Созерцатель

Луна безумно любила праздники, именно такие, теплые и заражающие чем-то ярким, что еще долгие и долгие дни будет сиять где-то внутри тебя. Не будь в мире праздников, и люди совсем бы погрязли в серости будней. Луна улыбнулась и кивнула сама себе, мысленно обещая, что сама она уж точно не потеряет этого яркого чувства. Даже если все праздники уйдут из жизни, она все равно будет верить и сможет создать праздник, если это понадобится, даже из самого обычного дня. — Идем! — Рольф коснулся ее плеча, привлекая внимание и возвращая в реальность. — Там что-то интересное? — поинтересовался он, зажмуривая один глаз. Луна медленно моргнула, чуть улыбнулась и пожала плечами. — Отсюда не видно, — сказала она и указала пальцем на большущий сугроб где-то у подножия холма, на котором они стояли. — Но если… — вдруг мечтательно протянула Луна и тут же сорвалась с места с веселым смехом, чтобы заскользить по склону точно в огромную кучу снега. Не ожидавший ничего подобного Рольф машинально бросился вперед и протянул руку, чтобы остановить падение, как ему показалось, но пальцы его лишь беспомощно сомкнулись в воздухе, так и не зацепившись за куртку девочки. Однако, тут же поняв, что маневр ее был абсолютно не случайным, он заулыбался. Луна скользила вниз так беззаботно и счастливо, что не повторить ее прыжок было просто невозможно. Секунда на раздумья, и вот уже и Рольф прыгает со склона, уверенно держа равновесие на ногах. Сугроб оказался очень мягким, снег был пушистым и не вставшим комом, и съехать в него на всей скорости было ни с чем несравнимым удовольствием. Единственное, что хоть немного могло омрачить веселый момент, это горсти холодной массы, забравшиеся под одежду, но к этому можно было привыкнуть! И потому смех не затихал ни на секунду. — Похоже, тут никого и ничего интересного нет, — поведала Луна съехавшему следом за ней парню. — Очень жаль, — кивнул Рольф и с полуулыбкой зажмурил один глаз, эта его привычка казалась Луне очень милой. — Но, возможно, интересное просто прячется от нас. Знаешь, у нас в лагере как-то был интересный случай… — начал он, выбираясь из сугроба и протягивая руку девочке, которая тут же с улыбкой приняла помощь, — в пещере, которую изучали наши парни, они отмечали все ответвления знаками и потом составляли карту. Так вот, ходили туда пару недель, карта нарисовалась уже очень внушительного размера, столько там было разных коридоров, но они никуда не вели. Вот тупик и все. Куда не повернешь, всегда упираешься в одну стену. — Магия? — мечтательно потянула Луна, отряхивая снег с курточки. — Она самая, — улыбнулся Рольф. — Так знаешь, они чего там только не пробовали. Весь лагерь на уши подняли, всех в пещеру, и ладно бы чародеев, артефакторов и зельеваров только, но они туда чуть ли не всех зоологов затащили и даже поваров! — Зачем? — удивленно моргнула Луна. — Хотели проверить, что не только они видят во всех коридорах тупики. Я так об этой истории и узнал, когда мне в руки сунули карту и сказали идти прямо, — он негромко хохотнул, поправляя шапку, съехавшую чуть ли не к самому носу. — Мне интересно стало, как же так, стал их потом расспрашивать потихоньку. Я все думал, что это странные у них проверки, ну очевидно же, что магией проходы зачарованы! А они говорили, что на магию проверили — ею там даже и не пахнет. — Значит, в пещере ничего не было? — грустно выдохнула Луна. — Как это не было! — взмахнул руками Рольф и покачал головой. — Там весь лагерь на уши встал. Все чары мира опробовали, все заклинания. Зельями стены облили и даже создали пару новых артефактов… Ну вот нет проходов и все. А потом дед мой предложил использовать в поиске