Зеркала Судьбы

Просторный зал, наполненный тишиной, разбивали только равнодушные слова Хашвальта, неподъёмными камнями падающие словно бы на штернриттера I. Хотя чего уж там, бывшего штернриттера… Его казнят с минуты на минуту за то, что провалил задание: не только не сумел захватить ледяной банкай, но утратил медальон, проиграл и едва выжил, тогда как его противник отделался незначительными ранами, чуть ли не царапинами, и спокойно вмешался в чужие битвы. Конечно, это задевало гордость Цан Ду, но он прекрасно понял в тот недолгий бой, что ему достался противник не по зубам. Пожалуй, кроме самого Яхве с ним справиться смогли бы разве что заканчивающий свою речь Хашвальт, да Нодт. И то, насчёт последнего были огромные сомнения… подкреплённые недолгим столкновением. Так что Цан Ду всё-таки признал себе, что проиграл достойному противнику, и в этом нет ничего позорного… не было бы, не будь он одним из штернриттеров. Для них проиграть и не выполнить задание значило одно — смерть. Сделай или умри… Цан Ду мысленно хмыкнул, с горькой иронией наконец позволяя себе подумать о том, что надо было тогда присоединиться к клану, однофамильцу которого он проиграл чуть больше суток назад. Пусть там тоже были свои заморочки, но девиз «умри, но сделай», плавно перетекающий в «сделай, а потом узнай, что это, оказывается, должно быть смертельно», ему нравился всё-таки куда больше. Впрочем, сделанный выбор не изменить. Конечно, Цан Ду всегда искренне считал, что единственный, кто убьёт его, — сам Яхве, но никогда не собирался доводить до этого. А теперь… Вот только не успел закончивший говорить Хашвальт сделать и шагу, как пространство странно дрогнуло, окатывая всех присутствующих леденящей опасностью, чуждостью… А через мгновение по чувствительности ударила ядовитая сила, которой обладать могли только пустые. Квинси очень быстро сообразили поднять головы и оторопело могли наблюдать, как в сердце Зильберна, наплевав на все барьеры и преграды, распахнулась гарганта, из которой уже через миг полезли уродливые пустые. Отвратительный вой бил по ушам, но связанные руки не позволяли их закрыть… как и обороняться. Внутри всё похолодело от осознания, что сил сейчас вряд ли хватит даже на слабенький блют, не то что на полноценное обращение к собственному шрифту. И Цан Ду мог только смотреть, как присутствующие обладатели шрифтов — благо зольдатов практически не было — заставляют поток пустых завязнуть, не давая выйти за пределы зала, и уничтожают их десятками. Однако масконосящих монстров было слишком много. И если на потрёпанную железяку рядом они внимания не обращали, то вот сам обладатель шрифта I на такое мог не рассчитывать. И правда: крупный адьюкас, отдалённо напоминающий обезьяну, только с пастью, больше подошедшей бы акуле, резко остановился, пользуясь занятостью штернриттеров, и немигающим взором уставился на Цан Ду. Сквозь прорези маски было отчётливо видно, как разгорается в багровых огоньках глаз голодное предвкушение крови. Несколько мгновений, и пустой целеустремлённо направился к нему, ловко не попадаясь под чужие удары. Иллюзий Цан Ду не питал — ни один из присутствующих квинси даже не подумает помочь ему. С момента провала своего задания штернриттер I не мог рассчитывать на то, что его жизнь будет хоть кому-то нужна, потому даже попросить освободить было бесполезно. Его бы просто проигнорировали. Цан Ду не мог отвести взгляд от алых глаз, а в голове бились мысли, что умереть вот так — не только мучительно, но и позорно. Что единственное, что он может сделать, — собрать остатки сил, выжать до дна то, что осталось в резерве из-за невозможности использовать рейши извне, и вложить всё в защиту, чтобы хоть немного оказать сопротивление. Что может ему даже стоит убить себя прямо сейчас — одного небольшого импульса силы будет достаточно, чтобы применить одну из своих личных, неизвестных другим техник. Что, в конце концов, это его карма за то, что не вмешался тогда, пять веков назад. Что он умрёт точно так же, как и та, что была ему дорога… И всё-таки покорно принять смерть Цан Ду не смог. В последний момент, когда пустой уже замахнулся когтистой лапой, он, игнорируя потревоженные раны, дёрнулся вверх и чуть в сторону, благо круглая колонна позволяла это, как и провернуться вокруг неё. Бок и руку обожгло резкой болью — удар пришёлся туда вскользь вместо головы. И без того потрёпанная боем форма окрасилась красным, а Цан Ду неожиданно ощутил, что не может больше пошевелиться, словно всё тело обхватила корка льда. Теперь ему оставалось лишь смотреть и ждать, надеясь только на то, что сейчас пустой всё же решит сначала убить его, а не сожрать. Позади что-то глухо взорвалось, и волна ударила в колонну, разрушая её… Цан Ду практически освободился, когда новый удар обрушился со спины, отправляя сознание во тьму. Последнее, что штернриттер запомнил, — собирающийся нанести удар пустой замер на секунду. В голове перед потерей сознания проскользнуло, что даже эта заминка его не спасёт.

