***
Тесное, тёмное помещение было переполнено жаром. Маленький источник света в виде небольшой настольной лампы не давал паре полностью погрязнуть во тьме и потерять голову от нехватки воздуха. Девушка тихо постанывала, когда парень переместил нетерпеливые поцелуи на открытую шею. Дыхание перехватило, стоило ему прикусить нежную кожу, а после нежно поцеловать, словно извиняясь за подобную несдержанность. Лин выгибалась, стараясь как можно ближе прижаться к парню. Она прижималась к нему грудью, нетерпеливо ёрзала на неудобной столешнице, словно предвкушая нечто запретное. Девушка запустила тонкие пальцы в светлые волосы и потянула на себя. Сонхва глухо застонал ей плечо. Ему эти действия не просто нравились, они сводили с ума и заставляли трястись от желания. Он хотел её, и она отвечала тем же. С жаром, страстью, нетерпением. Её запах, мелодичные стоны, нежное тело — это всё срывало все те ограничения, которые парень воздвиг с трудом. Раз Лин хочет его так же, как и он её, то он сделает всё возможное. Лишь бы эти моменты были не единственными. Девушка задрожала, стоило парню провести руками вверх от бёдер к груди, освобождая от просторной футболки. У Лин даже не было стеснения, когда она осталась в одном лифчике, только чувство наступившей прохлады. Сонхва восторженно осмотрел развернувшуюся картину. Желанная девушка была перед ним, обнаженная, соблазнительная. Парню не верилось, что всё это реальность. Всё казалось ему очередной эротической фантазией, после которой приходилось долго справляться с нахлынувшим возбуждением. Лин облизнула опухшие от поцелуев губы. То, как он на неё смотрел, лишь сильнее распаляло. Она тяжело дышала, закусывала губу и ждала, когда же он вновь окажется в её объятиях. Парень нежно поцеловал шею, где билась жилка, а Лин же задержала дыхание. Удовольствие разрядом пронеслось по телу девушки и сконцентрировалась внизу живота. Заставляя всё естество налиться истомой и желать нечто большее. Покрывая поцелуями нежную кожу, парень не переставал руками ласкать тело девушки. Шея, ключицы, плечи, усеянные родинками — он целовал везде, где только хотел. Позже он обязательно ей скажет, что её маленькая особенность прекрасна и похожа на ночное небо, усеянное звёздами. Но всё это потом. Щелчок лифчика и вещь без сопротивления спала, обнажая аккуратные полушария грудей. Отклонившись назад, Лин подставила грудь для предстоящих ласк, которые не заставили себя ждать. Девушка уже застонала в голос, стоило нежным губам накрыть затвердевший сосок. Это всё было таким новым, но весьма приятным. Она не знала, куда деть себя и что ей вообще делать. Девушка лишь стонала, выгибалась и сжимала талию парня ногами, стараясь прижаться ещё ближе. И от неё не скрылось его возбуждение. Лин улыбнулась — подобная реакция радовала и теперь она уже ждала, когда же случится нечто большее. Отстранившись, Сонхва осмотрел проделанную работу и, довольно улыбнувшись, принялся освобождаться от своей одежды. Лин задержала дыхание, когда, сняв рубашку, он принялся расстегивать ремень джинс. Оставалось совсем немного. Девушка подпрыгнула, а когда открыла глаза, поняла, что она по-прежнему в автобусе. Сощурившись, она осмотрелась. Редкие пассажиры дремали, кто-то играл в телефон. Это точно не помещение склада и его здесь нет. Всего лишь сон — вздохнув, отметила про себя девушка. Размяв затекшую шею, Лин посмотрела на часы. Пробуждение было вовремя, ещё каких-то тридцать минут и её остановка. А там уже следующий автобус. Вот только с чего подобные сны? Да ещё и столь насыщенные, словно происходило это наяву. Даже губы ныли. Покинув автобус, Лин побежала на следующую остановку. Дождя уже не было, но небольшие лужи замедляли бег. Но девушка успела, забежав в транспорт буквально за мгновение до отправки.***
Открыв дверь, Лин зашла в дом. Тишина подтверждала — все спят. Немного подумав, девушка хлопнула дверью и громко скинула сумку на пол. После принялась стягивать надоевшие ботинки. На шум зажегся свет, послышались торопливые шаги. Родители спали слишком чутко, в отличие от младшей сестры. А возможно и такое, что отец вновь засиживался допоздна в своем кабинете. — Доченька! — женщина быстро прижала Лин к себе и одарила поцелуями куда только получалось. — Ты почему не позвонила? Папа бы встретил тебя. Господи, да ты же устала! Кушать хочешь? Конечно же да, я сейчас все подогрею. Так же быстро мама убежала в сторону кухни, оставив девушку наедине с отцом. — Не хорошо девушке так поздно одной по городу разгуливать. Лин тепло улыбнулась родителю. Она заранее знала, что он скажет. Но это же нормально, он беспокоится. — Папуль, здесь каждая собака знает, чей я ребёнок. В несколько шагов Лин преодолела расстояние и прижалась к отцу. Мужчина сразу же сжал дочь в крепких объятиях. И все беспокойства сразу отошли на второй план: теперь она дома. Пока Мунён разогревала ужин, Лин отвечала на расспросы отца. Отвечала коротко и без утаиваний, ведь мужчина не любил, когда дочери начинали вести себя излишне скрытно. Военная подготовка распространялась и на семью. — И как живется с Саном? Не обижают? — Что ты, — хохотнула Лин, — он скорее обидит окружающих, чем меня. В памяти сразу всплыла их выходка. И то, что на следующий день Сонхва выглядел подавленным — значило, что шутка удалась. Хоть и было это жестоко. — Это хорошо. — Мужчина отпил из высокого бокала. — Ты не надумала перевестись на военную специальность? Мне сообщили, что отчислили одну девочку, картографом должна была стать. Ты со своими способностями легко освоишь это профессию. Отец девушки — Чхве Шинвон —потомственный военный и сейчас уже был в