TownQuite

      Гибель юной особы из богатой семьи Бистарс взбаламутила весь наш город. Все только и обсуждали это, не понимая, почему девушка так вдруг ни с того ни с сего употребила большую дозу наркотических средств. Ведь ранее она боролось против них, старательно принимаю участие во всевозможных конференциях и митингах, потому что изредка в школах и университетах в округе начинали распространять эту дрянь. Ну, а где этого собственно нет? (да, Кира хоть и была стервой, но при этом была достаточно умной и всегда пропагандировала здоровый образ жизни, и никто никогда не замечал за ней желания попробовать наркотики).       Домик семьи Бистарс, что раньше дарил мне уют и тепло, превратился в мрачный дом ужасов из фильмов, при виде которого хочется поскорее убежать подальше, забравшись с головой под плед и обложившись солью.       Моя подруга Лея ужасно страдала и убивалась из-за потери сестры. За одну ночь она стала похожа на ходячий трупешник, из которого выкачали все силы и энергию, что так раньше резво лилась из нее, заряжая всех позитивом. Я не отходила от нее ни на шаг, стараясь всеми возможными способами поддержать подругу и вытянуть ее из состояния скорби. Я ночевала у нее, силой выводила гулять, читала ей комедийные истории, даже попыталась связать ей носки. Но как можно залечить столь большую дыру в сердце… Это ведь была ее родная младшая сестра, о которой Лее нужно было заботиться. И понятное дело тут нужно время. (достаточно много времени…). Мы даже начисто позабыли о том, что у нашей подруги скоро день рождения, как, впрочем, она и сама запамятовала об этом. Но, если честно, отмечать совсем не было настроения и желания.       Про мое внутреннее ощущение можно сказать одним словом: странно. Я не была настолько близка с Кирой, поэтому больно мне было намного меньше, чем подруге. Скорее я больше переживала за состояние Леи и ее мамы, у которой пропал ни то что блеск в глазах, но кажется и она сама. Артемида не выходила из своей комнаты, а ее муж Кевин находился рядом с ней, обволакивая ее своим теплом и заботой, стараясь заглушить боль утраты. В момент происшествия он находился в другом городе в командировке.       Несколько дней прошло после той страшной ночи. Лея позвонила мне рано утром и сказала, что семья Бистарс решила провести похороны Киры. Я сразу же согласилась приехать, так как не могла оставить Лею с ее переживаниями один на один. Дилан, конечно, тоже был рядом, но я-то знаю ее лучше и намного дольше.       Мой брат также не отставал от других, ощутивших потерю родного человека. Он сильно поменялся, говорить с ним стало еще проблематичнее. Парень ушел в себя намного глубже, чем было после ухода матери. Джейк находился в отчаянии и даже отказался идти на церемонию прощания, хотя его звали все… и я, и Лея, и Дилан.       В день церемонии стояла пасмурная погода. Будто небо и сам город вместе оплакивали несчастную девушку, стараясь показать всем, что природа тоже грустит. Мы стояли перед телом Киры держа друг друга за руки. Я не пролила ни одной слезинки, но вот зато моя подруга была готова кинуться подальше отсюда, чтоб разрыдаться во все горло. Что-то у меня внутри не давало мне покоя, как когда-то давно, когда я подозревала свою маму в измене папе. Шестеренки в моей голове постоянно работали на износ, прогоняя всю ситуацию вдоль и поперек и не находя ответов на возникающие вопросы. Так ощущалось и сейчас. (зачем она это сделала? где она их достала? кто их сплавляет?).       Я не сводила своих зеленых глаз с тела недавно юной и такой высокомерной особы, чье сердце всегда пылало пожаром. Когда настала моя очередь приблизиться к Кире, я ощутила леденящий страх. Руки вспотели, ноги стали тяжелыми. Я всмотрелась в лицо девушки, такое бледное, неживое и пугающее. (я бы даже еще сказала предостерегающее). Ох, Кира, что же ты наделала?       