***
Зуко чувствовал себя в своей стихии, когда у него появлялась возможность без преград мчаться по крышам домов, ступая настолько бесшумно, насколько это вообще возможно. Подобное было для него жизненно необходимо, когда он посещал крупные города и деревни — это умение позволяло ему даже среди бела дня не попадаться на глаза людям без крайней необходимости и, кроме того, делало передвижение по поселению быстрее и безопаснее. Тот самый иррациональный страх, что его заметят, словно растворялся, когда люди не могли его увидеть, даже если при этом он был у народа буквально под носом — или выше носа, в данном случае. С высоты намного легче наблюдать за людьми и замечать необычные места, ведь все, что требуется — это быстро окинуть территорию взглядом с самой высокой точки и мысленно отметить, куда необходимо двигаться дальше. Несмотря на это, Зуко должен был поторопиться, и этим сегодняшний день отличался от других, когда он мог все спокойно осмотреть, никуда не спеша. Его ждала Катара, и если он слишком задержится, она может попытаться в одиночку зайти в город. Вспомнив об этом, Зуко еще сильней ускорился, практически перелетая с крыши на крышу. Первым делом необходимо отыскать новую одежду для него и для Катары. Что-то в зеленой гамме, что-то, что могло бы помочь им слиться с толпой независимо от того, где они будут находиться, и в то же время одежда должна быть практичной — сейчас зима, а ночи в некоторых точках Королевства Земли могли быть очень холодными, да и всегда был шанс попасть под дождь. К счастью, найти подобную одежду не составило бы труда, особенно в таком городе, как этот. Даже в местах, захваченных или просто часто посещаемых Народом Огня, зеленый был наиболее популярным цветом в тканях, причем даже для солдат в увольнении. Так что отыскать оставленную без присмотра бельевую веревку для безликого война было банальным делом. Ветер постоянно срывал развешанную одежду, так что никто не обращал внимание на пропажу пары-тройки вещей. Одежду нужного размера Зуко удалось отыскать во дворе довольно богатого дома, а это означало, что хозяин был достаточно состоятелен, чтобы без проблем заменить пропажу. Это полностью успокоило совесть Зуко, которая точно начала бы его грызть, если бы он обокрал кого-то менее обеспеченного. К сожалению, сейчас наступила самая трудная часть плана. Затруднительное положение, над которым Зуко пришлось крепко задуматься. Как тому, кто всегда маскируется, теперь по ходу дела избежать раскрытия? Зуко был убежден, что если бы Айро был сейчас здесь, он сказал бы что-то вроде: «Когда ты постоянно скрыт от посторонних глаз, лучшей маскировкой становится твое истинное Я». «Да… Что-то в этом роде», — возможно, многие воображаемые советы Айро, которые представлял себе Зуко, не содержали и малой доли той мудрости, которую пожилой мужчина имел склонность вплетать в свои речи, но они никогда кардинально не отличались от того, что мог бы ему на самом деле сказать старик. Даже если голос, который звучал у иллюзорного Айро, был совершенно непохож на оригинал. Судьба улыбнулась Зуко в тот самый момент, когда его секундное замешательство из-за мыслей об Айро вынудило его удачно замереть и заметить в кабинете лекаря. Он бы мог просто продолжить свой путь, но что-то заставило его остановиться и прислушаться — из кабинета раздавался чей-то встревоженный голос. —… Прошу, доктор, моя дочь… Ей нужно это лекарство, иначе ей станет хуже, а раньше я едва ли могла себе позволить купить его… Умоляю, не повышайте цену… Врач, стоявший в это время у окна, развернулся спиной к умоляющей его женщине. — Мне жаль, Ланфен, но спрос на лекарства растет с каждым днем. Война продолжается, и Народ Огня дышит мне в спину, требуя поставок медикаментов. Я просто не могу продолжать обеспечивать вас с дочерью лекарством без достойной компенсации, иначе потеряю и деньги, и препараты. — Н-но вы не можете… Моя дочь… Она может… — Прости, но я больше ничем не могу тебе помочь. Пальцы Зуко сомкнулись в кулаки и сжались с такой силой, что побелели от напряжения. Этот человек имеет наглость называть себя врачом, заниматься делом, которое подразумевает помощь людям в момент нужды. Но когда бедная мать, отчаянно нуждающаяся в лекарствах для своей больной дочери, не может оплатить явно завышенные цены, он просто говорит, что ничем не может больше помочь?! Необъятное бешенство закипело где-то в груди Зуко. Именно с такими людьми он расправлялся ожесточеннее всего за их скотское отношение к невинным и