Legacies

— Что, он тебе не понравился?  — Да не то, чтобы не понравился, — Тсунаеши сморщил нос, смотря, как Фуджимото рукой отталкивает от своего лица Угольную Смолу. — Просто он какой-то не такой. Не знаю, не такой и все!  — Хорошо-хорошо, — Широ не смог сдержать насмешливого смешка, смотря на надутые щеки шатена.  — Его облако странное, — задумчиво протянул мальчик, пальцами цепляясь за рукав священника.  — Странное?  — Угу, — коротко кивнул Савада. — Оно было как у Иемицу, но в тоже время различалось…  — Это на тебя повлияло? Отрицательно, я имею ввиду, — Фуджимото остановился и сел на корточки перед ребенком, взяв его за плечи, и внимательным взглядом прошелся по детскому лицу.  — Нет, — Тсуна радостно заулыбался, чувствуя, как приятно теплеет внутри от чужой заботы. — Нет, просто оно было странным. Да и дедушка был странным.  — Ну, хорошо.  — А сегодня ты пойдешь с нами гулять, Широ? — с интересом спросил шатен, воодушевленно сверкая глазами.  — Посмотрим-посмотрим, — усмехнулся уголками губ священник, достав пачку сигарет. — И разве я не говорил тебе, что ты должен называть Иемицу папой?  — Я и называю, — буркнул ребенок, смотря куда-то в сторону. — Когда он рядом.  — Несносный же ты ребенок. Прошла неделя с тех пор, как он встретил Тсунаеши. Все это время ребенок проводил в храме и быстро прижился там. Широ с удивлением понял, что сам привязался к лохматому мальчишке с совершенно недетским взглядом. Хотя, это было ожидаемо. Только один вид счастливых мальчишек, что вовсю игрались в лесу под его присмотром стоил всего. Рин и Юкио тоже быстро сдружились с ним. Особенно безбашенный Рин, который бродил туда-сюда в поисках понимания и ласки, но каждый раз был отвергнут. Тсунаеши тоже быстро к нему прикипел, радостно сверкая улыбкой, каждый раз, когда старший из близнецов был рядом. Не сказать, что Широ это очень сильно удивило, но он не ожидал от замкнутого на первый раз Тсунаеши таких сильных эмоции, особенно по отношению к Рину. Учитывая еще и способности Зрячего и особенности Рина… Юкио же, в силу застенчивости, держался особняком. Но, зная своего младшенького, Широ был уверен, что шатен ему понравился. Тсунаеши в свою очередь не переставал липнуть к брюнету, утаскивая с собой и Рином. Наблюдать за ними было одно удовольствие. Фуджимото было приятно смотреть на таких беззаботных детей. Сначала Шура, потом Рин и Юки, а теперь еще и Тсунаеши. Сероволосый тихо усмехнулся себе под нос. Права была его ученица: у него странное хобби — подбирать потерянных детишек.