скрытого… пам-пам-пам… нюхлера! — Нюхлера, — удивленно моргая, переспросила Луна и тут же заинтересовано подалась вперед, — о! Наверное, он предположил, что за стенами могут прятаться сокровища. Нюхлеры их за версту чувствуют… — улыбнулась она, а Рольф согласно кивнул. — И значит, точно укажут на ту стену, где есть проход… — Именно так! — довольно воскликнул Рольф. Ему нравилось общаться с тем, кто не обделен умом и, более того, интересуется тем же, что и он. Хотя в школе он не воспринимал девочку, как хоть кого-то интересного, да и маленькой она была! Ходила с вечно изумленными глазами, словно впервые увидела что-то волшебное, посредственно училась, растрачивая факультетские очки. В общем, она не создавала впечатление человека, который, на самом деле, хорошо ориентируется в чарах и, вообще-то, совсем не глуп. Однако летняя экспедиция открыла ее с новой стороны, которая была очень даже привлекательной. — И он оказался совершенно прав! — улыбнулся Рольф. — Кто бы мог подумать, да, что нюхлер может пригодиться в таком деле. А он не просто пригодился, без него вход в хранилище так бы и не нашли. Он точно привел нас к входу с брешью, а там уж осталось дело за малым. — Это так интересно, — Луна прикрыла на секунду глаза и медленно выдохнула, — я бы очень хотела поучаствовать в таких интересных событиях. — Ничего, вот закончишь школу и сможешь стать частью команды на постоянной основе. Тем более, там много мастеров своего дела, так что и учителя найти себе можно. Особенно много там чародеев и артефакторов. Зельеваров поменьше будет, они не особо любят такую пыльную работу, поэтому с нами в основном молодые ездят, что-то вроде практики от академии высшей магии. Но ты вроде и не особо интересуешься зельями. — Ты интересуешься, — вдруг улыбнулась Луна, вспомнив, как воодушевленно Рольф рассказывал о своем проявляющем составе. — Да-а… — протянул Рольф и почесал затылок, отчего-то погрустнев, — интересуюсь, но, если быть совсем уж точным, кажется, это все же не моя наука. — Но ты создал свое зелье, — возразила Луна, — и сам его улучшаешь, а на это способен не каждый, — добавила она, чем вызвала неуверенную улыбку на лице парня. — Однако, если бы не профессор Снейп, зелье так и осталось бы в моей голове, не больше и не меньше, — качнул головой он, словно бы боялся сам признать, что его сил на эту науку вполне достаточно. — Ладно, это все не важно. Ум, смотри, — он вдруг указал куда-то в сторону, — это, вроде, твой отец. Идем? Согласно кивнув, Луна замахала папочке и поспешила к нему. Это был последний день каникул, и потому ей хотелось как можно больше времени провести с ним рядом. Ксено помахал ей в ответ и попытался что-то показать, но смысл сих загадочных знаков от ребят ускользнул. Однако Ксенофилиус нисколько не расстроился, что из него не вышло сурдопереводчика. Сократив расстояние, он решил объяснить вслух, что обед давно готов, и они с Норой ждут только их двоих. День прошел очень быстро, несправедливо быстро, думалось Луне. Вот они вроде только вышли чуток прогуляться, как вдруг на улице уже сгустились сумерки, и пришлось возвращаться домой. Скромный ужин, приготовленный в шесть рук, и уже кровать зовет в свои объятия. Луна с некоторой грустью поглядела в круглое окошко, туда, на звезды — небо сегодня было чистейшим — и присела на край кровати. Часы мерно тикали в углу, отсчитывая последние минуты грядущего дня. Ровно двенадцать ударов. Двенадцать ударов и одна звезда, что стремительно полетела к земле, оставляя за собой яркий след. Проследив за звездочкой взглядом, Луна улыбнулась, забралась на кровать с ногами и прикрыла глаза. Завтра она снова поедет в школу, начнутся уроки, собрания Отряда Дамблдора, и