Сто семьдесят шесть... семь... восемь?..

                    Сто семьдесят шесть дней. Ровно столько Чак Басс не прикасался к Блэр Уолдорф, и в ближайшее время он был категорически настроен это исправить. Смерть отца, побег из оцепления в багажнике лимузина, ночь в отеле, созданном для тайных свиданий — только вместо страстного секса страх за будущее, последний взгляд отца, зависшего над пропастью в несколько десятков этажей, и полнейшая растерянность — времени для нежности не было. Зато теперь, после спонтанной свадьбы на ступеньках университета, после короткого заключения в тюрьму, куда их увели прямо из-под венца, после препирательств с полицией и помощи Джека они были не просто свободны. Они, наконец, женаты. Это значит, что Блэр Корнелия Уолдорф принадлежала Чарльзу Бартоломью Бассу навсегда, и пусть кто-то посмеет оспорить этот факт!       Чак задумчиво улыбнулся, наблюдая за Блэр, рассказывающей Серене, как отказалась давать показания против мужа. Его девочка. Единственная. Любимая. Сколько лет понадобилось, чтобы осознать простую истину: Чак и Блэр созданы друг для друга. Чак и Блэр — это легенда.       — Рада видеть тебя таким умиротворённым, Чарльз.       Лили встала рядом и проследила за его взглядом.       — Я наконец обрёл свою тихую гавань, — не сводя глаз с Блэр, медленно произнёс Чак. — И готов тонуть в ней бесконечно.       Он даже не заметил, как Лили тихо отошла, потому что в этот момент Блэр, почувствовав его взгляд, повернулась и, что-то быстро бросив Серене, пошла к нему. Чак видел Блэр разной: элегантной и роскошной, растрёпанной и заспанной, сексуальной и невинной, но никогда прежде она не была так прекрасна, как сейчас. Сменив длинное платье со шлейфом на наряд в стиле Одри Хёпберн, она оставила бриллиантовую диадему в волосах: порой обруч может стать настоящей короной. Протянув ей руку, Чак сжал прохладные пальцы, поднёс их к губам, прошептал хрипло:       — Рад вас видеть, миссис Басс.       — Не верю, что это происходит на самом деле. — Глаза Блэр сияли так ярко, что затмевали блеск драгоценных камней, и Чак почувствовал, как всё вокруг отступает, блекнет, и остаются только он и она, и оглушительный стук сердца, одного на двоих.                     — Мне кажется, званый ужин — не лучшая идея, — вполголоса заметила Джорджина, кивая на застывших у окна молодожёнов. — Я бы на их месте уже закрылась на неделю в номере и не вылезала из постели.       — Звучит заманчиво. — Джек покосился на неё, окинув оценивающим взглядом. Джорджина небрежно повела плечом и послала многообещающую улыбку.       — Ты предлагаешь всё отменить? — спросила Серена. — Но мы уже всё организовали, к тому же не думаю, что Блэр откажется от свадебного ужина и возможности показать всем обручальное кольцо.       — У неё уже был один свадебный ужин, с неё хватит, — отрезала Джорджина. — Поверь, их сейчас меньше всего волнует сотня гостей, которые придут поздравлять со свадьбой. Или со смертью Барта. А что вы так на меня смотрите, уверена, и такие найдутся.       — Уверен, они их даже не заметят, — подключился Нейт. — Я поддерживаю тебя, не удивляйся.       — Тогда план прост: паспорта у тебя? — Джек кивнул. — Отлично, резервируй бунгало где-нибудь на Карибах и прикажи готовить самолёт. Мы с Сереной соберём чемоданы Блэр, а Нейт съездит к Чаку. Делать что-то приятное другим — это так дико. Но невероятно заводит.       — За счёт Чака? — приподняла бровь Серена. Джорджина пожала плечами и залпом осушила свой бокал.                     Дэна Хамфри на праздник никто не приглашал, впрочем, он давно привык приходить незваным гостем. Сжимая подмышкой ноутбук, он прошёл в гостиную и огляделся, сразу же заметив Блэр. Сердце привычно заныло: отчего он надеялся застать её одну? После того, как Чака увели прямо со свадьбы, Сплетницу завалили фотоотчётами, и Дэн ждал, что Блэр будет страдать, а он, как всегда, придёт и утешит. Объяснит, что Чак — её вечная ошибка, что с ним она никогда не будет счастлива и давно пора это понять. Хотел раскрыть все карты, рассказать, кто скрывается за Сплетницей, может, отдать всю власть в её руки — она ведь так любит быть серым кардиналом. Он надеялся на многое, но не на то, что застанет любимую светящейся от счастья рядом с Бассом. Какого чёрта его так быстро выпустили?       — Хамфри? Не думала, что ты придёшь, — с лестницы спускалась Джорджина, таща за собой объёмный чемодан.       — Дэн? — Серена замерла наверху, сжимая ручку второго чемодана.       — Вы куда-то собрались? — игнорируя вопросительный взгляд Серены, Дэн кивнул на чемоданы.       — Не мы, — протянула Джорджина, подав знак Дороте, чтобы отнесла поклажу к лифту, чьи двери распахнулись, пропуская Нейта и Джека с чемоданами.       — У вас здесь планируется побег? Или вы все решили уехать из Нью-Йорка навсегда?       — Готово. — Не обращая внимания на Дэна, Джек достал билеты и помахал ими в воздухе.       — Я уже поговорила с Лили и Элеонор, вечеринку перенесли на месяц. — Серена демонстративно отвернулась от Дэна и улыбнулась Нейту. — Осталось только поставить в известность Чака и Блэр.       — Иди, — Джорджина слегка подтолкнула её. — Что? Я не стану разрушать эту идиллию, хотя от неё уже зубы ломит. Пусть смотрят друг на друга где-нибудь в другом месте, а я хочу выпить. И желательно чего-нибудь покрепче.       — Ты нравишься мне всё больше и больше, — пробормотал Джек, придвигаясь к ней поближе.                     — Блэр, Чак… — позвала Серена, поняв, что, просто стоя рядом и даже тихонько покашливая, привлечь внимание не удаётся.       — Да? — Блэр повернулась и недоумённо нахмурилась. — А где официанты, почему никто не накрывает столы? Наш ужин решили проигнорировать? Мы всё-таки стали персоной нон-грата?       — У нас для вас сюрприз, — улыбнулась Серена, сплетя пальцы и качнувшись на каблуках. — Надеюсь, вам понравится.       — Уверяю тебя, если это не воскресший Барт, мне понравится любой сюрприз, — протянул Чак, кладя руку на талию Блэр. Она вспыхнула и бросила на него короткий многозначительный взгляд, получив в ответ многообещающую улыбку.       — Это точно отличная идея, — пробормотала Серена, устремляясь к лифтам, где уже собрались все друзья и родные.       — Вы кого-то выгоняете? Это Дорота? Мама, Дорота не пользовалась твоим кремом, все эти годы его брала я, а если ты думаешь, что Дорота в прошлом году сломала твою кровать, то я давно хотела тебе сказать, что тогда мы помирились с Чаком и…       — Подожди, — тихо шепнул он, коротко поцеловав в висок. — Мне кажется, эти чемоданы не Дороты.       — Да? — Блэр присмотрелась. — И правда, два из них мои, я покупала их у Луи Витона в прошлом году, когда возвращалась из Монако. Кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?       — Если ты дашь им возможность вставить хоть слово.       — Мы решили, что ужин подождёт. — Нейт протянул Чаку билеты. — У вас медовый месяц, между прочим.       — Мы пока ничего не планировали. — Блэр вырвала билеты и воскликнула: — Карибские острова, вы серьёзно? — Она посмотрела на Чака. — Они отправляют нас на Барбадос!       — Точнее, на крохотный островок поблизости, — уточнила Джорджина. — На весь остров десять бунгало, закрытая территория и личный пляж.       — И никаких журналистов, — добавила Серена.       — И никакой работы, — заключил Джек. — Не возражай, «Басс-индастрис» я руководить умею.       — Всё равно до вступления в наследство и передачи дел ещё полгода, — вступила Лили. — Я смогу защитить твои интересы в случае чего, Чарльз. А вам с Блэр действительно нужно отдохнуть и побыть вдвоём. Вы заслужили.       — Не знаю, что и сказать. — Чак благодарно улыбнулся и крепче прижал к себе Блэр. — Хамфри? А ты что здесь делаешь?       — Пришёл пожелать счастья, — буркнул Дэн, отводя взгляд от Блэр.       — Так что вы стоите, самолёт уже заправлен и ждёт! — взмахнула руками Серена.       — Ты готова к путешествию? — Чак посмотрел на Блэр, и в ответ её руки обвили его шею.       — С тобой хоть на край света! — шепнула она и тут же коротко взвизгнула, когда Чак подхватил её на руки, подходя к лифту.       