звании генерала. И дочерей он пытался вовлечь в армию. Вот только не получилось. Если профессия, выбранная Лин, и имела военное направление, то выбор Ханны — полностью нет. Младшая Чхве решила стать актрисой. И уже даже выбрала старшую школу с нужной направленностью. — Ну что ты начинаешь. — Мама появилась в гостиной с тарелками в руках. — Она только приехала. В пути была очень долго. — В тарелке, что оказалась перед Лин, лежало ароматное мясо. — Вот, кушай и отдыхать. Завтра наговоритесь. — Спасибо, — девушка отправила кусочек мяса в рот и довольно сщурила глаза. — Очень вкусно. Она с радостью съела бы всё предложенное, но утром весы бы показали неприятный «плюс килограмм», и теперь от него стоило избавиться. — Детка, ты там чем питаешься? Вон какая худая. — Всплеснула руками Мунён и пододвинула к девушке тарелку с кимчи. Она не видела старшую дочь с зимних каникул. Лин тогда приезжала на несколько дней, а по итогу вернулась в Сеул, так как уже устроилась на работу. И за это прошедшее время Лин изменилась. Сумасшедший темп жизни внёс свои коррективы — девушка немного похудела, и это не скрылось от любящей матери. — Мамуль, я хорошо кушаю и достаточно отдыхаю. — Лин нежно улыбнулась. — Сейчас нормально поесть получается даже чаще, чем когда я жила в общежитии. — Сан молодец, — Женщина села рядом с мужем. — Он знает, как на тебя положительно влиять. Хороший он мальчик. Улыбка не сходила с лица девушки. То, что родители хвалят её друга, несказанно радовало. — Скоро закончится ремонт, и ты переедешь. Незамужняя девушка не должна жить с парнями. — Я соглашусь с отцом. — Мунён, отпив чай, довольно улыбнулась. — А может, обратишь внимание на Сана? Как ни крути, мальчик очень хороший. Лин поперхнулась горячим напитком. Непринужденный семейный разговор свернул в совсем странное русло. Её семья никогда не настаивала на отношениях и уж тем более — не искала женихов для дочерей. — Я, пожалуй, пойду спать, — тихо ответила девушка после того, как прочистила горло. Шинвон кивнул. Мужчина прекрасно понимал, как тяжело дочери после долгой дороги. Да и разговоры об отношениях не радовали ни одного участника беседы. Лин же просто уворачивалась от неприятного разговора. Всё же Сан друг, не более. Он даже как младший брат, которого она никогда не хотела. А тут мама со своей непривычной маниакальностью принялась интересоваться окружением дочери. Частые расспросы сводились к: нравится ли кто-нибудь её девочке? А пригласили ли её на свидание? Лин скрипела зубами, но на вопросы исправно отвечала — отношений нет, никто не нравится, никто не приглашал. А после выходки Сонхва отвечать стало в разы сложнее. И если раньше она отвечала без запинки, то теперь немного зависала на вопросе о симпатии. Это не скрылось от знающего сердца матери, и теперь вопросы стали ещё чаще. Лин хотела выть и грызть стены. Мысли об отношениях загоняли её в такую панику, что было сложно держать привычную хладнокровность. Поцеловав родителей, девушка побрела на второй этаж в пустующую комнату. Щелкнув выключателем, осмотрелась. С того момента, как она была дома в последний раз, ничего не изменилось. А нет, изменилось. Девушка с любопытством рассматривала кактус, что стоял на компьютерном столе. Растение было нарядным, ярким и безумно красивым: мясистое и усеянное мелкими колючками, на верху которого — венец из насыщенно-розовых цветков. Словно растение знало, что хозяйка возвращается, и её нужно порадовать. Лин, улыбаясь, провела по небольшим цветкам и нераскрывшимся бутонам. Бархатные на ощупь лепестки приятно щекотали кончики пальцев. — Ты ждал меня, — Лин улыбалась так искренне. Конечно, Ханна говорила, что дома её ждет сюрприз. Но не говорила, какой именно. Мысли о том, что после долгой и муторной заботы кактус расцветет, вообще не было. Лин просто любила это растение. Такое же колючее, как она сама, но нежное где-то внутри. Копошение за спиной заставило напрячься. Не оборачиваясь, девушка всматривалась в монитор выключенного компьютера. В отражении она видела лишь тень, что кралась мелкими шажками. Кто-то приближался, от этого внутреннее напряжение переросло в некое предвкушение, а мышцы приятно сводило. Ещё мгновение, и Лин сама набросится на смельчака, что осмелился к ней подкрасться… в её доме… в её комнате. Лин крякнула, а после сдавленно охнула, когда крадущийся в пару прыжков преодолел расстояние и с визгом запрыгнул на спину девушки. Старшая только и успела выставить руки в упор, чтобы не приложиться лбом о любимый кактус. Ханна словно хотела оседлать сестру. Будто маленький клещ, она вцепилась руками и ногами. — Тебе жить надоело? — после некоторой паузы поинтересовалась Лин. На этот вопрос сестра лишь сильнее сжала объятия. Лин тихо рассмеялась и накрыла руки девушки своими. — Лин-Лин, ты правда приехала. — Хоть Ханна и совершила активные действия, голос её был сонный. — Я же обещала. — Извернувшись, Лин сгребла сестру в объятия, а после поцеловала в лоб. Она очень любит свою сестрёнку. И безумно по ней тоскует, когда они далеко друг от друга. Ни одно сообщение, ни один телефонный разговор не может хоть на мгновение унять это чувство. — Я хорошо позаботилась о Ромео? Видела, да? Он цветёт! — Ханна широко улыбалась, при этом умудряясь мысленно спать. — Онни, можно я лягу с тобой? Я так соскучилась. — Конечно. — Лин вновь чмокнула сестру. — Давай только кровать расправим. Реакция на предложение была бурной. Ханна отбежала от сестры и молниеносно принялась действовать. Потянув плед, девушка скинула на пол небольшие подушки. Осмотрев масштаб разрушений, младшая нахмурилась. В её фантазии было всё в лучших традиция