Legacies

[Пламя было частью меня. Я начал понимать это ближе к подростковому возрасту. Оно защищало меня, реагировало на мои эмоции и мысли, а еще буквально ластилось к зачеркнуто. Я не обращал на это внимание, так как мы вместе росли и он был единственным человеком, который у меня был. Ту привязанность, что я чувствовал к нему, словами объяснить невозможно. Ее нужно было именно почувствовать. Но, пожалуй, вернемся к Пламени. Я уже говорил, что мое Пламя отличалось от Пламени заляпано? В отличие от моего, оно было более жесткое и яростное, оставляло на языке горький привкус табака. Оно идеально подходило моему другу. Я не был уверен, чувствовал он то же, что и я. Мы не поднимали эту тему с того инцидента. Никто из нас и подумать не смел о том, чтобы использовать Пламя. Это висело между нами негласным законом. Нам, детям, что выросли на улице, каждый день сражаясь за место под небом, как никому известно, что именно делает страх и заляпано с человеком. Стоит ли говорить о том, что после троих сгоревших тел Пламя для нас было чем-то, что причиняло боль? Мне было страшно. Я не спал по ночам, несколько дней не заляпано касаться себя. Я думал, что оно снова вырвется и причинит боль-боль-боль, сожжет все вокруг, оставив за собой пепел и запах сгорающей плоти. Я почуял этот запах всего один раз, но ненавидел его больше жизни. И зачеркнуто. Но я поборол и это. Со временем, благодаря своему другу, который терпеливо сидел рядом со мной и успокаивал каждый раз. Я пошел дальше, но каждый мой шаг оставлял за собой выжженную землю и пепел. Я так долго ненавидел это. Теперь этот пепел перемешался с кровью. Которую я ненавижу еще больше.]

***

 — Нукэкуби?! Ты серьезно?! Тсуна вытаращил глаза на резко побледневшего брата. В руках он мял бумагу с заданием, нервно жуя нижнюю губу. Парень тяжело вздохнул и перевел на шатена испуганный взгляд.  — Ч-черт… Тсунаеши тяжело бухнулся на кровать, пытаясь унять дрожь в руках. Нет, у них, конечно, были довольно опасные миссии, иначе бы до второго среднего и третьего высшего ранга они не дотянули бы. Но, господи боже, нукэкуби?!  — Ладно, окей, — шатен нервно взлохматил свои волосы и перевел взгляд на Юкио. — Ты вещи собрал?  — Да, — кивнул брюнет, машинально кинув взгляд на рюкзак у стены. — Еще позвонил отцу и Шуре. Предупредил, что идем на миссию.  — Ты же не уточнил на какую, да?  — М-м, думаю, им не обязательно знать.  — Хорошо, — Савада одобрительно кивнул и поднялся с места. — Дай мне несколько минут, я быстренько. Нукэкуби — злобные монстры-людоеды, которые днем практически неотличимы от людей. Единственное признак, по которому их можно опознать, — полоска красных символов, идущая вокруг шеи, да и ту легко спрятать под ожерельем или воротником. Эти твари, в отличие от некоторых… сородичей, не могут удлинять шею и менять лицо. Вместо этого ночью их голова отделяется от тела по той самой полоске символов, отрывается и улетает на поиски добычи, а тело остаётся сидеть, где сидело. Нападая, голова нукэкуби пронзительно вопит, чтобы парализовать жертву страхом. Это крайне опасный демон, и Тсуна удивлен, что Фель решил натравить именно их против этой твари. У старого придурка явно что-то на уме, и ему выгодно, чтобы Тсуна с Юки засветились. Сам шатен этого совершенно не хотел. Ему было достаточно одного раза, когда старик потащил его в Ватикан.  — Готов?  — Ага, — кивнул Тсуна, прижав к губам подаренный Широ крест. Савада обвел взглядом комнату, а после перекинул рюкзак к себе на плечо. — С Богом!  — Ты атеист, Тсуна, — с легким смешком сказал Юкио, закрыв за собой дверь.  — И? Мне, что, нельзя использовать слова «бог»? Что за правила такие, эй! Ответом ему послужил негромкий смех Юкио.

