Грехи по цене тысячи лет

      Со начинал ненавидеть своё новое тело. Его движения не были так точны и стремительны, рефлексы – молниеносны, а о выносливости даже заговаривать не стоило. Едва слабенькие лучи утреннего летнего солнца показались из-за горизонта, мужчина уже был на ногах, чтобы наконец начать приводить себя в должную форму, однако не сумел отзаниматься и половину намеченного времени – сил попросту не хватило.       Император тяжело опустился на ещё холодную землю и устало прислонился головой к небольшому деревцу. Заслонив глаза от яркого света, бьющего прямо в лицо, он подумал, что хоть день и будет поначалу ясный, к полудню должны набежать облака. Погода обещала быть совершенно не летней и Со надеялся, что его Су будет одета тепло и ей не придётся мёрзнуть. Она ведь такая маленькая и хрупкая, его Су. Простудится ведь.       «Потерпи немного, родная. Скоро я буду рядом, и тебе не придётся беспокоиться о холоде. Я обещаю».       Со вздрогнул, вспомнив короткие тонкие тряпочки, едва прикрывающие бёдра, какие носили здешние молодые девушки. Вот уж в чём точно не согреешься! Едва глянув на такой стыд, Император, взрослый, успевший достаточно повидать в своей жизни мужчина, залился краской, словно мальчишка. А ведь эти девушки были чьими-то дочерьми и, может быть, даже жёнами! Попытайся Су или Се Уль выйти в таком виде, Со никогда бы в жизни не позволил им перешагнуть порог дома.       Мягкая, очень грустная улыбка тронула губы Императора, как это было всегда, когда тот вспоминал свою Су. Он скучал по ней. Скучал безмерно, до боли сжимая кулаки и стискивая зубы, чтобы не дать волю горьким слезам. Осталось немного. Ещё чуть больше усилий – и он найдёт свою Су, и больше никогда не отпустит. Здесь, в этом мире, они наконец смогут свободно любить друг друга, как она и мечтала.       Вернувшись в дом, Со столкнулся с домочадцами, спешно собирающимися по своим делам: Ён Лану и Ён Йонгу было пора в школу, а господину Чхоль Сану – в компанию. Только госпожа Ли Хён и Ук Шин оставались дома.       – Братик, а почему ты пришёл с улицы, а не из своей комнаты? Ты что, спал под деревьями? – округлил глаза Ён Лан, с детской непосредственностью хватаясь за ногу Императора.       Со, сдавленно охнув, тепло улыбнулся.       – Нет, я встал пораньше, чтобы потренироваться.       – О-о, – заворожённо протянул ребёнок. – А ты возьмёшь меня в следующий раз?       Со хотел было согласиться, – с такой надеждой смотрел на него Ён Лан – но краем глаза заметил госпожу Ли Хён, тенью маячившую у дверей в гостиную. Женщина была настолько измученной и раздавленной. Вряд ли она поспала хотя бы час этой ночью.       Со едва заметно вздохнул. И правда, он ведь дал обещание не трогать эту семью. Опустившись перед ребёнком на корточки, он тихо, вкрадчиво объяснил Ён Лану, что, пока тот ещё мал и продолжает расти, следует в первую очередь тренировать ум, а после уже браться за тело. Ребёнок согласно закивал, и, горячо поблагодарив старшего брата, схватил за руку близнеца и утащил того к автомобилю, около которого уже ожидал водитель.       Ли Хён, проводив взглядом детей, скрылась в господской спальне.       Со же, не желая терять время, подскочил к какой-то служанке, спросить, где комната Ук Шина. Девушка, сдавленно хихикнув, указала нужное направление. Со быстро нашёл покои новоиспечённого брата, но совсем не скоро отошёл от потрясения. С каких пор прислуге позволено поднимать глаза на господ и тем более хихикать? Почему девушки в принципе ведут себя с молодым господином так фривольно? Бесстыдных девиц даже его шрам не отпугивает. Это то равноправие, о котором говорила его Су? В этом мире даже слуги говорят с хозяевами на равных?       