Копперфильда. Подушки непременно должны были остаться на своих местах. После активная деятельность продолжилась. Скомкав нежно-голубой плед, Ханна уложила его в небольшое кресло. Но вредное покрывало не желало сдаваться без боя. Стоило девушке отойти на пару шагов, как ком развернулся, а после сполз на пол. Хохотнув, Лин села в компьютерное кресло. Все эти суетливые движения напоминали ей детство. Когда дружная компания из трёх девочек под предводительством не менее шумного мальчика устраивали ночёвки в палатке. Хоть и было это на заднем дворе, и родители приглядывали, было весело. Детвора жарила зефир и запекала сладкую картошку. После, обнявшись и укрывшись пледами, непременно рассказывала истории, от которых кровь стыла в жилах. Сан периодически посмеивался над испуганными Ханыль с Ханной, в то время как Лин продолжала рассказывать о монстрах-каннибалах, что были похожи на людей, только со звериными клыками. И любили они человеческое мясо. Особенно женское. Особенно, если это был ребёнок. Но не гнушались и мужчинами, хоть их мясо намного жестче. Хорошее было время, жалко, что такого больше не повторится. Ханна в очередной раз сложила плед и даже удачно, поправила подушки и ловко юркнула под одеяло. Дело оставалось за малым: дождаться Лин, сжать её в объятиях, а там можно и дальше сладко спать, смотреть сны и не выпускать сестру. Но Лин не торопилась. Девушка лениво сходила в ванную комнату, где привела себя в порядок и сменила одежду на домашнюю. Спустилась попить, а уже после заняла место в кровати. Она думала, что Ханна уже уснула, но сильно ошиблась. Стоило ей расслабиться, как цепкая девушка буквально приклеилась к сестре. От этого действия Лин стало немного не по себе. — Сестрёнка, я равняюсь на тебя, — сонно мурлыкала девушка. — Мои результаты одни из лучших. Я третья в общешкольном списке. Гордая улыбка была на губах Лин. То, что сестра равняется именно на неё — весьма ощутимо грело самолюбие. — Спи давай уже. Ханна угукнула, словно маленький совёнок. А Лин расслабилась. Всё же дом и родные — это то, чего всегда не хватает.***
— Нет, — Лин сидела в гостиной, читала предоставленные ребятами конспекты и в добавок отбивалась от приставаний сестры. — Я не могу остаться. Ханна не унималась ни на минуту. Она клянчила, висела на руке и шантажировала, только бы старшая осталась ещё на день дома. Но Лин непреклонна. Напоследок Ханна фыркнула не хуже оскорблённой кошки и исчезла в неизвестном направлении. Девушка облегченно вздохнула. Ей хватило бы и пятнадцати минут тишины для лучшего усвоения материала. А отвлечение на младшую сестру отнимало время, которого катастрофически не хватало. Она и так по максимуму оттягивала выезд. Ещё буквально пару часов, и в Сеул она приедет глубокой ночью. А там уже настанет новая проблема — вовремя подняться на работу. Мирно лежащий рядом телефон настойчиво завибрировал. Лин нахмурилась. Она даже не могла представить, кто мог ей писать. С Ханыль она разговаривала буквально несколько минут назад. Подруга рассказала, что они вечером собираются на дружественные посиделки. И она жалела, что Лин там не будет. Хоть сама Лин о подобном ни капли не жалела. Чужая компания, незнакомые люди — после недавней череды происшествий, это всё пугало девушку не хуже предстоящих зачетов и экзаменов. Телефон больше не подавал признаков жизни. Это настораживало ещё больше. Ведь писать могла и Гиюн, а у той настойчивости столько, что амбарная крыса позавидует. Хоть после последней лекции девушка не писала и не звонила. Лин нервничала. Да, она вспылила и выплеснула гнев на подругу. И это плохо. Негатив не стоит перекладывать на близких. И стоило извиниться, вот только как именно, она даже не представляла. Между девушками словно кошка черная пробежала. И вроде Лин понимала, что, а точнее кто всему виной. Ведь только она не интересовалась парнем. А если точнее — запрещала себе это делать. Тем более, по рассказам Гиюн, у них всё неплохо, хоть и складывается не так просто, как той хотелось бы. К черту эту топографическую анатомию! Девушка откинула тетрадь и взялась за другую. Анатомия активно не желала укладываться в девичьей голове. Все её мысли постоянно возвращались к блондину, мешая усваиваться учебному материалу. И Лин могла поклясться, что изучать топографическую анатомию было бы интереснее на стройном мужском теле, нежели чем на сухих тетрадных листах. — Да блин! — взвыла девушка, когда, открыв очередную тетрадь, увидела знакомый ровный подчерк. Если у Суюн буквы были размашистыми и местами совсем нечитаемыми, то в некоторых тетрадях всё было очень даже хорошо. Лин сразу поняла, чьи это были лекции. — Вот, папа, посмотри, — Ханна затащила в гостиную мужчину и продемонстрировала небольшой бардак, что устроила старшая сестра. — Учёба ей не поддается. Не её медицина, не её. Лин непонимающе смотрела на родственников. У Ханны была на редкость школдивое выражение лица, отец лишь устало осматривал старшую дочь, обложенную тетрадями. — Это что за выводы такие? — Лин отложила конспект и потянулась. — Я никогда не видела, чтобы ты так усердно учила. — Младшая висла на руке отца. — Ханна, она же всегда так учит, — пояснил ситуацию Шинвон. Лин показала младшей язык и вновь взяла в руки тетрадь по топографии. Увидев текст, сморщилась и отложила в сторону. Это не скрылось от настырной младшей. — Лин, в мой кабинет. — Отец мотнул головой, показывая, что её возражения не принимаются. Девушка вздохнула и, отложив конспекты, поплелась за мужчиной, попутно смерив убийственным взглядом младшую. Ханна поёжилась. Не любила она, когда сестра смотрела так, словно они чужие