Meet me

Маттео.       Я тёр грязными ладонями свои глаза, пытаясь прийти в чувства. Признание Дженнифер ввело меня в ступор и уже начинало сводить с ума. Я чувствовал вину за то, что бросил её когда-то и никак не мог помочь, всячески отдаляясь от неё, хотя был так ей нужен. Мне казалось, что мы можем вернуть нашу былую дружбу, но сейчас я искренне в это сомневался. Ничего уже было не вернуть. Я предал её, а она утаила от меня самое важное.       Наша дружба подходила к концу.       Я вышел из здания и зашёл за угол, опираясь уставшим телом о холодную стенку. Я собирался никуда не уходить, пока не узнаю от неё всю правду. И мне было, если честно, уже всё равно, к чему именно всё это приведёт. Впрочем, всё уже были слишком поздно: мы оба заврались. Приятный ветер освежал моё тело. Я поднял голову кверху и посмотрел на ещё голубое небо. Солнце светило ярко, ослепляя, на улице было хорошо. Всё было таким живым, ясным. Всё казалось таким лёгким, простым.       Приятный зеленый оттенок растений и деревьев привлёк моё внимание, но в нос ударил неприятный запах мусора. Огромный бак находился в четырех метрах от меня, однако эта вонь распространялась по всей территории. Неподалеку находился тот самый небольшой сад, который хотелось посетить, рядом со стриптиз-клубом. Я вспомнил свой первый день в этом проклятом городе. Эта непонятная встреча со странной парочкой, в который зачем-то ввязался; разговор с Дженнифер, которую слишком долго не видел, её согласие. И начало ужасного.       Мой взгляд был переведён вбок. Не хотелось даже и думать, что было бы со мной, если я бы не ответил на тот срочный звонок. Я бы столько же не появлялся здесь, столько же не выходил на связь и не вспоминал былое прошлое.       Пятница, прекрасный день перед началом любимых выходных; когда ты наконец возвращаешься домой, принимаешь водные процедуры и с легкостью ложишься на любимую кровать или диван, радуясь, потому что вспоминаешь, что на следующий день необязательно вставать так рано, как обычно. Но у меня давно уже было не так. Собственное расписание, которое могу менять хоть каждый день. Работа, которая меняет и портит не только мою жизнь.       Я наблюдал за проходящими, которые точно торопились домой, к своим семьями — но ни того, ни другого у меня не было. У одних людей виднелось облегчение, у других сильная усталость, а кого-то даже радость. Через дорогу шла молодая пара, которая о чем-то оживленно разговаривала, крепко держась за руки, счастливо и влюбленно смотря друг на друга. В груди неприятно сжалось. Было чувство, что весь мир стал против меня. В моей жизни было не так, как мне хотелось. И я был сам в этом виноват. Я сделал много ошибок, в которых мне теперь никогда не разобраться, никогда не отпустить, забыть и простить. Я по уши во лжи и жадности. Мы думаем, что поступаем правильно, но никогда не задумываемся о том, какие последствия могут нас ждать.       И я хотел бы сейчас оказаться на месте того молодого человека; так же обнимать свою возлюбленную и лениво идти домой, слушая то, что она шепчет тебе на ухо. Почувствовать, какого это, когда тебя кто-то любит…       Я услышал заливистый смех, который тут же привёл меня в сознание. Я знал, из чьих уст он исходил. Знал и боялся, что вот она, встреча, которая должна расставить всё по местам. И я буду придурком, если всё испорчу, так и не успев выяснить правду.       Дженнифер вышла из здания и остановилась, вытягивая руки наверх так, что её футболка слегка приподнялась. Я сглотнул стоявший в горле ком. Если сейчас не осмелюсь подойти, то будет уже поздно. Представляю, как же смешно сейчас выгляжу. Какой-то мужчина прячется за стеной и не сводит глаз с девушки.       Мне следует поторопиться. Поэтому, когда Джен уже собиралась отправиться в другую сторону, я быстро вышел из-за своего потайного места, ускоряя шаг чуть ли не до бега, и схватил за руку. Она неожиданно вскрикнула, и по её телу было заметно, что вся сжалась, готовясь к наихудшему. Дыхание стало прерывистым, а сама она не смела поворачиваться ко мне лицом. И мне можно было только стоять догадываться, к чему эта реакция сейчас приведёт. — Джен, это я, — тихо пробормотал, но был уверен, что она услышала меня. Тело мигом расслабилось, послышался облегчённый выдох. Всё это время она стояла с задержанным дыханием. — Черт возьми, Маттео, ты меня до жути напугал, — глухо отозвалась она. Дженнифер выдернула свою руку, потёрла место, за которое я держал её, и скривилась, когда повернулась ко мне лицом.       