Глава 3
18 апреля 2020 г. в 22:10
Вернувшись, Далт с таким энтузиазмом взялся за дело, что я решил не отвлекать его и выжать из его активности максимум пользы.
Разумеется, на самом деле никакой необходимости ждать его возвращения не было, со всеми текущими делами я прекрасно мог справиться и без него, но я хотел, чтобы он разобрался сам со всем, на что получил полномочия. Пусть учится на своих ошибках сейчас, пока я здесь и могу контролировать и направлять его деятельность. В конце-концов, я не буду вечно стоять у него за спиной, и чем быстрее он это поймет и научится справляться самостоятельно, тем лучше будет для всех нас.
Тем вечером, несколько дней спустя мы сидели в моем кабинете, и я просматривал бумаги, которые Далт принес. Некоторые подписывал сразу, на месте, некоторые, — примерно каждый третий документ, — возвращал на доработку. Прогресс, определенно, был. Полгода назад, когда я только начинал понемногу привлекать его к делам управления, возвращать приходилось практически каждый первый документ, а порой и не по одному разу.
— Вот это проверь еще раз, там где-то ошибка в расчетах, — сказал я, передавая ему очередную бумагу. — Или ты всерьез считаешь, что пошлина может быть отрицательной?
Далт нахмурился, бегло просмотрел написанное, потом бросил лист на стол к остальным и устало прикрыл глаза рукой.
— У меня уже голова раскалывается, — пожаловался он. — Напомни мне, почему я занимаюсь всей этой белибердой?
— Потому что это — твоя работа, и за тебя ее никто не сделает. Вот это тоже исправь.
И я отдал ему последнюю бумагу.
Он бросил на нее быстрый взгляд, потом посмотрел на меня.
— А здесь-то тебе что не понравилось? Я уже десять раз перепроверил, там все правильно.
— Тебе не повезло, у меня плохая привычка смотреть, что я подписываю, а я не могу даже прочесть эти каракули. У тебя почерк как курица лапой!
— Да кто бы говорил! — возмутился он.
Я фыркнул.
— Ничего не знаю, на мой почерк до сих пор кроме тебя никто не жаловался.
Далт пару секунд смотрел на меня, явно разрываясь между желанием сказать какую-то гадость и нежеланием затевать дурацкий спор из-за ерунды. Нежелание победило, и Далт откинулся на спинку стула, потянулся, запрокинул голову с глубокомысленным видом изучая потолок.
— Я раньше и не подозревал, что управлять государством — это так скучно и утомительно, — задумчиво проговорил он.
— Уже жалеешь, что ввязался во все это? — не удержался я.
— Нет, конечно. А ты?
Я на мгновение прикрыл глаза. Я ни о чем не жалел, но... Если бы тогда, год назад, когда я только пришел в Эрегнор, мне бы кто-нибудь сказал, чем все обернется, я бы ни за что не поверил.
— Нет, разумеется нет, — сказал я и поднялся на ноги. — Все, хватит на сегодня, Далт. Время позднее, а завтра будет длинный день. Нужно будет выехать пораньше чтобы успеть все осмотреть.
— Что осмотреть?
— Порт. Я хочу глянуть, как продвигается строительство. Ты со мной?
Он широко улыбнулся.
— Конечно!
Мы выехали на рассвете, и когда холмы, окружавшие расположенный в низине город, остались позади, я отпустил поводья. Почуяв свободу, Моргенштерн тут же рванул вперед. За спиной раздался чей-то предостерегающий возглас, следом — цокот копыт. Заслышав позади приближающийся топот, мой конь прибавил ходу, и я не стал его сдерживать. Моргенштерн слишком застоялся в стойле; в последнее время я уделял ему мало внимания, и теперь он использовал подвернувшуюся возможность наверстать упущенное — понесся во весь опор, не разбирая дороги. Я пригнулся вперед, прижался к лошадиной шее, и не осталось ничего — ни мыслей, ни тревог, только скорость и бьющий в лицо ветер, и бешеная скачка без начала и конца...
Мы остановились у небольшого ручья когда Моргенштерн, выплеснув избыток энергии в безумном беге, немного угомонился и сбавил темп, а потом и вовсе перешел на шаг, остановился. Спешившись, я наблюдал, как он жадно пьет, потом тоже подошел к воде чуть выше по течению, зачерпнул немного, сделал глоток. Вода была чистой и холодной.
Я ослабил подпругу и отпустил коня попастись, а сам улегся прямо на траве, закинул руки за голову, глядя в ослепительно синее небо. В такие ясные солнечные дни небо здесь казалось почти таким же ярким, как в Амбере... Только растительность вокруг была другой; и травы, и деревья. В этом секторе Теней климат был холоднее, а температурные колебания между временами года были гораздо более резкими, так что природа вокруг заметно отличалась от привычного великолепия Арденнского леса.
Я закрыл глаза, не желая видеть все эти различия. За прошедший год я свыкся и почти перестал обращать внимание на то, что поначалу казалось таким непривычным и чужим. Мне нравился этот край, я полюбил эту землю, и всей душой хотел исправить причиненное ей зло. И делал для этого все, что было в моих силах. Я поднял Эрегнор из пепла. И я поставлю его на ноги, научу Далта всему, что он должен знать, а потом, когда придет время, передам ему власть и вернусь домой.
Домой, в Амбер!
Топот лошадиных копыт прозвучал где-то совсем рядом, затем, приблизившись, всадник спрыгнул на землю. Раздался шорох чужих шагов, и на лицо упала тень.
Я открыл глаза.
— Какого черта ты творишь? — спросил Далт. — Зачем было сбегать от своих же людей? Они охранять тебя должны, а не гоняться за тобой по всей округе!
— Моргенштерну нужно было немного размяться. А тебе, кстати, нужен конь получше.
— Меня и мой вполне устраивает, — фыркнул он. — За твоим монстром все равно ни одна нормальная лошадь не угонится.
Я поднял голову, оглянулся по сторонам. Моргенштерн мирно щипал травку в нескольких шагах от нас. Белый жеребец Далта пил воду из ручья, и бока его ходили ходуном. Далт его совсем загнал.
На самом деле его конь был совсем неплох. Белый как снег, без единого пятнышка, и явно не местной породы, хорошо выученный и выносливый, прошедший не одну адскую скачку. Я как-то спросил Далта из какой Тени он его привел, но внятного ответа так и не услышал. «Это подарок» только и сказал он тогда, и я не стал допытываться.
— Где остальные? — спросил я.
— Скоро будут здесь, я ненамного их опередил. Вставай, если не хочешь чтобы твои солдаты видели как ты тут валяешься на травке.
И он протянул мне руку.
Я вздохнул и, ухватившись за его ладонь, поднялся на ноги.
Тогда я еще не знал, что этот краткий солнечный миг был последним мгновением покоя перед бурей.