Воспитание диких королей

      В кабинете тётушки по-прежнему пахло её любимым парфюмом. Никому и в голову не пришло трогать личные вещи Аннет, поэтому складывалось впечатление, что она в любую минуту может зайти и, нацепив на нос очки в изящной оправе, начать перебирать оставленные на столе бумаги, звонить по телефону и строго отчитывать слуг за беспорядок. Впрочем, кое-что все-таки говорило о долгом отсутствии хозяйской руки. Я меланхолично дотянулась до пресс-папье в виде небольшого хрустального лебедя и провела пальцем по его спинке, стирая тонкий слой пыли. Наверное, Марта в последний раз убиралась здесь еще до событий той первой злополучной ночи. Теперь вот, вторая. Волна дрожи прошлась вдоль моего позвоночника – в ушах до сих пор стоял вой сирены скорой помощи. Глаза детектива Гудмана внимательно следили за каждым моим движением. Рука непроизвольно дернулась назад, стряхивая пыль на ковер. Удивительная способность у человека! Одним взглядом заставлять чувствовать вину за то, чего не делал. – Расскажите о вчерашнем вечере, мисс Харрис. Как всё прошло? – в голосе не было ни сочувствия, ни издёвки, хотя последняя угадывалась в морщинках в уголках его глаз. Уф! А то ты не знаешь, учитывая, что меня допрашивают последней. Я раздражённо свела брови. – Всё было нормально. Поначалу. Потом я перебрала с алкоголем и наговорила лишнего, – прикрыв глаза, постаралась стереть возникающие перед ними шокированные лица родных. – Что именно вы сказали? – его вкрадчивый голос начинал раздражать. – Что я собираюсь отыскать того, кто убил тётушку. Среди них, – на минуту взгляд Гудмана опустился к его блокноту, сосредоточенно выискивая там что-то, подтверждающее мои слова. Он кивнул: – Сразу после этого Марта выбежала из гостиной в слезах? Я застыла, ошарашенно перевела взгляд на Сэма. Тот сочувственно поджал губы. – Вы опять на что-то намекаете, детектив? – ощутив, как изнутри поднимается волна праведного гнева, я сделала несколько глубоких вдохов, – пока вы не задали этот вопрос, я и не думала об этом. Но да, кажется, Марта ушла после моей речи. Чай, что рыдать начала задолго до, – в надежде, что в этот момент в глазах читался вызов, а не паника, я старалась смотреть прямо на него. – Я по-прежнему ни на что не намекаю, мисс Харрис. Лишь задаю вопросы, – Гудман пожевал губу, – где вы были в промежуток с трех до четырёх утра? Почувствовав, как кровь приливает к щекам, перевела взгляд на картину, висящую за креслом Аннет. – В своей спальне. Спала. Потом проснулась. Об этом вы наверняка уже слышали от мистера Нильсена, – я мельком взглянула на погрустневшее лицо Сэма, – он помог мне добраться до комнаты и остался, чтобы… присмотреть, – и слава богу, иначе пришлось бы опять предлагать допрашивать подушку. Спокойно, Агата, на этот раз у него нет веских причин к тебе придираться. – Вы уверены, что мистер Нильсен был с вами на протяжении всего этого времени? Я задохнулась. Не столько от наглости детектива, сколько от неприятного чувства, поселившегося где-то в животе, когда осознала, что не могу ответить на его вопрос утвердительно. – Абсолютно, – деланно-невозмутимо заявила я, стараясь не представлять Алекса, хладнокровно сталкивающего служанку с лестницы. Да не, бред какой-то. – Позвольте поинтересоваться, как вы можете быть в этом абсолютно уверены, если утверждаете, что спали? Мне причудился призрак Аннет, стоящий за спиной шерифа, и неодобрительно качающий головой. – Я не знаю, во сколько проснулась. Но Алекс был в комнате, когда мы услышали крик. Серьёзно, Агата? Теперь ты лжешь следствию? Ради чего или… кого? Отмахнувшись от назойливой совести, я мысленно взмолилась всем богам, чтобы наши с Нильсеном рассказы не противоречили друг другу. – Ясно, – просто ответил Гудман, хотя я уже была готова сочинять напропалую. Он что-то записал в блокнот. – Детектив, вам удалось поговорить с Фредериком насчет часов? – вот так! Лучшая защита – нападение! Мужчины обменялись взглядами. В разговор вступил Сэм: – Мы пока все проверяем, но… По словам мистера Ларсена, в телефонном разговоре, который ты подслушала, речь идёт о какой-то сделке, которую они намеревались провернуть с мистером Оттером. Фредерик несколько дней назад потерял часы, предназначавшиеся как образец для демонстрации заказчику. Часовщик переживал, что сделка сорвётся, если они не найдут похожую модель. На моём лице красноречиво отразилось отношение к этой мутной истории, и Макото поспешил добавить: – Это точно другие часы, Агата. В отчёте Оттера упоминаются женские. – Ясно, – что ничего не ясно. Нужно расспросить Александра об этой сделке. Но неужели он бы сразу не понял, о чем речь? – Я могу идти? – Да, вы свободны, но только в пределах этого дома, – Гудман тоже засобирался, небрежно забрасывая бумаги в портфель. – Простите, что? – улыбнулась максимально вежливо, несмотря на начавший дёргаться глаз. – Никому из тех, кто находился этой ночью в особняке, не позволено покидать его пределы. Извините, мисс Харрис, но это вынужденная мера, и у меня на неё есть разрешение. Дело принимает серьезный оборот. Считайте это добровольным карантином, если вы действительно хотите понять, что здесь происходит. Лицо его было сурово, и я поняла, что спорить бесполезно. Мрачно кивнув, направилась к выходу, но у самой двери развернулась: – Детектив, вы не думаете, что Марта могла оступиться? Я понимаю, что такие совпадения уже из ряда вон, но всё же… Гудман вздохнул: – Пока Марта в больнице и без сознания, мы, разумеется, не можем допросить её. Но будьте уверены, что если… как только она очнётся, мы выясним, как это произошло. Я кивнула. – И… мисс Харрис, – он сделал паузу, закрывая блокнот, – пусть мы и не нашли в комнате служанки ничего подозрительного… Вообще ничего не нашли, по сути, кроме сменной одежды и овощей, кхм, женщина явно знает толк в уборке… Я хочу попросить вас быть максимально осторожной. Не разгуливайте по коридорам одна, и всё такое. Я почувствовала, как по позвоночнику разливается холод. – Овощей? – чуть улыбнулась, стараясь держать лицо до последнего. Гудман махнул рукой: – Так, к слову пришлось. Засохшая луковица. Видимо, закатилась под кровать. – Понятно, – выдавила я, кивнув мужчинам на прощание и закрывая за собой дверь.

