Нет смысла убегать — я не оставлю и следа
От злого демона, что стоит предо мной!
@Karakuru Burst
— Итак, этот идиот Дазай все же самоубился. Как невовремя! Тяжело вздохнув и ненадолго зажмурившись, глава департамента по делам одаренных, Сакагучи Анго, облокотился локтями на стол, затем положил голову на скрещенные ладони, тяжело задумавшись над той ситуацией, что сложилась сейчас. За последнее время в его отдел приходило огромное множество довольно необычных заявлений. Необычными они были потому, что, по словам очевидцев, совершил их человек, который во всех государственных базах данных официально значится мертвым уже почти 18 лет. Знаменитый Фёдор Достоевский, участник стольких заговоров и террористических актов, вновь начал мелькать там и тут в разных, совершенно не связанных между собой уголках портовой Йокогамы, совершая пока что лишь мелкие преступления вроде кражи еды у мелких продавцов в небольших уличных лавках. Но Анго боялся не этого, а того, что за этим может последовать. Какой план придумал «демон» Фёдор на этот раз? Куда он нанесет удар? Эти и другие вопросы чиновник собирался на завтрашней встрече задать единственному человеку, который своей силой разума мог хоть как-то противостоять русскому и предположить его дальнейшие шаги. Но Дазай… Ах, что он за идиот! Почему ему пришло в голову покончить с жизнью именно сейчас, в такое время? Анго тяжко расстроенно вздохнул, понимая, что проклинание бывшего друга ничего не изменит, и вновь поднял голову, поглядев через стол на копошащихся подчиненных, каждый из которых был занят своей важной работой и не обращал внимания на других. Они, как муравьи, сновали туда-сюда, даже не подозревая об опасности, которую не мог выпустить из головы их несчастный начальник. Чья-то рука мягко постучала Сакагучи по плечу, и тот, вернувшись в реальность, мгновенно обернулся. Перед ним стояла его помощница, Цудзимура. Девушка мягко улыбнулась: — Вы выглядите встревоженным. Может, стоит выпить немного кофе? Взбодритесь, посмотрите на проблему с новой стороны. — Пожалуй, кофе будет неплохим вариантом. Не принесете мне чашечку? — Как скажете, шеф. Она ушла, а Анго встал, потянулся и прошелся вокруг стола, размяв затекшее тело. — Шеф, да. А дома-то как командует. Мужчина вразвалку подошел к краю его возвышения, опершись на перила, и вновь поглядел вниз, на своих «муравьев», как он ласково звал их. Ему не давала покоя мысль о том, что он что-то упускает, что-то очень важное, можно сказать, готовое решение. Ах, был бы здесь Дазай или кто-то еще с таким же складом ума… Кто-то. Умный. Кто мог бы разгадать Достоевского. Анго словно ударило молнией. Он резко повернулся, едва не сбив с ног подошедшую с кофе Цудзимуру: — Готовьте мой самолет. — Как, сейчас?! — опешила Мизуки, в шоке поглядев на шефа. — Да. Я срочно лечу в Мерсо.***
— Мы совершаем посадку в пункте назначения. Просим Вас пристегнуть ремни, — среди множества помех послышался голос второго пилота. Сакагучи Анго выглянул в иллюминатор. Ржавые осенние виноградники Бургундии неумолимо приближались. Сразу после того, как они вылетели из облаков, дождевые капли, смешанные с ледяной крупой, забарабанили в единственное окно, откуда был виден окружающий мир. Анго не любил летать. Но ещё больше он не любил заниматься делами в такую погоду. Свернуться калачиком в мягком плюшевом кресле в гостиной его дома — ещё куда ни шло. Но дела… Для полного счастья ему сейчас хватило бы бокала хорошего (как ни странно — местного) белого вина и тёплого камина за спиной. Но время не ждёт. И с этими мыслями он почувствовал под собой землю Франции. Самолет, сносимый сильным ветром, едва сумел