Снято. Кажется, кто-то слишком активно радуется смерти Барта Басса. Оу, Чак и Блэр, не слишком ли быстро вы решили праздновать победу? Принимаем ставки — кто сбежит первым, Чак или Блэр? Целую, Сплетница.                            После шумной бури всегда наступает затишье. Блэр хотелось верить, что её затишье наконец наступило, и любую бурю, что ждёт впереди, они переживут вдвоём. Счастье было таким безграничным, что становилось страшно — вдруг она спит и вот-вот проснётся. Одна. В мире, где нет Чака. Те несколько минут, когда она решила, что потеряла его, показались не вечностью — пустотой. Блэр до сих пор не могла вспомнить, что говорила в это время, что делала и делала ли вообще что-то. Мир тогда схлопнулся до размеров телевизионного экрана и слов ведущей, звучавших в голове: «…самолёт разбился… предположительно, на нём находился Чарльз Басс, сын…». Потом всё закрутилось так быстро, что не было времени даже перевести дух, не то чтобы подумать и осознать. И вот теперь она — жена самого опасного, самого невыносимого, самого красивого и притягательного мужчины Нью-Йорка. Хотя нет, всего мира. Блэр прижалась щекой к его груди и счастливо вздохнула.       — Не верится, правда? — тихо спросил Чак, опуская её на пол. — Что между нами больше ничего не стоит.       — И никого, — промурлыкала Блэр, переступая пальцами по его груди вверх, к шее. Чак сглотнул, перехватив её руку на пути к губам, поцеловал и повернулся к дверям — лифт распахнулся. Не размыкая рук, они направились к лимузину.       — Артур, в аэропорт, — Чак откинулся на сидении. — Итак, миссис Басс, какие у нас планы?       — Миссис Басс. — Кровь вспыхнула, потекла по венам жидким пламенем. Блэр потянулась к нему, едва касаясь кончиком носа шеи, прошептала тихо: — Это самые возбуждающие слова, которые я когда-либо от тебя слышала.       — Даже так? — бровь Чака иронично изогнулась. От её близости, запаха — невесомый Армани, сладковатый, цветочный, — перехватило дыхание, сердце разогналось, глухо застучало, подскочив вверх. Чак опустил глаза, сосредоточенно разглядывая вышивку на бирюзовом платье, рука сама потянулась к её колену, а пальцы принялись неспешно повторять узор, поднимаясь выше.       — Я буду говорить это часто, — хрипло произнёс он, очерчивая губами контур её скулы. — Миссис Басс.       Блэр слабо вздохнула, подаваясь навстречу его руке, слишком медленно поднимавшейся вверх, к груди, коснулась щеки, потянулась вслепую, ища губы.       — Ты, я, сидение твоего лимузина — классика, — прошептала она, открывая глаза, встречаясь с ним взглядом.       — Ты права, мы становимся слишком предсказуемы, — выдохнул Чак, замирая на полпути к её губам, и вдруг отстранился, отодвигаясь на противоположную сторону.       — Чак?.. — в голосе Блэр зазвенело возмущение. — Не вздумай сейчас останавливаться! До аэропорта полчаса, ты не касался меня полгода! Ты хочешь сказать, что не хочешь меня?       — Сто семьдесят шесть дней, — с трудом проговорил Чак, тяжело дыша.       — Что?       — Сто семьдесят шесть дней, не считая вчерашнего поцелуя в аэропорту и двух сегодняшних — утром в номере и на свадьбе. Но, Блэр, — он повернулся к ней, взял за руку, погладил костяшки большим пальцем. — Наши отношения начались здесь, в этом лимузине, на этом сидении. Может, пора поменять эту традицию?       — К чему менять то, что не давало сбоя шесть лет? — Блэр решила сменить тактику, разом гася возмущение и становясь податливой и нежной. Обольстительно улыбнувшись, она оперлась на руку, подаваясь вперёд. — Ты помнишь, каким удобным может быть это сидение. — Пальчики ловко пробежали по его груди, нежно погладили выступающий кадык, скользнули выше, к скулам. — Это классика. А я люблю классику, ты же знаешь.       Чак молча поймал её руку, привычным жестом поднося к губам, поцеловал обручальное кольцо и нежно погладил золотой ободок.       — Я хочу, чтобы наша первая брачная ночь запомнилась тебе. Я говорил утром — ты не заслужила свадьбы в мэрии, во вчерашнем платье и без цветов. Теперь говорю: ты достойна настоящей брачной ночи, со свечами, шампанским и шёлковым бельём. Не поспешного секса на заднем сиденьи лимузина, а настоящей ночи любви.       — Наверное, ты никогда не устанешь меня удивлять, — тихо прошептала Блэр.       — Очень на это надеюсь. А сейчас, будь добра, не смотри на меня так, будто желаешь съесть.       — Почему? — Блэр невинно улыбнулась, закидывая ногу на ногу и ненароком обнажая колено, затянутое в серебристый чулок. — Смотреть никто не запрещал.       — Блэ-эр… — низко зарычал Чак, старательно игнорируя усилившуюся пульсацию крови в паху.       — Выпьем? — Протянув один из бокалов, Блэр склонила голову набок. — Здесь так душно, глоток шампанского освежит и придаст бодрости. А вообще, знаешь, — она хитро покосилась на него, наблюдая за тем, как он открывает бутылку, — мне не просто душно, мне очень, очень, очень жарко.       Бокал вернулся на место, а Блэр вдруг запустила руки под платье, подняла бёдра и быстро сняла с себя бледно-голубые трусики, отороченные молочным кружевом. Затем скомкала их и засунула в карман пиджака Чака, после вновь удобно устроилась на сидении, взяла в руку бокал и помахала им в воздухе.       — Шампанское, Чак. Здесь по-прежнему очень жарко.       — Артур! — не сводя с неё глаз, рявкнул Чак. — Сколько ещё ехать до аэропорта?       — Минут пятнадцать, сэр. Если повезёт, доедем быстрее. Или вам нужно, чтобы мы опоздали?       — Нет! — одновременно воскликнули Чак и Блэр. — Нам надо как можно скорее добраться до самолёта, — спокойно добавил Чак и хмуро посмотрел на безмятежно улыбающуюся Блэр.       — Ты решила свести меня с ума?       — Нет. Я просто решила, что мы давно не играли. Ты, наконец, нальёшь мне шампанское?       Никогда ещё пятнадцать минут не тянулись так долго. Блэр медленно попивала вино и манерно обмахивалась рукой, заставляя себя улыбаться и не обращать внимания на жар, разливавшийся внизу живота, тягучий и томительный. По коже пробегали разряды тока, воздух наэлектризовался, и каждый новый вдох давался тяжелее предыдущего.       — Как представлю море секса, что ждёт нас на острове, — Блэр мечтательно вздохнула. — Ты, я, океан, пляж и никого вокруг. Знаешь, я, наверное, не буду носить купальник, хочу равномерный загар. А может, сделаю его из кокосов, как говорил Джек? Поиграем в островитянку и белого колониста…       Чак окинул её долгим, голодным взглядом и быстро облизнулся.       — Не пытайся сбить меня с толку, Блэр. В самолёте правила останутся прежними.       — Кто говорил, что я думаю о самолёте? — Она натурально удивилась. — Я просто мечтаю о медовом месяце. Строю планы. Например, в нашу первую ночь я надену новый комплект, ты его ещё не видел, но уверена, оценишь. Он чёрный и так прилегает к телу…       — Никаких комплектов, — низким голосом глухо сказал Чак.       — Что?       — Я сказал: никаких комплектов, — он словно перетёк к ней, коснулся щекой щеки, ухо обжёг горячий шёпот: — Кожа к коже…       В этот момент лимузин остановился, вынуждая нехотя отпрянуть друг от друга. Чак посмотрел вниз, потом на Блэр и укоризненно покачал головой.       — Я подожду тебя снаружи. — Она ехидно улыбнулась и вышла.       — Журналисты? Откуда им известно про нас? — Он появился меньше, чем через минуту, за которую успел снять пиджак и теперь нёс его перед собой на сгибе локтя.       — Сплетница. — Блэр вздохнула, показывая телефон. — Наши фото с чемоданами на улице.       — Что ж, меня радует, что на острове не будет никого из жителей Нью-Йорка. Пойдём? — Чак протянул руку и, стоило ей коснуться его ладони, склонился и жарко прошептал: — Миссис Басс.       Блэр вспыхнула, нервно поправила выбившийся из причёски локон и обожгла его негодующим взглядом. Потом широко улыбнулась и пошла к самолёту.       Снято. Басс стал носить носовые платки в карманах, или это кружево Витории Сикрет выдаёт чужой секрет? Некоторые традиции остаются неизменны, а лимузины по-прежнему лучшие друзья девушек. Целую, Сплетница