***
— Ник безумен, — в сотый раз повторяет Ребекка, измеряя при этом гостиную Скотобойни. — неужели мы правда выкопаем останки матери, сожжём дотла и подменим прах Кола на её, используя единственную надежду Давины на воскрешение? — Ребекка, наконец-то, останавливается рядом с Элайджей, сверля взглядом голубых глаз бездыханное тело старшего брата. — Кто такая Давина? — к монологу Ребекки подключается Дина, скучающим взглядом окидывая два бессознательных тела — Клауса и Далия. Младшая Де Ла Мар не горит желанием участвовать в разборках семьи Майклсон, ведь ей и своих хватает, к тому же её ещё и оставили одну в этом чёртовом городе. А вдруг копты найдут её? Что тогда будет? Габриэль и Роберт уехали в неизвестном для Дины направлении, наказав помочь с сумасшедшей тёткой Майклсон, которая желает забрать дочь Клауса. Чтобы вновь не оказаться в гробу, Дине пришлось согласиться, хотя особого выбора у неё не было. Как всегда. В данный момент в гостиной Скотобойни находятся Фрея, Ребекка, Элайджа, Дина и два бессознательных тела, пребывающих в магическом сне. Скотобойня… это особняк во французском квартале, в котором повсюду присутствует геральдическая буква «М», которая так и кричит о том, кто здесь хозяин. Этот особняк просто наполнен всяким антиквариатом и стариной: картины, статуэтки, вазы и мебель. Всё такое тёмное, мрачное, лишь от одного интерьера пронизывает страх и ужас, не говоря уже и о самих хозяевах этого роскошного особняка во французском квартале. — К тому же мы потеряем шанс спасти Кола. И это если Давина нас не убьёт, — Ребекка нарочно пропускает мимо ушей вопрос Дины, прекрасно понимая, что рано или поздно ей придётся всё рассказать, но пока Дина знает о происходящем в общих чертах, а о том, что Кол был воскрешён Эстер в теле ведьмака, умолчали все. Дина лишь поджимает губы, прислоняясь спиной к резным перилам лестницы, отмечая про себя узнать, кто такая Давина и как она связана с Колом. — Можно выкопать яму и зарыть наши проблемы в ней, — спокойно предлагает Элайджа, также сверля взглядом Клауса, покрытого корочкой серых вен. Ох, как же всем доставляет удовольствие видеть в таком состоянии самого Никлауса Майклсона. Только есть одно «но», если бы не Далия, Клауса оставили бы в таком состоянии на некоторое время, как это он делает со своей семьёй, но пока это непозволительная роскошь. — Я предлагаю способ понадёжнее, — внезапно нарушает своё молчание Фрея, которая до этого внимательно смотрела на свою тётку. Взгляды тут же устремляются на старшую Майклсон, даже Дина, кажется, выглядит более заинтересованной, чем это было раньше. — убьём Клауса колом из белого дуба. С ним умрёт и Далия, — ею движет не желание решить проблему, а обида и боль, которые буквально въелись в её сознание. Клаус должен почувствовать всё то, что испытала на себе Фрея, на глазах которой Первородный гибрид собственноручно убил отца. — Верно, — впервые за своё присутствие говорит Дина, ведь до этого молча наблюдала и пребывала в своих мыслях. — а вместе с ними Марсель и все вампиры, которых обратил Клаус, — Фрея лишь поджимает губы, сглатывая противный ком в горле. Младшая Де Ла Мар права, но это лишь сопутствующий ущерб. В небесных глазах Ребекки проскальзывает страх, а затем взгляд падает на кинжал в груди Клауса: — Кинжал, — Дина вопросительно изгибает бровь, а затем также переводит взгляд на серебряный кинжал в груди гибрида. — он плавится, — добавляет Майклсон, когда металл начинает медленно плавится. — Прям как наши шансы на победу, — усмехается младшая Де Ла Мар, стараясь подавить внутри необъяснимый страх, который присутствует не только у неё, но и у всех присутствующих. Каждый согласится со словами Дины, но вслух об этом не скажет. — Выбора нет, нам придётся выполнить поручение Никлауса, — Элайджа опускается на колено и осторожно дотрагивается до медленно плавящейся рукояти кинжала, а затем поднимает взгляд на присутствующих. Выхода снова нет, как и шансов на победу. Точнее они есть, но мизерные.***
