Say no.

Еын продолжает жить дальше, делая вид, будто ничего вон выходящего в ее жизни не происходило. О сообщении том благополучно умалчивает, написать больше тоже не пытается. Не знает, о чем, не знает, как, не знает, зачем. Но часть нее радуется бесконечно, что по ней тоже скучают, что ее все еще не забыли. Даже если прошло четыре года. Особенно если прошло четыре года. Сентябрь сменяется октябрем. Еын переходит на более теплую одежду, кутается в шарфы и вязаные свитеры. И в один день навещает парикмахерскую на углу ее улицы. Отрезает подросшие волосы и просит покрасить их в темный цвет. Резко хочется каких-то перемен, пока за окном осень начинает сходить с ума. Листья опадают все чаще, и дожди могут начаться внезапно. Еын прыгает по лужам, как ребенок, отчего ее ноги едва не промокают. Но она только улыбается, прячась под ярко-желтым зонтиком и спеша в сторону университета. Там ее по привычке вылавливают Сон и Минни, приходящие в восторг от ее нового цвета волос. Сон на прощание сжимает ее в объятьях чуть крепче, чем обычно. И смотрит с ярко выраженным пониманием, по краям которого сочувствие. Еын этого не надо, Еын этого не хочет. Она вырывается, почти задыхаясь, ломано улыбается и ссылается на ожидающего ее около аудитории Кино. Сон ей не верит, но отпускает, и Еын практически сбегает. Ускоряется, почти не видя ничего перед собой, отчего-то злые слезы пытаются вырваться на свободу, размазывая зрение. — Осторожнее, — она врезается в кого-то, чей голос из-за шума в ушах не может распознать. — С тобой все в порядке? Еын поднимает взгляд наверх, замечает высокого и очень красивого парня. С трудом, но узнает в нем выпускника Йенана, самого популярного парня в университете. Он обеспокоенно смотрит на нее, придерживая за плечи, и его глаза широко распахиваются, когда Еын внезапно начинает плакать. — Ой, пожалуйста, только не плачь, — Йенан пытается ее успокоить, но плачь только становится сильнее. — Давай, хотя бы уйдем отсюда, а то мало ли кто увидит. Йенан мягко обнимает ее за плечи и направляет куда-то, на что Еын абсолютно не обращает внимания. Просто следует за парнем, находясь в какой-то прострации. Она никогда не плакала осенью, всегда держалась, могла быть отстраненной, но не более того. Они идут недолго. Но когда Йенан аккуратно заводит ее в пустующую аудиторию и усаживает за парту, истерика Еын начинает стихать постепенно. Парень протягивает ей платок, и она вытирает им лицо. Ей невероятно стыдно, но тот смотрит на нее с беспокойством, и в нем нет ни капли злости или раздражения. Девушка слышала о том, что Ян Ан является любимчиком многих не только за свою красоту, но и за свой приятный нрав, но теперь она убеждена, что выпускник — замаскированный ангел. — Простите, сонбэним, — Еын неловко склоняет свою голову, ее голос все еще дрожит от пережитых эмоций. — И большое спасибо. — Не стоит из-за этого переживать, — Йенан отмахивается, только наклоняется ближе, заглядывая в ее лицо с тревогой. — Что с тобой случилось? Она неловко смеется, почесывая шею, и думает над ответом. Девушка и сама не уверена, что именно послужило причиной для ее слез. А быть может просто не хотела признаваться себе, что организм больше не выдерживает с тем количеством лжи, что она ежедневно преподносит этому миру и самой себе. — Это долгая история, — в итоге честно признается девушка, но ее встречает широкая улыбка на чужом лице. — А у меня есть все время в мире, если ты хочешь об этом поговорить. Еын всматривается в совершенно уверенного в себя парня и собирается ответить, что говорить об этом она не хочет. Вот только придуманные ей слова отказа никак не выходили из ее рта, вместо этого пришло так необходимое осознание, что она нуждается в этом. В одном простом разговоре с человеком практически незнакомым, незатронутым, а потому беспристрастным. — Что ж, ты сам настоял, — пробурчала девушка, принимая поражение. — Но это будет самой скучной историей в твоей жизни. — Все в порядке, — Йенан улыбается, устроившись удобнее на своем стуле. — Я люблю скучные истории.