Эмоции на её лице менялись каждую секунду, и я не мог понять такую быструю и непонятную смену настроения, ведь за таким её никогда не замечал. Джен сделала несколько шагов назад, словно ей было противно находиться рядом со мной, и подняла свои глаза, осматривая всего меня. Я более чем уверен, что у неё очень много вопросов насчёт моего внешнего вида. Я сам чувствовал, что выгляжу, мягко говоря, не очень. Было и досадно, и в то же время радостно, что поблизости нигде не было зеркало. К тому же сейчас это не особо важно. — Что ты здесь делаешь? — прервала нашу минуту молчания. В её голосе было слышно, что она не была рада менять видеть, как и ожидалось. И я мог это понять, ведь большая вина того, что сейчас происходит с нами, лежит как раз таки на мне. — Нам нужно поговорить. — Я сейчас занята. И вопрос мой остаётся тем же: что ты здесь делаешь? — было не трудно догадаться, что никаких подробностей от неё не получу. Это Дженнифер, я слишком хорошо её знаю. Если у неё с кем-то просто ужасные отношения, то она ни за что не пойдёт первая на применение. А я его не заслужил. — Ты знаешь, что нам рано или поздно поговорить, Джен, — хотел прикоснуться к ней, но как только увидела, что я тянусь к ней, то тут же сморщилась и закатила глаза.       Та Дженнифер, которую я видел и слышал в кабинете Анны, которая радостная выходила из сеанса, никак не сравнится с той, что сейчас стоит передо мной. Она резка, груба и агрессивна. В таком состоянии я видел её крайне редко. И мне не до конца понятна её перемена. Мы не так сильно поссорились, чтобы так друг с другом разговаривать. — Даже если и так, Маттео, сейчас у меня нет ни настроения, ни сил, чтобы с тобой разговаривать, — она растягивает каждое слово, что не прошло мимо ушей. Её речь никогда не было такой странной. Она всегда говорила четко и быстро. Осматриваю с ног до головы и замечаю внешние признаки: глаза покраснели, а тело немного покачивалось. Даже несмотря на её противостояние, я держусь ближе к ней, если что-то пойдёт не так. — Ты выглядишь уставшей. У тебя точно всё хорошо? — какая бы напряженная обстановка не была, я не мог допустить, чтобы с ней что-то случилось. Неужели опять её эта работа выматывает из неё все силы? Знал, что нужно было отговорить ей от этого, но ничего не сделал.       Дженнифер будто оживает из-за моих слов. Глаза широко открыты, спина выпрямилась, грудь вперёд. Что за?.. — Тебя это не касается. Я просто устаю на работе. Ведь не всем же так легко получать деньги в свои карманы. Уложить одну... — она не успевает закончить свою мысль, так как прерываю её. Я здесь не для того, чтобы обсуждать, кто и как получает деньги. Это тема сейчас не так важна, как то, что услышал ранее. — Давай обсудим это позже, окей? — срочно необходимо перевести тему разговора. — Я вижу и понимаю, что ты в последнюю очередь хочешь разговаривать со мной, а уж тем более находиться здесь. Но я всё ещё твой друг, Джен, — я делаю акцент на последнем предложении. Какой бы мы не были сейчас в непонятной ссоре, хотя пару недель назад всё было слишком хорошо, я понимал, что, если не возьму всё в руки, мы ни к чему не придём. — Что-то ты поздно об этом вспомнил, — тихо буркнула, закатывая глаза. — Я и не забывал. — Да, конечно. — Дженнифер достаёт из кармана свой мобильный телефон и кидает беглый взгляд на время. Желание уйти, скука, безразличие. Вот как можно описать её действия. — Мне нужно уйти... — Тебе постоянно надо уходить. Ты не можешь... — Могу и сделаю, — прерывает меня. — У меня не так много времени, чтобы разговаривать с тобой, знаешь ли. — А раньше ты только и просила меня, чтобы я был с тобой часами, — процедил сквозь зубы. Меня раздражало её поведение, холодный тон и ноль эмоций на лице. Ситуация стала накаляться. Мы уже оба были на взводе и точно не знали, кто же первый всё выскажет. — Это было раньше, Маттео. Всё давно поменялось. Ты, я, наше окружение, наша дружба...       Её поза резко изменилась. Оперлась на правую ногу, а левую выставила вбок. Слишком эмоциональная жестикуляция рук. Она была настроена решительно против меня. — Ты от меня что-то скрываешь, — я не хотел больше слушать этот бред. Чувствовал, как злость ударяет мне в голову. Лицо Джен тут же изменилось, как только я договорил. Она приподняла бровь, скрестил руки на грудь и слегка наклонилась вбок, а её губы сжались в тонкую линию. — Я не обязана тебе всё рассказывать, — слишком легко, будто для неё, — это простое дело. — Я всегда тебе всё рассказываю. — Прям уж-таки всегда?       Она права. Я много чего утаивал от неё. С каждым разом понимал, что мне труднее сдерживать в себе все чувства, эмоции и слова, лишь бы не выдать ей всю правду, которую она так заслужила. Но какова цена моей правды? Я могу навредить не только себе, но и ей. И уже ничего не оправдает. А так я могу дать себе гарантию, что пока я молчу — Джен ничего не угрожает. — Я всегда стараюсь быть с тобой честным! Но то, что ты хочешь знать, нельзя говорить ради твоей же безопасности. — Да я смотрю, ты у нас такой милосердный парень. Постоянно заботишь обо мне, — воскликнула она, разводя руки в сторону. Она изобразила пальцами кавычки, явно показывая не только голосом, что это сарказм. — Вот только мне уже по горло твоя чертова забота, — она показала на свою шею, на которой стали видны красные отметины. Во что же ты ввязалась, Джен? Почему ты не даёшь нам вместе справиться с твоими проблемами? — Ты такой милосердный, с непрерывной заботой обо мне. А я устала от всего. От твоего вранья, тайн. Такое чувство, что только я считала тебя своим настоящим другом, — её брови опущены, тело напряжено, а пальцы сжаты в кулаки. Мы старались держать расстояние, но получилось это не очень хорошо. — Ты меня уже затрахал, — каждое слово она говорила отдельно, делая небольшие промежутки в речи. — Поэтому пошёл ты, Бальсано. Видеть тебя больше не хочу.       