— Какая прелесть! — с наигранным энтузиазмом в голосе щебечет Ребекка. — свежий воздух, в листве поют птички… идеальный день для встречи с маминым трупом, — размеренным шагом Ребекка подходит к старшему брату и отдаёт ему канистру с бензином. Им всё-таки приходится выполнять поручение Никлауса, ведь иначе победить Далию у них не получится. — Идеальный день, чтобы послушаться психа, — подытоживает Элайджа, забирая из рук сестры канистру с бензином. Элайджа не особо рад выполнять данное поручение, но иначе никак. Их с Фреей план не увенчался бы успехом, а вот Никлаусу повезло чуть больше, кажется, Фортуна идёт рядом с этим Первородным гибридом, ведь он смог залезть в голову Далии и узнать, что может убить её. — Есть пословица: безумец часто глаголет истину, — Ребекка без особого удовлетворения смотрит на то, как старший брат поливает выкопанный из земли гроб бензином. — я всё ещё думаю, что лучше будет воскресить Кола, вместо этой стервы, — Ребекку же тоже не очень радует то, что нужно воскрешать Эстер, но без этого, увы, никак. Майклсон обещала брату, что воскресит его любым доступным ей способом, но, к сожалению, всё идёт снова не по плану. — Как будто это наша главная беда, — старший Майклсон откидывает пустую канистру в сторону и кидает быстрый взгляд на сам гроб. — не забывай, что ещё нужно убедить Давину Клэр. Может быть, воспользоваться приёмом Никлауса? — Элайджа переводит взгляд с гроба на сестру, пронзая её внимательным взглядом. Самым сложным будет убедить Давину воскресить именно Эстер, а не Кола, ведь ведьмочка по уши влюблена в младшего Майклсона. К сожалению или к счастью, ведьма не знает, что сердце самого кровожадного Первородного вампира принадлежит той, которой совершенно плевать на то, что он пролил и будет проливать кровь невинных. Элайджа давно заметил, что эта ведьма пытается сделать Кола лучше, подчинить его вампира и жажду крови, но… Кол терпит это, ведь ему нужно вернуть своё истинное тело, чтобы вернуть воспоминания той, которую он полюбил будучи человеком. Эта девушка не пыталась и не хотела менять младшего Майклсона, потому что любила таким, какой он есть на самом деле, но, к сожалению, этому всему пришёл конец. Только вот Элайджа не верит в то, что Кол действительно влюблён в Давину, а не в младшую Де Ла Мар. Возможно, он просто играет ею, манипулирует и дёргает за ниточки, дабы вернуть своё тело? Может быть, эта Клэр потомок той ведьмы, что лишила Дину воспоминаний о Коле? Элайдже остаётся только строить версии и догадываться, чем руководствовался его младший брат. — Она может нам помочь, — подытоживает Элайджа, хмуро сведя брови к переносице. — если не будет знать, что помогает, — Первородный не удерживается и усмехается. — Я обещала не покидать тело ведьмы не оживив Кола, — Ребекка не секунду замолкает, дабы унять бушующие эмоции. Элайджа же поворачивается к сестре, с интересом заглядывая в голубые глаза сестры, которые в данный момент наполнены болью и виной. — и, вот, нарушив слово, я, к тому же, собираюсь лишить Давину последнего шанса вернуть его самой, — Ребекка хоть и не питает симпатии к этой ведьмочки, но также сильно желает вернуть брата в мир живых. К тому же, рано или поздно Давина должна узнать, что она всего лишь марионетка Кола, а не его истинная любовь. — я — предательница. — Не кори себя, — Элайджа устремляет взгляд вдаль, складывая руки на груди. Он очень хорошо понимает сестру, ведь не раз был в подобных ситуациях. — Дело не только в клятве Кола, благодаря Нику, я вновь вынуждена отбирать жизни, не имея возможности их дарить, — после слов девушки наступает тишина, которая нарушается лишь пением птиц и успокаивающим шумом ветра, но, чёрт возьми, он не успокаивает! В груди неприятно щемит и хочется убежать, начать крушить всё вокруг, убивать, пить кровь и алкоголь, пытаясь заглушить вину, но не всё так просто. — ты ведь тоже кое-чего