***
— Я не понимаю, зачем тебе здесь я? — ДзюнШань уже битый час пытался выудить из брата причину их сегодняшней вечерней поездки. — Мы должны присутствовать на подобных мероприятиях, не забывай, что ты тоже член семьи Шень. Они сидели на лучших местах в огромном концертном зале, вокруг был слышен восторженный шепот других зрителей по поводу того, что их ожидает — балет «Лебединое озеро». ДзюнШань любил искусство, но сейчас его больше волновал завтрашний зачет по полевой медицине. — Извините. — Простите. — Разрешите пройти! В кресло, стоящее рядом с ТинБаем, плюхнулась девушка. И о боже! Эти духи он вряд ли с чем-то спутает. — Госпожа Сю и Госпожа Ли, какими судьбами? — Здравствуйте, Господин Шень, сегодня выступает лучшая русская труппа танцоров, мы не могли не придти! — с улыбкой на губах ответила Ксюша. — Да, вот только с одной из танцовщиц случилось несчастье, но её место займет настоящая прима! — А госпожа Рина не с вами? — Тихо спросил ДзюнШань. — Нет, у подружки сегодня дела! Заиграли первые аккорды, сцена озарилась светом и на нее вышла тонкая девичья фигура в пышной балетной пачке, она стояла спиной к залу, не спеша поднимаясь на пуантах. И вот, музыка становится громче, балерина разворачивается лицом и начинает свою партию. — Инструктор… Рина? — только и смог прошептать младший Шень. — Мы же сказали, что на сцену выйдет настоящая прима! И что подружка сегодня немного занята— изумление на лице студента так раззадорило девушек, что они залились веселым смехом. — Что, не ожидал такого от вашей преподавательницы? ДзюнШань внимательно следил за Катей, её движения были невероятно плавными и красивыми, она выполняла сложные Па и поддержки, казалось, что всю свою жизнь эта девушка занималась именно балетом, посвятила себя ему, но Шень знал, что это не так… Когда выступление закончилось, зал аплодировал стоя, многие дарили артистам букеты. — Ну как вам настоящий русский балет, ТинБай? — Ксюша с интересом заглянула в глаза своего собеседника. — Если честно, я поражен, не даром он так известен во всем мире! Не ожидал увидеть вашу подругу в главной роли. — Мы и сами не ожидали, она предупредила нас за час до выступления. — Она прекрасно танцевала. — с улыбкой заметил ТинБай. — Мы занимались этим полжизни, но Катя, как можете заметить, преуспела побольше нашего. Она продолжала учиться после выпуска из военки, все свободное время между командировками было пущено на тренировки, в то время как я занялась политикой, а Юля пыталась убежать от замужества. — вся компания рассмеялась. — Девушки, вас подвезти? — Нет, мы сами на машине! — Тогда… До новых встреч! — Непременно! ДзюнШань медленно шел по территории академии, задумчиво смотря по сторонам. Комендантский час превращал это место в какое-то мертвое царство. Студент прекрасно знал, на кого это правило не распространяется, именно поэтому сейчас, стоя в тени спортивной площадки, он с легкой улыбкой наблюдал за бегающей в сумерках фигурой. Он дождался того момента, когда девушка, закинув ногу на перила, села в глубокий шпагат. — Знаете, инструктор, сегодня я узнал вас с новой стороны, вот только вопросов стало больше… Катя лишь едва повернула голову в его сторону. — Нарушаете комендантский час, студент Шень? — Нет, я лишь усиленно готовлюсь к завтрашнему зачету. — они оба улыбнулись. — Вот как… И что же вы сегодня узнали обо мне? — Что вы прима русского балета, и просто потрясающе танцуете. — Мне очень приятно слышать подобное, но все же без практики мои навыки ухудшились. Что же за вопросы вас мучают, и как они связаны со мной? — русоволосая закончила тянуться и встала перед парнем. — Вы не замерзли? — вечером становилось довольно прохладно, а одежда преподавательницы казалась весьма легкой. — Нет. ДзюнШань, повинуясь какому-то неведомому порыву, взял женщину за руку, тем самым заставив ее удивленно посмотреть на него. Не прерывая зрительного контакта, студент тихо сказал: — Рина, расскажите мне о себе… Если Катю спросят, почему она его не послала, с криками о субординации, почему не скинула его руку со своего запястья или же почему она просто не ушла, девушка не ответит. Потому что она сама не знает. Они сели на каменные ступени лестницы, слишком близко друг к другу для студента и преподавателя. — Когда мне исполнилось восемнадцать, родители