Я не люблю тебя

Дождавшись, когда чайник закипит и выключится, Джихё залила кипятком насыпанный в кружку растворимый кофе и тщательно размешала в нём сахар. А затем, сжав в ладонях нагревшиеся керамические бока чашки, направилась прямиком на веранду. Дом ещё спал, и единственным звуком, который доносился до слуха женщины, был скрип деревянных половиц под её осторожными выверенными шагами. Боясь шуметь, она осторожно распахнула входную дверь и тут же задохнулась от порыва свежего ветра, ударившего ей в лицо. Восторженно застыв, Джихё приоткрыла ресницы, и окинула очарованным взглядом огромный, утонувший в клочках молочного тумана лес, и медленно розовеющее над ним небо. Женщина зябко переступила босыми ступнями по чуть влажному древесному полу, плотнее закуталась в накинутую на плечи тёмную толстовку, и уверенно развернулась к плетёному столу, который заметила здесь ещё вчера. — Господи! — в сердцах воскликнула она, испуганно подскочив и едва не выплеснув на себя кофе, а Кёнсу лишь усмехнулся, приветливо махнув рукой. — Доброе утро, — тихо произнёс мужчина, когда Джихё села напротив него, водрузив кружку на круглую столешницу, разделяющую их. — Не спится? — Нет, — женщина закинула замёрзшие ноги на свободный стул, сев к До вполоборота. — Хотела полюбоваться рассветом. — Ты как раз вовремя, — Кёнсу деловито поправил очки, переведя взгляд на небо. — Если хочешь, я могу уйти. — Не надо, — едва слышно прошелестела Джихё, пригубив напиток. — Я там воду вскипятила. Будешь кофе? — Не хочу, — мотнул головой До. Они оба повернулись к перилам веранды, следя за тем, как солнце медленно поднималось над лесом, озаряя лучами чёрные вершины деревьев, проливая свет на мокрую от росы траву, разгоняя белёсые облака тумана, уничтожая сумрачные тени, забираясь даже в самые укромные уголки. Становилось теплее и светлее, ветер смягчался, прекратив столь остервенело трепать волосы. Птицы оживились, запели на все голоса, приветствуя новое утро, шумно шелестя крыльями и перелетая с ветки на ветку. — Вот оно — величественное торжество природы над бренным миром, — сняв очки и положив их на стол, улыбнулся Кёнсу. — Наверное, стоит подумать над тем, чтобы купить загородный дом и навсегда уехать из столицы. Как думаешь? Джихё уперлась щекой в согнутые колени, внимательно рассматривая профиль До, подслеповато щурившегося на свет, и тепло улыбнулась. — Если ты пообещаешь мне написать свою лучшую книгу, то я лично отдам тебе ключи от своего особняка. Там нет ничего, кроме тишины и пыли, но вам с Юной должно понравиться. — Ты серьёзно? — вновь нацепив очки, рассмеялся Кёнсу. — А как же Чунмён? Думаешь, он обрадуется твоему решению? — Это мой дом, я его сама спроектировала и построила, — мгновенно помрачнела Джихё. — Почему вы не живёте там? Он находится недалеко от Сеула, вы могли бы спокойно добираться оттуда до работы, и тебе бы не пришлось коротать дни в своей стеклянной башне. — А может мне нравится чувствовать себя королевой в заточении? Может я всё ещё жду, что однажды меня спасёт храбрый герой, выкрав из логова дракона? Напиши об этом книгу — исполни мою детскую мечту! — Джихё отсалютовала Кёнсу кружкой, и парой глотков допила остывший кофе. — Ты как хочешь, а я пошла искать озеро. До несколько секунд сидел неподвижно, а затем фыркнул и пошёл вслед за женщиной, так и не удосужившейся обуться, и теперь ойкающей и подпрыгивающей на каждом шагу из-за попадающихся под ноги мелких камушков. Чжиын, проводив их подозрительным взглядом, бесшумно отошла от приоткрытого окна и поправила трепещущую на ветру занавеску. С неприязнью покосилась на храпевшего мужа, раскинувшегося на всей кровати, и зажала ноздри, борясь с подступающей тошнотой. Даже свежий ветер, гуляющий по комнате, не мог вытеснить едкий запах перегара, поэтому женщина, прихватив с тумбочки мобильный телефон, перебралась в ванную комнату, смежную со спальней. Приспустив нижнее бельё и сев на унитаз, она разблокировала экран, проверяя сообщения, полученные ночью от детей. Внимательно их прочитав, она быстро настрочила