несчастным. За то, как они поступают и используют всех, кого только могут, пока те не становятся для них бесполезными, за то, как они дразнят ложной надеждой лишь для того, чтобы отвернуться и потребовать компенсацию за то, что должно быть отдано по доброте сердца. Но глубоко внутри Зуко понимал, что в этих сердцах нет ни капли тепла, только жадность. Но среди ярости, поглотившей парня, взгляд Зуко случайно зацепился за то, что могло стать решением его масочной дилеммы. Дождавшись, когда доктор покинет кабинет, Зуко, словно паукозмея, скользнул к окну, протянул внутрь руку и сцапал сумку с медицинским снаряжением, которое может оказаться чрезвычайно полезным в их предстоящем путешествии. Зуко совершенно не испытывал угрызений совести из-за того, что обокрал этого человека. Он считал, что это справедливо — обокрасть того, кому помощь необходима только в получении прибыли. «Нужно будет сделать остановку в одном месте, прежде чем мы покинем город…» Не проронив ни слова, Зуко заскочил обратно на крышу, утрамбовывая одолженную одежду в добытую сумку. И если Катара заинтересуется, то он просто подобрал бесхозно лежащий рюкзак. И когда Зуко бросился прочь от этого места, он едва смог различить тихий голос Айро в своей голове, что пытался отговорить его от мысли, прочно пустившей корни в сознании парня. «Хоть поступки других и могут вызвать в нас целый клубок эмоций, мы никогда не должны позволить им руководить нашими действиями. Возмездие, Зуко, оно подобно колесу, всегда вращается, всегда возвращается, пока само и все рядом с ним не разрушится окончательно». Когда-то Зуко принял эти слова близко к сердцу, искренне веря, что бездумная месть однажды обернется его падением. Но сейчас что-то изменилось в его сознании, что-то, растревоженное отчаянным голосом матери. И это что-то заставило его задуматься: а что, если бы в такой ситуации оказалась его мать?***
Чтобы отыскать пару комплектов одежды, вряд ли понадобится много времени. Даже если Ли не знает точный размер, Катара была уверена, что он достаточно наблюдателен, чтобы добыть хотя бы относительно подходящий. Не то, чтобы она одобряла воровство только ради новой одежки — воровать нехорошо, и она считала, что никто не должен опускаться до такого. Правда, иногда других вариантов просто нет. «Почему мальчишки такие упрямые…» Катара бросила взгляд на одежду, что висела на ней. То, что некогда было длинной голубой туникой и прекрасно подходящими к ней штанишками и в чем она гордо щеголяла на родине, стало теперь просто грязными лохмотьями, в которых с трудом можно разобрать, чем эти лоскутки были изначально. Испорчена из-за дурного обращения с ней Народа Огня, неоднократно порванная и в разных местах обгоревшая. Даже если одежда, пошитая в Южном Племени Воды, и была создана для того, чтобы выдерживать суровые условия, ее можно было носить лишь до того момента, как она утратит свою практичность, и, кажется, ее комплект дошел до этого предела. Катара опустила взгляд на колени, сжав в руках тунику. Одна только мысль о том, чтобы избавиться от чего-то, с чем она покинула родной дом — единственного кусочка дома, что у нее остался после того, как она потеряла ожерелье своей матери на том судне — вызывала у нее тошноту. Все равно, что выбросить частичку себя. «Мне не следует делать это… Эту одежду помогала мне шить Пра-Пра, и просто выбросить ее… Это неправильно!» — в ее душе тесно сплелись разочарование, горечь и растерянность. Ох, как бы она хотела, чтобы Пра-Пра сейчас была рядом. Казалось, будто она всегда знала, какие слова нужны Катаре, когда она нуждалась в поддержке. Прикрыв глаза, девушка начала вспоминать те долгие дни, проведенные рядом с бабушкой, мыслями возвращаясь к тому, что рассказывала ей старушка несколько лет назад. «Моя дорогая Катара, не цвет твоей одежды делает тебя одной из членов Южного Племени Воды. Да даже не твое покорение, что является частью твоей сути. А то, что в глубине, то, что определяет, кто ты и что из себя представляешь, что же касается меня, я твердо знаю, что ты всегда будешь моей внучкой, и не важно, какой путь ты выберешь». «Ты всегда знала, что сказать, Пра-Пра…» — эти слова раз за разом кружились в ее голове, и с каждым повтором она все меньше и меньше чувствовала панику при мысли о том, что ей придется избавиться от своей одежды. — Ты что-то задумала. Глаза Катары в шоке округлились до совсем уж комичных размеров, а сама она, хоть и сидела до этого на пне, потеряла равновесие и шлепнулась плашмя. А источником ее