она начнет ждать лета, чтобы поскорее вновь увидеть папочку и, если все сложится удачно, присоединиться к новой экспедиции. Утром Луна встала поздно. Наверное, не разбуди ее Ксено, то и поезд бы проспала. В спешке собрав вещи, она уже собиралась спускаться, как вдруг быстро вернулась к тумбочке и взяла с нее открытку от неизвестного отправителя. Спрятав открытку в сумку, она поспешил все же спуститься на первый этаж. Рольф и Ксенофилиус ждали ее за столом. С завтраком стоило поторопиться. Как только Луна перекусит, они отправятся на вокзал. На Рождество в школе остается не так много народу, а этом году, похоже, осталось и еще меньше, потому что на платформе девять и три четверти было не протолкнуться. Наверное, чтобы найти свободное место, ей придется пройти весь поезд. Но Луну это не особо расстраивало. Она повернулась к своим спутникам и легко улыбнулась. Ксено крепко ее обнял, пожелав хорошей учебы, и наказал писать почаще. Рольф улыбнулся. — Насчет экспедиции буду держать в курсе, — кивнул он на незаданный вопрос. Луна кивнула. — Не забудь отправить мне новые журналы, — она серьезно посмотрела на отца, и тот закивал. — Конечно же, я не забуду, милая, тем более у меня есть такой помощник, — Ксено хитро поглядел Рольфа. — За жилье надо платить, — коротко рассмеялся Рольф и пояснил на удивленный взгляд девочки: — Я напросился к Ксено на производство, очень уж интересно поработать с машиной самому. Тем более, кое-какие принципы можно будет отразить в моем зелье. А это очень важно! Так что, — пожал он плечами, — возможно уже следующая партия будет напечатана мной. — Да, а у меня будет чуть больше времени, чтобы разобрать истории читателей и распределить их по страницам. Так много новостей присылают, что глаза разбегаются… — покачал головой Ксено, — а ведь я еще не закончил статью о морщерогих кизляках. Намерен выпустить ее в ближайших выпусках. Уверен, тебе понравится. — Как здорово, — хлопнула в ладоши Луна и широко улыбнулась. Она хотела добавить что-то еще, но протяжный гудок поезда ее перебил. — Ой… стоит поторопиться. Не забудьте о журналах! — И, коротко обняв своих спутников, Луна поспешил к ближайшему вагону. Забралась внутрь и остановилась у окна, чтобы помахать на прощанье. Не прошло и пары секунд, как поезд тронулся. Луна еще какое-то время постояла в коридоре, после чего отправилась на поиски свободного местечка. Кажется, она видела пару ребят из ОД, возможно, они будут не против ее компании. Однако все купе, в которые она заглядывала, были полными. И ее прогноз сбылся. Чтобы отыскать свободное место, пришлось пройти весь поезд от начала до конца. Ее купе дожидалось ее в последнем вагоне. Постучав в дверь, Луна зашла внутрь и улыбнулась двум мальчишкам, которые явно не ожидали, что к ним присоединится кто-то еще. — Привет, Невилл, — Луна поглядела на отчего-то стушевавшегося и покрасневшего до кончиков ушей гриффиндорца, после чего перевела взгляд на его соседа, — а тебя я не знаю. — А… э… — мальчишка неловко улыбнулся. — Вот ты где, Стив, — дверь купе резко отъехала в сторону, и на пороге показался еще один парень, — а мы тебя везде ищем. Идем, мы заняли купе во втором вагоне. — А я вас не увидел, — облегченно выдохнул Стив и поднялся на ноги. — Пока, ребята, — кивнул он Луне и Невиллу и поспешил выйти в коридор за другом. — Сегодня мозгошмыги у всех особенно возбужденные, — спокойно заметила Луна, присаживаясь напротив гриффиндорца. — Твои вот тоже. Но обычно не проходит и пары дней, как они успокаиваются. — Мозгошмыги? — тихо, с опаской переспросил Невилл. — Да, — кивнула Луна и потянулась к сумке. Достала нужный журнал и протянула его мальчику. — Вот, можешь