Прежде чем я признаюсь тебе

      Когда они прибыли, битва уже началась. В воздухе ощущалась сильная магия двух из Спригганов, и одна из них точно принадлежит тому типу, из-за которого Громовержцы пострадали. Не сговариваясь, Венди отправилась помогать Шерии, Эрза пересеклась с Кагурой, Грей и Джувия пресекли попытку врагов прибить Леона, и Лаксус и Акира ищут свою главную жертву. За ночь обоим стало гораздо лучше, о произошедшем на поляне даже не думают пока говорить, и Акира очень за это благодарна.       У Лакса нюх гораздо лучше, и даже железку он может учуять быстрее, а потому уже через секунду после столкновения Грея и Леона парень атаковал Вару, сидящего на крыше одного из домов. Хочется верить, что всех жителей сумели эвакуировать, и не придется в самый разгар сражения спасать какого-нибудь зазевавшегося ребенка. Лучше бы весь Ишгар куда-нибудь эвакуировать, но этого даже не случилось бы, знай о битве за месяц до ее начала.       Появившись рядом с парнем, Акира призвала секиру и отвела руку в сторону. Удар Дреяра откинул Вару на приличное расстояние, но этот тип не человек, а чертова машина, и сильные удары либо его не повредят вовсе за счет хорошей конструкции, либо разобьют к чертям. Как и ожидалось, Вару совсем не пострадал и даже на ноги приземлился, а потом атаковал сплавов меди и цинка, но не получилось даже коснуться Громовых. Вот сейчас бы злость не помешала. Конкретно та, от которой полгода назад одежда вся сгорела.       Двойная молния шарахнула по всей улице с такой силой, что земля задрожала даже под ногами далеко сражающихся. Однако, и эта атака особо не поспособствовала. Вместо этого Вару стал сканировать волшебников на наличие слабых мест, призвал для Акиры уже не Джерара, а Темпестера — хоть бы не настоящего и без этой хрени антимагической, — а вот на Лаксусе остановился. Ясное дело, заметил состояние, но… — Твои органы… Как ты еще жив остался, а?       Акира могла бы спокойно увернуться от Темпестера, но слова Вару выбили ее из колеи, и она пропустила удар, после чего ее тело сильно ударилось о стену, оставив значительную вмятину. Из легких вышибло воздух, все резко заболело, но из головы не выходит только что услышанное. Значит, даже ее попытки облегчить приступы не помогали? Он все равно продолжает медленно умирать?       А перед глазами настоящий виновник состояния Лаксуса. Мгновенно злость вскипела до предела, тело покрылось огнем и молниями, и Акира рывком кидается вперед, со всей силы ударяя в живот. Темпестер успевает перехватить ее руку и уже собирается кинуть на землю, но в них вновь бьет молния, на этот раз, кажется, сильнее предыдущей, и Акира пользуется замешательством, наколдовав молот, и бьет по голове машинного Темпестера так, что она отлетает к ногам Вару, которого Лаксус уже успел маленько побить и скинуть на землю с большой высоты.       Шуба медленно оседает на грязную землю, но Акира впервые не думает о ней. Эта вещица столько пережила, что к концу войны даже дырки на ней не будет.       Вару колдует еще какую-то хрень, и до Акиры долетает фраза о девяносто секундах до полного уничтожения цели — одного Лаксуса Дреяра. По видимому, ее в счет Вару вообще не берет, а голову своей игрушки даже не заметил. Акира остается на месте, стараясь уследить за двумя силуэтами сразу, и замечает пролетевшую вспышку, которая порвала Лаксу на плече рубашку.       В небе загорается что-то красное, ослепляющее. В следующую секунду Лаксус сгибается в неожиданном приступе, который точно не должен был случиться после ночи, и Акира чувствует, что это не просто приступ. Дракон словно вернулся в ту первую неделю после Тартароса, даже не неделю — в первый час. Волшебница не успевает всего на мгновение, молнией взлетев на крышу, чтобы хоть как-то обезопасить Громового, и того легко сносят ударом в живот.       Его просто вырубают, но не уничтожают. Судорожно вздохнув, Фернандес успевает телепортировать Лаксуса к себе и уже вместе с ним исчезает в одном из домов. Несколько минут у них есть в запасе, потому девушка старается действовать быстро. Колдует вылечивающее, забирает некоторую часть частиц, и уже почти заканчивает колдовать, как дом взрывается, и приходится своим маленьким телом укрыть этот шкаф хотя бы от пояса до головы, что получается с трудом. — Цель обнаружена. Переработка информации. Противников: два. Обнаружение слабостей.       Акира рывком вскакивает и бьет молнией, стараясь после этого сразу же секирой разрезать пополам. Вару хоть и не настоящий человек, но все равно обладает магией, и слишком сильной на самом деле. — Обнаружена слабость: человечность. Цель номер один: Лаксус Дреяр. Цель номер два: Акира Фернандес.       