От тёмного к светлому

      Всё то же солнце, частично скрывшееся за деревьями, мягко пробивается через листву и греет лицо. Приятный вечер всё же сегодня. Кто-то мне давно сказал, что листва деревьев имеет зелёный раскрас. Так ли это на самом деле? Я посмотрела на свои руки. Интересно, какого цвета кожа… Сколько бы себя я ни пыталась убедить в обратном, мне всё же интересно, как живётся по ту сторону монохромности…       Пока размышляла обо всём, я и не заметила, как ко мне подошёл Егор.       — Привет? — произнёс он, глядя на меня вопросительно.       — Привет. Спасибо, что пришёл, — я улыбнулась. — Думала, ты не придёшь, — прошептала я одними губами.       — Ты что-то сказала? Нет?       — Нет, — я отрицательно замотала головой. — Может, тебе показалось?       — Может… Ну что, пойдём? Веди меня, Сусанин! — его тон резко повеселел.       — Ха-ха-ха. А ты смешной, — выпалила я.       — Не преувеличивай, — он сник.       От универа до кафе идти минут десять, не больше, и половину пути мы шли в гнетущем молчании. Оно мне надоело, и я решила хоть как-то начать диалог:       — Ты с какого факультета?       — С теоретико-композиторского, — не задумываясь, сказал он. — А ты с какого?       — Ого, а тебе подходит. Значит, будешь композитором? — на моём лице расцвела совершенно беззлобная улыбка. — А я с оркестрового. На ударных играю.       — Вот как, — задумчиво начал он. — Честно говоря, я предполагал такой исход событий. Кстати, ты не на литаврах ли играешь? — он заглянул мне в глаза, ища в них ответ.       — Да. Чаще на них. А ты откуда знаешь?       — Я? На концертах часто тебя вижу. И, думаю, нас связывает немного большее, чем одно высшее заведение, — он сказал это и отвернул голову, чем меня немного напугал. Неподалёку показалось кафе. Ура! Эта пытка кончилась.       — О, смотри! — я показала пальцем на небольшое здание. — Это то самое кафе, о котором я говорила!       — Кстати, я сам часто там бываю. Кофе там неплохой, да и персонал дружелюбный.       — Согласна, а атмосфера там просто замечательная! Люблю там посидеть с кружкой кофе над «домашкой», если её так можно назвать.       — Я тебя услышал.       Эта фраза так странно прозвучала из его уст, что я на момент недоумённо посмотрела на него. Его лицо всё так же было отвёрнуто в сторону, но уши… Они отличались по цвету. Неужели покраснел? Звон колокольчиков, который раздался во время открытия двери, вывел меня из раздумий. Мы вошли, и нас сразу же окутал приятный запах кофе и свежей выпечки. Слегка приглушённый свет и туда-сюда снующие официанты принесли мне чувство умиротворения. Я выдохнула.       — Выбирай место, что ли, — смущённо сказал Егор.       — А, да, точно, совсем про это забыла. Давай вон туда? — я указала на столик в дальнем углу заведения.       — Да, давай, я не против.       Мы сели, и достаточно симпатичная официантка протянула нам меню. Мы заказали желаемое и стали ждать, когда нам всё принесут. Он повернул голову к окну, а я, в свою очередь, залипла на него… Красив. Очень красив, да и, вроде, похож на доброго человека… Он резко повернулся ко мне, и я тут же покраснела. Неловкую ситуацию спасла лишь девушка, которая принесла нам кофе и булочки и разрешила нарастающую неловкость между нами.       — Спасибо, — сказали мы в один голос.       — Не за что. Приятного аппетита! — она улыбнулась и ушла.       — У меня есть несколько вопросов к тебе, — начал Егор дрожащим голосом и принялся рыться в портфеле. Он достал оттуда снимок и протянул его мне, указав пальцем на какого-то ребёнка на фотографии, и спросил с надеждой в голосе:       — Это ты?       Я рассмотрела снимок внимательнее. Моё сердце опустилось в желудок и не хотело возвращаться на место. Сольфеджио в музыкальной школе, третий класс. Наш преподаватель решил сделать фото на память и рассадил нас всех в концертном зале у рояля. И, конечно, из нас никто не хотел слушаться, и все стояли на ушах. Мы в то время были глупыми, наивными… И счастливыми детьми, не имеющими загонов по поводу цикла «дом-работа-дом», поиска соулмейтов и прочего дерьма. Но среди детей были два смущённых ребёнка, сидевших по разные стороны. Если девочка пыталась спрятать своё лицо, то мальчик состроил забавную рожицу, видимо, что-то разглядев странное в своей книге. В одном из этих ребят я опознала себя.       — Да. Это я, — тихо проговорила я. — А кто этот мальчик? Ты его помнишь?       После этих слов он поднял голову. Его лицо выглядело очень странно, чем-то напомнило мне ту эмоцию, когда понимаешь, что то, ради чего ты старался, оказалось непостижимым. И ты стоишь, опустив руки, испытывая опустошающее бессилие, когда все твои карточные домики, которые ты строил с особой точностью, превращаются в песок. Больно.       И тут озарение памяти осветило те года. Начало второго класса. Учитель рассаживает нас, и ко мне по случайному стечению обстоятельств садится мальчик.       — Привет, — говорит он неловко, потупив глаза в пол и поправив очки.       — Привет! Хорошо выглядишь, — я улыбаюсь ему во все тридцать два зуба. Той детской невинной улыбкой, которой могут улыбаться только дети. — Как тебя зовут? Меня Василиса, но ты Лисой зови, — я протягиваю ему руку для знакомства.       — Меня Егор, — дрожащим голосом отвечает он и от волнения опять поправляет очки. Он протягивает мне руку, и я, самодовольно улыбаясь, сильно трясу её. Сначала он выглядел стеснительным, но оказался тем ещё озорником. Так и пролетел третий год, полный веселья и кучи подколок с двух сторон. Казалось, что этой сказке не будет конца, но по окончании третьего он неожиданно пропал. Говорили, что он уехал заграницу, а кто-то считал, что дело было в обычном переезде. Пока я слушала всё это, было огромное желание заткнуть уши и убежать оттуда, оказавшись в другом месте в другое время. В то время где был он, где я могла в любое время над ним пошутить. Видимо, тогда я впервые осознала, что значит терять близкого для тебя человека.       — Лиса? — он обеспокоенно посмотрел на меня. — С тобой всё хорошо?       По моему лицу пробежала мокрая дорожка, за ней последовала вторая.       — Это был ты, — прошептала я дрожащим голосом, утирая слёзы с лица. — Почему я раньше этого не поняла?       Не знаю, почему я заплакала. Может, из-за нахлынувших эмоций прошлого? Может, от осознания того, что всё это время я общалась со своим первым лучшим другом, которого до одури любила? Может, потому, что горечь потери восполняется теплом его объятий? Не знаю.       — Поехали ко мне       Резкий выдох в ухо испугал меня. Я утвердительно кивнула. На его телефон пришло оповещение, что его у входа ожидает красный Ситроен С4 с номером х407щс. Он осторожно помог мне подняться и сопроводил в машину.