас чувствовала, что задыхается... И в этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась Тамика. Она пришла сюда явно не с добрыми намерениями — наверняка тоже собиралась «побеседовать» с зарвавшейся подчиненной — но никогда еще чародейка не была так рада ее видеть! До этого она из последних сил сдерживала истерику, зная, что пытаясь молить о пощаде Мота, лишь унизит себя и порадует его, но Тамика — совсем другое дело... Все-таки они долго работали вместе, и Видомина признавала ее своей госпожой, хоть и ненавидела иногда. Сейчас она бы с радостью поцеловала вампиршу в ее черную задницу — лишь бы та спасла ее из этого кошмара. - Госпожа... - прорыдала она, протягивая через прутья решетки левую руку, которую Винзела пока еще не успела заломить ей за спину. - Спасите! - Что у вас тут происходит? - Тамика воззрилась на Мота с убийственным выражением — именно таким, какое Видомина и желала видеть в данной ситуации. - Командующая... - рыцарь насмешливо выделил ее титул — он был явно не слишком напуган. - Я изучил дело вашей служанки и пришел к выводу, что ее наказание недостаточно сурово с учетом всего, что она совершила. - А какого хрена, собственно, ты наказываешь мою служанку? - эти двое обсуждали чародейку так, будто разговор шел об украденной овце — и в другой раз Видомина непременно обиделась бы, но сейчас просто хотела быть спасенной — так что лишь зарыдала пуще прежнего, уже без надежды выдавить из себя что-то членораздельное. - Одну минуту, - Мот тем временем бесстрашно продолжал противостоять грозной вампирше. - Просто послушайте, что получается: это негодяйка составила весь тот план, по которому мы с вами должны были доставить Дух Уныния в этот город. Уже за одно это, учитывая все произошедшее, ее стоило бы казнить — но она еще и организовала спасательную операцию так бездарно, что подвергла нас всех риску. Если бы не случайность, и вы и я там бы сгинули. И все, что вы сделали — это побили ее? Ну, может, вы и не в обиде — но я квалифицирую это, как покушение на мою жизнь — и хочу получить в качестве компенсации саму эту рабыню. Если вы не согласны — то хотя бы заплатите за нее! - Не слушайте... - пискнула Видомина. К этому моменту она уже лежала, полностью подмятая Винзелой, высунув язык изо рта — потная, зареванная и даже более жалкая, чем сама мертвая героиня десять минут назад. - Он и с вами... то же сделает. - Заткнись, - отозвалась Тамика в своей фирменной грубой манере. Но неожиданно эта грубость была направлена не на Мота — явного виновника происходящего — а на Видомину, его жертву... И дело было не только в том, что слова коварного рыцаря были в основном правдивы. В прошлом вампирша набросилась бы на него, даже не слушая объяснений — не ради того, чтобы «спасти» чародейку, а просто чтобы не дать другому наложить лапы на свою добычу. Но Тамика с тех пор изменилась — и нельзя сказать, что в лучшую сторону. Раньше она была жестокой, но наивной — теперь же начала понемногу постигать сущность интриг, пронизывающих мерзкой паутиной все сообщество дейянских героев. Мот же был в этих делах мастером — и его слова таили в себе несколько смыслов или же скрытых угроз — смертельных для того, кто был слишком глуп, чтобы понять. Вампирша понимала уже лучше, чем раньше — в первую очередь, Мот подразумевал, что Видомина принадлежит ей. Она сама дала ему повод так думать, постоянно называя ту служанкой перед ним. И если «служанка» совершила все вменяемые ей преступления, то хозяйка должна была либо передать ее в руки пострадавшей стороны, либо наказать сама — но во втором случае ответственность перед Мотом предстояло нести уже ей самой... Конечно, «стоимость» Видомины могла быть очень велика с учетом всех ее навыков — но пока еще речь шла о денежном штрафе. Но был и еще более глубокий смысл. Хитрый рыцарь предлагал вампирше возложить вину за все провалы в их операции — коих было немало — на Видомину. Дескать, недостойная подчиненная проявила халатность и подвергла риску своих господ... это можно было трактовать и так — и в Дейе нередко перекладывали ответственность с больших начальников на советников