Герои: таких уже не будет

Что есть уныние? Почти каждый хоть раз испытал его на себе, но далеко не каждый сможет объяснить, что оно из себя представляет. Лень? Нет, уныть может даже тот — и особенно тот — кто занят работой с утра до ночи. Тоска? Нет, тоска подразумевает, что тебе есть, по чему тосковать. Для тоски или печали должен быть хоть какой-то повод, уныние же посещает того, кто делает то же, что и всегда, и живет так же, как и обычно. Философ мог бы сказать, что уныние — неспособность находить счастье в повседневной жизни, но если причины для радости просто нет, то в чем же тут грех? Если ты раб — если каждый день ты должен трудиться в поте лица, отдавая все плоды своего труда другому, чтобы вечером просто-напросто получить кусок хлеба, съесть его и на миг забыться лишенной сновидений дремой, а потом снова вставать и идти работать... и так продолжается годы и годы — означает ли это, что уныние является для тебя естественным состоянием? Как тогда назвать того, кто может быть счастлив даже такой «‎жизни»‎? Не иначе как безумцем... Однако люди устроены очень странно. В любой, самой непроглядной мгле они способны находить лучик света и радоваться ему — и именно это они считают нормой, уныние же воспринимают, как отклонение, грех... И это не чья-то глупая идея, а свойство самой человеческой природы, которая поощряет столь странное мышление, заставляя человека чувствовать себя плохо в моменты уныния и хорошо — в моменты радости. В итоге, хоть весь мир, казалось бы, устроен таким образом, чтобы люди в нем страдали, сам человек, несомненно, создан для счастья. Взять для примера орду зомби — пять десятков людских трупов, мертвых и давно уже гниющих, но все еще бредущих куда-то. Уж в их-то шествии точно нет ничего приятного глазу... ведь так? Однако он находил в этих флегматичных движениях успокоение. Как ни приказывай, зомби не станут идти быстрее, чем они идут. Кричать на них или бить плетьми бесполезно — уже немалое преимущество по сравнению с тем, как обращались с ним самим, не так ли? Большинство его собратьев боялись, что их превратят в зомби, если будут плохо работать или слишком много надоедать своим хозяевам... но он — нет. Он знал, что если станет зомби, его ждут вечный покой и невозмутимое, размеренное шагание... А еще он знал секрет, неведомый большинству некромантов — что-то, что можно было открыть лишь благодаря часам спокойного наблюдения за неспешным шествием безжизненных воинов... Их передвижение можно было ускорить — если ничего не делать. Если не отвлекать мертвецов бесполезными приказами и просто дать им идти так, как они идут, то постепенно их однообразные движения будут становиться чуть быстрее... Это изменение было столь мало, что человеческий глаз не мог его обнаружить, однако находясь внутри процесса и наблюдая, как день за днем зомби маршируют к цели, неуловимо, но столь же неумолимо ускоряясь, он ощущал себя великим мудрецом, постигающим суть бытия... Ну а самым приятным во всем этом действе была тишина... глупо, должно быть, немому наслаждаться ею, однако в его жизни было не так уж много приятных звуков. В их храме практически все послушники были немы, да и в напряженном рабочем графике не сыскать было свободного времени, чтобы пообщаться между собой — так что слышали они в основном возмущенные возгласы начальников и заказчиков, да свист плетей, если те решали, что одной только ругани недостаточно... Даже вампирша-командир, которой он верно — и безо всякого преувеличения старательно — служил, постоянно была чем-то недовольна и бранила его каждый раз, когда он попадался ей на глаза. Спасибо хоть, что почти не била — дубасить она предпочитала свою ближайшую помощницу-чародейку, простой же послушник, должно быть, казался ей существом столь презренным, что о него и руки стыдно пачкать. И все же он был искренне благодарен новой хозяйке — она не только забрала его из храма, проклятого во всех смыслах слова, но и большую часть времени заставляла шататься туда-сюда с отрядом зомби. Сама она, быть может, считала, что так наказывает его — но на деле любой нормальный человек предпочел бы быть как можно дальше от нее и ее ругани, пусть даже это означало бы рытье могил или «‎сборку»‎ скелетов. Немой же послушник был просто счастлив — как своему заданию, так и «‎компании», которую кто-то другой мог бы счесть неприятной, если не сказать хуже — он же наблюдал за зомби и наслаждался тишиной и покоем... К сожалению, так было лишь до того, как к ним присоединился шумный старик, в одиночку умудрявшийся галдеть за полсотни своих безмолвных спутников. Однако благословенной тишиной пришлось пожертвовать, чтобы отконвоировать провидца к госпоже. Та, кстати, ничего такого не приказывала — старика было велено просто допросить и «‎узнать все»... но вот ведь незадача — тот был совершенно безумен и навряд ли смог бы сказать нечто осмысленное даже под пытками — притом что он и без них болтал без умолку. На руках у него был «кулон твердой памяти»‎ — который, похоже, пробуждал в старческом разуме какие-то воспоминания, но совершенно бессистемные и оттого бесполезные. В основном он кричал о каком-то Теодорусе и «‎украденных часах», хоть порой выдавал и совсем несвязанные вещи. Пытаясь разобраться в этом, недолго было тоже сойти с ума — однако хозяйка велела без результатов не возвращаться, и попробуй незадачливый прислужник доложить, что ответов у него нет, мигом оказался бы на пыточном столе сам... Но кроме недобытых сведений было и еще кое-что — ему не хватало опыта и знания терминологии, чтобы объяснить это хотя бы самому себе, но он чувствовал, что с этим «провидцем» что-то не так — помимо его безумия, разумеется. Словно под личиной старика скрывалось что-то совершенно нереальное... и могущественное. Оставалось лишь доставить его к вампирше — пусть сама допрашивает, раз считает себя самой умной! К сожалению, пока он как мог старался угодить сварливой начальнице, она сама умудрилась куда-то запропаститься... Нет, дело было не в том, что от нее перестали приходить сообщения — хрена с два она бы вспомнила о нем и послала к нему гонца! — но его отряд натолкнулся на разведчиков-вихтов, посланных из Шэдоукипа на ее поиски... а раз они залетели уже так далеко, значит в ближайших окрестностях некрополиса пропавшей командующей точно не было. Он понятия не имел, где ее искать, и все, что ему оставалось — вернуться на то место, где они расстались... тем более, к тому же самому его неустанно побуждал безумный провидец. - Скорее, пойдем! - восклицал он уже в пятисотый раз только за этот день. - Теодорус! Он должен быть где-то тут! «Да вот он, ваш Теодорус, успокойтесь уже!»‎ - сердито подумал послушник. Он передал эти слова жестами, но лишь по привычке — языка немых его собеседник не знал и понять ничего не мог. А поскольку и сам старик был не слишком хорош в связном выражении своих мыслей, шансов как-то объясниться между собой у них почти не было. На самом деле он даже не знал, правда ли второй провидец является тем самым Теодорусом, которого разыскивает его собрат по безумству — но других вариантов у него просто не было. Да и с кем мог быть знаком этот старик, кроме другого такого же старика? Опять же, тот, второй, вроде бы казался более вменяемым — в конце концов, командующая смогла объясниться с ним, даже не пуская в ход свой топор. Оставалось надеяться, что он сумеет пролить свет на ситуацию и объяснить, чего нужно его беспамятному другу — а в идеале еще и подсказать, куда могла запропаститься хозяйка... Удивительно, но этот план сработал — по крайней мере в первой его части. Едва увидав отшельника — тот как раз варил грибную кашу на подземной «‎лужайке»‎ прямо перед своим брутальным жилищем — второй старик заголосил что было мочи: - Теодорус! Теодорус! - они уже были друг от друга практически на расстоянии вытянутой руки, а он все продолжал орать. Его товарищ, напротив, до последнего игнорировал гостей и лишь когда шумный провидец повторил его имя в десятый или одиннадцатый раз, повернул голову и взглянул на него — удивленно, как будто только заметил его присутствие: - О, старый мастер! Скушай кашки! - и сунул ему в рот ложку с горячим варевом... Второй старик обжегся и запрыгал, отплевываясь, а первый принялся противно ржать, потешаясь над ним. Бедный послушник закрыл лицо рукой... чего еще следовало ожидать, сводя двоих безумцев вместе, если не удвоения безумия? И все же его привычка терпеливо наблюдать за всем, что творится вокруг, заставила повнимательней присмотреться к этим двоим... и тогда он вдруг обнаружил, что они совершенно разные — по какой-то причине мозг упорно отказывался воспринимать этот факт, пока ты видел лишь одного из них — оба провидца казались одинаково седыми, морщинистыми и бородатыми. На деле же борода хозяина грибной лужайки доставала ему лишь до середины груди, хоть и была при этом очень кустистой и лохматой, а в его шевелюре и вовсе могли бы гнездиться грачи. Зато тот, кого называли «‎старым мастером»‎, имел прямую бороду прямо-таки невероятной длины, едва не путавшуюся у него в ногах — и в то же время растительность на его голове была достаточно жиденькой, а ближе к макушке плавно переходила в лысину. К сожалению, эти различия во внешности были покамест единственным, что удалось узнать о стариках — для большего требовались дополнительные изыскания, а встреча провидцев не принесла желаемого просветления... Вместо того, чтобы поговорить нормально — обсудить новости, к примеру — они принялись дубасить друг друга, хотя и весьма вяло, соответственно своему почтенному возрасту — длиннобородый схватил лохматого за грудки и тряс, а тот в ответ стучал ему поварешкой по лысине... В очередной раз помянув нелестным эпитетом гениальную руководительницу, которой пришла идея отправить неговорящего на переговоры с невменяемыми, злосчастный некромант перешел к запасному плану. Из рядов зомби выступил один-единственный скелет и, застучав челюстью, заговорил. Звук был тихим и походил на свист — он еще не очень хорошо овладел этой техникой — и все же в нем можно было различить слова: - Можете ответить на вопросы? - скелет обратился к старикам и те, отпустив друг друга, повернулись к нему, удивленные — с момента своей встречи они перестали обращать внимание и на мертвецов, и на их предводителя и, похоже, вовсе успели позабыть о том, что находятся здесь не одни... - А ты хто? - выпучив глаза, вопросил длиннобородый провидец. - Он это я, - скелет указал на своего хозяина. К сожалению, столько лет оставаясь немым, некромант успел уже