Коронованный

Официальное начало последнего учебного года для Джонса. Выпускной класс, что только своим существованием уже был сложным, — для парня был еще труднее. От него можно было ожидать действительно всего, и это будоражило его душу. Во-первых, он успел нажить врага, хотя еще сутки не прошли с момента его прибытия в эти стены, а во-вторых, уроки тут точно не похожи к тем, что он привык: это же элитная школа и требования были выше. Плюс ко всему — совершенно новый круг общения, комната без личного пространства и дурацкая форма с галстуком, с которым змей провозился полчаса. Впрочем, это дало положительный исход: Брет убрался с комнаты быстрее, и Джагхед мог хоть перед уроком побыть один без белой шевелюры врага. Когда прошлой ночью вернулся Уоллис, брюнет еще не спал. Они обменялись двузначными взглядами, но ничего не сказали друг другу. Утром они вели себя точно так же. Брет даже никак не прокомментировал мучительные попытки Джагхеда справится с галстуком, хотя по взгляду и едва ли скрываемой улыбки было заметно, что хотел. Оба знали, что продолжение их разборок еще впереди, но никто с них не спешил. Для ребят такое поведение было куда интереснее, чем при каждом удобном случае размахивать кулаками налево и направо. Парень спешил на урок, что должен был начаться за несколько минут, но никак не мог найти нужный класс. Хоть и крыло с общежитием было просто и понятно построено, второе было прямо ему противоположным. Он метался с одной стороны в другую, пока не увидел перед собой улыбающуюся шатенку, что смотрела прямо ему в глаза. — Заблудился, новенький? — спросила та, лучезарно улыбаясь и медленно подходя до Джагхеда. — Меня зовут Дж… — сквозь зубы начал парень. От такого прилагательного его уже воротило. — Джагхед Джонс, — перебила девушка. — Я знаю. Как и большинство здешних студентов после вчерашней стычки с Бретом. — Значит, чтобы стать популярным, нужно ударить кого-то по лицу? — хмыкнул он. Девушка засмеялась. — Брет тот еще мудак. Тебе не стоит с ним связываться. — Это предупреждение? — Констатация факта, скорее. Все здесь уже привыкли к его проказам. — Я не собираюсь, — уверенно ответил Джонс и посмотрел на нее. Та слегка приподняла уголки губ, словно только такого ответа и ждала. — Не подскажешь, где здесь кабинет истории? — Нам по пути, — она развернулась от собеседника на своих каблуках и пошла вперед, негромко стуча ими по кафелю, парень последовал за ней. — Я, кстати, Донна. — Приятно познакомиться, Донна, — пожал ей руку парень и они вместе пошли на урок. Как и предполагалось, не все в Стоунволле обожали Брета. Скорее, таких было меньшинство, остальные же предпочитали не перечить и просто привыкли. Таким образом, среди всех учеников выделилась элита во главе с ним, и чтобы туда попасть нужно быть либо богатым, либо засранцем, либо то и другое. Похожее было у всех школах, но здесь оно особо заметно. Донна, как понял Джагхед, тоже не была с «остальных» — слишком аристократические повадки у нее были. Начались уроки. На первых двух Джонс самокритично отметил, что до самых умных не тянет. В своей школе он был главным отличником, но тут это место занимали ученики куда сильнее него. К ним, как не странно, относились Брет, блондинка, которую оказалось звали Бетти Купер, его новая знакомая Донна и еще два школьника, что больше походили на обыкновенных зубрил. Остальные почти не включались в работу и потому Джонс занял между этими двумя шарами переходную планку. Это его не радовало, но он с нетерпеливостью ждал реванша на уроке литературы. Ему нравилось читать и анализировать, искать скрытый смысл и мотив. А еще он любил писать. В школе Саутсайда он был редактором газеты, а кроме этого писал роман. Он пытался это скрывать, потому что змеи не те люди, что поймут тонкости вечернего ветра или мистическую силу в утреннем тумане, но парочка близких друзей все же знали о его хобби. В этой школе он видел возможность развить свой навык и с таким настроем