прямо приземлиться на взлетную полосу, которую почти невозможно было заметить за дождевой завесой. У входа в аэропорт шефа департамента по делам одаренных встретили несколько людей в военной форме. — Мы ждали вас, господин Сакагучи. — Рад, что мой звонок был получен. Солдаты окружили его и в таком положении довели до серо-стального мерседеса на бизнес-стоянке. Анго сел на заднее сиденье, захлопнул дверь, и машина тронулась. Дождь лениво барабанил по стеклу, за которым проносились темные силуэты сперва невысоких городских домов, затем деревьев, но вскоре осталась лишь мокрая темнота. Ехать было далеко, и мужчина скоро задремал. Он проснулся, только когда автомобиль остановился. Дождя уже не было, но тяжелые темные тучи все еще заслоняли небо. Они находились на небольшой заасфальтированной площадке, окруженной плотной стеной старых деревьев. Чуть в стороне находилось неприметное темно-коричневое здание, больше похожее на коробку, без окон и с единственной узкой дверью, обитой железом. Туда-то под конвоем и отправился Анго. Внутри здания было пусто, не считая перил, окружавших небольшой кусок пола в центре. Один из солдат открыл воротца и закрыл их, когда Сакагучи прошел внутрь огороженной территории. Раздался механический скрежет, и пол под ним стал опускаться вниз, погружая шефа в глубокий тоннель. В какой-то момент до его ушей донеслось шипение, и из стен прыснула жидкость с явным запахом спирта. Мужчина крепко зажмурился, но тут лифт остановился. За раздвинувшимися стальными дверьми ожидал уже другой конвой, который повел его дальше, по белому коридору, ярко освещенному светодиодными лампами, мимо толстых распахнутых дверей-шлюзов и каких-то боковых ответвлений. Откуда-то издалека до ушей временами доносились негромкие крики, а от белого резало глаза. Но затем за поворотом перед ними вдруг резко возникла черная дверь. — Вам сюда, господин Сакагучи, — один из солдат, вернее, их начальник, легким движением подтолкнул гостя к двери. Тот, слегка вздрогнув и поправив очки, шагнул вперед, отворив дверь. Его взгляду предстал кабинет коменданта Мерсо. Антуан де Сент-Экзюпери был главным в этом подземном убежище уже более двадцати пяти лет, а то и все тридцать. Этот высокий кучерявый блондин с глубокими, как Марианская впадина, голубыми глазами, всегда носивший темную одежду синих цветов, даже в управлении тюрьмой придерживался своих четких правил: абсолютно все здесь было по его расписанию, обед с ужином подавались ровно со звоном часов, камеры обслуживались по времени, и если хоть-что то будет иначе, нарушителя порядка строго наказывали. Антуан ни в чем не терпел отказов, ненавидел любые изменения, и потому даже Сакагучи согласился принять с большой неохотой, особенно учитывая его необычную просьбу. А именно — шеф хотел провести личную конфиденциальную встречу с одним из заключенных. И вот сейчас Анго стоял на ковре в кабинете тюремного управляющего, лаконично обставленном только самым необходимым: там был стол, стул рядом с ним, для посетителя, вдоль стен располагались шкафы, до отказа забитые полной хроникой и досье заключенных, на паркетном полу виднелось несколько глубоких царапин, неизвестно от чего. В противоположной стене была еще одна дверь, но сейчас ее закрывало черное кожаное кресло, в котором сидел сам Антуан, скрестив руки на груди в ожидании. — Здравствуйте, — тихо сказал Сакагучи, проходя вперед и садясь напротив де Сент-Экзюпери. Тот мягко кивнул. — Добрый вечер. Я получил ваше письмо, но все еще не уверен, что эта встреча необходима. Мы ведь не просто так держим одаренных преступников под такой защитой. — Но, тем не менее, я настаиваю на ней. Вам она ни во что не станет, а мою страну может спасти, если вдруг… — Все это я уже прочитал, не нужно повторять. Понимаете ли, это человек обладает очень опасной в переговорах способностью. — Я знаю. Однажды я уже имел с этим дело и осознаю всю опасность. — Видимо, вас не отговорить, — Антуан усмехнулся. — Тогда нужно лишь задокументировать, что встреча состоялась. — Хорошо, если так нужно. Анго принял из рук начальника тюрьмы бумаги, что тот протянул, и принялся их подписывать.***
