Моя непревзойдённая сестра

      Юная мисс Малфой находила эти летние каникулы для себя необычайно продуктивными. Каждый день в Мэноре находилось не менее дюжины достойнейших из достойных чистокровных магов под предводительством сильнейшего тёмного волшебника всех времён — Лорда Волан-де-Морта. Под его покровительством и сама девушка чувствовала себя уверенной и защищённой — ей было дозволено всё и даже больше.       Довольная и, даже можно сказать, счастливая, она трансгрессировала, очутившись у ворот поместья, и как только позади раздался хлопок аппарации её крёстной — Беллатрисы — громко расхохоталась.       — Вижу, тебя здорово позабавили те мерзкие магглы! — с широкой ухмылкой отметила Белла и слегка сжала плечо девушки.       — Это было просто гениально, тётя! — восхищённо воскликнула Серпентис, направляясь к дому.       — Это лишь начало, — уверенно кивнула та и, поравнявшись с крестницей, рассмеялась в унисон с ней.       Если раньше юную Малфой считали холодной, расчётливой и жестокой не по годам, то теперь данные черты её характера выходили за любые рамки приемлемого . Её одержимость идеями Тёмного Лорда и коллег-Пожирателей сделала из неё монстра в обманчиво-хрупкой и привлекательной оболочке. Смерть не вызывала в ней ни ужаса, ни жалости — Серпентис лишь смеялась при виде корчившихся от боли искалеченных пытками тел.       Младший брат блондинки — Драко, с завистью взирал на происходящее с нею. Мать не допускала его до собраний и сама редко на них присутствовала, и юноше приходилось довольствоваться лишь теми крохами информации, которыми сестра считала возможным с ним поделиться.       С Нарциссой Серпентис не имела ни малейшего желания разговаривать. Произошедшие с отцом события и пошатнувшийся авторитет семьи она списывала исключительно на слабость матери.       Тёмный Лорд отделил Малфой от её семьи, увидев в ней совсем не типичного представителя их рода. Стальной характер и полное поддержка его идей без прикрытия личных целей нравились ему, он оценил её энтузиазм, и теперь она занимала далеко не последнее место в рядах Пожирателей. Однако больше всего девушку радовало позволение Волан-де-Морта больше не возвращаться в Хогвартс.       — Милорд уже решил как поступить с нами? — тихо поинтересовалась Нарцисса за завтраком, делая глоток чая и не отводя взгляд от дочери, чьи глаза сосредоточились на собственной чашке.       Серпентис молчала. Она знала, что их Господин думает об этом уже давно, и теперь, она это ощущала всем нутром, он был близок к тому, чтобы объявить Малфоям их приговор.       — Ты проболтался? — раздражено зашипела девушка, переводя злой взгляд на брата.       Тот лишь приподнял плечи.       — Могла бы и сама сказать, — отрезала мать сухим тоном. — Мы ведь семья, и это касается нас всех.       — Это касается лишь тебя! — выплюнула девушка в лицо Нарциссе и вскочила на ноги, отодвинув тарелку с нетронутой яичницей, —Аппетит совсем пропал, — бросила она напоследок через плечо.       Женщина взглядом проводила высокую стройную фигуру до выхода из обеденного зала. Она хотела уберечь амбициозную дочь от опрометчивых ошибок, но была не в силах наладить даже самое примитивное общение. Она винила в этом себя и сейчас лишь возносила молитвы Мерлину, чтобы он сберёг душу её девочки.       В этот же день Волан-де-Морт созвал очередное собрание, на котором Серпентис наконец открылась правда об ожидавшем её семью наказании. Уже завтра Милорд планировал принять Драко в ряды Пожирателей Смерти и поручить ему ответственное и весьма почётное задание. Интуиция Малфой почти никогда не подводила её, и девушка, заранее предчувствия беду, краешком сознания уже понимала, что брат либо не справится с поручением, либо — того хуже — может погибнуть при исполнении.       Как только люди начали покидать поместье, девушка побежала на улицу в поисках Драко, её сестринское сердце ощущало сгущающиеся тучи над головой брата, и она готова была завыть от неизбежности горя.       Брат сидел на скамейке возле фонтана, крутя в руках волшебную палочку.       — Драко! — окликнула она его. —ты должен отказаться!       — И не подумаю! — фыркнул тот.       — Прошу тебя, это ведь чистой воды самоубийство! — страстно выпалила Серпентис.       — Хорошая поддержка от родной сестры! — саркастически усмехнулся Малфой-младший.       — Послушай, — она присела рядом с ним и положила ладонь ему на запястье, вглядываясь в холодные серые глаза, — это не детские игры, вроде изредка сидеть со мной на собраниях.       — Нет, это ты послушай! — бесцеремонно перебил её юноша, — Я давно не ребёнок! И сам приму решение! Думаешь, только вы с отцом такие особенные и можете быть Пожирателями?       — Драко, он тебя погубит! Ему не нужен ты — это месть отцу!       — Да, точно, — он резко отбросил руку сестры, — Вся такая особенная, незаменимая и самая важная Пожирательница у нас в семье лишь ты!       С этими словами он поднялся и пошёл в сторону дома, а Серпентис осталась сидеть в напряжённом молчании, которое нарушало лишь журчание воды в фонтане за её спиной.       Она опустила голову, спрятав лицо в ладони и злясь на себя и на свою абсолютную беспомощность. Такое бывало крайне редко.

