When The Stars Look Down on Me What Do They See?

— Плохо. — Плохо? — И тоскливо. — Тоскливо. Доктор Мартин тяжело вздохнула и положила блокнот с записями на антикварный кофейный столик, стоявший рядом с её креслом. Дэн сегодня был непривычно тихим, что неудивительно: артист с многомиллионной аудиторией буквально оставил сцену пустой из-за панической атаки, смешанной с приступом депрессии, и единственным оправданием на такое поведение была внезапная хандра. Конечно, он напишет пост в Instagram и Twitter, вернёт потраченные фанатами на билеты деньги, но от клейма человека, которому не стоит доверять, ему не избавиться в ближайшие 3-5 лет. СМИ уже повсюду распространили информацию о данном поступке музыканта, а ему остаётся просто смириться с пройденным прошлым и жить дальше. Жить дальше. Он не уверен, какой именно посыл несёт это словосочетание для него. Обычное существование или борьба с давно затянувшейся депрессией, подобной паразиту, от которого избавиться очень и очень затруднительно? Рейнольдс даже не уверен, хочет ли он этого наверняка. Может, жить с психическим расстройством не так уж и плохо? — Вы бросаете сцену и разочарованных фанатов, хотя к профессиональной карьере музыканта стремились всю сознательную жизнь, но мне по этому поводу вы лишь можете сказать, что вам «плохо» и «тоскливо», да? — Может, я сошёл с ума? — предпринял новую попытку Дэн, надеясь, что поступает правильно. Доктора его слова, похоже, заинтересовали. Она вновь взяла в руки блокнот и склонилась ближе к пациенту. — Злоба присутствует? Рейнольдс на мгновение задумался. — Нет, по правде говоря, нет. Доктор бросила блокнот, тот соскользнул с крохотного столика и шлёпнулся на пол. По всей видимости, если кто-то и сошёл с ума, то это она. Комната психотерапевта выглядела вполне себе уютно: светлые обои с едва заметным серым рисунком ветки дерева, внимание от которого забирают три маленьких картины в ряд, где на каждой из них изображено что-то, связанное с природой, будь то пальмы и море или высокие горы, окружающие озеро с зеркально-чистой водой. Дэн на миг подумал, что стоило бы у себя дома обустроить свой кабинет-студию в похожем стиле, но тут же отогнал эту мысль, осознав, что времени на ремонт всё равно не хватит из-за постоянных туров группы. Хотя, после вчерашнего проступка ему вряд ли придётся колесить по миру с надеждой на то, что всё как-то само образумится. — Ты говорил, что уезжаешь на неделю домой, — вспомнила психотерапевт, решив подытожить их немногословную дискуссию. Рейнольдс молча кивнул в знак согласия. — Тогда нам придётся работать дистанционно, — вздохнула она. — Увидимся через 3 дня? — Да, хорошо. — Обдумай за это время свои действия, Дэн. Поговори с женой о переживаниях. Эйжа всегда подбодрит тебя. Доктор подмигнула ему и пожала руку на прощание. Он прекрасно понимал, что она всячески старается помочь справиться с депрессией, но они оба глубоко в душе знали — это не работает. Дэн вышел из небольшого уютного домика, где и проживала миссис Мартин, тут же заметив мрачные тёмные облака на небе, подозревая, что дождя ему, видимо, не избежать. Погода существенно отличалась от той самой светлой комнатки с картинами пейзажей на стене, но, признаться честно, ему так даже больше нравилось. Музыкант нахмурился и, натянув на голову капюшон от чёрной толстовки, спрятал руки в карман худи, съёжившись. Он медленно двинулся в сторону отеля, где, собственно, и находился его съёмочный номер. В пасмурную погоду Манчестер выглядит довольно обычно: серые, ничем не примечательные улицы сливаются в один большой каламбур, совершенно меняя представление о крупном городе-метрополитене на северо-западе Англии, превращая его в какой-нибудь Вайоминг с населением не более 600 тысяч, где самой популярной достопримечательностью является Йеллоустон или тот же Олд Фейтфул. Чёрт, ребята уже столько времени в туре, что Дэн и позабыл, каково это — просто гулять и рассматривать всё вокруг, удивляясь особенностям городов, в которых они бывают. Им явно стоит почаще это делать, но, к сожалению, после концерта единственной разумной мыслью остаётся дойти до кровати и крепко заснуть, а рано утром приходится бежать на самолёт для следующего выступления. Завтра, в