шока был… — Л-ли! Он стоял прямо перед ней, скрестив руки на груди, на том же самом месте, где они и расстались, причем в той же самой позе. Словно и не уходил никогда, и она даже не услышала, как он вернулся. Возможно, она просто слишком глубоко ушла в свои мысли или же парень был способен гораздо более незаметно передвигаться, нежели она думала изначально. Но то, что она точно знала — ей определенно не нравится это его хихиканье над ней! — Это не смешно! — рявкнула она, начиная подниматься, но наткнулась на протянутую руку Ли. — Прости, — забормотал он. — Ты выглядела настолько задумчиво, что мне показалось, будто если я просто возникну перед тобой, то помешаю. Девушка слегка покосилась на него. — Что же, поздравляю, ты мне не помешал… Ты перепугал меня до полусмерти! — Прости еще раз. Катара тяжело вздохнула — ее уже отпустило. Не было никакого смысла беситься, так что вместо этого она сосредоточилась на понимании того, что раз Ли вернулся, значит, он успешно добыл все, что планировал. И если одно его присутствие не убедило в этом Катару, то незнакомая сумка, с которой он мелькал перед ней, утвердило ее в правильности мысли. — Ты украл, да? Зуко не стал бы отпираться. Он и раньше воровал при необходимости и, хоть это и не было для него чем-то обычным, понимал, когда вещь можно «избавить» от хозяина. Парень пожал плечами. — Не думаю, что кто-то поднимет шум из-за парочки пропавших вещей, не тогда, когда дует такой ветер, а то, что я взял кое-что еще… Ну, чтобы понять, тебе нужно было быть там и увидеть все самой, так что можешь осуждать меня, если хочешь, но мнение я не поменяю. Достав обновку из сумки, он пихнул вещи Катаре в руки. — Эм… Это мне? — Да, иди переоденься, но не выходи, пока я сам не закончу. — Хорошо, и не нужно тут командовать… — забурчала Катара. Она задумалась, похоже ли это было на то, как они общались с Соккой на Южном Полюсе. Если да, то она даже почувствовала себя виноватой из-за того, как вела себя с ним… совсем немного. Катара слышала тихий шелест старой одежды Ли, падающей на землю, и, наверное, это было любопытство или же те несчастные подростковые гормоны разыгрались, но она чувствовала непреодолимое желание чуть-чуть поподглядывать. Она боролась с этой идеей, но никак не могла избавиться от легкого наплыва краски на щеках, что выступил от таких шаловливых мыслишек. Вместо этого она сосредоточилась на том, чтобы побыстрее натянуть свою собственную одежду, и, к ее удивлению, она была ей впору. Очень хорошо сидела, словно была пошита специально для нее. «Так… Либо Ли меня пристально разглядывал, чтобы узнать размер… Либо это просто совпадение… Да, определенно совпадение!» — и снова этот чертов румянец. — Ладно, можешь выходить! Вот не надо бы ему так командовать, честно говоря. У Катары мелькнула мысль просто встать за этим кустом и стоять, пусть ждет! Правда, учитывая то, что Ли нужно только протянуть руку через ветки и сцапать ее, чтобы вытащить, Катара решила послушаться, это избавит ее от нервотрепки, а Ли от раздражения. Выходя из кустов, Катара, на самом деле, не знала, что увидит. Ли не рассказывал, в чем заключался его гениальный план маскировки, и ей было очень интересно, что он задумал. Остановившись рядом с ворохом старой одежды парня, Катара подняла взгляд на Ли, облачившегося в бежево-зеленый китель и штаны, на плечах у него покоился старый потрепанный плащ, покрывающий затылок, правда, это больше было похоже на ветхий мешок для хранения овощей. — Капюшон? Ли… Это не очень… продумано. Зуко тяжело вздохнул, коснувшись лица рукой. Тяжело у девчонки с фантазией. — Капюшон тут ни при чем, Катара! Моя маскировка — под капюшоном… Я просто хотел устроить небольшую неожиданность самым любопытным. Ага. Теперь Катара абсолютно уверена — Ли и Сокка станут прекрасными друзьями, если когда-нибудь встретятся. — Ладно, Ли, тогда… Что же там за такая неожиданность? Он не ответил, но Катара услышала тихий вздох, так что он или правда переживал, или просто нагонял трагизма. Она стала пристально наблюдать, как парень, взявшись за край ткани, стянул капюшон, поворачиваясь к ней. Катара впилась глазами в лицо Ли, которое неожиданно оказалось покрыто слоем, или даже двумя, медицинских бинтов. Полоски материи закрывали почти все, оставляя на виду лишь правый глаз да несколько прядок волос. Впервые Катара смогла так ясно разглядеть его глаза, точнее, глаз, что он прятал раньше за демонической маской. И сказать, что она была потрясена — значит ничего не сказать. Радужка