Ветка сирени

Я не особенно разбираюсь в больших вопросах жизни. Мне нравится только прекрасное. Вот ты принёс сирень — и я уже счастлива. Эрих Мария Ремарк, «Три товарища»

Поместье «Белая Гортензия». Конец августа 1859 года       Подготовка к балу шла полным ходом: вышколенные горничные таскали ведрами горячую воду, пока богатые дамы с удовольствием любовались нарядами, в которых через несколько часов выйдут в свет. Жена кронпринца, Леви Джастин, не поддавалась всеобщей суматохе и самовольно ушла на дневную прогулку. Прикрываясь кружевным зонтиком, девушка медленно бродила по саду, вдыхая пряный аромат роз и лаванды.       В какой-то момент щеку принцессы обжег поцелуй, быстрый и трепетный. Это мог бы быть муж, кронпринц Фрид Джастин, если бы их отношения были более теплыми, но это оказался любовник, гордый герцог Гажил Редфокс. За три месяца мужчина сумел вскружить голову, влюбить в себя полностью.        — Сегодня все должно закончиться, — немного грустно проговорила Леви, увлекая мужчину в аллею, укрытую пышными кустами роз.       — Да, скоро мы будем свободны! — на губах герцога заиграла улыбка. За три месяца бесконечных поисков информации, выяснения всех подробностей, он немного устал. Хотелось уже спокойной жизни, не боясь, что леди Леви без ведома влезет в какую-нибудь историю. Нет, Гажил безмерно восхищался стойкостью, смелостью девушки, но она явно иногда с этим перебарщивала.       — Что будет с нами дальше? — в воздухе повис вчерашний вопрос. Однако сегодня в голове у принцессы был ответ: дальше их ничего не ждет.       — Леви, все будет хорошо. Почему что-то должно меняться? — снова герцог пренебрёг вежливостью, но ему так нравилось произносить это имя без лишних закорочек.       — Нас ничего не будет связывать и Вы, герцог Редфокс, имеете полное право бросить меня, — чуть тише произнесла принцесса Джастин. В делах любовных между любовниками она была неопытна, но прекрасно понимала, что с раскрытием дела между ними исчезнет связь.       — А Вы не думали, моя прекрасная леди, что между нами может быть любовь? — герцог лучезарно улыбнулся. — Или Вы стали моей любовницей в плату за помощь? Я думал, что Вам чужда корысть.       — В том-то и дело, что моя любовь к Вам безмерна, — на бледных щеках девушки выступил предательский румянец. — А Вы так и не ответили, — вспомнился их разговор на деревенском сеновале, когда Гажил небрежно бросил, что всему свое время.       В ответ мужчина лишь тихо рассмеялся, чем привел принцессу в замешательство. Пока она осмысливала происходящее, герцог Редфокс прошел к небольшому кустику сирени, который сейчас цвел пышными фиолетовыми соцветиями. Долго не думая, мужчина сломал ветку, которая, по его мнению, была самой красивой и достойной любимой женщины.       — Думаю, это станет хорошим ответом, — воровато осмотревшись, Гажил поцеловал Леви, а затем вручил ветку сирени. Не дав девушке прийти в себя, он решительным шагом удалился в направлении к особняку, никто не должен их видеть вместе.       Принцесса Джастин немного непонимающе крутила в руках ветку, рассматривая крупные фиолетовые цветочки. Они были прекрасны, но какое отношение имели к волнующему вопросу. Внезапно девушку осенило, есть же язык цветов, на котором фиолетовая сирень означала «мое сердце принадлежит тебе» или же любовь. Неужели герцог Гажил Редфокс правда ее любит? Улыбаясь, Леви бережно прижала к груди ветку фиолетовой сирени, скрытое признание в любви, что сделало ее чуточку счастливее. Поместье «Белая Гортензия». Конец августа 1859 года. Бал в честь закрытия сезона.       В большом зеркале, украшенном позолоченным багетом, принцесса Джастин внимательно рассматривала свое отражение. Это напомнило день свадьбы, когда девушка так же перед венчанием всматривалась в каждую деталь своего наряда, прически. Вот только она изменилась, внешность стала более взрослой, а взгляд серьезнее, ничего не осталось от той напуганной девочки в свадебном наряде. Тяжело вздохнув, Леви поправила кружевную оборку на рукаве нежно-розового платья, хотелось отогнать мысли о прошлом.       