друг другу. В такие моменты она могла поклясться, что это совершенно другой человек — холодный, опасный и непредсказуемый. Словно дикий зверь. Но ведь её Лин-Лин же не может быть такой. Да, она интроверт, но не нечто другое. Старшая ушла за отцом, а Ханна решила изучить то, чему сестра решила себя посвятить. Лин открыла первую попавшуюся тетрадь: глаза девушки чуть на лоб не полезли. Обилие терминологии, множество сносок и просто обилие непонятных простому человеку слов. Нужно быть гением, чтобы удержать эту кучу информации в голове. — Миаз тканевой доброкачественный — миаз, вызванный личинками мух и оводов, неприспособленных к паразитозу. Ну и почерк, по-любому парень писал, — буркнула девушка и отложила тетрадь в сторону. Ханна рассматривала записи одни за другими. Она поняла, что это лекции двух разных людей. И так же она могла поклясться, что это были парень и девушка. Лин в кабине отца была хмурее тучи. Побывать в этом месте было сродни нахождению на ковре у декана, да и состояние полной непредсказуемости напрягало. На неё давило это небольшое помещение, заставленное многочисленными стеллажами с неразобранными книгами. У девушки каждый раз чесались руки, чтобы систематизировать многочисленные тома и папки — но отец был против. И поэтому девушка, лишь скрипя зубами, заламывала руки от бессилия и раздражения. А письменный стол — это отдельный пункт нервозности. Был лишь маленький островок для письма, всё же остальное пространство было заложено многочисленными бумажками и пустыми кружками из-под кофе. Только небольшой диван выглядел так, словно не принадлежал к этому помещению. На нём не было свалки, только лежала небольшая подушка и плед. Отец часто работал допоздна, и были моменты, когда спал он в своём же кабинете. Мужчина прошел за свой стол и принялся рассматривать какие-то бумажки. Он делал это не спеша и сосредоточенно. Шинвон просмотрел несколько бумаг, а потом обратил внимание на дочь, что нерешительно топталась у входа. — Я думал, что ты с собой тетради возьмешь, — Лин удивлённо подняла брови. — Здесь тебе будет спокойнее. После девушка улыбнулась и тихо засмеялась. Их отцу стоило научиться говорить чуть больше слов, ведь она не телепат и даже не могла предположить, что он просто хочет предоставить столь нужное спокойствие. — Я сейчас, — девушка шустро развернулась и отправилась за лекциями. Вот только не добралась она до конечного места назначения: аромат вкуснейших домашних блюд, словно дудочка заклинателя, привел её на кухню, где Мунён готовила ужин. Поведя носом, Лин тут же сунулась в кастрюлю, где весело побулькивал суп. То, что девушка была голодной, стало понятно всем, ведь её пустой желудок издал вопль умирающего кита. Пока она усердно училась, отгоняя посторонние мысли, не заметила, как проголодалась. — Подожди двадцать минут, всё почти готово. Лин расстроено вздохнула. Времени оставалось очень мало. Раз мама готовила уже ужин, то выехать стоило ещё пару часов назад. Теперь есть шанс вернуться под утро. Перспектива провести всю ночь за рулём не радовала, а скорее наоборот — загоняла в пучину отчаяния. Лин уже готова была проклясть Ынхи, ведь по-любому коллега хотела заняться своими делами: сходить на свидание или же отоспаться после предстоящей гулянки, а может и вообще собиралась на неё только отправиться. Посмотрев на настенные часы, Лин выдохнула: стрелки показывали начало пятого вечера, а это значило, что время ещё есть. Девушка крутнулась около кастрюли и нацелилась на печенья, что стояли в вазочке около чайника. — Мам, — Лин умыкнула сладость и поторопилась её съесть. — Вот расскажи мне в тысячный раз, как ты поняла, что папа тот самый единственный? Мунён рассмеялась, не переставая помешивать ужин. Девочки так часто расспрашивали, что нельзя было реагировать иначе. — Это так просто не описать, — Женщина попробовала бульон, а после продолжила. — Просто в один момент поняла, что всё, я пропала. И поверь, пропадаю по сей день. Помню, что его взвод отправляли на очередные учения, а я бежала под дождем, чтобы просто сказать, что люблю его и согласна выйти замуж. Вот же глупая и влюбленная, могла просто подождать неделю, но нет, мне нужно было сказать ему это в то же мгновение. А потом с воспалением лёгких в больнице лежала, а ваш папа носил апельсины и переживал, что заболела из-за него, — Мунён рассказывала историю так, словно всё это произошло несколько дней назад. — Он не отходил от меня тогда. И да, после этого я не переношу апельсины. Лин рассмеялась, нелюбовь к апельсинам, наверно, это семейное. Ведь что Лин, что Ханна, они на дух не переносят даже запах цитрусового фрукта. Но старшая из дочерей часто предпочитала использовать оранжевые плоды в роли метательного снаряда. — А с чего ты вновь заинтересовалась этой историей? — Да так, просто всем хочется красивую историю любви. И ваша — самый лучший ориентир. — Маленькая моя, не обязательно равняться на чью-то историю. Всё индивидуально. Ваши жизни могут развернуться совершенно иным путём. — Да, я понимаю, — Лин съела очередную сладость. — Скажи, а правда, что ты увела папу из отношений? Мунён замялась. История была давней, сокрытой в дальних потаённых уголках памяти. И это никогда не рассказывалось дочерям. — Кто тебе это рассказал? — женщина нахмурилась, а после махнула рукой. — А не важно. Всё было не так. Просто нам понравился один молодой человек, а по итогу Шинвон предложил брак мне. Лин, знаешь, женщины могут быть подругами лишь в одном случае: когда совпадают вкусы на вино и не совпадают на мужчин. Иначе, как только вам понравится один парень, начнётся кошмар. Ты же не влезешь в подобное? Девушка