позабыть человеческую речь и использовал построение фраз, свойственное языку жестов — получалось не очень понятно, и туговатый на ум старик явно так и не смог разобраться, кто есть кто. Неожиданно на помощь пришел его товарищ: - Он говорит с тобой через скелета, - каким-то образом лохматый смог все понять и объяснить так доходчиво, как будто и не был безумцем. - Немой! - Чаво?! Тупой? - переспросил другой провидец — бывший, похоже, не только рассеянным, но и глуховатым. - Не тупой, а НЕМОЙ! - Не немой, а ТУПОЙ! Чего он тогда разговаривать пришел, если немой?! - длиннобородый вставил неожиданно меткий комментарий, с которым при здравом рассуждении можно было бы согласиться — но только не сейчас. Мало того, что каждое мгновение поддержания заклинания требовало неимоверных усилий, не хватало еще выслушивать оскорбления от чокнутых! - Вы — Теодорус? - он попытался обратиться к наиболее вменяемому из стариков — к сожалению, тот выбрал именно этот момент, чтобы пойти в отказ: - Нет! Кто тебе сказал? - ОН! - послушник указал на длиннобородого, неосознанно заставив скелета повторить тот же жест — верный знак того, что его силы и терпение были на исходе... - А, ну раз он сказал, то так и есть... - старик согласился так же неожиданно и быстро, как до этого отказался, чем сделал ситуацию еще запутанней. У кого-то здесь явно были не все дома — и не исключено даже, что у всех разом... - Ну а он тогда кто? - А сам ты хто? - вопросом на вопрос отвечал длиннобородый. Это само по себе раздражало, а тут еще и вопрос оказался неподходящим. Даже будь у некроманта желание и силы, чтобы ответить, он не помнил, как звучит его имя — так долго к нему никто не обращался... И пока он злился, пытаясь понять, как уйти от ответа на этот простой и бессмысленный вопрос, драгоценное время утекало. - Расскажите про артефакты! - едва не рыча от злости, потребовал он. - Какие артефакты? - оба старца дружно выпучили глаза. Безумно захотелось последовать совету госпожи и отдать их под пытки... Возможно, он бы так и сделал, если бы хоть на минуту поверил, что это сойдет ему с рук. Но если с одним лохматым отшельником его отряд зомби, может, и справился бы, то длиннобородый, судя по всему, вполне соответствовал своей репутации темного провидца — древнего, безумного и очень могучего колдуна... и угораздило же самому взять и свести этих двоих вместе! - Вы сказали, что он... украл какие-то часы... - он заставил скелета произнести эту невероятно длинную фразу, и силы оставили его. К счастью, забывчивый провидец наконец-то включил голову и вспомнил о том, ради чего проделал весь этот путь. - Точно! Теодорус!!! - возопил он, вновь вцепившись в штопаную мантию своего собрата. - Ты зачем забрал мои «бесконечные часы невзгод», негодяй?! - Это был не я! - принялся оправдываться отшельник. - И вообще, ты ведь получил «кулон твердой памяти» и даже мое имя смог вспомнить — так что жалуешься теперь?! - Да я же старый! - длиннобородый возмущенно потряс его за плечи. - Я помереть могу!!! - Ничего ты не вспомнил, старик... - на лице лохматого отобразилось что-то, похожее на жалость. Но затем он схватился за подвеску, висевшую на шее у старого мастера, и треснул ею того по лбу. - Ты не можешь умереть! - Но... я же... старый... - Тебе тыща лет! Ты сколько я себя помню старый! - Что же это... получается? - старый провидец явно был ошеломлен этим внезапным «‎открытием» — между тем как послушник, чьи подозрения отчасти подтвердились, решился осторожно встрять в разговор двух магов. - Зачем вам часы? - спросил он через скелета, набравшись сил на эту простую фразу. - Дурак ты, - сообщил ему лохматый, с самого начала разговора так и не позаботившийся ответить ни на один из заданных ему вопросов. - И командирша твоя черномазая — тоже дура. Кудрявенькая из вас одна была с мозгами — и поэтому я ее проклял. «Проклял?!»‎ - подумал послушник не столько с гневом, сколько с воодушевлением. Заносчивую чародейку, что постоянно смотрела на всех вокруг, как на идиотов, ему было совсем не жалко — зато он почувствовал, что наконец приблизился к разгадке их с госпожой исчезновения... Но он не знал, как ему лучше распорядиться оставшимися крохами маны, чтобы сформулировать краткий и понятный вопрос. И тут — уже во второй раз — его выручил длиннобородый. - Эй, а я ведь тебя не учил проклинать девушек! - заявил он, возмущенно погрозив лохматому пальцем. А затем уточнил уже куда менее уверенно: - Это ведь не я был, правда? - Да все не так! - замахал руками младший провидец. - Я ее проклял, чтобы спасти! Я-то им говорил не искать Мота, а они не послушали... теперь они пожалеют, ух как пожалеют! - От Мота? - послушник наконец собрался с силами и вновь взял управление над челюстями скелета в свои руки. - Вы... хотели спасти? - Нет... - лохматый задумчиво уставился в потолок пещеры, и стало ясно, что еще один с таким трудом заданный вопрос ушел в пустоту. - От Мота ее теперь уже никто не спасет... - Кто такой этот Мот? - совершенно не к месту поинтересовался второй старик. - Ну, тот, который забрал у тебя часы и оставил «кулон твердой памяти», - на его вопросы, почему-то, Теодорус отвечал по-нормальному. - Совсем что ль не помнишь ничего? - Не-а, - признался длиннобородый. - Помню, что сидел, вертел часы... долго. А потом — бац! — часы пропали, у меня на шее кулон, а этот дурачок со своими покойниками ломится ко мне в двери. - Ты зачем ломился? - хмуро посмотрел на послушника лохматый. - Небось хотел на дыбу его отправить, как черномазая — меня? Со мной побоялись связываться, вот и полезли к старому! Это было самое проницательное и справедливое замечание из всех, сделанных за сегодня — старик был прав буквально во всем... к сожалению, ничего хорошего его внезапная прозорливость не сулила — нанесенное «старому мастеру» оскорбление он воспринял очень серьезно и, похоже, был готов того и гляди броситься в драку. Из двоих провидцев он казался менее опасным, однако же кровожадная вампирша и ее помощница в самом деле не решились его тронуть — и уж точно не из жалости! — а ведь у них на тот момент было вдвое больше воинов... Оставалось лишь проверить, верно ли они тогда оценили свои силы. - Стоп! - не успевшее начаться побоище остановил длиннобородый старик, который, пока его ученик разминался, подготавливая какое-то жуткое заклинание, а несчастный послушник пытался подтянуть поближе своих зомби, продолжал сосредоточено чесать в затылке и теперь, похоже, наконец вспомнил что-то и протянул руку к лохматому, требуя его внимания. - Я вспомнил! «Кулон твердой памяти»... - он ткнул в подвеску у себя на груди, а затем медленно, будто пытаясь сконцентрироваться, повернул палец, указывая на Теодоруса. - «бесконечные часы невзгод» ииии... Он снова напрягся, тряся морщинистой рукой и силясь вспомнить. - «Амулет спокойствия», - подсказал отшельник. - Да! «Амулет спокойствия»... - палец длиннобородого снова пришел в движение, указывая теперь в сторону кого-то третьего, невидимого. - Иииии... Ага! - Что?! - снова встрял послушник. Он был безумно рад, что драться с этими колдунами все-таки не придется — или, по крайней мере, еще не сейчас — но главное, он оказался в шаге от того, чтобы наконец узнать от них что-то полезное. Из-за постоянных попыток говорить через скелета у него уже кровоточил обрубок языка, но он яростно потребовал ответа: - Еще раз! - «Кулон твердой памяти» — «бесконечные часы невзгод» — «амулет спокойствия», - послушно принялся повторять старик, снова двигая пальцем. И, когда его рука опять указала на пустое место, которому предназначался «амулет спокойствия», он сделал паузу, уставившись на собрата по ордену, а потом они оба вдруг провозгласили: - Дух Уныния! И затем, не успел послушник обрадоваться тому, что его страдания наконец начали приносить плоды, началось какое-то безумие: старики, точно так же хором, воскликнули «нам тут таких не надо!», а потом самый шумный из них принялся орать на всю пещеру: - Я понял, Теодорус! Они ищут «Дух Уныния»! А ты забрал часы, чтобы спастись! - Дааа! - подтвердил Теодорус. Радости обоих безумцев не было предела — некромант больше не пытался их прерывать, ибо они наконец-то занялись делом, а у него начало складываться примерное представление о происходящем. Этого пока еще было недостаточно, чтобы понять, где следует искать пропавшую начальницу, но с другой стороны, если провидцы приведут его к «Духу Уныния», начальницу можно будет уже и не искать — она бы точно не стала искать его, окажись у нее в руках вожделенный артефакт... К сожалению, все хорошее в жизни быстро заканчивается — и временное просветление безумных стариков подошло к концу даже раньше, чем можно было ожидать. - А у кого «Дух Уныния»? - длиннобородый сам дошел до этого важнейшего вопроса, избавив послушника от необходимости напрягаться. - Не знаю, - отозвался лохматый. - А ты? - Тоже забыл, - дела были плохи. Даже наименее рассеянный из провидцев не знал ответа — чего уж было ждать от второго? - У кого же... - забывчивый старик принялся активно чесать лысину, расхаживая туда-сюда по пещере. - Айне... нет, она осталась в Бракаде... Флинт... нет, его здесь не было... это был кто-то молодой... Теодорус... - Я здесь, - напомнил о себе отшельник. - Но у меня его нет... Пока его старший товарищ продолжал бормотать имена, примерно половина из которых была известна каждому герою, а обладатели остальных, напротив, бесславно сгинули и давно были позабыты всеми, кроме одного безумного старика, Теодорус опустился на корточки и принялся водить пальцем по земле, изобразив нечто, похожее на многоугольник. - «Амулет спокойствия», «Кулон твердой памяти», «Ожерелье святости»... - тыкая пальцем в вершины корявой фигуры, он называл имена артефактов — как уже появившихся в этой истории, так и других, хоть и известных, но непонятно какое отношение имеющих к делу. Послушник подошел посмотреть... если закрыть глаза на отсутствие у старика таланта к рисованию, получалась довольно связная схема — некое подобие карты расположения артефактов. Впрочем, если все изображенное на ней в самом деле было правдой, то темные провидцы должны были обладать чуть ли не половиной всех магических предметов на Антагариче, а их самих было больше, чем зомби у него в отряде... Но единственное, чего эта карта не показывала — так это местоположения того единственного предмета, который сейчас требовалось найти! Провидец посмотрел на некроманта и покачал головой, словно предугадывая его вопрос: - Нет, «Духа Уныния» нет... Он всегда в движении, от одного к другому — иначе