Прямой карантин

      Можно сколько угодно молчать или базарить что-то в Инстаграме, но Настю действительно подкосила ссора с Идой.       Казалось бы, жизненный опыт уже давно вбил в голову, что подобное время от времени случается. Друзья перестают быть друзьями, и всё. Отписка в соцсетях, полный игнор вопросов от поклонников, общие воспоминания словно стёрли ластиком. Точка.       На публике Ивлеева всегда оптимистична и бодра, а как иначе? Унылые чуваки никому не интересны.       Идончик… В последнее время Настя часто киснет, раздумывая, почему всё сложилось именно так. Лёша успокаивает её, одновременно ни в чём не обвиняя Иду. Понимает, что в конфликте всегда виноваты двое.       На карантине много времени, лишнего времени, чтоб думать. Готовка, вечерняя ванная — да любая не мыслительно-творческая работа заставляет прокручивать в голове какие-то мысли. Не те.       Постепенно Ивлеева приходит к выводу, что ссоры — это глупо, и нужно вовремя мириться. Кто-то один всегда может сделать первый шаг.       Сначала Настя долго и тщательно обдумывает, как же провернуть этакое сомнительное дельце. Да и страшно. Когда же идея была почти готова, девушка корила себя за тупость и недельную отсрочку.       Она ещё не подписывается на Инстаграм Иды заново, но уже всё-таки набирает трясущимися руками сообщение, неосознанно затаив дыхание. Делает первый шаг.       На другом конце Москвы известной блогерше Иде Галич приходит уведомление: _agentgirl_ хочет отправить вам сообщение.       Внезапно перехватывает дыхание. Глаза девушки влажнеют, и она крепче прижимает к себе правой рукой своего сынишку Леона. А затем тихонько всхлипывает.       Через несколько минут в этом состоянии её обнаруживает Алан. Сначала он бережно укладывает малыша в кроватку, а затем берёт супругу за руку. — Ты чего? — Она написала. Спустя столько времени, написала. Первая, — Ида всплеснула руками.       Брови Алана непроизвольно поднимаются. Ведь Галич тоже переживала. Временами плакала и пересматривала старые вайны, тянулась руками к телефону. — Так ответь. Всё хорошо, — он приобнимает её за плечи, поддерживая.       Ида зажмуривается, выдыхает. Читает: «Можно тебе позвонить?»       А затем быстро выходит из Инстаграма и набирает знакомый номер. — Привет? — полувопросительная интонация на том конце трубки. — Я не… — Раз ты первая написала, то позволь мне первой сказать. Пусть это немножко нечестно с моей стороны, но, надеюсь, ты не будешь злиться, ладно? Пожалуйста.       И они говорят. Обе. Сначала Ида — о том, что была неправа, что очень хотела помириться, но боялась, что Настя и слушать её не захочет.       Настя торопливо отвечает, что обстановка в настоящий момент многое заставила переосмыслить. Что-то поменять. Она говорит, что понимает Иду и теперь уже вовсе не обижается, что ей хочется пусть и не вернуть то, что было раньше, но построить нечто новое. Теперь не маленький домик «Дружба», а огромный коттедж «Семья», ведь они столько вместе прошли.

***

      Настя падает на кровать и прижимает телефон к груди. Улыбается до ушей. И словно гора с плеч свалилась.       Через пару секунд девушка подрывается, бежит по лестнице вниз, в комнату к Лёше. Налетает со спины и прижимается крепко-крепко. А затем тихонько шепчет на ухо: — Птенчик, она ответила.       Лёша всё понимает. И радуется. Его детка больше не будет грустить.

***

— Ребят, что я хочу пояснить: я тоже в ахуе и очень волнуюсь. Это первый наш такой большой диалог за всё время… Каменная стена разрушена.