Прежде чем я признаюсь тебе

      Акира тяжело вздохнула, когда закончила свой рассказ Нацу, Гажилу и Венди, и неосознанно коснулась толстовки, под которой на длинной цепочке висел подаренный братом кулон. Мистган сообщил, что нашел его разбитым в завалах деревни, где предположительно в детстве жила девушка, и сказал, что он каким-то образом связан со способом вернуть воспоминания. Фраза «Разреши открыть его тому, кому неожиданно поверишь» была до безумия странной, непонятной и нелепой, но другого выхода, по всей видимости, нет. Как нет выхода и сейчас, когда Мистган вдруг решил заделаться главным злодеем Эдоласа. Допустить этого было нельзя, а потому пришлось рассказать о планах синеволосого Убийцам, которые уже в следующую секунду — ну, Нацу — придумали другой план, обязательно возвышающий принца в глазах его поданных.       Нужно самим сыграть злодеев. В отличие от Венди, Гажилу и Нацу даже особо играть не нужно — первый одним видом напугать может, другой поведением. Хоть битва с королем и была закончена чуть больше часа назад, волшебники еще были полны сил для очередного разноса города, что радовало и огорчало одновременно. Если план сработает, Мистгану придется отстраивать все разрушенное, а без магии это в несколько раз — или даже тысяч — неудобно. Но, видимо, иного варианта вновь не находится, и Акире приходится согласиться даже поучаствовать в крушении Эдоласа. Все равно в ней настоящую принцессу никто не узнает — внешность слишком разная.       К слову, о принцессе этого мира. Она и правда выглядела точь-в-точь, как ее родной брат, и могло даже сложиться впечатление, что это и есть Мистган под каким-то заклинанием по смене пола. Однако, глаза у девушек и в самом деле были одинаковые — яркие, синие — и это было главной отличительной чертой Эдо-Акиры от Мистгана. По характеру волшебница и принцесса почти не отличались. А вот если говорить об отношениях… В этом плане у земной Акиры даже немного зависть появилась. С такой любовью настоящий Лаксус никогда ни на кого не смотрел, по крайней мере, в последние семь лет.       Накинув капюшон обратно на голову, девушка сколдовала уже ставшую родной двухстороннюю косу и запрыгнула на крышу, решив стать первой из квартета, что начнет крушение. Одним махом она снесла одну из статуй, которыми был заставлен город, и тем самым привлекла немалое внимание. Вокруг плясали огненные и громовые искры, разжигая и вновь гася фонари вдоль улицы. Хочется верить, что план исполнится без всяких непредвиденных происшествий. Магические линии уже вовсю покидали землю, направляясь к главной воронке Анимы. Где-то в небе сверкнула молния, но уже природная.       Долго ждать не пришлось — то тут, то там начали рушиться здания, испуганно вскрикивать горожане. Эдо-Гажил закричал, что нападают воры магии, верно подметив состояние и намерения волшебников. А может, ему просто пришла мысль, что из сегодняшней ночи можно написать длинную и интересную статью, а это журналистам в любой вселенной нравится. Акира засмеялась каким-то не своим смехом, еще одним взмахом косы снесла вместе с Гажилом основную статую — вернее, отрезали ей лицо — и начала перемещаться в молниях, появляясь за спинами уже и так напуганных жителей и пугая их еще сильнее. Признаться честно, это в какой-то степени даже нравится. Пугать тех, кто о тебе потом и не вспомнит, с кем случайно не встретишься в очереди за продуктами.       Нацу появляется перед той самой статуей с импровизированными рогами на голове, связанным и привязанным к колу королем и по-настоящему ужасающим смехом. В этот момент, несмотря на знание плана, Драгнил и в самом деле пугал, как тот же Лаксус несколько месяцев назад, или Фантомный Лорд, или еще некоторые злодеи из жизни Акиры. Он кричал, хохотал и призывал вернувшегося принца сразиться с ним, не слушая зрителей с их требованиями вернуть магию обратно на законное ей место. Аловолосая остановилась возле какого-то ребенка, которого по задумке должна была напугать уже, но в следующее мгновение мимо пробежал Мистган, принявший условия Демона, и все намерения куда-то улетучились.       Пусть она и знала, что Нацу и Мистган не будут лупасить друг по дружке в полную силу, их сражение заставило содрогнуться. За секунду девушка телепортировалась в первый ряд, чтобы наблюдать происходящее, и невольно сжала руки в кулаки, когда Нацу так ударил под дых, что у синеволосого весь воздух вышибло из легких. Странно все это — наблюдать драку двух дорогих ей людей, которые все семь лет имели хорошие отношения. В какой-то момент в груди стало резко больно, будто ее саму ударили, и Акира согнулась, плотно прижав руку к больному месту.       