***

 — Рин! Заметив темноволосую макушку, Тсуна бросился к нему. Привычно обвив руки у него на талии, он ткнулся в подбородок старшего. Теплое дыхание тут же опалило макушку, и сдержать блаженное мычание было просто невозможно. Было в ауре Рине что-то такое, что магнитом притягивало к себе. Но, как оказалось, только Тсунаеши, ведь как заметил мальчик остальные его почему-то боялись. И пах Рин очень-очень приятно. Лесом и мокрой листвой. Тсуна каждый раз покрывался мурашками от этого запаха. Но что удивило шатена больше всего — это облако Рина. Оно было ярко-синим и слепило глаза, но опять же, не отталкивало. Рин для Тсуны был самой большой находкой.  — Рин? — Савада удивленно поднял голову, всматриваясь в его лицо. У него была разбита губа и рассечена бровь, сам мальчик не переставал хмуриться, а его облако все дрожало. — Что случилось?  — Он опять подрался, — послышался голос Юкио, а через секунду он показался из кухни, держа в руках аптечку.  — Заткнись, — рассерженно прошипел старший, лицом зарываясь в худое плечо. — Они сами напросились, — гораздо тише добавил он, сильнее прижимая к себе Саваду.  — Разумеется. Юкио было всего пять, но он все равно ощущался старше. Это проскальзывало в его манере речи, в том, как он поправлял очки на переносице, каким серьезным взглядом смотрел на него и Рина, после очередной их шалости. Несмотря на скромный характер, он все равно был спокойным и дружелюбным ребёнком, но часто выходил из себя. Опять же, если дело касалось Рина. Тсуна знал, что Юкио на самом деле очень хороший, и все его замечание были показателем того, что он сильно о них беспокоился. Рин это тоже понимал, но каждый раз выходил из себя.  — Рин, Юки, — мягко позвал Савада, пытаясь схватить за руку младшего близнеца. Тот, видя страдания шатена, решил пойти на уступки, и сам подошел к нему, позволяя детским пальчикам вцепится в свою ладонь. — Пойдемте наружу, Широ как раз обещал…  — Так, малышня, — Широ показался в дверном проеме, держа в руке мобильник. На его лице красовалась задорная ухмылка, но Тсунаеши заметил, что он был напряжен. — Сегодня вы без меня, мне нужно кое-куда сходить.  — Но папа!  — Широ, ты сказал…!  — Когда я закончу, — с нажимом продолжил священник, заставив детей замолкнуть. — Когда я закончу, то присоединюсь к вам. А вы сейчас поднимитесь наверх и не будете выходить из комнаты до тех пор, пока я не скажу. Поняли? — мужчина обвел строгим взглядом всех троих, задержав взгляд на надувшегося Рина и сверкающего полными обиды глазами Тсунаеши. — Поняли?  — Да.  — Угу.  — Юкио, — Фуджимото тяжело вздохнул, взлохматив рукой короткие пряди, и посмотрел на младшего Окумуру. — Пригляди за ними, — брюнет важно закивал и легонько улыбнулся отцу.  — Вообще-то, я старший, эй!  — Но от тебя проблем больше всех, — насмешливо протянул Широ, смотря как Рин медленно начал краснеть. И не ясно — от злости или смущения.  — Ну тебя, старик! Окумура-старший возмущенно фыркнул и, громко топая, направился в их с Юкио комнату. За ним последовал и второй близнец, перед этим кинув извиняющийся взгляд на отца. Тсунаеши остался на месте, сверля сероволосого тяжелым взглядом.  — Тебя это тоже касается, шкет. Давай, топай наверх.  — Что случилось? Широ невольно вздрогнул из-за тихого голоса мальчишки. Он опять смотрел этим своим взглядом, в котором, казалось, отражается все. Будто ребенок знает. А ведь так-то оно и было. Фуджимото понятие не имел, как это возможно, но у, господи боже, ребенка была нечеловеческая интуиция или чутье, мужчина не уверен что это. За все это время, что они знакомы, Савада часто говорил вещи, о которых знал,, но не понимал. Зато понимал Широ. Особенно жутковато становилось, когда на дне темных зрачков плясали всполохи оранжевого пламени. Не зря, ох не зря Шура подчеркнула, что подбирает он именно детишек не от мира сего. Что Шура, что Рин и Юки, что Тсунаеши. Широ сделал глубокий вздох, пытаясь расслабится. Он знал, что его нервозность не укрылось от мальчика, Тсунаеши был очень внимательным и чутким. Он присел на колени, игнорируя то, как деревянные доски неприятно царапают сквозь одежду, и положил руку на макушку мальчика. Большая ладонь буквально утонула в мягких вихрях, и Фуджимото зачесал несколько прядей назад, не сдержав мягкой усмешки. Взгляд мальчишки остался таким же хмурым.  — Просто иди к Рину и Юкио, — как можно мягче сказал священник. — Я скоро вернусь. И не дождавшись ответа направился прочь из комнаты. Карман оттягивал заряженный пистолет, а в груди клубилось беспокойство. Что-то должно произойти. В спину ударил тяжелый взгляд янтарных глаз.

