Интегрированный попаданец

      — Жизнь несправедлива… правда ведь? — прозвучал гулкий низкий голос в подземной пещере, освещённой единственной масляной лампой, а также огнём, что горел на угольках под котелком на десять литров. — Ты, несмотря на все свои усилия, потерял трон, лишился союзников, стал никому не нужным изгоем, а я… я так и не получил могущество, обещанное хозяевами.       Высокий синий баран по-хозяйски шагал по неровному каменному полу, правым передним копытом удерживая за шею чёрную змею, взирающую на него с раздражением, недоумением, усталостью.       Остановившись перед источником открытого огня, представитель крайне редкого на Эквусе народа присел на задние ноги и прижал левое переднее копыто к колокольчику, висящему на шее на тонком шнурке. Ему понадобилась секунда напряжения, после чего резервуар с побулькивающим составом перелетел на ровную поверхность, образованную срезанным на середине длины сталагмитом.       — Печальное зрелище, не правда ли? — посмотрев в сузившиеся до двух щёлок змеиные зрачки, баран обнажил в улыбке заострённые зубы, после чего вернул себе спокойное выражение морды и обвёл пещеру левым передним копытом. — Я — потомок древнейшего на Эквусе народа, созданного сфинксами в качестве личных слуг, ассистентов, управляющих их научными центрами… вынужден прятаться в сырой и грязной пещере. А всё из-за того, что наши благородные господа, сотворившие весь этот мир в своём эгоистичном желании… предпочли забыть об обещаниях, данных «разумным животным». Они для нас были богами, любимыми родителями, благодетелями, учителями… но мы для них оставались подопытными разной степени полезности. Не ожидал услышать подобное? Сейчас, когда принцессы-аликорны вещают о разных глупостях вроде дружбы народов, любви и равенстве, почти не осталось тех, кто помнили бы истиную природу наших создателей.       Фыркнув, баран поднялся на три ноги и стал расхаживать вокруг сталагмита, дожидаясь, пока варево остынет в достаточной степени. Несмотря на то, что его единственный собеседник не мог, да и не желал говорить, парнокопытный оратор и не думал затыкаться: ему вполне хватало безмолвного слушателя и звучания собственного голоса.       — Ты можешь считать меня безумцем, но я и вправду жил в те времена… когда сфинксы свободно расхаживали по Эквусу, творили ландшафт, выводили флору и расселяли фауну, — баран раздражённо фыркнул. — Мои предки были одними из первых созданий, которые одновременно обладали разумом и способностью манипулировать эфиром. Мы были прорывом! Гордостью творцов… пока не устарели, а затем и уступили ведущие роли более удачным проектам. В конце концов… кому нужны слуги, пользующиеся специальными усилителями возможностей, когда есть особи, изначально более сильные и рождающиеся с фокусирующими биологическими артефактами? Да, мой юный друг, я говорю в том числе и о единорогах. Мой народ окончательно не выбросили на берег истории только потому, что мы демонстрировали лучшие результаты в плане запоминания и структурирования информации. Многие даже шли на опасные опыты, чтобы улучшить эту нашу способность, тем самым стараясь выслужиться перед хозяевами… Глупцы.       Обладатель синей шерсти остановился, поднёс морду к котелку и втянул носом запах зелья, после чего недовольно скривился и отодвинулся, продолжив прерванное занятие.       — Должен признать, что родился всего за пятьдесят циклов от исхода сфинксов, но тщательно изучал все исторические заметки, а потому могу судить о тех событиях как никто другой, — усмешка выползла на губы старика, после чего он констатировал: — На моём фоне принцессы-аликорны — не более чем самоуверенные соплячки, лишь из-за недосмотра, невероятной генетической мутации обрели немыслимую мощь. Можешь себе это представить? Всю жизнь верно служить, учиться и рваться к своей мечте… чтобы однажды проснуться и осознать, что мир изменился раз и навсегда! Сфинксы… просто… ушли. Они не оставили нам ничего: ни оружия, чтобы подчинить младшие народы, ни инструкций о том, как жить дальше, ни даже доступа к мастерским, где можно было собрать любой инструмент. Учёные, мыслители, художники, которые при помощи молекулярных принтеров обеспечивали себя предметами быта, едой, лекарствами… в одночасье остались с пустыми копытами, вынужденными из грязи и палок строить жильё. Это ли не издевательство?! Насмешка над вернейшими своими… подопытными. Ха-ха-ха! Я почти уверен в том, что всё это был ещё один их социальный эксперимент, а возможно даже проверка наших интеллектуальных возможностей. Как же обидно осознавать, что если верен второй вариант, то — мой вид полностью провалился. Деградировавшие, слабые, глупые… Они — оскорбление своих предков.       