слишком опасно. Так мы с остальными решили... много лет назад. - Кто остальные? - он просто обязан был задать этот вопрос, пусть даже это означало захлебнуться кровью. Оставалось надеяться, что лохматый не впадет обратно в безумие и не похоронит все его старания... - Мандигал. И Эндан, - начал старикан неплохо — он обвел четыре точки на схеме, соединяя их в круг. - Старый мастер и я. - Мандигал! И Эндан! - второй провидец то ли самостоятельно пришел к тем же выводам, то ли просто услышал своего товарища и повторил за ним: - Дух у них! - Нет... - покачал головой Теодорус. - Ты забыл, старик. Они отказались. Решили, что терпеть слишком тяжело... Они не правы, конечно же. Беды не от Духа — он лишь показывает тебе, насколько все плохо. - Так у кого он?! - яростно вопросил послушник, видя, что отшельник снова начал говорить загадками. Разговор с ним требовал просто неимоверного терпения — неудивительно, что госпожа не справилась... - Не знаю... - развел руками старик. - В конце концов его просто перестали приносить. Я не держал его в руках уже года два, наверное... Последним я отдавал его старому мастеру. Не помнишь, куда дел, старый? - Мандигал... и Эндан... отказались... - забывчивый провидец между тем пытался осмыслить «‎новости»‎, не обращая внимания на то, что все взоры устремлены к нему... и вдруг завопил: - Но вместо них прислали нового!!! - А... Точно! - выдохнул Теодорус. - Новый... малой. Надо у него спросить, чем все кончилось... - Где он?! - немой некромант едва удержался от того, чтобы схватить старика за плечи и начать трясти — почему-то он подозревал, что ему, в отличие от своего «старого мастера», тот такого обращения не спустит... И все же если был еще один отшельник, посвященный в тайну «Духа Уныния»‎, еще и более молодой (и, возможно, более адекватный) — его непременно следовало найти. - Малой... - пока он пытался добиться ответа от одного провидца, просветление внезапно постигло другого: - Вежливый такой юноша... Он сам ко мне пришел. Не знаю, где он живет. - Да вроде почти у самой границы... - Теодорус дал весьма расплывчатый ответ, но затем вдруг предложил: - Пошли, я покажу. - Нет-нет! - к сожалению, это предложение было адресовано пока еще не некроманту, а длиннобородому старику. А тот вдруг пошел на попятную: - Я что-то помню... С этим парнем что-то не так. Не надо к нему ходить! - Покажите мне, - попытался встрять послушник, напрягая последние силы, однако лохматый полностью проигнорировал его просьбу и вместо этого принялся успокаивать впавшего в маразм товарища. Хотя возможно, что это было весьма разумное решение — кто знает, что тот мог натворить, если бы начал буянить... - Да что ты, мастер... С нами же всеми «что-то не так» — мы психи. Ну и что?! - Я не отдал ему «Дух Уныния», - замотал головой длиннобородый, убеждая, скорее всего, самого себя: - Не отдал... ведь правда? Я отдал его Айне! - Айне осталась в Бракаде, старик, - произнес Теодорус, кладя руку ему на плечо. - И лучше бы ей никогда не держать в руках эту проклятую штуковину... Пойдем. Как бы плох он ни был, с нами двумя ему не справиться. Мы как следует его расспросим. Можем еще этих взять для массовки... В результате дело приняло неожиданный оборот — провидцы вознамерились отыскать «Духа Уныния» самостоятельно, а толпу зомби вместе с некромантом-предводителем взяли с собой «для массовки». Последний не имел уже ни сил ни желания спорить и решил просто следовать за ними — по пути он собирался заскочить в Шэдоукип и запросить подкрепление, чтобы иметь возможность обуздать их в случае чего... однако все снова пошло не по плану — старики, неожиданно вспомнив о том, что они великие маги, не пожелали путешествовать обычным способом: - Давай, старый! - распорядился Теодорус. - Делай свое дело — бамбара-чуфара, ерики-морики и все такое! Старый мастер в ответ лишь пожал плечами и — абсолютно молча — выдернул пару волосков из своей длинной бороды, а затем разорвал их надвое. Некромант и подумать не успел о том, чтобы остановить его, а стены пещеры уже содрогнулись от мощи сотворенного заклинания... а затем старики вдруг втопили. Мертвецам и их предводителю оставалось лишь ринуться следом — благо чары длиннобородого подействовали и на них. Никогда прежде он не видел такого — хотя и сам немало упражнялся с магией ускорения, достигнув уровня мастерства, на котором мог сотворить ее даже несмотря на отсутствие языка... но способности провидца были на совершенно ином уровне — зомби бежали теперь со скоростью бешеной лошади. Но даже так им пришлось мчаться, не отклоняясь от курса и даже срезая по возможности углы, чтобы поспеть за двумя безумцами. Их растянувшаяся в линию процессия стремительной змейкой покинула пещеру и взяла курс на юг, оставляя некрополис в стороне... Привыкший к неспешным перемещениям послушник не успел даже черкнуть пару слов и отправить в город гонца с посланием — все происходило слишком быстро. Потом старики вдруг остановились и объявили, что хотят сделать привал. Он не стал возражать — в любом случае, к этому моменту они покрыли уже расстояние двухдневного марша. Даже злая вампирша не смогла бы обвинить их в медлительности после такого! Послушник подумывал отправить зомби на охоту, чтобы накормить провидцев в награду за труды — однако прежде, чем он успел что-то сделать, те сами с неожиданной сноровкой развели костер и принялись жарить на нем пару полевых мышей, которых то ли притащили с собой, то ли успели поймать по дороге... Это поражало, хотя если задуматься, становилось очевидно, что одинокие старики должны были уметь о себе позаботиться. Самому некроманту есть совсем не хотелось — горло все еще не зажило, и даже два глотка воды, которые он через силу заставил себя сделать, причинили невообразимую боль... Их короткий привал закончился так же внезапно, как и начался — провидцы наелись, и старший из них вновь выдернул из бороды волосок. Это не должно было быть заклинание ускорения — чары, сотворенные им в начале дня, все еще продолжали действовать — а, вероятно, какая-то магия, восстанавливающая силы. Так или иначе, после ее сотворения пробежка продолжилась — и послушник, удивляясь сам себе, обнаружил, что почти не устал, несмотря на отказ от обеда и количество потраченной за сегодня маны. Они проделали просто немыслимый путь за тот день, начав его в недрах Рогатой Пещеры и закончив почти у бывшей эрафианской границы — недалеко от перекрестка с камнем душ, к которому хозяйка посылала его за привидениями в прошлом месяце. Если бы он владел такими же чарами, то смог бы привести ей подкрепление за один день — быть может, тогда она была бы чуть больше ему благодарна... Однако в сотворенное старым провидцем почти невозможно было поверить — и совсем уж страшно было представить, на что была бы способна армия с ним во главе ... - Эх, а вот был бы с нами Мандигал, просто запулил бы порталом куда надо... - лохматый отшельник, тем не менее, остался еще и недоволен. - Сейчас вообще пешком пойдешь! - совершенно справедливо возмутился старый мастер. - И вообще, куда ты нас привел?! Это не хижина провидца, это хижина ведьмы! Сей факт был настолько очевиден, что не ускользнул даже от внимания безумца. Хоть по всему миру ведьмы селились в домах самого разнообразного дизайна, в Дейе с этим было чуть больше порядка — отчаянно борющаяся за свое существование страна со слабой экономикой не могла разбрасываться ресурсами — и, особенно, ресурсами человеческими. Все люди, не желавшие пополнить ряды мертвой армии, обязаны были работать — и даже ведьмы не были исключением. Для них строили типовые домики на сваях с крыльцом и прилавком, за которым обитательница дома обязана была оказывать услуги посетителям, чтобы затем заплатить налог в пользу местного правителя — а в военное время ее могли еще и скелетов заставить собирать. Одним словом, дейянские ведьмы были в своем роде коллегами служителям проклятых храмов, разве что более могущественными и оттого чуть более свободными — если можно было назвать «свободным» человека, неспособного выйти за пределы собственного дома... И вот, как верно отметил длиннобородый старик, перед ними оказался один из таких домиков с прилавком — совершенно точно не жилище провидца. - Дурачина... - фыркнул лохматый. - Я привел тебя сюда, чтобы пожрать. Поздно уже. К малому завтра наведаемся. Уверенность Теодоруса в том, что у ведьмы найдется для них ужин, показалась некроманту несколько самонадеянной — но неожиданно тот оказался прав. Хозяйка дома — темноволосая девушка, несколько заросшая, но по крайней мере опрятно одетая — вышла на крыльцо, потирая глаза — был уж вечер, и она, видимо, задремала... Но, увидев, кто к ней пожаловал, тихо ойкнула и умчалась обратно в дом — чтобы всего через полминуты вернуться с половиной каравая хлеба и солонкой. - Прошу, угощайтесь! - она поставила поднос с тем, что, вероятно, было остатками ее собственного ужина, на стол и поклонилась чуть ли не до земли. Было совершенно ясно, что такой почет она оказывает не некроманту и его мертвым воинам — даже если бы она, допустим, задолжала уплату подати, не было и шанса, чтобы столь малый отряд смог привести к покорности ведьму, способную в своем жилище дать отпор куда большим силам. Тем не менее она явно была напугана — и взмолилась: - Прошу, пощадите меня и мое скромное жилище! - Хе, помнят нас еще, - усмехнулся лохматый провидец, подмигнув своим спутникам. - Малая, принеси что ль супчика какого-нибудь... - Я... сейчас сварю! - выпалила ведьма и убежала в дом — очевидно, варить суп. Послушник обалдело посмотрел ей вслед. Он сам жил в этих краях больше десяти лет — с того момента, как его сослали сюда — и даже несмотря на отсутствие нормального общения со своими собратьями, был свидетелем некоторых событий и слышал разговоры... но в итоге он знал о провидцах лишь то, что они сильны, безумны и опасны — и трезво оценивая собственные силы, понимал, что он им не ровня. Но все же он не боялся их настолько, чтобы сгибаться вперегиб, как эта девица. Она явно что-то знала — и это должно было быть связано с ее ведьминскими умениями... Он решил, что если на этот раз их остановка будет достаточно долгой, чтобы его мана хоть немного восстановилась, он расспросит ее на этот счет. Через какое-то время — ни на минуту не большее того, что потребовалось бы картошке, чтобы свариться — ведьма вернулась с тремя мисками горячей похлебки. Их она раздала гостям, а себе оставила лишь ломоть хлеба, с которым села по другую сторону прилавка, глядя им в рты, пока они ели. - Поделись с девчонкой — видишь же, она голодная, - неожиданно предложил некроманту Теодорус. Это была довольно бесцеремонная просьба, но если задуматься, для нее имелись веские основания. То, что ведьма, роняя башмаки, помчалась варить им суп, было заслугой двоих провидцев — это перед ними она преклонялась и их боялась. Он же был точно таким же слугой, как и она — даже еще более слабым и ничтожным. Слугам хватило бы и одной миски на двоих... И послушник был достаточно сообразителен, чтобы уловить этот подтекст. Впрочем, он не имел ничего против того, чтобы в самом деле поделиться с ведьмой супом — тем более, что самому ему все еще больно было есть. Однако протянув девушке ложку, он увидел в уголках ее глаз слезы... Он узнал этот взгляд — бессчетное множество раз он видел его у своих собратьев по службе, а иногда такой, наверное, бывал и у него... Так смотрела жертва — жалкая и беспомощная, искренне ненавидящая своих мучителей, но притом осознающая, что всецело находится в их власти, и оттого вынужденная унижаться и покорно сносить все издевательства. Неизвестно, стоило ли ведьме в самом деле к ним так относиться — если они и были виноваты перед ней, то максимум в том, что ограбили на три тарелки супа — но послушник понял, что она воспринимает свое положение именно так — а значит, даже если он попытается ее покормить, она сочтет это еще одной насмешкой. Он не стал ее унижать и доел похлебку сам под неодобрительными взглядами стариков — впрочем, ни один из них так и не попытался поделиться с девушкой своей порцией. - Сколько лет-то тебе? - вместо этого лохматый вдруг принялся приставать к ней с расспросами. - Тридцать шесть... - хозяйка дома выглядела лет на двадцать, и даже возраст, который она назвала, считался юным для представительниц ее профессии. Задумавшись об этом, послушник наконец вспомнил — не ее, но предыдущую владелицу этого дома, на казни которой ему довелось присутствовать вскоре после того, как он вынужденно переехал в эти края. Он не подумал об этом раньше, потому что всякого рода публичные пытки и экзекуции были здесь обычным делом. Но в тот раз казнили ведьму, и это было совсем уж неизобретательно — ее всего лишь вытащили из дома и привязали к столбу, а затем она сама собой сгорела под действием проклятия, не позволявшего ей выжить вне ее жилища — казнь прошла быстро и оттого не особо впечатлила. Никто даже толком не знал, чем старая ведьма прогневала правителей Шэдоукипа, но вся эта история по крайней мере отчасти объясняла поведение ведьмы молодой — она, должно быть, жутко боялась повторить судьбу предшественницы и теперь решила, что правительство прислало двух могучих колдунов, чтобы с ней расправиться... К сожалению, он не мог ее успокоить — скелет-переводчик был далеко, да и маны на болтовню уже не осталось. - А навык какой? - между тем не унимался старик. - Чему учишь? - Орлиному Взору... но вас не могу научить, - быстро добавила ведьма и выдавила из себя виноватую улыбку. - Только молодого господина... - Да это ежу ясно... - фыркнул провидец, между тем как послушник тихо обалдевал — никогда еще никому не приходило в голову назвать его «молодым господином». - Понятно тогда, чего ты нас так испугалась... Не бойся, мы не убивать тебя пришли. - Благодарю, господин, - ведьма привстала и сделала книксен, не слишком-то обрадованная этим заявлением — что лишь подтверждало, что она была разумной молодой женщиной и понимала, как устроена жизнь. Господа пришли не для того, чтобы ее убить — но ничто не мешало им в любой момент передумать и сделать это, а на ее место поставить другую рабыню — для правителей Дейи важно было место ведьмы и доход, который оно приносило — ее же собственная жизнь была равна по ценности тому зомби, что из нее получился бы — а любой из зомби, что были сейчас здесь, мог бы быть на ее месте, сложись все иначе. - Век буду вашей покорной рабой... - произнесла она, даже не пытаясь заставить эти слова звучать убедительно. - А она не внучка тебе? - хмыкнул седобородый, любуясь молодой хозяйкой, что была, несмотря на неухоженность и страдальческое выражение лица, все же довольно привлекательна. - Не знаю, - пожал плечами лохматый. - Бабку твою не Джессикой звали? - Я не знаю... - пролепетала ведьма, которая, как и многие бедняки в этой стране, и матери-то своей не знала, не то что бабки — детей, которых не было возможности содержать, еще во младенчестве продавали в проклятые храмы, а девочек порой и куда похуже. Этой женщине очень повезло занять место ведьмы — но в итоге она жила в постоянном страхе перед тем, что ее заменят... - Да точно она! - провидцы между тем беззастенчиво обсуждали ее происхождение, совсем не беспокоясь, что эта тема может быть ей неприятна. - Вылитая Джессика в молодости... Загубил ты девчонку. Кто вообще учил тебя спать с ученицами? - Заткнись, старый блядун, - буркнул Теодорус. - У тебя своих «‎заслуг» полно... На этом неприятная беседа наконец заглохла, и молодые слушатели бесстыдных стариков смогли выдохнуть с облегчением... После того, как похлебка была съедена, ведьма вынесла гостям квасу. - Ух, хорошо... - одобрил длиннобородый. - А переночевать пустишь? - Простите, но я чувствую, что вы уже бывали в этом доме... - быстро ответила ведьма. Было ли это правдой, или она просто не захотела впускать старика, которого его товарищ назвал «‎старым блядуном» и не исключено, что заслуженно — неизвестно. Так или иначе, забывчивый провидец все равно не мог оспорить ее слова, а его спутники и так уж смотрели на него неодобрительно... Но в этот момент хозяйка, видимо чтобы не казаться грубой, вдруг предложила: - Молодого господина могу пустить. - А он с тобой ничего не сделает? - теперь Теодорус с подозрением посмотрел уже на своего младшего спутника. Однако ведьма лишь заискивающе улыбнулась, как будто была и не против. Послушник сразу заподозрил неладное. Разумеется, он не собирался с ней спать — он и раньше был не из таких, а уж теперь в его жизни хватало проблем и без случайных связей с колдуньями. С другой стороны, он отлично осознавал, что учитывая его внешность, ни у одной нормальной женщины и не должно было возникнуть такого желания... Но затем он вспомнил, что у ведьмы есть Орлиный Взор и сложил два и два. Она отлично знала, кто здесь насколько опасен — и теми, кто заставлял ее заискивать и почти что плакать от страха, были эти два старика. Он же не представлял для нее совершенно никакой угрозы — не исключено даже, что это она могла сожрать его, даже не подавившись... Может, она надеялась, что сможет использовать его в качестве заложника, если дело примет неприятный оборот? С другой стороны, что он мог сделать? Отказаться и дать ей повод затащить себя в дом силой? Весьма возможно, что она может — а старики бы уж точно не стали его защищать. Он бы лишь опозорил себя... В итоге он просто притворился, что все идет по плану, и последовал за ведьмой. Провидцы проводили их с пошлыми ухмылками на лицах. Чего бы ни задумывала ведьма, она приняла его, как дорогого гостя — послушник уже и не помнил, где и когда ему оказывали такой прием. Хозяйка настояла на том, чтобы постелить ему на своей кровати, а сама легла на прикроватном коврике. Если бы он был вроде нее, то, наверное, сошел бы с ума, пытаясь понять, что за игру она ведет — и уж точно не смог бы заснуть в паре футов от могущественной и очевидно напуганной — а от того стократ более опасной — колдуньи. Но у него уже был опыт — оставляя в стороне парочку его безумных спутников, он постоянно имел дело со всякими жуткими существами, способными по своей прихоти прикончить его в любой момент... взять хотя бы известную главнокомандующую, которая вбила себе в голову, что он ее домогается. Если бы мысли об этом не давали ему спать, он не спал бы вообще. Потому, не имея ни возможности спорить с ведьмой, ни привычки изводить себя бесполезными тревогами, он просто лег и уснул сном праведника... однако проснувшись посередь ночи, обнаружил, что ведьма спит сидя, положив голову на краешек кровати. Это было слишком даже для него — ее лицо было всего в нескольких дюймах от его ног, а если бы он повернулся ногами в обратную сторону, она дышала бы ему в затылок... Тихо поднявшись, послушник накрыл хозяйку дома одеялом и вышел на крыльцо. Отчего-то он подозревал, что провидцы не спят — а у него уже было немного маны и много вопросов, которые он хотел им задать... Старики жгли костер, который развели прямо перед крыльцом, сами сидя на нижней ступеньке лестницы — если бы это был его дом, ему бы, пожалуй, стоило заволноваться. Он знал, что старые люди иногда путают день с ночью и вместо того, чтобы спать, бродят или просто бессмысленно сидят, а в храме у них были даже такие, что вскакивали посередь ночи и бежали работать, думая, что не успевают выполнить план... Что до этих двоих, то один из них, скорее всего, был существом, вовсе не нуждающимся во сне — за все время их совместного путешествия послушник ни разу не видел длиннобородого спящим. Так оказалось и на этот раз. Как раз в тот момент, когда некромант начал слушать, старец произнес: - Дааа, не те мы уже... - Дааа, - эхом отозвался Теодорус, подтверждая тем самым, что тоже не спит. Послушник замер, надеясь, что застал обрывок их разговора и сможет услышать что-то важное, не напрягая себя вопросами — однако провидцы затихли и ничего больше не говорили. Затем вдруг лохматый не поворачиваясь обратился к нему: - Чего тебе, малец? Поняв, что обнаружен, послушник нашел среди толпы стоявших поодаль зомби своего костлявого переводчика и жестом руки подозвал его. Еще полминуты ушло на то, чтобы установить контроль над передачей голоса — и все ради одного вопроса: - Как вы прокляли ту кудрявую колдунью? - Кудрявую... - повторил старик, словно напрочь забыл о ком речь. Но он сам поднял эту тему в прошлый раз, и послушник был уверен, что он помнит. - Ааа... Да все просто. Вот, - провидец извлек из складок своей мантии песочные часы, про которые некромант уже знал, что это — «бесконечные часы невзгод». Еще со времен, когда он только начинал изучать магию, он помнил, что прикасаться к ним не стоит... Но лохматый отшельник, очевидно, считал иначе — несколько раз за день ему приходилось видеть, как тот вертит часы в руках. Теперь он сделал то же самое — но на этот раз с пояснением: - Когда я переворачиваю их, время для нее замирает на час. Она может делать что угодно, но с ней самой ничего не случится — она не может ни наесться, ни выспаться, ни ману восстановить, ни помереть... Ее можно напополам разрубить — и даже кровь не потечет. А