Виконтесса де Бражелон, или Воспитанница Атоса

Мэтр математики не заставил себя ждать, появляясь в дверях точно в назначенный час. Сразу же объявил, что готов отправиться куда пожелает граф, поскольку очень уважает месье де Тревиля и его протекцию. - Я также крайне ценю капитана, - кивнул Атос. - Мне нужно, чтобы вы занимались с моей воспитанницей в нашем поместье под Блуа. - Воспитанницей? - немного растерялся мэтр. – Я полагал… Но раз речь идет о девочке… Прошу прощения, сударь, а сколько ей лет? Мне говорили о юном возрасте, лет семи или около того… Сомнения были понятны, обычно девочек учили лишь простому счету, сами родители или гувернантка, иные познания в математике им были попросту не нужны, в более зрелом возрасте некоторые учились вести счетные книги – но для этого учителя математики тем более не нанимали. - Все верно, восемь лет. Однако мадмуазель предстоит управлять поместьем в будущем, полноценно, - пояснил Атос. - И мне нужно, чтобы вы обучили ее так, как учили бы молодого наследника имения. Если вы полагаете это недопустимым... - О, конечно, нет! - засуетился тот. - Я даже полагаю, что разговоры о том, что женский разум слишком слаб для наук, несколько преувеличены. Конечно, женщина не может заниматься исследованиями, но вполне способна постичь то, чему ее обучают. Может быть, не так скоро… - Прекрасно, тогда я нанимаю вас. Мэтр изумленно воззрился на человека, который до сих пор не осведомился о его гонораре. - Господин Морель, - угадал его удивление Атос, - я полагаю, что вы честный человек и берете именно столько, сколько стоят ваши услуги, – а как мэтр математики, вы наверняка умеете считать. - А вы, как человек благородный, - понял его тот, - не привыкли торговаться за несколько монет скидки. Граф только пожал плечами – нет смысла обсуждать то, что очевидно, а рекомендации Тревиля он доверял. - Тогда я скажу, что я к вашим услугам и услугам вашей воспитанницы, ваше сиятельство, - поклонился мэтр. - Прекрасно. Когда вы сможете прибыть? - Я закончу дела в Париже и соберусь в течение недели, если вам угодно, могу и скорее. До Блуа еще два дня пути… - Хорошо, я жду вас в начале месяца, мэтр. Нанятый учитель вновь низко поклонился. С иными преподавателями тоже проблем не возникло. Из двух кандидатур учителей истории и географии, тоже прибывших по рекомендации капитана де Тревиля, Атос выбрал того, кто показался ему наиболее знающим, хотя, кажется, менее строгим, чем графу хотелось бы. И договорился о прибытии примерно в то же время, что и учитель математики, чтобы Беатрис начала все уроки сразу. Так что пока оставалось дождаться кого-то для обучения музыке, пению и танцам, но сейчас таких мэтров не ожидалось. Конечно, если их не найдут сразу, то можно и после, попросить капитана прислать кого-то в поместье. Или можно попробовать возобновить старые связи, ему все равно предстоит вернуться в общество под прежним именем... Мысли графа невольно возвратились к самой воспитаннице: не ошибся ли он, отправив ее одну на рынок? Только недавно он собирался держать девочку в Париже везде рядом с собой, чтобы не видела лишнего. Однако она нуждалась в хорошем уроке, а он постигается лучше всего именно с опытом. Рынок тут неподалёку, и, поскольку этот район относится к спокойным, самое опасное, что там может случиться, – это кража кошелька. Беатрис не одна, за ее безопасностью проследит Гримо. Так что волнение тут излишне, совсем скоро девочка вернется, с удачей или с новыми ошибками. Вот только само собой это волнение не проходило. Все же он отвечает за Беатрис, а она впервые в таком огромном городе! Не поторопился ли он с решением? Атосу пришлось вновь напомнить себе, что лучший урок – это опыт. Он мог бы просто наказать воспитанницу, она бы, конечно, запомнила, но не прочувствовала все до конца, потому что не понимала бы последствий своего поступка. Графу не нужно было, чтобы девочка просто боялась его, он хотел добиться