лишился? — Ребекка качает головой, пытаясь избавиться от бушующих эмоций, переключаясь на старшего брата. — Джия была так невинна, — Элайджа замолкает, опускает голову, а затем вновь поднимает, сжимая губы, которые тут же превращаются в тонкую линию. Эта вампирша вызывала в нём отголоски былых чувств, но Никлаус вновь всё испортил. Первородный гибрид убил Джию, дабы хорошенько проучить Элайджу, а за одним заставить мучиться. — невинность в нашей семье не в почёте. — Но прошлой ночью Ник украл не только её! — Ну, Хейли моей и не была, — в памяти Элайджи всё ещё свеж тот момент, когда он узнал, что Хейли месяцами будет в волчьей шкуре, лишь в полнолуние она будет снова человеком. Никлаус решил таким способом преподать урок волчице, ведь та хотела сбежать вместе с Хоуп, их дочерью. Для достижения данной цели, Клаус использовал Далию. — Элайджа, мне больно видеть, как ты делаешь вид, что не создан для счастья! Что не стоишь её, — Ребекка прекрасно видит, как Элайджа скрывает свои чувства, прячется под маской хладнокровного монстра, когда на самом деле это не так. — А что же ты, сестрёнка? Где же твоё счастье? — в ответ девушка молчит, и воцаряется вновь тишина. Элайджа смотрит на сестру, ожидая от неё ответа, но она молчит, ведь находится в точно таком же положении. Ребекка очень умело скрывает свои истинные чувства к Габриэлю, брату Дины. — Похоже, это наша семейная особенность. Всё, что мы любим, мы сжигаем дотла, — спустя пару секунд тишины произносит Ребекка, а затем зажигает зажигалку и кидает на гроб, которые ещё недавно полили бензином. Деревянный гроб тут же вспыхивает ярким огнём, обдавая лёгким жаром Первородных.***
— Придётся привыкать к твоему настоящему лицу… — негромко молвит Давина, рассматривая хрустальный сосуд, в котором находится прах младшего Майклсона. Девушка видела Кола только в теле ведьмака Калеба, но в настоящем — нет. О своём истинном теле Майклсон говорил общими фразами, не внося конкретики. Давина очень переживает и в голове крутится это дурацкое «а что если…», что и не даёт сосредоточиться на скором воскрешении Кола. В её голове тут же всплывает имя, которым Кол по ошибке назвал её — Дина. Может, всё-таки не по ошибке? — Мой брат был красавцем, — от размышлений Давину отвлекает голос Ребекки Майклсон, присутствие которой ведьма даже и не заметила. Клэр ещё не может привыкнуть к тому, что вампиры очень тихо и незаметно подбираются сзади. Девушка тянет пухлые губы в улыбке, когда говорит о своём младшем брате, а затем кивает головой в сторону выхода. Давина аккуратно ставит сосуд на край импровизированной ванны и выходит следом за Первородной. — Грош цена твоей клятве быть ведьмой, пока не вернём Кола, — ведьма оглядывает Ребекку с ног до головы, усмехается и складывает руки на груди. Интуиция ведьмы не подвела её и в этот раз, ведь Майклсонам нельзя доверять. Никогда и не при каких обстоятельствах. — Он мой брат и я любила его множество земных жизней до твоего рождения, — с угрозой цедит сквозь зубы Ребекка, упирая руки в бок. — не важно в чьём я теле, но я верну его во что бы то ни стало. — Извини, — её слова звучат неискренне и фальшиво, но Давина пересиливает себя и нарушает напряжённую тишину. — так, что случилось? — ведьма догадывается, что Первородная пришла не просто так, но вот с какой целью — вопрос. — Случился Ник, наверное, он решил, что это тело будет покрепче и он, пожалуй, прав, — Ребекка разводит руки в стороны, указывая на себя и оглядывается саму себя с ног до головы. — всё-таки мы сражаемся с Далией. Я потому и пришла… нам нужна помощь, — чуть тише добавляет Ребекка, сцепив руки в замок и внимательно смотря в глаза ведьмы. — Чего ты от меня хочешь? — непонимающе переспрашивает Давина или делает вид, что не понимает. — Лишь одной ведьме хватит сил остановить Далию — моей почившей матушке Эстер. Ты должна применить силы регента, чтобы оживить её, — внутри себя Ребекка надеется, что Давина согласится