***

Сознание выплывало из тьмы с трудом, нехотя, словно бы не желало окунаться в волны боли, которые просто обязаны были быть. На несколько мгновений приоткрыв глаза и отметив, что в лазарете явно сменили внешний вид интерьера, Цан Ду ухнул обратно в вязкое забытьё. Впрочем, ненадолго. Всплывшие воспоминания вкупе с осознанием, что лазарет приговорённым к казни не положен, заставили резко распахнуть глаза, рывком садясь на кровати и морщась от прострелившей бок боли. Это однозначно была не Теневая зона. Всё вокруг было белым — слишком даже для привыкших к этому цвету квинси. Будто просто лишённым красок. Пустым. Выходит, и нападение пустых было не просто так?.. Цан Ду медленно выдохнул, возвращая себе привычное равновесие хотя бы внешне. Он уже понял, что находится в измерении пустых, — и воздух был куда более насыщен силой, и характерный пустой привкус силы всё-таки проникал в комнату, хотя местные явно постарались как-то этот момент скрыть. Цан Ду только не понимал, зачем он им. Впрочем, вариантов было совсем немного, — а если бы был не нужен, не стали бы притаскивать сюда, убив ещё там, при прорыве. Но в любом случае штернриттер понимал, что для местных окажется всё равно бесполезным. Источник информации? Он скорее сам в пасть пустому шагнёт, чем станет предателем. Заложник? Что ж, пустые банально не могут знать, что попавшего в плен штернриттера просто не станут вытаскивать. Цан Ду прикрыл глаза. Счёт его жизни всё ещё шёл пусть и не на минуты, но на часы так уж точно. Набивать цену он себе не станет. И, когда местные убедятся в его бесполезности, они просто завершат то, что не успел сделать Хашвальт. Разве что здесь можно будет не рассчитывать на один короткий удар меча — вряд ли вечноголодные твари устоят перед неспособным сопротивляться врагом. Слишком сильным будет искушение даже для самых устойчивых. Цан Ду… уже видел такое очень и очень давно. Впрочем, знание, что его ждёт, всё равно никак не повлияло — смерть, так смерть. Лучше быть разорванным на части, чем послужить для каких-либо целей врага… Неожиданно послышались шаги из-за стены, и в дверь постучались, чисто предупреждая, чем спрашивая разрешения войти, — мало того, что местным в принципе позволение было не нужно, так ещё и стук был довольно небрежным, будто вскользь. Дверь открылась легко и на удивление без ожидаемого скрипа — Уэко Мундо представляло собой пустыню, и Цан Ду считал, что вряд ли вездесущий песок обошёл бы стороной дверные петли. Ошибся… Впрочем, это не влияло ни на что. Какая ему, собственно, разница, следят за механизмами местные или нет? Впрочем, разница была — это был неплохой показатель развития. Вот только вошедшего штернриттер увидеть совершенно не ожидал. Он ведь должен был быть не здесь… — Вижу, ты наконец очнулся, — последний противник прикрыл за собой дверь и подошёл к окну напротив кровати, на подоконник которого и опёрся, стоя спиной к проёму, — И совершенно не удивлён ни местом, ни тем, что жив. — Не вижу смысла удивляться, — кратко ответил, невольно отмечая, что белое капитанское хаори сменилось на какое-то другое, а из-за спины не выглядывают рукояти клинков. — Хм, — парень склонил голову чуть набок, а потом вздохнул, — Я даже догадываюсь, что ты себе успел надумать. И могу сказать, что ты ошибаешься. — Неужели, Куросаки Ичиго? — ровно спросил, внутренне недоумевая. — Хочешь верь, хочешь нет, но в дополнительной информации нет нужды. В конце концов, не знай я достаточно, как бы пробивал проход в вашу Теневую зону? Да и заложника брать бессмысленно, — в карих