Бомбануло

      Обсуждение прошедших уроков происходит за совместным чаепитием. Урарака приготовила много вкусностей, заварила черный чай и накрыла котацу, созвав всех девочек в свою комнату. Атмосфера создалась благоприятная! Мы сидим на дзабутонах, кушаем пироженки, сплетничаем, хихикаем, обнимаемся. Отдых — это то, в чем нуждаемся мы — уставшие от изнурительных тренировок студенты академии Юуэй. В воздухе витает ароматный запах имбиря, на фоне тихо играет инструментальная музыка, за окном шелестит листва деревьев. Здорово! Давно мы так не расслаблялись.       Ничего не портит нашу идиллию, включая парней, которые неустанно шумят в общем зале.       Чем они там занимаются?       Я разжевываю конфетку и попиваю чаек.       Слыша матерную брань с первого этажа, девчонки заговорчески переглядываются и заводят тему об неугомонных одноклассниках. О, нет! Только не это.       Очако краснеет, когда Мина задает ей каверзный вопрос об Изуку Мидории, закрывает лицо руками и трясет головой. Ну, тут и так все ясно, как Божий день. Эта парочка почти всегда неразлучна. Тренируются вместе, обедают вместе, ходят на стажировку вместе. Хотя оба почему-то отрицают тот факт, что испытывают влечение другу к другу. Сложновато, однако, устроились. Вот Момо наоборот открыто заявляет о своей симпатии к Тодороки. Еще бы! Хладнокровный, рассудительный, мужественный. Красавец класса 1-А. Да тут любой влюбится! Что касается Кьеко и Денки… Тут тотальная катастрофа. Подзатыльники, ругательства, пинки под зад — все в их стиле. Значит так сошлись звезды, увы.       Я слушаю их, наматываю прядь на палец, делая глотки чая. М-м, вкуснотища! Все же вечерок выдался замечательным. Иногда не хватает вот таких вот дружественных посиделок, особенно если день за днем на нас наваливается куча грандиозных проблем.       Ашидо окликивает меня, и я отзываюсь. В мою скромную персону летит вопрос насчет Кацуки Бакуго, я давлюсь чаем.       Чтоб ее!.. Нет никакого желания говорить о нем.       На утро следующего дня ко мне вернулся разум, и, все заново переосмыслив, я впала в невменяемое состояние. Было до ужаса стыдно! Как я решилась на такое? Почему он не отказался? Это действительно произошло? Мною, наверное, двигало непреодолимое желания заполучить Кацуки полностью. Заполучила? Умничка какая, а дальше что? Вот именно, что ничего.       Я визжала в подушку, не посещала совместные ужины, всячески избегала его. Длилось это три дня. Заметив мое странное поведение, одноклассники начали интересоваться, что же случилось, но я отделывалась пустыми отговорками, и все успокаивались — никто не задавался лишними вопросами, что несказанно радовало. Еще не хватало, чтобы по общежитию пересуды гуляли всякие!       И вот настал четвертый день. Я, наконец, избавилась от чувства стыда, улыбаюсь, отшучиваюсь, общаюсь. Все вернулось на круги своя. И лишь приятные воспоминания той незабываемой ночи эхом отдаются внизу живота. В сексе Бакуго восхитителен. Он лишил меня девственности достойно, за что я ему очень благодарна, хотя сравнивать мне, конечно, не с чем. В заключении могу сказать: он справился с непростой задачей на высшем уровне. Теперь остается наладить с Кацу отношения, чтобы не было никаких неудобств. Пока не знаю, как это сделать — план находится в разработке.       — Герда! Ты в порядке? — верещит Очако и стучит мне по спине.       — Цела, цела, — хриплю, откашливаясь. — Чай не в то горло пошел. Все в порядке, правда.       Девчонки глядят на меня перепуганными глазами, Момо даже салфетку подает, которую я благодарно принимаю, вытирая мокрый подбородок. Благо чай тепленьким был, не обожглась! Мина шевелит бровями и многозначительно кивает, я лишь закатываю глаза, молча комкаю салфетку и бросаю ее любопытной однокласснице в лоб. Трехочковый бросок! Уж простите, дорогуши, но секрет я вам не собираюсь разбалтывать. Это личное.       — Я считаю Бакуго самодовольным кретином, — отвечаю честно, вздергивая подбородок. — Вы сами знаете, каков он. Хоть одна из вас видит в нем своего избранника?       — Мне кажется, Бакуго-кун никогда не найдет девушку с таким-то характером, — высказывается Тсую, задумчиво прикладывая палец к губам.       — То-то же, — подмигиваю я. — Считаю вопрос аннулированным!       — А так хотелось знать, — вздыхает Ашидо и разводит руками.       Вовремя слиться с темы — большой талант!       — Итак, — вскакиваю, занимая грациозную позу. — Потанцуем?       Девочки широко улыбаются.       — Да! — восклицает Джиро.

