За что умирают люди

Всё встало на свои места так легко и непринуждённо, будто с самого начала достаточно было спросить. Будто в насмешку над годами лжи и недомолвок. Сарада хотела, чтобы её воспринимали всерьез. Хотела получить ответы. Впрочем, вместо всего этого ей задали встречный вопрос: — Если стоит выбор между кланом и деревней, чью сторону ты примешь? Выбор очевиден, отвечая, Учиха даже не замешкалась. — Деревни. — Учиха Итачи ответил так же, когда Учиха затеяли переворот. Седьмой позволял говорить своему советнику, а сам молча смотрел в стену. Даже без шарингана чувствовались его напряжение и гнев. Сарада не видела причин ни для того, ни для другого. Они оба знали, что дорога назад закрыта. Хокаге просто не понимал, что сама по себе эта «дорога» — муляж. Он слишком верил в людей, равняя их по себе. Седьмой не был идеалистом, но и картины целиком отчего-то увидеть не мог. А может, просто не хотел. Все три ключа легко встали на свои места: Учиха Итачи вырезал собственный клан по приказу деревни. Глава Корня АНБУ отдал этот приказ, несмотря на его жестокость. После выполнения своей последней миссии, Учиха Итачи вступил в организацию Акацуки. Сарада могла понять подобный приказ; могла понять и то, чем руководствовались деревня, отдавая его. В схожей ситуации, наверное, даже могла бы его исполнить. Если есть угроза — её нужно устранить. Устранить оперативно, раньше, чем эта «угроза» устранит вас. Нет того «правого дела», за которое стоило сражаться, лишь интересы двух политических сторон. Кто успеет раньше — останется в живых. Сарада понимала, что такую информацию не рассказывают без причины. Причина открылась так же легко и буднично, как и правда до этого: Седьмой протянул ей маску АНБУ. Голубые глаза застыли кусочками зимнего неба. — Я надеялся, что ты ответишь иначе, Сарада. Учиха отчего-то не смогла ответить уместного «мне жаль». Потому что о своём решении она не сожалела и не хотела лгать в лицо человеку, которым восхищалась. Неоновые цвета яркого будущего остались позади. В прорезях маски мир предстал именно таким, каким и был, и Сарада вопреки логике чувствовала облегчение. Спрятавшись в тени деревьев, она смотрела на деревню с высоты Горы Хокаге. АНБУ защищают людей из тени. Сражаются, умирают и остаются лишь иероглифами на Монументе Павшим. Исчезают, как растворяется ночь на рассвете нового дня. Учиха же давно привыкла к темноте. Здесь ей было самое место. Сарада всегда понимала, на что шла, принимая решения. Она понимала свою слабость, понимала, что в новой работе не было и капли романтики. Понимала, почему плакала мать. Но так же и понимала, что без цели, за которую можно отдать жизнь, ей будет просто незачем жить. За спиной тихо прошелестел иллюзорный вихрь шуншина. — Нас вызывает Хокаге. Идём, Ласка.