по-хорошему, но даже если она откажется, она всё равно поможет, независимо от того будут её спрашивать или нет. — Нет! У меня только одна попытка и я потрачу её на Кола! — мгновенно вспыхивает Давина, когда речь заходит о силе регента. Ведьма не собирается тратить силу на кого и что попало, в первую очередь она должна вернуть Кола, потому что обещала ему, как и Ребекка, и… любит Кола, но взаимна ли эта любовь? — Прошу тебя, мы найдём другой способ, обещаю! — Вы все лжецы, — ведьма выставляет правую руку вперёд и раздаётся хруст костей вампирши. Ребекка вскрикивает и опускается на одно колено. — я воскрешу единственного Майклсона, который хоть чего-то стоит! — сквозь зубы цедит Давина, а затем лёгкий взмах руки и Ребекка падает на землю. Ведьма просто сворачивает ей шею и смотрит на бессознательное тело лишь с неприязню.***
Набрав воздух в лёгкие, Давина вскидывает руки к небу и начинает читать заклинание, предварительно наполнив импровизированную ванну водой и землёй, а также прахом «Кола». Земля — как магия, а вода — как проводник. Слова заклинания сначала звучат приглушённо, затем всё отчётливее и отчётливее и лишь под конец ведьма практически кричала. Огонь свеч резко вспыхивает, а смесь в ванной на глазах покрывается корочкой. Ведьма перестаёт читать заклинание и замолкает, делает небольшой шаг к ванне и внимательно смотрит на застывшую смесь воды и земли. Если несколько секунд назад это была какая-то непонятная субстанция, то сейчас это больше походило на застывшую грязь. Слышится непонятный звук, потом ещё раз и на лице Давины появляется слабая улыбка — у неё получилось. Девушка смогла воскресить своего возлюбленного, сдержала своё обещание и уже через считанные минуты снова окунётся в любимые объятия, сможет прикоснуться к родным губам или зарыться пальчиками в густых волосах Кола. Но понравится ли это Колу? Хочет ли он поцеловать именно Давину или услышать заветные слова именно от ведьмы Клэр? Снова раздаётся непонятный звук. Корочка покрывается мелкими трещинами, которые через секунду становятся крупнее и крупнее, отчего в глазах ведьмы появляется счастливый блеск и скорейшее желание обнять Кола. Внезапно откалывается застывшей массы и показывается рука, но почему-то женская, а затем и вторая. Секунда и слышится вновь треск, а затем резкий вдох и Клэр видит незнакомую ей женщину средних лет. Женщина смотрит на неё со страхом в глазах, которые бегают по лицу Давины и помещению вокруг. — Ты ещё кто такая? — счастливая улыбка Клэр мгновенно потухает, с раздражением оглядывая незнакомку. Светлые волосы, тонкие губы, мягкие черты лица, зелёные глаза, которые наполнены непониманием и страхом. Женщина молчит, а страх сменяется на гордость, ведь эта ведьма не знает с кем имеет дело и кого только что вернула с того света.***
— Что ты наделала? — шипит сквозь Давина, обращаясь к вошедшей Ребекке. Клэр хотела расспросить эту женщину, но появилась Ребекка, на которую и выливается раздражение ведьмы. — Ребекка тут не причём, — спокойно молвит Элайджа, показываясь у противоположного входа в склеп, когда ведьма хотела подойти к Майклсон. В руках Элайджа держит магический артефакт — кандалы, которые не позволят ведьме использовать магию, только предназначены они не для Клэр, а для другой особы. — знаешь, это было довольно просто, — Первородный тут же вспоминает, как подменял прах Кола на прах Первородной ведьмы, тело которой сожгли ещё утром. Сама же эта особа стоит по середине склепа и в одном лишь полотенце, ведь пару минут назад вернулась с того света, хотя обычно оттуда не возвращаются, тем более такие стервы, как она. В её глазах непонимание и страх, которое даже скрыть не получается, уж слишком боится она своих детей, ведь достаточно портила и продолжала портить им жизнь. — Это был мой единственный шанс! — сдерживая слёзы, восклицает Давина, указывая рукой на импровизированную ванну. — и единственный шанс Кола! Теперь ясно за что он вас