***

Ваша жизнь является бесценным даром от ваших родителей. Подумайте о них и о вашей семье. Вы не должны страдать в одиночку. Позвоните нам 22-0110

 — М-м, миленько, — протянул Савада, сверля взглядом плакат у входа в лес. Юкио передернул плечом.  — Итак, сначала проверим местность, но предельно осторожно. Не хватало еще наткнуться на тварь раньше времени. — Тсуна молча кивнул, облокотившись об ствол одного из деревьев. — Будем держаться вместе. Посмотрим, где можно закопать тело или утопить.  — Я возьму на себя голову, а ты займешься телом, — опередив брата, сказал Тсуна. Наткнувшись на возмущенный взгляд, шатен вскинул руку. — Не обсуждается! Юма пойдет с тобой, а когда закончите, перенесет тебя ко мне. Потом свалим с помощи обратного призыва. Я установлю печати в номере, когда вернемся.  — Тсуна…  — У меня интуиция, Юки-и. Она не раз нас спасала, помнишь?  — Ты не можешь вечно на нее полагаться! — прошипел Юкио не хуже разъяренной кобры. Тсунаеши мельком подумал, что это он точно перенял от Шуры.  — Да не буду я, — Савада раздраженно дернул уголком губ, но после смягчился. — Просто доверься мне, Юки. Окей? Окумура несколько секунд просверлил парня напротив тяжелым взглядом, и после смиренно кивнул. Все-таки брат выше его по рангу, опыта у него больше, да и Юкио лучше всех знает, что Тсуна сможет о себе позаботиться. Но еще лучше он знает, что его младший брат просто магнит для неприятностей. Именно поэтому не волноваться он не может.  — Пойдем уже.  — Спасибо, Юки! — счастливо засверкал улыбкой шатен и подскочил с места. Взгляд янтарных глаз мгновенно похолодел, когда Савада перевел его на лес. — Держимся вместе.

***

Почва изрыта, словно кто-то пытался выкорчевывать вековые стволы. Корни деревьев, не в силах пробить твердую лавовую породу, выходят наверх, причудливо переплетаясь над скальными обломками, выброшенными когда-то из жерла вулкана. Рельеф лесного массива изборожден изломами и многочисленными пещерами, некоторые из которых простираются под землей на несколько сотен метров, а в некоторых из них никогда не тает лёд.  — Какой же этот лес жуткий.  — Тут есть дикие звери?  — Да, с этим тоже нужно быть аккуратнее, — ответил Савада и коротко вскрикнул, когда ему по лицу ударила ветка. — Че-е-ерт!  — Как люди сюда на пикники ходят-то? — пробубнил себе под нос Окумура, опасливо оглядываясь. Сзади послышался короткий визг, и брюнет, с тяжелым вздохом повернулся, чтобы подхватить споткнувшегося Саваду.  — Спасибо, — смущенно улыбнулся парень, на несколько мгновений уткнувшись носом в плечо брата.  — В средние века, доведенные до отчаяния бедняки приносили своих престарелых и немощных родственников сюда и оставляли умирать, — неожиданно начал Окумура, настороженно сжимая руки на предплечьях Савады. Тот недоуменно захлопал глазами и удивленно посмотрел на напарника. — Стоны этих несчастных не могли пробиться сквозь плотную стену деревьев, и никто не слышал стенания обреченных на мучительную смерть. Говорят, что их призраки подстерегают в лесу одиноких путников, желая отомстить за свои страдания. Повисла напряженная тишина. Тсуна уставился на брюнета расширенными глазами, в которых промелькнула искра страха. Юкио в свою очередь нервно сглотнул, встречая взгляд шатена. Где-то в стороне послышался шорох, а потом и хруст.  — Ю-Юки…  — Да, давай побыстрее с этим покончим.