ответ, убедив, что у них с папой всё было хорошо и они тоже по ним невыносимо скучали, напомнила про необходимость ложиться спать пораньше, и уже потянулась к туалетной бумаге, как мобильный завибрировал. — Чёрт! — скривилась женщина, прочитав на определителе имя свекрови. Борясь с желанием скинуть звонок, Чжиын раздражённо отбросила телефон на стиральную машину, где, спустя секунд десять, он, наконец-то, замолчал. Вздохнув с облегчением, Ким поднялась с унитаза, подтянула бельё и нажала на слив. Но стоило ей подойти к раковине, чтобы сполоснуть руки, как мобильный вновь зажужжал, привлекая внимание. — Да чтобы тебя! — истошно рявкнула женщина, скинув на пол стакан с зубными щётками. Те с грохотом разлетелись по всему полу, но, судя по усилившемуся храпу за стеной, муж явно не придал этому значения. Мысленно сосчитав до трёх и мучительно простонав, Чжиын всё же прижала трубку к уху и натянуто улыбнулась собственному отражению. — Да, слушаю! — Почему не отвечаешь? Я должна тебе всё утро названивать?! — привычно принялась отчитывать её свекровь вместо приветствия. — Ты в курсе, что таблетки Кёнхо закончились? Почему не предупредила? У него в любой момент могут начаться судороги. Теперь я должна тащиться с самого утра в аптеку, тратить на лекарство свои деньги, пока ты развлекаешься себе в удовольствие! — Извините, я совсем забыла, совершенно из головы вылетело, — виновато поморщилась женщина. — Я сейчас переведу вам на карту нужную сумму, купите сразу две упаковки. — Да что мне твои деньги?! — взорвалась в ответ свекровь. — Детьми надо заниматься, а не спихивать их на бабушку! Раз ты их родила, больных таких, то всегда должна находиться рядом, а не прохлаждаться за городом! Но нет же, ты поехала развеяться, а я должна стирать обоссанные твоим сыном простыни и успокаивать рыдающую внучку, которая считает, что мама их бросила! Чжиын молчала, упрямо глядя в зеркало, наблюдая за тем, как по щекам её двойника катились слёзы. Она никак не защищалась, не спорила, не пыталась отстоять собственную правоту — лишь молча плакала, борясь с искушением расколотить телефон о стену. Стиснув пластиковый корпус до ломоты в пальцах, она отодвинула трубку от уха — теперь крики свекрови стали неразборчивыми, далёкими. Положив мобильный на край раковины, не опасаясь, что он мог соскользнуть и разбиться, Чжиын стянула с себя шёлковую сорочку, бельё и шагнула в душевую кабину. Включила воду, жадно подставляя лицо тёплым струям, и едва не упала от неожиданности, когда за стеной оглушительно загрохотала музыка. — Давай, давай! — прыгая на кровати в одной лишь майке, принадлежащей бойфренду, кричала растрёпанная Сонми. Из колонок дико орала музыка, от басов дрожал пол, стены, качался потолок, но женщине было откровенно на это плевать — она танцевала, изящно перебирая длинными ногами на белоснежных простынях, и громко смеялась, запрокинув голову, водя пальцами по тонкой шее, касаясь выбитой на ключицах татуировки. Чонин, устроившийся за низким журнальным столиком, со знанием дела орудовал кредитной картой, превращая белый порошок в две длинные ровные дорожки. А затем, отточенным движением скрутив долларовую банкноту, с видом демона-искусителя поманил к себе Сонми. Легко спрыгнув с кровати и сев на колени перед столом, женщина с жадностью облизнулась, перекинула волосы на одно плечо и наклонилась, зорко рассматривая мелкие белоснежные крупицы — гарантию хорошего настроения и неизменного душевного подъёма. — Давай, — коснувшись её скулы, ободряюще шепнул Ким. Внутри всё поджалось от томительного предвкушения праздника и эйфории, и Сонми, вставив в ноздрю кончик банкноты, вдохнула в себя жутко дорогую пыль. Замерла, оценивая ощущения, мысленно отсчитывая секунды до начала прихода. Ощутила, как её кровь начала наполняться энергией, а сердце застучало на невозможных диких скоростях. Вскоре в голове знакомо зазвенело, закружилось, мир перед глазами завертелся в бешеном хаосе, и она надрывно захохотала, игнорируя стуки в дверь и разгневанный голос разбуженного Чунмёна. — Как же хорошо, — шептал