хмыкнула. Видимо, её тянет в подобную ситуацию. С каждым днём она всё больше и больше начинает ловить себя на мысли, что Сонхва — весьма лакомый кусочек, и им не стоит делиться. Но, с другой стороны, опять же — Гиюн. — Нет, что ты, — Лин улыбнулась, стараясь сгладить нарастающее волнение матери. Ведь Мунён не желала, чтобы дочери пережили подобное. У её девочек всё должно пройти иным путём. — Сначала я выучусь, найду работу, а уж потом буду строить отношения. — Смотри, чтобы папа твоего избранника не забраковал, — рассмеялась женщина, прекрасно понимая, что её муж так просто не отдаст дочерей. Будущим зятьям придётся пройти жесточайший отбор. — Иди зови всех, будем кушать. Лин подбежала и чмокнула Мунён в щёку. Беседа была тем, чего так не хватало. Да и дала она очень интересную пищу к размышлению. Как и то, по какому плану стоит следовать. Ей нужно учиться, а не терять голову от влюбленности. Пригласив к столу отца, она отправилась за сестрой. Ханна не заявляла о своем присутствии ровно с того момента, как отец забрал старшую с собой. Что необычного, так это то, что Лин нашла сестру всё на том же месте, с упоением читающую один из конспектов. Девушка даже не сразу отреагировала, когда её позвали: Лин аж пришлось подойти и тронуть сестру за плечо. — Лин, а ты знала, что у одного человека из тридцати тысяч сердце расположено с правой стороны? Девушка улыбнулась. Мордашка Ханны выражала всё и сразу. От шока до испуга. — Это называется декстрокардия. И она совершено не влечет отрицательных последствий, — Глаза младшей широко распахнулись. — А ещё аппендикс бывает по центру, и третья почка. Ужинать пошли, уже всё готово. — И много подобных необычностей встречается? — Достаточно, — Лин с улыбкой помогла сестре подняться с пола. — А может, и мне в медицину пойти? — со смехом рассуждала Ханна, — судя по всему, там много интересного. Теперь смеялась старшая. Она даже на секунду представила, как её хрупкая Ханна стоит за операционным столом, просит подать ей скальпель, делает первый разрез, а потом шумно падает в обморок при виде вороха из кишок. Или же она упадет от одного вида крови. — Не, не для тебя это, — Сёстры прошли в столовую и заняли свои места. — Пап, мам, как и Лин, я хочу быть врачом! Повисла тишина. Мунён непонимающе смотрела на дочь. Если старшая увлеклась медициной в двенадцать лет, то услышать подобное заявление от младшей — это сродни тёплому дождю среди зимы. Шинвон удивленно вскинул бровями, но всё же поинтересовался, врачом какой именно специальности она хочет стать, а в ответ хирургом, как и сестра. Но вскоре девушка изменила решение, когда Лин в красках описала фонтанирующую кровь, торчащие кости и отрезанные конечности. На что Лин получила дозу нравоучений, что за обеденным столом не место для рассказа об отрезанных ногах. Но девушка лишь невинно хлопала глазами, совершенно не понимая, что именно она сказала не так. Ведь что естественно, но не безобразно. Медленно разговор свернул в тему скорого отъезда Лин. И Ханна вновь начала упрашивать сестру остаться. Но и в этот раз на помощь пришел отец. Он быстро обрубил нытьё младшей дочери и принялся рассказывать, что машина старшей дочери полностью исправна. Пока Лин была в Сеуле, его хорошие знакомые проверили подвеску, сменили масло и выровняли давление в колёсах. Лин пищала от восторга, Шинвон же довольно улыбался. Его дочь поистине удивительна: машины, сноубординг и прочий экстрим — неотъемлемая часть Лин.***
Поздним вечером маленький магазинчик при автозаправке был особенно уютным: мягкий свет освещал стеллажи с товаром и совершенно не раздражал уставшего кассира, паренёк уже почти засыпал на прилавке под незатейливую песенку очередной группы,а звук был на столько тихим и монотонным, что дополнительно убаюкивал. Звук дверного колокольчика выдернул парня из сладкой дрёмы. Он с интересом рассматривал посетительницу. Она была настолько светлой, что ему пришлось себя ущипнуть, чтобы прогнать наваждение. Девушка казалась ему призраком. Парня удивляло то, что одежда была белоснежной, без намека на серость. Да и двигалась посетительница плавно, чарующе. Она прошла между стоек, задержалась ненадолго у мармелада с зефиром, а после подошла к кассе, положив несколько упаковок мишек «Haribo» на стол. — Третья колонка, полный бак, — Девушка пододвинула упаковки. — И вот это, пожалуйста. Оплата картой. Она улыбнулась, и парень торопливо начал набирать на компьютере требуемое. Он даже позабыл о положенном этикете, стоило девушке заговорить. Обычно болтливый паренёк превратился в молчуна. И он не понимал, почему. Ведь девушка была самой обычной. От посетительницы же не скрылась излишняя нервозность молодого парня. Она с улыбкой наблюдала, как он щурился и нервно тыкал пальцем по экрану. Ещё её позабавил тот факт, что он начал краснеть. — Ещё стаканчик американо. Парень нервно выдохнул. Ведь теперь придётся запускать ещё и адову кофемашину. А ведь он только её собрал и даже не знает, удачно ли. А девушка тем временем принялась что-то искать в сумочке, не переставая бубнить. Кассир замер. Неужели она сейчас скажет, что у неё нет денег. А ведь колонка уже работает и бензин заливается в бак. — Невозможно. Не уж-то дома оставила, — она вздохнула. — Всё же их нет. Это проблема. — У вас нечем заплатить? — А? Нет, — она нахмурилась, а после достала телефон. На момент продавцу показалось, что перед ним типичная пациентка психиатрической лечебницы. Ведь и телефон был белым. Сделав несколько касаний — она приложила гаджет к терминалу. Раздался звук прошедшей оплаты. Парень расслабился и выдохнул. — Можно воспользоваться