В какой-то момент мои глаза случайно обратили свое внимание на ее открытый участок шеи. Прямо под ухом с золотой сережкой виднелось небольшое пятнышко, больше напоминающее оставленный след от укуса маленьким комариком. На мгновение я замерла и нервно сглотнула. Не может быть! Страшная мысль промелькнула у меня в голове, заставляя мои ноги подогнуться. Но я устояла, так как в тот же момент меня подхватила Лея, следующая по очереди для прощания. Она тихо всхлипнула и взяла меня под руку, крепко впиваясь своими ручками в мой локоть. Внутренняя Ванга не переставала меня тревожить, вынуждая наклониться поближе к интересующему меня пятну. (Шерлок Холмс недоделанный. не живется же мне спокойно). Но уж больно сильно он напоминал мне след от укола. Я потянула за руку рядом стоящую Лею, но в ответ подруга тихо зашипела, так как я прервала ее молитву. — Смотри, — тихо проговорила я, только глазами указывая на мало заметный синячок. По моему телу пробежалась дрожь, в тот момент, когда Лея ахнула, рассматривая мою находку. В ту же секунду, она моментально отвернула лицо Киры от нас, открывая больше доступа к синяку. — Что ты делаешь? — раздраженно вскрикнула Артемида, подбегая к дочери и хватаю ту за руку. Ее глаза горели яростью, сейчас я не очень бы хотела находиться рядом с ней, но вынуждена. Даже вороны, собравшиеся в паре метров от нас и молчавшие до сих пор, быстро вспорхнули от возгласов женщины, и с громким карканьем полетели прочь. — Не трогай ее! — Ты видела это, мама? Ты знаешь, что это? — хлюпала Лея, тыкая пальцем в место от укола. Глаза ее наполнились слезами, уже во всю бежавшими по щекам и капающими на холодную землю. Артемида сразу же переменилась в лице. В какой-то момент, (всего на какую-то долю секунды), я заметила в ее глазах промелькнувший страх. Или все же мне это показалось… (я на это надеюсь. мало ли что может почудиться в таком состоянии). Сейчас там были только боль и отчаяние. — Я не знаю, что это… Возможно, нужно позвонить патологоанатому, который занимался ее телом, — начала лепетать она, пытаясь взять себя в руки. Тут же к ней подскочил отец Леи, обнимая жену со спины и давай ей опору. (того и гляди она от переизбытка чувств в обморок шмякнется).       Я чувствовала, что с каждой секундой среди толпы страдающих людей растет напряжение. Оно давило, душило и подкрадывалось со спины к каждому, окутывая тела своим темным покрывалом отчаяния. Спустя пять минут попыток дозвониться следователю, Артемиде сообщили, что врач не заметил этого «пятна» и что придётся провести дополнительные анализы. Кевин Бистарс вырвал из рук жены телефон и покрыл врача всевозможными бранными словами, заверив его, что так просто это все он не оставит, и что тело своей дочери он передаст своему проверенному специалисту. В ту же секунду после грозной перепалки мужа, Артемида потеряла сознание, падая прямо в руки к своему мужчине. Моя темноволосая подруга кинулась к маме, а я так и осталась стоять в стороне с ужасом понимая, что так просто эта история не закончится. Пройдет еще ни один день, прежде чем все смогут спокойно выдохнуть и оставить этот случай далеко в своей шкатулке воспоминаний.       И вот, буквально по прошествии трех часов, новость о том, что сестра моей подруги умерла от передоза переросла в более страшную историю. «Киру Бистарс убили в собственном доме!» — гласили заголовки нашей местной газеты. Как оказалось, пятно, что я нашла, это был след от укола морфия, причем большой дозы, недопустимой для человека. Она не могла сделать его себе сама, так отозвались об увиденном специалисты. Кто-то усердно заметал следы, стараясь выставить произошедшее как несчастный случай. Сначала вкололи морфий, а затем ввели наркотик, надеясь, замаскировать следы первого вещества. Моему отцу поручили это дело, и кто бы сомневался в том, что я была уже в курсе всей информации, связанной с убийством Киры. Мои таракашки