совершенно забыл о прочем. На литературе он пытался показать себя. Конечно, это было труднее, чем раньше, но, в конечном итоге, он был рад своим результатом. Не учитывая злые взгляды Брета и его попытки поправить ответ Джонса каждый раз, в целом, урок прошел удачно. После звонка учитель позвал парня к себе. — Вижу, вам нравится литература, — сказал мистер Чиппинг, складывая учебные материалы в потертый коричневый портфель. — Да, — воодушевленно ответил парень. — Еще мне нравится самому писать и… — Так Вы еще и пишете? Замечательно, — он похвально кивнул и поджал губы. — Буду рад видеть сегодня на факультативе, если Вас это заинтересует. И прихватите свои работы. — Да, да, конечно, — немного замешкался Джонс и улыбнулся. Он был очень рад такому предложению, ведь наконец сможет пообщаться с людьми, что разделяли его увлечение. Его немного напрягал тот факт, что читать придется не только учителю, но и остальным школьникам, но это шанс заявить о себе и, главное, доказать самому себе, что он реально чего-то стоит. После уроков Джагхед пришел в нужный кабинет, который также с немалым трудом нашел. Большой и светлый, обставлен деревянными книжными полками с массивной люстрой и часами с маятником на стене. Посредине паркета несколько стульев образовали собой круг, и каждый ученик сидел на своем месте. В руках каждого были листы бумаги и ручка. — Ты и в литературу желаешь внести яркие краски, — - съязвил Брет, посылаясь на происшествие прошлой ночью. — Брет, — негромко сказала Бетти, что сидела возле него, и посмотрела на парня укоризненным взглядом. Под ним блондин немного смягчился и пожал плечами, демонстрируя то, что ничего такого не сказал. Джагхед присел на свободное место и начал в телефоне искать свою же заметку в газету прошлой школы. Было одно событие, которым он гордился и считал лучшим своим творением не только в плане письма, но и исследования. Когда нашел нужное, он поднял глаза на соседа, что сидел против него и пожирал взглядом. Брет точно не был рад видеть брюнета в кругу лучших учеников-литературоведов. После он обратил внимание на блондинку, сидящую правее от него. Волосы аккуратно собраны в высокий хвост, рубашка идеально поглажена, галстук ровно стоял посредине. Она была типичным примеров идеальных девушек-отличниц, но при этом не казалась помешанной на учебе. У нее был особенный шарм, что привлекал глаза людей к своей персоне. В этой момент ему показалось очень логичным то, что такой воистину нахальный человек, как Уоллес, был влюблен в такую правильную девушку, как Купер. Они ему показались этакой версией Гермионы и Малфоя. Где-то глубоко внутри (очень глубоко) он был рад, что эта пара так и не воссоединилась. Бетти перевела свой до этого опустошенный взгляд с пола на змея. Она смотрела прямо без смущения с каплей интереса в изумрудных глазах, словно видела впервые. Возможно, в тот момент она реально впервые заметила его, как персону, а не как человека-рядом-с-бретом или человека-с-красной-краской-на-лице. Она действительно впервые обратила на него внимание, но не из-за того, что не видела раньше, а из-за того, что не заметила, что на самом деле он был весьма симпатичным новым учеником их школы, которую она, большей степени, ненавидела. В кабинет вошел учитель, и одноклассники оторвались от лиц друг друга. — Добрый день тем, с кем еще сегодня не встречался. Как вы уже успели заметить, наши лавы пополнились новым лицом — это Джагхед Джонс, — он жестом руки указал на змея. — И мы этому очень рады, — добавил Брет, пристально смотря на парня. Джонс хотел ответить, но промолчал. Опускаться до уровня самодовольного блондина — ниже его достоинства. Учитель продолжил вести занятие. Он сказал, что на лето задавал своим ученикам написать историю о зиме и лично для Джагхеда обосновал это тем, что очень легко писать о тепле летом, а вот о морозе со скрипучим снегом под подошвой в тридцатиградусную жару — дело посложнее и куда интереснее. С этим не мог не согласиться