если уже течет — то не вытечет. - И она не заметила? - Их называют «часами невзгод» не просто так, - подал голос второй провидец. - Вот именно, - подтвердил его товарищ. - Это проклятие, и оно вступает в силу лишь тогда, когда ты окажешься в беде... Оно дает тебе страдать, но не дает умереть. Отличная штуковина для пыток или для того, чтобы не обновлять чары все время — проклинаешь кого-нибудь один раз и вертишь часы, чтобы он мучился вечно. - И как это ей поможет? - старик говорил ранее, что проклял чародейку, чтобы «спасти» — но пока складывалось обратное впечатление. - Ну так она пошла за «Духом Уныния»... Ты понимаешь, что такое уныние, малец? Тебе становится так плохо, что ты не можешь ни есть, ни пить, ни говорить... иногда даже ходить. Многие так и сидели, пока не высохли до скелета. - После этого он забирает их души, - вставил длиннобородый. - Внутри него их страдания продолжаются вечно. - Если бы кудрявенькая не потрогала часы, то умерла бы раньше, чем ты до нее добрался. Теперь же пострадает лишь ее душа — но не тело... - Теодорус усмехнулся. - А тело у нее отличное, верно? Было бы преступлением позволить ей стать высохшей мумией. - Когда вытащишь ее, она сразу на шею тебе бросится, - старший провидец обернулся через плечо и подмигнул ему. - Тогда и делай с ней, что хочешь. Послушник не знал, как ему относиться к услышанному. Даже оставляя без внимания грязные комментарии стариков, получалось, что Теодорус не так уж сильно помог чародейке — пусть он и сохранил ее тело на случай возможного спасения, но ведь до самого последнего момента спасать пропавших некроманток никто не собирался — а значит предполагалось, что те, обе бессмертные, будут страдать во власти жуткого артефакта вечно... - Вы ей вовсе не помочь хотели, - он не выдержал и сказал, что думал — хотя по уму это было совершенно напрасной тратой сил и маны: - А сделать ее мучения вечными. - Что ты знаешь о вечных мучениях, малец? - фыркнул отшельник. - Будет ей хорошим уроком за то, что не слушалась старших. - Ты думаешь, нам тут легко живется? - длиннобородый вновь обернулся и с искренним возмущением объявил: - Мы тоже страдаем. - Все страдают, - глухо отозвался Теодорус. - Жить — значит страдать. Выжить — значит найти в своем страдании какой-то смысл. На этом разговор можно было считать оконченным, однако слова провидцев пробудили у послушника страшную догадку. - Все, кто когда-либо трогал ваши часы, теперь прокляты так же? - спросил он. - Нет... Тот, кто берет в руки часы, может снять проклятие со всех, кто брал их до этого — кроме самого себя. Я оставил чары на кудрявенькой и том противном парне, Моте. Некромант покачал головой. Прошла уже неделя с тех пор, как была потеряна связь с командующей и ее помощницей, Мот же пропал еще раньше — если причина обоих исчезновений была в том, что все они нашли «Дух Уныния», то они должны были страдать в его власти уже чертовски долго... Он знал, что его госпожа не любит Мота, и, будучи сам знаком с некоторыми другими дейянскими лордами, подозревал, что любить того и впрямь не за что, но все-таки не мог не почувствовать жалость к этому парню. А с другой стороны, можно ли верить Теодорусу на слово? На бескорыстного благодетеля тот явно не тянул — что, если на самом деле он только тем и занимался, что направлял людей к «‎Духу Уныния», проклиная их своими часами, чтобы продлить их страдания? Послушник понял, что у него, как и у ведьмы, начала проявляться паранойя... - Ты девчонку-то хоть поимел? - внезапно поинтересовался длиннобородый. Прежде, чем он успел ответить на этот вопрос или решить, что не хочет на него отвечать, тонкие женские руки обхватили его сзади — оказалось, ведьма тихо подкралась к нему, пока он был поглощен своими раздумьями. - Ха-ха, попался! - насмешливо прокомментировал старик, а когда она поволокла его в дом, еще и крикнул вдогонку: - На этот раз сделай все как следует! Некромант не представлял, как ему отбиваться от нападения девушки, что явно уступала ему в силе, но была, по идее, могучей колдуньей и могла бы пустить в ход богатый арсенал средств принуждения, не подчинись он ей по-доброму... В итоге же она сама отпустила его — и, повернувшись к ней лицом, он вновь увидел в ее глазах слезы. - Не выходите к ним, - прошептала она, практически рыдая. - Разве вы не видите, что они за люди?! Этот вопрос не слишком волновал послушника — что за люди путешествуют с ним, он понял уже давно. Куда больше его удивило то, что ведьма, похоже, беспокоилась за него — неужто она с самого начала не в заложники его пыталась взять, а защитить от провидцев? К сожалению, он не мог ни объяснить ей, почему эти попытки бессмысленны, ни поблагодарить, ни даже сказать, что ей не нужно спать на полу. Давненько уже он не сожалел так сильно о том, что нем — укажи он ей на постель или попытайся сам лечь на пол, она могла бы любой из этих жестов истолковать неверно — дескать, он последовал совету длиннобородого и собирается спать с ней... Ну а пока он думал, она сама схватила его и повалила на кровать, упав на него сверху. Тут уже у послушника начались серьезные проблемы — остаток ночи ему пришлось провести, лежа под не особо тяжелой женщиной, которую он тем не менее ни за что не посмел бы сбросить, и стараться не шевелить ничем — хоть было и желание обнять ее за талию, и пощупать бедра, и много что еще сделать... Разумеется, ни о каком сне не могло быть и речи — зато сама ведьма бессовестно и бесстрашно посапывала у него на груди. С первым лучом солнца она поднялась и пошла варить кашу, некромант же сразу воспользовался возможностью, чтобы убраться — и на этот раз она не стала ему препятствовать и даже не сказала ничего — но на завтрак, помимо каши, он получил еще и стакан с темно-зеленой жидкостью. - Можете выпить и получите Орлиный Взор, господин, - объяснила хозяйка. - Но я... не советую, - она понизила голос и наклонилась к самому его уху. - Можете с ума сойти. Разумеется, она имела в виду провидцев. Теодорус сказал вчера, что в Орлином Взоре была причина ее страха перед ними — очевидно, один из них или даже оба представляли собой жуткое зрелище для волшебных глаз, и она не хотела, чтобы он тоже увидел это... Такая забота была похвальна, хоть решение о получении столь могущественной способности следовало бы принимать, основываясь на более весомых аргументах. У послушника аргумент был один — все его навыки, как и он сам, принадлежали его хозяевам — и не зная, как те могут захотеть использовать его, если он получит такие глаза, он предпочел бы не рисковать — и отодвинул от себя стакан. Стоило бы дать ведьме что-нибудь за кормежку и ночлег, но у него совсем не было денег, а уж у провидцев и подавно... - Спасибо, - по крайней мере, он заставил скелета сказать это слово — такого небольшого усилия ее старания уж точно заслуживали. - Берегите себя, господин... - прошептала ведьма. Сама она явно не решилась бы пойти куда-то с этими двумя, даже если бы могла — и похоже, в ее глазах он выглядел отважным героем или же полным дураком, не осознающим, в какой опасности он находится... Иронично — она видела все, но не смогла разглядеть, что он — всего лишь обычный человек, у которого нет выбора. Точнее, выбор был, но не особо приятный — его госпожа пропала, не оставив ему никаких четких инструкций. Можно было бы ее не искать — даже если бы в результате ее спас кто-нибудь другой, она не смогла бы ни в чем его обвинить, так как ничего ему не приказывала. Если же она сгинет навечно, большим начальникам вовсе не будет до него никакого дела — он был слишком мелкой сошкой, чтобы возложить на него ответственность или хотя бы обратить внимание... А значит, он мог бы вернуться в Шэдоукип и снова разбирать кости в храме — как и десять лет до этого. И ничего не изменилось бы, никогда — Тамика осталась бы во власти «‎Духа Уныния», а он — во власти обычного уныния... о, он-то отлично понимал, через что она сейчас проходит! И потому-то он собирался ее спасти — и ту высокомерную чародейку, и даже совсем неизвестного ему Мота — никто не заслуживал быть оставленным навечно в таком состоянии. Когда с завтраком было покончено, они двинулись в путь. Старик, маны у которого, очевидно, было не меньше, чем волос в бороде, вновь зачаровал всех массовым ускорением. На этот раз некромант подготовился — он заранее раздал инструкции зомби, приказав им следовать за провидцами, по одному отставая — чтобы потом по этим отставшим можно было отследить их путь. Сам же он отклонился от курса и направился к камню душ — благо чары ускорения не требовали оставаться вблизи колдуна, чтобы продолжать действовать — и он собирался сделать небольшой крюк. Вихты — те еще воины, и для обуздания провидцев ему, конечно, нужны были бы рейфы, но рейфов в чистом поле взять было негде, и лучше иметь что-то, чем ничего... «Небольшой крюк», который ему предстояло исполнить, оказался не таким уж и небольшим — от ведьминой хижины до перекрестка с камнем было миль пять — но на фоне огромной скорости, которую придавали чары длиннобородого, это расстояние почти ничего не значило. Изловив по дороге горного козла, он заклал его на камне и быстро провел необходимые ритуалы — ускорение не влияло на скорость призыва нежити, но тут уже помогла его собственная привычка работать быстро, когда это необходимо, рожденная десятками сорванных дедлайнов и последовавших за ними неизбежных порок... Забавно, но похоже, что такая «‎дрессировка» сделала его лучшим некромантом, чем многие из тех, кому он служил. На все вместе с дорогой у него ушло меньше часа — и вот он уже отправился по следу стариков, сопровождаемый семеркой призраков. У тех не было ускорения, и они уже сейчас начинали отставать, но можно было надеяться, что в конечном счете они нагонят — от прочих видов нежити вихтов отличали выдающиеся поисковые способности. Главное, чтобы когда они все-таки прибудут, было еще не слишком поздно... Между тем получалось, что их визит к ведьме тоже был своего рода крюком — судя по оставленным на дороге зомби, провидцы направились не к погранпосту, а на северо-запад — то есть практически в противоположную сторону. Впрочем, это пока еще не противоречило словам Теодоруса о том, что их знакомый живет «‎почти на границе» — горный хребет, разделявший Эрафию и Дейю, в этом месте изгибался — хотя старик, возможно, имел в виду границу не страны, а проклятых земель... Так или иначе, послушник понял, что сможет забежать еще и в проклятый храм за скелетами. Об этом месте ходили дурные слухи — якобы сюда ссылали умирать отработавших