Зрители не слышали ничего, что говорили враги друг другу. Они были поглощены зрелищем и улюлюканьем. Акира знала, что именно говорил Драгнил, когда схватил Мистгана за шкирку и чуть приподнял над землей. Этих слов нельзя было избежать в любом случае. Слова о прощальной церемонии с теми, кто покидает Хвост Феи. Всего три правила, которым каждый должен следовать, и с большинством из них Мистган легко справится по причине нахождения в другом мире.       Никогда и никому не разглашать секреты Хвоста Феи. Нацу надвигался на Мистгана многочисленными ударами кулаков, не всегда попадая точно в цель. С этим принц справится из-за своей молчаливости, но даже если и нет — в Эдоласе больше не будет возможности заявиться на Землю и воспользоваться полученными знаниями.       Никогда не связываться с прошлыми заказчиками и зарабатывать на них. Сдается Акире, если Мистган и сможет связаться с кем-то с Земли, то это точно будет она сама. Или кто-нибудь из гильдии. Зарабатывать на заказчиках не позволит королевская казна, даже если после перестройки города наибольшая часть денежных средств будет растрачена. Девушка выпрямляется, все еще держась за грудь, которая уже почти перестала болеть, и не сдерживает смешка, когда Мистган бьет прямо в нос Нацу. Битва продолжается, теперь в наступлении принц Эдоласа.       Хотя пути могут разойтись, обязательно всегда нужно оставаться сильным и помнить о своих друзьях. С этим тоже особых проблем не будет — вон Хвост Феи здешний стоит неподалеку, лишь немного внешне отличаясь от земного. Акира замечает Люси с короткими волосами и невольно улыбается. Она с ними не знакома лично, но по разговорам Эдо-Лаксуса и ее собственной копии стало ясно, что гильдия ни разу не темная. В этот момент Нацу вновь бьет под дых, но Мистган быстро справляется с этим и отражает удар.       Оба парня улыбаются, когда бьют в последний раз, и Акира только сейчас замечает, как короткая дорожка слез стекает с подбородка. Волшебники падают, продолжая как-то по-глупому улыбаться, а Нацу еще и говорит что-то, связанное с последним условием. Вопреки ожиданиям, Мистган справляется с телом и остается стоять на ногах, непонятно почему только сейчас начав удивляться происходящему. Он смотрел сначала на Нацу, потерявшего все силы даже на простое поднятие с земли, а потом перевел взгляд на Акиру, которая тут же стерла мокрую дорожку и слегка улыбнулась. Толпа забушевала, торжественно восклицая до конца не уложившееся в сердце и голове «Принц Джерар!».       И в этот же момент Нацу начал светиться приятным желтым цветом. Прошло несколько коротких мгновений, прежде чем Акира поняла, что тоже светится, как и Венди с Гажилом, Хэппи, Чарли. Где-то вдали, незаметно для чужих глаз, засветился большой силуэт мужчины на крыше, который тут же исчез в молниях. Все это время Анима поглощала более легкую магию, решив захватить в последнюю очередь настоящий волшебников. Когда Нацу отрывается от земли, уносясь прочь от королевства, Акира не успевает оказаться рядом с братом и схватиться за него, чтобы по-настоящему попрощаться, но Мистган и в этот раз действует куда проворнее — крепко хватает за руку и как пушинку приближает, утыкаясь лбом в чужой. — Хвост Феи всегда будет с нами, — произносит волшебник, одну руку кладя девушке на голову, пропуская сквозь пальцы волосы, — Он наш дом и семья. — Ты такой придурок, — уже не сдерживая слез, Акира свободной рукой обнимает синеволосого за шею, тем самым опускаясь чуть ниже, но так же оставаясь с поднятыми ногами, — Я люблю тебя. Ты самый лучший брат.       Она целует его в щеку и лоб, отпуская шею, и остается удерживаемой только рукой, такой же вытянутой. Удерживать нет сил эмоционально. Но нужно сказать еще кое-что — что-то очень важное, что обязательно еще сыграет свою роль в жизни его маленькой сестры. Мистган крепче сжимает руку, смотря на подаренный Лаксусом браслет, и слабо улыбается. — Я чувствовал, что кто-то из твоей настоящей семьи выжил. Вы обязательно встретитесь.       Отпускает с больно сжавшимся сердцем. Акира быстро взлетает в небо, оказываясь на одном уровне с Нацу, Гажилом и остальными, и снова смахивает слезы, отчего-то улыбаясь во весь рот. Несмотря на такое окончание событий, на душе легко, весело и спокойно. Анима больше не сможет угрожать Земле, Мистган наконец вернулся домой к своим поданным и сестре, по которой точно скучал все эти годы. Надеясь не быть услышанной одним человеком, Акира успевает ткнуть пальцем в Лаксуса и свою копию и крикнуть, чтобы поскорее поженились, чем вызывает удивленные возгласы у всех, кто ее слышал.       И в один из последних моментов, когда толпа на улицах Эдоласа уже перестала различаться, Акира вдруг замечает поднимающуюся с ними девушку с другой стороны, куда никто вообще не смотрит, и сквозь золотое свечение видит пепельные короткие волосы. Сразу же после воздуха перестает хватать.