***

– Ну и ну, – удивленно присвистнул Алекс, когда я закончила пересказывать свой допрос. – Не говори. Теперь, получается, мы действительно мешаем следствию, раз утаили важную улику. У меня ещё были сомнения насчёт первой луковицы, но это… – Что, по-твоему, это значит? – он уселся на своей кровати поудобнее, голубые глаза прожигали насквозь. Я, вспыхнув, невольно прокрутила в голове сценку, которая случилась здесь в прошлый мой визит, и осталась стоять. Ну эту кровать ко всем чертям. – Не знаю. Предупреждение? Фирменный знак? – пожала плечами, зябко ежась от прохладного воздуха. – Хм. Некий эквивалент пяти апельсиновых зернышек? Брось, Агата, мы не в произведении Конана Дойла, – он окинул меня взглядом, задержавшись в нескольких местах, – и ты не похожа на Ватсона, извини. Я вскинулась: – А почему это сразу на Ватсона? Это ты мне помогаешь в расследовании, а не наоборот. Парень рассмеялся, и я невольно залюбовалась его улыбкой, отчего возникло острое желание стукнуться головой о стену пару десятков раз. – Хорошо, на Шерлока ты тоже не тянешь. Но почему луковицы? Еще и по одной… – Алекс задумчиво посмотрел в окно. Ноги начали затекать, и я принялась ходить туда-сюда по комнате: – А что нужно было оставлять? Пять луковых колечек? Килограмм порея? – раздраженно выдохнув, я уселась рядом с ним, – это всё не имеет никакого смысла. Ты уверен, что ничего не знаешь о сделке с часами? – со слабой надеждой спросила я, наверное, в десятый раз. Нильсен отрицательно помотал головой: – Фредерик посвящает меня не во все свои дела. Это, в общем-то, похоже на правду, если тебе интересно мое мнение. Куда больше похоже, чем версия, в которой он сталкивает тебя в колодец. Он проныра, как и все бизнесмены, но чтобы кого-то убивать… В дверь постучали. Мы одновременно вздрогнули и уставились друг на друга. – Мистер Нильсен? К вам гостья, – раздался из коридора неуверенный голос Бетти. Глаза Александра расширились, и я безошибочно узнала этот взгляд. Забудешь такое, как же. – Бежим, да? – как-то обреченно спросила, понизив голос. Вместо ответа Алекс схватил меня в охапку и, пошарив ладонью по стене, впихнул в тайный проход, проскочив следом.