сказали, что я должна пойти учиться в академию русского балета… Пока они в разъездах… Однако мы с подругами задолго до этого выбрали другой путь: мы мечтали стать врачами. Ежу было понятно, что девушек брать на учебу никто не собирается, поэтому мы отрезали волосы, убрали платья подальше и поступили в военную академию, как трое друзей, знакомых с детства. Наше прикрытие было безупречным, за исключением одного Но — в комнате, куда нам посчастливилось заселиться втроем, был еще и один парень, Ваня. Все было достаточно не просто: родители время от времени приезжали и хотели видеть результаты нашего обучения, поэтому каждый вечер, после изнурительных тренировок — у нас был просто жуткий куратор, инструктор Лу по сравнению с ним просто Ангел во плоти — мы втроем ходили репетировать и учиться танцевать. Нам повезло познакомиться с ректором балетной академии, святая была женщина, она нас поняла, приняла и всегда поддерживала, учила и относилась к нам, как к родным дочерям. Когда приезжали родители, она выпускала нас на сцену. В общем, так мы и жили первые три года, в любую свободную минуту жутко ругаясь с нашим соседом. А потом… он узнал мой секрет и… сделал мне предложение, мы хотели обвенчаться сразу после того, как выпустимся из академии, но он погиб на том самом ночном задании… — глаза девушки наполнились слезами, а тело пробила дрожь. — Последний год мы очень много практиковались и старались не выдать себя, но так случилось, что нашему декану была необходима срочная операция, из хирургов была только я и выбежала ночью, напрочь забыв про маскировку. С помощью подруг, я спасла ему жизнь, и нас даже наградили… Моя семья долго не могла принять тот факт, что их дочь жила с мужчинами и вела себя как один из них… После этого я поступила на постоянную службу и меня часто направляли в горячие точки, а потом… Я оказалась здесь. Доволен?. — девушка встала со своего места и посмотрела на корпус общежития. -Я думаю, вам пора спать, студент Шень. ДзюнШань тоже поднялся, он даже самому себе не мог объяснить, почему его так тянуло к этой женщине. С её появлением в академии, чувства молодого человека к Се Сян отошли на задний план. Эта русская привлекала его своей отстраненностью, и осознанием неправильности таких мыслей. Она была его учителем и той, кого он бы хотел назвать своей… — Знаете, Инструктор Ри… Русские женщины действительно очень красивы. — глаза Кати расширились в изумлении, она сейчас не ослышалась? Студент быстро скрылся в стенах общежития. Какого черта твориться… Что это сейчас было, почему ее студент говорит ей подобные вещи… Почему она рассказывает о себе студенту. Он младше неё на семь лет, совсем еще молодой, зачем ему подавать знаки внимания взрослой женщине… Твою мать! В конце концов почему она забывает о субординации… Гадский день, потому что не получилось выпить с девчонками, гадская ночь, потому что к ней только что подкатил студент. Полнейшее гадство… Быстрым шагом русоволосая добралась до своей комнаты, тело жутко болело, особенно ноги после пуант, обувь дьявола ей богу!***
— Спасите его! Мы предоставим все, что необходимо, только спасите! — Джин яростно тряс мужчину, держа его за медицинский халат. Се ЛянЧень нашел ДзюнШаня после нападения японцев, тот был серьезно ранен и нужна была срочная операция. — Поймите же! Все хирурги сейчас в Пекине… Постойте… Молодой человек, вы ведь из военной академии? — Да. — кивнул студент Се. — У вас преподает женщина… Известный военный хирург, она точно должна помочь найдите её! — побелевший врач испуганно смотрел на то, как атаковавший его мужчина со скоростью света покидает двери больницы. Через двадцать минут в помещение перед операционной начали заходить люди: в сопровождении охраны шли Госпожа Ли и Госпожа Сю. Джин держал за предплечье инструктора Ри, которая была бледная как смерть. Юля схватила подругу за руку и отвела в сторону. — Катя, какого хера ты такая бледная? — Шань… Он ранен, умирает… Я…я — звонкая пощечина привлекла всеобщее внимание. — Морозова, успокойся! Ты — единственная кто может его спасти! Возьми себя в руки и пиздуй в операционную! — Организуй сюда две бутылки красного полусладкого. Ксюха, идем! — Двери захлопнулись за спинами девушек, а включившаяся позже лампочка сигнализировала начало операции. — Не