Она была готова уйти. Просто так взять и развернуться. Её ничего не волновало. Дженнифер думала только о себе. Но мог ли я винить её во всем? Точно нет. Нужно учитывать, что она столько лет была одна, без какой-либо поддержки — давно уже разочарованная в людях — и теперь в её жизни настал снова переломный момент. Она привыкла решать и проходить его одна. — Мы же друзья! — неужели она забыла о главном. Мы столько лет были вместе, всегда поддерживали и защищали друг друга. Да, я ошибся, я сделал ей больно. Но из-за какой-то глупости решила так просто и легко отдалиться от меня? — Вот только это действует только в одну сторону, Маттео. В твою, но никак не в мою. Ты постоянно забываешь, что ты мой друг, что тоже можешь мне доверять, как и я тебе. Но... — она качала головой, пока говорила мне всё это. Дженнифер была права. Она всегда была права, пока я закрывал глаза на очевидное и уходил в себе. — Ты такой эгоист, что, когда я нахожусь рядом с тобой, меня словно каждый раз сильно сдавливают шею и душат, пока не потеряю сознание. И я не хочу и не позволю, чтобы так дальше продолжалось.       Она ясно дала мне понять, что на этом наш разговор окончен. Развернувшись, она пошла в сторону автобусной остановки. С каждым разом её шаги ускорялись. Весь мир вокруг меня стал чёрно-белым. Стоило ли мне вообще всё это начинать.       Не так я представлял наш разговор. Не такой конец я ожидал. — Сука, — я ударил со всей силы в стену офиса и согнулся, сжимая глаза. Ощущалась ужасающая боль. Я открыл глаза и посмотрел на руку. Костяшки на пальцах покраснели, а на некоторых даже выступили капли крови. Скулы были напряжены, грудь тяжело вздымалась. Ненавижу свою жизнь, ненавижу самого себя. Ненавижу то, что постоянно всё порчу. — Браво, — за моей спиной послышались хлопки. Этот знакомый французский акцент, который мог сниться мне только в кошмарах. Я бы очень был рад, если бы её тут не оказалось. — Я чуть даже не всплакнула, — в её слова отчётливо слышалась насмешка. Чертова сука, которая снова заставила меня прийти к ней, поверить в её чушь, будто я и не знал, что ничего хорошего не стоит ожидать.       Она совсем не меняется. Специально позвала сюда, чтобы увидеть шоу и развлечься, а я повёлся на её уловку, что теперь мои отношения с Дженнифер, можно сказать, сошли на «нет». Только чудо сможет вернуть всё, что было раньше.       «Или же простая правда, Бальсано, которую ты так тщательно скрываешь», — промелькнуло у меня в мыслях. Но как можно снова начать доверять людям? Я столько лет был один, столько лет держал в себе все мысли, что удивительно, как ещё не сошёл с ума. У меня не было знакомых, которым я мог довериться. Я так их и не нашёл. Дженнифер и остальные остались здесь, в Новом Орлеане, а я уехал и никому не отвечал ни на звонки, ни на сообщения. Зачем вспоминать то, от чего ты так хотел сбежать?       Но нынче мне приходится расплачиваться за свои ошибки и игноры. Я обидел много дорогих мне людей. Некоторые просто не видят смысла отвечать мне, как это делал я, а некоторые, как Дженнифер, потихоньку отстраняются, потому что им не нужно такое токсичное общение, ведь они постоянно ждут чего-то такого, чтобы снова во мне разочароваться. Общение ради выгоды, а не ради дружбы. — Ты же это всё подстроила специально? — Знаешь, Бальсано, как ведёт себя девушка, которую бросили, которая желает мести? — она медленно подходила ко мне. На её губах была накрашена ярко-красная помада. Юбка-карандаш тёмно-синего цвета — точно такая же, как на той фотографии, которую Анна отправила мне днём — идеально подчеркивала её длинные ноги, а верхняя пуговица на белой рубашке была расстёгнута. — Да, Маттео, это именно та одежда, в которой я фотографировалась ради тебя. Было немного опасно, знаешь ли, делать это, боясь, что тебя в любой момент могут застать полуголой. Но та мысль, что это увидишь ты, подкупала меня. — Она заметила мой взгляд, осматривавший быстро её образ. Её белоснежная улыбка становилась с каждым разом всё шире и была такой наигранной. Её движения были мягкие, ступала она медленно, сокращая между нами и без того маленькое расстояние.       Как же это было всё глупо. Я не должен был здесь находиться. Устраивать разговор и ругаться с Джен, теперь выслушивать очередной бред. — Твои попытки вызывают только жалость. — Меня раздражал наш разговор. Мне хотелось поскорее уйти, но понимал, что если сейчас ей все не объясню, то она никогда не успокоится. Никогда и ни за что. — На мне, конечно, сейчас не твой любимый комплект красного белья. Но обещаю, что в следующий раз лучше подготовлюсь. — Речь свободная и быстрая. Она была уверенна в себе. — Ты меня совсем не слышишь, — сделал вывод, устало выдыхая. Что бы я ей не говорил, она будет пропускать это мимо ушей и начнёт снова заливать мне о нашем прекрасном прошлом, о несостоявшемся будущем и о том, как нам может быть прекрасно сейчас. — Ты знала, что Дженнифер сделала аборт?       