свое служителей большого храма в Шэдоукипе. С другой стороны, норма выработки здесь была ниже, а сам храм находился в живописном месте, на берегу озера — еще в первый свой визит сюда послушник подумал, что охотно променял бы их унылое кладбище на это место. И не исключено, что еще променяет — если доживет до того возраста, в котором сюда отправляют... Сейчас же времени любоваться не было — он бегом залетел в подвал, где трудились послушники и постучал по косяку, привлекая к себе внимание: «‎Давайте всех скелетов — приказ командующей», - на самом деле она ему ничего не приказывала, но не приходилось сомневаться, что если в итоге он ее спасет, она не будет против — а если нет, то кто потом разберется, какие она давала приказы? Если подумать, он мог бы собрать целую армию, прикрываясь ее именем... Эта мысль приводила к осознанию того, что несмотря на жестокость и, откровенно говоря, сумасбродность вампирши, ему все же нравилось на нее работать. Закончиться все это, скорее всего, должно было тем, что она отрубит ему голову по какому-нибудь надуманному поводу — или даже вовсе без оного. И хорошо еще, если убьет быстро и без мучений... Однако она привнесла в его жизнь разнообразие, на которое он после десяти лет каторжных работ не смел уже и надеяться — и по его мнению оно того стоило. А завистливые взгляды, которыми наградили его бывшие коллеги — и тот факт, что несмотря на эти взгляды свою дюжину скелетов он все-таки получил — подтверждали, что он прав. За эту бессонную ночь он много всего передумал и понял, что действует неэффективно — его изначальный план свести провидцев вместе принес плоды, однако сам он на этих «переговорах» был совершенно лишним. Старики отвечали на его вопросы загадками, либо делились ненужной информацией, заставляя его тратить все больше маны на уточняющие вопросы. Общение между собой у них шло куда бодрее, и они даже сами собрались искать «‎Дух Уныния». Так что он решил сменить стратегию — вместо того, чтобы пытаться получить от них информацию, просто дать им привести себя к артефакту. Потому он уже не боялся опоздать на встречу двоих провидцев с третьим, а ману, что могла бы понадобиться на переговорах, использовал на чары ускорения для скелетов — он был совсем не против, если бы старики договорились со своим товарищем без его участия или даже передрались бы и перебили друг друга. Сам он сосредоточился теперь на том, чтобы появиться не только вовремя, но и с армией из духов, скелетов и зомби и забрать «Дух Уныния» — а заодно и свою непутевую командующую — у того, кто останется в конце. Однако провидцы не были так добры — то ли они раскусили его план и не захотели подыгрывать, то ли просто забыли, куда идут, но в итоге, когда он увидел их, они просто стояли и дожидались его... Это было на холме возле ветряной мельницы, и послушник вспомнил, что слышал об этом месте — оно обозначало условную границу, дальше которой не стоило заходить тем, кто не хотел испытать на себе опустошительное влияние проклятых земель. Сама мельница ничего не молола и была необитаема — вероятно, она осталась здесь с тех времен, когда пустоши не зашли еще так далеко на юг, а то и вовсе еще не появились. Ну а внизу, под холмом, на лишенной растительности серой земле, напоминавшей то ли темную соль, то ли тусклый песок, стояла небольшая хижина с соломенной крышей — очевидно, та самая, которую они искали. Честно говоря, если бы он знал, как легко будет найти это место, то добрался бы и без провожатых — местный провидец буквально сделал все возможное, чтобы не остаться незамеченным, поселившись в какой-то жалкой сотне ярдов от границы, за которую был выслан, да еще и вблизи самого заметного ориентира в этой пустыне... И все же, несмотря на кажущуюся простоту задачи, старики почему-то не спешили приблизиться к цели. - Ну чего так долго? - проворчал Теодорус, как будто они в самом деле только и дожидались послушника и его крохотного отряда. - Но что скелетов привел — молодец. Услышав эту фразу, некромант сразу понял — драка и правда будет. Но то был один из тех самых случаев, когда ты сам не рад своей правоте... Быть может, стоило еще «‎погулять» — к примеру, в самом деле послать кого-нибудь в Шэдоукип? У него все еще было недостаточно сил, чтобы напрямую угрожать старикам, а те, похоже, были совсем не против послать его «подкрепления» в бой впереди себя. Могли ли они на самом деле использовать его точно так же, как он считал, что использует их — с намерением предать в конце и забрать «приз» себе? Да запросто — нельзя было забывать, что эти безумцы в прошлом были злодеями — причем настолько опасными, что их последовательно выслали из двух разных государств. Что-то из их былых привычек наверняка сохранилось... - Ну а теперь чего стоим? - старший из провидцев обнаружил, что хотя подкрепление уже прибыло, ни один из его спутников не спешит действовать, и спросил их об этом со вполне искренним удивлением. Очевидно, самому ему было не так уж страшно — то ли он был настолько уверен в своих силах, то ли просто не помнил, что представляет из себя тот, кому они собираются нанести визит... - Да страшновато как-то... - Теодорус, с другой стороны, все помнил и не стыдился открыто признаваться в своем страхе. - Проклятые земли, будь они неладны! Я уже почти забыл, насколько это противно, когда он может швыряться в тебя заклинаниями, а ты — нет. - Не ты ли говорил, что с нами двумя ему не справиться? - ехидно поинтересовался длиннобородый, память которого, похоже, работала достаточно хорошо, когда нужно было кого-то подколоть. - Брось... Этого мальца еще на свете не было, а ты уже наводил ужас на всех юных волшебников. - Эй! Они боялись моих экзаменов, а не того, что я их заколдую! - Не прибедняйся, Теодорус, - старый мастер выглядел теперь неожиданно серьезным, и уже по одному его тону было понятно — это он здесь самый уважаемый, самый сильный и самый грозный. Старик-волшебник, некогда якобы наводивший на всех ужас, был перед ним, словно провинившийся ученик: - Даже если ты будешь только лечиться, его мана закончится раньше, чем ты упадешь. - Не все тут бессмертные, как вы, мастер... Это больно, вообще-то — а я уже пожилой человек! - возмутился лохматый — и в самом деле начал звучать, как возмущенный несправедливой придиркой преподавателя студент... Безмолвно наблюдавший за их спором послушник мигом вспомнил самого себя — точно так же он сам когда-то возражал своему мастеру — пока тому это не надоело и он не отправил строптивого ученика в ссылку. Если задуматься, у них с Теодорусом было много общего... - Может, вот оттуда... - наконец отшельник прекратил возмущаться — не то чтобы старшего провидца сильно впечатлили его аргументы — и, осмотревшись по сторонам, внес рацпредложение: - Я смогу докинуть фаербол и накрыть его, пока он в доме... - Ааааа! - в тот самый миг, когда прозвучали эти слова, двери хижины вдруг распахнулись и на пороге появился человек. Старый мастер, который, оказывается, не только ворчал, но и следил за обстановкой, вскрикнул и указал на него пальцем, пытаясь предупредить своих спутников — но не успел... Уже в следующий миг хозяин дома оказался совсем рядом, ярдах в пятнадцати от несостоявшихся поджигателей его собственности. Послушник стремглав бросился прятаться за спины зомби. Ему стоило бы удивиться, пожалуй — возможно даже завопить и начать тыкать пальцем, как сделал старый провидец — ведь только что на его глазах свершилось невообразимое: человек телепортировался с проклятой земли. Не так уж много колдунов вообще владели этим заклинанием — и если бы он мог предположить, что один из его спутников способен на такое, то не смел бы ни на миг выпустить их из поля зрения... Ну а про проклятую землю все знали, что на ней почти совсем нельзя колдовать — и даже те чары, которые получаются, выходят совсем слабенькими. И тут этот мужик просто взял и прыгнул на сто с лишним ярдов, как будто так и надо! Однако у некроманта не было времени ни восторгаться, ни осмыслять крушение привычной картины мира. Все, о чем он думал — это поскорее уйти с линии огня. Точнее, он сперва уходил, а потом думал — довольно полезная привычка для любого человека, а у него она была подкреплена опытом слабака, жившего в окружении жутких чудовищ, способных стереть его с лица земли в один момент... «А куда бежать-то, если он телепортируется?», - по дороге пришла неожиданно трезвая мысль, и он слегка замедлил свой бег... а затем обнаружил, что драка так и не началась. Пришелец стоял на том же самом месте и даже не смотрел в сторону вероятных противников — вместо этого его взор был устремлен куда-то вдаль. Можно было даже подумать, что он совсем ненормальный и разговаривает с каким-то воображаемым собеседником — если бы не его замечательный прыжок, совершенный почти точно в их направлении и в тот самый момент, когда они собирались закидать его жилище огненными шарами. Слишком много для простого совпадения... - Я заметил, что вы стоите и не заходите... Чай стынет, - его голос заставлял бояться его еще больше. В словах, сказанным их, не было ничего угрожающего, как и в его тоне — но здесь, на границе Дейи и проклятых земель, любезное обращение пугало больше, чем что-либо еще. Тот, кто мог позволить себе такое, должен был либо замышлять какую-то подлость, либо быть достаточно могущественным, чтобы разговаривать со своими врагами вежливо. - О, Жеддита! - Теодорус явно тоже был напуган, хоть у него и хватило выдержки не начать сразу забрасывать собеседника огненными шарами — возможность, которая у него, в отличие от некоторых здесь, была. - А мы просто думали, спишь ты или нет... - Пойдемте в дом, - навряд ли Жеддита купился на эту очевидную ложь, но он повторил свое приглашение уже в явном виде. «В ловушку заманивает», - это было ясно, и мысли послушника и Теодоруса тут совпадали — но первый только подумал, а второй сразу сказал: - Нет, мы лучше тут постоим... Как думаете, мастер? Старший провидец, однако, отреагировал куда более спокойно. Смерив колдуна долгим взглядом, он объявил: - Духа у него нет. Можно поговорить. - Старый мастер, и вы здесь? - Жеддита как будто искренне удивился — впрочем, учитывая, насколько старательно он избегал смотреть в сторону своих «гостей», не исключено, что он и в самом деле не замечал длиннобородого до этого момента. - Рад видеть вас в добром здравии. Простите, что не смотрю вам в лицо — для вас будет лучше остаться незамеченными. - У тебя был «Дух Уныния»? - старик проигнорировал и льстивые заверения младшего коллеги и его в высшей степени странное