Лаксус все равно важнее, и даже если Акира будет привлекать внимание, все равно дать Дреяру оклематься никто не даст. Вару направляет на девушку еще какой-то сплав, от которого невозможно избавиться, и тело прошибает боль. То на руке, то на ноге, по всему телу начинают появляться ожоги и прожженные дыры на одежде. Твою мать. Фея падает на колени, забывшись в кровавом кашле, и слышит, как Лаксуса снова кидают в воздух, как по нему бьют электричеством. Сам же и нажил себе врага, Вару.       Дреяр приходит в себя и возвращается в бой, на удивление легко уворачиваясь от атак. И вроде бы хорошо, Вару говорит что-то о системной ошибке и изменении времени устранения врага, но что-то все равно не так. Акира чувствует, что Лаксусу на самом деле не стало лучше от всех ее действий, будто антимагические частицы выработали свой собственный иммунитет на лечение, и в тот же момент парень падает на колени и блюет кровью. — Лакс…       Он падает и почти не шевелится, и Акира сама не может толком двинуться, пораженная, как оказалось, сплавом антиэфирных частиц. Вот же Вару сукин сын, нечестно играет! Однако, когда Машина говорит об Эфирионе и прочем, заставляет себя встать с дикой болью в тех местах, где появились ожоги, и собирает магию. Если примет удар на себя, у Лакса будет шанс, хотя бы маленький. Он ведь всегда сильнее был, чертов кандидат на Богоизбранный статус, он найдет способ вылезти из собственной ямы и победить Вару. Хотя бы из гнева, что Акира погибла по вине последнего.       Однако… Лаксус делает всего одно движение пальцем, и появляется круг из письмен. Не может быть. Он научился такой магии у Фрида? Акира, прижимая руку к животу, все же выходит на улицу и прислоняется к стене. В одно движение парень оказывается в этом кругу, и ему становится заметно легче. Даже лучше, чем после лечения. Какие же правила у этих письмен? Вылечивание на момент битвы?       Вару просто щелчком избавляется от начертаний на земле, и на секунду Акира теряет всякую надежду, но вдруг слышит что-то об истинном вылечивании от частиц, и в ту же секунду Лаксус двигается вперед, намереваясь ударить молнией. Но… что?       Кажется, рядом с Лаксусом что-то колышется. Фернандес едва не падает от удивления и боли, когда понимает, что это образ Юрия — прадеда Громового. Он умер через несколько лет после рождения Макарова и не застал ни Ивана, ни Лакса, но сейчас, похоже, хоть и в роли непонятно какого существа — и не призрак, и не человек, и не галлюцинация, — пришел помочь. Вряд ли Юрия кто-то видит, даже его собственный правнук, но бьют они вместе какой-то красной молнией, от которой исходит сильная энергия.       Кровавая молния, как кровавый лед у Грея. Удивительно. — Эй, ты как? — тяжело дыша, спрашивает Лаксус, и с трудом подходит, — Черт, ты еще сильнее заражена стала. — А я и не заметила, — хмыкает Акира и на секунду дергается от парня, но тот просто протягивает руку и аккуратно стирает кровавую полосу, стекающую из уголка губ, — Нацу… очнулся. — Раз об этом ты была права, то в остальном и правда доверюсь. — Придурок.       Они прямо здесь и садятся, чтобы перевести дух и успокоиться, но на душе все равно плохо. Почему так долго нет вестей от Гажила, Стинга и Роуга? Что происходит на Севере? Возможно, все просто поглощены битвой, ведь их метки и правда говорят об этом, но утром белая и черная подозрительно затихли в своем мигании и только недавно загорелись вновь.       Кладет голову на плечо, все еще прижимая руки к животу, и тяжело дышит. — Это нормально, что мне страшно? — Твой братец здесь, — аккуратно размяв другое плечо, сообщает Лаксус, — Если не ошибаюсь, по мачтам прыгал в компании Эрзы. — Теперь еще страшнее.       Лаксус слабо улыбается, стараясь сделать это, как до изгнания. И без слов понятно, что это нормально — бояться. И он боится, только не говорит об этом. За себя, за нее, за Мастера, за других волшебников, даже за бестолочь Нацу, который на рожон постоянно лезет и не думает о последствиях. Ему страшно, но он держится, пока есть люди, ради которых стоит это делать, и пока есть рядом Акира, хоть и в таком плачевном состоянии, он найдет силы сражаться даже сейчас, если снова какая-то дрянь вылезет.       Джерар здесь. Как и ожидалось, он пришел на помощь тем, кто против Зерефа.       Впереди кто-то идет, и Лаксус громко матерится. Акира сначала не понимает, в чем дело, потому что в глазах резко помутнело и стало хуже, но все же разглядывает… Хэйдса. Того самого, которого боялась на острове Тенрю, и которого победил Лаксус руками Нацу. Но ведь он тогда распался, каким же образом снова здесь стоит?       Небо вдруг меняет голубой оттенок на многочисленные звезды, на целый космос. В этом чувствуется магия Джерара, видно, и ему приходится с кем-то биться. Лаксус резко поднимается, чуть пошатнувшись, и выступает вперед, намереваясь потратить последние силы, а у Акиры окончательно темнеет в глазах, и звуки перестают четко слышаться, и вообще ничего больше не ощущается — одна кромешная темнота. Она проваливается неизвестно куда, не имея возможности ничего против этого сделать.       Видимо, пришел все же ее конец.