Чонин, слизывая языком остатки порошка прямо с поверхности стеклянного стола. — Иди ко мне, сладкий, будет ещё лучше, — поманила его женщина, медленно поднимая край майки, под которой ничего не было, и плавно опускаясь спиной на мягкий светлый ковёр. Потолок раскачивался, будто лодка, попавшая в шторм, по нему неторопливо ползали причудливые тени, и Чонин, запутавшийся в собственных джинсах, казался смешным и нелепым. И Сонми заразительно смеялась, бесстыдно ласкала саму себя, пока бойфренд не рухнул между широко расставленных колен и не вошёл в неё одним сильным размашистым движением. Кулак Чунмёна застыл в паре сантиметров от двери, когда из спальни донеслись протяжные беззастенчивые стоны, рычание и недвусмысленные шлепки. Поморщившись, он лишь скрипнул зубами и упёрся руками в бока. Взлохмаченный и помятый, всё ещё толком не проснувшийся, он растёр ладонями лицо, а затем резко обернулся, услышав скрип двери. Испуганно выглянувшая в коридор Чжиын, завёрнутая в один лишь махровый халат, скользнула взглядом по телу Чунмёна, и тот с опозданием понял, что выскочил из своей спальни в одних лишь трусах и футболке. Впрочем, женщину это не смутило, и она подошла ближе, встав с ним плечом к плечу и указав на запертую изнутри дверь. — Что они там устроили? У меня даже Чондэ проснулся, — пожаловалась Чжиын. С её влажных волос сочилась вода, и Чунмён неожиданно завис, неотрывно наблюдая за тем, как капли собирались на кончиках её тёмных прядей и обречённо срывались вниз. Он смотрел на них гораздо дольше, чем следовало, и женщина это заметила, слегка покраснев, но даже не подумала отстраниться. — Возвращайся в комнату — здесь сквозняк, продует, — выдохнул Чунмён, прежде чем бесшумно скрылся в своей комнате.

***

Завтракать решили на веранде — мужчины специально принесли из кухни стулья, чтобы каждому хватило места. Чжиын, в одиночку хлопотавшая на кухне, приготовила омлет с овощами и зеленью, и хрустящие тосты, которые остальные поглощали с явным аппетитом. Сама Ким к еде почти не притронулась, лишь цедила зелёный чай, изредка оглядываясь на шумевший за спиной лес. — А ты чего не ешь? — прочавкал Чондэ. — И так скоро ветром сносить будет. — Я перекусила, пока готовила, — успокоила его супруга. — А я с похмелья всегда голодный, как волк! — заржал мужчина. — Кстати, надо будет сгонять сегодня до ближайшего магазина — я вчера знатно подчистил наши алкогольные запасы. — Да уж, пить ты горазд, — насмешливо хмыкнула Сонми, закинувшая ноги на колени Чонина. — После обеда съездим, — намазывая тост арахисовой пастой, кивнул Чунмён. — Милая, а где ты была? Когда я проснулся, тебя уже не было. Джихё, тихая и печальная, за весь завтрак не проронившая ни слова, отодвинула от себя тарелку с едва тронутым омлетом, и пожала плечами. — Ходила на озеро. Там очень красиво, есть пирс и маленький пляж. — Ой, а давайте сходим искупаться! — нетерпеливо захлопала в ладони Сонми. — Озеро действительно классное — его видно с балкона нашей спальни. Такое чистое, прямо как слеза девственницы! — Почему ты пошла туда без меня? — недовольно уточнил Чунмён, пропустив мимо ушей бессмысленное щебетание подруги. — Могли бы проснуться и сходить вместе. А если с тобой что-то случилось бы по пути туда? — Перестань, до озера рукой подать. И здесь нет ни людей, ни диких зверей, ни даже болот, — с кроткой улыбкой успокоила его Джихё. — Тем более, она была не одна, а с Кёнсу, — мягко добавила Чжиын. — Ты ведь защитил бы её от опасности в случае чего? Чунмён, в руке которого был зажат нож, изумлённо покосился на озадаченного До, а затем перевёл взгляд на побледневшую жену. Воцарившаяся за столом тишина настораживала, поэтому даже Чонин вовремя прикусил язык, исподтишка наблюдая за происходящим. — Что значит «была с Кёнсу»? — продолжив аккуратно намазывать тост, уточнил Ким. — Мы прогулялись до озера. Всё, — невозмутимо поправил очки До. — Что-то не так? — Нет. Всё в полном порядке, — Чунмён с хрустом надкусил хлеб и запил его кофе, более не глядя ни на друга, ни на жену. — Ребята, я же забыла вам рассказать