Дочь любви

***

Арнава продержали в больнице почти неделю. Он собирался покинуть ее уже на следующее утро после злосчастных событий, но, поднявшись с постели и сделав всего пару шагов, провалился в темноту. Организм дал сбой после пережитого стресса, врачи постоянно регулировали уровень сахара в его крови, а сам он почти все время спал. Тем не менее, он смог дать необходимые указания Аману, касаемые полиции и журналистов. Даже в подобной ситуации нужен был жёсткий контроль, история не должна была продолжать задевать его близких более, чем уже ранила. Члены семьи навещали его. Сквозь полудрему он различал участливые взгляды своей сестры, племянницы и слышал поучения в адрес медперсонала со стороны тетки Манорамы. Его близкие почти избегали тем, что касались минувших событий, но Арнав сразу узнал от сотрудников больницы, что Элен Адамиди находилась в коме. Рядом с ней была сестра… Её не оставлял и Каран. Он хотел поговорить с сыном, но парень намеренно приходил к нему именно тогда, когда Арнав спал. Нужно признать, что Арнав и сам вряд-ли был бы в состоянии собраться сейчас с мыслями. Новость о биологическом отце Карана шокировала Арнава, как в целом и вся ситуация, связанная с женщиной, которую он хоть никогда и не любил, но слепо уважал до недавнего времени. И все же ничего не смогло изменить его отношения к Карану. Он был его сыном. И все произошедшее Арнав расценивал лишь как серьезное испытание в их всегда непростых взаимоотношениях. Они всегда, рано или поздно, успешно их преодолевали. Навещала его и... дочь. Каран и Деви приходили отдельно друг от друга и всех остальных родственников и не засиживались подолгу. Но Арнаву этого было достаточно. Он и мечтать не мог о большем после произошедшего. Их присутствие, сам факт того, что его дети не отвернулись от него, успокаивал. Арнав Сингх Райзада чувствовал вину. Та принимала человеческие очертания и смотрела на него колким медовым взглядом из под обрамления густых ресниц. Арнав постоянно видел ее. Думал о своей жизни, о главном человеке в ней, которого он посмел потерять... Арнав вспоминал о том, какой она была и думал о том, какой она сейчас стала. Она всегда была необычайно искусна в том, чтобы делать все наоборот. Ела сладкое перед основным блюдом. Смотрела на него испугано перед тем, как смело высказать ему в лицо правду, которую бы не посмел сказать никто всесильному ASR. Кроме неё. Ранние подъемы по выходным, фильмы с любимым актером для досуга в будние дни... Она была из тех, кто зализывал рану после того, как промывал ее. Она объявила о себе двадцать лет спустя, едва показавшись призрачной тенью... Теперь он вовсе не сомневался, что под массивными сводами древнего дворца, в тени розовевшего в закате Тадж-Махала, высшие силы, будто играясь между собой, столкнули их лицом к лицу. А затем сбросили Арнава с обрыва, на котором последние годы он нелепо выстраивал видимость нормальной жизни. Без неё. Она склеила ему сердце перед тем, как разбить его на мелкие осколки. Да, она всегда была необычайно искусна в том, чтобы делать все наоборот... И их дочь была в точности такой же. Невероятной. Не по той причине, что в ней текла его кровь - но вопреки. Семья встретила его из больницы, будто бы намеренно - слишком. Шумно и счастливо. Рани прикладывала все усилия, чтобы немного осветлить мрак последних дней. В гостиной Нью-Шантивана собрались все, за исключением его сына. Он не застал Карана ни в больнице с утра, ни дома по приезду. - Привет-пока, Каран уже неделю то рядом со своей сумасшедшей матерью, то с ее сестрой. Мальчик совсем потерян! К слову, только тетка Манорама с присущей ей бесцеремонностью открыто обсуждала сложившуюся ситуацию, иногда