Унесённые в прошлое

Вы наверняка слышали о таком имени, как Владислав. Вот и я слышу, причем каждый день. Возможно, вы также наслышаны о дворянской семье Зайченко? Кажись, нет. Отец мой - высокопоставленный мужчина, мать - любительница шикарных нарядов, и бабушка, у которой я проводил каждое лето. Приедешь, бывало, к бабуле, зайдешь в дом, а он весь благоухает запахом свежеиспеченных пирогов. Усадит она тебя за стол, положит на ноги кусок ткани, дабы не обляпался, и ты начинаешь лопать всё подряд. Частенько я выходил из-за стола с полностью набитым животом, и казалось, что он вот-вот взорвется. Что я только не делал у бабушки: то пойдешь на пруд искупнешься, то пойдешь почитаешь что-нибудь - надо заметить, что у этой пожилой женщины была огромная библиотека, - то пойдешь поиграешь, то пойдешь поможешь с обедом - и так всё лето. Воспоминания об этом согревали меня куда сильнее, чем горячий чай. В детские годы я часто появлялся с отцом и матерью на различных балах, на которых было невыносимо скучно. Также нередко в нашем доме проходили праздники, по причине которых почти все родственники съезжались к нам; и каждое помещение нашего здания наполнялось весельем, смехом и танцами. Родители пытались воспитать из меня важного и влиятельного человека в обществе, а я старался сторониться этого: мне было это чуждо. С ранних годов я обозрел в себе тягу к науке и думал, что стану каким-нибудь ученым. Прочел множество книг о физике, химии, биологии; но тогда я еще не совсем понимал всю описанную в них информацию. Хотя начальные знания в этих областях, получил именно благодаря этим чудесным книгам. Одним прекрасным вечером я сидел и думал, что проведу оставшееся время за чтением - но не тут-то было. - Владислав! - донесся мамин голос с другой комнаты - я притворился, что не слышу. - Владислав! - я уже слышал её приближающиеся шаги - и вот она стоит на пороге помещения, бросая на меня обозленный взор. - Сколько я вынуждена звать тебя, Владислав?! - сказала она на повышенных тонах. - Извини, мамочка! Я так зачитался, что не услышал, как ты звала меня, - честное слово, я не хотел врать, но идти куда-то с матушкой было бы не самым лучшим времяпровождением. - Я пришла сказать, что через пол часа мы отправляемся в театр, чтобы посмотреть новую оперу. Одень, пожалуй... - она начала копаться в шкафу, иногда доставая оттуда очередную рубашку или брюки, и, с оценивающим взглядом, мотала головой, дескать, нет, это не подходит, - вот это. Мне кажется, это как раз по сегодняшнему случаю. Мне не оставалось ничего, как послушаться её; и я, взяв костюм в руки, пошел переодеваться. Подъехав к театру и зайдя внутрь зала, я был поражен его красотой, хоть и повидал много восхитительных мест, но это было чем-то особенным и новым для меня, ибо доселе я здесь не бывал. Мне посчастливилось разглядеть превысокий потолок, с которого свисала бесподобная люстра; арку вокруг сцены, которая была отделана то ли золотом, то ли позолоченным металлом; пару сотен мест: возвышенных и нет; а все цвета нежно сочетались друг с другом: золотой, красный и молочный. Несмотря на все это великолепие, действий на сцене, всё моё внимание было уделено человеку со скрипкой. Как он играл на ней, вы бы видели! Мне на секунду показалось, что мужчина относится к инструменту с трепетом, любовью: он делал нежные, ласковые и в том же время пронзительные действия, проводя своим смычком по струнам чудодейственной скрипки и тем самым заставляя содрогаться всему внутри до тех пор, пока её натянутые нити медленно не стихнут. Отец, заметив мою отвисшую челюсть, с которой я наблюдал за оркестровой ямой, предпринял решение, которого я и ожидать не мог.