***

Еын признается себе, что после рассказа, ей стало намного легче. Будто часть неподъемного груза была снята с ее плеч, и она смогла дышать свободнее. Йенан в отличие от Сон не говорил ей, что все будет в порядке. И не обронил ни единого плохого слова в сторону Джено, как это делал раннее Кино. Он позволил ей высказаться, бродить в своих мыслях, не поторапливая, и просто обнял после завершения рассказа. Еын едва не зарыдала вновь после этого. Ей было легче, но она все еще не знала, что делать дальше. Нет, в перспективе, у нее было полно заданий (к примеру, стоило сесть за написание курсовой работы), но что конкретно делать в этом вопросе, она не знала. Йенан посоветовал ей прислушаться к своему сердцу, ведь никто не сможет дать ей верный ответ, кроме нее самой. Но Еын было страшно прислушиваться к себе. Может, это все от того, что она уже знала ответ. Даже спустя четыре года ничего не изменилось. Она была готова ждать его возвращения. Она хочет увидеть его вновь и сказать, что начала еще скучать в тот момент, как узнала об его отлете. И не перестает вплоть до настоящего времени (и вряд ли когда-то сможет остановиться). Еын заваривает свой любимый травяной чай. Пытается согреться, натягивая рукава своего вязаного свитера до кончиков пальцев. За окном снова непогода, дождь стучит по крыше дома, а беспощадный ветер гоняет опавшие листья. Еын, на самом деле, чувствует себя по странному уютно. И постепенно расслабляется, наблюдая за играми ветрами на улице. Повисшая тишина прерывается негромко работающим радио, играющим популярную песню о любви. Еын сидит на стуле с ногами, прячется в своем свитере и держит чашку с чаем в руках, задумчиво глядя на листья. Отчего-то не оставляет ощущение, что скоро все будет так, как надо. Она ощущает безмятежность в каждой клеточке тела. В комнате на ее письменном столе ожидают домашнее задания, а также заметки, заботливо сделанные для нее Кино. Она обязательно отблагодарит его, но позже, когда придумает эквивалент его заботе. Родители задерживаются в очередной командировке, и она забыла, когда видела их в последний раз. Обещает себе, что обязательно позвонит им по видеосвязи на выходных, ведь безумно скучает. А потом раздается сразу два грохота, но даже они особо не тревожат Еын. Первый — это раскат грома за окном, где непогода только усиливается. А второй — это повторяющийся стук во входную дверь. Еын поднимается с неохотой, оставляет недопитый чай в чашке на столе, поправляет свой свитер и медленно движется по темному коридору. Включает настенную лампу, когда подходит к двери. Щелкает замками, и легко тянет дверь за ручку на себя. И вся ее безмятежность спадает с нее в одно мгновение. Там на пороге ее дома стоит тот, кого она совсем не ожидала встретить. Повзрослевший и вытянувшийся за четыре года, но почти не изменившийся все-таки. Там на пороге ее дома стоит Джено, что ей улыбается, отчего его глаза превращаются в щелочки. И Еын так сильно любит эту улыбку. Он осторожно протягивает к ней ладонь, аккуратно стирая выступившие слезы из глаз. Еын даже не заметила, что вновь начала плакать. И до того, как его улыбка полностью исчезнет с его лица, Еын поддается навстречу первой. — Я вернулся, нуна, — шепчет ей Джено, крепко прижимая к своему телу и утыкаясь носом в ее темные волосы. — Прости, что заставил так долго ждать. — Я так скучала, — признается девушка, цепляясь за ткань его куртки. — Так сильно. Их первый поцелуй соленый из-за непрекращающихся слез. Но Еын все равно ощущает себя самой счастливой девушкой на свете. Особенно в тот момент, когда они лежат на ее кровати, и Джено шепотом сообщает, что вернулся навсегда.