замолкая под умоляющим взглядом Анджали. - Я подумала, что ничего, если Каран поживет у тети, - осторожно произнесла Анджали. - Конечно, не думаю, что я смогла бы его остановить... Но я не говорила тебе про это в больнице, потому что решила, что он сам тебе об этом сообщит. Каран в делийской квартире Софии. Они с мужем на время вернулись в столицу. Арнав не знал, куда себя деть. Он коротко кивнул сестре, давая ей понять, что не обвиняет ее ни в чем. Арнаву было жаль, что своими необдуманными действиями он так грубо и непоследовательно обрушил на ее плечи правду. В больнице сестра тихо призналась ему, что все эти дни Паяль не отвечала на ее звонки, а попытки выпытать какую-то информацию у Акаша не увенчались успехом. Паяль по разумным причинам, очевидно, не посвятила во все это свою семью за океаном, поэтому Анджали не стала развивать тему с кузеном, чтобы не вызвать лишних преждевременных подозрений и попросила о том же тётку Манораму. Она лишь убедилась, что Паяль держит связь с мужем и с ней все хорошо. Арнав отпил немного чая и бросил взгляд на Деви. Девушка улыбалась Прити на ее руках. Будто бы ничего и не случилось - девушка по-прежнему продолжала играть роль няни в этом доме, когда была его наследницей. Малышка потянулась к Джею Тхакуру, и Деви, передав ребёнка и неловко извинившись, поспешила встать и направиться к выходу на террасу. Словно ощущала себя лишней… - Привет-пока, девчонка… Неизвестно, что намеревалась сказать тётя - Рани благоразумно перебила и привлекла ее внимание на себя. Арнав слишком резко поднялся, чуть сморщился от ударившей в руку боли, но та быстро отступила. Он поймал понимающий взгляд сестры и, едва кивнув, направился следом за Деви. Она стояла, облокотившись о перила, и будто бездумно следила за тем, как ветер внизу волновал верхушки коротких садовых деревьев. Арнав встал по левую от неё сторону, также облокотившись о парапет здоровой рукой, и устремил взгляд перед собой. - Как ваша рука…? "…мистер Райзада" очевидно хотела договорить она по привычке, но отчего-то не стала. Арнав и сам не представлял, как теперь лучше обращаться к Деви. Ведь не посмеет же он назвать ее смелым "дочь", после всего того, что она пережила по его вине. - Пустяки... - пожал плечами Арнав. - Ничего важного не задето. - Вы дважды спасли мне жизнь... Я бы не хотела, чтобы вы когда-нибудь ещё так рисковали. Хоть, я вам и очень благодарна... - Нечто подобное я когда-то говорил… твоей маме. Он действительно это сказал? Поднялся ветер. Деви обхватила себя руками. - Ты замёрзла? Она отрицательно помотала головой, но продолжала растирать плечи, словно ребенок, ищущий защиту. - Хотела бы я узнать, какой она... какая она... - последовало после короткой паузы. - Удивительная… такой я ее помню. Она всегда делала все наоборот, - озвучил он свои недавние мысли. Арнав бросил короткий взгляд на Деви, которая в это время как раз поправляла взволнованные ветром волосы. Возможно ему показалось, но уголки её глаз чуть блеснули. Он рискнул продолжить, потому что именно в этот момент решил, как важно было донести до Деви всю значимость Кхуши для него… - Она всегда спасала меня от всяких бед… но в первую очередь - спасла от самого себя. Деви неожиданно повернулась к нему и, спрятав лицо в своих ладошках, аккуратно прильнула к его груди. Рука, свободная от перевязки, машинально среагировала и опустилась на ее трясущиеся плечи. Арнав Сингх Райзада впервые обнимал свою дочь. - Все эти дни я думала о ней, о вас... Это такое странное чувство… мистер Райзада. Я хотела уехать в тот город, где госпожа Паяль видела маму. Я разговаривала с миссис Шетти, хотела поехать в тот ашрам, но... Деви будто крепче прижалась к его груди