В камере раздавался шорох карт, одна за одной они соскальзывали на стол из рук заключенного, который был словно создан для работы крупье. Его ловкости в управлении картами позавидовал бы каждый игрок. Казалось, была какая-то магия в его легких движениях, в том, как он играл, как сдавал, раскладывал обычные бумажные квадраты на столе. С ним они превращались в магические артефакты, которым подвластно все. В один момент пол под его ногами дрогнул и плавно пошел вниз. Стеклянный куб, бывший тюремной камерой, пристыковался к железной стене огромного зала, где в воздухе парило еще множество подобных кубов. Заключенному это показалось странным — комендант не стал бы так просто нарушать свой же распорядок. Дверь в стене отворилась, сперва вошел солдат и оглядел комнату. Лишь убедившись, что все в порядке, он впустил Анго. Шеф прошел внутрь и остановился рядом с картежником, протянув тому руку. — Здравствуйте, господин Сигма. Арестант поднял голову, затем молча пожал протянутую ладонь. Он встал и уступил место гостю, а сам собрал рассыпанные карты и сложил их в ящик комода. Анго неуверенно прокашлялся, пытаясь обратить на себя внимание. — Позвольте представиться… — Не нужно лишних слов, я знаю ваше имя. Ведь это благодаря вам меня арестовали. Сакагучи смущенно опустил голову. — Давайте не будем об этом. Так что вы хотели? — Сигма сел напротив него на кровать, сложив руки на груди. Шеф задумчиво закусил губу, не зная, как начать разговор. Он тяжело вздохнул и снова посмотрел на заключенного. — Понимаете ли… У нас сложилась непростая ситуация, и теперь очень нужна ваша помощь. — В чем дело? — Достоевский… Он жив. Сигма слегка вздрогнул при упоминании этого имени, но затем снова принял серьезный вид. — Я не буду помогать вам. Ни за что на свете! — Прошу вас! — голос Анго слегка надломился. — Весь мир может быть уничтожен, поймите! — Но какая мне от этого выгода? Сакагучи знал, что он так скажет. Что же еще ожидать от картежника из казино? Но готов к этому он не был. Единственное, что японец мог сделать для арестанта… — Вы получите свободу. Сигма окинул его недоверчивым взглядом. Прошло восемнадцать лет, и только теперь о нем забеспокоились? Это было по меньшей мере подозрительно. Но его натуре был свойственен риск, и он решил все же сыграть в эту игру. — Допустим. Что мне нужно будет сделать? — На основе тех данных, что я имею, узнать, каков будет следующий шаг демона Фёдора. — Рассказывайте. Анго достал папку, до этого трижды тщательно проверенную солдатами и Сент-Экзюпери. Внутри содержались все собранные им документы по «Делу о возрождении Достоевского». Сигма внимательно осмотрел каждую из протянутых ему бумаг, буквально прорезая взглядом каждую из них насквозь. Сакагучи неотрывно следил за каждым его движением, каждой эмоцией, пытаясь уловить мысли собеседника, но тот не отражал совершенно ничего. Пока не наткнулся на одно слово. Украденные… — Двадцать восемь литров чистого спирта? — Что поделать с этими русскими… — Я знаю, что он собрался делать. Но нужно поспешить. — О чем вы? — Он будет мстить своим давним врагам. Вам следует поскорее предупредить Вооруженное Детективное Агентство.