уборной? — Да, конечно. По этому коридору прямо до упора. Поклонившись, она поспешила по заданному направлению. Парень заулыбался. Странная девушка весьма располагала. И ему теперь интересно: А как её зовут? Сколько лет? И многое другое. Дверной колокольчик вновь сообщил о посетителях. Но этот звук был не единственным. По маленькому помещению пронеслась волна смеха. Парни очень громко хохотали и нецензурно выражались. — Видал там белый субарь. По-любому девахе принадлежит. Новенький, не мятый, видимо, хорошо ртом поработала. Его друг отозвался угуканьем. Кассир напрягся. Он был более чем уверен, что машина принадлежит как раз его фее в белом. И то, что это хамло приметило машину, не предвещало ничего хорошего. И он должен предупредить её о возможной опасности. Фея вернулась довольно быстро. Девушка держала телефон у уха и что-то слушала. Или же ожидала, когда ей ответят. Парни замерли и с жадностью принялись рассматривать появившегося человека. Кассир нахмурился и, закрыв стаканчик с кофе, поставил его у пачек с мишками. — Спасибо, — с улыбкой поблагодарила девушка. — Вы спасли меня. — Нуна. — Парень решил идти ва-банк. — Сейчас быстро садись в машину и по газам. Брови девушки удивлённо взметнулись вверх. — Что… — Просто уезжай, — он выглянул из-за девушки, убедившись, что парни всё ещё здесь, и похоже, что даже решили что-то приобрести. — Подожди пока они подойдут к кассе, а потом торопись. Она кивнула. От этого странного предупреждения у неё кровь стыла в жилах. Вроде страшно, но неожиданная забота пугала её даже больше. Девушка взяла пачки с мармеладом, но не прикоснулась к кофе. Она немного подумала и пододвинула стаканчик к парню. — Вот, это тебе. Иначе уснёшь. — Она тепло улыбнулась, и парень смутился. — Я Минхо. — Он улыбнулся в ответ незнакомке. — Лин. И не засыпай на работе, проблемы будут. Лин поклонилась и торопливо направилась к выходу. Один из парней отправился за девушкой. Минхо же поторопился нажать тревожную кнопку. Если они решат что-то сделать с его новой знакомой, то им придётся иметь дело с полицией. Девушка спешила к своей машине. Предупреждение кассира было как нельзя вовремя. Встревать в новые приключения совсем не хотелось. Но у самих приключений были иные планы. В нескольких метрах от машины кучковались очередные подозрительные личности. Тихо выругавшись, Лин разблокировала дверь. В голове билась лишь одна мысль — хоть бы пронесло. — Красавица! Не пронесло. Рывком девушка побежала. Дело оставалось за малым — убрать пистолет и, запрыгнув в салон, заблокировать все двери. Тогда к ней сесть не успеют, а догнать её ласточку не так-то просто. Несколько движений, и пистолет уже висит на колонке. Запрыгнула внутрь и заблокировала двери — облегчённо выдохнула и завела мотор. Стук по стеклу её уже не напугал. Переключив скорость, она сорвалась с места, оставляя подозрительных личностей далеко позади. Хоть и было желание вернуться и переехать их пару раз туда да обратно.***
Ханыль отложила телефон в сторону и принялась рассматривать свои ногти. Хоть и маникюр с покрытием были сделаны недавно, они уже успели надоесть девушке. И она пообещала себе, что обязательно забежит к мастеру, чтобы сменить стиль. Может, даже попробует что-то блестящее. Но разглядывание ногтей было лишь способом отвлечься от завершённого разговора. Ведь подруга вновь подтвердила свои слова и приедет сегодня, но лишь переночевать. А с утра она отправится на работу. Девушку это расстраивало, ведь ей хотелось столько интересного рассказать подруге, но вот незадача: у той был слишком плотный график жизни. — Нуна, машина уже приехала. — Сан заглянул в комнату девушек с намерением забрать старшую сестру, но задумчивый вид той заставил парня нахмуриться. — О чём задумалась? — О том, что стоило предупредить о приезде заранее. — Девушка ярко улыбнулась, демонстрируя ямочки на щеках. — А то получилось всё как попало. — Ничего не поделаешь — Младший развёл руками. — Поехали скорее. Тебя ждёт незабываемое представление. Ханыль заинтересованно поддалась вперёд. Ни он, ни Лин так и не признались, как их занесло на свидание в роли парочки. Как и то, почему девушка потом психовала и жаловалась на то, что она, похоже, совершает серьёзную ошибку. А Чонхо так вообще пыхтел, словно рассерженный ёж. А всё из-за того, что его не взяли с собой. Ханыль с улыбкой спрыгнула с кровати и, подхватив джинсовую курточку, отправилась за братом. У неё по-прежнему оставалась надежда на то, что хоть что-то прояснится.***
— Перестаньте! Хватит уже! Сонхва, отпусти его! Ханыль нервно прыгала вокруг беснующихся парней. Всё произошло настолько быстро, что никто не успел ничего понять и уж тем более предпринять. Столкновение произошло на заднем дворе загородного дома Юнхо. Сонхва держал Сана за грудки, иногда встряхивая свою жертву. Но Чхве лишь держался за руки оппонента и не переставал загадочно улыбаться. Точнее не загадочно, а ехидно. Ведь он мог легко выбраться из слабенького захвата, да ещё и одержать победу. Но, по каким-то известным лишь Сану причинам, не делал этого. Возможно, что его забавляли ярость и бессилие, которые чувствовались от Сонхва. Ведь Пак накинулся на него сразу, стоило лишь улыбнуться и поздороваться. А Сонхва и сам не понял, от чего у него появилось зверское желание придушить парня с лисьей улыбкой. Может, ещё сделать несколько членовредительских действий, и настучать по светлой башке, чтобы тому впредь не повадно было играть с ним. Ярость клокотала внутри, требуя выхода, а память каждый раз подкидывала события прошедшего свидания. И были они сродни бензину, пролитому на зажженную спичку. С горем