почитать. — Невилл принял журнал. — Десятая страница. Мозгошмыги совсем безобидные, не волнуйся. И они есть у всех… — Х-хорошо, я прочитаю, — оглянувшись, Невилл поспешил уткнуться взглядом в журнал, чтобы ненароком не ввязаться в разговор. Если быть совсем честным, то иногда он совсем не понимал, что девочка говорит, но обижать ее не хотелось, и потому лучше было сделать вид, что он очень занят. Пожав плечиками, Луна еще пару секунд понаблюдала за мозгошмыгами соседа и тоже взялась за чтение. Правда сама она углубилась не в журнал, а в учебник чар, который отыскала в комнате папочки. Эта книга принадлежала ее мамочке. И на страницах даже сохранились небрежные пометки и заметки. Трепетно обводя взглядом каждую закорючку, Луна с удовольствием читала поправки на полях, где-то кивала своим мыслям, а где-то хмурилась, пытаясь понять, как мама дошла до того или иного вывода. Весь оставшийся путь ехали в тишине, лишь изредка прерываемой какими-то задумчивыми замечаниями Луны, увлеченной своим занятием. В Хогвартс они прибыли к ужину. Здесь все было, как и раньше, ничего не изменилось и не поменялось за время их отсутствия. Уже завтра будет первый день новой недели и первый же день учебы. Луна прикрыла ладошкой зевок, прислушиваясь к разговору соседок, делившихся впечатлениями о проведенных дома праздниках. Первый день прошел, как обычно, без каких-либо происшествий, скучно. Однако кое-что было не так. Луне казалось, что в замке присутствует некое напряжение. За все время она не увидела ни одного шизоглуза! Даже вечером, когда они, обычно, наиболее активны. Не слышно было и нарглов, но эти пройдохи могли просто затаиться, и в расчет их брать не стоило. А вот фестралы, к которым Луна наведалась после ужина явно были чем-то обеспокоены. А на следующий день весь Хогвартс поразила страшная новость. Первую страницу Ежедневного Пророка занимали девять черно-белых фотографий под громким заголовком: МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА МИНИСТЕРСТВО ОПАСАЕТСЯ, ЧТО «ДУША ЗАГОВОРА» СТАРЫХ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ — БЛЭК. А заключенные зло скалились с фотографий, блестели глазами и, кажется, даже с простого снимка готовы были проклясть любого, кто подойдет ближе прямой видимости. Все, кому в руки попала газета, читали статью мрачно-сосредоточенно. Луна глянула на преподавательский стол. Дамблдор был поглощен разговором с Макгонагалл, у обоих озабоченные лица. Профессор Стебль, подперев «Пророк» бутылкой кетчупа, читала первую полосу с такой сосредоточенностью, что не замечала, как с ее ложки, застывшей в воздухе, капает на колени яичный желток. А на дальнем конце стола профессор Амбридж поедала овсянку. Раз в кои веки ее выпученные жабьи глаза не обшаривали зал в поисках нарушителей дисциплины. Насупясь, она метала в рот ложку за ложкой и время от времени злобно поглядывала на занятых беседой Дамблдора и Макгонагалл. Поползли слухи, что кое-кто из беглых замечен в Хогсмиде, что они прячутся в Визжащей хижине и намерены прорваться в Хогвартс, как когда-то Сириус Блэк. Ребята, выросшие в семьях волшебников, с детства знали имена этих Пожирателей смерти — их произносили почти с таким же страхом, как имя самого Темного Лорда; преступления их, совершенные в годы воландемортовского террора, стали легендой. А по коридорам Хогвартса ходили юные родственники их жертв, и теперь на них падали вовсе нежеланные отсветы их мрачной славы. В коридорах то и дело были слышны разговоры студентов о сбежавших Пожирателях. И, похоже, версия Пророка устраивала далеко не всех. Недоумение и страх вынуждали этих усомнившихся обратиться к единственному объяснению, которое было им доступно — к тому, о чем твердили с прошлого года Гарри и Дамблдор. Но изменилось не только настроение учеников. То и дело можно было встретить в коридорах двух-трех профессоров, шепотом ведущих напряженную беседу, — завидя приближающихся учеников, они немедленно ее обрывали. Возможно, профессора бы рассказали ребятам чуть больше, чем можно было прочитать в газетах, но после мгновенно появившегося на доске объявлений приказа сделать этого уже не могли: ПРИКАЗ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА ХОГВАРТСА Преподавателям запрещается сообщать ученикам информацию, не относящуюся непосредственно к предмету, для обучения которому они наняты. Основание: Декрет об образовании № 26. Подписано: Долорес Джейн Амбридж, генеральный инспектор. Этот последний декрет стал предметом многочисленных шуток. Луна то и дело замечала ребят, что прятали кровоточащие руки. Однако боль, похоже, не особо пугала некоторых студентов. Как-то, заметив шепчущихся в коридоре близнецов Уизли, Луна поняла, что те настроены решительно в том, чтобы насолить Амбридж. Скорее всего, их поддерживала в этом желании большая часть Хогвартса, только действовать готовы были далеко не все. И если кто-то думал, что после побега преступников из Азкабана Амбридж чуточку присмиреет, смутится оттого, что это безобразие случилось под самым носом у ее возлюбленного Фаджа, то этот кто-то глубоко заблуждался. Нет, это событие как будто только утвердило ее в неистовом желании взять под свой контроль все стороны жизни Хогвартса. Она была полна решимости уволить в скором времени, как минимум, одного преподавателя; вопрос состоял только в том, кого первого — профессора Трелони или Хагрида, известие об испытательном сроке которого облетело школу в первый же день семестра. Каждое занятие по прорицаниям и уходу за магическими существами проходило теперь в присутствии Амбридж и ее блокнота. Она маячила у камина в пропахшей благовониями комнате на башне, прерывала становившиеся все более истерическими вещания Трелони трудными вопросами о птицегадании и гептомологии, утверждала, что Трелони предугадывает ответы учеников раньше, чем они ответят, требовала, чтобы та продемонстрировала свое умение работать с хрустальным шаром, гадать на кофейной гуще или по рунам. Никто уже не сомневался, что Трелони скоро сломается под этим давлением. Все чаще ее встречали в коридорах — что само по себе было необычно, ибо профессор предпочитала сидеть у себя в башне, — и Трелони что-то лихорадочно бормотала, заламывала руки и испуганно оглядывалась через плечо, издавая при этом сильный запах кулинарного хереса. Студенты обходили ее стороной, опасаясь, что та в приступе может сотворить что-то совсем необычное. — Снова бродит, — Пивз появился рядом с Луной в начале коридора, по которому как раз брела профессора Трелони, — сейчас и тебе смерть предскажет, — он предвкушающе потер ладони. — Слышал недавно, как она до смерти напугала первокурсника. Ну, не до смерти, конечно, но побледнел он точно покойник! — Пивз рассмеялся, сделал круг по воздуху и вдруг вытянул руки к девочке, начиная говорить потусторонним голосом: — Сгустятся тени и выйдет полная луна!.. И ка-а-ак бросится на него! Бедняжка, — наигранно посочувствовал он, — доставляли в Больничное крыло всем Хогвартсом. — Ты преувеличиваешь, — Луна чуть улыбнулась. — Пф-ф-ф, — обиженно протянул Пивз, складывая руки на груди, — нисколечко! Вот постоишь тут подольше и сама станешь жертвой сумасшедшей, хотя… зараза к заразе не липнет, так что, может, тебя и пронесет, — хмыкнул он и так же внезапно, как появился, исчез. Луна только пожала плечами и поспешила на восьмой этаж, на собрание Отряда. Галлеон в кармане