заявление, сразу потребовав ответа на главный вопрос. - Да, он у меня был... но я отдал его другому человеку. - Моту?! - послушник, нервно дожидавшийся, когда переговоры закончатся и они все-таки примутся палить друг в друга — не зря же были все эти приготовления — тут все-таки не сдержался и задал вопрос. Он отчаянно желал узнать, что его госпожа все-таки не добралась до опасного артефакта — пусть лучше сгинет Мот, чем она — и использованное провидцем словосочетание «другой человек» давало ему такую надежду... Однако одновременно с ним заговорил и длиннобородый, и его вопль перекрыл слова скелета-переводчика: - Я тебе его не давал! - как оказалось, старика все это время волновало лишь то, что это он мог в беспамятстве передать «Дух Уныния» не в те руки. - Нет... - Жеддита подтвердил его непричастность, и старый мастер вздохнул с облегчением. - Я забрал его у Джессики. - Что ты сделал с Джессикой?! - тут на него набросился уже Теодорус. Та, кого звали Джессикой, была, судя по сказанному ранее, его любовницей или даже матерью его детей — потому эмоциональную реакцию отшельника вполне можно было понять. И тем более жестоко прозвучал спокойный ответ колдуна: - Я убил ее. Из милосердия, - быстро добавил он, пытаясь прояснить ситуацию — но притом даже не дрогнул, хотя Теодорус уже замахнулся и, казалось бы, был готов обрушить на него всю свою магическую и физическую мощь. К счастью — или к сожалению для того, кто дожидался их драки — старый мастер быстро приблизился и положил руку своему ученику на плечо, успокаивая его. А тут еще и Жеддита дошел в своих объяснениях до самой важной части, с которой ему стоило бы начать: - Не беспокойтесь, с ней уже все в порядке — она стала личем. Недавно написала мне, что устроилась на службу в какой-то некрополис. Лохматый покачал головой — у него явно было другое представление о том, что значит «быть в порядке». - Простите, она была очень плоха. По-другому не получалось. - Она забрала эту штуку от нас, чтобы мы не пострадали... - не слушая извинений колдуна, пробормотал Теодорус. - И держала ее у себя слишком долго. - Бедная девочка, - всхлипнул длиннобородый. - Она всего-то хотела сохранить свою красоту... а теперь стала вот этим. Пошли, расскажешь нам остальное. И после этого заявления они все-таки проследовали за Жеддитой к его хижине. Смысла отпускать стариков одних не было — зачем иначе он вообще за ними таскался — так что послушник тоже пошел, а следом и его нежить. - Он заманивает нас... - надо сказать, что после пары фраз, сказанных в память пока еще не вполне мертвой Джессики, провидцы как-то очень быстро успокоились и вернулись к своей обычной манере поведения. Не зря, должно быть, говорят, что старые люди жестоки... Или, возможно, они просто были опытны — и не позволяли эмоциям заглушить голос здоровой паранойи. Теодорус подотстал от своих спутников и, поравнявшись с некромантом, зашептал ему на ухо: - На проклятой земле нельзя колдовать, а Жеддита может... Это его грязный секрет. «Если знаем, то зачем туда идем?!», - послушника, который и так с внутренним содроганием ступил на проклятую землю, такое открытие совсем не порадовало, хотя он и сам мог бы понять это из всего услышанного и увиденного ранее — если бы у него было хоть немного времени, чтобы все осмыслить... - «Грязный секрет» тут в том, что за мою силу мне вырезали глаза, - неожиданно прокомментировал сам Жеддита, обладавший, похоже, невероятно тонким слухом... и глазами он тоже обладал! Несмотря на попытки колдуна все время смотреть в сторону, послушнику удалось пару раз на него взглянуть, и он разглядел, что под капюшоном скрывается мужчина с недлинной седовато-черной бородой, внешне вполне здоровый и не такой древний, как два других провидца — ему можно было дать лет сорок или в худшем случае пятьдесят. И у него совершенно точно были два глаза. «Какого черта тут происходит?!», - снова хотелось задать кучу вопросов — вот только он уже не мог, потому что ступив на проклятую землю, лишился возможности говорить через скелета... Мертвецы пока еще покорно следовали за ним, но контроль над построением отряда заметно ослабел. По всему получалось, что в самую страшную ловушку угодили не оставшиеся без магии старики, а он. Что он вообще сможет теперь им сделать?! Так или иначе, воинов пришлось оставить снаружи хижины — та была не слишком велика, и толпа мертвецов в ней просто не поместилась бы. Послушник и три провидца зашли внутрь, где Жеддита, верный своему обещанию, принялся угощать гостей чаем. Никакой другой пищи в его жилище, похоже, не имелось. - А не отравленный? - осведомился Теодорус, обнюхивая кружку. К этому момент было уже ясно, что он относится к хозяину дома с большим недоверием — недаром ранее он собирался закидать его огненными шарами без предупреждения. - Отравленный, - невозмутимо признался колдун. - Но эта отрава будет вам полезна, если собираетесь за «Духом Уныния». - Он долго был у тебя? - спросил длиннобородый провидец. - Почти год. - Хорошая травка, значит. Попробуем, - кивнул старый мастер и отпил. Следом за ним и его спутники с опаской приложились к кружкам. У травяного напитка был приторный вкус, однако людям, не слишком часто пившим чай, невозможно было определить его состав. Можно было лишь предполагать, что он содержал какое-то успокоительное средство, призванное заменить эффект «амулета спокойствия» тем, у кого его не было. - Расскажи, что ты задумал, - потребовал Теодорус. - Почти то же, что и Джессика, - отозвался Жеддита, глядя в стол. - Когда передача артефактов по кругу была нарушена, Дух пришлось взять кому-то одному. Его нельзя просто зарыть в землю — когда его не контролирует могущественный колдун, он начинает захватывать все вокруг себя. Эта хижина, например, раньше не стояла на проклятой земле... - Правильно говоришь, - подтвердил лохматый провидец. - Так какого же черта ты его отдал каким-то идиотам?! Они с ним далеко не уйдут! - Вы знаете, как это работает, мастер — если тебе предлагают «амулет спокойствия», то хочешь не хочешь, а отдашь. - Мой «амулет спокойствия»?! - пуще прежнего возбудился Теодорус. - Он у тебя? - Нет. Его забрали две девушки, которые приходили где-то неделю назад. - А «Дух Уныния» кто забрал? - вернулся к главному вопросу старший провидец. - Какой-то мужик... - Это Мот, - сразу же догадался Теодорус и подмигнул послушнику: - Дурак дураком, а квест выполнить смог... Некромант кивнул. Как он и предполагал, беседа между провидцами была весьма информативна даже без его участия. В пору было усомниться, в самом ли деле они были безумцами... - Те двое забрали амулет и пошли за ним, - продолжил делиться своими выводами отшельник. - Амулет им не поможет, - холодно объявил Жеддита. - Он помогает терпеть, но не убирает воздействие. По мере того, как оно накапливается, сознание просто угасает... Старики согласно закивали, подтверждая его слова — кто-то из них, а возможно и оба, испытали это на собственном опыте. - Поэтому мы и придумали передавать его по кругу, - объяснил длиннобородый. - К сожалению, это тоже не работает, - покачал головой колдун. - Все это время я изучал «Дух Уныния», пытаясь понять, как нейтрализовать его влияние... и пришел к выводу, что это невозможно. Ни один из тех артефактов, что вы собрали, ни даже все они вместе ему не ровня — в конце концов он победит. - Но если создать круг достаточно большой, чтобы его члены могли восстанавливаться, пока Духа у них нет... - произнес Теодорус без особой уверенности. - Известно ли вам, мастера, как появился «Дух Уныния»? - осведомился Жеддита. - Понимание природы — ключ к овладению любыми чарами и артефактами... кажется, вы сказали это, мастер. Он протянул руку к старшему провидцу, однако тот лишь пробормотал на незнакомом языке что-то, похожее на ругательство. Тогда колдун поднялся из-за стола и, подойдя к кровати, извлек из-под подушки кипу листов, сшитых в книгу без обложки и переплета. - Вот, взгляните на эти документы, - предложил он, кладя бумаги на стол перед провидцами. Длиннобородый не двинулся с места, а вот Теодорус сразу же схватил их и принялся читать... - Какого черта?! Они действительно сделали это? - воскликнул он через какое-то время. Послушник, что следил за чтением, глядя через плечо старика, всецело разделял его эмоции. Однако тот повернулся к нему и возмущенно произнес — как будто это лично он был во всем виноват: - Богомерзкие некроманты! В общем-то, тут ничего нельзя было добавить. Записи, которые они прочли, относились к девятому веку Эры Молчания — временам, когда эти земли были охвачены опустошительной войной между Эрафией и АвЛи, в которой владыки Дейи сражались против обеих сторон. Для меньшего и слабейшего королевства из трех это было мягко говоря непросто, и когда в руки некромантам по случайности попал Святой Грааль, они не задумываясь воспользовались им — так, как позволяли их навыки и образ мышления. В Колдрейне, тогдашней столице, была воздвигнута Темница Душ — одновременно орудие пытки, хранилище мертвых душ для призыва и сильнейший усилитель некромантии из когда-либо построенных... К сожалению (или к счастью), просуществовало это злое чудо недолго — налетом золотых драконов АвЛи оно было стерто с лица земли вместе с большей частью города. Все бы ничего, однако древние некроманты на этом не остановились — они учли свои ошибки и создали вторую Темницу, сделав ее куда более компактной и менее уязвимой. Физическая ее часть состояла из одной лишь Чаши, что была разом хранилищем и реликвией, вокруг же роились проклятые души — разом ее и узники и стражи. - Причина, по которой никакие артефакты не помогают — не в том, что мы пока не нашли нужный, а в том, что «Дух Уныния» просто сильнее их всех... это буквально сильнейший из артефактов, - подвел итог Жеддита. - Его нельзя уничтожить, а его мощь отрицает законы реальности. Хуже того, у него, видимо, есть своя воля — думаю, это из-за тех, кто в нем заточен. Они страдают и хотят, чтобы другие испытали то же самое, поэтому продолжают ввергать души в отчаяние и поглощать их. От его воздействия невозможно восстановиться, потому что это не болезнь, а живой враг — он помнит, на чем закончил с тобой, и в следующий раз начнет не с начала, а с того же места... - Хуже того, он может заставить нас об этом забыть... - Теодорус сам был учителем и не нуждался в том, чтобы ему раскладывали все по полочкам. - Передавая его друг другу, мы только оттягиваем неизбежное. - В конечном счете он просто поглотит нас всех, - согласился колдун. - Его силы бесконечны, а наши — нет... - Мастер, ты знал? - лохматый провидец пошел в своих выводах еще чуть дальше и повернулся к длиннобородому. «Знал, но забыл», - отвлеченно подумал некромант, попутно пытаясь переварить все услышанное. Но от старика они вдруг услышали совершенно иное: - Я был там, - он безрадостно усмехнулся и посмотрел на колдуна. - Ну что, Жеддита, помогло тебе твое понимание? Природу некоторых вещей умом не понять. Мы нашли Грааль — Айне и я — и доставили его в Бракаду. И он был настоящий, и сила его была огромна. Но потом я оказался здесь, и мне дали «Дух Уныния» — и я понял, что это тоже он. И они говорят, что он был здесь все время... не только природа этого артефакта кощунственна, но и существование его невозможно. - Ты все знал, старик... - покачал головой Теодорус, глядя в стол. - И не сказал нам, чтобы мы не испугались и не сбежали. Мандигал и Эндан оказались умнее и отказались... а я, дурак, верил тебе. И вы дураки, - он бросил короткий взгляд на некроманта. - И вы, и Вилмар ваш. Эта штука всех вас убьет! Послушник был в общем-то согласен с этими выводами и уже всерьез рассматривал возможность отказаться от всей безумной затеи, но в этот момент снова заговорил Жеддита: - Да, это загадка, мастер, - он начал отвечать на вопрос старшего провидца, проигнорировав монолог Теодоруса. - Но учитывая, что мы имеем дело с Граалем, так ли это удивительно? Вполне возможно, что он может создавать копии себя или даже быть в нескольких местах сразу... Но я думаю, что знаю, что случилось. - Да? - скептично переспросил длиннобородый. - Это самозначимость магии. Не какого-то одного заклинания, а всей системы в целом. Я понял это, когда лишился глаз... Они давали мне огромную силу — но не они были ее источником. Так же и слова — человек учится колдовать, произнося заклинания, но даже лишенный языка, он все еще может их использовать, - колдун умудрился произнести эту фразу, даже не взглянув в сторону немого послушника, но тот все равно принял ее на свой счет. - Один раз став магом, ты остаешься магом навсегда. И вы все знаете о Фафнере, который был человеком, а стал джинном... кто сделал это с ним? - Йона, - без секунды раздумий ответил старый мастер. - А если она умрет, он станет обратно человеком или нет? - спросил Жеддита. - Навряд ли. - Вот видите. Что-то, что появилось из ниоткуда, уже не исчезает. Магия — это мир бесконечных чудес, и существует сила, которая поддерживает его в таком состоянии. Возможно, этому миру нужен Грааль. Возможно, Грааль даже создал его. Но источаемое не может существовать без источника — если он утерян или осквернен, мир сам воссоздает его, чтобы не прекратиться. Однако и Дух Уныния, что назывался однажды Граалем, останется Граалем навсегда. Так что они оба являются истинными одновременно. - Какая-то безумная теория, - подал голос Теодорус. - И никаких доказательств. - Доказательства. Первое — «Дух Уныния» может создавать вокруг себя проклятую землю. Фактически, принимая в расчет время его существования, можно предположить, что он создал всю проклятую землю, что есть на свете. Раз оскверненный Грааль обладает такой способностью, то и оригинальный должен делать нечто подобное. Мир магии и мир без магии как раз уравновешивают друг друга. Второе — когда я понял, что сохранил силу своих глаз, лишившись их, то понял и то, что могу колдовать на проклятой земле и под заклинанием антимагии. Иными словами, я использую источник магии, который находится вне меня и не подвержен воздействию, направленному на меня. Другие маги тоже могут это, но слабее — потому что они не понимают. Как и учил мастер, понимание — это ключ к овладению чарами. Я понимаю природу этого мира лучше, чем вы, поэтому он покоряется мне больше, чем вам. - Смелое заявление, - холодно произнес длиннобородый. - Если вы все еще не верите, то я покажу вам... Стракер, верно? - он повернулся к послушнику — хоть и закрыв при этом глаза, чтобы на него не смотреть — следовало полагать, что колдун обращается именно к нему. - М? - промычал немой. - Это ведь твое имя? - Он не может тебе ответить, он немой, - подсказал Теодорус. - Говори, - потребовал Жеддита. - «Чего ты от меня хочешь, мужик?», - раздраженно подумал некромант... и неожиданно эти слова в самом деле прозвучали из его уст! - Ты что, использовал то же заклинание, что и на скелете, на себе?! - оживленно обернулся к нему лохматый старец, но послушник сам был поражен ничуть не меньше и от удивления позабыл все человеческие слова, принявшись вместо этого отчаянно жестикулировать. - Язык не нужен, - наставительно произнес Жеддита. - Ни для речи, ни для колдовства — в конце концов, личи отлично справляются с тем и другим, не имея его. Тот, кто тебе его отрезал, сделал бесполезную вещь, потому что этого не понимал... - Вернемся к делу, - сухо произнес старый мастер, похоже, совсем не впечатленный свершившимся чудом. - Ты хочешь сказать, что понимаешь, как обуздать «Дух Уныния»? - Нет, - пожал плечами колдун. - Я считаю, что это невозможно. - Но ты продержался целый год, - заметил Теодорус. - У Джессики он пробыл меньше года — и с твоих же слов она была так плоха, что пришлось ее убить... А ты вроде неплохо сохранился. - Как я и сказал, сопротивляться «Духу Уныния» невозможно, - повторил Жеддита. - Он будет сводить тебе с ума до тех пор, пока ты не утратишь возможность мыслить. Но если с самого начала не мыслишь — то и не пострадаешь. - А, этот фокус мы уже давно знаем, - отмахнулся лохматый. - Обычно для этого используют заклинание берсерка, - подтвердил длиннобородый. - Мы думали, что и ты так делаешь, и даже готовились драться с тобой. - Мне это не нужно... - отозвался колдун. - У меня в глазницах живут два чудовища, которые врастают своими щупальцами все глубже и глубже мне в голову. Тут уж не до размышлений... - Ты хочешь сказать, что не можешь думать ни о чем, кроме своей боли, и потому не слышишь Духа? - уточнил старый мастер. - А что ты делаешь, чтобы не забывать есть? - Травлю себя ядом, - Жеддита кивнул на чайную кружку, которую держал в руке. - Если я забываю, они начинают шевелиться, и я вспоминаю... - Используешь постороннюю помощь, - фыркнул Теодорус. - Жулик. - Не понимаю... Те два зверя у тебя в глазах — тоже живые существа. Почему «Дух Уныния» не подчинит сперва их — раз уж у него есть свои воля и разум? - осведомился старший провидец. - Потому что я травлю их ядом, чтобы они страдали. - А... Выживаете за счет того, что мучаете друг друга... Неплохо. Ты придумал это или тот, другой? - Имея дело с Ним, никогда не знаешь... Я думал, что действую по своей воле, когда бежал от Него — но учитывая, как повернулось дело, возможно, что Он все это спланировал. Насколько вероятно, что я случайно оказался здесь именно в тот год, когда «Дух Уныния» пришли забрать? - Маловероятно, - согласился длиннобородый. - А кто такой «Он»? - некромант наконец решился опробовать новообретенную способность разговаривать своим ртом. Было много вещей, которых он не понял из беседы провидцев — и история с Жеддитой и его глазами явно была не самой важной — но он спросил просто для пробы. Однако Теодорус сердито зыркнул на него: - Есть имена, которых лучше не называть. Лучше вот чего скажи — зачем твоей черномазой понадобился «Дух Уныния»? Он лишь пожал плечами — в цели операции его не посвящали. Однако вместо него ответ вдруг дал Жеддита: - Чтобы оживить короля Николаса. - Вы что, идиоты?! - провидец наорал на некроманта, а потом, поняв, что от того ответа ждать бесполезно, повернулся к Жеддите и повторил вопрос: - Ты что, идиот?! Почему ты им позволил? - Я позволил им забрать «Дух Уныния», чтобы они умерли, - равнодушно отозвался колдун. - Думаю, вы не станете спорить, что они это заслужили. И твоя госпожа — больше всех, - теперь он обращался непосредственно к Стракеру: - Все трое — негодяи, а она к тому же — еще и тупая негодяйка. - Спокойно, - Теодорус положил руку на плечо послушника, который честно собирался спорить. Разумеется, его госпожа обладала обоими упомянутыми недостатками — но не Жеддите, которого она даже ни разу не избила, было говорить об этом! - Часы все еще действуют, - успокоил его провидец. - Они не умрут, а вампирше и вовсе ничего не грозит — помучается немного и отойдет. - Что ты собирался делать дальше? - тем временем спросил у колдуна старый мастер. - У тебя теперь ни «Духа Уныния», ни «амулета спокойствия», чтобы его вернуть... - Что я собирался делать, теперь не важно, - отозвался тот. - Вопрос в том, что вы собираетесь делать. Раз уж вы вмешались в мои планы, у вас должна быть какая-то цель... - Наша цель — найти и вернуть эту дьявольскую штуковину, пока она нам не превратила в пустыню половину континента! - заявил старый герой не терпящим возражений тоном. - Теодорус... - окликнул его наставник. - Ты уверен? «Вернуть эту штуковину» означает, что нам снова придется передавать ее друг другу — на этот раз только между мной и тобой. Ты, кажется, был недоволен, что я втянул тебя, не сказав всей правды, а теперь снова хочешь вернуться к этому? К тому же, она угробила Джессику... - Как раз потому, что она ее угробила! - воскликнул Теодорус. - Черт возьми, мастер, наши ученики уже стали героями и умерли, как подобает героям — нам ли, двоим старикам, бояться смерти? - Ну, я-то как раз ничем не рискую, - пожал плечами старец. - Конечно я с тобой. - И вы двое тоже идете, - лохматый повернулся к Стракеру и Жеддите. - У нас все было под контролем, пока вы не стали ходить тут и тырить артефакты. Заварили кашу — теперь помогайте расхлебывать. - У нас все не было под контролем, - тихо напомнил длиннобородый. - Да какая разница... они ведь все равно пойдут — этому надо вытаскивать свою начальницу, а этот — шпион. Чем они будут тайком за нами ползать и ждать случая всадить нож в спину, пусть лучше делают это открыто... Мы вас не боимся, поняли? Мастер вас обоих в порошок сотрет запросто — и я тоже, не сомневайтесь! - Вы заслужили свою зловещую репутацию задолго до того, как мы оба появились на свет, - пожал плечами Жеддита. - Разумеется, мы не сомневаемся. - У вас тут самая зловещая репутация, - неожиданно подал голос послушник. - Ха-ха, он тя сделал! - расхохотался Теодорус, указывая на колдуна пальцем. - Так я знаменит? - хмыкнул тот, отодвигая стоявшую подле кровати тумбочку и поднимая с пола спрятанный под ней документ. - Тем лучше. Было бы грустно войти в историю как «тот мужик, что видел лицо Ксенофекса»... - Он разложил на столе перед провидцами лист бумаги, оказавшийся картой области: - Итак, с чего вы хотите начать?