старательно изучали появившийся материал, сопоставляя все, что у нас имелось. И конечно, у нас появился очень важный вопрос. Неужели первый патологоанатом реально не заметил этот след от укола? Или же он намеренно это сделал и намеренно не заметил наличие морфия? Если это так, значит — это первый шаг к раскрытию личности убийцы. Но разве тот продажный мужик сознается в содеянном? Конечно, нет. Проще сказать: я не заметил и получить за это не хиленькую стопку денег. Ведь толком-то не к чему придраться. Человеческий фактор. Подводя итоги, я решила, что кто-то явно решил убрать со своего пути очаровательную звезду нашего института. Но вот кому она так перешла дорогу? По сути, это мог быть кто угодно, ведь многие недолюбливали ее за стервозный характер и ее безбашенные поступки. (например, даже взять разоблачение моей влюбленности). Но все же доходить до убийства это уже слишком.       Я сидела в полицейском участке, печально потупив взгляд на свои руки. Пальцы были ободраны из-за волнения, а губы сильно кровоточили, так как я их накусала. (дурацкая привычка). Железный привкус во рту напоминал о том времени, когда я сильно переживала развод родителей, тогда мне было всего девять лет, но я отчетливо помню все происходящее в деталях.       Мой папа, шериф Генри Сандерс, сидел напротив меня, нервно перебирая какие-то листочки у себя на столе. Взгляд его был уставший, синяки под глазами говорили о бессонной ночи. Он весь осунулся, плечи были опущены, волосы растрепаны. (видимо много руками по ним водил, собирая кусочки пазлов). Даже рубашка, что всегда идеально была заправлена и выглажена, сейчас бесформенно висела на нем, как помятый мусорный пакет. Папа постарел лет на десять всего за каких-то восемнадцать часов нервотрепки… — Пап, долго меня еще тут будут держать? — прервала я тридцатиминутное молчание. Он дернулся, не ожидав, что я подам голос. Видимо что-то обдумывал, углубившись в себя. Поправив свои очки на носу, он вздохнул: — Не знаю, Соф. Мне нужно хоть что-то сделать, чтобы тебя вывели из списка подозреваемых.       Я отвернула голову в сторону окна, из которого открывался вид на нашу центральную площадь. Лил сильный дождь, непрекращающийся вот уже на протяжении нескольких дней. Все улицы были затоплены, а фонтан, стоящий по середине площади одиноко пустовал. Город погас.       Какого черта вообще я тут делаю? Они серьезно думают, что я могла бы убить Киру? Смешно. Я летом ос из дома выпускаю, ловя их в стакан, и защищая от тапочка отца. А тут полноценный человек. — Босс, я здесь, — в дверях в папин кабинет стоял главный помощник шерифа, по совместительству мой дядя. Он был пухленький и с милыми усиками, постоянно торчащими в разные стороны, что придавало его серьезному виду некую капельку иронии. — Угу, — буркнул Генри, ерзая на стуле. Его взгляд серых глаз уставился на меня. Прочесть я его не смогла, хотя явно увидела там озадаченность. — Соф, тебе придется пройти в комнату для допросов.       Это меня напрягло. Неужели все настолько серьезно? Я кивнула, стараясь изо всех сил держать себя в руках, потому что нервы уже не выдерживали. — Не бойся, — отец ласково дотронулся своей тяжелой рукой до моей, стараясь придать мне уверенности. (лучше бы о себе беспокоился. на кого ты похож стал, папа?..). — Иди с дядей Говардом, он задаст тебе несколько вопросов, — тяжелый вздох. На лбу появились морщинки. — Просто расскажи все, как и есть, и я надеюсь, через пару часов я со спокойной душой отправлю тебя домой…       Я проследовала за Говардом, который нервно сжимал в своей руке ключи от кабинета для допросов. В детстве мне пару раз разрешали посмотреть, как допрашивают провинившихся мальчишек, устроивших драку на улице из-за дурного характера. Меня забавлял факт того, что мальчишки меня не видели, и я полноценно могла ощутить себя настоящим призраком, следящим за своими жертвами, или профессиональным детективом, прям как Шерлок Холмс. Но сейчас я впервые буду сидеть по другую сторону этого помещения, и ситуация совсем не напоминала мне детские игры в супергероев. — Соф, ты главное не переживай, — дядя погладил меня по спине и пропустил вперед, открывая дверь в кабинет. — Присаживайся.       