беспокойтесь, Джин, Рина — очень талантливый хирург, она оперировала в самых разных условиях. — брюнетка аккуратно взяла за руку слугу семьи Шень. — Мне остается только верить вам. Шли часы, с каждой минутой увеличивая чувство тревоги у сидящих в зале ожидания, Се Сян нервно мерила шагами помещение, Юля сидела в обнимку с бутылками вина, а Джин не спускал глаз с лампы. Четыре. Ровно четыре часа с начала операции и никаких новостей. И вот, спустя еще два часа, свет погас. Все вскочили со своих мест и выстроились у дверей. Первой вышла Катя, она рывком выхватила бутылки из рук подруги и не говоря ни слова скрылась, побежав вниз про лестнице. Следом вышла уставшая Ксюша, и тихо, едва слышно сказала: — Жив. Где она? — Юля показала рукой направление побега русоволосой и брюнетка последовала за ней. Последним из операционной вышел врач, весь он был воодушевлен, вот только непонятно, чем именно. — Потрясающе! За всю свою практику не видел такого молодого и опытного хирурга! Без Госпожи Морозовой мы бы не справились! Пациент сейчас стабилен, ему нужен покой. Джин тяжело выдохнул и покинул помещение вместе со своими людьми, Се Сян проскользнула в палату, а Госпожа Ли медленно отправилась на поиски подруг. Женщины сидели на земле у дверей больницы. Катю потряхивало и она время от времени прикладывалась к бутылке. — Хей, красотка, чего с тобой, все же прошло успешно! — бодро заметила брюнетка. В ответ русоволосая просто продемонстрировала трясущиеся руки, реакция не заставила себя долго ждать — Юля в изумлении приоткрыла рот, Рина провела сотни операций и никогда у неё так отчетливо не тряслись руки. Она…она действительно переживала… — Знаешь, теперь я прекрасно понимаю, почему хирурги никогда не берутся оперировать своих близких.— русоволосая снова припала к горлышку бутылки. — Потому что за безликих пациентов не болит сердце… — тихо прошептала Ксю, выхватив вино из рук подруги и сделав несколько глотков. Она не понаслышке знала об этом, когда-то ей пришлось спасать Юлю… — Он действительно ТАК тебе нравится… — тихо шепчет брюнетка, приобнимая подругу. — Катюх, сходи к нему в палату. — добавляет Ксюша, также обнимая дрожащую девушку. Они сидят так еще несколько минут, допивая бутылку, а потом Катя встает и направляется обратно в больницу, подруги остаются ждать её в машине. Русоволосая петляла по коридорам, пока не увидела нужную палату. ДзюнШань лежал на больничной койке, рядом с ним, на стуле, дремала Се Сян. Катя на носочках подошла к лежащему парню, она смотрела на его лицо, озаряемое лунным светом, в какой-то момент слезы сами потекли по щекам. Подумать только, сегодня он мог умереть… Он бы умер, если бы не эта переодетая девчонка… Зеленоглазая медленно наклоняется к парню и оставляет легкий поцелуй в уголке его губ, она ласково гладит его по волосам и скуле и уходит…***
Со дня операции прошла неделя, а Морозова так и не заставила себя зайти в больницу, кроме того, она подговорила всех, кого только было можно, чтобы никто не говорил ДзюнШаню кто провел операцию. От студентов она слышала, что тот пришел в себя и постепенно идет на поправку. И только Се Сян изредка бросала грустные, понимающие взгляды в её сторону. Вот только ни черта эта девчонка не понимала. Катя тяжело выдохнула и уселась на стол, в ожидании студентов, те не спеша заполняли аудиторию, все еще сонные… И какому идиоту вздумалось первым занятием ставить её предмет? Она рассказывала заученную информацию, но мысли её были далеко за пределами академии. — Занятие окончено! Всего доброго. — Инструктор Ри! Вас там у ворот ждут. — Спасибо, студент Гу. Быстрым шагом русоволосая добралась до ворот академии, там ее уже поджидала машина, возле которой стояли две суровые женщины… — Не уверена, что хочу сейчас вас видеть. — обреченно прошептала девушка. — За то, мы уверены! Ты на глазах чахнешь! — Вам кажется, я просто много работаю. — Именно поэтому ты подговорила врачей, людей ТинБая и того парнишку не говорить Шаньке правду? — Не коверкай его имя! Ему не нужно знать. — Слышать ничего не хочу! Мы едем в больницу, он спрашивал про тебя. — Нет! Ни при каких условиях… Спрашивал? Пока девушка была в замешательстве, подруги скрутили её и запихнули в салон автомобиля, не оставляя ни единого шанса на свободу. — Я ходила к нему вместе с ТинБаем, за