о самом главном! — не в силах молчать дольше минуты, вновь переключила на себя всеобщее внимание Сонми. — Через три недели у меня состоится грандиозный сольный концерт! Думаю, что это достаточно веский повод для ещё одной тёплой дружеской встречи. Да-да, мои сладкие, приглашаю вас лично, вип-места гарантированы! — Ого! Круто! — заголосил Чондэ, тут же вскочив из-за стола и принявшись исполнять один из самых знаменитых танцев Сонми. — Видишь? Я твой самый преданный фанат! Ли довольно расхохоталась, выбралась из объятий бойфренда и игриво притёрлась к другу, с ходу включаясь в танец. Стройная и яркая, в ультракоротких шортах и узком топе, кокетливо то приспускающая, то возвращающая на плечи яркую шёлковую рубашку. Её красные губы растягивались в пленительной улыбке, длинные ногти царапали щетинистый подбородок не успевшего побриться Чондэ, жадно льнущего к ней со спины, и неизвестно к чему привёл бы этот весьма фривольный танец, если бы смартфон, лежащий рядом с тарелкой Кёнсу, не затрезвонил. — Я сейчас, — мельком взглянув на определитель, поднялся До. Сонми резко перестала танцевать, и Чондэ ещё несколько секунд глупо крутился возле неё, прежде чем сконфуженно замер и покосился на недовольную супругу, уткнувшуюся взглядом в тарелку и подпирающую голову рукой. — Милая, ты чего у меня скучаешь? — ласково промурлыкал он, поцеловав Чжиын в щёку и вновь сев рядом. — А вообще, раз уж пошла такая тема, то позвольте и мне похвастаться достижениями моей любимой жены! — Ну-ка, удиви, — хитро хмыкнул Чунмён, облокотившись о край стола. Женщина смущённо покраснела, незаметно пихнув мужа под столом, но тот проигнорировал болезненный тычок, продолжив беззаботно трепаться. — Она у меня знаменитый блогер, ведёт свою страницу, что-то там делает днём и ночью, придумывает, какие-то трансляции устраивает, — путано объяснял Чондэ. — И ведь это дело приносит реальный доход! Недавно вот телевизор огромный купила, а до этого ноутбук, микроволновку, дорогие игрушки детям. — Извини за нескромный вопрос, — не смог промолчать Чонин. — А у вас в семье только Чжиын деньги зарабатывает? — В смысле? — оскорблённо возмутился Ким. — Я работаю в банке и получаю зарплату — это логично. Но моя жена домохозяйка, однако, всё равно умудряется зарабатывать. Вот к чему я веду! — А живёте вы всё в той же дыре, что и десять лет назад? — нацепив солнцезащитные очки, лениво поинтересовалась Сонми. — Мы… — Переехали! — опередив мужа, поспешно выпалила Чжиын. — Точнее, планируем это сделать в ближайшее время. — Вы купили квартиру и ничего нам не сказали? — удивилась Джихё. — Могли бы обратиться за советом — у нас есть связи в этой области. — Да. Почему мы к ним не обратились? — злобно зыркнув на супругу, полюбопытствовал Чондэ. — Потому что мы смогли сами с этим справиться, — развела руками Чжиын. — Мы несколько лет копили нужную сумму, чтобы не влезать в кредиты. Подбирали подходящие варианты. И вот, мы счастливые обладатели чудесной трёхкомнатной квартиры в центре! — Круто, — завистливо присвистнул Чонин. — На новоселье позовёте? Чжиын взволнованно замерла, покосившись на мрачного мужа, и тут же смущённо замахала руками. — Мы обязательно вас пригласим, но чуть позже — там ещё нужно сделать ремонт и докупить часть мебели. Но я вам обязательно сообщу, когда всё будет готово! — успокоила она друзей, и облегчённо вздохнула, когда на веранду вернулся Кёнсу. — Кто звонил? — А? — растерянно поднял голову мужчина. — Юна. — Твоя дочь? — без стеснения уточнил Чонин у возлюбленной, кормившей его с руки чёрным виноградом. — Точнее и не скажешь, — опустив очки на кончик носа, неохотно ответила Сонми. — Как она поживает? — Если тебе это действительно интересно, можешь позвонить и лично спросить, — сделав глоток кофе, меланхолично произнёс До. — Я бы с радостью, но она никогда не берёт трубку. — В таком случае, тебе стоит быть более настойчивой, — любезно посоветовал Кёнсу. — Кстати, о детях, — встрепенулась Чжиын. — Джихё, Чунмён, когда вы планируете обзавестись потомством? Годы ведь уходят. — Эй, вот только не