Ли мерцала живым ярким цветом расплавленного золотого янтаря, чистая, как кристально-прозрачная вода, и такая же сверкающая, как само солнце. Если только представить, что его левый глаз точно такой же, со шрамом или нет — не важно, то эти глаза, мягко говоря, великолепны. Так наполнены жизнью, но совсем не похожи на Аанга, в них не хватало детской простоты, вместо нее в глубине плескалась незаметная чужому взгляду боль, боль, которую он скрывал намного лучше, нежели она могла даже подумать. Она его слишком долго разглядывала, и Зуко подобное не понравилось. Она посчитала его идею неудачной? Ей кажется это смешным? В такие моменты Зуко начинал жалеть, что при рождении не получил дар чтения мыслей! — Эм, Катара? Катара распахнула глаза, почувствовав, как щеки начинают неумолимо краснеть. Ее пристальный взгляд не остался незамеченным, не то чтобы она так уж скрывала его, на самом деле, она думала, что сможет сказать что-нибудь, глядя ему в глаза. — П-прости, Ли… Что-то не так? Зуко слегка склонил голову. — Нет… Я просто хотел узнать, что ты думаешь о моей… маскировке. А. Вот зачем он ее позвал, явно же не для того, чтобы она пялилась на его единственный глаз. И теперь, когда Катара обратила внимание на само лицо парня, она поняла, что узнать в нем Ли было практически невозможно, ведь кроме глаза за бинтами ничего не получалось разглядеть, а свою маску он запрятал в ту сумку, что сейчас стояла около его ног, как поняла девушка. Правда сейчас ее интересовало только одно. — Почему именно бинты? Из-под повязки послышался тяжелый вздох. — Я надеялся, что ты и без объяснений догадаешься. Видимо, поспешил. — Он замер, указав на здания позади себя. — В этом городе живет единственный в округе доктор, который не бегает по десятидневным выездам. Так что сюда приезжают не только торговцы — это место идеально для людей, получивших травмы на войне. Так вот в чем был план Ли — сыграть роль жертвы войны, тогда никто ни о чем не догадается. Гениально, если Ли прав и другие пострадавшие в этом нескончаемом конфликте собираются здесь, то им будет проще простого смешаться с толпой. «К тому же, это не совсем ложь… У Ли действительно рана под бинтами» — от мысли о шраме под тканью желудок Катары неприятно скрутило. — «Что за чудовище сотворило такое с тобой, Ли… А ты ведь, наверное, даже не помнишь, кто это был…» Девушка подняла взгляд обратно на парня и заметила, что он пристально ее разглядывает. Ей нужно привыкнуть к этому. Катара провела с Ли уже целых четыре дня и за это время приспособилась к тому, что приходится постоянно вглядываться в глазные отверстия маски, пытаясь понять, куда он глядит. А если бы парень каждый раз сообщал, что сейчас смотрит на нее, то это бы приводило к неловким ситуациям. Катара молчала слишком долго, и Ли начал неловко переминаться с ноги на ногу, явно чувствуя себя некомфортно от повисшей тишины, которую мог принять за неодобрение. Девушка быстро вынырнула из ступора и слегка улыбнулась. — Что же, я поняла, что ты имеешь ввиду, так что, думаю, твоя маскировка просто идеальна, Ли. Зуко выдохнул, на этот раз облегченно. Он был уверен, что его задумка будет успешной, но что-то внутри него хотело добиться ответа от Катары, получить от нее одобрение. Что бы это ни было, оно, кажется, реакцией девушки осталось довольно, потому что больше парня не изводило. — Думаю… Нам следует отправляться в город… Да? Он словно не был уверен в себе, и Катаре это не понравилось. Он рассказывал о том, как уже посещал какой-то городок без маски и как его напрягали взгляды, которыми его одаривали жители. Это помогло Катаре окончательно убедиться в том, что маска была неким барьером для Ли, который позволял чувствовать себя в безопасности. — Эй, — подошла она к парню. — Хах… Что такое, Катара? Девушка не стала ничего говорить, только взяла его за руку, смотря прямо в глаза. — Если тебе так спокойней, можешь держать меня за руку до тех пор, пока мы не отыщем место для ночлега. Она подарила ему самую мягкую, самую нежную улыбку из всех, которые Зуко видел в своей жизни, и какое счастье, что у него было то, что скрыло наплывшую на щеки краску. — Что же… Только потому, что ты так говоришь… К тому же, так ты не потеряешься по дороге… Когда они направились в город, Катара поспешно отвернула голову, не желая, чтобы Ли заметил блуждающую на лице ухмылку. «Вы, мальчишки, все такие одинаковые… Просто не держи в себе эмоции, тебе не станет хуже, если ты позволишь им выйти наружу». Избавившись от веселой усмешки, Катара повернулась к Ли с более мягкой улыбкой — на этот раз она не станет стоять на своем. — Как скажешь, Ли, как скажешь.***