весь наш разговор он спросил про тебя раза четыре! — возмутилась Ксюша. — А я заходила по просьбе врача, осмотреть швы, и он тоже спросил о тебе. Мне кажется, он не равнодушен… — с улыбкой добавила Юля. Машина остановилась у входа в больницу. — Иди одна, я думаю, вам стоит поговорить. — кареглазая ласково потрепала подругу по волосам, но та лишь отмахнулась от руки и, с видом заключенного идущего на расстрел, вышла из машины. Девушка снова шла по тем же самым коридорам, в голове оживали воспоминания операции и их кратковременных встреч с ДзюнШанем. Что она к нему чувствовала? Женщина и сама сказать не могла. Зачем она идет к нему? Да черт её знает. Погрузившись в мысли, Катя не заметила, как дошла до нужной палаты, во только та оказалась пуста. Морозова уже собралась выдохнуть и направится к подругам, но ее перехватила медсестра. — Вы ведь тот самый русских хирург, который спас этого пациента, мы ничего ему про вас не сказали! — быстро затараторила девушка. — Спасибо… А где я могу его найти? — О, Господина Шень забрала из больницы его матушка, пару часов назад. — Благодарю. В смешанных чувствах Рина добралась до уборной, все повторялось снова: её бросало то в жар, то в холод, конечности отказывались слушать хозяйку. Женщина не понимала, что с ней происходит, но мозг и сердце твердили в унисон: " Ей жизненно необходимо его увидеть.». Это состояние похоже на бред или лихорадку, абсолютно бесконтрольное и дикое. Катя умывает лицо ледяной водой, распускает растрепанную косу и выходит на улицу не через главный вход. Теплый ветер слегка играет русыми прядями, а яркое солнце придает зеленым глазам какой-то невероятный цвет. Сердце быстро бьется в груди, словно стараясь сломать ребра и выбраться наружу. Морозова покидает территорию больницы и двигает в направлении, известном лишь ей.***
Тем временем в особняке Шень настоящий праздник: молодой господин выжил и быстро поправляется. ДзюнШань, если быть совсем честным, соскучился по дому и академии за эти дни в больнице. Вот только его не отпускала чувство недосказанности, словно все вокруг о чем-то молчали. Они с братом сидели на первом этаже, не спеша потягивая чай из фарфоровых кружек. — Брат, разве доктор не сказал, что тебе необходим постельный режим? — отвлекаясь от газеты спросил ТинБай. — У меня уже тело болит лежать… Можно задать тебе вопрос? — после этой фразы он внезапно вспомнил моменты, проведенные наедине с инструктором Ри, и каждый раз он задавал ей вопросы, на которые девушка неизменно отвечала с улыбкой на таких красивых губах… — Да, конечно. — Кто меня оперировал? Я прекрасно знаю, что все хирурги были в Пекине… — Очевидно, доктор Ли кого-то нашел… Наша семья щедро его отблагодарила. — ТинБай напрягся: с чего вдруг у его брата такие вопросы, он четко пообещал Госпоже Ша не рассказывать о настоящем спасителе его брата. — Ты петляешь… Все вы что-то скрываете. — ДзюнШань искренне не понимал, почему из этого делают такую тайну. — Шань, тебе кажется, да и чего тебя так это волнует. — За ту неделю, что я лежал в больнице, ко мне приходили обе подруги Инструктора Ри, но она сама так и не появилась, почему? — Вероятно, была занята в академии… — ТинБай! — Хорошо-хорошо, в ту ночь тебя действительно прооперировала Рина, но она была в таком плохом состоянии, что потом до самого утра каталась пьяная по городу и договаривалась о молчании, со всеми. — Так она меня спасла… — студент тепло улыбнулся своим мыслям, — Но почему же она так и не пришла? — Я не знаю, брат, иди в… — их отвлекли звуки, идущие с улицы. — Эй ты, а ну остановись! Не двигайся! Я буду стрелять! — затем раздалось несколько выстрелов и в гостиную влетела женщина.***
