Stray love

      Наступило время предрождественской суеты. Чужой праздник прочно укоренился в сознании японцев, и молодёжь искренне радовалась этой неповторимой атмосфере зимнего торжества. В городе сияла разноцветная иллюминация, всюду появлялись маленькие хвойные деревца, прохожие несли в руках бумажные пакеты с вкусностями и подарками.       Мизуки Цудзимура глянула на часы и всплеснула руками. Рабочий день закончился несколько часов назад. За окном маняще сияли разноцветные огни, а в Министерстве всё было по-строгому, без единого намёка на скорый праздник. «В такое время хорошо бы пить чай в каком-нибудь милом кафе, как в ромкомах», — пронеслось в голове у Мизуки. Она вздохнула, взяла со своего стола сделанные отчеты и вышла в коридор.       Прижимая к груди увесистую стопку бумаг, она постучалась в кабинет начальника, но ответа не последовало. Цудзимура пожала плечами, надавила на дверную ручку и распахнула дверь. Анго Сакагучи дремал, сгорбившись за столом и опустив голову на сложенные руки. Его волосы слегка растрепались, и Мизуки еле сдержалась, чтобы не провести по ним ладонью. «Как обычно, остался сверхурочно», — с улыбкой подумала она и положила на стол к Сакагучи свои отчёты. Анго пошевелился, выпрямился и потёр кулаком глаза, проморгавшись. После он вопросительно глянул на подчинённую.       — Я принесла отчёты, Сакагучи-семпай! — объяснила Мизуки, не отводя от него глаз. То, как Анго просыпался, как по-детски тёр веки, показалось ей довольно милым. Рождество на носу, а Сакагучи-семпай давно забыл, что такое выходные, и даже в праздники оставался на работе допоздна. «А что если пригласить его в кафе?» — подумала агент и тут же устыдилась своей мысли — начальник точно отвергнет её предложение и посчитает её, правительственного агента Цудзимуру, мягко говоря, странной.       Сакагучи поправил очки и равнодушно посмотрел перед собой.       — Благодарю за работу, — лаконично произнёс он.       Мизуки слегка поклонилась ему и развернулась на каблуках. В ушах слышался собственный пульс.       — Цудзимура-кун, идите отдыхать, — вдруг негромко сказал Сакагучи.       Мизуки застыла на месте, почувствовав, как к её щекам прилила краска. Она резко повернулась к Анго лицом и сжала руку в кулак.       — Сакагучи-семпай, — выпалила она и шумно выдохнула. — Вы не хотите пойти со мной в кафе сейчас?!       Сакагучи вскинул свои тонкие брови. Мизуки зажмурилась, ожидая грубый отказ. Открыв глаза, она увидела, как смягчилось лицо начальника.       — Хорошо, Цудзимура-кун, — ответил Анго, встал из-за стола и достал из шкафа пальто. — Буду ждать вас внизу.       Цудзимура поспешно выбежала из кабинета и бросилась бежать к себе, чуть не зацепившись мыском о плитку в коридоре. Сердце заколотилось быстрее, а на душе стало невероятно тепло, и Мизуки переполняло радостное волнение. Она накинула верхнюю одежду и сбежала вниз по ступенькам большой лестницы Министерства.

***

      В кафе им удалось найти свободный столик. Поддавшись новой традиции, каждый заказал клубничный торт.       — Клубничный торт для прекрасных влюблённых, — пропела официантка-гяру с улыбкой, и Мизуки, раскрасневшись, замахала руками, уверяя её, что они просто коллеги. Анго не обратил внимания на слова официантки и сидел с серьёзным лицом. Цудзимура закрылась карточкой меню, изредка поглядывая на своего спутника. В кафе среди весело болтающих людей сдержанный Сакагучи выглядел несколько мрачным, словно попал не в свою среду обитания.       — Что же заказать из напитков? Тут так много всего, глаза разбегаются, — пробормотала Мизуки, заправив за ухо бирюзовую прядку волос.       — Попробуем моккачино? — предложил Сакагучи.       — Да, пожалуй, — закивала эспер.       Когда принесли заказ, нависло молчание, и каждый стал заниматься своим куском торта. Мизуки уткнулась взглядом в свою тарелку. Слышались ненавязчивая музыка и смех других посетителей. Подцепив вилкой кусочек клубники, Цудзимура глянула на Анго. За стёклами круглых очков прятались его кажущиеся равнодушными глаза. Анго выглядел настолько грустным и утомлённым, что Цудзимуре ужасно захотелось спросить его, что случилось, как-то помочь, поддержать…       Мизуки закусила губу, проворачивая в сознании мысль, что Сакагучи-семпаю наскучило её общество. Покачнулась хрупкая надежда на взаимную симпатию. Подготовленные слова застревали в горле. Глупо, глупо, глупо. Невероятно глупо влюбиться в своего начальника, навязываться и пытаться говорить с ним о чём-то другом, кроме работы… Придётся как-нибудь заткнуть свои растущие чувства, как героине ромкома с неудавшейся любовью?       — Всё в порядке? — осведомился Сакагучи, поглядев на агента с толикой тревоги.       — Д-да!.. — замотала головой Цудзимура. — Я в порядке…

***

      Стеклянная дверь закрылась за ними, и Мизуки вновь услышала звон колокольчика. Ветер на улице усилился, заколол шею и мочки ушей. Цудзимура поёжилась и натянула повыше ворот своего тонкого пальто.       — Зябко стало, настоящая рождественская погода, — пробормотала Мизуки.       — Цудзимура-кун, возьмите, — твёрдо сказал Сакагучи, протягивая девушке свой вязанный шарф. Мизуки несколько секунд таращилась на шарф и после бережно приняла его из рук Анго.       — Спасибо огромное, Сакагучи-семпай… Но нам в разные стороны! — воскликнула Цудзимура, а Сакагучи молчал, помогая наматывать шарф ей на шею.       — Завтра вернёте, — бросил он, махнув рукой. — Не хватало ещё, чтобы агент Особого Отдела простудился…       Мизуки долго провожала Сакагучи взглядом, пока его худощавая фигура не скрылась за поворотом.       Дома Мизуки долго ворочалась, пытаясь заснуть. В голове крутился целый ворох мыслей и ликование. Усталость исчезла без следа, и спать совсем не хотелось. Рядом с Цудзимурой на подушке лежал вязаный шарф.