Джонс. Потом все ученики по очереди начали читать свои истории. Невероятно увлекательно было слушать рассказы столь разных людей. Парень впервые был свидетелем чего-то подобного, поэтому впервые за два дня ощутил себя нормально, а не желающим скрыться или надрать зад — две крайности одного спектра — высокомерным богатеньким деткам. После них очередь пришла к Джонсу, но он имел привилегию прочитать что-либо со своего портфолио, так как, естественно, о задании не знал. Тогда он прочел историю, что, по сути, была его личным детективным расследованием об учителе-наркодилере своей школы. — Интересно… — вдумчиво ответил мистер Чиппинг. — Кажется, я что-то уже слышал подобное… Не Вы ли, мисс Купер, писали об этом? — Да, сэр, — согласилась девушка. — Я тоже писала об этом случае, — она кинула краткий взгляд на Джонса. — Значит, у нас тут есть два журналиста, — словно не слыша слова школьницы, продолжил учитель и пометил что-то в свой блокнот. — Хорошо. Джагхед тоже посмотрел на Бетти с мыслей о том, что ему срочно нужно почитать тот ее рассказ. Сколько общего в этом у них было? И сколько еще общего между ними вообще есть? Кажется, в тот момент она задавалась себе тем же вопросом. Вдруг включилось школьное радио и послышался грубый бас мужчины: «Мистер Джагхед Джонс, прошу зайти в кабинет директора. Мистер Джагхед Джонс, прошу зайти в кабинет директора.» Все посмотрели на парня, а тот на учителя. Получив кивок, как знак согласия на его уход, змей вышел с класса и направился в администрацию школы. Он уже был там однажды, когда подавал документы на вступление, поэтому поиски нужного кабинета не заняли много времени. За несколько минут он уже стоял перед директором. — Присаживайтесь, мистер Джонс — сказал Дюпон и указал на стул напротив своего стола. Джагхед последовал его предложению, а директор продолжил: — Сегодня Ваш первый день в школе, как обстоят дела? — Как Вы и сказали, это всего лишь первый день. Мало времени прошло, чтобы судить, но я всем доволен, — «особенно своим соседом». — Стоунволл отличается от Вашей предыдущей школы, — медленно сказал директор и пристально посмотрел на ученика. — Вам стоит помнить об этом. — Что Вы хотите мне этим сказать? — Я знаю, кто Вы, мистер Джонс, — Дюпон сложил руки в ключ на столе и немного наклонился. — Буду откровенен, я не в восторге от того, что в моей школе учится представитель опасной группировки. — Звучит, как дискриминация, — спокойно, но сердито ответил Джагхед. — Ни в коем случае, — директор опрокинулся на спинку стула, его голос прозвучал мягче. — Просто не хочу, чтобы Ваше участие в «Змеях» как-то повлияло на престиж нашей школы. — Можете не волноваться, — процедил сквозь зубы брюнет и встал. — Могу быть свободен? — У меня да, но Вы должны зайти к школьному психологу. Он должен профессионально оценить вашу адаптацию здесь. — Это обязательно? — сморщился он. — Да. Только не воспринимайте ни это, ни наш разговор на свой счет. Это просто беседа. — Конечно. Джагхед попрощался и сердитым вышел с кабинета. С самого детства он слышал от жителей Нортсайда, что «змеи» — это чуть ли не исчадие ада: воры, наркоманы, разбойники, вандалы и все в этом роде. Его всегда это бесило, и он пытался доказать обратное своими статьями в газете и блогами в интернете, но едва ли что-то менялось. Парень уже привык слышать оскорбления в свой адрес от жителей родного Ривердэйла, и ожидал что здесь подобного не будет, но увы. Он никогда не стеснялся своей банды, и слова очередного стереотипного человека не поменяли это, даже наоборот: Джагхеду во все горло хотелось закричать, что «змеи», блять, хорошие, надеть кожанку с их эмблемой и стать лучшим учеником этой гребанной правильной школы. После он все же зашел к психологу. Большинство вопросов было провокационных и кружили вокруг того, что он, «змей» со дна своего города, оказался в элитной школе, где все даже срут золотом. Он едва ли сдерживался, чтобы не нахамить, но знал, что тогда будет