ненавидит! — продолжает ведьма, а затем вскидывает руки и делает шаг навстречу к Элайдже, но Ребекка быстро реагирует и на вампирской скорости оказывается за спиной у ведьмы и обезвреживает Клэр, надавливая на сонную артерию: — Прости, дорогуша. Обещаю, мы воскресим Кола, только чуть позже, — осторожно идёт назад, придерживая тело ведьмы. Ребекка не врёт, ведь как только они разберутся с Далией, то она продолжит искать способ вернуть брата к жизни. Только теперь в этот план Майклсон посвятит и Дину, которая точно также будет заинтересована в его воскрешении. Но это будет позже. — С возращением, мама, — как только Клэр оказалась обезврежена, Элайджа на вампирской скорости перемещается к Эстер и надевает на её руки кандалы, отчего цепи неприятно звякают. Глаза Эстер наполняются страхом ещё больше, ведь она ожидала любой встречи, но точно не такой.***
Буквально через несколько секунд, как кинжал в груди Клауса расплавился, он очнулся, как и Далия. Теперь Клаус стоит, придерживаясь за старшую сестру. Рядом с лестницей стоит Дина, которая готова вмешаться, если это, конечно, потребует ситуация. Скукота Дины мгновенно испаряряется, когда кинжал полностью расплавляется и Первородный гибрид приходит в сознание, а вслед за ним и Далия, которая сейчас стоит напротив Клауса и Фреи. — Поразительно! Ради своей крошки ты готов всё, — едко шипит Далия, которая не была готова к предательству со сторону Клауса. Она думала, что Первородный сможет легко отдать собственную дочь той, для которой она будет служить батарейкой. — всё, кроме примирения, — секунда и кол из белого, находящийся до этого в руке Клауса, оказывается сжат в ладони ведьмы. — Мы ещё связаны, дорогая тётушка, — на лице ведьмы появляется победная ухмылка, в то время как Клаус твёрдо уверен в этой связи. — вряд ли тебе понравится моя смерть от этого орудия, — Клаус усмехается и делает несколько шагов навстречу к ведьме, держась на ногах самостоятельно. Дина же продолжает стоять у лестницы и прикидывает возможный исход. — Увы, но наша связь расплавилась вместе с кинжалом, — усмешка Клаус тут же сползает с алых губ, а ведьма направляет кол из белого дуба на Первородного. — а, значит, я вполне могу тебя убить, — ведь резко вскидывает вторую рук и, сжимая её в кулак, магией подтягивает к себе Клауса и, возможно убила бы, но Дина реагирует быстро и, используя вампирскую скорость, перемещается вместе с Клаусом в другую часть комнаты. Ведьма пользуется этим и исчезает из гостиной, забирая с собой и Фрею. Клаус непонимающе, но с благодарностью смотрит на младшую Де Ла Мар, ведь их отношения никогда не были хорошими. Клаус достаточно хорошо портил ей жизнь, из-за чего Первородная страдала и мечтала лишь об одном — о свободе. Она могла получить её в этой комнате пару минут назад, но тогда Роберт снова заколол бы её, да и Клаус умер бы лёгкой смертью. Дина хотела заставить страдать Клауса по-своему, своими методами и силами. Неприязнь и злость мгновенно испаряются, когда девушка в очередной раз напоминает себе, что Клаус — старший брат Кола. К младшему Майклсону девушка питает чувства, которые не испытывала не с одним мужчиной. — Мне хватит простого «спасибо», — Дина усмехается, дёргая уголки губ в кривой усмешке, но затем слышится детский плач. Используя вампирскую скорость, Первородные оказываются в комнате Хоуп. Клаус тут же берёт малышку на руки. В комнате повсюду присутствует зелёный плющ, шипы которого и укололи малютку. На её ладошке видна маленькая бусинка алой жидкости. — Почему она не забрала её? — Потому что Далии хватит одной капли крови Хоуп. К несчастью, я не знаю, куда сбежала эта гарпия! — Майклсон еле сдерживает нарастающее напряжение и волнение, стараясь спокойно отвечать на вопросы Дины. — Ладно, — выдыхает Де Ла Мар, запуская пальцы в светлые волосы. — я позвоню Марселю и попрошу его о помощи. Давайте вы забудете о разногласиях хотя бы на одну ночь? — Если повезёт пережить эту ночь — с радостью.***