пополам и приложением немалых усилий парней всё же удалось растащить по разным углам. Хонджун на пару с Юнхо удерживали Сонхва, в то время как Ханыль обнимала брата, стараясь унять накатившие слёзы. Ей это не нравилось от слова совсем. Стычка между друзьями — это огромная редкость. Она бы еще поняла, случись драка между кем-то другими. Но Сан и Сонхва — это совсем не укладывалось в её голове. — Да что на вас нашло! — взвизгнула девушка, на что Сан лишь рассмеялся, не сводя внимательного взгляда с недавнего противника. — Девушку они не поделили, — прояснил ситуацию Хонджун. Ведь сами участники драки так не и проронили и слова. Ханыль нахмурилась. Драка из-за девушки... Да такое с трудом укладывалось в её голове. Вся ситуация не просто казалась ей странной, всё буквально кричало о том, что её младший брат снова начудил что-то из рук вон выходящее. Сонхва пыхтел, Сан смеялся. И своим весельем он накалял ситуацию ещё больше. Девушка удивленно смотрела на парней. Хонджун хмурился, Юнхо, как и Ханыль, совершенно ничего не понимал. А Сонхва явно не желал что-то прояснять. Он желал крови. Она посмотрела на загадочного брата. Сан словно витал где-то в облаках, хоть и был немного потрёпан. — Я потом всё объясню, — прошептал младший, сгребая сестру в объятия. — Объясняй сейчас! — звонко разнеслось по двору. Вся эта ситуация начала её раздражать. Теперь Ханыль была и сама не прочь отвесить оплеуху брату за все эти недоговорки. Сан нахмурился. То, с какой интонацией начала говорить сестра, означало, что пререкаться не стоит, и скоро она будет в бешенстве. Остаётся лишь сознаться во всех смертных грехах. — Отпустите. — Хён, нет! — Голос Юнхо был ровным и спокойным. — Я успокоился. — Сонхва шумно выдохнул, но парни ему не поверили, а лишь крепче взяли под руки, словно парень мог вырваться в любой момент. — Я вижу, как ты спокоен, хён, — начал Сан. — Ещё мгновение, и четвертуешь. — Будто я не имею права этого сделать! Чхве лишь мило улыбнулся. Старший вышел на разговор. И это прогресс. Может, он и на самом деле начал успокаиваться. — Не имеешь. Ты же не знаешь всей правды. И это я имею полное право тебя отлупить за всё то, что ты сделал, Сонхва-хён. Парень чуть ли не с рыком кинулся вперёд, но два груза в виде друзей не дали сделать и пары шагов. — Да что за кошка между вами пробежала? — ничего непонимающая Ханыль выглянула из-за спины брата. Стоило Сонхва начать движение, как Сан в ту же секунду задвинул сестру к себе за спину. Ребята ничего не понимали из развернувшегося диалога. — Да всё просто, — Хонджун удобнее перехватил руку друга. — Сан встречается с девушкой, которая нравится Сонхва. Брови Ханыль удивлённо поползли вверх. Пояснение от Хонджуна было вовремя, и оно немного разогнало смуту. — Это не так! — Сан раздраженно фыркнул. Игра, конечно, стоила свеч, но вот последствий набралось уж слишком много. — Это он о Лин? — девушка удивлённо смотрела на брата, а после удивление сменилось радостью. — Так вы правда встречаетесь? У меня будут племянники от брата и любимой подруги! Сонхва был готов взвыть. Вот только такой информации ему не нужно. Фантазия грозилась вновь начать подкидывать пикантное. — Нуна, — болезненно протянул парень. — Да, всё из-за неё, но мы не встречаемся. Это же наша странная Лин. — Я запуталась уже. — Ханыль почесала лоб, а после посмотрела на Сонхва. — Ты успокоился? Парень кивнул. Злость, что застилала разум, отступила, оставляя нечто другое. Сонхва не понимал, почему Сан позволил ему это сделать. Ведь он мог легко дать отпор и не позволить себя трепать. — Не ты одна. — Юнхо продолжал сжимать плечо старшего. — Я вообще ничего не понимаю! Как и то, почему вы устроили разборку именно здесь! Девушка задумалась. За душевное состояние брата она была спокойна, а вот Сонхва не внушал доверия. То, что вот всём этом замешана Лин — это вообще было чем-то невообразимым. Она так же не понимала, откуда Сонхва может вообще знать их подругу. Девушка снова осмотрела участников драки. Сан был спокоен, Сонхва — относительно. Но она знает своего брата, и так просто покалечить он себя не даст. Но у девушки появилась определённая идея, хоть она весьма странная и лишина какой-либо логики. — О! Точно! Вы давайте миритесь, а вы за мной. У меня несколько вещиц как раз для вас. Хонджун, Юнхо пойдёмте, — девушка отошла от брата. — Я надеюсь на ваше благоразумие. И ещё, нам не нужно чьё-либо бездыханное тело. Решайте проблемы дипломатично, а не кулаками. Последнюю фразу она адресовала Сонхва, и тот неловко кивнул. Ханыль кивнула в ответ и лёгкой, танцующей походкой подошла к парням. Освободив их от захвата старшего, повела их за собой. — Им нужно поговорить, — тихо пояснила она. Ким кивнул, а вот Чон опасливо поглядывал на оставшихся наедине парней. Ему произошедшее не нравилось совсем. Он привык, что всё мирно и без каких-либо проблем. Сан наблюдал за удаляющейся троицей. То, что провернула Ханыль, было им на руку. Лишние уши были бы совершенно ни к месту. Ох и спросит она потом. От разговора точно не отвертеться. Сонхва же наблюдал за Саном. Былой злости почти не осталось, лишь непонимание и стыд за подобную выходку. Он убеждал себя, раз это её выбор, то он примет его. Вот только что-то внутри сопротивлялось. — Я был удивлён, когда увидел там именно тебя, — начал Сан, не переставая смотреть вслед ушедшим персонам. — Но ещё больше я удивился тому, что она рассказала. Он уже серьёзно смотрел на Сонхва. Это старший понял сразу. Таким Сана он видел несколько раз, зрелище пугающее. — И вот о чём я думаю, — после недолгого молчания продолжил парень, — имеешь ли ты право устраивать подобные