нагрелся. Январь за всеми событиями и тайными сборами отряда пролетел совсем незаметно. После новости о побеге ребята стали тренироваться с еще большим рвением. Луна часто вставала в пару к Джинни Уизли. Гриффиндорка отчаянно отрабатывала каждое заклинание, заражая своим настроем, и Луна старалась не отставать. Так, стирая пот со лба, они иногда садились рядом, наблюдая за остальными ребятами, и, кажется, Джинни было с ней даже интересно. На самом деле, в школе с Луной хотели говорить не часто и в большинстве случаев вынужденно. Конечно, внешне нельзя было сказать, что такое отношение хоть как-то ее задевало, но все же… — И что, эти кизляки и правда существуют? — поинтересовалась как-то Джинни, и Луна тут же улыбнулась, уверенно кивая. — Конечно, папочка как раз пишет о них статью. Я жду ее со дня на день. Если тебе интересно, я попрошу его прислать побольше журналов… Джинни говорила с ней легко, будто ее совсем ничего не удивляло и не настораживало, как это бывало, например, с теми же соседками по комнате. А к концу недели Уизли и вовсе честно заявила, что разговоры с Луной ее забавляют, они поднимают ей настроение. Луна тогда уставилась на нее несколько удивленно и неуверенно улыбнулась, заявив, что забавных историй она может рассказать очень много. И так и было! Даже если истории закончатся, всегда можно выдумать новые. — Ну ладно, — Джинни убрала в сумку учебник и глянула на Луну, — сегодня день Хогсмида, мы с ребятами собирались погулять немного. Если хочешь, я могу спросить, не думаю, что они будут против твоей компании… — Спасибо, — Луна отрицательно покачала головой, — я, вообще-то, собиралась зайти в магический зверинец, — отказалась она. — Мне надо купить что-нибудь вкусное для Цезаря… — Не знала, что у тебя есть питомец, — хмыкнула Джинни, пожав плечами. — Это шуга, он остался дома, с папочкой. Не хотел ехать в школу ни в какую. Даже печеньем подкупить его не получилось… — задумчиво протянула Луна. Джинни рассмеялась чему-то своему. — Ну ладно, удачи, я побегу, меня уже ждут. Давай! — она махнула на прощание рукой. Луна махнула в ответ и неспешно побрела в сторону главного холла. Она никуда не торопилась. Встречи ни с кем не ждала, и потому очень удивилась, когда кто-то нагнал ее по пути к деревне и тронул за плечо. Она обернулась, удивленно глянув на запыхавшуюся Гермиону Грейнджер. Девочка ей деловито кивнула и подстроилась под шаг. — Я тебя везде ищу. — Меня? — удивилась Луна. — Почему именно меня? — Это очень важно для всего нашего дела, — серьезно начала Гермиона. — Твой отец ведь выпускает журнал. — Это было скорее утверждением, чем вопросом, но Луна все равно согласно кивнула. — Вот об этом-то мне и нужно с тобой поговорить. Скажи, сможет ли он напечатать статью… — Статью? — Луна заинтересованно подалась вперед. — О чем? — Интервью с Гарри Поттером, — шепотом поведала Гермиона, оглядываясь по сторонам, словно опасалась, что кто-то может их подслушать. — О, это должно быть очень интересно, — кивнула Луна, — папочке не очень нравится, что пишет Пророк, думаю, он будет рад напечатать такую статью. Гарри хочет дать интервью? — Пока нет, но даст, — уверенно качнула головой Гермиона, нисколько в этом не сомневаясь. — Пойдем, мы встретимся с ним в Трех Метлах, и с еще одним человеком. — С Ритой Скиттер, — вдруг улыбнулась Луна, а Гермиона вытаращилась на нее с изумлением, но не успела задать главный вопрос, как Луна просто указала на женщину, заходящую в паб. Гермиона тут же облегченно выдохнула. — Так, это она будет писать? — Да, — кивнула Гермиона в ответ. — Наверное, Гарри подойдет чуть позже, но мы его подождем. Девочки зашли в полный народу бар и оглянулись. Скиттер