глазах промелькнуло нечто жёсткое, и Куросаки поморщился, — Я вполне в курсе ваших милейших порядков. — Тогда зачем я здесь? — прямо спросил квинси. — Видишь ли, твоя жизнь кое-кому очень нужна, и меня крайне настойчиво попросили её сохранить, — хмыкнул Ичиго. — Конечно, были некоторые трудности с обеспечением невозможности тебя обнаружить со стороны Яхве, но этот вопрос я решил. И… Лилинет, если хочешь подслушать, тебе надо в два раза сильнее скрывать силу и устраивать заранее засаду, а не парить на взятом «покататься» грифоне. — Ну Владыка, я ведь старалась!.. — в оконном проёме показалась девочка лет тринадцати, а Цан Ду буквально закаменел, когда услышал, как она обратилась к Куросаки. — Септиме отправлю помогать, — усмехнулся в ответ Ичиго, и девочку-аранкара словно ветром сдуло, после чего тот повернулся к квинси, — Итак, на чём мы остановились… Ах да. Ты не в плену, а гость, так что твоя сила при тебе. Однако уйти в Теневую зону не получится — Уэко Мундо довольно… закрытое измерение. Внутри измерения можешь перемещаться свободно, разве что, само собой, не причиняя вреда местным жителям. — Так вот о чём пытался сказать Оппи, когда сумел вернуться, — мрачно отметил Цан Ду. — Не сумел. Я позволил ему вернуться, — в глубине карамельной радужки загорелись золотые искры, а интонации стали ледяными, — Килге со вторым штернриттером пришли сюда с отрядами разрушать, убивать и подчинять, за что и поплатились. Конкретно он был вам всем предупреждением не пытаться лезть в измерение. — А как же тогда барьер? — Цан Ду помнил, в каком недоумении был весь исследовательский центр, когда никто не смог пройти по теням в измерение пустых. — Несмотря на то, что сил перемолоть вашу армию в этом измерении у меня… нас хватило бы, лишних жертв среди простого населения я не хотел и не хочу, — парень посмотрел в окно и закончил мысль уже без ледяных интонаций, — Куда проще возвести барьер вокруг измерения, чем пытаться спасти всех во время битвы, не находишь? — Мне не понять твоего отношения к пустым, — покачал головой Цан Ду. — Будь они кровожадными и вечноголодными тварями, такого отношения и не было бы. Пустые здорово изменились в последние пару лет… — хмыкнул Ичиго. — Ты ещё увидишь, что они теперь ближе к людям, чем к монстрам. Не все правда… но неизменных осталось не так много. Их, кстати, я в ваше измерение и отправлял для того, чтобы тебя вытащить. — Зачем столько сложностей ради врага? — нахмурился Цан Ду. — Как я уже говорил, меня попросили, — хмыкнул парень, направляясь к двери и добавил, прежде чем выйти, — Да, кстати. Твоя связь с Яхве разорвана полностью, и я не знаю, как это сказалось на способностях. Советую проверить. Полигон тебе покажут. И… не удивляйся ничему. И закрыл за собой дверь. Цан Ду вновь остался в одиночестве, но теперь ещё в большем смятении, с ворохом вопросов в голове. Он умел сохранять идеальную невозмутимость в бою и сложных ситуациях, вот только сейчас вся выдержка шла трещинами, сквозь которые грозились прорваться сдерживаемые эмоции. И даже не узнанное только что стало причиной внутренней бури, а маленькая деталь, которую, будь квинси чуть менее внимательным, очень легко было пропустить. Когда парень задержался у двери, от движения чуть задрался рукав и из-под ткани выскользнул пятиконечный крест, который не мог принадлежать ни человеку, ни синигами, ни — тем более! — пустому… Пользуясь тем, что его никто не видит, Цан Ду длинно выдохнул, беря себя в руки. В любом случае, теперь время во всём разобраться есть в достатке… В слова про разорванную