и исполнителей именно таким образом. Но если бы, к примеру, Тамика сейчас сказала, что Видомина действовала правильно и в соответствии с ее распоряжениями, то следующий, кто начал бы расследовать это дело, должен был обвинить уже саму Тамику. Раз ее распоряжения исполнялись правильно, а получилось фиаско, то виновата она... Мот поймал ее в эту ловушку и теперь разом угрожал и предлагал выход — отдать на заклание Видомину вместо себя. Конечно же она не стала сомневаться! - Ладно. Забирайте ее, - одной короткой фразой Тамика открестилась от всего, что связывало ее с бывшей подругой — а заодно и разбила сердце той, кто в кои-то веки понадеялась на свою начальницу. - Но она нужна нам живой по крайней мере до прибытия короля — чтобы мы могли представить ему все дело. - Что ж, полагаю, я могу держать ее в живых так долго, - отвечал Мот с усмешкой. - Не сомневайтесь, к тому моменту, как король прибудет, она будет готова сделать признание. - Нашел чем удивить... - фыркнула вампирша. - Из этой соплячки кто угодно признание выбьет... Бросив на ревущую чародейку презрительный взгляд, она покинула комнату, не пожелав наблюдать за процессом «выбивания» признания — хоть Мот наверняка бы не стал возражать. Посмеиваясь, он затворил за ней дверь... У того, как они неожиданно нашли общий язык, была еще одна причина, менее логичная, чем хитроумные интриги черного рыцаря — не одна лишь Видомина поддалась влиянию «Духа Уныния». Вампирша и сам Мот также испытывали сейчас нерациональную тягу к изуверствам — и если у Видомины эти позывы вызывали в первую очередь отвращение, то эти двое, что и в обычном состоянии были кровопийцами, находили такие желания вполне естественными и достойными насыщения... Тамика находилась буквально в шаге от того, чтобы трахнуть несчастную чародейку на пару с Мотом — и за выдержку, которую она проявила, памятуя о том, что склизкий рыцарь ей не друг, ее стоило бы похвалить... Но запертая в клетке чародейка, конечно же, испытывала что угодно, кроме благодарности. - Ну что? - обратился к ней мучитель. - Она ушла. Не пора ли начать молить о милосердии своего настоящего хозяина? Девушка в ответ не издала ни звука. Она была теперь даже в худшем положении, чем до появления вампирши — тогда она еще сохраняла какую-то видимость несломленного сопротивления и готовности держаться. Но раз Мот уже видел ее рыдающей, притворяться больше не выйдет — она не нашла в себе сил взглянуть ему в глаза, понимая, что не сможет придать лицу не жалкое выражение, и просто продолжила молчать, уставившись в пол. По идее, если тянуть время, те чары, что ограничивали ее магию, должны рано или поздно развеяться... Мот, конечно, не собирался позволить ей сохранять рассудок так долго. - Что ж, раз ты еще не усвоила урок, полагаю, нам следует уменьшить клетку, - объявил он, доставая предмет, который заблаговременно спрятал позади кровати. Услышав звон, чародейка все-таки подняла взгляд — и увидела этот ужас. Клетка, вертикальная, с закругленным верхом и кольцом для удержания — в такой впору было держать крупную птицу... Но как бы туда поместился человек?! А Мот, конечно, был еще более жесток в своих фантазиях: - Посмотрим, как ты влезешь сюда вместе с зомби. Кровавый фарш. Просто представив себе процесс, Видомина поняла, что ответом на его вопрос будет кровавый фарш — тупая безжалостная образина разотрет ее тело об решетку, радостно прихрюкивая при этом... Чтобы избежать этой участи, нужно было срочно что-то сделать — и перед лицом гибели Видомина приняла единственное решение, оставленное ей коварным мучителем: сдалась. - Пощадите... - прорыдала она, глядя на рыцаря через решетку, будто была зверушкой, а он — стражем зверинца, назначенным ее кормить. - Я молю вас о милосердии... - Как резко поумнела... - фыркнул Мот. Он поставил клетку на пол рядом с собой — все-таки та была слишком велика, чтобы все время держать ее в руке. - Ну, вылезай. Хватка зомби сразу же ослабла, и несчастная чародейка кое-как выбралась из заточения — для чего ей буквально пришлось ползти на брюхе. Оказавшись снаружи, она сразу же обернулась, боясь, что