***
Ровно в девять ноль одну в магазине недалеко от академии раздаётся звон брякающего колокольчика. Троица, посланная за покупками, входит в небольшой супермаркет. Уже виднеются полочки с мукой и розовым сахаром, к которым те с радостью и направляются, как их окликает приветственный возглас. Они поворачиваются на звук и… Джиро Кьёка радостно машет им — похоже, у неё сегодня прекрасное настроение. Чего не скажешь о парнях. Тодороки коротко кивает. Киришима, не теряя хватки, с улыбкой приветствует девушку в ответ, а затем за шкирку затаскивает паникующего и побледневшего Мидорию за первую же попавшуюся полку с какими-то консервами. — Ты чего так подозрительно себя ведёшь?! — шепчет Эйджиро. — Д-да… н-но… — Мидория делает глубокий вздох. — Это провал операции! Если бы это была Урарака, то она бы отнеслась понимающе. А Джиро обо всём догадается! Расскажет остальным. Это уже не будет сюрпризом, и… — Но это же не обязательно должен быть сюрприз, — говорит Шото. Он пытается поддержать своего друга, но на Мидорию это не возымело должного эффекта. — Ещё как должен быть, — уверенно говорит парень. — Надо срочно что-то придумать. Сегодня выходной, и следующий магазин в получасе отсюда. Время на покупку, плюс на обратную дорогу, и когда мы вернёмся назад… — забубнил себе под нос Мидория. — Точно! Мы могли бы купить что-то ненужное… ну например, вот, — он берёт первую попавшуюся под руки банку — маслины. Изуку морщится, но продолжает говорить: — Только у нас не так много денег. — Деньги — не проблема, — Тодороки достаёт из кармана ветровки золотую карточку, игнорируя завистливый взгляд со стороны Киришимы. — Решено, берём всякую фигню и идём в общагу. Только это, ребят… — Эйджиро немного замялся. — Можно мы заскочим в офис Жирножвача? Я забыл там кое-что для Мины. — Без проблем, — улыбается Мидория. Джиро встречает их подозрительным взглядом, но выполняет свою работу молча. Мидория расслабленно выдыхает, когда пять пакетов с продуктами заполняются до отказа. Писк кассового аппарата, длинная лента чека. Киришиме при взгляде на такой гигантский счёт слегка нехорошо: кажется, они перестарались. Тодороки же невозмутимо расплачивается отцовской карточкой и подхватывает два пакета, скрываясь за входными дверями. Оставшиеся парни следуют его примеру. Офис Жирножвача как раз оказывается на пути назад. Киришима бросает сумки на диван возле стола в приёмной своего работодателя и отправляется к раздевалкам. Мидория и Тодороки пристраивают покупки рядышком. Их одноклассника нет довольно долго. В попытке справиться со скукой они, не сговариваясь, подходят к панорамному окну. — Спасибо, что согласился помочь, — Изуку одаривает Шото благодарственной улыбкой. — Ну, мы и для моей девушки устраиваем сюрприз. Было бы странно, не согласись я на это, — ровным тоном отвечает Тодороки. — А, д-да, — Мидория слегка смущён от такой прямолинейности друга. — До сих пор не верится, что вы начали встречаться. — Он ёжится от холодного взгляда и спешит объясниться: — Вы очень круто смотритесь! Просто… Это так смело, Тодороки-кун. И… — он опускает голову, пряча глаза за кудрями чёлки. — Я не такой решительный, как ты. — Ничего страшного, Мидория, — смягчается Шото. — Я рад, что ты решил поделиться со мной своими переживаниями. Ты мог бы попробовать признаться ей сегодня. Что скажешь? — Не думаю, что это хорошая идея, — красный как рак Изуку отводит глаза в сторону. — Ребят, я всё! Пойдёмте уже в обща…гу, — радостный голос вернувшегося Киришимы осекается на сокрушённой ноте. Тодороки и Мидория поворачиваются к своему однокласснику и натыкаются на Жирножвача, смахивающего следы преступления в виде сахарной пудры с пухлых щёк. — Наши продукты… — Изуку белеет как мел. — Оу, — протягивает профессиональный герой. — Простите, — он виновато трёт свои запястья. — Я думал, что это Тамаки оставил для меня перекус. Я отправил