связь не верилось — даже при изгнании, подразумевающем летальный исход, она лишь полностью глушилась, но не отсекалась до конца. Ведь утрата связи с Его Величеством значила только одно — смерть. Цан Ду же был определённо жив, так что и выводы можно было сделать соответствующие. Вот только к способности шрифта он потянулся всё равно с осторожностью. Ощутившаяся в первые мгновения внутри пустота заставила напрячься, однако уже в следующую секунду силы отозвались, привычно преобразуя кожу в металл. Пусть медленно, словно нехотя, но способности работали, и это вызвало невольный облегчённый вздох. Впрочем, здесь не перед кем было демонстрировать сдержанность. Вдох-выдох, и в ладони столь же медленно сформировался вполне приемлемый по стабильности лук. Но скорость и некоторая затруднённость в управлении рейши были мелочами — благо, что вовсе способности не утратил и не отравился пустотой, когда его забрали, раненого, в ядовитое для квинси измерение. Очевидно, местным пришлось немало постараться, чтобы пустота не попала в неспособный в тот момент сопротивляться организм. Кому и зачем могла понадобиться жизнь штернриттера, оставалось загадкой. И не сказать, что Цан Ду был очень рад её наличию — скорее, это только прибавило мрачных дум. Просто потому, что в измерении пустых не могло быть никого, кто знал бы его и — более того — не являлся бы врагом. — Погоди, ты уверена, что нормально будет вот так сейчас зайти? — из-за двери донёсся смутно знакомый голос, что уже было странно. — Может быть дать ему время в себя прийти? — А у нас есть это время, чтобы его давать? — ответили говорящему… бывший штернриттер закаменел, понимая, что слух его явно подводит. — Иди-ка лучше к сестре, а то с её компанией… — Да-да, опять по всему Лесу искать придётся, — устало проворчал первый. — Но ты помягче всё же. — Знаю, — кратко обронила и, постучав, вошла. — Быть не может… — едва слышно вырвалось у Цан Ду, а в голове пронеслось, что он видимо всё же умер. — Понимаю твоё удивление, — чуть улыбнулась и сказала, будто мысли прочитав, — И всё же я настоящая, не мираж, и мы оба с тобой живы. Хотя в это сложно поверить, знаю. — Очень сложно, — вглядывался бывший штернриттер в родные черты, по которым скучал уже более пяти веков… и плевать, что они несколько заострились, а тёмное золото волос выцвело почти до белизны. — Но теперь понимаю, откуда местный Владыка столько знает, и про кого он говорил… — Да, племянничек тебя оттуда вытащил по моей просьбе, — так же скользила по нему взглядом, словно не решаясь сделать шаг ближе. — Я не сомневалась, что характер Грандмастера мягче за эти годы не стал. — Значит, не однофамилец? Нам была дана характеристика, что он относится к особому военному потенциалу и является сыном бывшего капитана, — пояснил, начиная понимать нестыковки. — Верно. Но половина крови в нём наша. Сын последней из главной ветви… — пояснила и замолчала в несколько непривычной нерешительности. — Кирса, — начал Цан Ду, вставая и подходя ближе, вспоминая, как тогда, пять веков назад, вернулся в теневое измерение слишком поздно, чтобы успеть что-то сделать, как-то помешать, и между присоединением и невмешательством выбрал бездействие, о чём потом жалел. — Я… должен был отправиться с вами. — И я по тебе скучала, — она всё так же отлично умела читать его слова между строк. — Восстанавливайся. Нам ещё о многом предстоит поговорить…

