Связанные: на концах ленты судьбы

      Быть под прицелом — это самое странное ощущение. Я с детства помнила, что Каин был тем человеком, который может продумать ходы на несколько шагов вперёд. В стратегии он меня обыгрывал всегда. Любые наши прятки заканчивались его быстрой победой. И сейчас я знала, что мои шансы на победу равны процентам десятя, не больше.       Я взмахнула руками, выпуская перья, что облетали меня и поднялась ввысь, намереваясь атаковать Каин-сана.       — Атака в лоб? — усмехнулся он. — Фейт, ты пользовалась этими приёмами и раньше, думаешь, тебя это спасёт?       Он взмыл в воздух, останавливая нодати стрелой, а сам сгруппировался и ударил меня в живот рукой, от чего я отлетела назад, врезавшись в стену, и сползла вниз, так как крылья распались из-за потерянного контроля. Придя в себя, я открыла глаза и еле успела отскочить в сторону от летевший прямо в мою голову стрелы. Я выставила нодати вперёд, так как Каин полетел в мою сторону, намереваясь атаковать меня стрелой, у которой сбоку было лезвие, как у меча.       — А ты всё-таки умеешь защищаться, — усмехнулся он.       — Меня обучал мой крёстный! — воскликнула я, отталкивая бывшего друга нодати, а потом врезала ему ногой в живот. И не стала ждать, пока он врежется в стену или упадёт на пол, раскрыла крылья и подлетела, ударяя вновь в живот. Но нога прошла мимо него. Способность логии ветра дала свой результат. Он схватил меня за ногу и, словно какую то пушинку или камушек, кинул вниз. Чёрт… больно. Я попыталась подняться, но было тяжеловато.       — И всё-таки я ошибся, — он усмехнулся, приземлившись рядом, и пнул меня в сторону, пока я не поднялась. Во время этого удара он лишил меня нодати, так как я просто выпустила его.       — Что это за крёстный тебя обучал, что ты настолько слаба, как была так и осталась?       Он подходил ко мне, намереваясь ударить уже лезвием от стрелы. Но я постаралась взять себя в руки, сделала резкую подсечку, свалив его с ног, и резко поднялась через боль. Я побежала к нодати, который ухватила за рукоять, и встала в боевую стойку, пока Каин поднимался после совершённого неожиданного удара.       — Кто мой крёстный, тебя не касается, — фыркнула я. — Но я обязательно докажу тебе, что его уроки не прошли даром, и я смогу тебя победить, забрать ключ, спасти Робин и уйти вместе с ребятами дальше!       — Громкие слова, — усмехнулся он, покрутив стрелой в руке, и направил в меня, а вместе с тем в мою сторону полетели ещё стрелы. — Ранкяку.       Я вспомнила, что это за атака, и отлетела от вертикальных потоков режущего ветра, избегая удара.       — А я так надеялась, что ты не используешь Рокушики, — фыркнула я.       — Он мне не нужен. На самом деле это даже не Ранкяку, а просто имитация, но она не слабее настоящего, так как использует принцип режущего ветра, — пояснил он.       — Ты так просто раскрываешь мне свои карты, — приподняв бровь, поинтересовалась я.       — Тебе же от этого немного проще, разве не так? — пожал плечами он. — Как бы я не хотел, но я так и не смог избавиться от привычки говорить тебе о некоторых секретах, которые я использую в боях.       Он вновь начал нападать, а я отбивалась от атак, стараясь не дать ему себя ранить. Наверное, со стороны вряд ли это выглядело красиво. Бои — это та часть, где всё красиво ты можешь сделать, если только это игра. Но сейчас это явно не было игрой. Мне было тяжело с ним биться. Также было тяжело осознавать, что человек, который в детстве тебе был одним из родных людей, сейчас находился по ту сторону баррикады и не жалел ни сил ни опыта, чтобы втоптать тебя в землю в грязь. Возможно, и в могилу тоже.       В какой-то момент от осознания этой досады у меня покатилась слеза по щеке.       — Что, девочка, скучаешь по старым временам? — отвлёкшись на секунду, чтобы стереть слезу с щёки, я упустила атаку, и меня ударом отправило в угол комнаты. Боль была сильной. Было больно везде. Вспоминая произошедшее тринадцать лет назад, я не могла поверить, что из доброго чуткого парня он стал вот таким вот. А может, он и был таким, просто хорошо играл?       — Какая ирония судьбы, — усмехнулся Каин, подходя ко мне.       Я попыталась приподняться, но меня словно свинцом прижало к земле. А мужчина подошёл ко мне, взяв меня за подбородок.       — Думаю, тебе интересен мой маленький секрет, — произнёс он, смотря на меня, а указательным пальцем другой руки провёл по щеке, останавливаясь на губах. — Ты всё такая же маленькая трусиха. Я сомневаюсь, что эти годы что-то изменили.       — Секрет? — поинтересовалась я, отдёрнув от его прикосновений голову. — Нечего трогать то, что тебе не принадлежит.       — Верно, ты ведь такая недотрога была. Наверное, твоему характеру и приличию позавидовали бы многие девушки, что прыгали, находя выгодную партию, и плевать им на такое чувство, как любовь, — он смотрел на меня с хитринкой, а потом поднялся, повернувшись ко мне спиной, и, пока он шёл, я попыталась подняться, чтобы после лицом к лицу напасть на него, но меня резко пригвоздило четырьмя стрелами к стене за лямки майки и по бокам.       — Вот такая ты интереснее смотришься, а что насчёт секрета, то… тринадцать лет назад, когда ты обнаружила понеглиф, я просил тебя не приходить, потому что он мог содержать в себе древнюю историю острова. Я решил втереться в доверие главных людей в этом городе, пробрался в архив и нашёл очень много интересных данных, которые, удивительно, но скрывались от дозорных, — рассказывал он, смотря мне в глаза. Так он тогда понимал, что эта плита была одиной из понеглифов?       — И что же ты там нарыл? — фыркнула я.       — Всего-то часть истории, которую высшая знать хотела бы скрыть и уничтожить, чтобы никто не знал о ней. Ты в курсе, что раньше женщины семьи Эффлорес не сменяли фамилии, даже если выходили замуж? Так поступали только люди из высшей знати.       — Что ты несёшь? — спросила я, кажется, понимая, к чему он клонит.       — Кроме событий неизвестного столетия, есть ещё одно событие наравне с историей семьи Донкихот. Вот только разница в том, что, в отличии от одной семьи, Донкихоты просто сбежали к простому люду, надеясь на их снисхождение. Семья, записанная в истории и архивах, нарушила одно главное правило. Глава семейства, Девен Эффлорес, влюбился в простолюдинку. Грязную кровь для высшего света, которая была подарена для него его отцом перед смертью. Девен не желал зла девушке. Он был редким экземпляром в высшем дворе, кто имел большое сердце и чувство милосердия. Он полюбил её и сбежал вместе с ней с высшего двора, подставив тем свою родню, вернее её остатки, только ради эгоистичного желания быть с той девушкой.       — Эффлорес… — прошептала я, опустив голову.       — Теперь ты поняла? — всё так же усмехался он. — Долгое время высший двор пытался уничтожить огонь, пока не начался пожар. Огонь не раскрывал свои карты. Они были первыми на острове Ран, но для своей безопасности и безопасности потомков главными сделали совершенно других людей. Выбранных из толпы. По документам и для вида за пределами острова упоминания о членах семьи Эффлорес писали под другой фамилией. У знати были подозрения на остров Ран, но не было доказательств. Даже приезжала делегация. Как раз в этот день познакомились твои родители. Но мировая знать не нашла предателей. А когда появился шанс, то туда отправили одного из пешек, которого выловили дозорные, не особо примечательного, кто мог втереться в доверии к какому-то ребёнку. Его обещали освободить, если справится с миссией. И представь, какая была ирония судьбы. Когда этот человек нашёл ребёнка женщины, которая и оказалась той самой Эффлорес по подлинным документам, обнаруженным мною в архивах, тогда-то на следующий день и был совершён вызов пяти, приплывшим на остров вместе с ничего не подозревавшими местными людьми дозорным.       Так он и есть тот предатель… Мама… Папа…       — Ублюдок… — прошептала я.       Если бы это было реально, то вокруг меня была бы тёмная аура. Я была зла на всех. На Каина, на мировую знать, на то, что во мне были капли от того дерьма, которое циркулировало у этого бесполезного склада мусора.       — Ты меня ненавидишь? — усмехнулся он.       