Со мысленно пожурил себя. Су ведь тоже не всегда была старшей придворной дамой или фавориткой Императора. Эта хрупкая девочка успела побывать и служанкой, и прачкой в доме кисэн. Забавно, что такие мысленные нотации Со почему-то всегда читал именно её голосом. Ещё и личико её сердитое вспоминал: пухлые губки надуты, подбородок вздёрнут и брови возмущённо вскинуты вверх. Такой ребёнок! У Хэ Су никогда не получалось сделать действительно грозное выражение лица. Такое личико больше поцеловать хотелось, чтобы не хмурилась зря.       – Да? – послышалось в ответ на несильный стук в дверь. Со попросил разрешения войти.       – Старший брат Ук Шин, не могли бы вы уделить мне немного вашего времени? – вежливо спросил Со, не без труда сохранив дружелюбие и учтивость. Небеса, как же этот человек был похож на восьмого принца!       Ук Шин осторожно поднялся из-за стола. Он был одет по-домашнему, но не в ночную одежду. Расчёсанные, чуть длинноватые по меркам этого времени волосы непослушными прядями спадали на аккуратный лоб. У Ука всегда был взгляд эдакого мечтателя: чуть опущенные веки, тёмные глаза, длинные пушистые ресницы. Как же долго этим невинным глазам несчастного оленёнка удавалось бессовестно обманывать всех вокруг.       – Со Мин! – выдохнул молодой человек. – Что ты, я всегда к твоим услугам, даже не думай просить меня, словно я какой… император.       Со прищурил глаза, пристально вглядываясь в лицо Ук Шина. Правда ли, что это Ким Ук Шин? Неужели у Со уже не всё в порядке с головой, и он видит то, что привык видеть? Какова вероятность, что и Ван Ук оказался в этом мире? Если да, то как долго он здесь, а самое главное – зачем? Не за Хэ Су же он мог прийти, не настолько он нагл.       – Конечно, извини. Я ещё не привык к мысли, что мы давно знакомы.       – Я понимаю, – улыбнулся старший брат. – Чем могу помочь, Со Мин?       – Просто Со, пожалуйста. После потери памяти мне как-то неудобно пользоваться полным именем.       – Как скажешь, – пожал плечами Ук Шин, отведя взгляд куда-то в сторону.       Со, закрыв за собой дверь, чтобы ненароком не расстроить госпожу Ли Хён, подошёл к столу.       – Ты не мог бы научить меня писать? С чтением матушка помогла мне в больнице, но до письма дело не дошло, – Со натянуто хохотнул. – Кажется, я разучился держать в руках эти… О Небо, как же!.. Ручки!       Ук Шин, покосившись на брата, подчёркнуто весело рассмеялся:       – Конечно, присаживайся. И да, ты знаешь, так забавно получилось, что я тоже с детства не люблю своё полное имя, так что и ты можешь называть меня просто Ук. Сам понимаешь, к просьбам ребёнка мало кто серьёзно относится, но раз уж мы с тобой заново знакомимся…       – Неужели?       – Представляешь? Всё хорошо, Со? Ты очень странно смотришь. Что-то вспомнил?       Ван Со не сводил взгляда с невинных глаз Ук Ш… Ука. Напряжение нарастало, стремительно сжимая комнату до расстояния между двумя молодыми людьми, неотрывно наблюдавшими друг за другом, словно хищники, готовые загрызть друг друга за вожделенную добычу.       – Нет… Нет. Мне показалось, что вспомнил, но, думаю, я ошибся. Мы не были близки?       – Нет, – Ук жестом указал на стул и придвинул второй. – Были в раннем детстве, но после перестали тесно общаться.       – Почему? Ты и с близнецами не особо возишься, разве нет?       Ук с улыбкой вздохнул, постукивая ручкой по краю стола. Со отметил, что комната была просторной, но вся заставлена шкафами с различными книгами в ярких и не очень обложках. Сзади него располагалась закрытая дверь, очевидно, ведущая в спальню.       – Мама не рассказывала? Потрясающая женщина. Видишь ли, я не её ребёнок.       – И что? – не понял Со. У его отца было шесть главных жён и двадцать три – второстепенных, и это мужчина ещё не начинал перечислять наложниц. Ничего удивительного, что у главы такой богатой семьи, как клан Ким, есть ребёнок не от первой жены. Странно только, что Ук называет госпожу Ли Хён матерью.       Ук, подняв брови, ухмыльнулся.       – Эта женщина была достаточно великодушна, чтобы впустить ребёнка любовницы в свой дом, но с некоторых пор она очень неохотно позволяет мне общаться с её собственными сыновьями.       Ах, так Ук сын любовницы. Удивительно, что с ним прислуга разговаривает. В обществе Корё такие дети были едва ли не на уровне детей кисэн, даже, возможно, ниже.       – Брак матери и отца был договорным: отец был многообещающим авантюристом, сумевшим убедить покойного деда, что сможет не только сохранить, но и приумножить капитал его семьи, которой грозило стремительное разорение, если деньги уйдут в руки к старшему брату матери, страдавшему зависимостью от азартных игр. Дед был рад найти достойную замену непутёвому наследнику, и свадьба вскоре состоялась. Однако в течение нескольких лет мать никак не могла забеременеть, и это совершенно не помогало их с отцом союзу. Так интересно вышло, что, когда стало известно о скором появлении на свет долгожданного ребёнка, любовница отца вот уже несколько месяцев носила под сердцем сына. Моя биологическая мать, похоже, женщина очень гордая, и, поняв, что с рождением наследника, отец уйдёт к законной жене, со спокойно душой отдала меня на воспитание ему.       Со молчал. Он-то знал, что это такое: быть брошенным собственной матерью. Но, похоже, Ук и вовсе не знал эту женщину: с младенчества его воспитывала госпожа Ли Хён. Ван Со невольно восхитился. Поистине потрясающая женщина. Императрица Ю не сумела выдержать даже известия о беременности наложницы О и убила не рождённое дитя, а Ли Хён приняла ребёнка чужой женщины, любовницы мужа, в свой дом.       – Разве это повод для вражды между братьями? – спросил Со.       – Нет, конечно, потому мы и были близки поначалу. Но мы сильно подрались, когда нам было около четырёх. Дурачились, конечно, дети же. Всё закончилось больницей: ты сломал руку, а я неудачно упал и ударился головой, какое-то время пролежал без сознания. У меня даже были проблемы, схожие с твоими: отец говорит, мне было сложно вспоминать слова. С тех пор мама очень беспокоится, когда я приближаюсь к её детям.       – Но ты же больше всех пострадал, – хмыкнул Со.       – Это не важно. Её ребёнок оказался в больнице. – Ук внимательно смотрел на брата, но Со молчал. Да и что тут скажешь? Не проронив ни слова, четвёртый правитель Корё принялся за дело.       Глянув на лист бумаги спустя несколько часов кропотливой работы, Со решил, что Ук очень даже хорош в качестве учителя, а хангыль (1) – довольно прост в изучении. Более того, он ведь уже видел эти иероглифы в книгах Су. Сложно было только привыкнуть к чернилам в ручке и не тянутся за ними куда-нибудь в сторону. Поблагодарив брата за терпение, Со взял блокнот и, обернувшись у двери, как бы невзначай спросил:       – Брат Ук, ты не знаешь, где обычно работают косметологи?       – В центрах красоты или магазинах косметики, – пожал плечами молодой человек. – А что, хочешь что-то сделать со шрамом?       – Да, со шрамом, – медленно проговорил Со. – А не скажешь, кто лучший в этом деле?       – May Cosmetics, полагаю, но у них мало косметологических центров, они больше по продажам.       – Вот как. Я понял, спасибо, – Со ещё раз окинул комнату взглядом, зацепившись за множество книг и молчаливого Ука. Не мог вспомнить слова после травмы? – Ты не знаешь никого по имени Хэ Су?       Ук, подняв брови, чуть прищурился, похоже, вспоминая.       – Нет. Ты что-то вспомнил? Кто-то из твоих бывших пассий?       Со, ничего не ответив, развернулся и вышел за дверь.