мертвая мучительница последует за ней — но та покамест оставалась в клетке. Видомина перевела встревоженный взгляд на Мота... тот уже сидел на краю кровати — ее кровати, что делало все происходящее лишь еще более унизительным. - Иди сюда, - повелел рыцарь. Намерения его были до печального очевидны — как и альтернативы... Слева — клетка с хищно оскалившейся Винзелой, справа — тесная клетка для казни. Магия, на возвращение которой все еще отчаянно надеялась девушка, работать не собиралась — и не видя иного выхода, она поползла вперед, не зная, позволено ли ей подняться на ноги... - Хороша... - зловеще-одобрительно прошептал Мот, проведя рукой по ее волосам — после чего за эти же самые волосы поднял с пола и усадил к себе на колени. Оказавшись в этой позиции, некромантка сразу же почувствовала кое-что у себя между ног — и окончательно убедилась в том, о чем думала с самого начала... ну а с какой еще целью богатый высокопоставленный ублюдок мог расставить такую ловушку на молодую привлекательную бабу — не ради же того, чтобы добавить к своим ордам нежити еще один скелет? Вдобавок она была в одной только нижней юбке, потому что так и не успела переодеться после своей пробежки — что делало ее оставшиеся минуты в качестве девушки еще более короткими... Руки Мота уже проникли под подол и вовсю ощупывали ее бедра, а едва она попыталась свести колени, как их грубо и широко раздвинули. Она сидела спиной к злому рыцарю и не могла прямо видеть его намерений — но все и так было очевидно, ведь его «конечность» уже терлась об нее через белье — последнюю тонкую полоску защиты. Но это был, как оказалось, еще не предел унижения... - Ты предпочитаешь станцевать или отсосать? - неожиданный вопрос злодея поверг Видомину в шок — она совершенно не представляла, как вообще делать такой выбор... Но Мот быстро нашел способ разговорить ее, не прибегая при этом к лишнему насилию — просто взял за затылок и заставил посмотреть в сторону стоявшей у его левой ноги «птичьей» клетки. - Танцую я... не очень хорошо, - не своим голосом созналась девушка. - Ну тогда выбора у тебя немного... На колени. Видомина соскользнула на пол. Она получила небольшую отсрочку перед самым страшным — но какой ценой? Уж лучше бы ей просто вырвали язык и отправили в храм собирать скелетов, чем делать им это! Однако никаких вариантов ей не предлагали — вместо того, чтобы что-то приказывать, Мот просто ударил ее своим отвратительным органом по губам. Ничего не видя поплывшими от слез глазами, сломленная чародейка безвольно приоткрыла ротик — и сразу же внутри оказался твердый предмет, но не тот, которого можно было бы ожидать. Это было широкое кольцо, зафиксировавшее ее челюсти в болезненном и безвыходном положении — их нельзя было сдвинуть и навряд ли вышло бы раздвинуть еще шире... - Самое подходящее украшение для колдуньи вроде тебя. С ним вы сразу начинаете выглядеть послушными... - вместе с насмешливыми словами злой рыцарь отпустил ей пощечину, обновив эффект заклинания — и тем жестоко посмеявшись над надеждами девушки на то, что у ее страданий будет конец. Она зарыдала пуще прежнего — на радость Моту, бросившему вдогонку дополнительную угрозу: - Скоро мы тебе такой еще в задницу вставим. К несчастью, было уже понятно, что свои угрозы он привык исполнять... Видомина затрепетала, неспособная больше даже молить о пощаде — ей оставалось лишь терпеть, заливаясь слезами, пока член мучителя исследовал глубины ее беспомощного ротика — и ждать еще худшего. До сих пор она оставалась девушкой, что было необычно для известной неуставными отношениями и непотребными «взятками» дейянской армии — но теперь это грозило обернуться для нее лишь еще большим поруганием. Конечно, Мот не упустил бы возможности обставить все наиболее унизительным и болезненным для нее образом... - Раздевайся. Но работать не забывай, - на самом деле у нее не было особого выбора, ибо он держал ее за затылок и сам тщательно работал над тем, чтобы она не «забывала», чем должна заниматься. - К тому моменту, как закончишь, ты должна быть полностью готова... Я еще подумаю, каким из входов воспользоваться — и поверь, ты хочешь, чтобы это была не попка. Несчастная чародейка активно закивала, делая все возможное, чтобы умилостивить своего мучителя. Она разделась для него — сама, как послушная рабыня — попутно давясь от пропихиваемого в глотку органа. Но и это был еще не предел унижения — впереди ее ждал горький финал вполне под стать омерзительному действу, а затем — осознание того факта, что все это была лишь прелюдия, и ее страдания только начинаются. Мот обманул ее, заставив пресмыкаться, а потом просто посмеялся над ее потугами и поимел сперва так, а затем эдак — и в конце, обессиленную и обесчещенную, затолкал в ту самую клетку, в которой она обнаружила себя на следующее утро... Бедная Видомина ни за что бы не поверила, если бы узнала, как провела эту ночь ее госпожа — теперь уже бывшая. Дело в том, что Тамика была далеко не так глупа, как о ней иногда думали — и даже без предупреждений Видомины понимала, что на одной колдунье Мот навряд ли остановится. Ее конкурент мог быть никудышным героем, но интриганом оказался первоклассным — и угадать, кто станет следующей жертвой, было тоже весьма несложно. Стоило бы прикончить негодяя в тот самый миг, когда они впервые его увидели — и Тамика была даже почти готова на это, если бы Видомина ее поддержала — но та именно в этот момент заартачилась и вздумала изображать из себя обиженку. Вампирша знала, что без ее помощи не сможет как следует замести следы, а значит, убив Мота, добровольно пошлет себя на плаху — и не стала... Теперь тупая колдунья платила за свое упрямство страшную цену, а командующей пришлось напрячь мозги — дело, в котором она была не то чтобы слишком хороша — чтобы избежать той же участи. В итоге она так и не придумала ничего стоящего, но решила сделать то, что делает каждый приличный рыцарь перед смертью — раздать долги — и послала за Стракером. Тот находился далеко не в лучшем состоянии — ему, возможно, вовсе не стоило пока вставать на ноги — но на зов начальницы героически явился. Та встречала его, сидя на кровати — примерно так же, как и Мот, когда поджидал Видомину — и с очень схожими намерениями. Весьма возможно, что в их действиях в эту ночь было не так уж много от их собственной воли... Но Тамика, конечно, считала себя гораздо лучше Мота — и даже постаралась приветливо улыбнуться «гостю». На ее лице это выглядело очень странно... - Проходи-проходи, - поманила она замершего в нерешительности послушника. - Я ничего тебе не сделаю... После того, как ты умудрился выжить и снова нас спасти, тебя пора уже и наградить, не так ли? Стракер кивнул, явно озадаченный — чего это она вдруг вспомнила о награде посередь ночи? Но хотя он был достаточно умен, чтобы у него зашевелились подозрения, ему недоставало смелости да и просто объективных возможностей, чтобы воспротивиться вампирше — независимо от того, что она там задумала. Он вошел в комнату и преклонил колени — не потому что так жаждал бить перед хозяйкой земные поклоны, а просто потому что ему трудно было стоять на ногах... Тамике, однако, этот жест очень понравился: - Какой молодец... Как шея твоя, не слишком болит? Я не собиралась убивать тебя ни в первый раз, ни во второй — мне просто кровь была нужна. Послушник повторно кивнул. Такая забота с ее стороны лишь больше настораживала — сам он не ждал от начальницы никаких объяснений и не верил даже, что она вообще вспомнит о нанесенных ему ранах — а тут надо же, почти что извинилась! - В любом случае, скоро тебе не надо будет об этом беспокоиться — от короля все еще нет ответа, но учитывая все твои заслуги, я собираюсь разрешить тебе трансформацию в лича под свою ответственность. Если тебе хватает сил — превращайся хоть завтра, - она сделала выразительную паузу, однако Стракер не спешил шумно восторгаться и вообще упорно изображал немого (хотя она точно слышала, что он умеет говорить!). Впрочем, Тамика сама понимала, что дает ему меньше, чем обещала — трансформацию своими силами он мог бы совершить подпольно и без ее разрешения. Изначально предполагалось, что некроманты королевского двора помогут ему — так можно было возвысить даже совершенно