Быть гулем, как он.

      Новый раскат грома и она сильнее вжимается спиной в угол. Прижимает колени к себе. Всхлипывает. Природа будто специально для нее сегодня разразилась этой Богемской Рапсодией на всю ночь, заставляя Следователя Хьюи Томоко дрожать от страха, как осиновый лист от порыва сильного ветра.              Натягивая на себя лишь кофту, Хьюи шморгает носом и открывает деревянную раму своего окна.              Неуверенно оглядывается на дверь.              Дома абсолютно никого нет, но половицы скрипят и в окно уже не вылезти хочется, а выпрыгнуть, словно желая спрятаться от банального страха одиночества.              Дурочка.              Она неуверенно стучит в его дверь и шморгает носом. Стирает тыльной стороной ладони слезы с лица и практически валится с ног, чувствуя, как все тело кидает то в жар, то в холод, и от шаркающих звуков тапочек за дверью неприятно звенит в ушах. Так, словно кто-то проводит ногтями по доске школьной. Ужасный. Ужасный звук.              Хочется закрыть уши и убежать. Но дверь открывается и в проходе стоит сонный Сейдо Такизава.              «Он милый» — ловит себя на мысли Следователь, понимая, что пришла по зову сердца к тому, к кому бы не пошла в здравом смысле только из желания защитить его от лишней суеты.              — Какого чер… — не успевает договорить Сейдо, как девушка залетает в его квартиру, повернувшись на пятках.              Она промокла до нитки, натягивая впереди свою футболку. Совершенно не подумала, что заявиться в квартиру к своему другу в таком виде — непристойная глупость и стыд. Краснеет и отводит взгляд. Убирает с лица мокрые волосы. Ребенок, которого связали по рукам и ногам обстоятельства и страхи.              — Прости, не спится, — шепчет девушка и вжимается спиной в стенку, когда гром в очередной раз бьёт по ушным перепонкам, заставляя скатиться вниз.              Она практически уже не стоит на ногах сама. Так, держится на божьем слове. Такизава вздыхает и захлопывает дверь, заставив Хьюи взвыть, закрыть чувствительные уши руками и скатиться на пол уж окончательно. А вот и новый раскат грома заставляет ее всхлипнуть и предстать перед парнем не в своем лучшем виде.              — Матерь божья, Хьюи, ты в своем вообще уме? — Такизава практически силой сдирает с девушки промокшие вещи и замирает, понимая, что пришла то она в одной футболке и кофте. Лето, жара, но это не значит, что так нужно заявляться.              Томоко застывает. Прикрывает грудь рукой и бьёт Сейдо по щеке ладонью, заставив того упасть на пятую точку, прижав руку к пострадавшему участку кожи. Они смотрят друг на друга долго, пока новый раскат грома не заставляет Хьюи вздрогнуть. А Сейдо смеётся. Смеётся как умалишённый. Очарованный зрелищем смущенной девы перед собой.              — Мне было страшно. Дома никого. Я не знала что делать. Ты не мог бы перестать смеяться так громко и вернуть футболку? — Следователь отводит взгляд и взглатывает. Такизава опускает взгляд на мокрую тряпку в своей руке и вздыхает. Той хоть полы мой во всём доме.              — Это что-ли? — Интересуется парень и кидает мокрую одежду в угол. Он стягивает с себя футболку и протягивает ее подруге, пытаясь и вправду не смотреть на её тело.              Кто мог подумать, что она настолько непредсказуемо смелая когда боится.              Его лицо говорило само за себя. Он был удивлен. Два часа ночи к тебе заявляется твоя подруга детства вся мокрая, так ещё и наполовину голая. Конечно, приходит осознание, что человек в момент полной отключки сознания из-за страха действует интуитивно, но почему это «интуитивно» привело Томоко именно к Сейдо? Она же и сама не поняла, как ноги ее понесли сюда.              — Спасибо, — хрипло шепчет девушка и натягивает предоставленную футболку на себя. Теперь она чувствовала себя более защищённой, а запах Сейдо так вбивался в ее лёгкие, что голова кругом шла от каждого вдоха. Она была все ещё теплой после его тела. И от этого становилось приятно, — считаешь меня сумасшедшей?              — Нет же, наоборот. — шепчет в ответ Сейдо и, на мгновение, в свете сверкающей молнии он видит ее испуганный взгляд.              А дальше вскрик. Скорее писк. Она прижимает к себе колени и утыкается в них.              Парень вздыхает. Берет ее за руку и тянет на себя, заставляя дрожащее тело поддаться вперёд. Она не сопротивляется, поддается в его объятия и утыкается носом в теплое плечо.              Хьюи Томоко за секунду признается сама себе, что ей хотелось бы продолжать это мгновение вечно. Сердце страшно сильно стучит. И непонятно, кого же именно громче: его или ее.              Или может быть вместе?              Она снова вжимается в его тело и прячет пылающее краской лицо. Было сложно говорить о том, что было прямо сейчас. Но хотелось сказать хоть что-то. Может быть, попросить остаться, если она начнет отстраняться. Или же молча поддаться чувствам и просидеть в таком положении до тех пор, пока солнце не засияет своими лучами в окне.              — Ты боишься грозы… — будто только для себя констатирует факт Такизава и хмурится.              Проводит пальцами по её спине, считает хрупкие позвонки, заставляя Томоко выгибаться.              Она тянет его за волосы. Заставляет откинуть голову и кусает выступающую пульсирующую жилку на шее.              Он сжимает хрупкое бедро и громко выдыхает, вопреки попыткам девушки, утыкается носом в ее макушку.              —…Значит, я могу предложить тебе непростительную глупость? — спустя, наверное, минуту молчания, продолжает Такизава и глубоко вздыхает.              — Можно мне остаться тут? — шепчет сквозь зубы Томоко и отстраняется от парня.              — Впрочем, я хотел спросить практически тоже самое, — Сейдо пожимает плечами, — не хочешь переехать ко мне? Ты мне нрави…              — Конечно же. То есть Да. То есть конечно да.              — Да?              — Да.              — Типо, ты переедешь или, да, ты мне тоже нравишься?              — Да, я перееду и, да, ты мне нравишься.