***

 — Почему ты снова подрался? Тихий голос Юки разрушил царящую в комнате тишину. Вышеупомянутый сидел у стола и смотрел на раскрытую книгу перед собой, но Тсунаеши заметил, что он уже несколько минут смотрит на одну и туже страницу. Сам шатен сидел на полу, облокотившись спиной на кровать. Рядом с его головой свисала голова Рина, который вальяжно разлегся на кровати, и с нахмуренными бровями пялился на несобранный пазл, что валялся на полу.  — Я же сказал, что они сами напросились, — раздраженно бросил Окумура, медленно закипая.  — Ты каждый раз так говоришь.  — Да что ты хочешь?! Тсунаеши вздрогнул, когда Рин резко подскочил с кровати, с яростью посмотрев на брата. Облако за его спиной, полыхнувшее ярко-синим огнем, на секунду ослепило своим светом, а от Рина прошлась горячая волна. Савада замер на месте, столкнувшись с разъярённым взглядом ярко-голубых глаз.  — Ты думаешь мне это нравится?! — отчаянный крик испуганной птицей сорвался с губ мальчишки, выдавая всю его панику. — Думаешь мне нравится видеть, как вы каждый раз смотрите на меня этим дурацким взглядом, будто я взял на себя все грехи мира?! Думаешь мне нравится каждый раз причинять им боль или разбивать себе что-то?!  — Рин… — Юки растерянно смотрел на старшего брата, в его глазах медленно начали собираться слезы. Кажется, он не ожидал такой реакции от брюнета.  — Я просто хотел, чтобы они заткнулись, ясно?! — Рин резко прикрыл рукой глаза, голос его начал дрожать. — Я не виноват, что они не хотят меня п-понять. Мальчик всхлипнул и закусил губу, а после сел на кровати, убрав руку. Но взгляд так и не поднял. Облако за его спиной беспокойно металось туда-сюда, то загораясь сильнее, то тускнея, тем самым выдавая растерянность и отчаяние его владельца. Юкио любит Рина. Больше, чем кто-либо другой, возможно, больше чем Широ. И поэтому пытается понять его, не замечая, что только отталкивает от себя брата. И наоборот. Тсуна может это понять. Рин замечательный старший брат. У него самого есть Хидеки, но они будто чужие друг другу. Хидеки его избегает и не дает ни одного шанса, чтобы стать ближе. Но Рин не такой. Несмотря на то, что слова Юкио могли его ранить или он мог не понять брата, Рин все равно любил Юкио и всячески это показывал. В основном это отражалось в его желание защищать младшего брата. И именно поэтому сам Тсунаеши к Рину тянется. Так же, как и к Юки. Юкио, как отражение самого Тсунаеши, и Рин, как образ старшего брата, любовь которого он потерял, но жаждал больше всего. Савада резко вскочил с места и, подойдя к Юкио, схватил его за руку, утянув за собой на кровать. Близнецы удивленно уставились на него, когда шатен взял их обоих за руки и, поджав губы, посмотрел на них упрямым взглядом.  — Юки тебя любит, Рин, — дрогнувшим голосом начал он. — А Рин любит тебя, Юки, — оба близнеца вздрогнули, опустив головы. — И я вас люблю. И Широ вас любит. И все в храме вас любят. И никто из вас не один. Поэтому, пожалуйста, — Савада опустил голову, совершенно не понимая, что именно он говорил. — Не ссорьтесь. На это больно смотреть. На секунду воцарилась тишина. Тсуна не поднимал голову, почему-то боясь реакции мальчишей на свои слова. Он уже хотел отпустить их, как мальчишки одновременно сжали руки.  — П… прости, что накричал, Юкио.  — И ты прости, Рин. Тсунаеши радостно улыбнулся, смотря на братьев, а после засмеялся, когда Рин взял их с Юки в охапку и повалил на кровать. Интуиция звонко зазвенела на периферии сознания.