и продолжала: -…как бы я оставила вас? Врач говорил, что вы спрашивали обо мне, когда просыпались, и я смела надеяться, что вы... нуждаетесь во мне. Правда, я ужасно боялась, что я ошибаюсь... и что вы просто жалеете меня... Поэтому я приходила только тогда, когда вы спали! "Потому что никогда нельзя отказываться от того, кто дорог, мистер Райзада", - мелькнули в голове Арнава её недавние слова. - Деви… это не так, - он чуть ослабил объятия для того, чтобы заглянуть девочке в глаза. Он машинально стер ее слёзы, в очередной раз поразившись ее схожести с матерью. Но когда Деви в ответ на этот жест чуть скривила уголки губ в улыбке, он обнаружил, что ямочки на ее щеках достались ей от него. Арнав улыбнулся ей в ответ. - Мне сложно что-либо говорить сейчас, но я действительно нуждаюсь в тебе... Наверное, даже не осознаю до конца, насколько сильно. Я так виноват перед тобой и... Кхуши... - Я вовсе вас не виню. Я думала об этом, много думала. Все, о чем я думаю - это вы и мама… и ещё... - Деви стыдливо опустила взгляд. - Я так боюсь за... Карана. Я не видела его с того дня. Богиня… что же будет дальше? Арнав вновь притянул Деви к себе. Тепло так приятно разливалось в его груди. Свет, который несла в себе эта девочка, согревал и склеивал те самые осколки... Она переживала о Каране, о нём и Кхуши, но вовсе не думала о себе. До боли знакомая жертвенность. Парадокс. Но сын Шьяма Джа, воспитанный Арнавом, был точно таким же. Как бы Каран не выказывал напускной эгоизм, Арнав догадывался об истинном состоянии сына. - Ты не представляешь, сколько сил и упрямости в Каране. Он справится с этим. Мы справимся… а Кхуши... мы найдем её. Я сделаю всё, чтобы вы с ней были рядом… чтобы она узнала о тебе. Обещаю. Самому себе он обещать не смел. Арнав Сингх Райзада вряд-ли сможет когда-либо заслужить прощения Кхуши Кумари Гупта. Деви резко отпрянула, быстро стирая рукавом слезы, когда зазвонил телефон Арнава. "Извините", - тихо бросила она и скрылась в доме. - Да? - раздражённо ответил Арнав, не взглянув на имя звонящего. - Отец, - раздался в трубке голос Карана. - Мама… Она очнулась. Мне нужно с тобой поговорить.

***

Паяль Райзада в двенадцатый раз пролистывала телефонную книгу в своём смартфоне. Она открыла нужный контакт, и палец вновь замер над кнопкой вызова. Боже, так сложно это сделать! - Мама, ты сама всегда учила нас, что сомнения нужно трактовать в пользу действия, - намекнул ей Радж, потягивая свой манговый сок. - Думаешь, рассказать ему? - Ты впервые за двадцать лет встретила свою сестру. А сейчас потеряла с ней связь. Что если вы больше не увидетесь? С нашими возможностями искать тетю в городе, численность которого более полутора миллиона жителей, а с учётом прибывающих паломников сейчас и в десятки раз больше - все равно, что искать в миллиардах терабайтов информации необходимый безымянный файл без поисковой системы. Паяль подняла раздраженный взгляд на сына. Опять этот непонятный сленг! - Окей, мы ищем голыми руками иголку в стоге сена. Так яснее? Когда можно взять один большой магнит... - Радж! - Позвони уже дяде! Он должен знать. Особенно после того, когда оказалось, что у них ещё и дочь есть. Паяль не могла не рассказать о произошедшем сыну, которого взяла в Индию с собой, но все ещё не раскрыла правды Акашу и родителям. Скрывать все было с каждым днём сложнее, учитывая, что ее свекровь, наверняка, со дня на день обо всем проболтается. Она и сама хотела поделиться... Но скажи она сразу обо всем Акашу, тот, как истинный Райзада, не раздумывая, ринулся бы к ней в Индию, чем вызвал бы преждевременные переживания со стороны родителей и тети. А она вновь потеряла сестру, не успев ее обрести! Все, казалось, шло