его в магазин. И… для моей причуды ведь всё равно, что я там съем, вот и не заметил подвоха. — Там были продукты для праздничного торта, — удручённо, скорее для себя, говорит Киришима. — Торта? — интересуется герой. — Да. Мы хотели поздравить одноклассниц, — Тодороки, как обычно, краток. — Дайте-ка подумать, — оптимистично говорит Жирножвач. — Буквально в пяти минутах ходьбы отсюда есть неплохой магазинчик. Я часто там перекусываю. Скажите, что от меня, и вам продадут торт с большой скидкой, — он примирительно улыбается. — Да, но мы потратили все деньги, и… — Это не проблема, — отрезает Шото. Его руки инстинктивно тянутся к волшебной выручай-карточке. Студенты прощаются с героем и направляются по указанному адресу. Они наскоро выбирают самый приличный из тортов, и Тодороки успевает расплатиться… …аккурат перед тем, как что-то заподозривший отец блокирует его карточку. Шото удручённо вздыхает. Подумаешь, случайно прихватил упаковку ягод, стоимость которых эквивалентна его месячному бюджету — и что? Старик не обеднеет. Ну да ладно: торт куплен, осталось вернуться в общежитие. Вот только отчего его друг скосил брови к переносице немигающим взглядом, глядя в сторону выхода? Тодороки переводит взгляд, и… Соседний магазин, тоже кондитерский, кто-то обносит. Киришима мгновенно активирует своё упрочнение, срываясь с места. Мидория мчится за ним. Они выскакивают на улицу, по душу несчастного сладкоежки, держащего за плечами огромный красный мешок, доверху набитый шоколадом. Если бы не весна (и не выбитая витрина), этот пузатый седовласый мужичок вполне себе мог бы сойти за Санта-Клауса. Но сейчас он больше походит на злодея. И юные герои спешат его задержать. Полное покрытие. Бледно-зелёные молнии. Удар ногой… и никакого эффекта. Вокруг преступника расползается облако ядовито-оранжевого цвета. Изуку тонет в этой непонятной субстанции. «Красная рукавица» от Киришимы тоже не особо помогает: упрочнённый кулак застревает точно так же. Эйджиро пытается вытянуть его, упираясь ногой в барьер, и вязнет ещё больше. Злодей-сладкоежка сумасшедше улыбается и гаденько посмеивается. Тодороки фыркает и топает своей ногой. В запале он выдаёт такой ледяной апокалипсис, что аккуратная коробочка с вишнёвым тортом чуть было не замерзает в его руке. В последний момент он успевает перекинуть драгоценный подарок в левую руку. Нарушитель утоплен в глыбе льда, и его причуда исчезает. Мидория рассыпается в благодарностях, пока Киришима звонит своему начальнику, сообщая, откуда нужно забрать злодея. С чувством выполненного долга Эйджиро забирает праздничную упаковку из рук Шото, и тот отогревает свою правую сторону. Ребята отправляются дальше. Киришима весело болтает о какой-то ерунде, то и дело размахивая коробкой с тортом. Он каждый раз эмоционально вскрикивает, рассказывая, чем закончился очередной бой в армреслинге, который они с Тецутецу смотрели буквально вчера. Мидория подозрительно косится на подрагивающую коробку, думая, что стоит-таки отобрать её у Киришимы, но не успевает что-либо предпринять. Идущий чуть впереди парень резко скрывается из вида. Изуку охает. И даже трудно пробиваемый на эмоции Тодороки крайне обеспокоен. И почему дорожные ремонтники не огородили место своей работы?! Они подбегают к краю ямы, в которую угодил их одноклассник. Картина маслом: Эйджиро, успевший упрочнить своё тело (недаром же он учится на героя), лежит лицом вниз, по уши в чёрной земле, и самоотверженно вытягивает над головой руку. Коробочка цела и невредима. Облегчённый выдох. Нет, разумеется, за товарища они тоже переживали — но, как ни крути, Киришима неубиваемый, а вот найти второй торт они сейчас точно не смогут. И им немного страшно… За себя, разумеется. Эх, как бы за этот финт их не прибили. С помощью ледяной горки Шото съезжает вниз. Он забирает торт и передаёт его оставшемуся наверху Мидории, а уже