***

      Не вовремя вышла, дурная голова!       Кацуки стоит в коридоре с безукоризненно прямой спиной и сжатыми в кулаки руками, опустив голову так, как он это всегда делает, когда злиться. Пресвятой наутилус! Что случилось-то? Его неприязненный взгляд впивается в меня, вызывая во всем теле конвульсивную дрожь. На лбу выступает липкий пот, а дыхание учащается. Поразительно! Одним лишь свои присутствием он способен вызвать у человека инфаркт миокарда! Действовало бы это еще и на злодеев, тогда бы цены Бакуго не было.       Я тяжело сглатываю. Не решаюсь с ним заговорить.       В таком паршивом настроении он осыпет меня отборной руганью и отмутузит — проверено. Поэтому я, развернувшись, улепетываю в противоположную сторону, сама не знаю, зачем. Ведь как показывает практика, мне не спастись от человека-мины.       — Стоять!       Бежать! Спасаться!       Кацу сдавливает запястье и дергает меня назад, я глухо вскрикиваю, еле поспеваю идти за ним, он так быстро несется вперед, будто опаздывает на задержание преступной группировки. Куда он меня тащит? Что началось-то? Мы с ним не виделись и не общались три дня, это его выбесило? Навряд ли. Ему же на всех плевать с высокой колокольни. Стал бы он заморачиваться насчет меня? Не думаю. Я постанываю от боли в руке — хватка у Кацу железная.       Он заворачивает за угол и притесняет меня грудью к стене, косточка вдруг прорывает ткань бюстгальтера, болезненно впиваясь в кожу — я ойкаю. Бакуго собирает мои волосы в кулак и грубо тянет ближе к себе. Ну что за садист! Что вообще происходит? Его кто-то разозлил, и он решил отыграться на мне? Ух, отыграться?.. Боюсь представить, каким способом. Он запускает руку под джинсовые шорты и сжимает ягодицу. Снова. Снова, блин! Снова придется ожог лечить? О, нет. Ничего не понимаю! В чем моя вина?       — Ну что, обо всем успела им растрезвонить? — шипит Кацуки мне на ухо.       — О чем ты?       — Дурой не прикидывайся, Штельмахер.       Из-за этого весь сыр-бор?       — Я ничего девочкам не говорила.       — Да ну, — он дергает за волосы так, что моя голова задирается до максимума. — Думаешь, я поверю тебе? И чаепитие вы без повода устроили?       — Очако просто хотела с нами отдохнуть, — невинно бормочу я. — Повторю еще раз. Я ничего девочкам не говорила.       Бакуго отпускает мои волосы и, прижимаясь ко мне всем телом, окончательно вдавливая в холодную стену, угрожающе колет огненными искрами в ягодицу. Да что же такое! Угораздило же меня влюбиться в такого зверюгу! Я морщусь от неудобного положения и режущей боли. Бедная задница! Натерпелась! Скоро сидеть нормально не смогу.       — Слушай сюда, Штельмахер, — жгуче тянет он. — Если хоть кому-нибудь проболтаешься, я за себя не ручаюсь. Усекла?       Я испуганно киваю.       — Да. Усекла.       Многозначительно хмыкнув, Кацуки удаляется, оставляя меня в полном одиночестве.       Я тихонечко сползаю по стене и запрокидываю голову, уставившись стеклянным взглядом в потолок. Нижняя губа дрожит, сердце бьется в горле, я не могу сдержать истерического смеха.       Вот это жесть! И с этим человеком я переспала.