только в проигрыше. Он не мог позволить им подтвердить их глупые убеждения. Эта школа не нравилась ему еще больше. Кроме одного плюса в виде урока и факультатива литературы, все было сплошным минусом. Даже не так: все было золотым говном, которым так гордились учителя, родители и некоторые школьники. Они смотрели на этот пластиковый волшебный мир, как образец лучшего из лучших, но на самом деле всё здесь было настолько приторно сладким, что аж противно. В стенах этого идеального мира царило лицемерие, буллинг и иерархия. Школьники жили мыслей о том, что счастье зависит от высоких оценок, влияния и денег, они были марионетками этих бесцветных стен, сами того не зная. Даже тот самый Брет, что был «главным». Нет. В первую очередь Брет, что считал себя главным. Брюнет пошел в общежитие. Под влиянием мыслей он даже не заметил, как добрался до своей комнаты. Резким движением, наполненным гневом, он открыл дверь и сразу увидел голую спину русый девушки, что сидела верхом на его соседе. — Закрой, нахуй, эту дверь, Джонс! — проорал Брет. Джонс быстро это сделал. Он постоял несколько секунд в замешательстве возле двери, на ручке которой висел галстук (он только сейчас его заметил) и решил пойти пересидеть «свидание» соседа в библиотеке. Отстаивать комнату сейчас было бы невероятно глупо. Библиотека располагалась ровно по центру между крылом с комнатами и школой. Джагхед прошел туда и в дверном проеме увидел Бетти Купер, что стояла в центре между полок рядом с несколькими ребятами и держала в руках блокнот, отмечая что-то. Она выглядела спокойной и сосредоточенной на работе и в этот момент еще более схожей на Гермиону Грейнджер. Парень и сам не заметил, как остановился, чтобы понаблюдать за ней. Когда все же подловил себя на этом, он уверенно открыл дверь, отгоняя такие мысли. — Что за движуха у вас тут? — спросил он, делая небольшие шаги ближе. — Привезли новые учебники, — объяснила Купер и бросила на него краткий взгляд. — Некоторые нужно расставить здесь, а другие отнести по аудиториях. И, конечно, этим должна заниматься я, — она сделала широкий жест руками и поджала губы. — У тебя, вижу, есть добровольцы, — усмехнулся парень и посмотрел на кислые лица двух парней, что держали в руках несколько новых книг. — Может, тоже хочешь помочь? — укоризненно спросила Бетти и посмотрела на змея, подняв одну бровь. Она, скорее, хотела, чтобы он замолчал и дал ей спокойно работать, и его ответ «ладно» был для нее неожиданным. Неожиданным он был и для парня. Девушка отправила парней в класс физики, а Джагхеда пригласила сесть за стол и помочь ей с записями этих же книг. Не отрывая голову от бумаг, они занимались этим делом несколько минут, пока в зал не пришла Донна. — Я отнесла те гребанные книги. Могу теперь быть свободна? — она подошла поближе и, заметив Джонса, добавила: — А ты чем уже успел провиниться? — Ничем, — развел руками змей. — Жест доброй воли. — Не думала, что ты такой хороший, когда полез кулаками на Брета, — ухмыльнулась шатенка. — А я не думал, что ты такая не хорошая, раз сумела провинится в первый день учебы, — и себе ухмыльнулся брюнет. Их созерцания друг друга длилось несколько секунд, а на губах двоих красовалась легкая ухмылка. — Да, Донна, ты можешь быть свободной, — напомнила о своем существовании здесь блондинка. Шатенка подняла на нее глаза, еще раз игриво посмотрела на Джагхеда, повернулась на каблуках и вышла с библиотеки. Он усмехнулся себе под нос и повернулся назад к столу. — Решил атаковать Брета со всех сторон? — спросила Бетти с ноткой насмешливости. — Что ты имеешь в виду? — Донна ведь его бывшая девушка, — спокойно ответила она и вернулась к работе. Джонс поднял брови от удивления, но потом резко расслабился — наверняка, таких бывших девушек, что злились на него, было немало. Только сейчас он вспомнил о той фотографии в блокноте соседа, на которой была Купер. Он решил, что их разговор сейчас — прекрасная возможность побольше узнать об этом. — В