после помогает подняться Киришиме. Они идут дальше — молча и крайне осторожно, молясь всем богам, чтобы больше на их пути ничего такого не было. И, судя по всему, кто-то из них схалтурил. Ну или вселенная просто желает им смерти. Когда ворота академии уже виднелись на горизонте, путь им перекрывает процессия повёрнутых на рок-музыке фанатов. Мидория протяжно стонет. Киришима сокрушенно забирается пятернёй в свои алые волосы. У вечно невозмутимого Тодороки дёргается глаз. Но они что, зря страдали на тренировках ради получения лицензии?! Изумрудные брови решительно сходятся к переносице. Полное покрытие — и в три скачка Изуку перелетает через всю улицу. Парень останавливается возле шоссе — финального препятствия на пути к академии. Он дожидается, пока сквозь толпу проберутся его одноклассники, не переставая победно улыбаться. — Это было круто, чувак! — не скрывая своих эмоций и не скупясь на силушку, Киришима хлопает по спине не ожидавшего такого подвоха Мидорию. Рука дёргается, шпагатная нитка выскальзывает из пальцев. Троица, словно в замедленной съёмке, наблюдает за тем, как праздничная коробка летит вниз, с неприятным шлепком ударяясь об асфальт. Гладкая картонка проскальзывает до самой дороги. Секунда… Колёса проносящегося мимо автомобиля проезжаются по коробке, размозжив остатки вишнёвого торта по проезжей части. Тодороки подмечает до боли знакомый номер. И у него, если честно, ещё весьма подгорает от такого бесчинства с блокировкой карточки. Парень прижимает кулак к сердцу, про себя клятвенно обещая отомстить.***
— Какие же вы идиоты!.. Бакуго ржал без остановки уже минут десять, слушая историю незадачливой троицы. Он так и знал, что любой план в исполнении этих придурков обернётся катастрофой. Докатились! После них и в цирке уже не смешно. Кацуки не пожалел, что пришёл на «срочное» собрание в комнату к Киришиме. Небольшое помещение едва ли вмещало в себе всю мужскую половину класса, но выбора не было: девчонки уже проснулись и могли в любой момент пробраться в гостиную, испортив и без того срывающийся сюрприз. Иида отчитывал сидящих на полу парней. Скромняга Изуку, понуро опустив голову, сложил руки на коленях и выглядел самым виноватым из всех, притом что у Киришимы было куда больше просчётов. — И что же мы будем делать? — поинтересовался Оджиро. — Ну давайте, неудачники, повеселите меня своим очередным идиотским планом, — насмехается Бакуго. Парень по-царски развалился на кровати, утопая в подушках. Его глаза горели азартом. Осталось только сходить за попкорном — и можно сполна насладиться кайфом от развернувшегося шоу. — Мы можем… — начал было Минета, с задором смотря в сторону Каминари. — Никаких пошлых идей! — Иида со строгостью смотрит на одноклассника. — Да почему сразу пошлых-то?! — От несправедливости было крайне обидно. Соратник по многим проделкам Минору — Денки, кажется, прочитал его мысли. А потому, воспользовавшись своей чуть менее грязной репутацией, озвучил пришедшую в их головы идею: — Мы могли бы устроить что-то вроде шоу. Ну как тогда, на культурном фестивале. — Точно! — встревает Аояма. — Музыка, игра света, мой лазер! — Построим декорации, — поддерживает идею Оджиро. — Я могу даже что-нибудь спеть, — немного смущённо говорит Токоями. — Это будет так круто! — воодушевляется Киришима. — Ахааххах, да нихрена у вас не выйдет, — скалится Бакуго. Он немного разочарован такой идейкой, ожидая чего-то более грандиозного. — А вот и выйдет, Каччан! — вклинивается в речь одноклассника слегка воодушевившийся Мидория. — Да, Деку? — он корчит устрашающую рожу. — Ну удачи. Я и пальцем не пошевелю, — складывая руки на груди, говорит Кацуки. — Да ты и до этого не особо помогал, — напоминает Тодороки. — Какой же он всё-таки цундэрэ, — шутит Каминари, заприметив пляшущие искорки на ладонях взрывного блондина. Под клубы дыма, возмущение владельца комнаты и крики