***

— Так как ваша кандидатура была одобрена предыдущим главнокомандующим, и вы занимаете пост капитана достаточное количество времени, Совет не видит оснований для возражений, — вынес общий вердикт назначенный на это собрание Голосом Совета. — Кёраку Шунсуй, с этого момента вы официально являетесь главой Готей 13 и капитаном первого отряда. — Премного благодарен глубокоуважаемому Совету за быстрое решение, — отметил теперь уже бывший капитан восьмого. — Вместе со мной в первый отряд перейдут Исе Нанао и ряд офицеров, указанных в заблаговременно предоставленном вам списке. — Вы оставите ваш бывший отряд без руководства? — недоуменно высказался один из Советников. — До назначения новых капитана и лейтенанта восьмой будет курироваться девятым отрядом, — спокойно ответил Кёраку, внутренне сожалея, что из-за «шторок» не может полюбоваться на лица, наверняка скривившиеся при упоминании одной из их главных головных болей. — Капитан девятого отряда Куросаки Ичиго уведомлён и согласился осуществлять внешнее управление. — Возмутительно! Этот выскочка и в своём отряде редко бывает, а ещё соседним управлять собрался, — донеслось откуда-то с верхних рядов. — Хочу напомнить уважаемому Совету, что означенный вами «выскочка» является правителем соседнего измерения и вполне может на ваше мнение о нём обидеться. Конечно же, Готей 13 постарается сделать так, чтобы между нами сохранялись дружеские отношения, — кажется, Нанао-тян говорила, что Шунсуй в такие моменты интонациями и выражением лица напоминает примеривающегося к мышке кота. — Более того, без своевременного участия Куросаки Ичиго глубокоуважаемый Совет как минимум два раза был бы мёртв. И это я уже не говорю о том, что нам была обещана поддержка силами Пустыни в войне с квинси. — Некоторые из нас погорячились. Совет ни в коем случае не хотел бы… обижать подобного союзника, — главы этого сборища всё же имели головы на плечах, так что быстро справились с собой, а несогласных оперативно призвали к молчанию, прекрасно понимая, что Готей может сохранить дружеские отношения в том числе и принудительным расформированием Совета. — Я так и подумал, — кивнул Кёраку, чувствуя, что пора заканчивать: повреждённый глаз и без того видел не очень, а от местного воздуха вовсе начинал зудеть и слезиться. — Что касается моего первого решения в качестве главнокомандующего… Я обучу Кенпачи Зараки искусству убивать. — Что?! — Только не это! — донеслось с разных сторон ожидаемое. — А если он, став ещё сильнее, взбунтуется?! — это уже было хотя бы более конкретно. — Какую управу можно будет найти на подобное чудовище?! — а с этим уже можно было вполне работать. — Вам напомнить, что сам Генрюсай-доно, решив учить его кендо, отказался от этой затеи через день?! — а вот и группа поддержки Яма-джи проявила себя… Кёраку даже улыбнулся бы на подобную реакцию, если бы вопрос был менее серьёзен. — А что же делать? Кто знает, сколько у врага сил. Возможно, даже с поддержкой аранкаров Общество Душ не выдержит второй атаки, — Шунсуй не собирался щадить нервы этих перестраховщиков. — Быть может, вы сами будете защищаться? — … — тишина ласкала слух лучшим из возможных ответов. — Что же, полагаю, разрешение получено, — озвучил за них Кёраку и позвал, — Войди. Обучением Кенпачи Зараки займётся Унохана Рецу, когда-то известная как Унохана Ячиру, Первая Кенпачи. — Где вы предполагаете обучение? — серьёзно вопросил один из Советников. — Совету ведь лучше знать, какое единственное место подойдёт, — завуалированно даже не просил, а ставил перед фактом Кёраку. — Его нужно подготовить для этого, — хмуро отреагировал другой Советник, понимая, что возразить они всё равно не могут. — Через два дня врата для них будут открыты.