Империя превыше всего

Уютный, богато украшенный кабинет освещался парой свечей. У окна, ведущего во внутренний двор Императорского дворца, стоит толстый седой человек, держащий тарелку с мясной нарезкой в руках. Около рабочего стола, склонив колено, стоит один из многочисленных клерков. Прожевав кусок мяса, Премьер-Министр спросил: - Так значит, Молот был найден? - Да, господин Министр. Его нашел и активировал один из солдат 19-го пехотного полка Имперской Армии. - Девятнадцатый? Почему-то я слышал уже о нем. -Да, господин Министр. Полковник Аугштальский, его командующий, докладывал о вспышке еретического культа на Западе. - Да, вспомнил. Кстати, как положение дел с ним? - Главнокомандующий Будоу направил третий, седьмой и двадцать седьмой полки в поддержку девятнадцатому. По донесениям, еретики были разбиты. - Ясно, хорошо. Слушай мой приказ. Привести этого нового держателя к Императору, мы должны лично посмотреть на него. Его Тейгу один из самых сильных, так еще и первый из созданных. - Слушаюсь, господин Министр. Это все? - Да, ступай. Дождавшись, пока клерк, не разгибаясь из глубоко поклона выйдет из рабочего кабинета и не выказывая никаких эмоций, Премьер-Министр Хонест в ярости кинул в стену блюдо. Тяжело дыша и выказывая лицом целый спектр эмоций, описывать которые я не рискну, он взял себя в руки и, тяжко вздохнув, с болью посмотрел на разбросанные по полу куски перченого мяса: - А ведь вкусно было. Отдам его Эсдес, она как раз недавно вернулась от северян. Обучит этого нового носителя Молота, а я направлю эту силу в нужное русло. Говна хлебнет эта гора мышц, а не получит еще и его.       Кабинет комдива 19-ой пехотной дивизии. Старший офицерский состав в полном составе находится в одной части, сгруппировавшись около стола, за которым восседает старик. В середине помещения по стойке смирно стоит Тацуми, недавно возвращенный обратно с орбиты. Аугштальский, сидя за столом и положив голову на ладони, сцепленные в кулак, устало спросил: - Итак, Тацуми. Может ты наконец нам всем объяснишь что за чертовщину ты творил в лесу, кто были эти ребята в зеленой броне и куда они тебя забирали? - Слушаюсь, господин полковник. Во время боя в лесу еретики неожиданной атакой разбили построение наших сил и разделили нас на несколько анклавов. Я сражался в одном из них плечом к плечу с полковником Таннитом и командиром моего батальона, капитаном Францем. Один из врагов, здоровенная детина, вооруженный богато инкрустированным молотом проломил строй, врезавшись в меня, после чего началась наша с ним дуэль. Во время боя я услышал зов молота, который придал мне сил, и я смог без проблем убить врага. Подняв молот, я неосознанно активировал доспех, и, почувствовав прилив сил, помог нашим бойцам пробиться из окружения. - И повел их в атаку, не согласовывая ее ни с одним офицером? - Я ковал железо, пока оно горячо. На нас спокойно могли напасть враги, чего допустить было нельзя. Более того, полковник Таннит поддержал меня. - Да, я в курсе. Продолжай рассказ. - Особо и нечего больше рассказывать. Дошли до крепости, где была целая армия неприятеля. Атаковали, вновь попали в неприятную ситуацию из-за слов проповедника. Думаю вы в подробностях уже знаете об этом от других офицеров и мне нет смысла повторять их слова. - Да, ты прав. Расскажи теперь, что это были за гаврики в зеленых доспехах и куда они тебя забрали после того, как ты потерял сознание. - Этого не знаю, господин полковник. - А мне что-то подсказывает, что ты нагло врешь. Когда ты упал во дворе Лесной, наши бойцы поспешили тебе на помощь, но наткнулись на явное неодобрение со стороны твоих новых друзей. Они, обступив тебя плотным кольцом, угрожали нашим солдатам своим оружием, которое явно превосходит наше собственное. И ты утверждаешь, что не в курсе, кто это были и зачем они тебя забирали? - Да, господин полковник, так точно. Я на самом то деле и не в курсе был, что меня не было две недели, ибо в сознание не приходил. Очнулся уже тут.       