раздающего указания Ииды ребята отправились осуществлять свой второй, наспех придуманный план. Подготовка идёт полным ходом. Песня выбрана, шоу спланировано, и даже удалось раздобыть несколько осветительных приборов для усиления эффекта от пупочного лазера Аоямы. Осталось дело за малым — сцена. Декорации было решено взять с того же культурного фестиваля, благо Айзава-сенсей, узнав о благороднейшей цели, всё же дал своё согласие. Доски, оставшиеся от ремонта, краска, костюмы, завалявшиеся в старой гримёрке… Пара крепких рук, и всё будет в лучшем виде. Оптимизм — сильная черта всех будущих героев. Девушки отправились на прогулку «посплетничать», так удачно оставив парней одних. И вот половина работы уже проделана. Декорации постепенно заполняют гостиную. И как же хорошо, что тут высокие потолки. Словно руководство академии знало, с кем им придется иметь дело. Иида руководит процессом, раздавая всем указания, и помогает везде, где требуется хоть какая-нибудь поддержка. Токоями, который за компанию с Тёмной тенью в наушниках слушает музыку, вместе с Каминари с помощью зелёной краски «создают» лес. Тодороки следом нагревает воздух, чтобы слои быстро высыхали. Мидория, Сато и Шоджи копошатся с другой стороны. Кода договаривается с птицами, которых тоже было решено включить в шоу. Киришима с Оджиро на подхвате. Аояма вместе с недовольным таким раскладом Серо возится с костюмами, а Минета, в слепой надежде фанатика, — со скрытыми камерами. Бакуго же, никого не трогая, наслаждается выходным у себя в комнате. Идиллия. Шоджи просит, чтобы Оджиро принёс для них ещё несколько досок, и Маширао с радостью выполняет эту просьбу. Токоями пританцовывает под музыку, раздающуюся в его наушниках, которые он вынужден делить с сущностью, живущей в нём. В этот же момент заскучавшему Кацуки кажется, что стоит-таки спуститься вниз за чем-нибудь съестным. Плейлист доходит до группы Slipknot. Песня Unsainted была одной из любимых у Фумикаге. А потому на строчках: «I'm finally holding on to letting go», ни он, ни Тёмная тень не отказывают себе в удовольствии со всем чувством тряхануть под музыку головой. Хедбэнгинг удаётся на славу. Да так, что неудачно повернувшийся в этот момент Каминари вскрикивает, стоит ему пересечься с перекошенным выражением лица Тёмной тени — зрелище внезапное, жуткое, устращающее. Громкий вопль пугает многих в комнате, в том числе и несущего доски Оджиро. Он резко разворачивается на крик — и благополучно сносит использовавшего стремянку Минету. Доски падают. Минору летит вниз. Падает и стремянка. Правда, её траектория устремляется на ещё не до конца закреплённые декорации. И всё это добро рушится, словно карточный домик. Причём на проходящего мимо и ни в чём не повинного Бакуго. Парень не хотел в этом участвовать. Он тут вообще ни при чём! И травмы ему получать тоже как-то не особо хочется. Отточенные рефлексы срабатывают превосходно. Искра. Взрыв. Подпаленные руины из досок. — Твою мать… — это выражение звучало в головах у всех присутствующих, но вырвалось из самых неожиданных уст. Изуку смотрел широко раскрытыми глазами. Кто бы мог подумать, что идея порадовать своих дам окажется настолько провальной? — Мидория! — первым в себя приходит Иида. — Да ладно тебе, чувак прав, — резюмирует прибежавший на шум Киришима, которого посылали за верёвкой. — Бро… — он обращается к Бакуго. — Да я мимо проходил! — И спалил наши декорации, — своим типичным голосом говорит Тодороки. Но в душе он тоже опечален. — Во всём виноват хвостатый придурок! — Вообще-то это из-за крика Каминари! — Я испугался этой стрёмной штуки! — Значит, теперь виноваты мы?! — А может, мы все успокоимся?! — истерично вопит Изуку, привлекая к себе внимание. Он делает несколько глубоких вдохов, шумно выдыхая. Успокоившись, Мидория продолжает: — Каччан, ты был прав, мы безнадёжны, — он склоняет голову. — Но, может