понедельник, они должны были оказаться в Брюсселе, но из-за внезапной хандры Дэна пришлось перенести всё на неделю позже. Ему необходимо побыть с семьёй, пусть и звучит это слишком эгоистично. Друзья-коллеги это прекрасно понимают и не осуждают его, хотя он уверен, что Уэйн по-любому втихую негодует. Рейнольдс мельком глянул на асфальт, заметив на нём мелкие тёмные пятна, и, запрокинув голову назад, посмотрел на грозные тучи, которые стали ещё чернее. Холодные капли падали прямо ему на лицо, а одна из них угодила точно в глаз, из-за чего он тут же зажмурился, тихонько выругавшись. Дождь только начался, но он явно усиливался. Дэн лишь пожал плечами и двинулся дальше в том же темпе, не обращая внимания на бегущих мимо людей, которые, словно муравьи, метались туда-сюда в поисках временного укрытия от надвигающегося ливня. Спустя какое-то время ему всё же пришлось встать под крышу одного из магазинов, расположенного у парковки: Рейнольдс насквозь промок, переступая с ноги на ногу от леденящего тело холода и проклиная всё вокруг за плохую погоду, хотя, разумеется, в первую очередь стоило бы обвинить себя в такой глупости. Ещё не хватало заболеть перед приездом домой. Музыкант ещё больше съёжился, дрожащими руками пытаясь достать телефон из кармана джинсов. Внезапно ему послышался звук, чем-то напоминающий звоночек от велосипеда, и, повернувшись к источнику звона, мужчина всё же оказался прав: маленький мальчик — лет 7-8 — упал с ровера. Он выглядел расстроенным и, видимо, только учился ездить на двух колёсах, но все попытки безуспешны — раз за разом сила притяжения ломала установленное равновесие и безжалостно роняла ребёнка на землю. — Пап, я не могу! — отчаянно выкрикнул мальчик, с силой пнув колесо велосипеда. Он злился на себя, точно так же как и Дэн, из-за собственной беспомощности, не понимая, почему через огромное количество попыток он и близко не стоит к решению данной проблемы. Мужчина лет тридцати-тридцати пяти подошёл к пареньку и, присев на корточки для удобства, посмотрел на сына с огромной нежностью в глазах, положив свою руку ему на плечо. — Попробуй ещё раз. Рано или поздно у тебя обязательно получится — это всего лишь одна трудность среди многих тех, которые тебе предстоит пройти в жизни. Уверен, как только ты научишься, будешь самым лучшим среди своих сверстников. Дэн усмехнулся. У этого парня очень хороший отец. К сожалению, у него самого такого в детстве не было. Не то чтобы он хочет сказать, что у него плохие родители, но, будучи ребёнком, единственной отдушиной, как упоминалось ранее, была исключительно музыка. Да и в самом начале карьеры, когда Imagine Dragons только-только зарождались, семья не одобрила выбор Рейнольдса. А что, если бы он сейчас не был здесь, в Манчестере? Или в других городах. Что, если бы идея о создании музыкальной группы так и осталась бы неосуществлённой или всемирно известная группа на сегодняшний день не выступила в «Битве групп» или не приняла участие в фестивалях Bite of Las Vegas и Vegas Music Summit пару лет назад? — Поехали домой. Завтра у нас целый день для практики. Мальчик вытер застынувшие в глазах слёзы и, подняв велосипед, взял отца за руку, направившись к машине. Дэн, сам того не замечая, молча улыбался, в мыслях сравнивая себя с тем самым маленьким парнишкой, вспоминая себя из детства — тогда он тоже был вечно не в духе на людях. You break me down and build me up, believer, believer Телефон завибрировал в руке, и Рейнольдс тут же переместил свой взгляд на экран. Эйжа. Э: «Фото» Э: «Привет от Валентайна!» Музыкант снова расплылся в улыбке. Эйжа всегда знала, как поднять ему настроение. Э: «Все скучают по тебе И я тоже, Дэн» Э: «Возвращайся скорее. Люблю тебя ❤» Д: «❤» Он закрыл переписку, переместившись в карты, ради чего изначально и доставал телефон. Стоило бы проверить маршрут, а то заблудиться в огромном городе, ещё и в дождь, явно не хотелось. Убедившись, что дорога правильная, Рейнольдс нажал кнопку блокировки и сунул мобильник обратно в карман, вернувшись к прерванной прогулке. В голове всё крутились слова того мужчины: «…это всего лишь одна трудность среди многих тех, которые тебе предстоит пройти в жизни». My life, my love, my drive, it came from… Возможно, он и прав.