Полковник устало потер покрасневшие от недосыпа глаза и печально произнес: - На тебя из Столицы пришла бумага. Тобой заинтересовался лично Император. Не думай, что тебя по головке погладят. Скорее всего, тобой заинтересовалась контрразведка и разведка. - Но почему? Что я такого сделал? - Обнаружил древнейший Тейгу, активировал его на полную мощность, плевался молниями и огнем, что, кстати, никогда ранее не было замечено, а спрашивать тебя об этом, скорее всего бессмысленно, так еще и твоя связь с теми летунами не до конца ясна. Точнее, вообще не ясна. Теперь ясно? - Да. И что мне теперь делать? - Вещи паковать и в дорогу собираться. До Столицы путь неблизкий, так что отправим тебя завтра вместе с уходящими гвардейцами. А, и еще. Вот тебе письмо, по возможности передай его Главнокомандующему Будоу. И ни за что не спускай с него глаз, это очень важные сведения. Передай его лично, а не через посыльных. Понял? - Так точно. Лично и не спускать глаз. - Ступай отдыхать, боец. Поедешь завтра утром. - Служу Империи.       Придя в домик своего взвода, он старался не поднимать взгляда на таблички с вырезанными именами павших в бою. Но он вновь не удержался и посмотрел на них. В ряд стояли семнадцать табличек с именами тех, кто уже не вернется домой героями. Но одной из них, седьмой слева, красовалась подпись: "Дариан Грей. Погиб при исполнении долга". Подойдя к столу с деревяшками, Тацуми взял в руки прохладный кусок дерева и тихо произнес: - Ты был хорошим другом, Дар. Прости что не уберег. - С кем ты говоришь, Тацуми? - Подошедший Сав заставил вздрогнуть молодого бойца. Он чудом остался жив, хотя на красивом лице теперь красовалась пара шрамов. Хотя, честно признаться, они ему даже шли. Но Тацуми так не считал. - А, прощаешься? - Да, Сав. Завтра я уезжаю в столицу по приказу Императора. Уж больно я всех там волную. - Конечно волнуешь. Пока тебя не было, Франц нам наказ дал молчать обо всем, что мы знаем. - Но вы ведь ничего и не можете знать. Зачем тогда? - Не знаю друг, не знаю. Он хороший мужик, так что мы на все вопросы со стороны отвечали молчанием или переводили темы. - Странно, ну да и ладно. - Тацуми? - Да? - Спасибо тебе за то, что в лесу спас нас всех. - Я же ничего такого не сделал вроде... - Нет друг, ты спас и нашу дивизию от полного уничтожения, и гвардейские полки. Многие из тех, кто приходил с вопросами, просили передать слова благодарности. Гвардейцы, кстати, тоже. - Даже они? - Больше тебе скажу. Полковники Таннит и Грегор тоже приходили. Просили передать их большие благодарности и передать большое спасибо от Лимеана. - Кого? - Полковника седьмого полка. - Я его что-то не припомню. - А я его видел. Страшный как смерть, а в бою подобен дикому зверю. Копьем машет так, что в ушах закладывает. - Хм. В принципе, я с гвардейцами еду в столицу, так что может и посмотрю на этого твоего звероподобного полковника. - Ладно Тацуми, пошли уже. Время позднее, а тебе еще вещи собрать надо. - Да особых вещей и нет. Запасное исподнее да мешочек медяков, вот и все вещи. - Да, тяжела солдатская доля. - Зато девки прыгают в постель только так! - Угу. Вот как раз пятая за вечер только вышла, не встречались? - Виделись. Страшная как сама смерть!       