забралась далеко вглубь, отыскав свободный столик почти в самом углу. Девочки присоединились к ней, и все трое переглянулись. Луна глядела на необычных собеседниц с интересом. Гермиона и Рита поглядывали друг на друга с подозрением. Какое-то время они молчали. Но вскоре Скиттер не выдержала. — Так зачем ты меня пригласила? — она нетерпеливо постучала ногтями о столешницу. Однако Гермиона ответить не успела. В эту же секунду она заметила Гарри и замахала ему, чтобы присоединялся к столу. — Ты рано! — сказала Гермиона, отодвигаясь, чтобы освободить для него место. — Я думала, ты с Чжоу придешь не раньше, чем через час! — Чжоу? — сразу всполошилась Рита и хищным взглядом впилась в Гарри. — Девушка? — Она схватила свою крокодиловую сумочку и запустила туда руку. — Пусть он был хоть с сотней девушек, вас это не касается, — ледяным тоном одернула ее Гермиона. — Так что можете сразу убрать. — Рита уже вытаскивала из сумочки ядовито-зеленое перо. С таким видом, как будто ее заставили выпить ложку Смердящего сока, она защелкнула сумочку. — Что ты придумала? — спросил Гарри, усевшись за стол и глядя поочередно на Риту и Луну. — Наша юная кудесница как раз собиралась мне объяснить перед твоим приходом, — сказала Рита, шумно отхлебнув из стакана. — Полагаю, мне позволено с ним разговаривать? — язвительно обратилась она к Гермионе. — Полагаю, позволено, — холодно ответила та. Положение безработной не красило Риту. Волосы, прежде тщательно завитые, висели нечесаными прядями. Алый лак на длиннющих ногтях местами облупился, и нескольких фальшивых камешков на широких дужках очков не хватало. Она опять хлебнула из стакана и, почти не разжимая губ, спросила: — Она хорошенькая, Гарри? — Еще одно слово об интимной жизни Гарри, и сделка отменяется, — пригрозила Гермиона. — Какая сделка? — сказала Рита, утирая рот тыльной стороной ладони. — Ты еще не предложила сделки, моя благонравненькая, ты только просила меня прийти. Ничего, когда-нибудь… — Она судорожно вздохнула. Луна с интересом следила за этой перепалкой. Наверное, будь перед ней стакан с коктейлем, он бы уже опустел, настолько интересно ей было. Остальные, однако, ее интереса не разделяли, все трое были напряжены. Каждый ждал какого-то подвоха от другого. Однако Луна не сомневалась, что Гермиона держит в голове план, а Рита согласится на статью в любом случае. И хотя саму писательницу она нисколько не уважала, но не могла не признавать ее писательского таланта. Скиттер могла сделать сенсацию даже из мухи. Отвлекшись на мгновение на шум за спиной, Луна различила там о чем-то судачащих слизеринцев и почему-то вспомнила их песенку с матча, которую тут же и стала напевать себе под нос: «Уизли — наш король». Там же она заметила Розмерту, хозяйку паба и приветливо махнула ей рукой. Женщина улыбнулась в ответ и принесла за их столик напитки, которые они заказали еще до прихода Поттера. С интересом перемешивая свой коктейль, Луна прислушалась к разговору и вдруг поняла, что пропустила большую его часть. Кажется, ребята уже перешли к главной сути и даже почти дошли до того, где надо напечатать статью. Рита деловито отстукивала странный ритм по столешнице. — «Пророк» этого не напечатает. Ты, возможно, не заметила, но его россказням никто не верит. Все считают, что он свихнулся. Но если позволишь дать эту историю с такой точки зрения… — Нам не нужна еще одна история о том, что Гарри спятил! — отрезала Гермиона. — Благодарю, с нас хватит! Я хочу, чтобы ему позволили сказать людям правду! — На такую историю не будет спроса, — сухо сообщила Рита. — Вы хотите сказать, «Пророк» не напечатает ее, потому что не позволит Фадж? — с досадой спросила Гермиона. Рита