от нее взвешенных и взрослых решений, конечно же, постепенно и не так скоро, но начинать с ними надо было уже сейчас. Каждое действие хозяйки влечет за собой определенные последствия не только для нее, но и для всего ее замка и поместья. И Беатрис должна понимать, что нельзя действовать под влиянием злости или обиды, прежде ей следует все обдумать. Однако же волнение за нее все равно оставалось… *** Вот за покупками Беатрис до сих пор ходить не доводилось, она только порой следила за привозом продуктов в замок. А уж пойти на рынок в Париже! Это было и интересно, и очень страшно… Девочка была достаточно наблюдательна, чтобы заметить несколько важных деталей. Во-первых, господин граф часто обходился только двумя приемами пищи, во-вторых, ему всегда подавали вино хорошего качества. И сейчас ей хотелось показать, что она может быть хорошей хозяйкой! С ней был слуга, так что Беа постепенно успокоилась и чувствовала себя гораздо увереннее. Сначала надо спросить о цене, потом высчитать, чего и сколько купить. Пока она знала, что ей надо купить еды на три трапезы, денег у нее было два ливра, то есть чуть больше пятидесяти су (Беатрис скрупулезно вспомнила, сколько равна каждая, и пересчитала несколько раз, чему это должно быть равно). Приценившись у нескольких торговок, Беат быстро поняла, что они довольно легко меняют свою цену, если начинаешь от них отходить. Поначалу, видя перед собой девочку, многие хотели взять с нее побольше, но заметив позади фигуру хмурого слуги, быстро меняли свое намерение. Проще всего было купить пару цыплят, хлеб и тюренское вино, тогда у нее даже много осталось бы. Однако Беат осознавала, что это слишком просто для обеда графа, поэтому девочка решила взять одного каплуна, горшок с гусиным паштетом, конфитюр к нему, хлеб и две бутылки бордосского вина (жалко, что не бургундского, девочке казалось, господин граф его предпочитает всем остальным, но на другое у нее не оставалось) и небольшой кусочек сыра. На остатки она взяла еще крохотный мешочек с солью – иначе с чем же готовить каплуна – и цыпленка для Гримо, решив, что сама обойдется тем, что будет на столе, а вместо молока нальет себе воды с вином. Девочка не заметила, что слуга чуть покачал головой, понимая, что граф это может не одобрить, и купил на свои деньги крынку с молоком. Дело в том, что Гримо решил: малышка, по сути, была права, так что часть денег можно будет удержать у мадам Морель при расчетах за квартиру – нечего обманывать хозяев! Беатрис же заметно повеселела: покупки, по ее мнению, вполне удались! Жалко только, что не получилось ничего купить на десерт. Ну да ничего, господин граф порой им пренебрегал, как поняла девочка, предпочитая тот же сыр, а она сама вполне обойдется пару раз без сладкого! Все равно тут нет вкусных булочек их кухарки… Вот только каплуна предстояло еще как-то приготовить, а Беа хоть и часто наблюдала за мадам Катриной, все равно не была уверена до конца в том, как это делается. Что если она только испортит? - Гримо, - вдруг решилась она, - а вы… умеете готовить? Что-нибудь хотя бы? Но лучше каплуна. - Приготовлю, - привычно коротко кивнул тот. Беатрис с интересом глянула на него. Кажется, слуга не был на нее сердит за то, что остался без обеда. Это хорошо! - Мне жаль, что я оставила вас голодным, - на всякий случае все же извинилась она. – Я не хотела так ни для вас, ни для господина опекуна. - Я знаю, - последовал очередной короткий ответ. И слуга даже попытался чуть улыбнуться. А он не такой мрачный, как кажется, подумалось Беатрис. Просто почему-то очень-очень молчаливый. Но все равно они могут понять друг друга. - А я могу раздобыть специй, - предложила девочка тихо. – У мадам Морель еще осталось там. - Не стоит, - теперь Гримо улыбнулся уже открыто. – Граф рассердится. - Но… ему же так больше понравится, - растерялась Беатрис. - Но это уже не наказание. А воровство. Девочка призадумалась. Да, выходило, что