И Тацуми, поставив табличку на место, пошел на второй этаж, обмениваясь тихими шутками с Саввом. Хотя бы для вида, но он должен быть веселым, подавая пример своим подчиненным.       Проснувшись утром, он быстро умылся, оделся и, взяв с собой молот, направился во двор. Там уже грузились повозки с солдатами и припасами. Отдельно в сторонке стояли трое людей. Те тихо что-то обсуждали, стараясь говорить как можно тише. Двоих он узнал сразу: Таннита и Грегора. Третий человек стоял спиной к нему, и Тацуми отчего-то испытывал противоестественную тревогу. Неожиданно, Грегор немного повернулся в его сторону, и, заметив его, приветливо улыбнулся и подозвал к ним, а Таннит с улыбкой кивнул ему, словно подбадривая. Третий из них, здоровенный человек в тяжелом доспехе, тоже обернулся и увидел Тацуми. Холодный взгляд голубых глаз заставил целый ледяной айсберг проползти по хребту парня. Действительно, было в нем что-то звериное. Мрачное выражение лица, складки в районе переносицы и странного вида бакенбарды заставляли коленки Тацуми немного трястись. Тот оценивающе-грозно-недовольным взглядом осмотрел его, и совсем неожиданно улыбнулся краем рта, чуть смягчив выражение лица. Тацуми, решив что отказывать старшим по званию немного не вежливо, быстрым шагом приблизился к полковникам, отдав честь: - Здравия желаю, господа полковники. - Здравствуй Тацуми, здравствуй. - Улыбаясь, сказал Таннит.- Как ты себя чувствуешь? - Сносно, господин полковник. Отдохнул и готов ехать в столицу. - Так ты, значит, Тацуми, да? - Хриплый голос Лимеана заставил Тацуми чуть сжаться в душе.- Наслышан, да и повидал немало. - Да, господин полковник, это я. - Можешь просто Лимеан, или господин Лимеан, как угодно. Не люблю, когда меня называют полковником. - Х-хорошо, господин Лимеан, как прикажете. - Ты совсем напугал мальчишку, Лим. Твой голос и лицо способны разворачивать армии. - Насмешливый голос Грегора немного смягчил обстановку, заставив морщинистое лицо полковника еще больше расслабиться. Теперь он выглядел не устрашающе, а просто пугающе. - Лично я всегда побаиваюсь тебя. - Армии трусов. Настоящие воины не испугаются лица благородного воина. - Угу, посмотри на Тацуми. Он аж побледнел. - Ничего, привыкнет. Чую я, что не раз еще сведет нас нелегкая. - Ну-ну, чует он. - А это, значит, тот самый Молот Императора? - Указал пальцем на молот Тацуми Лимеан. - Можно его посмотреть? - Да, конечно, держите.       Лимеан, взяв в руки молот Тацуми, сильно изменился в лице. Он с восхищением и некоторым детским азартом рассматривал оружие в своих руках. Его губы едва шевелились, произнося слова, которые Тацуми либо не расслышал, либо не понимал, ибо говорил полковник на ином языке, громоздком, но в тоже время прекрасном и словно смутно знакомом языке: - Eam ' been diu cum vidi te. Tueri puer, habet a magna futurum. Terribilis res venit, et debet superesse. - Опять материшься на своем непонятном северном языке? Прекращай, говори на общепонятном.       Насмешливое замечание Таннита отчего-то не на шутку разозлило Лимеана. Тот, вернув лицу мрачно-злое выражение лица, повернулся к нему и сказал: - Тебе, щенку малорослому, лишь бы шуточки шутить. Вырос в столице, выкормыш кошки, и считаешь себя чуть ли не богом. А я - дитя волка, дитя севера. И не намерен терпеть этих шуточек в свою сторону. Тебе повезло что я нынче добр и не загрызу тебя в дуэли чести. - Ну тихо господа, тихо. Будет вам. - Грегор попытался успокоить двух полковников. Однако те даже не захотели его слушать. - Ах ты северянин хренов. Дикарь. Да, я родился в Столице, и горжусь этим! А ты, дитя дикой собаки, мог бы и уважительнее о ней отзываться.       