Должен же я найти выгоду из нашей встречи. Мне хотелось знать, что двигало ей в тот момент, когда она надумала мне написать. Точно не желание помочь. Анна была кровожадной, готовая идти по головам, если знала, что получит от это пользу. — Снова ты о своей подружке, — закатила она глаза. Что ж, Дюран, всё будет только так, как я скажу. — Разве это так важно? Давай лучше поговорим о нас? О том, как я сос... — Не переводи тему разговора. И да, это важно.       Если посмотреть на нас со стороны, то, мне кажется, это смотрелось крайне странно. Весь день был странным. Мужчина и женщина стояли друг напротив друга и о чем-то разговаривал на французском языке. Она выглядела просто идеально, словно всю жизнь готовилась к их встрече, а он с растрепанной причёской, с алым оттенком лица. Её идеальная смуглая кожа с выразительными чертами лица. И его щетина, которую он так и не удостоился побрить утром.       Я провёл правой рукой по волосам, готовясь к наступлению. Было ужасно идти к такому решению, ведь мы находились в людном районе, где нас мог заметить абсолютно каждый человек. Но если не сделаю, то эта никогда от меня не отстанет. Либо она навсегда исчезает из моей жизни, либо же до конца моих дней будет присутствовать в ней.       Я резко подошёл к Анне и положил свои ладони к ней на лицо. Между нашими губами было сантиметров десять. Одно неуклюжее движение, и мы поцелуемся. Анна обречённо выдохнула. Моё действие её обескуражило. Если она сама не хочет добровольно мне всё рассказать, то придётся манипулировать ей. — Зачем ты позвала меня сюда? — я прошептал ей в губы. Мой большой палец гладил её щеку, следуя вниз, к подбородку. Я охватил его и приподнял кверху, чтобы наши глаза были на одном уровне. Даже с её высоким ростом и каблуках, она не была со мной одного роста.       Палец оказался на нижней губе и аккуратно оттянул её. Анна задержала дыхание от моих действий, однако не упустила шанса прижаться ко мне поближе. Ветер дул ей в спину, развевая волосы. Мы выглядели как какая-то киношная парочка из сопливой мелодрамы. Последняя, прощальная наша встреча. Последний поцелуй и объятия. Но мы никогда не были парой. Секс-партнеры, даже не любовники. Нам нужна была близость, секс, но я сразу дал понять, что больше никогда не будет. — Говори, Анна. Я хочу знать правду, — нежно попросил её. Мне не хочется её пугать, пока она находилась в шоковом, но блаженном состоянии.       Я вспомнил нашу последнюю ночь в мотеле. Мы часто встречались там, потому что я не хотел везти её домой. Мы встретились в номере. Она была одета в свою обычную одежду, в которой всегда была на работе. Я же разбирался с очередными проблемами, свалившимися на мою голову. — Тяжёлый день? — она снимала своё пальто. Подошла к старому стулу и повесила на спинку. — Да уж, место лучше ты и не мог выбрать. — Будто ты заслуживаешь лучшего, — шёпотом проворчал в ответ. Я не мог нормально развязать галстук, но и Анну не спешил просить о помощи. — Не забывай, что я знаю французский, но тебе повезло, что я не особо смогла разобрать твоё ворчание, — заявила девушка, скидывая со своих ног неудобные каблуки. — Иди сюда, — поманила меня пальцем к себе. Она присела на край кровати, слегка расставив ноги. Её чёрное короткое платье с металлическими заклёпками задралось, открывая мне вид на кружевное белье.       Сдернув с себя галстук, размяв шею, я пошёл к ней и опустился на колени. Мои губы тут же оказались на её шее, а из пухлых губ послышался тихий вздох. Свои ладони я разместил на её бедрах, сжимая с такой силой, что там точно останутся красные следы. — Как же я скучала по этому, — сладостно прошептала она. Её пальцы впились в мои плечи, пока мои губы спускались всё ниже, а пальцы успевали разбираться с кнопками по очереди. — Поцелуй меня, пожалуйста, — умоляющее попросила Анна, когда я сжал правую грудь в руках. — Прошу...       Я стянул чашечку бюстгальтера вниз, пробуя набухший сосок. Её пальцы зарылись в мои волосы, аккуратно оттягивая назад. Я мучил, изводил её тело, когда она просила меня перейти ближе к делу. Она любила, когда мой член терся о её промежность. Она любила, когда мои пальцы были внутри неё. Она любила слизывать свои соки. Она любила смотреть в мои глаза, когда сосала член. И она просила о сексе без презерватива, что полностью противоречило одним из наших правил.       Наша долгая связь противоречила моим принципам. — Ты знаешь главное правила, Дюран, — я никогда не приступал к сексу без прелюдий, потому что никого не целовал.       Последняя ночь, когда мы виделись, после чего я неожиданно исчез из многих жизней. Анна была одной из тех, кто постоянно писал мне, хотя я искренне не понимал причины. Мы ничего не обещали друг другу, но она не переставала писать, надеясь, что сможет до меня достучаться. Как же сильно она ошибалась.       