Я оттянула горловину майки от себя и порезала её сверху вниз. Конечно, теперь на мне были лишь штаны и спортивный топ, использующийся, как нижнее бельё. Но после понимания, какую поганую вещь сделал этот человек, вряд ли я дам себя задеть хотя бы на немного.       Я резко раскрыла крылья, полетев на него. Он блокировал выпад и до сих пор улыбался.       — Ты мерзотный ублюдок! — рыкнула я. — Ты лишил меня дома! Родителей! Друзей! Ты испортил мне жизнь! Я ненавижу весь этот высший свет и ненавижу то, что внутри меня есть частица от крови мировой знати! Я сделаю так, чтобы больше не одна падаль не говорила о моей семье плохо! И уж тем более не упоминала её как предателей! И в первую очередь добьюсь того, что ты заткнёшься навсегда!       То, что происходило дальше, было действительно на автомате. Я не контролировала себя, но у меня получалось не дать себе упасть лицом вниз или получить очередной пинок в стену.       Когда лицо Каина было близко, я всё так же видела странные эмоции и взгляды, которые были не похожи на его усмешку и стиль боя. Он дрался определённо лучше меня, у него был опыт больше моего. А если он оказался одной из пешек дозорных, то, возможно, у него было много фишек припасено. В какой-то момент, когда сил у нас двоих не оставалось, а мы стояли напротив друг друга, смотря в глаза, он произнёс.       — Эй, Фейт, предлагаю последний удар. Силы у нас заканчиваются, и чем дальше, тем эта битва будет бесполезнее. Кто выстоит из нас. Ты или я? — улыбнулся он.       — В чём подвох? — спросила я, пытаясь отдышаться.       — Никакого подвоха. Атака в лоб, друг на друга. Один из нас просто умрёт.       В тот момент я мало соображала, я было охвачена инстинктами после услышанной правды. Я выставила нодати вперёд лезвием в сторону противника и приподнялась крыльями над землёй.       — Три. Два. Один.       Мы сорвались на встречу друг другу. Это был последний удар. Всё или ничего. Жизнь или смерть. Я или он.       Но в сантиметрах пятидесяти от меня он откинул оружие, остановился и расставил руки в стороны, улыбаясь. Я постаралась остановиться или отстранить оружие, но я не успела…       Заключённая в его объятия, я держала нодати, что проткнул его сердце.       — Нет… — прошептала я, приходя в себя.       — Я рад… — тихо сказал он. — У меня есть несколько минут, перед тем как я с чистой совестью покину этот мир.       — Зачем… — по моим щекам потекли слёзы. Он подставился под удар.       — Я рад, что умру от твоей руки. Конечно, моя смерть на твоих руках, но это лучше, чем быть казнённым после всей этой операции, как сын пирата и жалкое отребье.       — Но… — я не могла ничего сказать, он прерывал меня.       — Ты так выросла, малышка Фейт. Ты стала сильнее с нашей последней встречи. Прости меня за то, что я сделал тебе, твоей семье, твоим друзьям… Из-за меня произошёл вызов пяти, из-за меня ты пострадала. Всё из-за того шантажа, а ведь её всё равно убили. Мне сказали, что если я не выполню эту миссию, то убьют мою маму. Но её всё равно убили… а потом меня приставили к CP-9, чтобы за мной следили.       Я почувствовала, как на моё плечо упала слеза. Он плакал. А может, это капля крови?       — Я виноват во всём и заслуживал смерти. Спасибо… благодаря тебе я встречусь с ней и наконец оставлю все грехи, что лежали на моей совести.       Я не могла произнести ни единого слова, в моих глазах читался полнейший ужас. Тяжесть тела Каина усилилась, и его дыхание больше не ощущалось. Я находилась в подступающей истерике, прижимая к себе мёртвое тело друга, которого в своё время обманули, шантажировали, не дали выбора. Он стал невольным посредником между палачами и невинными жертвами. Я опустила его на пол, достав нодати.       — Спи спокойно, Каин-сан…       Меня прорвало. Поток нескончаемых слёз атаковал, но я не кричала. Мои крики вместе со слезами, кажется, израсходовали лимит, ещё когда я была в Логтауне. Всё, что я знала теперь, так это, то что я не успокоюсь, пока мерзавцы в рядах дозорных и мировая знать не заткнутся навсегда. Я обязательно уничтожу их всех.