надо про годы! Медицина шагнула далеко вперёд. Теперь стать мамой можно и в пятьдесят лет, и даже позже! — возмущённо заявила Сонми. — Вот я, например, планирую подарить Чонину малыша. Не сейчас, чуть позже. Котик, как ты на это смотришь? — Хочу дочку, — прищурившись, капризно заявил парень. — Такую же хорошенькую, как и её мама! — Значит, будет доченька, — Сонми нежно поцеловала любовника в нос, и, повиснув на его шее, повернулась лицом к подруге. — Так что с твоими потенциальными детишками, Джихё? Когда порадуешь Чунмёна потомством? — Да, милая, когда? — широко улыбнулся Ким, приобняв супругу за талию. — В юности ты сказала, что нам ещё рано думать о детях, что мы должны пожить для себя, и я с тобой согласился. В тридцать лет ты сказала, что наш бизнес ещё недостаточно устойчив, и мы должны сосредоточиться именно на нём. И я вновь не смел тебе отказать. Так что ты мне скажешь на пороге сорокалетия? Какую причину придумаешь на этот раз? Джихё молчала, глядя в сторону, сложив руки на груди, и её нижняя губа, которую она усиленно прикусывала, начинала всё заметнее дрожать. — Ты что, не хочешь детей? — растерялась Чжиын. — Но как же так? Дети — это ведь счастье. Вы все знаете, что Кёнхо и Саран особенные малыши, и порой с ними бывает непросто, но они — мой свет, надёжная опора и самая крепкая любовь! Я не представляю без них своей жизни. И я никогда не устану благодарить Бога за то, что он мне их подарил. Женщина всхлипнула и выдернула из держателя несколько салфеток, поспешно вытирая ими слёзы и сдавленно извиняясь. Чондэ обеспокоенно прижал к себе жену, и она тут же доверчиво уткнулась лицом в его грудь и горько расплакалась. — Вообще, я согласна с Чжиын. Дети — это круто. И вы можете мне не верить, но мне, правда, обидно, что я похерила отношения с единственной дочерью, — внезапно заявила на удивление задумчивая Сонми. — Мне было слегка за двадцать, когда я её родила, и я мечтала стать певицей, а не хорошей мамой. Я променяла её первые шаги, слова, успехи на съёмки и концерты по всему миру. И чаще слышала её по телефону, чем видела вживую. Но ты-то, Джихё, другой случай. Ты уже всего добилась. Ты мудрая, зрелая, у тебя надёжный муж. Пусть он занимается бизнесом, зарабатывает деньги, а ты рожай — можно даже не одного, а двоих или троих. Воспитывай их, отдыхай, радуйся каждому прожитому дню. Ты всю жизнь была железной леди. Пока Чжиын охраняла семейный очаг и была идеальной женой, а я пробивалась на экраны и становилась кумирами миллионов, ты работала — днём и ночью, сутками напролёт. Тащила на себе ворох проблем, решала производственные задачи, моталась с командировками по всей стране. Сколько можно? Тебе почти сорок. Подумай уже о себе и о банальном женском счастье! — Ого, — восхищённо пробормотал Чонин, когда выдохшаяся Ли замолчала. — Не думал, что ты способна на такую пламенную речь! Сонми лишь сердито отмахнулась, внимательно глядя на подавленную подругу. Чжиын, всё ещё промокающая глаза салфеткой, хранила молчание, а Чунмён, убравший руку с талии жены, откинулся на спинку плетёного кресла и недовольно потёр гладко выбритый подбородок. Джихё молчала. — Может пойдём на озеро? Вода уже должна была прогреться, — предложил Кёнсу, первым встав из-за стола. — А пойдёмте! — согласно вскочила Сонми, потащив за собой упирающегося Чонина. — Мы только переоденемся! — Чондэ, пойдём, поможешь мне собрать корзину с сэндвичами и напитками, — деловито скомандовала взявшая себя в руки Чжиын, собирая грязную посуду и передавая её вызвавшемуся помочь До. — Но почему именно я? Мне ещё побриться надо! Ты же сама всегда говоришь, что ненавидишь, когда у меня щетина, — ныл Чондэ, шагая вслед за женой на кухню. — Милый, меньше слов — больше дела. Когда Джихё осталась на веранде наедине с мужем, то устало прикрыла ресницы и мотнула головой. — Это было подло, — прошептала она. — То, что делаешь в отношении меня ты, гораздо хуже, — мрачно заметил Чунмён, с неприязнью взглянув на жену. Он ушёл за друзьями, а женщина, сгорбившись, так и осталась в одиночестве сидеть за столом.