***

      Ха Джин уже видела такое лицо. Так выглядят, когда нужно сообщить плохие новости, но желания делать это нет совершенно.       Перед девушкой сидела женщина лет тридцати, ухоженная и хорошо одетая. Её прямая спина и строгий костюм хорошо вписывались в светлое пространство не сильно заставленного рабочего кабинета.       – Ха Джин, видит Бог, я старалась это предотвратить.       Девушка тепло улыбнулась, покачав головой.       – Не переживайте так, директор Сон, я не хочу, чтобы вы ставили под удар карьеру ради рядовой сотрудницы.       – Ради лучшей сотрудницы.       Ха Джин легко рассмеялась. Не то, чтобы она и начальница были в близких отношениях, вовсе нет, но директор Сон очень ценила компетентность и дорожила таким специалистом, как Го Ха Джин. А теперь её придётся уволить из-за какой-то избалованной иди… Ладно, что уже тут говорить! После драки кулаками не машут.       – У компании сейчас не лучший период, и сокращение штатов идёт полным ходом. Кое-кто позаботился, чтобы ты была в числе кандидатов.       – Я понимаю, директор Сон.       Женщина раздражённо вздохнула. Она хмурилась и на лбу её проступали небольшие складочки, в глаза девушке женщина старалась не смотреть. Директору Сон было стыдно, что она не сумела защитить свою подопечную.       – Приказа о твоём увольнении ещё не было, и пока его нет, я постараюсь добиться для тебя выплаты выходного пособия. Девчонка очень хочет вышвырнуть тебя прямо на улицу, Ха Джин, я думаю, ты и это понимаешь.       Ха Джин с удивлением заметила, что не злится и совершенно не беспокоится. Да, она понимала всю ситуацию, и это её совершенно не трогало. Ей ведь не голову рубят, в конце-то концов! Жизнь продолжается. Вот Мэй Ту Чи жалко. Девочке не удержать компанию матери. А Ха Джин справится: у неё есть сбережения на чёрный день. Даже если девица воспользуется связями и закроет для Ха Джин все двери в косметической индустрии, есть ещё множество работы, для которой не требуется высокая квалификация. Да, Ха Джин справится. Должна. Где-то там, за тысячу лет отсюда, девушка чувствовала поддержку того, кого любила всем сердцем и нежно хранила в памяти. Она должна справиться ради него.       – Спасибо за ваши усилия, директор Сон, – с улыбкой поклонилась девушка. – Я начну искать работу.       – Так и сделай. Подойди в конце рабочего дня за рекомендацией.       Го Ха Джин ещё раз горячо поблагодарила начальницу и поспешила выполнять свою работу, думая о том, что чувствует тепло любви Со даже через тысячу лет.