***

Ночь мягко затянула Токио в свои объятия. Улицы освещали только фонари и холодный свет звезд. Луна же, в свою очередь, игриво выглядывала из-за редких облаков, заглядывая в окна многочисленных домов, но нигде не задерживаясь. Ночью лес Аокигахара показывал свое истинное лицо. Ветер одиноко блуждал по нему, ледяным шепотом рассказывая деревьям свою мантру. Лунный свет скользил по веткам, предавая их теням причудливые формы. Казалось, лес выжидал. Он затаил дыхание и с равнодушным интересом следил за течением жизни, ожидая чего-то нового, только ему известного. Он просто не мог не внушать ужас. Самый настоящий ужас.  — Окей, — шепотом начал Тсуна, оторвав взгляд от леса. — Юма, будь, пожалуйста, с Юки. — Белоснежный оками молча кивнул, прищурив глаза. Тсуна правильно истолковал посланный взгляд и, поджав губы, кивнул. Они договорились, что в случае опасности Тсуна сразу же призовет его. Юма необычный фамильяр. Он — божество, и всякая нечисть, особенно высшего ранга, опасается его, как огня. Юкио будет относительно в безопасности, ведь голова нукэкуби будет далеко от него, а Тсуна с Юмой смогут его догнать до того, как тварь на него наткнется. — Ладно, окей, я не буду упрямиться. Слово, — примирительно поднял руки шатен. Оками переглянулся с брюнетом, и, с одинаково обреченными взглядами, они снова повернулись к надувшемуся парню. — Ладно, все. Начинаем.  — Будь осторожен, пожалуйста, — тихо прошептал Окумура. Теплая ладонь зарылась в лохматые пряди и притянула шатена к крепкому плечу. Тсунаеши засопел и прикрыл глаза, чужое тепло немного успокоило панику. От Юкио пахло травами. Это из-за того, что он, как доктор, часто с ними возился, да и в их комнате куча непонятных растений. Тсуна в них не разбирался, но это был приятный запах, который всегда отрезвлял его. Рин пах свежей листвой после дождя. Савада не знает откуда такие запахи, но ими пропитано все его детство и все его воспоминания. Брюнет мягко дышит ему в макушку несколько секунд, а после отстраняется.  — Ты тоже, — кивнул Тсуна, внимательно смотря ему в глаза. — Удачи, Юки.  — И тебе, брат.