так это будет даже походить на хищение, а это уже грех. - Тогда только соль, - вздохнула она, принимая этот план. - Этого довольно, - уверил Гримо. – Зажарим на огне. Вкусно. Беатрис оставалось только довериться ему. *** Атос испытал немалое облегчение, увидев вернувшуюся воспитанницу живой, здоровой и даже довольной. Девочка, чтобы сразу показать свои старания, выставила на стол бутылку вина, хлеб и паштет с конфитюром – так господин граф мог утолить голод, пока прочие блюда будут еще готовиться. - Благодарю, - кивнул ей опекун. – Я полагаю, что подожду с этим. Но пока я вижу, вы неплохо справились… Он сделал глоток вина, чуть подержал его во рту и заметил: - Неплохо, хотя и не лучшее, спасибо. Беатрис молча присела в реверансе, закусив губу – ей хотелось, чтобы ее похвалили за старания, но… Стараясь не думать об обиде, девочка побежала в комнату, где она отыскала среди юбок наиболее старую, повязала ее на манер передника, чтобы не испачкать свое единственное повседневное платье. На кухне Беат возилась наравне с Гримо, искренне стараясь запомнить все, что надо делать с птицей. Девочка не чувствовала себя уязвленной: несмотря на то, что именно слугам полагается заниматься кухней, Беатрис знала, что должна уметь это приготовить и сама, чтобы следить за кухаркой и давать ей указания. Мадам Морель сидела в стороне, зло зыркая на девочку, видимо, опасалась, что та вытворит еще что-то на ее кухне. Ну и ладно, все равно она решила не брать здесь никакие приправы! - Почему она такая злая? – улучив момент, шепнула Беатрис. – Господин граф ведь все равно на нее совсем-совсем не смотрит. - Это не мешало ей мечтать, - усмехнулся Гримо. - Но он же ее не любит! – уперлась девочка. - Женятся не только когда любят, - слуга вздохнул, разговорчивость ему была непривычна. – А жениться на квартирной хозяйке выгодно, не надо платить за проживание. Ну или не… Он прервался, сообразив, что рассказывать девочке про жизнь с женщиной, не беря ее в жены, пожалуй, плохая идея, господину графу это точно не понравится. Да, пусть думает, что речь идет только о женитьбе. - А стать женой графа это и вовсе выгодно! – буркнула Беатрис. Девочка призадумалась. А ведь и вправду, получается, что многие могут хотеть, чтобы господин граф женился на них. И многие же могут хотеть этого ради денег и титула господина опекуна, а не из любви к нему. - Ничего, - надулась Беат, - теперь я лично прослежу, чтобы вот такие злыдни не крутились возле него. Гримо почему-то вновь улыбнулся. Нацепив птиц на вертел, он кивнул девочке: - Все, теперь ждать долго, просто поворачивая. Следить не нужно, я сам. Вам лучше отдохнуть, барышня. Беатрис признательно улыбнулась, дав мысленно себе слово непременно подойти проверить тут все через полчаса. Но сейчас и вправду лучше бы отдохнуть – у нее уже спину ломило! Девочка поднялась в спальню, стянула «передник», прилегла на кровать, не раздеваясь, желая унять боль в спине… и сама не заметила, как уснула. А проснувшись, подскочила в испуге на кровати. *** Судя по положению солнца, время шло к вечеру. Наверное, уже пора подавать ужин! А она даже не знает, готов ли он! Спешно поправив прическу, Беатрис бросилась из спальни… И заметила, как Гримо уже ставит блюда на стол. Значит, все уже готово… правда, не совсем ее стараниями… так что можно ли считать это ее искуплением вины? - Вы вовремя, - кивнул ей Атос. – Я уже собирался будить вас. Присаживайтесь, разберем ваши успехи. - Успехи или неудачи? – уточнила Беатрис, устраиваясь на стуле напротив господина графа. - Вот сейчас это и узнаем, - опекун разрезал кусок каплуна пополам. – Однако, я надеюсь, некоторые выводы вы уже успели сделать? Девочка немного помолчала. Главным итогом этого дня было то, что она безумно устала, хотя сделала не так и много. Вот только вряд ли господин граф ожидает от нее именно такого ответа. А какого еще? Беа заставила себя размышлять над событиями этого дня. Из-за