***

      — Ты должна его переубедить, Белла! Он его погубит!       — Тебе бы стоило гордится своим братом! У меня вот не было достойных родственников...       Серпентис ощутила как по сердцу полоснуло ножом, перед глазами сверкнул, рассыпавшись, сноп алых искр.       — Ты ведь его убила... — одними губами прошептала она.       — Кого? — фыркнула Беллатриса, — Кого я опять убила?       Перед остекленевшим взором Серпентис предстала ужасная картина — брат, истекающий кровью, лежит на широком и длинном столе из натурального дуба... Собрание... Пожиратели, во главе с Тёмным Лордом, смеются, глядя на измученное тело Драко... Тётка, которая хохочет громче всех, презирая слабака-племянника, провалившего задание, и отрекается от него...       — Своего брата...       Беллатриса расхохоталась, так же неистово, как и в наваждении девушки:       — Жалкий человек! Предатели крови не заслуживают жизни!       — А я? — Малфой резко вскинула подбородок и с вызовом взглянула прямо в вечно горящие безумием глаза крёстной. — Я тоже не буду заслуживать, если якобы «предам семью»?       — Что за дурацкие мысли, Серпентис? — оскалилась Лестрейндж.       — Никаких мыслей. Сплошная теория, — отрезала та, отмахнувшись. — Пытаюсь разобраться в ценностях.       — Каждый пёс, предавший род или Милорда, имеет право лишь на казнь! — с жаром возразила Беллатриса, после чего развернулась на каблуках и вылетела из библиотеки.       Не прошло и получаса, как юной Малфой пришлось усвоить один из самых важных уроков жизни. В библиотеке появился эльф-домовик и, отвесив поклон молодой хозяйке, оповестил, что Милорд желает видеть ее.       Пока каблуки Серпетис разбивали тишину главной лестницы Мэнора, её сердце наливалось жгучей яростью от предательского поступка Беллатрикс Лестрейндж — некогда такой обожаемой крёстной. Малфой была уверена, что Волан-де-Морт уже знает о её попытках уберечь брата.       — Вы звали меня, Мой Лорд? — поспешно приклонив голову, спросила она, едва переступив порог огромного зала, где обычно проходили собрания.       — Слышал, ты собираешься помочь брату...       — Он не готов, он не справится! — пылко протараторила Серпентис и в ту же секунду пожалела об этом.       — Никто не смеет перечить моей воле... — прошипел Волан-де-Морт. — На первый раз я прощу тебе подобное поведение, но, чтобы этот урок запомнился надолго, ты понесёшь наказание.       — Да, Мой Лорд, конечно, — опустив голову ещё ниже, прошептала провинившаяся Пожирательница.       — Ты отправишься в Хогвартс, но и думать не смей о помощи мальчишке. Если он выполнит задание — постигнешь боль задетого самолюбия, а если не выполнит — то смиришься с собственным бессилием.       Она взглянула на Лорда, чьё бледное лицо расплылось в мерзкой полуухмылке, от которой по спине побежали мурашки.       Все воздушные розовые замки молодой девушки в один миг обрушилисьа на неё и, не успев погрести её под обломками собственных надежд, растаяли на глазах. Дороги назад больше не было.

***

      Серпентис рухнула на колени, перед, как она думала, последним человеком, к которому могла бы обратиться за помощью, но сейчас ей было плевать на гордость, по её щекам заструились слёзы.       — Помоги ему, умоляю... — дрожащим голосом выдавила она. — Это верная смерть, он не сможет, его убьют!       Нарцисса тихо опустилась на холодный пол рядом с дочерью и коснулась длинными пальцами заплаканного лица.       — Мы поможем ему, — обняв девушку за плечи, прошептала она.