***

      Проблема этой девочки в том, что она частенько думает так, словно здесь никого нет и она может ходить, где взбредёт. Как обычно где-то спрятаться, играть в прятки. Конечно, я привык к этим моментам. За столько времени всё это превратилось в обыденность. Начиная от тех же рассветов и заканчивая прятками.       Я вновь искал её среди чащи леса. Заглядывал туда, куда сам не заходил до этого, возвращался в старые места, где мы когда-то жили, бродил по старым пещерам. Но тишина… Прошло около суток с момента, как я начал её искать. Я сильно переживал. Куда она могла пропасть? Как сквозь землю провалилась. Только сейчас я понял, насколько этот лес всё-таки безкрайний.       Полтора суток поисков прошло, и мне повезло.       — Эффи! — громко позвал я её, подбежав к мелкой проблеме, сидевшей возле костра в новой пещере и смотревшей на рыбу, что жарилась на огне.       — Ло… — прошептала она, подняв на меня взгляд. — Ло!       Девчушка подбежала ко мне, обняв за шею, я перед этим присел на корточки, сам раскрывая объятия и прижимая к себе. Она была замёрзшая, это не удивительно, учитывая, что вчера ветер был достаточно сильный, да и дождь, что шёл периодически, но в течении дня вряд ли позволял согреться. Снимать плащ было неудобно, когда тебя обнимают за шею, но это нужно было, чтобы укутать девчушку в тёплую одежду.       — Что же ты творишь, маленькое бедствие? — спросил я у неё, чувствуя, как плечо свитера не очень приятно намокло, однако это волновало меня в последнюю очередь. Она жива, и с ней всё хорошо. Вот что сейчас важно. А отогреть и вылечить простуду — это для меня не проблема.       — Я за кроликом бежала и в итоге заблудилась, пыталась найти нашу полянку с неба, но не нашла. В итоге я осталась в ближайшей пещере и ждала, пока ты найдёшь меня.       Её голос дрожал, она сама была бледной, словно её обуревал страх.       — Прости, Ло, — произнесла она, отстранившись и посмотрев на меня.       — Всё хорошо, не плачь, — улыбнулся я ей, стирая с её щёк слезинки.       На улице было темно, поэтому возвращаться обратно было таким себе вариантом. Половина рыбы в качестве ужина была маленькой, но в данной ситуации это было единственной возможностью заморить червячка до утра. После бессонных поисков и обнаружения пропажи, я почувствовал слабость во всём теле. Спать хотелось жутко. Условия здесь были, конечно, не такие, как в нашем дом, но и это было вариантом в безвыходной ситуации. Я примостился на земле у догоревшего, но ещё тёплого костра, а рядом, прижавшись ко мне, легла Фейт, укрытая всё тем же плащом, но, перед тем как уснуть, я почувствовал, как моей щеки коснулись губы девочки.       — Спасибо тебе, мой герой, — в её голосе можно было услышать улыбку.       — Спи уже, маленькое бедствие, — ответил я ей, но где то внутри разлилось что-то приятное, просто ощущение, что сейчас рядом у меня всё есть и больше мне ничего не нужно. Хотя, может, это как иллюзия. С этими мыслями я уснул, прижав посильнее к себе уткнувшуюся лбом на уровень моих ключиц девочку.