Ещё раз принюхавшись к зелью, баран решительно бросил в него зашипевшую змею, подождал несколько секунд, с неким садистским удовольствием наблюдая за потугами пресмыкающегося выбраться из ловушки, после чего просто опрокинул котелок на пол пещеры, разлив его содержимое. Барахтающийся змей почти сразу стал раздуваться, его кожа лопалась, а из прорех появились ноги и руки фавна, тут же приступившие к попыткам содрать с себя высохшую чешуйчатую кожу.       — Разве это не символично? — отступив на несколько шагов, обладатель синей шерсти огладил подбородок раздвоенным копытом, после чего в его глазах с горизонтальными зрачками сверкнули искорки безумия. — Слабое, пусть и опасное, хищное животное превращается в разумное существо, способное собственными силами творить свою судьбу! Ну или рушить чужие судьбы в угоду своих желаний. Ты там живой, мой юный друг?       — Катись к Дискорду, безумный старик, — выругался Шторм, принимая сидячее положение и осматриваясь. — Костюмом для меня ты не озаботился?       — Посмотри в углу, неблагодарное животное, — махнул копытом баран. — А ведь я почти сравнил тебя с собой…       — Обойдусь без подобных оскорблений, — оскалился в усмешке сатир, начав разминать мышцы, самодовольно добавив в процессе исполнения упражнений: — Я намного красивее.       — Меня окружают идиоты, — печально покачал головой древнейший житель Эквуса. — В отличие от вас, сопляков, которым всё достаётся на протянутом копыте, мне пришлось выживать во времена, когда младшие народы осознали, что за баранами больше не стоит незыблемая тень сфинксов. Не все мои сородичи поняли, что наше положение Вторых После Богов изменилось, а потому они продолжали требовать, приказывать, карать… К сожалению для них — минотавры, алмазные псы, чейнджлинги, грифоны, зебры и пони оказались не столь тупы, как хотелось. Тем, кто проявили прозорливость и вместо попыток самим всем владеть и всеми править начали передавать крохи своих знаний, повезло чуть больше, только вот и их роль мудрых наставников продержалась недолго.       — Старик, мне это совершенно не интересно, — констатировал бывший король, направляясь к тёмному углу, где лежали поддоспешник и чёрная броня, предназначенная для существа его комплекции.       — Те, кто не помнят ошибок прошлого — вынуждены раз за разом повторять их в будущем, — поучительно заявил обладатель синей шерсти. — Слушай мою мудрость, глупое животное, и не перебивай.       — Будто рассыпающийся на ходу безумец способен сказать что-то умное, — не то чтобы сатир и вправду считал вынужденного союзника таким… но удержаться от ответной колкости не мог.       — В отличие от глупцов, вроде тебя, я умею учиться на чужих ошибках, — заявил баран. — В то время как другие изображали из себя царьков, либо игрались в учителей для низших видов, я и мои соратники искали способы вернуть могущество, которым мы обладали при сфинксах. Единственным же способом, который мы нашли, оказались раскопки скрытых лабораторий и других важных объектов. Наша память хранила множество координат, только вот оказалось…       — Крылатые кошки не захотели оставлять свои игрушки, даже ненужные, столь же ненужным питомцам, — хохотнул Шторм, уже успевший натянуть плотные штаны и рубаху, чтобы начать разбираться с ремешками доспеха.       — Наглый сопляк, — пророкотал старик.       — Бесполезное ископаемое, — безмятежно парировал его собеседник. — Ты хотел что-то рассказать? Вроде того как тебя и твоих дружков разрывали на части системы безопасности объектов, доступа к которым вы были лишены.       — Да… — глаза барана затуманились, в эмоциях же появилась неподдельная грусть. — Места, которые мы могли называть своим домом, превратились в смертельные ловушки, забравшие жизни слишком многих из нас. Но кое-что мы сумели добыть из тех вылазок. То, что позволило мне отомстить мятежным народам, напомнив низшим существам об их месте.       На последних словах губы древнего мага растянулись в хищной усмешке, а левое переднее копыто вновь коснулось колокольчика (артефакта, стилизованного под колокольчик из-за прихоти сфинкса-создателя).       — Ты просто выпустил в мир тварей, которых твои хозяева продолжали держать как сторожевых псов, — фыркнул сатир.       — Я могу рассказать тебе о парочке мест, в которых всё ещё находятся в стазисе «сторожевые псы», — задумчиво изрёк обладатель синей шерсти. — Попробуешь их выпустить и остаться живым?       — Поделись своими игрушками, и я легко сделаю это, — махнул рукой Шторм, затем сцепил кисти рук в молитвенном жесте и наклонился вперёд, состроив при этом просительные глазки. — Ну позязя…       — Меня окружают идиоты, — прикрыл морду копытом баран, после чего добавил с тоской в голосе и эмоциях: — И ведь этот — далеко не худший.       — Да, — выпрямившись, сатир провёл ладонью по голове, словно бы приглаживая причёску. — Я хорош.       — Не худший из идиотов — не тот титул, которым стоит гордиться, — осадил его старик.       — Ископаемое, где бы ты был без меня? — полыхнул злостью бывший король.       — Обнаружение моей стазисной камеры — единственное твоё стоящее самостоятельное достижение, — вновь констатировал синешёрстый. — Да и оно — случайность. Тем более что тебе не пришло в голову ничего лучше, нежели постучать по ценному артефакту прошлого железной киркой.       — Раз ты такой умный, то может быть, скажешь… чем мы будем заниматься теперь? — скрестил руки на груди Шторм. — Я могу вернуться в королевство, чтобы вновь объединить его. Сатиры пойдут за мной без вопросов, ну а другие народы… Кто будет их спрашивать? Только вот аликорны теперь следят и, стоит только начать какие-то действия в эту сторону, тут же примчатся на огонёк… с огоньком.       — Рад, что ты это понимаешь: видимо, не все мои уроки выветрились из головы из-за череды успехов, — проворчал старик. — Я проанализировал информацию, полученную после твоего поражения, а также изучил сведения, которыми поделились чейнджлинги… пока их лагерь не был разгромлен аликорнами. В обоих случаях захвату сперва всех, а затем одной-единственной аликорницы помешал фактор существа, призванного в наш мир Сансет Шиммер. Он не сделал ничего особенного, но одним своим существованием нарушил стройное течение событий.       — Тогда… придётся его убрать, — сатир обхватил подбородок правой ладонью. — Может быть отправить посылку с чем-нибудь ядовитым? Подослать обиженного минотавра? Отправить чейнджлинга в образе подружки, чтобы она лишила его магии! У тебя ведь остались верные жуки?       — Мы ничего не будем с ним делать, — решительно отмёл предложения древний маг.       — Я ослышался? Хотя — нет. Старческая глухота — это по твоей части, — Шторм подошёл к собеседнику и, опустившись на одно колено, посмотрел глаза в глаза. — Грогар, ты давно головой не бился? Или, может, тебе какое-нибудь лекарство для мозгов нужно? Скажи — я достану. Мы же не чужие друг другу разумные. Почему мы должны бездействовать?!       — Во-первых, мы не будем бездействовать, а во-вторых… по данным, собранным Фаринксом до его глупого поражения, этот фактор и одна из принцесс скоро отправляются в Северный Котжит. Его гибель или внезапное исчезновение может вынудить наших противников начать копать… и им вполне под силу докопаться до нас, — баран поморщился, в очередной раз прикоснулся к колокольчику, после чего продолжил более ровным тоном: — Нужно дать немного времени, чтобы все успокоились, после чего мы отправимся в окрестности городка Понивилль. Там, в одной из всё ещё функционирующих, более или менее безопасных лабораторий сфинксов есть устройство… артефакт под названием Зеркальное Озеро. По сути своей — клонирующее устройство, ранее применявшееся для увеличения численности популяции животных. После небольшой настройки оно поможет нам создать армию твоих двойников… ещё более тупых, но послушных и сильных. С их помощью мы захватим Эквестрию, а потом и весь Эквус!       — Браво-браво, — сатир похлопал в ладоши, затем, словно бы его только что озарило, вскинул руку и спросил: — Стой-стой… Но как мы это сделаем с кучкой не слишком умных солдат, когда ещё недавно мне не смогла помочь целая обученная и хорошо вооружённая армия?       — В этот раз я лично буду участвовать и прослежу, чтобы всё прошло по плану, — констатировал старик, на грани слышимости которого зазвучала тихая музыка.             Я знаю точно, наперёд,             Удача в будущем нас ждёт.             Падут к ногам и власть, и мощь,             Никто не сможет вам помочь!             Я поделюсь секретом с вами,             Моя судьба — править рабами.             Я не ищу себе друзей,             Ведь я — злодей до мозга костей!..       — Гхм, — под насмешливым взглядом собеседника баран смущённо проворчал: — Проклятая песенная магия.