бездарного чародея, возложив все затраты и риски на плечи опытных мастеров. Увы, командующая по-прежнему не обладала властью организовывать такие мероприятия по своей прихоти. - Понимаю, это то, что я обещала тебе еще за первое спасение... - поскольку послушник так и не осмелился озвучить свое недовольство, она сделала это за него. - Но это не все. Я обязательно расскажу о твоих заслугах королю и буду рекомендовать тебя на высокий пост. А если не хочешь этого — то получишь свободу. В конце концов, начальники твоего храма навряд ли посмеют удерживать целого лича в рабстве... После этого объявления глаза послушника все-таки загорелись — он явно был бы рад выбраться из всех этих передряг живым, и Тамика вполне понимала эти чувства — но сама никуда бежать не собиралась. - Доволен теперь? Если этого все еще мало, я готова отблагодарить тебя, как герой героя, - вампирша закинула ногу на ногу, и на ее лице появилось вдруг какое-то очень женское выражение, благодаря чему ее хорошо завуалированное предложение стало совершенно прозрачным. Стракер поспешил отвести взгляд — в ответ на что искусительница расхохоталась. - Ну хочешь ведь! Я знаю, - она уже далеко не первый раз обвиняла его в том, что он «хочет» — а если бы он посмел сказать, что это не так, то лишился бы разом всех зубов... Словом, в ситуации не было хорошего исхода для него — разве что начальница была сегодня неожиданно благосклонна и не угрожала отбить ему яйца за похотливые взгляды, а наоборот — очень активно подстрекала. - Что ж, вот тебе выбор, - объявила она. - Можешь трансформироваться и идти на все четыре стороны — либо можешь остаться и спать со мной. Разумеется, все преимущества, на которые ты можешь рассчитывать, когда трахаешь свою командиршу, ты тоже получишь, - когда-то она сама была жертвой подобных предложений со стороны своих начальников, которые неуклонно отвергала — а теперь вот сама занялась тем же самым. И это было неожиданно приятно... Но Стракер в очередной раз продемонстрировал внезапный героизм, выбрав очевидно неправильный ответ: - Я хотел бы воспользоваться вашим предложением и уйти, - все-таки прибегнув к чарам, чтобы говорить, заявил он — и если в прошлый раз Тамике было не до того, то теперь она вдруг заметила, как металлически-сурово звучит его голос. Она немедленно захотела его еще больше — и это желание явно отразилось в ее взгляде чем-то звериным, ибо послушник сразу же пустился в сбивчивые объяснения: - Мастер Тан предложил мне присоединиться к темным провидцам, и это куда лучшее место, чем то, на что я мог бы рассчитывать со своими способностями... в любом случае, было бы немудро оскорблять его отказом. - Да заткнись уже... - скривившись, бросила Тамика. - Просто не нравлюсь тебе, да? Что, я слишком страшная даже для тебя? Гневный взгляд ее красных глаз, до этого просто устрашающих, стал уже неприкрыто опасным. Конечно, как девушке ей было безумно обидно, что тот, кому она таки решила предложить себя после стольких лет целомудрия, посмел ей отказать — но вместе с тем она восхищалась твердостью этого парня, ибо была на его месте — вот только ее никогда не домогался кто-то настолько жуткий... - Я вас боюсь, - послушник между тем вздумал усугубить свою вину признанием. Вампирша расплылась в улыбке — что со стороны выглядело, как звериный оскал, и было куда страшнее, чем просто злобные взгляды. - Правильно боишься, - зловеще подтвердила она. - А знаешь, почему? Потому что я могу разорвать тебя на части одними клыками — и никакая магия тебя не спасет. Зная это, ты все еще смеешь меня отвергать? - Да. В ответ на этот прямой вызов Тамика не смогла больше сдерживаться и бросилась вперед. Но если Стракер в этот момент успел уже попрощаться с жизнью, то ей уж точно была нужна от него не жизнь... Сначала-то, наученная горьким опытом Видомины, она просто хотела отдать свою невинность кому-то, кого выберет сама — чтоб ее не отобрал потом насильно Мот или подобный ему ублюдок. В этом изначальном «плане» она не собиралась силой добиваться от послушника согласия — хоть ему, конечно, стоило быть благоразумным и с благодарностью