***

      Город вернулся в целости и сохранности. Все, кто не был в кристалле, очутились в лесу, вместе с ними — Высшие, которые не до конца понимали причину своего перемещения. Пока Хвостатые общались и прощались с котами, Акира лежала на земле, раскинув руки, и смотрела на грозовые тучи, все еще не желающие пропадать и в которых уже едва виднелись очертания исчезающей Анимы. Вот так просто. Нет теперь у девушки брата, который будет постоянно молчать и говорить два раза в месяц. Но… это же не так. Мистган был, есть и будет. В каждой книге, в каждой мебели в их доме, в кулоне и особенно — в сердце. Он никогда не сможет пропасть, пока его помнят. А уж эти воспоминания Акира никогда никому не отдаст.       Она также пытается понять, что за девушка возвращалась на Землю вместе с ними, и почему нее прическа была, как у погибшей два года назад Лисанны. Ни одного разумного довода так и не пришло в голову. Возможно, это был даже не человек а, например, тот же искид — не один же Лилейный такой большой шкаф с грудой мышц и хорошим прессом. Кстати, о Лилейном… Все то время, что коты улетали в неведомые им места, среди них ни одного громадного замечено не было. Не мог же остаться в Эдоласе? — Думаю, вам будет интересно, что я поймал одну подозрительную личность, — произносит немного знакомый голос, и Акира усаживается на той же земле, удивленно вскинув бровь. Вместо шкафа перед ними стоял кот такого же размера, что Хэппи и Чарли. Стоял и держал веревку, конец которой предположительно был у той самой «подозрительной личности». — Я, пожалуй, потом спрошу, — почему-то заторможенно сообщает Акира. И правда, лучше потом спросить, почему из шкафа в игрушку превратился и из-за чего решил остаться, а не улететь с собратьями.       В следующее мгновение Акира была готова провалиться сквозь землю и без возможности на возвращение. Голос, который не звучал в стенах гильдии уже два года, который постоянно шутил об отношениях с Лаксусом, раздраженно крикнул сейчас, что никто не является подозрительной личностью. Перед волшебниками, запнувшись из-за дерганья веревки, упала на колени обладательница коротких пепельных волос и синих глаз. Если бы аловолосая сейчас стояла — упала бы обратно и не вставала ближайшие несколько часов. Когда же незнакомка смогла усесться на колени, желание провалиться только усилилось, в горле застыл неприятный комок, а к глазам подступили только недавно закончившие течь слезы. — Ты?! — Лисанна?!       Лисанна, не обращая внимания на сдерживающую ее веревку, рванула вперед и бросилась обнимать Нацу, решившего первым произнести ее имя. Они вместе упали на мокрую землю, и все заметили, что девушка едва сдерживается от подступивших слез. Эдо-Лисанна так не кидалась бы и не плакала. Она бы скорее пыталась найти способ вернуться обратно к семье. Но в таком случае получается, что… Но возможно ли?.. Мира рассказала, как погибла ее младшая сестра, и после удара Эльфмана выжить было просто нереально, особенно, если он бил бессознательно, как в тот момент.       Когда и до Акиры доходит очередь обниматься, она по-особенному сильно делает это, на подсознательном уровне будучи стопроцентно уверенной, что пепельноволосая настоящая. Хочется снова плакать от того, что умершая два года назад подруга ожила, что ее можно спокойно обнять без страха, что исчезнет. И все же надо сделать еще одну вещь, важную для всей троицы Штраусов. Не позволяя Лисанне далеко отойти, Акира сжимает несильно руку на ее плече и улыбается. — Они сейчас на кладбище у церкви. Потом нам всем расскажешь.       Чуть позже волшебники наблюдают встречу, слезы Эльфмана, который с того дня почти не плакал, и радостно переглядываются, каждый думая о своем. Акира сжимает сквозь мокрую и грязную толстовку кулон и только сейчас понимает, что одежду так и не вернула ее законному обладателю. Вряд ли Лаксус, даже если и очутился где-то в пределах Магнолии, решит заявиться в гильдию за какой-то тряпкой. От мысли, что придется толстовку оставить у себя, по лицу расползается глупая улыбка. Оставить и время от времени носить.       Но сейчас важно не это. Сейчас хочется радостно кричать и заявиться в гильдию с новостями, от которых все попадают. И, пожалуй, они это сделают, как только переоденутся и высохнут. К своему заказчику Акира вернется явно не сегодня. В лучшем случае завтра. Остается надеяться, что сильного втыка за это она не получит ни от заказчика, ни от Мастера.