ее выходки господин граф отказался от услуг мадам Морель и именно по этой причине ей пришлось самой идти на рынок, а после помогать с приготовлением блюд. Так что, выходит, в ее усталости виновата она сама, а если бы она, как хорошая хозяйка, следила за огнем до конца, то устала бы еще больше. Это тот вывод, которого от нее ждут? - Мне как хозяйке, - решила попытать удачи Беатрис, - надо выбирать: должен ли слуга выполнять какие-то обязанности, даже если он мне неугоден, или же делать все самой, даже если я от этого устану. Если я так поступила... то после я тоже должна все решать сама и быть к этому готова. Так? - И что вы об этом скажете сейчас? Девочке пришлось вновь призадуматься. - Я не могу сказать, что сожалею о своем решении, - наконец объявила она. – Но я не учла, что пока сама еще знаю слишком мало для того, чтобы полностью разобраться со всеми делами здесь. - Вот как? – Атос разглядывал ее с любопытством, отмечая вполне разумные выводы. – И что же это значит? - Я… была бы признательна… если бы вы или господин Гримо мне подсказывали что-то, - смущаясь, признала Беатрис. - Только подсказывали? - Мне было бы проще, если бы вы сказали, что вы хотели на ужин, - еле слышно отозвалась девочка. - А так мне пришлось гадать и вспоминать... Да, мне было бы так проще... если, конечно, вы можете мне подсказать что-то. - И порой помогать, как это сделал Гримо, так? – чуть усмехнулся граф. И тут же продолжил серьезно: - Впрочем, вы неплохо справились, должен признать. Особенно для первого раза. А то, что один слуга вам помог справиться с обязанностями другого... тоже говорит в вашу пользу. Он оглядел стол. - Вы удивительно рассудительны для вашего возраста, мадмуазель, - отметил Атос, - и внимательны. Я признателен вам за то, что вы пытались угодить моим вкусам. Однако же вам следовало подумать и о себе тоже. - Мне будет достаточно, - тут же уверила его Беатрис. - В этот раз, возможно, да, но вы же не можете всегда так поступать, - покачал головой граф. – В будущем вам следует искать наиболее удачное сочетание, чтобы довольны были все: и вы, и ваши слуги, и ваши фермеры. Жертвовать все в пользу кого-то одного означает, что кто-то другой может остаться недоволен. - Я запомню, - пообещала девочка. - Именно по этой причине я не сказал вам, что следует купить – я хотел посмотреть, как деньгами распорядитесь вы. - В следующий раз иначе, обещаю! Тем более… наверное, нам что-то может быть нужно в доме, да? - Разумеется, но это я тоже оставлю для вас без каких-либо подсказок, чтобы вы еще подумали и к следующему разу сами знали ответ. Полагаю, ваша внимательность должна вам подсказать. Беатрис уныло кивнула в ответ – ее испытание, кажется, становится постоянным, а не закончится завтра. - Ну а теперь пришло время поделиться новостями мне, - продолжил Атос. – Сегодня я нанял вам двух учителей, к началу следующего месяца они будут в поместье, и вы сможете приступить к занятиям. - Это значит… мы отправимся туда к началу месяца? – попыталась разобраться Беат, уже в ужасе думая, сколько придется обходиться тут одной. - Надеюсь, что нет, - успокоил ее граф. – Правда, нам необходимо еще отыскать вам одного учителя, я не могу сказать, насколько это затянется. Остальные же вопросы, я полагаю, мы решим завтра. Ах да, завтра мне назначена аудиенция у его величества, во время его утреннего туалета. - Завтра?! – всколыхнулась Беатрис. И тут же спохватилась. Аудиенция назначена господину опекуну, а вот можно ли будет туда отправиться ей? - А вы… отправитесь туда один? – тихо спросила девочка. - Я долго об этом думал, ваше представление двору в столь раннем возрасте не имеет смысла, - признал граф. – Однако же у меня есть причины обратиться к его величеству в вашем присутствии. Ваше поведение, правда, тоже оставляет желать лучшего, но пока вы справляетесь с исправлением своих ошибок. Поэтому, я полагаю, будет лучше, если завтра вы будете меня