***

— Вы только посмотрите! Ну, что за райское местечко?! — раскинув руки, звонко крикнул Чонин. Он самым первым добрался до озера, окружённого ровной стеной леса — круглого, словно блюдце, и чистого настолько, что были видны мелкие рыбёшки, неспешно плавающие на дне. У самых берегов вода была покрыта тёмно-зелёной ряской. Ленивые волны покрывали рябью отражающиеся на глади озера облака. Стрекозы парили низко над водой, то опускаясь совсем низко, то с жужжанием взмывая в прогретый воздух. Ким стянул через голову намокшую от пота футболку, сдёрнул шорты, и, небрежно отправив в кучу одежды дорогущие солнцезащитные очки, как следует разогнался, промчался по разогретым на солнце доскам пирса, и с головой нырнул в тёплую, напоминающую парное молоко, воду. Проплыв несколько метров, парень показался на поверхности и встряхнул мокрыми волосами. Обернулся, махнул рукой остальным, продемонстрировал поднятый вверх большой палец, и поплыл на середину озера, совершая мощные гребки руками. — Как ты его поймала в свои сети? — задумчиво улыбнулась Чжиын, не спеша избавляться от тонкого сарафана и пряча руки в его карманах. — Нравится? — хитро фыркнула Сонми, сбросив шёлковую рубашку и оставшись в одном лишь купальнике. — Чонин случайно затесался в состав моей подтанцовки — подменял кого-то на одном выступлении, так и остался. Представляешь, до этого он исполнял стриптиз в ночном клубе и выступал на соревнованиях по хип-хопу. Адская смесь, не находишь? Я сразу на него запала. Мы трахнулись пару раз, мне понравилось, и я захотела большего. Вначале я повысила его до постановщика своих номеров, а потом мы начали встречаться. Вот и вся история. Конечно, в интервью я рассказываю более прилизанный вариант нашего знакомства, но тебе-то я, по старой дружбе, отвечаю честно, как на духу. — То есть, ты начала с ним спать ещё в браке с Кёнсу? — озадаченно прищурилась Чжиын. — Мы тогда уже почти не жили вместе, вечно ругались, спорили по каждому пустяку, — скривилась Сонми. — Наш развод казался неизбежным даже для Юны — это был всего лишь вопрос времени. — А Кёнсу знал о твоём романе с Чонином? — отмахнувшись от успевшего раздеться до плавок и пытающегося её облапать Чондэ, шепнула женщина. — Знал, конечно. Чонин был не первым моим увлечением, — Ли заколола волосы на затылке и пожала плечами. — Понимаешь, Кёнсу всегда был для меня слишком серым и невыразительным. Я никогда не могла им насытиться, мне всегда было его мало — в отношениях, в жизни, в постели. Мы были, по сути, чужими друг другу людьми. Я моталась с концертами по миру, он писал свои книги, и только Юна нас объединяла. Но он всё равно судорожно цеплялся за меня и принимал правила моей игры. Знал, что я буду с ним лишь душой, а телом с другими, но до определённого момента времени его это устраивало. Чондэ, устав ждать супругу, с победными воплями помчался к озеру, лишь на краю пирса догнав Кёнсу и Чунмёна, шутливо столкнув их в воду и полетев следом. Сонми задержала взгляд на бывшем муже, макушка которого показалась на поверхности, а Чжиын, тем временем, нашла в холщовой сумке солнцезащитный крем, и начала намазывать им открытые участки кожи. — А ты никогда не изменяла Чондэ? — сев на расстелённый на земле плед и вытянув ноги, откровенно спросила подруга. — Нет, — фыркнула Чжиын. — Зачем мне это? — Ну, — Сонми скептически похлопала себя по плоскому животу. — Ему бы в форму себя привести, а то что-то раскабанел за последние месяцы. — Прости? — настороженно замерла женщина. — Что значит «за последние месяцы»? Вы же с ним давно не виделись. — Ну, это образное выражение, — отмахнулась Ли. — А о походах налево ты всё же подумай. Это полезно — будешь всегда держать себя в тонусе и омолаживать организм. Сонми загадочно поиграла бровями, в ответ на что Чжиын лишь усмехнулась и протянула ей крем, после чего посмотрела на хохочущих мужчин, шутливо пихающихся под водой. — Кстати, а где Джихё? — внезапно насторожилась Ким, закрутив головой и нигде не увидев подруги. — Да чёрт её знает, — легкомысленно ответила женщина. — Может всё же искупаемся?