— Дай угадаю: вы вернули меня из мёртвых, чтобы пытать? — спокойно вопрошает Эстер, сидя спиной к Элайдже, который крутит в руке кинжал. Холодное оружие лишь на случай, если Эстер попытается сбежать, хотя куда же ведьма убежит в магических кандалах? — Дорогая мама, нам нужна лишь Ваша кровь, — ведьма делает глубокий вдох, на несколько секунд прикрывая глаза. — но если Вам случится чудовищно страдать — буду рад лицезреть процесс, — Эстер догадывается, что её вернули с того света не ради забавы, а ради повторной смерти. Всё-таки не будет же молодая ведьма возвращать с того света Первородную и самую сильную ведьму, которая когда-либо существовала. Элайджа и Эстер сидят в Руссо, который защищён от магии любых ведьм. Но от всех размышлений отвлекает Клаус, на губах которого играет довольная улыбка: — Мамуля! Я как раз вовремя, к твоей очередной смерти и, хотя я польщён сидеть в первом ряду, придётся пропустить это зрелище, — улыбка не сходит с лица гибрида и от него прям веет хорошем настроением, когда вокруг творится чёрти что. Эстер лишь спокойно выслушивает насмешку своего сына, а Элайджа встаёт со стула и огибает стол: — Ты в прекрасном настроении. — Скажи спасибо, — Первородный делает короткую паузу, но затем вновь продолжает: — ведь это я всех спасаю. — Это зовётся спасением? — шипит сквозь зубы Элайджа, явно намекая на то, что произошло с Джией и Хейли. — А что? Мой план сработал, — Элайджа делает резкий шаг к Клаусу, который мгновенно вытягивает руки перед собой, попутно делая шаг назад: — тише, Элайджа! Вижу, как тебе не терпится всё крушить, но нас ждёт работа. — Убьём и покончим с этим, — в голосе старшего Майклсона проскальзывают нотки холода и, возможно, безразличия, ведь Никлаус убил Джию, к которой Элайджа питал не дружеские чувства, и с помощью Далии заставил Хейли мучиться в волчьем обличии. — Я с радостью пущу ей кровь, но желательно этим ножом, который я выдержал в земле нашей Родины и в прахе викингов, — гибрид расслабленным шагом подходит к матери и встаёт за её спиной, прекрасно слыша, как её сердцебиение ускоряется. Боится. — матушке придётся почить попозже. Она должна ещё потрепать защиту Далии, устроим ей психологическую атаку, прежде чем убить их обеих, — последние слова Клаус шипит прямо на ухо Эстер, которая даже не сопротивляется. — Конечно, — она кивает и растягивает накрашенные помадой губы в улыбке. Лучше согласиться и помочь, чем остаться с вырванным сердцем в эту же секунду. — хотите, чтобы я добровольно пошла на смерть? — Ну, сотрудничество с нашим штабом приветствуется, но совсем необязательно, — мило тянет Дина, приваливаясь плечом к косяку. Она стоит здесь пару минут, но, к счастья, была незамечена. Элайджа оборачивается и вопросительно выгибает бровь, Клаус лишь шире улыбается, а на губах Эстер появляется странная ухмылка. — Здравствуй, Дина, рада тебя видеть. — А я то как рада, но предпочла бы не видится ещё столько же, — Клаус подавляет смех, но Эстер пропускает мимо ушей данную усмешку и продолжает: — Как в Египте? Нашла то, что искала? — милая улыбка мгновенно слетает с губ, чем и довольствуется Эстер. Первородная ведьма прекрасно наслышана о том, что младшая Де Ла Мар ищет потомка того копта, который помог стереть воспоминания и поместить их в крест Анкх. Первородная лишь молчит, крепко сжимая зубы и подавляя желание разорвать этой стерве глотку прямо сейчас. — нет? Давай я тебе дам маленькую подсказку? Потомок того копта здесь, в Новом Орлеане. Эта девчонка ещё не представляет, с кем связался её член семьи. Любовь причиняет боль, Дина, — на последних словах Эстер делает значимый акцент, а Элайджа с Клаусом понимающе переглядываются, ведь ведьма оказалась свидетелем слов Ребекки о Коле. Из того маленького разговора понятно, что юная ведьма по уши влюблена в Древнего вампира. — Увы и ах, Эстер, я не верю тебе, — в ответ Дина улыбается, хотя понимает, что ведьме нет резона врать, она ведь скоро умрёт. Потомок того копта в Новом Орлеане? Если так, то этих ведьм здесь пруд пруди и если об этом спросить одну ведьму, завтра будут знать все. — Довольно пустых слов, — Элайджа прерывает затянувшееся молчание. — идём, мама, — Майклсон тянет Эстер за массивную цепь на руках, вынуждая ту следовать за ним. Женщина не сопротивляется и покорно идёт за старшим сыном.***