И когда мы с Дженнифер пришли к единому мнению, что ей нужна помощь, я вспомнил про свою знакомую и попросил о помощи. Конечно же, просто так мне это не обошлось, потому что я знал, с кем иду на сделку. Но особо выбора не было, да и тогда это выглядело хорошей идеей. — Ты же сам понимаешь, что так не может больше продолжаться. Она постоянно что-то от тебя скрывает, и я искренне не могу понять, что ей движет. Когда я вижу, как она общается с тобой и со мной, — это совершенно разные люди, — она потерлась носом об мою щеку. — Я так по этому скучала, — она оставила след своей помады на том же месте. — Прошло столько лет, но я всё ещё не могу тебя забыть, — я следил за ней и её действий. Я дал ей возможность прикасаться ко мне и говорить то, что думает, потому что это прощание, о котором Анна даже и задумывалась.       Мы всегда были слишком разные. Единственное, что у нас было общее, — это французский язык и секс. Не было смысла что-либо продолжать. Мои планы на этот город другие. В них не было начать прошлые связи и как-то позволить зайти им дальше. — Тебя не беспокоит, что Дженнифер может узнать об этом? — пока девушка до сих пор находилась в чутком, открытом, положительном состоянии, я не должен терять голову в своих мыслях, а дальше продолжу расспрашивать. — О чем ты? — негромко спросила та. — О твоей работе. Не боишься, что она потеряет к тебе доверие? Окончательно сломается? — Она ни первый, ни последний клиент, поэтому мне не о чем беспокоиться, — безразлично кинула она, даже не задумываясь, что ответить. Анна потянула мои руки к себе на талию, не замечая, что я пытаюсь не допустить этого. Я выбрался из её хватки и положил ладони на плечи. Самое безопасное место. Мне не о чем больше с ней разговаривать. Всё и так было понятно.       Она как и была стервой, думающей только о себе любимой, так ей и осталась.       Я предполагал, что могу пожалеть, что записал Джен к ней. Было много сомнений. Но и видеть то, как Джен с каждым днём становилось всё хуже и хуже, вынудили пойти на крайние меры. Звонок, истерика, флирт и договоренность. Анна не ожидала моё звонка, начала истерика насчет моего молчание о приезде и игнорирование, а также успела пофлиртовать и сообщить, как она скучала и надеялась, что приеду к ней. После получасового разговора по телефону, она согласилась на сеансы с Дженнифер.       Стоило дать себе больше времени на поиски, а не отдавать в руки этой сумасшедшей. — Мне пора идти. Я опаздываю, — мне не нужно было знать время. Было и без того понятно, что могу опоздать на запланированную встречу с малышкой Валенте, о которой мы договорились. — Как ты можешь знать, если не знаешь, который сейчас час? — Анна привстала на носочки и укусила меня за ухо.       Мы до сих находилась посередине тротуара рядом с офисом. Давно приметил, что люди, проходящие мимо нас, оборачивались и окидывали странным взглядом. Приходилось делать вид, что не замечаю этого, пусть и самой Дюран не стоило делать вид, ведь была полностью занята мной и нашим сближением. — Какая же ты дура, — резкая смена положения: теперь дистанция полтора метра. Анна не ожидала такого действия от меня — что я её так резко оттолкну, — потому еле устояла на своих каблуках со скошенными внутрь коленями. Её руки покачивались в разные стороны, а глаза были широко раскрыты и учащенно моргали. — Что ты, блять, творишь, Бальсано, — яростно выпалила она, когда смогла прийти в себя. Она прожигала меня взгляд, и я был уверен, что если бы люди могли бы убивать глазами, то эта девушка давно бы со мной так и сделала. — Сказал, что мне пора идти, — сделал вид, что на моих плечах осталась пыль, которую якобы начал стряхивать. — Нам не по пути, Дюран, и я ни за что на свете не устану тебе повторять.       Зная, какие лестные слова меня ждут дальше, я быстро направился к своей машине. Как и ожидалось, Анна была в бешенстве, поэтому весь ее словарный запас был продемонстрирован на мне. Я сел в машину, поправил внутрисалонное зеркало — где увидел свой отвратительный вид, из-за чего скривился, высунув язык от омерзения, — переключил коробку передач и направился в родное для меня уже место. Но перед этим нужно будет заехать в какой-нибудь поблизости магазин и купить себе нормальную одежду.       С Дюран, надеюсь, всё было покончено. С Дженнифер и малышкой Валенте всё только начиналось. Одной мне придётся доказать, что я хочу вернуть нашу дружбу и её доверие — и именно это сделаю. А вот другую мне придётся дальше обрабатывать, потому что только на середине своего пути, а время поджимает.       Я глянул на встроенные часы в GPS машины и заметил: если потороплюсь, то успею вовремя. В мои планы не входил такой неприятный час. Правда Дженнифер, которую она сама должна была сама рассказать. Дальше серьезная ссора с ней, потом ещё эта Анна, в большем случае из-за которой всё это началось. Однако какой мне смысл перекидывать всё на неё, ведь заварил это я сам. Мне не стоило врать, уезжать и прерывать все связи.       Удивительно, что Дженнифер в первую нашу встречу довольно-таки хорошо отреагировала. Но, видимо, поняв, что я снова сделал только хуже своими тупыми поступками, — стало для неё последней каплей.       