сцены? Пак нахмурился. Монолог Сана вновь заставлял злиться. Ревность? Да он имеет полное право на это! Второй год он методично устранял конкурентов, а тут подобное развернулось прямо под носом. — Мы не пара, никогда ею не были и не будем. — От подобного заявления на мгновение стало легче дышать, но он прекрасно помнил тот неловкий поцелуй, помнил, что девушка сама за ним потянулась. — Не привлекаем друг друга. Вообще. Никак, башка твоя дурная. — Сан беззлобно улыбнулся. — То, что было… — Я вот тоже хочу спросить, хён. Почему ты пошёл с этой Гиюн? Что тебе мешало позвать Лин? Сонхва заткнулся. Сан не первый, кто спрашивает об этом. И сколько бы не повторялся вопрос — внятного ответа он так и не нашел. — Я не соперник тебе, но и не помощник. А вот Сон Лики, это другое дело, — Сан принялся загибать пальцы. — Высокий, умный, добрый, щедрый, заботливый. Вот ему я её доверю, в отличии от тебя, хён. — Да ты издеваешься... — отчаянно протянул парень. Этот монолог сильнее втягивал в пучину злости и отчаяния. — Да, — коротко согласился Сан. — Дам тебе всего один совет: не действуй нахрапом. Ладно, если только нос сломает, но ведь может и импотентом оставить. Сонхва рассмеялся. Отличный совет, вот только он и сам уже понял, что делать так не стоит. Сам уже не знает, как именно подступиться к девушке, появление соперника лишь усугубляет ситуацию. Кто знает, сколько времени потребуется старшекурснику, ведь отношения Лики и Лин не начинались ужасно. Сан придирчиво осматривал нервного друга. Сонхва же был напряжен до предела. Буквально мгновение, ещё одно неосторожное действие, и парень снова накинется на него. Казалось, что он до сих пор не понял всей ситуации. Придётся ему попытаться вправить мозги непонимающему хёну. Вот только сделает он это своим методом. Шкодливо улыбнувшись, Сан продолжил ненавязчиво накалять ситуацию. — Я знаю, что тебя интересует, — Сонхва напрягся ещё сильнее, словно ожидая очередного хлесткого удара. — Поцелуй. Он был лишен чувств, просто механическое действие, — Сан наблюдал, как у парня напротив потемнели глаза, да и весь вид его стал весьма демоническим. — Хоть её поцелуй такой неумелый, невинный, но по вкусу, как молочный ирис. Такой же сладкий. Сан провёл по своей нижней губе, словно стирая невидимый блеск. Сонхва почувствовал неприятный холод, который сменился пустотой. Он сам прекрасно помнил, каковы были на вкус губы девушки. Да он постоянно это вспоминал. Вот только слова и действия Сана стали последней каплей. До этого утихшая ярость вспыхнула с новой силой и разум просто отключился. Сан немного отпрянул назад, когда разъярённый парень кинулся вперед. Он ожидал бурной реакции. Несколько ловких движений, и он перехватил Сонхва, болезненно заломив руки назад. Сделав подсечку Сан вынудил парня упасть на колени. Ослепляющая ярость не лучший помощник, и он это знал. Боль в плечах и от удара колен — это всё немного отрезвило разозлившегося парня. Шипя проклятия, Сонхва пытался извиваться, дабы выбраться из захвата. Но каждое новое движение приносило очередную порцию боли в неестественно вывернутых суставах. — Ну и дела... Не думал, что ты настолько вспыльчивый. И где же наш заботливый хён? — Сан дернул пленённые руки на себя, от чего жертва болезненно зашипела. — Перестань вести себя как придурок! Только хуже сделаешь. Лин и так от тебя шарахается, а такими темпами возненавидит. Или влюблённость застила разум? Она необычная девушка, и своими дикими действиями ты её лишь пугаешь. Объяснил же, не соперник я. Но, если ей будет больно, или, не дай бог, она заплачет из-за тебя, — Сан замолчал, а через мгновение лишь прошептал парню на ухо, — уничтожу. Сонхва нервно сглотнул. Это было не просто предупреждение, а прямая угроза. Боль уже давно ощущалась не так сильно, в отличие от приближающейся опасности. Он снова поддался эмоциям, хоть и прекрасно знал, что так просто добраться до парня у него не получится. Но все эти фразы, действия и воспоминания — они как катализатор. — Ты ведь понял, что я там буду,. — Пак чуть ли не взвыл. — Ты всё прекрасно знаешь и вытворяешь подобное. — И это было незабываемым зрелищем, — Сан хищно улыбнулся, хоть это и было скрыто от плененного парня. — Ещё раз спрошу, для чего ты пошел с её подружкой? Сан вновь дернул руки, из-за чего Сонхва болезненно застонал. Вся эта поза, эти слова — они приносили лишь боль. И её было слишком много за прошедшее время. — Я лишь хотел устранить парня Лин. — Идиот. — Сан выпустил парня из захвата при этом толкнув того вперёд. Сонхва успел выставить затекшие руки вперёд, предотвращая падение на землю. Хоть и падение пришлось на локти, что вызвало очередной приступ боли, но, по крайней мере, не лицом в землю. — Идиот, что тебе доверился. — Хён, я тебя предупредил. Дальше решай сам. — Сан осмотрел территорию на предмет нежелательных свидетелей. — Этот Лики, — Сонхва медленно поднялся на ноги, потирая затекшие запястья, — действительно такой, каким ты описал? — Может, лучше. Хён, не делай ещё больших глупостей. Сан не озвучил то, что лучше он доверит подругу кому-то, кого хорошо знает, и в ком уверен, нежели чем совершенно незнакомому человеку. Будь он трижды хорошим и честным. Пак хмыкнул. Наставление от младшего. Что ещё может быть унизительнее? Его и так растоптали, и морально уничтожили. И хорошо, что Ханыль всех увела: этот позор сохранится лишь между ними двоими. Хоть и он теперь не уверен в том, что Сан промолчит о произошедшем. Он смотрел вслед уходящему Сану, понимая, что теперь всё намного опаснее. Одно неверное действие, и ему несдобровать. Но что же делать, если каждое действие — неверное?