Как и говорил Зуко, город оказался довольно-таки оживленным и шумным. Люди сновали всюду, спеша по всевозможным делам, открывая магазинчики и трудясь там, что-то рассматривая или просто шатаясь от одного места к другому, и, говоря честно, все это Катару напрягло. Для Катары, выросшей в уединенной крошечной деревеньке на самом краю мира, такая бурлящая толпа была чем-то, с чем ей не приходилось сталкиваться ранее. Жители бродили туда и обратно, расхаживали влево, вправо, вперед, назад, вообще повсюду, будто колония пингвино-выдр. Видимо, ее внезапно возникшую неловкость было заметно более явно, нежели ей казалось поначалу, потому что она ощутила, как Ли чуть крепче сжал ее ладонь. — Спасибо… — забормотала она не без благодарности в голосе. «Разве не он в первую очередь должен некомфортно себя чувствовать в подобных местах?» И он чувствовал. Чувствовал, как внутри все сжимается в тугой комок. Находясь без своей маски в окружении стольких людей, Зуко испытывал просто непреодолимый страх оказаться обнаруженным, нависший над ним подобно грозовой туче. Но рядом с ним была Катара, так же как и он был рядом с ней. Такое вот почти негласное соглашение, что они заключили между собой по дороге. Целая ночь в пути и короткий отдых дали им достаточно времени для того, чтобы поговорить, и для того, чтобы Зуко осознал, что фундамент доверия между ними уже начал закладываться. Зуко не стал бы жаловаться, если бы он и Катара на самом деле смогли стать друзьями. Наконец-то у него появится тот, с кем можно будет нормально поговорить! С кем-то кроме него самого или бесплотного голоса Айро, что поселился у него в голове. Но вот только когда все это окончательно уложилось в мыслях Зуко, он не мог не надавать про себя пощечин. «Мне нужно переосмыслить свои жизненные приоритеты, не правда ли…» — Ли? — вырвал Зуко из кратких раздумий голос Катары, девушка протянула руку, указывая на вывеску неподалеку. Вывеску с простенькой надписью «трактир». — Ну, я как-то сомневаюсь, подойдет ли… Катара сморщилась. — Уж лучше так, этот город огромен, и я не горю желанием идти через эту толпу искать место получше. Что же, с этим не поспоришь, по крайней мере так, чтобы Катара его не закусала. — Ладно, тогда останемся на ночь здесь. Катара растянула губы в торжествующей усмешке, потянув Ли за собой. Иногда хорошо быть девушкой, особенно когда дело доходит до командования мальчишками, и хоть Катаре и не нравится, когда Сокка называет ее «властной», она не может отрицать, что чувствует толику удовлетворения от того, что тот послушно выполняет работу по хозяйству. — Я рада, что ты со мной согласен. — Не то чтобы у меня есть большой выбор… — Что-что? — Ничего, тебе послышалось… — отвернулся Зуко, забормотав сквозь бинты. Оформлен трактир был очень необычно и обставлен явно с нежной любовью и заботой. Картины с изображением тех, кого парочка приняла за хозяев, во множестве были развешаны на стенах — создавалось впечатление, что этот трактир — дело семейное. Неплохо, Зуко меньше поводов для беспокойства. Оглядываясь за стойкой, Катара пыталась отыскать кого-нибудь, кто сможет им помочь. — Эм, здравствуйте? Здесь есть кто-нибудь? Ли сделал шаг вперед, прислоняясь к стойке, и звякнул об маленький колокольчик с выгравированным на нем «позвонить мне». — Я знаю, что он был тут! Взгляд единственного глаза Зуко говорил о совершенно противоположном. «Ага, а я Принц Народа Огня». Хоть она и не могла услышать это, мысли парня были насквозь пропитаны сарказмом, который он так остро хотел выплеснуть, но Зуко сдержался. Последнее, чего бы он хотел, это разозлить Катару и разрушить основу того, что в будущем могло бы стать их верой друг в друга. Катара еще раз позвонила в колокольчик, и как только она это сделала, из соседней двери к ним степенным шагом вышла приятно выглядящая старушка. — Ох, простите меня, я очень увлеклась заваркой чая, что попросил мой постоялец. Меня зовут Андзю, добро пожаловать в мой скромный трактирчик, чем я могу быть вам полезна? Катара не смогла сдержать улыбку. Что-то в этой женщине напоминало ей о бабушке. Она была моложе Пра-Пра примерно лет на десять, но все же источала ту же атмосферу доброты и комфорта, что и Канна. — Нас интересует, есть ли у вас свободные комнаты… Мы впервые в этом городе и совершенно не знаем, куда нам идти. Пожилая женщина перевела взгляд на Зуко, осматривая его, и