Том, секс, беременность и аборт. Мои руки начали трястись. Весь этот ужасный период Джен приходилось справляться самой. У неё не было близких друзей, лишь только знакомые, которым она вряд ли смогла доверить такой секрет. Она была одинока:Том бросил её, оставив на её плечах неродившегося ребёнок. С родителями-алкоголиками она с детства не поддерживает связь, да и не знает, живы ли они.       По коже прошлась огромная волна мурашек. Я поправил воротник своей рубашки, так как было очень трудно дышать. Всё двигалось, духота давила на голову. Было невозможно нормально думать. Куда я не посмотрю, всё начинало шевелиться и приобретать другой окрас. Мне нужно было перестроиться на другую полосу, но мне было страшно жать на газ и поворачивать руль. Я ехал по одной из главных дорог и, если сделаю одно малейшее неверное движение, то попаду в серьезную аварию.       Однако шанс, что я быстрее отключусь или чего хуже, нежели чем ударюсь с чьей-то машиной, был намного выше. — Похоже, я начинаю сходить с ума, — было крайне опасно ехать по дороге, пусть и машин было не так много. Несмотря на то, что был не в лучшем положении, я, осмотревшись, смог завернуть вправо и выехать на остановку, рядом с которой были магазины. Мой лоб тут же соприкоснулся с гладкой поверхностью рулю. Я тяжело дышал и никак не мог восстановить дыхание. На брюки капали слёзы, а голова с каждой секундой начинала всё сильнее болеть и гудеть.       Если бы я мог вернуться в прошлое и отговорить себя от побега, то так бы и сделал. Теперь, когда мне всё стало известно. Остановка. Время было десять минут пятого. Мне следовало выйти, потому что я и так опаздывал, но что-то удерживало меня в кресле. Страх? Неизвестность? Мне казалось, что всё шло против меня. Против той жизни, о которой я так долго мечтал. В машине стоял противный запах от вонючей одежды, которую я додумался завернуть в ненужный пакет и закинуть в багажник. Ей необходима стирка, а мне — теплый душ.       Мне нужно было остаться здесь. Я мог бы снова обдумать нынешнюю ситуацию: что мне делать дальше, как вернуть свою Дженнифер. Но это в данный момент ничем не поможет. Пока я ехал, успел перебрать всё возможные варианты, приходящие мне в голову. Вывод: к ничему достойному и разумному не смог пройти. Сначала этот ушлёпок со своей спешкой, потом Анна и Дженнифер, нынче у меня Валенте. Что же мне ещё ждать от этого прекрасного дня?       Я постучал пальцами по рулю, сделал несколько оборотов шеей, что аж послышался неприятный хруст, и наклонился вперёд. Пора. Перед тем, как выйти, я разглядывал себя в зеркале. Глаза до сих пор были красные, как и некоторые участки лица, однако всё остальное было исправлено: причёска, образ. Сегодня на улице было прохладно, поэтому лучше накинуть на себя пиджак. Черная рубашка, такого же цвета костюм — точное описание моего настроения. Я вынул ключ зажигания и крепко сжал его в руке. Выйдя из душного автомобиля, мне в лицо ударил прохладный ветер.       Вздохнул полной грудью свежий воздух и отправился в само здание. Я чувствовал, как мои нервы подходили к концу. Играясь с ключами — которые только и делали, что звенели, — мой взгляд был направлен на вход, дверь которого была раскрыта нараспашку. Я более чем уверен, что там умирали от духоты.       Когда я вошёл в ресторан, передо мной предстал незнакомый паренёк в форме официанта. Удивительно, сколько я здесь был раз, его не наблюдал. Да и новых людей злюсь попросту не могло быть, так как ситуация с каждым разом всё сильнее и сильнее накалялась. — Добрый день. Чего... — начал говорить заученную речь, но тут же остановился, когда я махнул рукой. — Перестань болтать, — прошипел на французском, проходя рядом с ним. — Джейсон, — и усмехнулся. Я косо посмотрел на него, и довольная улыбка растянулась на моем лице. Он закатил глаза и начал передразнивать, при этом её пальцы, которые он то и дело перебирал, выдавали его нервное состояние. Было видно, что мальчик жутко комплексовал, когда на его имя как-то неоднозначно реагировали. Что ж, не у меня же одного должен быть плохой день.       «Правильно. Не только у тебя, но и у Дженнифер, и даже Анны. А теперь ещё и у обычного официанта. Любишь ты всё портить, Бальсано. Всё, к чему прикасаешься», — увы, но мысли, пришедшие мне, были правдивы. Не хочешь страдать один — испорть настроение ещё и другим. — Козёл, — яростно прохрипел официант, когда я прошел мимо него. Не хотел продолжать то, что уже успел заварить, поэтому пошёл прямо, лишь только задумываясь: а понял ли он, что я сказал ему до этого. Интересно, но не особо-то и важно.       Проходя через знакомую кухню — где находились знакомые мне люди, криво и недовольно глядевшие мне в спину (не со всеми же мне иметь хорошие отношения), — мрачные коридоры, я пришёл к нужней двери. Капли пота стекали по лбу. Что за ненормальная реакция? У меня никогда такого не было, особо перед встречей, которая касается только работы.       «Признайся, что это малышка Валенте так сильно влияет на тебя».       Опять эти никчёмные мысли.       