любом случае, не думаю, что у него есть дело до нее, — как можно непринужденнее ответил парень. — Я пришел сюда из-за того, что он занял комнату с какой-то девушкой. — О, это так для него типично, — не подымая глаза, ответила Бетти. — Так часто меняет девушек? — усмехнулся змей. — Но все же, наверное, у него должна была быть какая-то девушка, что имела большее значение, чем остальные. — Нет, — после секундного размышления заверила блондинка и посмотрела на собеседника. — Не припомню, чтобы он с кем-то встречался. — А вы с ним? — парень аккуратно подошел к интересующейся теме. — Вы ведь король и королева этой школы, я так полагаю. — Нет, — девушка звонко засмеялась и этим смехом заразила и Джагхеда. — Во-первых, я не считаю себя «королевой», — она сделала кавычки, — я просто президент этой школы. — Но тебя все слушают, это более, чем просто должность. — Возможно, — задумалась Купер, внимательно посмотрев на одноклассника. — Но то, что мы, якобы, должны встречаться — глупый стереотип. Тем более, не думаю, что такой человек, как Брет, может чувствовать что-то в подобии любви. Джагхед кивнул и на этом их разговор был окончен. Бетти либо очень хорошо лгала, либо между ней и блондином действительно никогда ничего не было. Но факт оставался фактом: Брет хранил их с Бетти фотографию, и это значит больше, чем казалось на первый взгляд. Как выразилась Купер, он не кажется сентиментальным человеком, но, видимо, эта хрупкая белокурая девица была золотым исключением, его тайным больным звеном, которое он хранил глубоко внутри, прятал ото всех и, возможно, даже от себя. В какой-то момент Джонс даже зауважал его, ведь сам считал, что на любовь способны немногие. А потом он погряз в мысли, чем же настолько особенной была эта Элизабет Купер. Впервые он посмотрел на нее по-другому. Не просто, как на привлекательную девушку, но как на ту, что могла менять человека. Из-за таких, как Бетти, начинали войны, им посвящали стихи, они меняли ход истории. А теперь представительница такого виду женщин сидела прямо перед Джагхедом и писала что-то на бумагах, совершенно не обращая внимания на голубые глаза над головой, что всматривались в каждый миллиметр ее лица. Когда они окончили, то вдвоем пошли до комнат. По пути они поближе познакомились, обменялись парочкой слов о литературе, журналистике и Ривердэйле, по которому вдвоем скучали. Оказалось, Бетти тоже не была старожилом Стоунволла. Она перевелась сюда после девятого класса по настоятельной рекомендации ее матери. Поэтому, подумал Джонс, она не была такой, как другие ученики, и даже поразился: она сумела влиться в эту обстановку, не просто была принята учениками, но стала президентом и человеком, которого слушают, и при этом осталась собой. — Восхитительно, — ответил парень на какую-то реплику блондинки, хотя на самом деле ответил вслух на свои размышления. Девушка одарила его искренней улыбкой и скрылась за дверью своей комнаты. Джагхед пошел к себе. На дверях не было галстука, поэтому он спокойно вошел внутрь, не ожидая увидеть голые зады подростков. Брет лежал у себя на кровати с ноутбуком на животе. Он встретил соседа пустым взглядом, после чего опять опустил глаза на экран и сказал: — Много кругов намотал, новенький? — Нет, — твердо ответил парень, опуская, как к нему обратились. У него был другой козырь против Брета. — Помогал кое с чем Бетти. Блондин отвел взгляд от лэптопа на змея, а потом опять вниз. — С чем же это? — Были кое-какие дела в библиотеке, — он начал снимать с себя форму. — Лавы личных псов Купер пополнились, — ухмыльнулся Брет. — Уверен, вы весело провели время. — Ты, как никогда, прав. Они обменялись «любезными» взглядами. Конечно, мимо ушей змея не прошла первая реплика соседа, но куда лучше было наблюдать за его взглядом. Он был полон негатива, неприязни, зависти и ревности. Возможно, если бы не находка фото, то описание чувств, что отражались в глазах блондина, сократилось до первых двух слов. Но теперь