Бесцеремонно распахнув дверь, в комнату вошли миссис Матчл и кронпринц Фрид Джастин, видимо пришло время спускаться к гостям. Мужчина, как и стоило ожидать от будущего правителя, был одет с иголочки, но особое внимание привлекала корона из чистого золота с яркими рубинами.       Немного похлопотав над платьем принцессы, горничная наконец достала из бархатной коробки диадему, свадебный подарок королевы Глории. Диадема напоминала собой венок из роз с розетками из розовых сапфиров в центре каждом цветка и бриллиантовыми лепестками. Это украшение тяжело давило не только на голову, но и на душу будущей принцессы, заставляло осознавать истинное положение.       В просторной бальной зале, освещенной тысячами свечей, весело шумели гости. Дамы между собой кичились удачными брачными союзами, а мужчины обсуждали последние итоги великолепно прошедшей охоты. Все затихли, как только в зал вошел кронпринц Джастин и принцесса Джастин, лучезарно улыбаясь. Не обращая внимания на восхищённые взгляды, пара прошла в центр зала, где, под нежные звуки вальса, торжественно открыла этот бал. По правилам приличия, бал должен был открывать король Фердинанд и королева Глория, но по состоянию здоровья, он передела эту честь более молодой паре.       — Вам очень идет диадема, — проговорил Фрид, всматриваясь в лицо жены. Сегодня она казалась другой, более красивой, словно что-то смогло изменить ее, сделать более желанной. Ему хотелось провести рукой по щеке девушку и увидеть в ее глазах не обыденный страх, а отражающуюся сейчас нежность.       — Спасибо, Ваше Высочество, — нервно ответила Леви, отводя взгляд в сторону. Это был один из немногих комплиментов, который за два года семейной жизни произнес мужчина.       — Улыбайтесь, — горькая ухмыльнулся мужчина, понимая, что сейчас за ними следят многие. Хотелось создать образ идеальной семьи, которой в реальности даже не существовало.       –Неужели я недостаточно радостна? — непонятливо спросила девушка, боясь разозлить мужа.       — Конечно нет, от Вашего кислого лица забродит даже свежезаваренный виноградный компот. Вы же пример для многих, улыбайтесь шире.       — Хи-хи, — беззаботно хихикнув, принцесса улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой. В том, что в этот момент она выглядела действительно привлекательной, не сможет поспорить даже кронпринц, который сам невольно перестал дышать от увиденного.       Следуя совету мужа, Леви старательно изображала веселье: тихо смеялась над нелепыми шутками кавалера, а после прелестно улыбалась. Это было сложно, поскольку она еще старательно выискивала в толпе маркиза Джета, главного гостя этого праздника. После танца Фрид предложил жене присесть на законный трон, но, отказавшись, та направилась к стене.       — Пьет, будто бы это его последний вечер, — имя говорить не нужно было, принцесса Джастин и так поняла кого имеет в виду подошедший маркиз Фуллбастер.       — Слишком труслив, наверное, не сможет этого сделать, пока не напьется до чертей.       — Может маркиз напьется до конца бала и заснет где-то на лестнице? — невольно Грей ухмыльнулся, вспоминая пьяные тела знаменитых пэров, валяющиеся на лестничных проемах, за тяжелыми портьерами. С виду респектабельная аристократия, но внутри полностью пропитанная алкоголем, обветренная сигаретным дымом и обласканная проститутками.       — Это был бы лучший исход вечера, — тихо хихикнула девушка. — Куда пропали Ваши друзья?       — Герцог Драгнил пытается добиться расположения графа Сердоболии, но, думаю, четно. Старый граф уже выбрал себе приемника и это никак не герцог Драгнил, — маркиз прекрасно понимал, что леди интересует совсем другой человек. — Герц…       — А вы сами не стали добиваться расположения маркиза Локсар? — внезапно перебила Леви. Осознав свою ошибку, она невольно залепетала. — Простите мою грубость. Примите мои искренние извинения.       — Все хорошо. Мне дали понять, что моя кандидатура неприемлема, — после вчерашнего разговора, Грей всерьез задумался о заключении брачного договора с семьей Локсар. Однако после разговора с маркизом, отцом Джувии, стало понятно, что он не хочет видеть рядом с дочкой повесу-маркиза с покрытой черными пятнами репутацией.       — Леди Джувию не спросили? — за чаепитием, что Леви недавно проводила для подруг, маркиза Локсар обмолвилась об симпатии в сторону маркиза Фуллбастера.       — Нет, здесь брак заключается с расчетом на будущую выгоду, — скромная улыбка выступила на лице маркиза. — Ах, Вы интересовались друзьями, герцог Редфокс вызвался принести напитки, скоро должен быть здесь.       –Внимание! — не успела принцесса ответить, как раздался громкий призыв вышедшего в центр полноватого мужчины, вместе с девушкой в белоснежном платье. В напуганной дебютантке, Леви смогла узнать Люси Сердоболию, а мужчина, соответственно, был графом Сердоболия. По его довольной ухмылке было понятно, что сейчас будет первое в этом году объявление о помолвке.       Пока все глазели на графскую семью, внимание принцессы Джастин привлек маркиз Джет. Пошатываясь, он пробирался сквозь толпу, тихо чертыхаясь на всех. Найдя лучший обзор на королевский трон, где король Фердинанд, как и другие гости, с интересом смотрел на объявление помолвки, Джет достал пистолет. Не успев подумать, Леви бросилась в толпу, которая, словно живой коридор, расступалась перед ней.       — В этот счастливый вечер я, девятый граф Сердоболия, хочу объявить о помолвке моей дочери, графини Люси Сердоболии, и герцога…       Выстрел эхом прогремел в зале, посеяв панику среди народа, заставив каждого сжаться от страха, а затем бежать без оглядки. Толпа людей, словно неуправляемое стадо, стремилось к распахнутым дверям, топча при этом упавших, заглушая их крики боли своими возгласами. В этом круговороте паники, никто не заметил, как злобно хохотал маркиз Джет, сидя на принцессе Джастин, приставив к ее виску холодное дуло пистолета.       — Опять ты! Ахахха, чертова девка, один раз испортила мне жизнь, теперь решила второй раз! Сука! Продажная подстилка! Развела ноги перед вшивым герцогом, — безумная пьяная ярость полностью поглотила Джета. Он знал, что принцесса отдалась герцогу Редфоксу, бесстыдно кувыркалась в его постели. Здесь уже была задета мужская гордость маркиза, чем он был хуже испорченного герцога? Правильно, ничем, а был даже лучше. — Отдайся же мне теперь или погибни! — достав из кармана ножик, спрятанный на всякий случай, маркиз под собственный хохот полосовал платье девушки. Звук разрезающейся ткани, испуганный взгляд Леви, Господи, как это все нравилось мужчине.       — До чего убогий придурок, — одним ударом ноги кронпринц заставил безумного маркиза слететь с девушки. Подобрав валяющийся пистолет, мужчина не задумываясь сделал выстрел в голень бывшего подельника. — Одно слово об сделке — следующая пуля окажется в голове.       Этого Джет не слышал, он орал так, что казалось заглушал рев испуганной толпы, которая еще больше разволновалась из-за второго выстрела. Изо рта маркиза вылетали проклятья, брань, которой позавидовал бы самый искусный кочегар. Однако это не помогало успокоить боль и пятно крови, что постепенно становилось больше на светлых брюках.       Бесцеремонно кронпринц поднял Леви, шумно хватающую воздух в попытке прийти в себя. Последние несколько минут были скрыты пеленой: вот Джет уже наводит пистолет, но она со всей силы толкает его. Следующее, что помнила девушка, это удар о холодный мраморный пол и звон в ушах, такой, что казалось голова треснет на две половинке, но главное, это безумное лицо Джета, дьявольски красивое и такое зловещее в диком хохоте.       