***

      Уже почти месяц прошёл, как Со, практически не вылезая из своей комнаты, полностью погрузился в изучение этого мира. Каждое утро он вставал ни свет ни заря и шёл тренироваться с мыслью, что с каждым днём он становится всё ближе к Хэ Су. Дни мужчина проводил за изучением истории, экономики и политики и ложился за полночь, когда измождённый мозг уже не мог впихивать в себя информацию, а перед глазами всё плыло. Уставший, подавленный совершенным одиночеством в этом мире, Со засыпал с обещанием найти свою возлюбленную на губах и её хрупким образом в мыслях.       Вся семья ахнула, когда мужчина наконец вышел из комнаты на семейный завтрак, вместо того, чтобы молча урвать что-нибудь на кухне и снова запереться у себя. Сев за стол, Со сразу же обратился к господину Киму:       – Отец, могу я сегодня сопровождать тебя в компании?       Госпожа Ли Хён едва не поперхнулась чаем, чудом удержав в руках изящную чашку, её супруг, деликатно откашлявшись и отложив столовые приборы, степенно произнёс:       – Ты стал интересоваться делами компании, Со Мин?       – Как и положено наследнику, отец, – спокойно ответил Со, твёрдо выдержав взгляд мужчины.       Госпожа Ким побледнела, как-то дёрнулась, со страхом глянув на Ван Со.       – Н-но… сынок. Разве ты уже восстановился? Память ведь так и не вернулась.       – Матушка, извольте. Я ведь и до потери памяти был не так уж образован.       На секунду повисла тяжёлая гнетущая тишина. Казалось, даже свет солнца потускнел, но затем воздух совершенно неожиданно сотряс гогот господина Чхоль Сана, аж утиравшего слёзы сквозь рвущийся наружу смех. Ук несмело улыбнулся, мельком глянув на брата, а близнецы радостно подхватили смех отца, не особо разбираясь в причине веселья. Хорошо быть в возрасте, когда не нужно особого повода, чтобы посмеяться.       – Это правда, это правда, – приговаривал господин Чхоль Сан охрипшим голосом. – Но что же ты можешь сделать для компании без должного образования, сынок, а?       Со подчёркнуто неторопливо отложил столовые приборы в сторону, в точности копируя жест господина Кима, и, сложив ладони в замок под подбородком, в упор посмотрел на генерального директора KIM Corp.       – Как я понял, в своё время, до того, как заняться строительством элитных спа-салонов, а затем и курортов, и пятизвёздочных отелей, компания начинала с производства косметики. Как жаль, что в этой отрасли мы вот уже пару лет как отстаём от конкурентов. Оно и неудивительно: производителей уходовых средств для кожи и волос сейчас как грязи. Однако проблема не в количестве, а, скорее, в качестве, – Император резко взмахнул рукой, одним жестом пресекая все возражения господина Кима. – KIM Corp. почти десять лет использует одни и те же методы продвижения продукции, а ведь мир имеет свойство стремительно меняться, не так ли, Ук? – Со не стал дожидаться ответа на, очевидно, риторический вопрос, даже не глянув в сторону ошарашенного молодого человека, переводящего взгляд с отца на брата. – И в итоге мы получаем недоверие к качеству нашей продукции. Любой производитель обещает сделать волосы сияющими и шелковистыми, а кожу гладкой, словно лепестки розы. Из тех исследований, что я прочёл, директор Ким, я уяснил, что люди в это время совсем не доверяют рекламе и предпочитают всё проверять на личном опыте. Я не закончил, директор Ким. Я хочу доказать вам, что сумею вывести бизнес на новый уровень, и потому прошу вас доверить мне руководить новым проектом.       Господин Чхоль Сан неожиданно почувствовал себя не на своём месте. Нет, разумеется, он всё ещё обладал той же властью, что и с утра. Господин Ким всё ещё был генеральным директором, также, как был им вчера и позавчера, и неделю назад. Вот только его сын больше не был мальчишкой-разгильдяем, только и умевшим, что тратить деньги. Странно, но Со Мин и наследником компании не был. Теперь, когда он сидел вот так: прямо, горделиво расправив широкие плечи, и отросшие за месяц волосы спадали на его холодные тёмные глаза, чуть прикрывая шрам, – мужчина казался гораздо выше звания какого-то там наследника. Ким Чхоль Сан словно бы увидел правителя древности, одного из тех, о ком читал в детстве и кем восхищался, будучи мальчишкой. И тогда мужчина, уже отчаявшийся вбить хоть какой-нибудь толк в непутёвого сына и даже начавший рассматривать Ук Шина в качестве преемника, наконец увидел то, что всегда мечтал увидеть в Ким Со Мине: уверенность. «Этот парень знает, что делает», – подумал директор Ким, и сердце его наполнилось неподдельной гордостью отца, выполнившего свой долг.       Хлопнув по столу ладонью, мужчина громогласно объявил:       – Решено! Сегодня ты едешь со мной, представишь свой проект совету директоров.       Тонкий звон посуды и сдавленное оханье госпожи Ким Ли Хён стали победным маршем для Императора Кванджона.