Джагхеду было известно больше, поэтому анализ действий, взглядов и реплик Брета перешел на второй уровень. Парень переоделся и пошел учиться. С блондином они почти не разговаривали, что для двоих было хорошо. Потом Джонс полез к себе на верхнюю полку и начал искать статью Бетти. Много времени это не заняло, и уже за минуту он наслаждался ее текстом. Одна и та же история, изображена двумя людьми, что отличались таким большим списком вещей, что сложно все упомянуть. История, представлена с двух ракурсов мира Ривердэйла: змея из Саутсайда и примерной девушки с Нортсайда. Ночью он долго не мог уснуть. Видимо, новая обстановка все же повлияла на его нервную систему. Он долго воротился, листал ленту в соцсетях, а затем принял решение выйти на улицу прогуляться и покурить. На самом деле, он не был курильщиком и вообще считал это занятие вредным и ненужным. Но, тем не менее, в его карманах всегда была пачка сигарет на случай, если понадобится. Стресс, бессонница или проблемы (теперь это все было вместе) были такими случаями. Парень бесшумно соскочил со своей кровати, одел спортивные штаны и пошел к выходу на задний двор. На улице было очень тепло и спокойно. Небо украшали звезды, но луны не было, поэтому было достаточно темно. Джагхед решил пойти дальше от здания, чтобы не быть замеченным. Узкая тропинка между клумбами с розами вела до стадиона, где он подумал выкурить сигарету. Он направился туда и с каждым шагом убеждался в том, что был здесь не один. По телефону в самом конце сада говорила Бетти, но, когда Джонс подошел максимально близко, уже закончила. — Бетти? — как можно тише сказал брюнет, чтобы ее не напугать. Она резко развернулась, в глазах светился огонек неожиданности. — Что-то случилось? — Да нет, — она отстранено посмотрела на свой телефон. — Все хорошо. — Точно? — Да-да, это просто подруга поссорилась со своим парнем и просит, чтобы я их примерила. — Ты? Как? — Ее парень — мой лучший друг. Это он нас с ней познакомил. — Ясно, — он вытащил пачку сигарет и протянул их девушке. — Будешь? Может помочь думать. — Нет, спасибо. Если бы я каждый раз курила, когда у меня просили совета, то мои легкие сами превратились бы в пепел, — она устало отвела взгляд. — Так часто просят помощи? — усмехнулся парень и прикурил, выпуская в воздух облако дыма. — Я сама иду на это, — Купер пожала плечами, словно сама не знала ответа, почему так поступает. — Значит, ты еще и в советах хороша, — сказал парень, смотря ей в глаза сквозь тонкую пелену серого дымка. — Есть что-то, в чем ты плоха? На лице девушки появилась робкая улыбка, а брови сдвинулись к переносице в неполном понимании фразы Джонса. — Можешь считать это комплиментом, — объяснил он. — Хорошо, — она засмеялась. — Знаешь, — начал Джагхед, последний раз затягиваясь и бросая окурок в ночь, — когда меня глушат проблемы или подобные ситуации, как у тебя, или нужно найти вдохновение написать что-то, я сажусь на свой байк и начинаю колесить, — парень задумался. Его будто осенило. Как он раньше не пришел к этой мысли? — Едем со мной? — Ты шутишь? — усмехнулась Бетти, но, когда увидела, что парень говорил серьезно, улыбка сошла с ее лица. — Нет. Мне нужно отдохнуть от этих душных чужих стен, а тебе найти решение проблемы своих друзей. Я все равно поеду. Так ты со мной? — Это кажется глупой затеей, не думаю, что стоит. Тем более, мы в пижамах. — Пойдем переоденемся. Давай так: за десять минут на парковке. Если тебя не будет, я поеду один. Девушка пожала плечами. Они вернулись в интернат, и Джагхед начал одеваться, а за три минуты уже был возле своего мотоцикла. Ему всегда нравилось в такие моменты быть одному: только он, его железный друг и дорога. Но в этот вечер хотел, чтобы блондинка была с ним. Он не мог объяснить такое свое желание и в данный момент не хотел, поэтому терпеливо всматривался в темноту в надежде увидеть знакомый силуэт. Но Купер все не было. Когда часы показали, что прошло десять минут, парень завел мотор.