размеренно, своим чередом. Паяль не хотела давить на Кхуши, которая вовсе ее не помнила. Достаточно было того, что они держали связь и того, что Паяль знала, что Кхуши ведёт паломничество Кумбха Мела. Они делились историями из своих жизней, присылали друг другу фотографии. Паяль была почти спокойно. Она терпеливо ждала сообщений... Но Кхуши перестала выходить на связь после Читракута. Тишина. Ее телефон уже несколько дней был выключен. Паяль быстро управилась со своими делами в Лакхнау и вместе с сыном прилетела в Аллахабад. Они посещали места скопления паломников, самые популярные святыни, туристические объекты… но людей в начале февраля в городе было так много, что пару раз Паяль едва не потеряла своего сына. Они обратились в местную полицию. Но инспектор, принимавший их заявление, лишь усмехнулся, с невозмутимым спокойствием заявив, что поднимет роту на поиски паломника в Аллахабаде в дни Кумбха Мела только в двух случаях: если его об этом попросит сам Шива, или же пропавшим паломником окажется сам король Болливуда - Шахрукх Кхан. Паяль едва не испепелила взглядом наглого усатого полицейского. За много лет она почти забыла, насколько велика была пропасть между шерифом Джонсоном и инспектором Виджаем. Ее сын был прав. Она должна решиться сделать это - попросить о помощи человека, которого долгие годы винила в исчезновении сестры, как бы не обещала себе обратное. Без Арнава Сингх Райзада шансы найти Кхуши в огромном городе с десятками миллионов паломников сводились к счастливой случайности, но полагаться на нее не было сил. Что если с сестрой что-то произошло? - Хорошо! Я позвоню ему... Паяль в тринадцатый раз открыла контакт, записанный как "Райзада". Несмотря на то, что они носили общую фамилию, в отношении этого человека она будто бы звучала по-другому. Она наступала себе на горло. - Давно пора! Заодно уточни у него, нашу кузину действительно зовут Богиней? И видела ли она уже обзор нового Warcraft?! - Радж! *** "Всем этим можно пренебречь, если речь идет о нас, но нельзя, когда речь идет о наших близких", - Цицерон Каран мысленно усмехнулся цитате, что украшала стену больничного коридора первого этажа. Этот древнеримский мыслитель не только не писал никаких сочинений о медицине, но даже не затрагивал сколько-нибудь подробно этой темы ни в одном из своих трудов. Между тем, кому-то пришло в голову поместить сюда именно его слова, не удосужившись прочитать фразу целиком. "Все, обладающие добродетелью, счастливы. Все, что делается согласно природе, должно считать счастливым. Всем этим можно пренебречь, если речь идет о нас, но нельзя, когда речь идет о наших близких. Вся природа стремится к самосохранению". И как парадоксально, что эти слова идеально описывали то, что сейчас происходило в его жизни. Он, наконец, получил в буфете свой кофе и отправился обратно. Каран медленно поднимался по ступенькам, стараясь хоть ненадолго выбросить из головы мысли о том, что произошло с ним за последние дни. Снаружи за окнами больницы свистел ветер. Погода удивительно быстро сменялась в феврале. Отца пока ещё не было. Каран мог только догадываться, как воспримет его решение Арнав Сингх Райзада. Но Каран усиленно убеждал себя в том, что не собирался ждать его одобрения. Поднявшись, парень замер у двери. Из палаты матери, в которую ее перевели совсем недавно, доносилось едва слышимое пение. Элен тихо напевала колыбельную - кажется, это был греческий. Райзада подошёл к двери и на миг задумался: что если она вспомнила всё? Он не знал, что сказать, что сделать, как дальше себя с ней вести? Каран, тяжело вздохнув, надавил на дверную ручку и вошёл в палату. Элен лежала в том же положении, повернув голову в сторону