остановила внимание на бинтах на лице и руках, а затем и на переплетенных пальцах. На лице Андзю расцвела широкая улыбка. — Вам двоим очень повезло, у нас еще остался один свободный номер. Но сначала скажите, что же такая молодая пара, как вы, делает в этом шумном портовом городишке? Большинство беженцев обычно избегают таких мест и направляются прямиком в Омашу или Ба Синг Се. — Пара?! — потеряно повторил Зуко. Но, к счастью, Катара верно поняла, за кого приняла их эта женщина, и, хоть ей и была противна сама мысль о том, чтобы обманывать такую добрую старушку, сейчас у нее было не так уж много вариантов. — Эт-то правда… Мы пара… Видите ли, мой… жених был солдатом… отправленным на, э-э-э… линию фронта… Он вернулся домой с ужасными ожогами, а я не могла видеть, как он мучается от боли, я слышала, что в этом городе жил лекарь, который мог бы помочь ему хоть немного уменьшить страдания… Хозяйка трактира поднесла руку ко рту, теперь в ее глазах можно было увидеть глубокое сопереживание. — Ох вы бедные мои… Знаете что, такой вот небольшой подарочек — только этой ночью я разрешу вам остановиться у меня бесплатно. — Б-бесплатно? — от этого Катаре стало еще хуже. Все, что она рассказала этой милой старушке, было грязной ложью, кроме того, что Ли ранен. Из желудка поднялось что-то кислое, одна мысль о том, чтобы воспользоваться добротой этой женщины, вызывала у нее отвращение. — М-мы не можем… — Ерунда. Я понимаю, каково это — оказаться в такой ситуации, как у вас. Ведь когда я была твоих лет, я сама влюбилась в солдата, но мои родители никогда бы не одобрили этого… И поэтому мы сбежали, — улыбнулась она «паре», разглядев в двух подростках перед собой некое сходство со своей прошлой жизнью. — Все, что мне нужно, это ваши имена, чтобы я могла оформить вас на ночь. Катара побледнела. — Н-наши имена? Безопасно ли назвать их имена с Народом Огня на хвосте? Не помогает и то, что ее имя довольно сильно выделяется среди рядовых имен Королевства Зе… — Нас зовут Ли и Минг. — Ох, так ты все же можешь разговаривать… Я уже подумала, что все разговоры придется вести твоей будущей невесте, — тихо хихикнула старушка, но в ее словах не было злобы, только желание чуть-чуть подразнить молчаливого юношу. — Ли и Минг… Прекрасные имена, — быстро записала их она и выудила из ящика под стойкой ключ, протягивая его «Минг». — Я надеюсь, вам двоим у нас понравится. Неужели это правда только что произошло? Неужели они правда только что солгали такой добросердечной старушке, получив бесплатно номер из-за какой-то фальшивой истории? Это не давало покоя Катаре, когда она отошла от стойки. — Ли… Мне кажется, меня сейчас стошнит… Ли? Его не было рядом. Нет, Зуко остался у стойки, глядя на старую женщину, а потом полез в сумку, которую нес на плече. — Вот… Я знаю, вы сказали, что не возьмете с нас оплату… Но я не смогу нормально себя чувствовать, просто согласившись с этим… — Без малейших колебаний Зуко достал небольшой мешочек с монетами, положил его на стойку и отвернулся. «Нередко бывает, что ты чувствуешь себя неловко, приняв что-то, чего не заслужил. По крайней мере, так было раньше… Такая добропорядочность — то, что редко встречается в наше время. По мере того, как мир с каждым мгновением все глубже и глубже погружается в хаос, в людях разных стран все больше и больше пробуждается жадность и эгоизм. Ты честный и с добрым сердцем, Зуко, это действительно замечательно, это то, чему стоило бы поучиться другим, то, чему бы ты и сам мог продолжить учиться и, возможно, смог бы сохранить». Зуко редко хотел слушать советы Айро. Но в те пару раз, когда он это все же делал, в те пару раз, когда он действительно чувствовал отчаяние, Зуко был признателен за то, что услышал, признателен Айро за то, что он просто был. — Ли… — А? — моргнул единственным глазом Зуко, столкнувшись с лазурным взглядом Катары. В голубых глазах мерцало необычное сияние, а губы девушки растянулись в ласковую улыбку. — Все хорошо, Катара? Не сказав больше ни слова, она крепко обняла его. — Спасибо тебе… — прошептала ему на ухо девушка, а потом отстранилась и отвернулась, потащив Зуко на буксире за собой. Они подошли к двери с точно такой же надписью, что и на ключе. Зуко посмотрел, как Катара начала отпирать дверь, и стоило только ей это сделать, как парень понял, что совершенно непроизвольно начал оправдываться. — Я просто не мог оставить ее ни с чем… В мире осталось слишком мало честных людей, и единственный способ сохранить то, что у нас есть — это