Ксюша и Юля уже битый час сидели в машине. Катя и не думала возвращаться, нельзя сказать, что это расстраивало женщин, они болтали, смеялись и перекидывались шутками. — Ну вот, а она идти не хотела, наверняка сидят милуются там… — со смехом заметила Ксю. — Ага-ага, черт я так рада, что Катюха наконец-то снова почувствовала что-то хоть к кому-то. — Госпожа Ли, Госпожа Сю, здравствуйте! — у машины стоял тот переодетый студентик. — Здравствуй, ЛянЧень! Какими судьбами тут, к ДзюнШаню пришел? Мы вот тоже все-таки заставили Рину зайти к нему! — Нет, я просто гуляю. К ДзюнШаню? Так его же уже выписали. — девушка была искренне удивлена. — Как… Выписали? — русские непонимающе переглянулись. Если Шаньку выписали, то где сейчас их подруга? — Да, с утра, говорят — скоро в академию вернется! — Вот как… Спасибо за информацию, Студент Се. — До встречи тогда! — Давай! — Юля, скажи мне, что у тебя есть хоть одна адекватная мысль, куда она могла пойти… — Мы в заднице… Может в академию пошла, или домой? — Вот видит бог, если ее там не окажется, я самолично придушу Морозову! Машина сорвалась с места в направлении академии. Там девушки не оказалось, и было принято стратегическое решение поехать к их особняку. Пусто. Взвинченные девушки петляли по улицам Феньяня, на который медленно опускался вечер. Юля и Ксюша безуспешно пытались найти подругу, они обошли все бары и рестораны, проверили каждый темный уголок этого города. — Ксю, мне на ум приходит только одно место… — НЕТ! — Ну сама подумай где еще она может быть?! — Нет, она не пошла бы туда пешком! — скрип шин и машина снова едет за город, в фамильное имение Шень, когда они уже подъезжали раздалось несколько выстрелов…***
Катя стояла посреди гостиной, буквально пару секунд назад Джин разглядел нежданную гостью и отозвал своих людей. Шань подорвался со своего места и двинулся к девушке, и вот, они на расстоянии вытянутой руки — растрепанная, заплаканная и бледная Морозова, и взволнованный, удивленный и слегка болезненный ДзюнШань. Как писал классик: «Они сошлись. Волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень. «, такие разные, но поразительно совместимые… — Мы значит носимся по всему городу, как в задницу ужаленные, а она блять тут! — вот они, слова самой настоящей выпускницы института благородных девиц! Восклицание Ксюши, слегка запыхавшейся от пробежки по фамильному саду семьи Шень и теперь опирающейся на дверной косяк, осталось незамеченным. Пара все также продолжала просто стоять посреди комнаты и смотреть друг на друга. ТинБай встал со своего места, прошел мимо молодых людей к русским девушкам и, слегка приобняв их за талии, отвел в сторону столовой. В голове Шаня роились самые разные мысли: «почему она вдруг пришла? почему не могу оторвать от нее взгляд? стоит ли подойти? а если…оттолкнет». Морозова со своими тараканами в голове от него не отставала, на кой черт она вообще сюда приперлась? В воздухе явно витало напряжение и кто-то должен был разрядить обстановку. Вот он, перед ней, причина её бессонных ночей и слез, и смущенных улыбок… Катя совсем забыла, как это — влюбляться. После Ивана она отвергала всех, кто только пробовал подступиться к ней… ДзюнШань не понимал, почему его выбор пал именно на эту русскую женщину. Многие китайские семьи предлагали ему своих дочерей, для выгодного брака, но парень решил, что женится лишь по любви. Он смотрел в её зеленые глаза, надеясь увидеть подсказку или… хоть что-то, однако… Глаза студента расширились — в один шаг преодолев разделяющие их метры, Рина обхватила его лицо руками, аккуратно и нежно целуя губы. Лишь мимолетное касание, заставившее сердце биться в сотни раз быстрее. Русоволосая уже хотела отойти, но на её талию легла сильная ладонь… Этот поцелуй был совсем не детский, он был напористо-нежный, медленный, глубокий и сводящий с ума. Ноги подкосились и Катя, чтобы не упасть, обхватила руками его шею, зарываясь длинными пальцами в его волосы. Первой отстранилась девушка: — Сядь, не хочу, чтобы такие аккуратные швы разошлись. — Шень послушно опустился в кресло, снова привлекая к себе русскую, та лишь охотно отвечала. Из-за угла высунулись три макушки, с интересом наблюдая за происходящим. ТинБай, склонившись к уху Ксюши, тихо прошептал: — А мне так можно? — женщина удивленно развернулась, а потом, получив весьма ощутимый и призывающий к действиям щипок от кареглазой, обняла старшего из братьев, принимая такой долгожданный и такой приятный поцелуй.Юля лишь сетовала на то, что у неё нет с собой фотоаппарата, чтобы запечатлеть исторический момент: Взятие русскими неприступной китайской крепости, при чем с двух фронтов! — Так вот этот знаменитый хирург, который спас моего сына! — как в замедленной съемке пары отстранились друг от друга. Пять пар глаз удивленно смотрели на невысокую статную женщину, что вышла в гостиную из кухни, дальше голоса разделились на женские и мужские: — Мама? — Русский?