***

Джихё сидела на краю кровати, задумчиво рассматривая переплетения линий на собственных ладонях. Окна были наглухо задёрнуты шторами, почти не пропускающими дневной свет и шум с улицы, но даже в искусственных сумерках женщина не ощущала себя защищённой. Высокие стены давили на неё, безжалостно сжимали в своих тугих тисках, и она малодушно закрывала голову руками, тихо шмыгая носом, не позволяя себе слабости в виде слёз. Друзья ушли, не заметив её отсутствия. Даже Чунмён сделал вид, что ему всё равно, показательно оставив смартфон в спальне, который сейчас разрывался от сообщений. Что именно он хотел дать ей понять? Что не собирался вызванивать её и привычно искать? Или нарочито не отключил звук, вынуждая аппарат раскалиться и почти бесконечно трезвонить? Джихё не брала мобильный в руки, не читала чужие сообщения, но этот мерный писк раздражал, со скрипом ввинчиваясь в и без того гудящую черепную коробку. Изощрённое издевательство в стиле Чунмёна. Очередная попытка поставить на место зарвавшуюся жену. Сколько можно было это терпеть, закрывая глаза на очевидные факты? Успокаивать себя, что всё это блажь, что это несерьёзно, что сделано лишь с целью позлить? А что, если нет? Взбешённо вскочив и схватив телефон в руки, Джихё в сердцах запустила им в стену, зажмурившись от дикого грохота. А затем, ощущая странное торжество, подняла мобильный с пола и провела подушечкой пальца по покрытому трещинами экрану — Чунмён непременно взбесится, когда это увидит. «Ты мне очень…» Дисплей вспыхнул строчкой нового сообщения, которое Джихё трусливо не стала читать до конца. Отбросив смартфон на постель и ощутив нарастающую болезненную дрожь, ставшую такой знакомой за последние годы, она открыла ящик тумбочки, схватила ключи от автомобиля и порывисто выбежала из комнаты, чтобы секундой позже шумно спуститься по лестнице и выскочить на крыльцо. Ничего не видя из-за слёз, наполняющих глаза, она запнулась о незаметный в траве камень, и зашипела от острой боли в щиколотке, пережидать которую не было времени. Не обращая внимания на далёкие крики и смех друзей, женщина с трудом доковыляла до красного мерседеса, принадлежащего мужу, распахнула дверцу и забралась на водительское сиденье. Даже успела завести мотор и вывернуть руль, когда воздух разрезал сухой выстрел, разнёсшийся эхом по округе и вспугнувший сидевших на ветках птиц.

***

— Как круто! — восхищённо запрыгала Сонми. — А можно я тоже постреляю?! — Я тоже хочу! — затеребил друга за локоть Чондэ. Вытащив из корзины банку кока-колы, он жадно её осушил, несдержанно рыгнув из-за ударивших в нос пузырьков, а затем подбежал к поваленному дереву, устанавливая на сухом стволе новую цель. — Ты стрелять-то хоть умеешь? — небрежно уточнил Чунмён, выглядевший весьма комично в трусах и очках. — Это опасно. Не нужно этого делать! — заранее закрыв ладонями уши, причитала на расстоянии Чжиын. Чонина явно не интересовало происходящее, поэтому он плавал на спине неподалёку, подставив смуглое лицо лучам солнца. Кёнсу же стоял на пирсе и молча курил, стряхивая пепел в воду и никак не комментируя происходящее. — Я, как и ты, служил в армии, и я умею стрелять, — не унимался Чондэ. — Ну, дай! Жалко, что ли? — Женщинам нужно уступать. Тем более, что это мой первый раз, — подмигнула ему Сонми, требовательно протянув руку. — Давай же! Чунмён недовольно вздохнул и встал за спиной Ли, осторожно вложив оружие ей в руки. — Расслабься, держи его мягче, — удерживая подрагивающие запястья, командовал Ким. — Целься внимательно, как будто у тебя только одна пуля в запасе. Женщина прищурила правый глаз, пытаясь навести прицел аккурат на банку, и задержала дыхание, превратившись в туго натянутую струну. — Целься на вдохе, стреляй на выдохе, — шепнул