Издав тихий рык, Лимеан схватил Таннита за грудки и встряхнул так, что у последнего аж зубы щелкнули. Разъяренный полковник минимум на три, а то и на четыре головы возвышался над рослым Таннитом, и ситуация походила на битву титанов. Оглядевшись, Тацуми подметил для себя, что люди Лимеана, седьмой пехотный полк, в большинстве своем тоже взялся за оружие и тщательно следили за солдатами Таннита. Все это могло вырасти в кровавую бойню двух гвардейских полков, однако ситуацию разрешил неожиданный фактор. Серия мощных взрывов сотрясла землю, а в воздух над городом полезли клубы черного дыма. Лимеан отпустил Таннита, поставив того на землю. Он удивленно смотрел на дым несколько секунд, после чего громко, да настолько, что у Тацуми аж уши заложило, крикнул: - ТРЕВОГА! К БОЮ!       Началась суета, в которой Тацуми быстро потерялся. Его очень удивило поведение двух полковников, а взрывы совсем выбили из колеи. Оглядевшись, он увидел бредущую фигуру в гражданском. Человек шел сгорбившись, низко опустив голову и руки. Тацуми решил вывести его отсюда, дабы он не мешал солдатам. Он быстро приблизился к своей цели, однако стоя прямо перед человеком, он не решался даже заговорить с ним. Жуткий запах разлагающейся плоти ударил в нос неожиданно, словно до этого обоняния не было вовсе, а теперь оно вернулось в самый неподходящий момент. Бледно-болезненного цвета кожа, на которой местами виднелись странные пятна, сбившиеся в колтуны волосы, вымазанные в чем-то буро-сером и странная походка не на шутку испугали молодого и еще впечатлительного бойца. Как-то пересилив себя, он произнес: - Уважаемый, вам надо уйти, вы мешаете.       Однако бродяга не слушал его. Проигнорировав просьбу Тацуми, он продолжил неспешно брести куда-то вглубь расположения части, и лишь чудом еще ни на кого не наткнулся. Сделав еще одно усилие над самим собой, Тацуми положил руку на плечо этому странному человеку и легонько потянул в сторону. Человек неожиданно легко развернулся, словно только этого и ждал чтобы самому повернуться, и вскинул голову. Тацуми отшатнулся от увиденного и вскрикнул, не удержавшись: - Ох ты ж бля!       Черные впадины глазниц резко контрастировали с цветом кожи. Рот, раскрытый в бесшумном крике, был полон черных гнилых зубов. Нос отсутствовал напрочь, вместо него было отверстие, такое же черное, как и впадины глаз. Теперь потревоженный мертвец не желал просто прохаживаться. Он неожиданно резко рванул на Тацуми, повалив того на землю. Издав громкий крик, он упал, не ожидая такой прыти от своего оппонента. Лицо мертвеца приблизилось к лицу Тацуми, и тот, немного встряхнув головой, изверг ему на лицо смесь гнили, старой крови, насекомых и частичек собственной плоти. Отвратительный коктейль попал Тацуми в глаза, рот и нос, мешая ему хоть как-то ориентироваться в пространстве. На грудь давил эта страшная тварь, мешая дышать. На какую-то секунду Тацуми показалось, что это все. Внезапно тяжелое тело исчезло, а кто-то сильный рывком поставил Тацуми на землю. В панике, он начал мотать руками, стремясь отбиться от нового, как ему казалось, врага, однако сильная встряска и прикушенный язык заставили его умерить пыл. Зычный бас Лимеана, прогремевший прямо над ухом, окончательно его успокоил: - Успокойся уже, сынок! Ишь, копошишься как жук. Ну и изгваздал тебя этот доходяга. Эй, вы, помогите ему умыться.       