In Time. Once in New Greenwich

— Вы только посмотрите — какая красивая пара! — послышался ехидный голос откуда-то сбоку. — Салас, не познакомишь со своей подружкой? — Не дергайся и не обращай внимания, — прошептал Саймон, чуть сильнее сжимая ее руку. — Слабак Салас! Боишься даже взглянуть на меня? — расхохотался голос. Рэйчел почувствовала эту мгновенную и разящую током дрожь, прошедшую по его телу шаровой молнией. — Я с ним разберусь, а ты иди быстрей домой — тут недалеко, — Саймон коротко поцеловал ее в лоб и отпустил, разворачиваясь в сторону так некстати появившегося человека. — Ай, нет-нет-нет, — шутливо повел он указательным пальцем. — Мне она тоже нужна, — он сделал странный знак рукой, и из переулка между домами вышли еще трое человек. Рэйчел тихо вскрикнула и поспешила вернуться к Саласу. — Саймон, что происходит? Кто это? — «Саймон, что происходит?» — передразнили ее. — А ты не помнишь, дорогая? Помнится, недельку назад твой новый друг украл у нас кое-что. Ради тебя, между прочим! Так что ты тоже виновна! — указал он на ее пальцем. Браунинг сильнее сжала руку Саймона. Она посмотрела вокруг — вспомнила: среди тех парней был тот, что ограбил ее. Ее охватил страх. — Фортис, прекращай эту браваду. Это наше с тобой дело, дай ей уйти. — Не хочешь, чтобы она тебя бросила после того, как мы из тебя душу выбьем? Не переживай: в моих планах вытрясти из тебя все твое время. Что-то его у тебя слишком много. — Берегись! — Рэйчел резким движением заставила его опуститься вниз. Рядом чуть не упал один из бандитов, который хотел обхватить Саймона сзади. — Беги отсюда! — крикнул Салас, на ходу ударяя ногой в живот второму нападавшему. Когда она попыталась сбежать, ее перехватили на рукой стороне улицы. — Нил, она у меня! Саймон вытер кровь с губы и вовремя увернулся от удара, предназначенного в грудь, направляя собственный кулак противнику в челюсть. Он развернулся, чтобы отправиться к тому парню, что держал мертвой хваткой девушку. Она пыталась вырваться, даже один раз укусила его за руку, но в ответ на это получила прикосновение холодного металла к шее. — Урод, отпусти ее! Послышался звук взведенного курка. — Не советую, — Салас громко сглотнул, почувствовав дуло пистолета на затылке. — Что, Фортис? Обзавелся пушкой и решил, что можешь все? Тянуть время. Максимально тянуть время. — Не пытайся строить из себя героя, Салас. Ты был слабаком всегда, им же и останешься. Ты ведь не смог убить несчастного Эндрю Колбриджа, хотя сам хотел играть до конца? Пульс — 221 удар в минуту. — Ты меня не убьешь. Тебе нужно мое время. — Ты прав. Но я же могу и покалечить тебя. Начнем с руки? — Нил переставил дуло к левому плечу. — Будет очень больно, как думаешь? А вдруг я выстрелю чуть правее и попаду немного не туда?— он перевел пистолет ближе к сердцу. — Ух, как колотится. А что если…? — Бросить оружие! — послышался властный крик. — Перед вами Страж времени! Бросить оружие! — Саймон повернул голову в сторону их невольного спасителя и был готов устало вздохнуть вместо какой-либо благодарности. — И что ты сделаешь, Страж? Убьешь нас? — рассмеялся Фортис. Выстрел. Крик. — Ты мне чуть не прострелил руку, придурок! — орал Нил. — Я тебя и так могу взять за неповиновение, заткнись, пока за оскорбление Стража при исполнении не отнял у тебя семь часов времени. — Если скажешь, что справился бы сам, то смею тебя заверить, что ты ошибаешься, — Леон спокойно натягивал перчатки. — Вам вообще повезло, что меня сюда в рейд отправили. — Ты всегда появляешься «так вовремя», — передразнивая и благодаря одновременно, сказал Салас. — Работа такая. Я вполне мог задержать их за вооруженное ограбление и покушение. — Спасибо Монди, — Саймон пожал ему руку. — Ты снова дал мне почувствовать себя беспомощным. До встречи, — Салас обнял Рэйчел за плечи, уводя ее домой. — До встречи, — тихо улыбнулся Раймонд, садясь в машину. — Может, не пойдем домой? — тихо спросила Браунинг. — Прогуляемся куда-нибудь? — Как скажешь, — он потер ее плечо, будто намереваясь согреть. — Прости, что так получилось. — Ты не виноват. — Но ты же помнишь, что я тебя об этом предупреждал? — Помню, — тихо сказала Рэйчел, вспоминая тот день. — Саймон, я тогда… Понимаешь… — Не надо, — он остановился и покачал головой. — Не надо извиняться, ты имела право тогда так сказать. Ты же меня толком-то не знаешь. — Знаю достаточно. Ты зачем-то выбрал жизнь, полную насилия и страха смерти, — холодно заявила ему Рэйчел. Салас даже не сразу нашел, что на это сказать. Только он подумал, что наконец-то в его жизни с ее появлением хоть что-то начинает налаживаться, как в ту же секунду, стоило ему только об этом подумать, этот счастливый миг ускользнул со скоростью выпущенной из карабина пули. Он хотел бы ей сказать, как же она глупая. Это не он выбрал такую жизнь, она сама его выбрала. Он же не расскажет ей, что собирается не просто жить, выходя за рамки. Он же не скажет ей, что хочет эти рамки разрушить окончательно. — Я бы очень хотел сказать, что у меня не было выбора, — хрипло сказал Саймон и прижал девушку к себе, крепко обнимая. Всегда как будто в последний раз. — Но я не позволю, чтобы с тобой опять что-нибудь случилось, — в ответ она лишь глубоко вздохнула просто от безысходности. Просто потому что уже поняла, что с ним по-другому нельзя: либо, как хочет он, либо, как они хотят вместе. И Браунинг уже почти сжилась со вторым вариантом. — Я ненавижу твой мир, — просто сказала она, оперевшись на перила моста. — Из-за насилия? — Из-за опасности. — Ты сама с ней сталкиваешься каждый день. Мы живем одним днем, Рэйчел. Пора что-то менять. — Мы — никто, чтобы что-то изменить в системе, — она даже не смотрит на него. — Нет, — решительно отрезает Салас, разворачивая ее лицом к себе, придерживая за подбородок. Его взгляд редко когда бывает таким серьезным, когда они наедине. — Пока мы есть друг у друга, мы не никто. — Мы? Друг у друга? Ты в своем уме, Саймон? Когда это вообще появилось это «мы»? — Сейчас, — он наклонился к ней, приоткрывая губы большим пальцем и аккуратно, осторожно целуя. Она рассержена — он чувствует, как она пытается безуспешно сжать губы или стиснуть зубы, чтобы прокусить ему язык. Впрочем, как и всегда, когда он пытается объяснить ей прописные истины. Хотя сейчас она злится уже меньше, намного меньше, чем в первую их встречу.