Я села и огляделась. Справа от меня висело огромное окно, в котором и правда никого не было видно. Но вот только я уверенно чувствовала на себе чей-то взгляд и процентов на 75% была уверена, что это Кевин, который решил взять все в свои руки, после того, как не заметили укол на шее его дочери. Сейчас для родителей Леи все были подозреваемыми. Совершенно все, кто только мог взаимодействовать с Кирой в последние несколько недель. Их разум был застлан едким туманом мести, приправленный сочным соусом «отчаяния». Я попыталась выкинуть из головы лишние мысли и сосредоточиться на допросе. — Что ж, дорогая, — начал Говард, открывая ноутбук. — Начнем. Представься, пожалуйста. — Меня зовут София Сандерс, — мой голос хрипел из-за долгого молчания и волнения. — Мне двадцать один год. Я проживаю в «TownQuite» уже более пятнадцати лет… — Как давно ты знакома с Кирой Бистарс? — Около восьми лет, кажется… — В каких отношениях с ней вы состояли? — дядя мельком глянул на стену, в которой было сделано зеркало Гизелла. — Мы просто знакомыми были… — я поправила выпавшую прядь каштановых волос, и посмотрела на свои руки. — Мы редко общались. Всего несколько раз за все наше знакомство. Однажды я ее поддержала, когда она рассталась с Максом. Наверное, это был самый длинный разговор за все время. — Нам стало известно, — брови мужчины, сидящего напротив меня, нахмурились. Ему не хотелось задавать мне эти вопросы, но работа, есть работа. Тут они с моим папой были бессильны. — что за пару дней до гибели Киры, она опозорила тебя на весь институт. Это правда?       Конечно, я предполагала, что именно по этой причине сейчас я тут. Это же лучшая причина для убийства сестры лучшей подруги. Тараканы в моей голове негодовали, но я спокойно подняла свои потускневшие изумрудные глаза на Говарда. — Не то чтобы она меня опозорила. Мне плевать, что думают окружающие. Да, она поступила подло, рассказав всем мою тайну, — я сжала руку в кулак и посмотрела в сторону зеркала, надеясь донести до Кевина всю суть моих мыслей насчет его дочери. — Но я бы никогда в жизни не захотела убивать Киру. — Хорошо. Я записал твой ответ, Соф. Последний вопрос, — полненький мужчина неуверенно отодвинулся от стола и посмотрел четко мне в глаза, выражая свое сочувствие и прося прощение за сложившуюся ситуацию. (хотя его вины в этом не было совершенно, и я это прекрасно осознавала). — Где ты была 13 июня с 21:00 до 22:00?       Время убийства Киры. На самом деле я думала это самый важный вопрос и единственный, который мне зададут в полиции. Но все должно быть, как положено. И я не протестую. Просто вся эта ситуация кажется мне ужасно ироничной. Мне безумно не хотелось никому рассказывать о том, с кем я была перед тем как прийти к Лее в гости. Но видимо придется выкладывать, иначе все может усложниться. (я не хочу делать жизнь папы еще более запутанной. ему и так сейчас тяжко. это, я думаю, для меня важнее всего сейчас). — Я была в нашем любимом кафе около дома с Сэмом Маквеем.       Глаза Говарда увеличились до состояния «сейчас вывалюсь из орбит». Кевин, скорее всего, издал смешок в этот момент, наблюдая за всей картиной. Мне стало не по себе. Я не хотела доставлять проблемы, в том числе и самому Сэму, который просто случайно оказался не то время, не в том месте. (не в том месте, в смысле в моих лапах). И все же реакцию дяди я ожидала именно такую. Ведь Сэм был из банды Бродяг, а как нам известно соваться туда мне было совершенно запрещено. Но на каждое правило, есть, как говорится, свое исключение. И в нашем случае оно было.