— Два века назад предателей в этом городе вешали тут, — Далия крепко держит Фрею за локоть, не давая той и шанса на побег. Ведьма решила привести в действие свой план на заброшенном заводе, где раньше вешали предателей. — я решила, что будет символично расправиться с тобой здесь же, — с помощью магии Далия заставляет девушку встать на колени слишком резко, отчего она вскрикивает. Затем ведьма достаёт из кармана чёрного пальто баночку с солью и разбивает её. Соль мгновенно образовывает круг, из которого никто не сможет выйти. — Мне даже жаль тебя, — Фрея осмеливается и нарушает тишину. — мы долго жили бок о бок и я видела, как ты сломалась. Я думала это моя вина, но потом поняла, что ты давно разучилась любить. — Тьма не рождается сама, — Далия поднимает взгляд на свою старшую племянницу, а затем медленно подходит к ней. — её нужно создать, высосав свет до капли, — ведьма нагибается и цедит последние слова прямо на ухо девушки. — так что, если ты хотела исцелить меня, то знай, что каждый раз в твоих глазах мне виделась твоя мать. Сестра, превратившая моё сердце в камень, — Фрея сжимает губы и сглатывает противный ком в горле. Далия ухмыляется и вновь огибает Фрею. — этим-то камнем я и сокрушу каждого из её детей. — Я уже слышал поговорку о камне и замке из стекла, — Никлаус появляется так неожиданно, что Далия резко дёргает головой в его сторону. Гибрид лишь тянет губы в ухмылке и складывает руки в замок. — Если он говорит слишком заумно, то я с радостью переведу: ты лицемерная стерва, — рядом с Никлаусом появляется и Ребекка, которая уже осведомлена о плане Клауса. — Вампиры в сражении с ведьмой… кто-то не усвоил урок? — Далия усмехается и переводит взгляд обратно на гибрида, который выглядит вполне спокойно и расслабленно, но это только с виду. — Знаешь, ведьма, иногда он бывает тугодумом, но… — рядом с Никлаусом и Ребеккой неожиданно появляется Дина, которая невозмутимо поправляет светлые локоны. Затем слышится звон цепей и Далия переводит взгляд на источник звука — Элайджа ведёт Эстер. — этот урок он усвоил на «отлично». Воцаряется тишина, в которой до сих пор слышится звон цепей. Элайджа подводит Первородную ведьму к самому краю соляного круга и резко отпускает цепи, заставляя Эстер вздрогнуть, отчего Дина не сдерживается и усмехается. Но затем и все остальные сделали пару шагов к кругу. Обе ведьмы смотрят друг на друга и в глазах обеих видна боль, которая и сделала их такими, какими они являются сейчас: лицемерными стервами. Наверное, в жизни каждого случаются такие переломный момент, когда кто-то причиняет тебе такую боль, которая ломает тебя и твоё сердце, превращая его в камень, неспособный чувствовать и любить, но всегда есть такой человек, который ломает этот камень одним взглядом. Один взгляд и ты вновь чувствуешь, снова любишь. — Моя сестра… в цепях? — Далия не сдерживает истерического смеха, но в её глазах стоят слёзы и ответ очевиден: камень даёт трещину. — так вы собираетесь купить себе свободу? — ведьма продолжает смеяться и оглядывает всех присутствующих, но внезапно смех прекращается и Далия шипит сквозь зубы: — я тоже кое-что принесла, — взору открывается кол из белого дуба, которым Фрея хотела убить Клауса за всю боль, которую он причинил ей, но она колебалась и лишь одного Богу известно, что было бы, если бы Никлаус не очнулся и не сжал руку сестры в своей. — Кол один, а нас четверо, даже если пустишь его в ход, то трое других порвут тебя, — гибрид не сдерживает ухмылки, но уже в следующие несколько секунд он жалеет о своих словах. — Логично, но не