принять оказанную честь. Но теперь злость на него и восхищение им сошлись в идеальных пропорциях — ведь на его месте она ответила бы точно так же! — заставив воительницу окончательно отбросить свои принципы. - Черт с тобой, - объявила она, сбив послушника с ног и оседлав. Никакие попытки сопротивления здесь не имели смысла — ибо могучая вампирша скорее подмяла бы под себя десять мужиков, чем упустила бы одного... Разорвав на его груди мантию, она затем принялась снимать наплечники и горжет, открывая уже свою грудь. - Получишь обе награды... Она схватила его руки и положила на обнаженные достоинства, справедливо считая их наиболее привлекательными частями своего грубого тела. - Давай, будь мужиком. Тут у тебя баба, которую ты сам никогда бы не завалил... Хотя бы в последнюю ночь перед тем, как останешься без хера — сделай со мной все, о чем мечтал! То ли бесстыдные призывы Тамики возымели действие, то ли ее груди оказались так хороши, то ли послушник в самом деле имел какие-то потаенные желания — но в итоге он начал возбуждаться еще быстрее, чем вампирша надеялась — и даже пытался перевернуть ее, чтобы оказаться сверху. В реальной драке такое у него бы вряд ли получилось, но в этот раз она поддалась... - Ого... Что, хватит яиц раздеть меня самому? - полагая, что его все еще требуется провоцировать, она бросила еще одну дразнящую фразочку, но нужды в этом уже не было — в следующие полминуты она лишилась своих набедренников и важной части доспеха между ними. В процессе послушник будто невзначай шлепнул ее по бедру, чем заставил издать рык — но не рассерженный, а довольный. - Что? - переспросила она, в ответ на его испуганный взгляд. - Видишь, я терплю. Пользуйся... В итоге у них что-то получилось. Тамике, конечно, не с чем было сравнивать, но она осталась вполне довольной — фактически, Стракер намного превзошел ее ожидания, проявив решимость, а местами даже и грубость, так что в какой-то момент она перестала чувствовать, что играет с ним в поддавки... До кровати они так и не добрались, совершив все на полу — и рассвет встретили там же. Послушник сперва весьма неплохо устроился у нее на грудях, но по мере того, как приходило осознание свершившегося, становился все более встревоженным. С одной стороны, он опасался, что вампирша тоже обдумает все на холодную голову, раскается в своих поспешных решениях и «исправит» их, прикончив его. С другой — если бы он попытался спастись бегством, она могла бы убить его и за это... - Можешь идти — если совести хватает, - Тамика, однако, даже не помышляла об убийстве. Ею овладел стыд за содеянное блудодеяние, но все же причины, по которым она решилась на это, оставались в силе — и она была на сто процентов уверена, что у нее ночь прошла лучше, чем у Видомины с Мотом. В общем, она была даже не против повторить — но до того, чтобы умолять своего любовника остаться, все-таки не опустилась... К тому же ее собственное положение становилось крайне ненадежным — и в самой глубине души она желала, чтобы хотя бы этот парень ушел и спасся — потому ограничилась лишь обиженной репликой, которая ожидаемым образом не остановила честолюбивого послушника от ухода. - Я продолжу поддерживать вас в качестве темного провидца, - пообещал он в дань порядочности. - До или после того, как сойдешь с ума? - насмешливо фыркнула вампирша. - Ладно... - она оторвала спину от пола и села, бесстыдно расставив руки и ноги. - Ты все еще лучший из слуг, что у меня были. Спасибо тебе. Теперь иди и не дай сиськам загубить свою жизнь — у тебя в ней еще может быть что-то хорошее. В хорошее в своем собственном будущем она, очевидно, уже не верила. Однако увенчавшаяся успехом ночная выходка настроила ее на какой-то вредительский лад. Докладывая королю о завершении операции, она ни словом не обмолвилась ни о Ксенофексе, ни о собственных догадках касательно «Духа Уныния». Приказ исполнен, артефакт доставлен... Все. Это не было какое-то целенаправленное предательство с ее стороны — просто она решила, что если ее предадут, убьют или поработят, то она не погибнет безгласым агнцем, а оставит после себя жестокий сюрприз...