широкого окна, наблюдая за тем, как ветер играл с листьями и ветвями огромного дуба, росшего во внутреннем дворе больницы. Красивая и бледная женщина больше походила на фарфоровую куклу. У Карана болезненно сжалось сердце. Он шагнул вперёд, и дверь за его спиной едва слышно закрылась. Элен оглянулась. Несколько долгих секунд она смотрела на сына так, будто снова пыталась вспомнить его личность, но потом, наконец, моргнула, словно проснувшись. - Ты уже вернулся, - тихо констатировала она. - Я бы взял кофе и тебе, но вряд-ли врачи позволят тебе хоть что-то, кроме бульонов, - также тихо произнес Каран. Он боялся, что громкие ответы нарушат царящее в комнате спокойствие, развеют тепло, приятно окутавшее его с головой и позволяющее на короткий миг забыть о том, что натворила эта женщина. - Я люблю кофе? - с толикой детской непосредственности спросила Элен. Не вспомнила. - Да, твои дни не обходились без него. "А также без сигарет и алкоголя..." - Ты пела песню на греческом. Я подумал, что ты что-то вспомнила. - Только эту песню, - грустно улыбнулась Элен. Каран присел в кресло рядом с ее постелью. Элен потеряла память. И по правде это все облегчало. Каран не мог отрицать очевидного. Ее переломы были не опасны для жизни и нормального существования. С физиологической стороны, со временем, с ней все будет хорошо. Но вот ее психическое состояние… По словам врачей, сказались те антидепрессанты, что Элен употребляла в несчётных количествах, алкоголь и сигареты. Его мать давно нуждалась в лечении... А он глупо этот факт игнорировал. Возможно, если бы он помог ей прежде, удалось бы избежать хотя бы последних событий. В каком-то роде сейчас амнезия послужила для нее спасением и исцелением. Да и не только для неё… Каран не знал, что сказать ей ещё, да и не хотел. Ему нужно было поговорить с отцом... Мать вновь посмотрела в окно. - Посмотри, как красиво за окном. Я вспомнила эту песню, когда смотрела на это дерево. Мне кажется, что я часто ее пела под таким же большим деревом, у себя на родине… Нужно спросить об этом мою сестру. Я так о многом хочу вас расспросить, но мне кажется, что я расстраиваю вас своими вопросами. Это так, мой сын? Каран вздрогнул. "Мой сын". Он почувствовал жгучую боль. Каран беспомощно оглядел палату и сжал кулаки, сдерживая стон. Он захотел убежать отсюда сию же минуту, но вместо этого нервно шагнул вперёд, подошёл к окну, за которым, сквозь ветви дуба вдруг стало проглядывать солнце. И ветер медленно успокаивался… - Что ты здесь делаешь? - спросила Элен ровным и бесстрастным голосом, так и не дождавшись ответа на свой предыдущий вопрос. Она снова посмотрела на сына так, словно в очередной раз забыв его личность. - Тебе нужно пойти домой. У нас ведь есть дом? Мы живём у моей сестры? Где твой отец? Каран мрачно смотрел на пейзаж больничного двора, подбирая слова. - Я расскажу обо всём позже, мама, - выдавил он после неловкого молчания. Он развернулся и подошёл к ее кровати. Мать внимательно изучала его лицо, словно запоминая каждую чёрточку. Каран склонился над ней и поправил светлый локон за ухо. - Я буду вечером. Поспи. Резко Каран бросился прочь, чувствуя, как глаза стали наполняться слезами. Он вылетел из палаты матери и помчался вниз, перепрыгивая через две ступеньки лестницы. В холле он налетел на медбрата, едва не сбив того с ног. Приметив личность того, с кем он столкнулся, медбрат затараторил извинения, но Каран промчался мимо, рявкнув ругательство на ни в чем неповинного бедолагу. Он вылетел на крыльцо больницы, стирая рукавом свитера слёзы, бегущие по щекам. Он хотел уйти отсюда. Вернуться домой. Запереться в своей комнате и... что, снова плакать? "Какая разница, где проливать слёзы", - зло подумал Каран, чувствуя, как они, такие горячие, обжигают кожу. Но он должен был оставаться Райзада. При всём чертовом, смешном парадоксе...