When The Stars Look Down on Me What Do They See?

No matter what we breed We still are made of greed Тишину изредка прерывают шумы снаружи — обычные шаги и тихие разговоры с лёгкими усмешками проходящих мимо закрытой комнаты людей. Дэн сидит в полном одиночестве; его закрытые веки иногда дёргаются, создавая ощущение чьего-то присутствия или витающего в воздухе страха, будто зловещее существо из какой-нибудь сказки пришло за ним, за его несчастной, без того искалеченной душой. Существо действительно находилось здесь, рядом, но только это не что иное, как собственное отражение Рейнольдса в зеркале. Он тихо напевал любимую песню себе под нос, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Всё его тело, его разум полностью отдались музыке — это единственное место, где он по-настоящему чувствует себя счастливым. В этом беззаботном мире, полном загадочных изображений, представленных нами же, нет разделений между людьми, здесь все — одно целое. Нет расизма, сексизма, гомофобии, разобщения религий и прочих проблем, присутствующих в современной реалии. This is my kingdom come This is my kingdom come Певец медленно приоткрыл свои ярко-голубые глаза, тяжело выдыхая — пора выходить. Фанаты, те, из-за кого Imagine Dragons ещё живы, те, ради кого эти четыре парня всё ещё сочиняют песни и выступают на сцене, те, кто стал их домом, с нетерпением ждут выступления своих кумиров, и им нельзя отказать, ведь иначе это будет, как минимум, неблагодарным по отношению к ним. Послышался лёгкий стук в дверь, и музыкант слегка вздрогнул, резко повернув голову в сторону источника шума. — Дэн, пора выходить, — раздался голос Уэйна, после чего Рейнольдс тут же ответил: — Да, сейчас. Ещё минутку. Мужчина снова направил свой взгляд на зеркало, оглядывая себя с ног до головы. «Что со мной не так?» Снова приступы депрессии. Снова эта тёмная яма, дна которой просто не видно из-за огромной кучи негатива, безысходности, опустошённости, усталости и разочарования. Он подавлен, устал и разбит. Ему всё равно на толпу слушателей в зале, он просто хочет побыть один, в собственных размышлениях, пусть горький опыт и служит напоминанием, что оставаться наедине со своими мыслями категорически нельзя — они съедят его заживо, утопят в отчаянии, заставят его думать, что он безнадёжен, что он никому не нужный слабак, требующий излишнего внимания. «Хватит, хватит, хватит. Перестань ненавидеть себя.» Безуспешные попытки успокоиться никак не помогают, а только подливают масла в огонь, как бы напоминая, что ничего хорошего не осталось, что пора перестать пытаться уцепиться за последний лучик жизни, пора погаснуть, дать холодной темноте и ужасающему страху безысходности сделать своё. Губы Рейнольдса задрожали — ему хотелось забиться в угол, полный мглы, и закричать изо всех сил, в слезах исцарапать стену, ударить что-нибудь или кого-то, лишь бы поглощающее чувство вины за обыкновенное существование исчезло. Maybe I'm broken Maybe I'm wrong Он ещё раз прикрыл глаза, плотно стиснув зубы и, набрав побольше воздуха в лёгкие, с силой дёрнул ручку двери, открывая её. Чужая рука тронула его плечо, и Дэн медленно повернул голову в сторону неведомого объекта, глазами пытаясь найти источник прикосновения — это был Платц. — Готов? — негромко спросил барабанщик, почему-то уверенный в том, что солист группы вполне себе может выступить, хоть что-то вроде шестого чувства подсказывало — Дэну просто необходим перерыв. Рейнольдс молча кивнул в знак согласия, пусть это и было ложью, ведь ему абсолютно всё равно на то, что за кулисами находятся тысячи людей, желающих послушать выступление любимой группы вживую. Он хочет остаться один, жаждет отвернуться от всего мира хотя бы на пару часов, мечтает услышать ничего, кроме тишины. Мужчина тяжело выдохнул и, собрав оставшиеся силы, вышел на сцену, занимая исходную позицию для первоначального появления. — We could be strangers in the night We could be passing in the shadows… Зрители