***

Смерть тихо танцует в тени каждого из нас. И она безразлична ко всем нам. Вот уж кто умеет выжидать нужного часа, своего часа, чтобы забрать то, что ей нужно. Ни больше, ни меньше. Она абсолютно равнодушна, из-за этого поистине страшна, — это Тсунаеши понял еще в четыре, когда на него с бешеным оскалом накинулся вурдалак. За все эти годы, что он работал экзорцистом, смерть шагала за его плечом. Такова участь каждого из их мира. Но за этим все равно болезненно наблюдать. Тсуна не может забыть момент, когда в первый раз разглядел у Широ седину. Ох, он правда не должен думать о таком перед миссией, особенно такой. Но это его дурная привычка, о которой знает только Широ. Самому Тсунаеши это кажется странным, — рассуждать о смерти перед тем, как ты сам вероятно можешь умереть в любую секунду. Но он не может не вспоминать. Дрожащие руки старших во время миссий, то, как они невольно тянутся к оружиям из-за каждого шороха. Неестественную бледность своих товарищей, страх, что подобно змее окольцевал его самого каждый раз, стоило ему видеть кровь на ком-либо. Страх, что сегодня — это все. Он не может это не вспоминать. Савада прижал к губам цепочку, а в свободной руке он крепко сжимал рукоять ножа, пытаясь успокоиться. Интуиция взвыла раненным зверем, оглушая на несколько секунд. Тсуна резко повернулся в сторону, и у него внутри все похолодело. Это правда было ужасно. На него с быстрой скоростью неслась, господи боже, голова девушки. Ее рот отвратительно искривился, глаза были полностью белые, а ветер трепал ее черные волосы. Нукэкуби своими криками пугали жертв, а после жестоко убивали. Саму тварь можно было прикончить разделив голову от тела, спрятав последнее в кустах или утопить. Если нукэкуби после ночных похождений не найдет свое тело, то погибнет, трижды ударившись об землю. Юкио сейчас ищет тело. К счастью, в этом проклятом лесу есть куча удобных мест, где можно спрятать тело. Все что нужно сделать Тсуне — продержаться, пока его напарник не закончит, и отвлекать на себя внимание. Да, еще бы не сдохнуть. Желудок шатена резко упал вниз, когда тварь открыла свой рот. А через секунду по лесу прошелся душераздирающий вопль. Немедля ни секунды, шатен вонзил нож в свою ладонь. Волна боли, пусть и не сильная, прошлась вверх по руке, заставляя Саваду сцепить зубы и сбросить с себя резко накативший страх. Нож сразу же сменился пистолетом, который привычно лег в руку, а следом послышался выстрел. Савада поморщился, когда тварь, завопив еще раз, кинулась к нему с дырой от пули на лбу. Шатен резко присел, мысленно проклиная дрожь в ногах, а потом двинулся в сторону. Демон последовал за ним, продолжая кричать.  — Ох, блять, Фель, ты пожалеешь об этом, чертов клоун. Рука потянулась к заднему карману в поисках специальных пуль, но Тсуна бросил эту затею, как только мимо него пронеслась женская голова. Сердце бешено стучало в груди, разгоняя кровь по жилам. Саваде бы бояться, но он давно перестал ощущать чувство страха. Он помнит, но сам его не испытывает. Его давно перестало колотить от страха, в отличие от Юки, который, несмотря на это, все равно в момент опасности оставался невероятно хладнокровным. Предплечье пронзила резкая боль, и от неожиданности Тсуна выругался. Он упал на землю и резко перекатился на спину, чтобы у демона не было возможности мгновенно его прикончить. Шатен выстрелил несколько раз, но вместо того, чтобы отпрянуть, тварь отпустила его, а в следующую секунду вцепилась зубами в грудь.  — Че-ерт…! Жгучая волна боли прошлась по телу, заставив шатена сцепить зубы, чтобы не закричать. Хотя Шура и говорила, что это не то, чем нужно гордиться ребенку его возраста, у него был высокий болевой порог, что не раз его выручало. И сейчас, несмотря на нехватку воздуха и боли-боли-боли, он вцепился рукой в волосы демона и резко оттолкнул его. «Пламя было частью меня». Интуиция одобрительно гудела, довольно поддакивая его мыслям. Шатен осторожно, но быстро сел, крепко сжимая в руке пистолет. Демон снова закричал и кинулся в его сторону, но Савада не сдвинулся с места и прикрыл глаза. «Оно меня защищало». Защищало, защищало, защищало. Оранжевая вспышка на секунду ослепила парня. Когда он открыл глаза, вокруг него ярко горели языки оранжевого пламени, не позволяя демону приблизиться к нему. Тварь раненным зверем металась туда-сюда, пытаясь найти способ добраться до жертвы, но пламя, Пламя ее не пускало, свирепым псом охраняя экзорциста. Предплечье и грудь все еще разрывало, но Тсуна продолжал держать наготове пистолет, не обращая внимания на языки пламени, что танцевали у него на пальцах.  — Тсуна! Савада резко повернулся в сторону испуганного крика. Юкио был в нескольких метрах от него, рядом с ним стоял Юма, разъяренно скаля зубы. Демон хотел было кинуться в их сторону, но резко дернулся назад, наткнувшись на свирепый оскал оками. Шатен резко укусил себя за большой палец и провел по татуировке на ключице.  — Юма, обратный призыв! Послышалось рычание, а в следующую секунду перед глазами все померкло. Все вокруг перевернулось, а Саваду начало тошнить. Раны начали ныть сильнее, а через мгновение вместо жесткой травы шатен почувствовал деревянный пол их номера в отеле. Из груди вырвался истеричный смешок, а следом хриплое:  — Gloria victoribus…(Слава победителям)