Чунмён, аккуратно убрав руки, и Сонми нажала на курок за мгновение до того, как из-за деревьев вышла ничего не подозревающая Джихё. Под аккомпанемент истошных женских визгов, пуля чиркнула несчастную банку, снеся её со ствола, и Чунмён тут же бросился к медленно оседающей на его глазах жене. — Милая, ты как? Тебя не задело? — суетился мужчина, стягивая с супруги толстовку и осматривая её тело на предмет повреждений. — Что-то болит? Только не молчи! — Может быть стоит вызвать скорую? — предложила подбежавшая Чжиын, держащая наготове телефон. — Я же… — остаток фразы было трудно разобрать, поскольку Джихё всё ещё не могла толком дышать. — Что ты сказала? — наклонился к ней Чунмён. — Я просила тебя не стрелять! — набрав побольше воздуха, выкрикнула женщина в лицо супруга. — Зачем ты потащил этот чёртов пистолет сюда? Да если бы она промахнулась, то просто бы пристрелила меня! — Но я же не знала, что ты там, — сунув оружие в руки растерянному Чондэ, испуганно пролепетала Сонми. — Никто не знал, — поддержала подругу Чжиын. — Ты бы хоть крикнула что-то. — Да пошли вы все! — оттолкнув мужа, резко встала Джихё. Её всё ещё шатало, поэтому она схватилась за дерево, чтобы не потерять равновесие, и угрюмо покосилась на застывшего в паре шагов от неё Кёнсу и лишь сейчас выбирающегося из воды Чонина. — Я пришла сказать, что я уезжаю, — облизнув пересохшие губы, призналась Джихё. — Желаю вам удачно провести здесь оставшееся время. — Что? В каком это смысле? — направился к ним Чондэ. — Да мы же только собрались. Куда ты лыжи-то навострила?! — У меня появились неотложные дела, — женщина наклонилась за лежащей в траве толстовкой, но Чунмён опередил её и схватил за локоть, рывком притянув к себе. — Ты никуда не поедешь! — прошипел мужчина, гневно раздув ноздри. — А это уже не тебе решать. — Ключи отдай! Это моя машина! — Да подавись ими! — вытащив из кармана ключи и не глядя швырнув их в траву, отрезала Джихё. — Меня отвезёт кто-нибудь ещё. Ну что, друзья, никто не хочет мне помочь? — Я могу, — успевший надеть брюки и рубашку, твёрдо произнёс Кёнсу. — Ну, нет, с ним ты точно никуда не поедешь, — прошипел Ким в ухо жене. — Значит дойду пешком до ближайшей остановки. — Ну, ё-моё, ну, так хорошо всё начиналось, — обречённо махнул рукой Чондэ. — Куда там банка-то улетела? Хоть постреляю, пока вы тут отношения выясняете. — Извините, мы сейчас, — обернувшись к друзьям, произнёс Чунмён, а затем решительно потащил возмущённую Джихё за деревья. Убедившись, что они отошли достаточно далеко, чтобы их никто не мог услышать, мужчина сдёрнул с носа очки и вперил в супругу горящий яростью взгляд. — Что ты устроила? Так сильно хочешь опозорить меня перед друзьями детства?! — Я просто хочу уйти. Я с самого начала не хотела сюда ехать, — отчеканила женщина, растирая руку. — Не нужно причинять мне боль. — А почему тогда ты мне её причиняешь?! — в отчаянии прошептал Чунмён. — Мне сложно с тобой, и с каждым днём становится всё сложнее. Но если ты, как и я, держишься за наш брак и наши отношения, то тоже должна делать шаги мне навстречу. Мы ещё можем всё спасти. У нас есть шанс! Джихё попыталась отвернуться, но мужчина вцепился в её плечи и крепко обнял, настойчиво гладя по спине и целуя в висок, на котором бешено билась жилка. И жена, которая вначале сопротивлялась и пыталась вырваться, через минуту сдалась, обречённо обняв его в ответ. — Вот так, моя хорошая. Я с тобой, — целуя её бледные бескровные щёки, счастливо бормотал Чунмён. — Мы и не такое пережили. И это тоже переживём. Что бы ни случилось с нами, мы всегда будем друг у друга. Джихё запоздало кивнула и нервно покачнулась, когда тишину леса разрезал новый выстрел. — И я заберу у них пистолет, — пообещал Ким, прежде чем поцеловать жену в губы.