Фрид тащил жену за собой, пока та пыталась рассмотреть смазанные картинки. Светлый бальный зал был пуст, лишь кричащий Джет валялся на полу, размазывая по белоснежному мрамору кровь. Ярко блестели осколки хрустальных бокалов, лежащие в лужах белого и красного, хотелось так думать, вина. Разлитая жидкость окрасила в бордовый цвет растоптанные лилии, выбитые из красивых ваз, представляющие теперь мусор.       — Я предупреждал, что не стоит вмешиваться! — ненужная тряпичная кукла, именно такой сейчас показалась Леви кронпринцу. Ярость заставила бросить девушку со всей силы на диван, как только они оказались в его кабинете. — Черт! Ты хоть понимаешь, что наделала?! Теперь я лично тебя прикончу! — неистово кричал Джастин. Несколько месяцев подготовки, морального давления на маркиза Джета, все эти труды смогли стать ничем из-за какой-то слишком умной женщины. — Я закрывал глаза на твое сучье поведение! Думаешь не знаю, что ты раздвигала ноги перед Редфоксом?! Испорченная сука, — гнев придал силы, отчего пощёчина получилась довольно увесистой. Жалеть Леви мужчина не собирался, не стал королем, так хоть избавиться от надоевшего предмета интерьера, своей жены.       — Женщин легче бить, чем равных себе, подонок, — в кабинет ворвался герцог Редфокс, немного помятый последними событиями, но не потерявший угрожающего вида. Обезумевшая толпа, после выстрела, заставила его покинуть небезопасный зал, не дав при этом оказать помощь Леви.       — Гажил! — отчаянно закричала принцесса, подрываясь с места. Тяжелая рука тут же осадила девушку, заставив почувствовать неприятную боль в ребрах.       — Миссис Джастин, наверное, стоит освежить Вам память. Перед богом Вы мне обещали свою волю, тело, а теперь радостно бежите к этому подонку? Ах, Вы немного злоупотребили моей добротой, — Фрид заметил, как непрощенный гость потянулся к карману, поэтому прижал оружие к виску жены. — Герцог Редфокс, я сделаю головку этой леди дырявой быстрее, чем Вы достанете пистолет. Ирония судьбы, да, Гажил, снова делим одну женщину? Может ей тоже стоит умереть, как леди Лисанне?       — Не смей упоминать это имя, ничтожество! — герцог невольно сжал кулаки, от удара его останавливала лишь взятая в плен Леви.       — Дурак! — расхохотался кронпринц. — Неужели ты не замечал? Ее любил ты, ее любил я, а сама Лисанна любила герцога Драгнила, твоего лучшего дружка. В наказание я лично постарался, что бы младшая Штраус стала женой герцога Юра, ах! А вот, моей дорогой Леви, ад устроить будет легче!       — Подонок! — он сделал всего один шаг в сторону Фрида, как раздался тихий писк девушки.       — Ой-ой, кому-то больно. Теперь, когда я не стал королем, у меня будет много свободного времени, которое я буду уделять своей любимой жене, — показательно Джастин больно впился в сухие губы леди поцелуем. — За каждую ночь, что она провела с тобой, будет жестокая расплата. Ах, не помешав совершить убийство, Вы бы сейчас, мои голубки, были бы где-то по пути к океану.       — Ты врешь! Врешь! — хрипло прокричала Леви, стараясь выкрутиться из крепких объятий супруга.       — Проверить уже не получиться. С тобой я разберусь сам, а вот что делать с любовником? Может пристрелить, — теперь дуло пистолета было направленно прямо в сердце герцога Редфокса.       — Стреляй, — бесстрастно проговорил Гажил.       — Не смей! Нет! — плача, закричала Леви. Она была готова принять на себя эту пулю, встретить смерть, лишь бы он жил. Самоотверженно девушка набросилась на Фрида, наставляя пистолет на свою грудь. — Стреляй! Убей лучше меня!       — Вот это самопожертвование! Вот это любовь! И что мне с Вами делать? Если убию двоих — будет слишком много вопросов, отпускать двоих тоже нельзя. Герцог Редфокс, Вы закончили свои дела в Крокусе? Самое время возвращаться на Континент, — единственный выход, разлучить этих двоих. Пытка расстоянием, самое худшее для влюбленных.       — Я уплыву первым же рейсом, но, насколько Вы бы не были подонком, прошу, не трогайте леди Леви, — Гажил внимательно посмотрел на любимую женщину, пытаясь запомнить черты ее лица. Нет, такой помнить не хотелось, испуганной в разорванной одежде, он хотел помнить ее лицо в моменты их близости, как ярко блестели от счастья карие очи.       — Могу заверить, моя жена будет весело проводить время.       — Лучшей выстрели! — внезапно завопила Леви, сильнее вжимая холодный ствол пистолета себе в грудь. Смерть в этот момент казалась меньшей болью, чем расставание с любимым человеком.       — Не делай этого! Правда, я уплыву, только не стреляй, — в знак подтверждения своих слов, Редфокс сделал пару шагов назад. Было безумно больно покидать принцессу, которая на несколько месяцев стала причиной жизни. Но лучше он исчезнет из ее жизни, чем позволит так глупо умереть.       — Отлично! Убирайся! Иначе один из Вас умрет, — злобно усмехнулся Фрид. Нервная система мужчины уже сдавала, о чем говорил дергающийся глаз.       — Ваше Высочество, пожалуйста, позвольте проститься, — не отводя взгляд от дергающегося на курке пальца, прошептала Леви.        — Минута, у Вас есть минута. Любой фокус, в виде побега или чего-так, тут же карается смертью. Хотя в этом есть плюс, умрете в один день, ха, — отпустив Леви, кронпринц гордо прошагал мимо застывшего герцога. Уверенность, что его не тронут была оправдана. Он сам не знал почему разрешил этим двоим остаться наедине, но теперь это решение нельзя было отменить. Хлопнула дверь, Фрид засек на своих часах тридцать секунд.       Не теряя времени, Леви бросилась в объятия любимого человека. Его крепкие руки начали медленно поглаживать худые плечи девушки, перебирать выбившие из прически локоны. Знакомый аромат лимонного мыла приятно щекотал ноздри, пока принцесса тихо вспыхивала в широкую грудь мужчины.       — Тише, все будет хорошо, — немного нагнувшись, прошептал Гажил. Его ненависть к кронпринцу выходила за все рамки, вулканом бурлила внутри души. И с эти подонком нужно было оставить хрупкую Леви, настоящее испытание для герцога.       — Я люблю тебя, — нежно прошептала девушка, целуя Редфокса. Это был солёный, полный любви и надежды поцелуй, от которого все тело покрывается маленькими мурашками и на секунду перестаешь дышать.       — Мой ответ ты знаешь, теперь настало время твоего ответа*, — серьезно проговорил Гажил, смотря в наполненные слезами глаза Леви. Континент, гора Шина в прибрежной зоне. Октябрь 1859 года       Холодный ветер пробирал до самых костей, заставляя красивого мужчину застегивать черное пальто. Он всматривался вдаль, надеясь увидеть очертания знакомого города, но все, что открывалось взору — это бесконечная водная гладь бушующего океана.       Неспокойный, по-осеннему холодный, океан завлекал в свои сети, манил познать глубины. Сделав шаг вперед, герцог Гажил Редфокс почувствовал, как из-под ног выскочило несколько камешков, стремительно падая в объятия воды. Всего один шаг отделял мужчину от той же участи.       — Гажил! Вот ты где!       Женский голос заставил отступить назад, забросить идею совершить необдуманное прощание с жизнью. Нежные руки с голубыми прожилками вен, крепко обняли Гажила, позволяя почувствовать тепло другого тела. Он не один, рядом есть она.       — У нас будет ребенок, — в ушах свистел ветер, но ласковые слова девушки были услышаны.       — Тогда пойдем, ты можешь заболеть, — в ней зародилась жизнь, они смогли стать началом чего-то нового. Гажил был рад, правда рад, но вот только в глубине души эхом отдалась боль любви.       Взяв за руку жену, герцогиню Кану Редфокс, мужчина последний раз бросил взгляд вдаль, веря, что там, на другом конце океана, принцесса Леви Джастин счастлива.