сопровождать. Беатрис в восторге хлопнула в ладоши и немедленно, смутившись своего порыва, произнесла степенно: - Я буду очень рада сопровождать вас, ваше сиятельство. И я очень признательна вам за эту возможность. Граф только кивнул, пряча улыбку. - Тогда нам надо будет очень рано встать, мадмуазель, не затягивайте с вечерним туалетом и ложитесь как можно раньше. Беа послушно закивала, но сейчас ей не верилось, что она сможет уснуть до завтрашнего утра. - Ах да! - уже спрыгнув на пол вспомнила она. - А поведение я исправлю! Честно-честно, господин граф. И девочка поторопилась в спальню, по пути прошептав "спасибо" Гримо за приобретенное им молоко. *** Заснуть ей и вправду не удавалось, но не из-за волнения, а потому что поздний дневной сон все перебил, сейчас ей спать еще не хотелось. А думать о завтрашнем визите было нечего - у Беа было лишь одно выходное платье и она сама умела делать только одну подходящую прическу. Какой король? Об этом тоже не надо гадать, господин граф упоминал, что его величество благороден и велик. Значит, он высокий, красивый, сильный, в дорогом кафтане, в мантии и с мечом на боку! А, и с короной, конечно. Еще Беатрис припомнилось, что опекун хотел, чтобы она присутствовала при разговоре с учителями, но говорил с ними сам и после они не остались. Наверное, в этом не было нужды. Так что и тут думать не получалось... Значит, им не нужно проверять ее знания - и это хорошо, а то она уже все забыла, кажется. Жалко, что ей не наймут учителя фехтования... Тут Беатрис припомнилось, что господин лейтенант приедет к ним в гости. И месье д'Артаньян девочке казался не таким строгим, как господин граф. Что если попросить его? Конечно, по секрету от опекуна. Например... например... вот например сказать, что она стесняется просить учить ее господина графа, но очень хочет, чтобы тот ею гордился. Ну как мальчиком, ведь опекун же наверняка хочет наследника. Только надо угадать время, когда их не услышит никто. И если господин шевалье погостит у них подольше, то она непременно немного научится! А потом будет тренироваться сама. А еще потом... потом можно будет... Дальше пока мыслей не было, что делать с этим умением. Но она найдет! Ведь капитан де Тревиль сказал, что она, если будет учиться, может стать не хуже господина графа! Вот она и будет... сколько надо будет тренироваться! Надо будет завтра спросить короля, возьмет ли он ее в свои рыцари потом, когда она научится. Занятая этими мыслями, Беатрис лежала тихо-тихо, боясь разбудить опекуна. Хотя вот вчера она легла ближе к нему, а он не ругался. Но она же тогда не возилась в кровати, а вот сейчас... двигаться и ворочаться в постели ох как хотелось! Просто постоянно хотелось! А надо лежать и стараться даже дышать негромко... Может быть поэтому и подумалось, что ее кукла так и прячется в дорожной сумке, сегодня за весь день девочка так ее и не достала. Это же совсем нехорошо! Кукла была последней памятью о матушке, Беат помнила только ее и мамины руки. А теперь еще и о папе, потому что они сейчас вместе. Ну и Беатрис вместе с этой крохой. Она была почти другом и маленькой молчаливой дочкой - а разве так с ними обращаются? Вот уж нерадивая хозяйка и ужасная мамочка! Если бы ее мама в сумку усадила на целый день, разве бы это ей понравилось? Беатрис встала и на цыпочках прокралась к вещам. Наощупь отыскала свою кроху и прижала покрепче: - Ты не обижайся, - одними губами прошептала девочка, - я же тебя очень-очень люблю. Просто так надо... как взрослая... Зато ты со мной! Я тебе завтра... немножко Париж покажу, из окошка, вот! Не сердись, хорошо? Кукла понимающе молчала. Беа, все также прижимая ее к себе, вернулась обратно в постель, решив, что она совсем немного полежит вместе с "дочкой", а потом вернет ее в постель из юбок и платьев, спрятав от графа. И так, наконец успокоившись, вскоре уснула, крепко держа подругу-дочку и слыша спокойное дыхание опекуна позади себя.