ответила долгим холодным взглядом. Потом наклонилась к ней через стол и заговорила деловито: — Да, Фадж оказывает давление на газету, но не в этом суть. «Пророк» не напечатает статью, где Гарри представлен в хорошем свете. Никто не станет ее читать. Публика настроена иначе. Ее уже достаточно встревожил нынешний побег из Азкабана. Люди просто не хотят поверить, что Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся. — Значит, «Ежедневный пророк» считает нужным говорить людям только то, что они желают услышать? — язвительно спросила Гермиона. Рита выпрямилась, подняв брови, и одним глотком осушила стакан. — «Пророк» считает нужным, чтобы его покупали, глупенькая. — Папа говорит, что это жуткая газета, — неожиданно вмешалась в беседу Луна. Обсасывая коктейльную луковицу, она смотрела на Риту своими огромными, выпуклыми, слегка безумными глазами. — Он печатает важные статьи о том, что люди должны знать, по его мнению. Он не интересуется деньгами. — Рита посмотрела на нее пренебрежительно. — Надо думать, твой папа держит какую-нибудь захудалую деревенскую газетенку? Типа «Двадцать пять способов завязать сношения с маглами» с датой следующей распродажи «Приноси и улетай». — Нет, — сказала Полумна, опустив луковицу в свой стакан с «горной водой», — он редактор «Придиры». — Рита фыркнула так громко, что сидевшие за соседним столом обернулись. — Важные статьи о том, что люди должны знать, а? — произнесла она с издевкой. — Содержимым этого журнальчика я могла бы удобрять свой садик. — Луна обиженно нахмурилась. — Так вот вам шанс немного поднять его уровень, — любезно посоветовала Гермиона. — Луна говорит, ее папа с радостью напечатает интервью с Гарри. Вот и публикуйте. — С секунду Рита смотрела на обеих девочек, а потом оглушительно расхохоталась.  — «Придира», — выговорила она со смехом. — Думаете, люди воспримут его серьезно, если это будет в «Придире»? — Некоторые — нет, — спокойно ответила Гермиона. — Но в сообщении «Пророка» о побеге из тюрьмы не сходятся концы с концами. И, наверное, многие думают: нет ли этому более убедительного объяснения? Если им предложат другое, пусть даже в… — она искоса глянула на Луну, — ну, в необычном журнале, думаю, многие прочтут его с интересом. — Рита довольно долго молчала и оценивающе глядела на Гермиону, наклонив голову набок. — Ладно, допустим на минуту, что я напишу, — неожиданно сказала она. — Сколько мне за это заплатят?  — Кажется, папа не платит людям, которые пишут в его журнал, — мечтательно проговорила Луна, отвлекаясь от всех обид тем, что с интересом гоняла луковицу по стакану. — Они пишут, потому что это почетно и, конечно, им хочется видеть свое имя в печати. Лицо у Риты снова приняло такой вид, будто ее угостили Смердящим соком, и она повернулась к Гермионе: — Я, что же, буду писать бесплатно? — Ну да, — хладнокровно подтвердила Гермиона, отпив из стакана. — Иначе, как вы понимаете, я сообщу властям, что вы незарегистрированный анимаг. Конечно, «Пророк» вам неплохо заплатит за репортаж из камеры о жизни Азкабана. — Рита посмотрела на нее так, как будто больше всего ей хотелось сейчас выдернуть бумажный зонтик из стакана Гермионы и засунуть Гермионе в нос. — Кажется, у меня нет выбора, я правильно поняла? — сказала Рита дрожащим голосом. Она опять открыла сумочку, достала кусок пергамента и Прытко Пишущее перо. — Папа будет рад, — весело пообещала Луна. На челюсти у Риты вздулся желвак. Гермиона повернулась к Гарри: — Ну, Гарри, готов рассказать людям правду? — Пожалуй, — сказал он, глядя на Риту, наставившую на лист пергамента Прытко Пишущее Перо. — Строчите, Рита, — безмятежно произнесла Гермиона, выуживая со дна своего стакана вишенку.