дальновидно, — ведьма согласна кивает, а Ребекка и Дина недовольно взглянули на Клауса. Далия вскидывает руку с колом к небу и через пару секунд он взрывается и становится лишь пеплом, который начинает медленно оседать на землю, но ведьма заставляет всех Первородных сделать глубокий вдох, отчего пепел проникает в их лёгкие, медленно выжигая их, а затем вместе с кислородом попадая в кровь. Первородные тут же заходятся в агонии кашля и жжении. Но есть то, о чём никто не знал: на младшую Де Ла Мар пепел белого дуба действует меньше всего, чем на остальных. — Ты их убиваешь! — Фрея едва не плачет, но Далии абсолютно плевать на её слова. Она довольно созерцает, как Первородные вампиры, Майклсоны и одна Де Ла Мар, вот-вот умрут от пепла белого дуба в их организме. — Сестрица, — неожиданно Далия переводит взгляд на Эстер. — полюбуемся вместе, как твои дети сгорают изнутри! — но в ответ Эстер молчит, судорожно перебирая то, за что можно зацепиться, а потом и надавить, использовав, как слабое место. — Прошло столько лет, а ты всё ещё ненавидишь меня, — Эстер качает головой и, взяв подол чёрного платья в руки, делает ещё несколько шагов к Далии. — Ты нарушила клятву. Мы обещали быть вместе во веки веков, но ты бросила меня ради этого тупого животного, наш род продолжился этим убожеством! — последние слова Далия буквально выплёвывает с ненавистью и презрением, а затем резко сжимает руки в кулаки и, используя магию, откидывает вампиров на спину, заставляя тех мучиться ещё больше от боли. Эстер оборачивается и видит, как её собственные дети вот-вот умрут, но затем замечает, как младшая Де Ла Мар мучается меньше всего, затем ловит её кивок головы и понимает, что нужно действовать и заговаривать Далию. — Ты обвиняешь в этом меня? После того, как заставила отдать первенца, мою дочку? — Эстер искренне удивляется и кидает быстрый взгляд на Фрею, которая сдерживает слёзы и плотно сжимает губы. — Не только её, но и всех первенцев, даже здесь ты нашла способ лишить меня всего обещанного! Как думаешь, каково мне было? — воцаряется тишина, но затем Эстер резко вскидывает руки и обвивает ими шею Далии, чем и пользуется Дина. Девушка быстро вытаскивает из куртки Клауса меч, который лишит жизни эту ведьму, и на вампирской скорости пронизывает не только Эстер, но и Далию. Это было настолько резко и быстро, что Далия не успела ничего сделать, кроме как изумиться. Дина еле стоит на ногах, смотря, как две женщины покрываются серой корочкой, становятся статуями, как в музее, такими же безжизненными и пустыми. В её голове тут же всплывает телефонный звонок с Лили, который состоялся за несколько часов до всего произошедшего: — Вау, вы посмотрите, кто взял трубку! — ехидно восклицает Лили, а Дина не сдерживает улыбки, но сейчас не время для дружеских разговоров. — где ты пропадала? Слышала, что кого-то из Майклсонов убили, кажется это… — Поговорим об этом потом, — Дина перебивает подругу, поджимая губы. В её памяти до сих пор свеж тот день, когда она узнала, что Кола убили. Её Кола. — что там со свойствами моей крови? — М-м-м, погоди минутку, — слышится непонятное мычание, а затем шорох. — я обнаружила в твоей крови тёмную магию, но говорю сразу — ты не еретик. Именно из-за этой магии вампиры и умирают, попробовав лишь каплю твоей крови, но эта магия твоя и течёт в тебе, поэтому и не причиняет вреда. — спустя пару секунд начинает говорить Лили. — убить тебя можно только тёмной магией и магическим артефактом, который и содержит её, а белый дуб, ну… ослабит, но не убьёт, — Дина молча и сосредоточенно слушает свою подругу. Девушка даже и подумать не могла, что в ней, в её крови, есть тёмная магия. Ни одна ведьма и слова не говорила об этом. Возможно, никто об этом не знал, но лишь до сегодняшнего дня. — Теперь мы официально сироты, — сквозь пелену размышлений слышится насмешка Клауса. Кажется, Первородные начинают отходить от порции пепла, а, значит, придётся многое объяснить.