***

Широ мысленно выругался, когда женщина напротив резко замахнулась рукой. Через секунду в нос ударил запах гнили, а на него бросился вулдарак. …Когда ему сообщили об одержимой, которую заметили на территории церкви, он сразу же отослал детей наверх, приказав наложить заранее защитный барьер. Мысль о том, что нужно увести женщину подальше отсюда тяжелым молотом билась в голове, не давая сконцентрироваться. Фуджимото старался изо всех сил сохранить хладнокровие и не дать панике утопить его. Несколько метров. Одержимую от церкви отделяли несколько метров. От церкви, в котором сейчас были трое его мальчишек. Всего. Несколько. Метров. Рядом мелькнула фигура Кена, а через секунду раздался короткий выстрел, после чего тварь с диким воем повалилась на бок. Быстрее-быстрее-быстрее.  — «Зло поселилось в его сердце. Боже! Да осудят каждого за дела его, Да породит молитва возмездие…  — Широ…? Сердце бухнулось в желудок. Рука мужчины дрогнула и он нервно дернулся в сторону голоса. А потом резко спохватывался. Ошибка. Фуджимото с ужасом смотрел на то, как шатен уставился на него с совершенно детским непониманием. Нервная дрожь пробежала по всему телу, а сердце, глупый-глупый орган, в который раз кольнуло в груди. Женщина, одержимая демоном, растянула губы в отвратительной усмешке, с триумфом посмотрела на Широ, перед тем, как ринуться в сторону мальчишки. Секунда, всего одна секунда, стала для него роковой ошибкой.  — Тсунаеши, беги! Шатен испуганно замер, смотря на фигуру, которая на высокой скорости двигалась в нему. Ноги не выдержали и мальчишка тяжелым грузом упал на землю, не в силах двигаться. Двигайся-двигайся-двигайся. Кен и Хару, его напарники и священники церкви, двинулись на мгновение позже него. У Широ сбилось дыхание, а дрожь все не унималась-не унималась-не унималась. Всего несколько шагов разделяли Тсуну и одержимую, они должны были успеть. А потом случилось это. Ярко-оранжевое пламя раненым зверем метнулось вверх, ослепляя на секунду экзорцистов. А следом послышался вой. Языки пламени беспощадно прошлись по открытым участкам кожи, опаляя горячими поцелуями. Женщина завалилась на спину, вцепившись руками в собственное лицо, и все кричала. Широ задержал на нее взгляд всего на мгновение. Его интересовал только Тсунаеши. Ну почему-почему-почему?! На кончиках его пальцев полыхало то самое пламя, что сейчас заживо сжигало демона, а в широко распахнутых глазах мерцали оранжевые искры. Мальчишка сидел на земле, сжавшись всем телом, он казался еще меньше, чем обычно. Нижняя губа дрожала, и Фуджимото понял, что тот на грани срыва. Как же ты здесь оказался?! Все резко прекратилось. Истеричные вопли смолкли вместе с потухшим пламенем, и когда экзорцист сделал вздох, он заметил, что запах гнили исчез. На женщину он посмотреть так и не смог. Его взгляд был прикован к мальчишке.  — Тсу… Худые плечи затряслись и негромкие всхлипы нарушили звенящую тишину. Экзорцисты одновременно вздрогнули, будто очнувшись, и перевели взгляд на Фуджимото. Тот, не мешкая, двинулся в сторону мальчишки. Осторожные шаги переросли в торопливый бег, и через секунду Широ подхватил на руку маленькое тельце, прижимая к себе. Сердце ребенка громко стучало в груди, его спина вспотела, а тело била крупная дрожь. Мужчина хотел было взглянуть на Саваду, как тот резко дернулся назад.  — Пусти! Сердце неприятно сжалось, когда перед глазами появилось заплаканное лицо Тсунаеши.  — Пусти-пусти-пусти! Мальчик колотил его по груди, дергал за короткие пряди, нервно сжимал кулачки на его плечах. Щеки его покраснели, а по мокрым дорожкам катились новые слезы. Фуджимото еще раз попытался унять панику, когда Тсуну затрясло еще сильнее.  — Ты можешь пострадать, Широ, я могу тебя…! Крики резко переросли в неудержимые всхлипы, от звуков которых у святого отца обливалось кровью сердце. Он прижал к себе маленькое тело, несмотря на протесты, и нежно провел широкой ладонью по спине, скользя к шее, и остановился на затылке, а губами мягко коснулся виска. Курить. Резко захотелось закурить. Но вместо этого, он одними губами прошептал Кену, что нервно вертелся неподалеку, кидая беспокойные взгляды на ребенка:  — Мефисто. Священник понятливо кивнул и потянулся в карман за телефоном. Тсунаеши не переставал сопеть, зарываясь мокрым носом в горячую шею, а его руки крепко сжались за его спиной. Широ прикрыл глаза. …детей не от мира сего.