он должен был им оставаться. - Каран, - позвал его знакомый голос. Райзада обернулся и увидел спускающегося к нему по ступенькам больничного крыльца отца. Арнав остановился в нескольких шагах от сына, осматриваясь по сторонам. Он нерешительно шагнул вперёд и занёс здоровую руку, чтобы положить её сыну на плечо, но передумал, безвольно опустив её. Что-то странное, однако, произошло с Караном в ту минуту. Он распрямил спину и стал казаться ростом выше ссутулившегося отца. Возможно, свалившиеся несчастья придали ему сил, а, может, злость на самого себя за обиду на отца, которую он испытывал до этой их встречи и которую отец заслуживал меньше его спятившей матери. Злость всегда делала его сильнее - теперь Каран воспринимал это как напоминание о том, что он был рожден в ненависти. - Я только приехал и ещё не разговаривал с доктором, - начал Райзада-старший. - Выслушай меня, отец. И прошу, позволь мне высказаться до конца. То, что ты услышишь, может тебе не понравиться, но я принял решение. Арнав кивнул. Они стояли посредь заднего двора, где редко показывались даже работники медицинского учреждения. Учитывая, что Аман на время решил проблему с полицией и журналистами, о их присутствии можно было не переживать. - Жизни матери ничего не угрожает. Врачи говорят, что она вскоре будет на ногах. Нужна реабилитация... И... она ничего не помнит. На лице отца отразилось недоумение, граничащее с плохо скрываемым презрением. - Совсем ничего, - уточнил Каран. - Амнезия? - Бумеранг, - горько хмыкнул Каран. Он опустился на скамью под тем самым деревом, на которое сейчас вероятно смотрела мать. Если бы она могла вставать с постели, то, открыв форточку, могла бы услышать их разговор. Арнав опустился рядом. Каран спрятал лицо в руках и протер глаза, растерев по ресницам остатки влаги. - Прости, что избегал тебя. Я чувствую, что поступаю плохо по отношению к семье и тебе, но у меня ощущение, что особого выбора у меня нет. - Думаю, что я как нельзя лучше понимаю тебя сейчас, - горько усмехнулся Райзада-старший. - Только вот извиняться во всей этой ситуации нужно точно не тебе. - Не надо… - Я все ещё твой отец, ладно? Если я и проклинаю тот день, когда встретил Элен, то не больше, чем благодарю его за это... Ты - мой сын. Райзада. Лучшее, что было в моей жизни за последние двадцать лет. Шьям Джа не имеет к тебе никакого отношения. - Эй, ты перехватил инициативу, папа. Напомню: это у меня для тебя было кое-что. Краем подсознания Каран приметил, что упоминание о биологическом отце со стороны Арнава Сингх Райзада его вовсе не задевало. - Верно. И ты, конечно, как истинный Райзада, не готов идти на уступки. Каран улыбнулся. Он словно вечность не ощущал себя вот так: легко и в своей тарелке. - Окей, договаривай, - сдался парень. - Тебе необязательно жить у Софии. Дома все ждут тебя… и я помогу с лечением твоей матери. - Об этом я и хотел поговорить, - Каран сложил руки в замок и опустил на них подбородок. - Я разговаривал с Денизом. У его знакомого в Греции есть клиника, занимающаяся именно подобными случаями. - В Индии тоже есть хорошие реабилитационные центры... - Знаю. Но думаю, что будет лучше, если она покинет Индию и вернется на родину. А я поеду с ней. - Каран... - Я уже принял решение. Ты и сам знаешь, что это будет лучшим вариантом в сложившейся ситуации. По крайней мере сейчас. И дело не только в маме… - Я не могу выбирать между тобой и Деви… - Я и не прошу тебя об этом. Если я останусь, ты каждый день будешь бороться с тем, чтобы избавить себя от тени этого выбора. Я