Последняя фраза явно предназначалась не ему, но отчего-то Тацуми почувствовал сильную благодарность за нее, а на душе стало спокойнее. Кто-то провел ему по лицу влажной тряпкой, стирая грязь с глаз. Теперь, когда Тацуми мог видеть, он выхватил тряпку из рук солдата и с остервенением начал тереть лицо. Потом ему поднесли небольшой таз воды, и он окончательно очистился, не забыв раз сорок прополоскать горло свежей водой. Пока он в сторонке занимался водными процедурами, все сгрудились и обсуждали странного доходягу, у которого теперь вместо головы была каша. Рослая фигура Лимеана выделялась среди прочих, и Тацуми твердо решил пробиваться к нему. Однако, неожиданно для него, солдаты из полка Лимеана освободили ему коридор, позволяя пройти к своему полководцу. Подойдя к окончательно успокоившемуся трупу, он вздрогнул, а в голову словно заложили ваты, так был отвратителен вид и запах тела. Тяжко вздохнув, Лимеан посмотрел на Тацуми и тихо произнес: - Ты видел подобное раньше? - Такого - точно никогда не видел.       Хмыкнув, Лимеан вдруг издал удивленное мычание и перевернул тело на спину, отворачивая ворот хламиды, в которую был одет зомби. Там виднелся рисунок, который точно не мог быть вызван гниением трупа. Разрывая одежду на спине, здоровяк освобождал все большую поверхность кожи, и на свет являлись все новые символы. Приглядевшись, Тацуми увидел пару знакомых рисунков. Точно такие же знаки были и на доспехах культистов, и на теле девушки, которую увидел в переулке Тацуми. Он поспешил немедленно поделиться своими наблюдениями: - Стойте, а вот символы я узнаю. На культистах такие были, и на девушке той. - Девушке? - Да.       Кратко пересказав увиденное несколько недель назад, Тацуми поспешил отвернуться. Его начало конкретно мутить, и он отошел от трупа в сторону. Выйдя из кольца солдат, он наткнулся на полковника Грегора. Тот, не ожидая помехи на своем пути, встрепенулся, и удивленно спросил: - Тацуми, а ты Таннита не видел? - Нет господин полковник, не видел. А что, он пропал? - Ну да. Как началась суета он куда-то пошел. Я думал он к Аугштальскому направился, но его там нет. А у вас тут что произошло? - Трупы ожили и ходят. - А?.. - На меня напал мертвец живой, с символами культа на коже. - Господи. Ты в порядке? - Да, вполне. Только он мне все лицо зафаршмачил, но я отмылся и в порядке. - Смотри мне, молодой. Такие как ты нужны Империи. Лимеан где? - Да вон, у трупа стоит. - А, и точно. Совсем я что-то уже. Ладно, бывай, береги себя. - Господин полковник, надо же в город людей направить, может помощь нужна? - За этим я к нему и иду. Таннит сам разберется, а действовать надо немедля. Вот что. Ступай к Аугштальскому и доложи ему что да как, а я пока к нашему борову схожу. - Так точно, господин полковник. - Зови меня Грегором. Не настолько я и старше тебя. Бывай. - Есть, господин Грегор!       И Тацуми, козырнув, побежал к офицерскому дому. Внезапно, сильная всевыжегающая боль в области мозга швырнула его на колени, заставив его корчиться в агонии. Сквозь кровавую пелену он увидел, что всех солдат постигла та же участь, и они, издавая стоны мук, корчатся на земле. Лишь Лимеан возвышался над всеми ними, хотя и ему это давалось относительно с трудом. Он с ненавистью смотрел на кого-то, кто не входил в область зрения Тацуми. Боль была настолько сильной, что Тацуми не мог сконцентрироваться не то что на объектах, но даже на своих мыслях. Все его естество заполняла эта ужасающая боль. Тацуми умолял всех богов, однако спасающее блаженство забытия все не наступало. В ушах нарастал писк, однако он не перебил зычного голоса Лимеана, полного ненависти: - Чертов ублюдок. Ненавижу тебя, тварь!