быть, у тебя есть какие-то идеи? — Разумеется, есть, — коварный прищур. — И ты не мог сказать об этом с самого начала? — осторожно интересуется Киришима. — А смысл? Вы бы всё равно и эту идею провалили. — Бакуго, не томи, — Оджиро тоже в отчаянии. — Раз уж вы, как последние озабоченные кролики, разбились по парочкам… да не красней ты так, тупой Деку, я всё знаю, — почему бы вам не устроить свидание? — А? — дружно хором спрашивают остальные. — А я о чём! — сокрушается Кацуки. — Давайте подумаем, кто у нас есть: вечный девственник, бротанутый на голову, антисоциальный двумордый придурок и тупоголовый! Из вас шестерых подозрения не вызывают только Оджиро и Токоями, — по пальцам поясняет уставший от творящегося вокруг цирка парень. — Вот я и говорю: план шикарен, исполнители — дерьмо. — Каччаааан! — И как мы сможем устроить свидание? — резко спрашивает заинтересовавшийся Киришима, пока остальные перечисленные парни, за исключением разве что Тодороки, смущённо изучали такой интересный интерьер гостиной. Бакуго лишь сплюнул, всем своим видом показывая, что те налажают опять. — Думаю, надо изучить это в интернете! — Иида всегда изучал информацию. — Цветы, конфеты, поцелуи и лапанье сисек! — со знающим видом предложил Минета. Он подмигнул остальным парням, в частности игнорировавшему его Тодороки. — И подарить что-то блестящее, — вмешивается Аояма. — Конфеты и вправду хороший вариант, — соглашается Сато. — Да, ты прав, — Киришима хлопает того по спине. — Ага, особенно для черноглазой, которая их не ест, — язвит Бакуго, ехидно стрельнув в него глазами. Эйджиро неловко улыбается, про себя вздыхая, что ему теперь нужно куда-то пристроить золотистую коробочку с шоколадным лакомством. — Придурки, все сюда, я вам скажу древнюю мудрость, — Кацуки подманивает пальцем горе-любовников. — Вы должны были узнать, что нравится тем, по кому вы так «беспалевно» сохнете, ещё с самого начала, тупые вы бараны, — и он со всей силы лупит по голове оказавшегося под рукой Мидорию. — Ферштейн? — Как будто это не очевидно, лингвист недоделанный, — Тодороки бы и сам догадался о подобном. Обязательно. Быть может, как-нибудь потом. — Ну так вперёд! — Кацуки показательно скалится и, засунув руки в карманы штанов, молча уходит, как и любой настоящий герой — не оборачиваясь на взрыв. Ибо, судя по застывшим фигурам парней, именно это сейчас и произошло с их влюблёнными, не особо-то и сообразительными, головами. — Мы должны пролезть к ним в комнаты и так всё узнать! — Каминари словно осенило. — И как ты это сделаешь, если они закрыты? — Оджиро с подозрением посмотрел на товарищей по несчастью. — Никак! Это неправильно, — Мидория был в шаге от отчаяния, но всё равно держался. — А вот теперь настал мой звёздный час, — с гнусавеньким голоском встрял Минета. Все перевели взгляд на коротышку, хищно потирающего свои ладони. — Ты не полезешь в комнату к моей девушке, — холодно заверяет Тодороки. — У тебя она хотя бы есть! — отчаянно вопит Каминари. — Это хоть и неправильно, — начал рассуждать молчавший до этого Токоями, — но Бакуго прав. Мы мало что о них знаем. — Преступно мало! — Киришима осознаёт свой просчёт с конфетами. — Ну так что? — Минору настырно искушал всех остальных, прикрывая свои тёмные желания благородством и мужской солидарностью. — Я тоже в деле, — одновременно сказали Оджиро и Киришима. — Я в этом не участвую. И предупреждаю: сунетесь к комнате Момо — сожгу. — Тодороки уходит подальше от этой ополоумевшей компашки. Все остальные выжидающе уставились на всё ещё пунцового Изуку. — Л-ладно… — похоже, он проиграл своим же желаниям. Но если их поймают, Урарака ведь не будет злиться? Она ведь такая добрая и понимающая, и её пухлые щёчки такие милые… Мидория Изуку замотал головой, сосредотачиваясь на новом плане, невольно поражаясь тому, насколько изобретательными были извращённые уловки его одноклассника.