Я постучал в дверь три раза, но не думал открывать, пока девушка не надумает сделать сама. Последнее, чтобы мне хотелось, — это попасть в крайне неловкое положение и как-то нарушить её личное пространство. Послышался удар, шаги, дверь открылась. Передо мной предстала девушка, помощь которой была предсказуема и слегка непредсказуема — не рассчитывал, что она так быстро согласится. Выглядела она как и всегда: в своём зелёном костюме и в белых кроссовках. Макияж аккуратный, волосы уложены.       В её зелёных глаз я заметил неожиданный блеск. Накрашенные губы слегка приоткрылись. Казалось, что Луна сама не осознавала того, что делает: её тело выдает её же с потрохами. Я не мог исключать тот факт, что после нашего секса много что изменилось. Наши недоотношения стали намного ближе, если можно так выразиться. Нам обоим была необходима разрядка в тот день. Её бросили, а у меня слишком долго не было секса.       И мы ничего друг другу не должны. — Проходите, — кивнула она мне и отступила вбок, однако продолжала держаться за ручку, — но не чувствуйте себя как дома. — О да, узнаю эту интонацию. Наши насмешки, этот ироничный, саркастический тон. Невзирая на все наши разногласия, мы нашли общий язык. Я увидел её ухмылку на губах, поэтому с точностью мог ответить, что это ей самой всё очень нравится. Но и не прошло мимо моих ушей то, что Луна вновь начала обращаться ко мне на вы, о чём не мог не помолчать: — Опять на вы? Не кажется, что можно перейти окончательно на «ты». Особенно после того, что между нами было, — конечно же, я не отметить нашу ночь. Её щеки покрылись нежным румянцем, но взгляд продолжал испепелять. — Я тебя позвала сюда, чтобы не секс с тобой обсуждать, — её игривый голос мигом приобрел оттенки холодного. Как бы она не старалась скрыть, но испытывала смущение.       «Плохая актриса, Валенте, очень плохая», — хотелось бы ещё покачать головой, однако это очень странно будет смотреться со стороны. Она показала указательным пальцем напротив моего стола. Я удобно уселся, поерзав на месте для удобства, расстегнул свой пиджак, хотя пытался справиться с желанием его совсем снять и кинуть на диван, и опрокинулся на стул, сложив руки на живот. — Но согласись, тебе же понравилось, — неужели я сумел бы избавить от себя от того, чтобы побесить её. — Я с вами никогда не соглашусь, Бальсано, — неожиданное заявление. Валенте даже и не представляла, на что подписалась, потому что совсем скоро она будет вынуждена не только согласиться со мной, но и передать в руки этот ресторанчик. Тогда же я смогу поскорее уехать из города и забрать с собой Джен. Потому что отныне не готов её бросать здесь одну. — Это вызов? — игра продолжается. — Нет, просто констатация факта, — она скрестила пальцы, поставила локти на стол и положил на замок свой подбородок, с интересом рассматривая меня. — О, это определённо вызов. Посмотрим, малышка Валенте. Мне понравилось то, как ты стонала подо мной. Я бы поэкспериментировал с тобой этот прекрасный, ласковый, деревянный стол, — я помню, как ей не нравится, когда начинают говорить на незнакомом ей языке. Но и из-за моего языка тела она значительно расслабилась. Наблюдала, как начал плавно водить рукой по поверхности, при этом смотря ей прямо в глаза. — Так о чём ты хочешь поговорить? — резко одернул от мыслей, что Луна вздрогнула всем телом, быстро заморгала и встряхнула головой, переходя к сути: — Я решила просмотреть отчеты ресторана. Сразу скажу, что не разбираюсь в этом всё, но общее представление имею. Когда Мар… — то, как она себя исправила, заставило меня врасплох.       Я вспомнил нашу последнюю встречу с Марго, душераздирающую, невыносимую. Я скучал по ней. По нашим встречам, разговорам, по её вкусной еде. Она заменила мне мать, которой так не хватило. Но теперь и её нет в моей жизни... — Миссис Стил, наш шеф-повар, работающий здесь много лет, ушла в отпуск, так и с него не выйдя. Уровень посещаемость людей катастрофически снизился. Я сама не следила за отчётами, потому что было не до них. Ну, вы… Ладно, неважно, — снова начал выслушиваться в её речь, сводя челюсть от нахлынувших воспоминаний. Сейчас им здесь не место. — И только сегодня я просматривала с самого утра документы. Зарплату людям будет скоро нечем выплачивать, а про аренду я вообще лучше промолчу. Всё настолько плохо, что я одна не справлюсь, потому что нет должного опыта. Бюджета на профессионала мне не хватит. Поэтому мне нужна твоя помощь. Ты мне нужен, Маттео, — с каждым предложением она куда-то ускорялась, иногда сжевывая слова. Приходилось самому всё додумывать. Но последнее меня отрезвило: она произнесла моё имя. Впервые назвала по имени, хотя это случалось крайне редко.       И по её нервному поведению можно сделать много выводов: 1) она пожалела, что позвала меня и 2) она боялась услышать мой отказ, потому и смотрела куда угодно, но только не на меня. — Сбавь обороты, Валенте, — нарушил молчание своим хриплым голосом, прокашлявшись. — Я помогу тебе, — я потянулся через стол и положил свои ладони на её. Мои действия был искренним, потому что, несмотря на свою бесчеловечность, мне было её жаль. Её никто ничему не обучал, она потеряла своих родителей, болезненно рассталась со своим парнем, а денег на необходимую помощь попросту не было. Если она и потратит, то чем платить за аренду? Про зарплату работникам я вообще молчу. Продать квартиру? А жить где? Сомневаюсь, что она до сих пор живёт с бывшим. — И ты ничего не ждешь взамен?       «Хотелось бы тебе пообещать, но эта твоя наивность меня иногда поражает». Возможно, это просто эффект неожиданности от моей помощи. Кто ж знает — Это мы обговорим с тобой потом, — не хотелось ей ничего обещать, но и обманывать тоже — хотя куда лучше? Она благодарно сжала мою руку и облизнула губы, облегченно выдыхая и прикрывая глаза. Я заметил, как на её глазах выступили слёзы. Прикусил внутреннюю сторону щеки, надеясь, как бы ничего не ляпнуть. Нужно дать ей немного времени, а после можно и приступать к работе. — Спасибо, — тихо, с благодарностью прошептала мне. — Пора браться за работу, — Луна кивнула мне, поднялась с кресла и пошла к небольшому стеллажу, доставая оттуда несколько толстых папок с документами. Работа предстоит объёмная. — Я разобралась с чем-то, но мне не всё до конца понятно, — я кивнул, принимая несколько папок в руки. — Разберёмся.       Прошло два часа с того момента, как мы взялись за работу. За этот период времени нас побеспокоили три раза, среди которых дважды появлялся этот молоденький официант. В первый раз у него чуть глаза не полезли на лоб, а сам чуть не покраснел как помидор со стыда. Начал заикаться, что ни слова не понять. И слава Богу, он тут же нас покинул. Во второй подход он говорил увереннее, но тихо, что мне даже было как-то всё равно и не особо вслушивался в их разговор.       И я просто молился всем за кондиционер, висевший на стене. Ибо в такой душной обстановке было нереально бы думать.       Успел выпить две чашки крепкого кофе. Итог: четыре чашки только за день. Работы предстояло много. Седьмой час, на улице темнело. Самое то для того, чтобы начать закругляться. Конечности онемели, спина отдавала неприятную боль, а шея затекла. Я встал со своего места и посмотрел на Луну, которую ещё в начале сняла свой пиджак, повесила на стул и осталась белой майке. Я не отставал: тоже снял пиджак — и все-таки с довольной улыбкой бросил на кожаный диван — и расстегнул пару пуговиц, загнув рукава до локтей, при этом замечая пристальный взгляд за своими действиями. Иногда мы случайно соприкасались частями тела. На моих губах была еле заметная улыбка, а Луна обычно краснела.       Работа была тихой, лишь только в самом начале мне пришлось объяснять ей что да как, после чего мы были полностью погружены в ужасающие бумажки с мелким шрифтом, редко перекидываясь словами. Луна покончила с очередной порцией документов, которые она решила заполнить, пробегаясь глазами по тексту, заметил незначительную ошибку, указывающая на то, что она была допущены исключительно из-за утомления. — Ты здесь допустила ошибку, — я тыкнул указательным пальцем на строку, где нужно было всё исправить. — У меня ничего не получается... — Ты делаешь прогресс, — устало улыбнулся. — С тем учётом, что ты, мягко говоря, немного необучена в этой сфере, — «немного» были слишком ласковым словом. Ведь она полный ноль в этой деятельности, но и этого я не мог сказать, потому что видел в её глазах желание научиться всему.       Мы обменялись взглядами и засмеялись. Причина? Мы оба слишком устали. — Думаю, на сегодня можно закончить. А то я скоро не смогу распознавать буквы и вникать в слова, — уверенно заявил, вставая с кресла, сиденье которого за всё время успело потеплеть. Я потянулся и взял свои вещи. Валенте быстро вскочила со своего места и подошла ко мне. Я же наклонил голову и ждал, что она сделает, потому что в голове не было ни мысли. — Спасибо за помощь, Маттео, — нежно сказала она и протянула руку для пожатия. Второй раз. Второй раз за день она назвала меня по имени. И если в первый это было неосознанно, то нынче была уверена в своих словах. Я не заставил долго держать руку на весу, протянув её в ответ. В голове всплыло много моментов, которые можно сотворить с этим действий, много развязок. Но ни она, ни я ничего не делали. Хотелось поскорее добраться до дома, принять душ и лечь спать. — До скорой встречи? — Спишемся.       Напоследок улыбнулись и коротко попрощались. Как только послышался щелчок за мной, я прижался спиной и головой к двери, бесшумно выдыхая. Работы было охренеть как много, а мы сами были только на начальной стадии. За два месяца успело столько несостыковок накопиться, что там и за неделю еле как управишься. В кабинете послышалось шуршание и шёпот. Только я хотел прислушаться, что же там такое происходит, как в кармане ощущается вибрация, означающая, что на телефон пришло сообщение.       Пока я доставал, думал, кто мне мог написать. Навряд ли Дженнифер, Анну тоже можно исключить из списка, ибо она как минимум будет обижаться на меня два дня. С Валенте мы только попрощались, а босс обычно звонит. Тогда кто?

Неизвестный номер: Подъезжай к семи часам на Canal Street в главном офисе компании «Install Corp.». Нужно переговорить.