отвечать добром на добро… — Моя Пра-Пра говорила мне что-то такое, когда я была маленькой… «Я помню одну историю, что однажды рассказала мне моя мама… Она застала время, когда люди со всего мира прекрасно ладили между собой, она помнила, как добры были друг к другу все четыре народа». «Сможем ли мы вновь стать добрее друг к другу, Пра-Пра?» — вспомнила Катара, что спросила тогда. «Хм, может быть. Если мы будем нести добро везде, где сможем, и возвращать его каждый раз, когда будут относиться с добром к нам, тогда, возможно, удастся вернуть тот мир, каким он был когда-то…» — Катара? Она качнула головой. — Ничего, Ли. — Катара, наконец, открыла дверь номера, переступила порог и вошла внутрь. Так же, как и прихожая, комнатка была милой, с незамысловатым дизайном и приятной атмосферой, но прелесть всего этого пропала сразу же, как только взгляд Катары зацепился за единственную кровать у стены. Подростки дружно посмотрели друг на друга, разглядев в глазах напротив схожие эмоции. — Я займу кресло, — без промедлений бросил Зуко, обходя Катару и опускаясь в старое деревянное резное кресло-качалку. — Ты… Ты уверен, то есть, мы могли бы… поделить… — Я не стану тебя заставлять, — мельком взглянул на нее парень, тут же сосредоточив внимание на одном из скудных украшений комнаты. — Я все еще чужой для тебя… А большинство девушек некомфортно себя чувствуют, когда им приходится делить постель с едва знакомыми людьми… «Все хорошо, Зуко, тебе не о чем волноваться. Нет ничего плохого в том, чтобы разделить постель с сестрой во время бури… Она кажется несгибаемой, но даже самые сильные женщины иногда боятся, и когда такое случается, им просто нужно, чтобы кто-то был рядом, это позволяет чувствовать себя в безопасности». Снова этот женский голос. Его матери, что шептала ему из-за завесы, окутавшей его утерянные воспоминания. Что она имеет ввиду? Она сказала «сестра»? И почему она так уверена в своих словах? «Потому что, хоть я и могу быть твоей мамой, я была когда-то молодой девушкой… Я знаю, каково это — оказаться в незнакомом новом месте или в ситуации, с которой я не представляю, как справиться. Хочется иметь рядом с собой кого-то, на кого можно опереться, кого-то, кто пообещает, что все будет хорошо. Иногда этот человек может недавно появиться в твоей жизни, но пока между вами есть связь, нужно и доверие для того, чтобы ощутить себя в безопасности». Она говорила так, словно уже испытывала подобное, и это заставило Зуко жаждать узнать еще больше, еще раз услышать ее голос и вспомнить больше, нежели простые обрывки и кусочки. Ему страстно хотелось лично встретить обладателя голоса, который взывает к нему. Как бы то ни было, ее слова глубоко запали в душу парня, и Зуко поймал себя на том, что на мгновение оглянулся на Катару. И «на мгновение» было идеальным словосочетанием, чтобы описать этот брошенный украдкой взгляд, потому что он не продлился и секунды; ровно столько, сколько было нужно для того, чтобы разглядеть голубые глаза, смотрящие прямо на него. Слова матери раз за разом прокручивались у него в голове, так что он почти на звуки разобрал каждый произнесенный слог, и когда эта голосовая петля наконец утихла, парень понял, что думает о Катаре и о том, чувствует ли она себя так, как описала его мать. Теперь Катара пристально рассматривала его, темно-синие глаза девушки сосредоточились на взгляде из-под полуприкрытых век, что парень бросил в ее сторону. Он опасался, что заставил ее чувствовать себя некомфортно, задумался о том, что она чувствует, и неловко ощущал себя, хоть и не сделал ничего плохого. «Кажется, я ошиблась, судя Ли так же, как я сужу о Сокке и Аанге… Нет, я… ошибаюсь, так его оценивая…» Шаги девушки эхом отдались в тишине, которую она вознамерилась сейчас же разрушить. — Ли… Может быть, я не знаю тебя так хорошо, как, допустим, своего брата, но я знаю достаточно, чтобы понять, что мне с тобой спокойно… Хех, я никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем до встречи с тобой. Она распахнула глаза, почувствовав, как к щекам прилила кровь. — Я хочу сказать… Я знаю, насколько ты надежен… И-и это заставляет меня чувствовать себя в безопасности… Т-так что, если ты правда хочешь, я не против разделить постель… Это ведь только на сегодня, верно? «Даже самые сильные женщины иногда боятся, и когда такое случается, им просто нужно, чтобы кто-то был рядом, это позволяет чувствовать себя в безопасности». — Я… Я подумаю об этом… — хрипло ответил он, бросив мимолетный взгляд в сторону