с воодушевлением слушали любимого исполнителя: их глаза ярко блестели, и сердца, наполненные невыразимой любовью, стучали в унисон, превращаясь в одну единую машину, полную бескорыстной, страстной привязанности к музыке, которая объединяла их всех. Он рад. Правда рад, но вся атмосфера сильно угнетала, пусть подобное место — зал, полный слушателей — считается для музыкантов чуть ли не храмом. И Дэн уж точно не исключение, ведь музыка для него, пожалуй, чуть ли не единственный источник жизни. Фронтмен ID перешёл на всеми обожаемую распевку: — Dangerous Раз. Your love is always dangerous And now I'm lost in us Два. We're livin' in a lying trust. Три. Рейнольдс слышит чьи-то хрипы, пока не осознаёт, что сам их создаёт — он не может дышать. Чувство страха всё сильнее сковывает его, сжимает лёгкие, окутывая прочной пеленой ужаса, смешанного с некоторым оцепенением. Дэн медленно скатывается вниз, правой рукой держась за микрофонную стойку, в то время как левая ладонь плотно застыла прямо на грудной клетке, будто пытаясь прекратить удушье. Холодный пот течёт с него ручьём, тело бьётся в неодолимой тряске, создавая большую панику для человека, который впервые столкнулся с подобным. Все депрессивные мысли, на время отступившие с началом концерта, тут же обрушились на него горой, сдавливая мозг, уничтожая все надежды на исчезновение появившегося испуга. Мужчина смотрит по сторонам, совершенно не понимая происходящего: яркие огни фонарей от телефонов спутались воедино, создавая размытые блики вперемешку с темнотой приближающейся ночи. Он видел, как к нему подбежали остальные участники группы, слышал встревоженные голоса парней, но не мог разобрать ни единого слова из-за того навалившегося ужаса, который будто стоял рядом в образе чёрного человека, и его прикосновение к Дэну можно сравнить со страхом монстра под кроватью, который вечно преследует всех детей на свете. Мужчина нервно сглотнул, всё ещё продолжая задыхаться: лёгкий холодок пробежал по спине, а рука только сильнее сжала стержень микрофонной стойки — пальцы вовсе отказывались работать. — Дэн, вдох, выдох, — где-то вдалеке послышался голос Бена, хоть на самом деле он был прямо тут, рядом. — Попробуй напеть что-нибудь. Ты ведь живёшь музыкой. Давай, приятель, — басист похлопал солиста по плечу в знак поддержки. Рейнольдс молча кивнул, начиная тихо петь, в попытке перебороть свои собственные поспешные поднятия грудной клетки: — Picture yourself in the living room your pipe and slippers set out for you I know you think that it ain't too far… Раз. Два. Три. Учащённое дыхание постепенно замедляется, пусть громкий, настойчивый стук сердца всё ещё отчётливо чувствуется в грудной клетке. Белые от давления пальцы правой руки медленно разгибаются, освобождая, наконец, стойку микрофона. Дэн протянул ладони вперёд, рассматривая до сих пор трясущиеся руки, после чего ему помогли встать, мучая вопросами о его состоянии. Мужчина молчал, стараясь прийти в себя после такой необычной нервной встряски. М-да, уж чего-чего, а такого шоу у него ещё никогда не было. Глаза музыканта метались из стороны в сторону в попытках найти куда-то подевавшийся микрофон, вылетевший из его левой руки после начавшейся панической атаки, и, когда объект был обнаружен, он поднял его с пола, легонько постучав по ветрозащите для проверки работоспособности диафрагмы; Рейнольдс подошёл к краю сцены, обратившись к слушателям: — Я вынужден сообщить, что концерта не будет. Мне жаль, правда жаль, что так получилось, но из-за проблем со здоровьем… — Дэн замялся, молча обдумывая свою проблему: стоит ли о ней говорить? — Из-за новых приступов депрессии я не могу гарантировать вам хорошее выступление, как и то, что у меня не случится очередной панической атаки, которая произошла впервые за всю мою жизнь. Люблю вас. Мужчина в последний раз взглянул на фанатов, горько улыбнувшись, после чего ушёл за кулисы, оставив микрофон на одной из мембран барабанов.