не могу думать о ней, как о сестре, потому что полюбил ее, как женщину, задолго до всей этой чертовщины. Но как ты будешь думать о нас, как о своих детях, когда будешь видеть, какими глазами я на неё смотрю. Хочу избавить тебя от этого греха. - Вы оба любите друг друга. Не нужно жертвовать своими чувствами в угоду моих религиозных. Я верю только в дело. Кому как ни тебе это знать... - Но ведь были и другие времена, отец? - оборвал его вопросом Каран. - Не нужно думать, что я жертвую собой. Я - эгоист. И прежде всего думаю о себе. Пусть это будет побег от чувств, которые усложняют мне жизнь. - Двадцать лет назад один такой побег обернулся в то, что сейчас мне приходится расхлёбывать. - Да. Но не ты ли говорил, что благодаришь день встречи с Элен Адамиди двадцать лет назад ровно также, как и проклинаешь?.. Арнав резко повернулся в сторону Карана. Его сын будто бы беспечно улыбался. В этот момент он особенно сильно напоминал Рани. Арнав и прежде замечал их сходство, но сводил подобное к счастливой случайности. Сейчас, не смотря на то, что не было сомнений в источнике этой схожести, Арнав вовсе не ассоциировал этих двоих с ублюдком, чья тень даже спустя годы не оставляла его в покое… - Боже, Каран, когда ты обратился в такого философа? - У меня было достаточно времени, чтобы начитаться цитат на больничных стенах. А вы уже вновь религиозны, мистер Райзада? Каран подмигнул и перевел взгляд в сторону. Двери, ведущие во двор из больницы, отворились, и из них показалась медсестра, держащая в руках поднос со склянками. Она прошла мимо них, направляясь в иное крыло. Некоторое время отец и сын просто молчали, смотря вслед женщине. - Каран, не повторяй моих ошибок, - вскоре заговорил Арнав. - Общественные предрассудки привнесли слишком много боли в мою жизнь, прежде чем я осознал их никчемность. Если дело только в твоих личных сомнениях, то я искренне надеюсь, что ты сумеешь искоренить их в себе. Ты... - Райзада, - закончил Каран и встал. - Вот именно, отец. Я смогу. - Ты не вернёшься домой перед отъездом? - Долгие проводы - лишние слезы, - усмехнулся он, а затем серьезно добавил: - Я заказал чартерный рейс на завтра и уже проконсультировался с местными и греческими врачами. Нет смысла тянуть. Арнав поднялся, поправляя повязку на больной руке. Он встал напротив сына и краем подсознания отметил, что они разговаривали на равных. Он гордился своим сыном и вовсе не видел в его поступке импульсивное поведение того молодого Арнава Сингх Райзада, что когда-то почти оборвал себе жизнь. Каран все просчитал. Он поступал не как эгоист, как бы ни пытался он Арнава в этом убедить. - Значит, тебе от меня нужно только благословение? - улыбаясь, спросил Арнав. - Что-то вроде того, - пожал плечами сын. - Кстати, я тебя тоже благословляю, отец. Присмотри за Деви и найди уже ту женщину. Если эта невыносимая девчонка действительно так на нее похожа, то я представить не могу, каково тебе было в прошедшие пару десятков лет… Медсестра со своим подносом прошла мимо них обратно и Каран, приоткрыв для нее дверь, скрылся следом, не дожидаясь реакции Арнава на его слова. Арнав благословил. Или одобрил. По крайней мере, он понимал и принимал поступок сына. Он подумал, что в тот момент, когда Каран вернётся, на нём самом уже не будет ни повязки, ни груза собственных поступков, что сегодня помешали ему обнять своего слишком сильного сына. Через несколько минут Арнав Сингх Райзада вернулся к автомобилю, отметив, что Аман, ожидавший его у входа, выглядел взволнованным. Да, что же ещё могло произойти? Арнав не удивился бы сейчас даже метеориту. - Что такое? - Вы забыли телефон в машине, сэр. У вас пропущенный вызов от госпожи Паяль Райзада.

***