окна, что находилось как раз в том же самом углу, где и его кресло. «Она просто хочет чувствовать себя в безопасности, вот и все…» Великолепно. Этот разговор смог только ухудшить ситуацию, Катара не была уверена, как это вообще возможно, но тон его голоса создавал именно такое впечатление. Ей нужно было быстро что-то придумать, иначе Ли закроется, как в своей старой хижине. Вскоре она тоже перевела взгляд на окно и через оконные стекла увидела местный рынок, в разгар дня все такой же оживленный, каким он и был изначально. — Вот оно! — улыбнулась она. — Что «оно»? Катара шустро ткнула указательным пальцем в сторону окна. — Пока еще довольно светло, а… А мы только пришли сюда. Может быть, нам стоит осмотреться, проверить некоторые прилавки, вдруг сможем купить немного припасов. — Хотя ее голос горел энтузиазмом от внезапно озвученной идеи, про себя она молила, уговаривала, чтобы он согласился. Все, что угодно, только бы отвлечь его от тревожных мыслей, что поселились в его голове. Зуко перевел взгляд единственного глаза в окно, наблюдая за оживленным рынком, который предложила осмотреть Катара. Изначально он хотел отказаться от ее предложения, отпустить ее прогуляться и еще чуть-чуть погоревать над безликим голосом своей матери, но он быстро заткнул себя. Зуко не мог это сделать. Он не мог позволить девушке уйти одной, только не после того, что произошло, не после того, что прозвучало в его голове. «Знаешь, Зуко, я сам, как известно, иногда заглядываю в различные прилавки и на выставки, проходя через рынок. Там можно наткнуться на множество разных необычных и захватывающих безделушек и даже на антиквариат! Почему-то я помню, как однажды, когда я был в городе под названием Гаолинг, я заметил самую восхитительную нефритовую статуэтку рыбы Кои! Она все еще хранится где-то на моем прошлом месте жительства. Возможно, тебе стоит внимательно осматривать товары любого торговца, какого ты только сможешь встретить в своем путешествии! Никогда не знаешь, что можно у него найти». Зуко застонал про себя. Позволить Айро убедить себя прогуляться по магазинам… Погодите. Он собрался прогуляться по лавочкам. С Катарой. Которая девушка. Зуко похолодел, отказываясь показать мимолетный страх, который он испытал в этот момент. «Это… Это один из тех самых легендарных походов в магазины, которые совершают женщины… Тот самый, на который я постоянно слышу жалобы от мужчин и солдат, где они вечно бездарно тратят свое время и покупают кучу никому ненужных вещей?!» Почувствовав, как его схватили за плечи, он тут же вынырнул из своих чрезмерно утрированных и панических мыслей, увидев, что девушка стоит прямо напротив него. — К-катара? — Прости, Ли… Ты просто словно отключился на секунду. Я не была уверена, просто игнорировал ли ты это предложение или нет… Если ты не хочешь идти, то все в порядке… Я понимаю, что с тобой… — Мы пойдем, — споро перебил он. На лицо Катары вновь вернулась улыбка, даже еще шире, чем раньше. — Ты правда этого хочешь? — Да… Нам не повредит быстрая трата денег… Кроме того, после моего маленького… похода за нашей одеждой, думаю, я не против поискать что-то еще. — И в этот раз действительно заплатить, — усмехнулась Катара, помогая ему подняться с кресла и шуточно толкнув локтем его руку. — Не могу обещать, — пошутил он, по крайней мере, Катара надеялась, что пошутил. Он взял свою сумку в руки, и их дуэт направился к двери. — Только постарайся обойтись без всяких импульсивных покупок, если, конечно же, ты не хочешь, чтобы я снова «одалживал» у кого-то. — Учту, — рассмеялась она. Это только что было то самое редко встречающееся у Ли чувство юмора, которое она уже успела изучить: взять то, что большинство воспримут серьезно, и придать тому толику беззаботности. Такой юмор был ему к лицу, и Катара не хотела бы, чтобы это изменилось. Как только они вышли из комнаты, Катара резко развернулась и торопливо бросилась обратно в номер. — Забыла что-то? Выйдя из комнаты, она прикрыла глаза и застенчиво улыбнулась. — А-ага, ключ от номера… Это было бы не очень весело, да? — вдвоем немного посмеявшись над этим, ребята вышли из трактира и направились в сторону рынка. День закончится еще не скоро, и он стал бы только еще более долгим, если бы они заперлись в своем номере. Так что, все еще хихикая, про себя они оба выдохнули от облегчения. «Что еще может произойти?» — задавали они себе вопрос. Совсем не подозревая, что у них есть еще весь день впереди, чтобы это выяснить, и они выяснят, обязательно это сделают.